Текст книги "Ослепленная звездой"
Автор книги: Лайан Конуэй
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 13 страниц)
Она увидела, как серьезно он слушает ее.
– Я правильно понял, что сценарий фильма «Тернистое поле» явился результатом вашего личного опыта? – мягко спросил он.
Неожиданные радости, которыми Лейн была обязана истории, наполненной испытаниями жизни своей покойной сестры, давали ей право откровенно рассказать о ее судьбе.
– Моя младшая сестра Лиззи родилась умственно неполноценной. Отпущенные годы она провела почти в полной изоляции, но все равно Лиззи была личностью, а не капустой. Она понимала больше, чем могла выразить, у нее было чувство юмора... и мы любили ее.
Фергюс помрачнел.
– Но она умерла.
Лейн кивнула.
– Три года назад. Мы как раз успели отметить ее четырнадцатилетие.
– Это был ад?
Выражение искреннего сочувствия в глазах Фергюса смутило Лейн, настолько это было неожиданно... она никогда не видела его таким на экране. Что-то такое проявилось в нем, заставив подумать: а ведь я совсем не знаю, какой он! Слезы выступили на ее глазах, но она заставила себя улыбнуться и покачала головой.
– Звучит ужасно, но мы испытали облегчение после того, как месяц за месяцем наблюдали, что ей становится все хуже, и смерть восприняли как освобождение для нее... Мы верили, что путы неполноценности пали и там она была здорова. Я вспоминаю ее с чувством огромного восхищения. Она боролась...
– Да, у Тима, исполнителя роли Дейла, должно быть, много трудностей, но, кажется, он подтверждает все, что вы говорите.
– Неужели? Надеюсь увидеть его в работе.
Лейн еще раз убедилась в неподдельной заинтересованности со стороны Фергюса.
– Вы обязательно получите такую возможность. Ваш рассказ заставил меня по-новому взглянуть на всю историю, и, если мы сумеем оградить себя от непомерных притязаний Инги, в наших силах сделать эту сцену по-настоящему потрясающей.
– Я должна предупредить вас, Фергюс: не обвиняйте Джерри в том, что я отсутствовала до сих пор. Правда, ему не хватает терпения в работе с авторами, но в данном случае я сама оговорила для себя исключительное право работать над сериалом для телекомпании. В конце концов мы внесли этот пункт в контракт. Так удобнее и мне и режиссеру. Не скажу, что мне все нравится в его работе, но чем-то приходится жертвовать.
– Даже при этом условии существует элементарная вежливость. Присутствие автора полезно для работы над фильмом, хотя, должен признать, вам повезло, что до сих пор вы были вне досягаемости Инги. – Он кивнул официанту, заказал «Метаксу» и продолжал: – Она знаменита тем, что способна поедом есть людей и только косточки выплевывать.
– Надеюсь, вы преувеличиваете, – смеясь, сказала Лейн, но Фергюс в ответ только усмехнулся.
– К тому же мальчику в вашем сценарии чертовски не повезло с родителями. Надеюсь, это не из личного опыта?
Лейн покачала головой.
– Слава богу, нет. Мне так повезло, что лучшего и желать нельзя. Кстати, у вас красивая дочь, Фергюс.
Он изобразил удивление.
– Кто? Ужасная Ханна?
– А может, у вас растет вторая Ширли Темпл?
– Боже упаси! Актерские способности Ханны годятся только для домашнего пользования.
К тому времени когда белый автомобиль свернул на подъездную дорогу к вилле, обитатели ее почивали сладким сном.
– Теперь уж я наверняка быстро усну, – призналась Лейн. – Спасибо вам за приятный ужин, мистер Ханн. Я готова расплатиться с вами.
Фергюс повернулся к ней, вопросительно изогнув бровь.
– Неужели?
Лейн быстро отвернулась от него, оправляя подол платья.
– Как только обменяю свои дорожные чеки.
– А-а-а... – протянул он.
Внезапная тишина заставила Лейн обернуться. Он насмешливо разглядывал ее. Стоило ей взглянуть на него, как внутри все сжалось. Она постаралась не подать виду и сказала как можно небрежней:
– Не знаю, как вы, а я готова для постели.
Она прикусила язык, но было уже поздно. Фергюс изъявил желание, не колеблясь ни секунды.
– Никогда еще не был более готов для этого.
Он явно поддразнивал, возможно, даже развлекался за ее счет. Внезапно ей захотелось убежать от этого человека и собственных чувств, которые он в ней вызывал... Лейн положила руку на колени, наклонилась вперед и посмотрела вниз.
– Потеряли что-нибудь? – спросил он.
Только этого ей не хватало! Сумочки нигде не было! Значит, она оставила ее в ресторане.
– О нет! – взмолилась она. – Потеряла! Моя сумочка! Черт возьми!
– Не нашли? А в ней все дорожные чеки? Та-а-а-к, значит, плакали мои денежки. – Он продолжал разыгрывать ее, а Лейн в отчаянии смотрела на него.
– Извините, Фергюс! Не могли бы мы вернуться? Вы согласны? Я готова сама себя выпороть.
Фергюс откинулся на спинку сиденья.
– Ммм... право, не знаю.
В голосе Лейн сразу появилась твердость.
– Как это, не знаете?
– Вы могли бы меня немного поощрить.
Спокойствие!
– Какого рода поощрение? – решительно спросила она, самоуверенно полагая, что ответ ей хорошо известен. Лейн попала под синий огонь его глаз.
– А что вы предлагаете? – улыбнулся он.
Она распахнула дверцу машины.
– Я предлагаю себе войти в дом и вызвать такси. Я способна вернуть свою сумочку, не прибегая к... торговле собственным телом!
Он уронил руки на руль.
– Слишком сильно сказано, вы не находите? Я ведь не рассчитывал на ваше тело, мисс Денхэм, всего лишь на прощальный поцелуй с пожеланием спокойной ночи.
Злая на Фергюса за то, что он заморочил ее, и на себя за собственную глупость, Лейн пустила в ход избитый женский прием, которым только усугубила ситуацию.
– Представляю, сколько таких поцелуев вы получили за свою жизнь, мистер Ханн!
Она поспешно выскочила из машины, прошипев «спокойной ночи», хлопнула дверцей и, спотыкаясь, пошла в темноте к вилле. Вспыхнувшие за спиной автомобильные фары осветили ей путь, отчего раздражение только усилилось, и Лейн в сердцах выругалась.
Оказавшись у себя, она, не включая света, прошла в спальню, закрыла дверь и привалилась к ней спиной, глубоко дыша, чтобы утихомирить биение предательского сердца. Но тут послышался тихий стук. Делать было нечего, Лейн включила свет и повернула ручку двери. За ней, словно в раме, стоял Фергюс, держа в руке ее сумочку.
– Может, вы это искали?
Лейн прищурилась.
– Где она была?
В глазах Фергюса запрыгали чертики.
– Я нашел ее на заднем сиденье.
– Все это время вы знали, что она там лежит, – обвинила его Лейн.
Фергюс явно притворялся.
– Как только вы ушли, я вспомнил, что снял ее со спинки вашего стула, когда последовал за вами к выходу. Должно быть, я бросил ее на заднее сиденье и забыл.
– Забыли? – Лейн скептически подняла бровь.
Он изобразил невинность.
– Да, мадам.
Она недоверчиво покачала головой.
– Вы забыли, что я насмотрелась фильмов с вашим участием, и меня не проведешь.
Он склонился к ней.
– Неужели вы смотрели столько фильмов с моим участием?
Смущение, раздражение и... желание теснили грудь Лейн, пока сияющие весельем синие глаза заглядывали ей в лицо. И вдруг, забросив на плечо сумочку, она расправила плечи и решительно заявила:
– О да! Понимаете, я боготворю даже землю, по которой вы ходите. Я из числа фанатов Фергюса Ханна.
– Должно быть, нелегко сделать такое признание. – Он притворился, что не заметил сарказма в ее голосе.
Не желая, чтобы ей помешали высказаться, она поспешила продолжить:
– Так разве я откажусь лечь под вас? И вы сможете изнасиловать меня и сделать еще одну зарубку на столбике кровати, не так ли?
Веселье Фергюса мгновенно сменилось задумчивостью. Он заговорил спокойно, без всякого смущения:
– Никогда бы не подумал, что вы увлекаетесь бульварной прессой.
Лейн проглотила это и стояла на своем.
– Я читаю то, что отражает жизнь во всех ее проявлениях.
Что-то над ее головой привлекло внимание Фергюса. Он направился к балкону. Лейн так и осталась с открытым ртом, наблюдая, как Фергюс закрывает оставленную ею распахнутой балконную дверь.
– Это было неразумно, – сказал он.
– Видимо, забыла закрыть, но вечер довольно теплый, а я люблю свежий воздух.
Ее оскорбило, что он позволяет вести себя так, будто ему разрешено войти в ее комнату. Фергюс покачал головой с таким видом, словно столкнулся с безнадежным случаем.
– Какое легкомыслие! Надеюсь, у вас есть средство от насекомых?
– Средство от насекомых? – переспросила она, складывая на груди руки. – Нет, но, наверное, смогу приобрести.
Фергюс обернулся к ней.
– Так на чем мы остановились?
Лейн указала ему на дверь. Он проигнорировал этот жест и продолжал изучать ее лицо.
– Вам кто-нибудь говорил, что у вас зеленые глаза?
Лейн уронила руки и топнула ногой.
– Чуть ли не каждый, кого я знала.
– А-а... – Фергюс откашлялся. – И много их было?
Снова скрестив на груди руки, Лейн нетерпеливо притопывала ногой. Фергюс задумался и, явно что-то решив для себя, признался:
– Похоже, я опять разгневал нянюшку.
Лейн перекинула волосы через плечо.
– Спокойной ночи, мистер Ханн.
Он протянул руку и тронул волосы у нее за ухом. Из последних сил Лейн цеплялась за свое здравомыслие. А он незаметно приблизился. Она чувствовала, как он проводит кончиками пальцев по ее щеке, и с трудом удерживала взгляд на пуговице его рубашки, в то время как тело каждой клеточкой умоляло сдаться. Он приподнял ее подбородок и вынудил встретиться с ним взглядом, но тут же посмотрел на ее губы.
– Обещаю вам, – голос звучал нежно и искренне, – мое единственное желание – невинный поцелуй.
Лейн не сразу удалось обрести голос. Губы ее едва слышно прошелестели:
– Это было бы легкомысленно.
Легкими прикосновениями пальца он гладил ее шею, спускаясь все ниже и ниже. Почему бы нет? – подумала она. Собрав остатки воли, Лейн выдавила из себя банальность:
– Благими намерениями дорога в ад вымощена.
– Только если вы согласны.
Не в силах дольше выносить эту пытку, Лейн крепко зажмурилась.
– Спокойной ночи... Фергюс.
Последовало долгое неясное молчание, затем тихий вздох смирения.
– Ну что ж, спокойной ночи.
Услышав, как повернулась дверная ручка, Лейн осмелилась открыть глаза. Он вымученно улыбнулся ей и озвучил последний кадр:
– Спите спокойно, если сможете.
Как только дверь закрылась, Лейн рухнула на постель, эмоционально опустошенная. Поездка превращалась в ночной кошмар. Она предвидела, что личная встреча с этим человеком заставит ее страдать, но и в самых безумных мечтах не смела надеяться, что он проявит интерес к ее мыслям или к телу.
Проведя почти бессонную ночь, она с опозданием поняла, насколько нешуточным было его упоминание о средстве против насекомых. Конечно, она неопытна, комары ассоциировались у нее с Шотландией, а москиты с Африкой. Кто знал, что ночной воздух Греции чреват для нее таким назойливым террором? Она понимала, что Фергюс оказался прав, и в ней закипала злость, впрочем, даже это не помогло более успешно вести кровавую охоту на москитов.
ГЛАВА 2
В результате ночных сражений с греческой популяцией насекомых в одиннадцать часов утра Лейн продолжала спать глубоким сном, хотя сигналы внешнего мира уже пытались пробиться в ее сознание: странный говор, отдаленный шум работающего двигателя. Медленно пробуждаясь, Лейн ворочалась и потягивалась в постели. Пробежали по площадке маленькие ножки. Она стала нащупывать будильник и свалила его на себя. Где-то между спутанными волосами и простыней она обнаружила циферблат. Завопив от ужаса, Лейн соскочила с кровати и распахнула стеклянную дверь. С балкона она увидела, как Джерри срывает очки и тычет ими в Роуэна, явно чем-то недовольный. Убежденная, что причиной его недовольства является она, Лейн спешно бросилась умываться и одеваться. Уложившись в рекордно короткий срок, она скатилась с лестницы, прибавила скорости и, уже задыхаясь, увидела в дальнем конце бассейна стоявших к ней спиной Фергюса и Ингу, которые держались за руки.
Вид у Инги был потрясающий – солнечные очки, темные волосы собраны в длинный хвост на затылке, красный топ с глубоким вырезом подчеркивал ее выдающийся бюст, обтягивающие шорты – короче Лейн видеть не приходилось. Фергюс тоже был в шортах, и Лейн прокляла эти длинные загорелые ноги, мышцы, налитые здоровьем, скрытую силу широких плеч. Легко выглядеть беспомощной и женственной, когда рядом такой мужчина. Лейн поспешно отвернулась. Раз он пристает к ней, то как ему устоять перед чарами такой женщины, как Инга Дженсен? Конечно, он не устоял. Возможно, поэтому они, судя по всему, и не рассорились из-за переделок в сценарии.
Устремившись на поиски Роуэна, Лейн чуть не столкнулась с ним, завернув за угол виллы.
– О, слава богу, Роуэн! Я проспала, извините.
Роуэн тоже был полон раскаяния.
– Такую малость мы могли позволить вам после вчерашнего. Как я понимаю, вам удалось поесть благодаря вмешательству Фергюса. Боюсь, наше гостеприимство оставляет желать лучшего.
– Как идут дела? – спросила Лейн, внезапно преисполнившись энтузиазма и готовая свернуть горы.
– Аксель решил снять пару эпизодов с Тимом, который, как вы знаете, играет Дейла, так что пока Джерри будет занят. А где-то через час после ленча он собирает всех на вилле по поводу сценария. Не хотите пойти со мной и познакомиться с Тимом?
– С удовольствием, Роуэн, ведите.
Когда появилась Лейн, Тим, склонив белокурую голову, отгадывал кроссворд. Он как раз собирался почесать карандашом ухо, когда Роуэн заговорил с ним, и Тим поднял голову.
– Привет, – сказал он.
Лейн поразила бледность лица мальчика и рассеянный взгляд широко расставленных бледно-голубых глаз. Узнав, кто она, он наставил карандаш в ее сторону жестом прокурора и покачал головой.
– Переделки мне не нравятся, говорю прямо.
Лейн улыбнулась, почувствовав облегчение.
– Согласна, мне они тоже не нравятся.
Роуэну стало неловко, он откашлялся и молча ретировался.
– Тогда зачем вся эта суета? – настойчиво спросил Тим.
– Есть и другие мнения. Иногда, полагаю, приходится идти на компромисс.
– Это слово не из лексики Дейла, верно?
Лейн засмеялась, проникшись теплым чувством к своему живому герою, слишком рассудительному для двенадцати лет.
– Видно, что ты хорошо разобрался в своем герое.
Тут она в первый раз увидела в его глазах смех.
– Положение обязывает. Я уже выучил весь текст наизусть. – От улыбки его лицо странным образом преобразилось. Он поднял вверх палец. – Надеюсь, вы понимаете, сколько трудностей вы внесли в мою жизнь? Некоторые ваши предложения выговорить нелегко!
– Приношу извинения, – отозвалась Лейн. – Но я писала в полной уверенности, что твоих способностей больше чем достаточно, чтобы воспроизвести диалоги с большим эффектом.
Он поморгал своими длинными ресницами, глядя на нее, и признался:
– На самом деле я получаю от этого удовольствие. Работа в фильме помогает мне преодолевать собственные трудности. – Он вскинул голову, глядя за спину Лейн. – А вот и Макс с колой. Наконец-то!
Обернувшись, Лейн увидела приближавшегося к ним симпатичного темноволосого мужчину лет двадцати с небольшим. Он прижимал к груди банки с колой.
– Познакомься с Лейн! – крикнул Тим. – Это она все написала! Макс называет себя моей подпоркой, – доверительно сообщил он Лейн.
– Рад познакомиться с вами, Лейн. – Макс кивнул, извиняясь, что не может подать ей руку. – Это все равно что накормить пять тысяч! По крайней мере, хватит, чтобы утихомирить мальчика. Я бы и Клеопатру мог, вот только в туалете Клео обслуживала бы себя сама.
– Кстати... – с вредной улыбочкой сказал Тим.
Макс махнул на него рукой.
– Ты еще даже ничего не выпил! – Он обреченно покачал головой и пошел за инвалидной коляской.
– Извините нас, – сказал Тим, обращаясь к ней через плечо. – Встретимся на собрании, готовьтесь к битве!
Лейн помахала им вслед. Ей оставалось только гадать о степени неполноценности Тима. Но одно она поняла сразу – почему именно его выбрали на эту роль.
Предстоящего собрания Лейн ждала со смешанным чувством. С одной стороны, практической, она была голодна и ей срочно нужно было поесть, с другой стороны, ее пугала вероятность противодействия продюсера и его любимой звезды. К сожалению, режиссер Аксель Миллер редко проявлял интерес к диалогам. Его больше заботили операторская работа и монтаж, так что актеры быстро научились сводить все вопросы по актерскому мастерству до минимума или обращаться с ними куда-нибудь еще. Однако поддержка со стороны Тима была весьма существенным моментом, и Лейн оставалось только надеяться, что Фергюс сдержит свое слово, несмотря на ее вчерашнее обращение с ним и явное заигрывание со стороны Инги.
Решив, что никто, по крайней мере, не должен заподозрить о ее чувствах, она явилась вовремя и стала накладывать себе на тарелку сыр, хлеб и салат из буфета.
Когда вошли Джерри и Роуэн, увлеченные серьезным разговором (под мышками у них торчали страницы нового варианта сценария), Лейн сделала глубокий вдох и подошла к ним сама. Джерри вскинул на нее темные глаза поверх очков.
– Это я, – представилась она, – Лейн Денхэм.
Она настолько смутила его, что он не сразу поклонился, от волнения стал приглаживать буйные черные кудри и, наконец сообразив, сказал:
– Замечательно, что вы так быстро приехали, Лейн. Предлагаю взять с собой ленч и пройти во флигель. Роуэн, собирайте людей, мы не можем тратить на это весь день.
Вынужденное ожидание действовало Лейн на нервы. Увидев ее, входившие застенчиво покашливали, если не считать Тима, разбирали стулья и рассаживались вокруг старинного прямоугольного стола. Неожиданно Лейн удостоилась ослепительной улыбки Инги. За ней шлейфом тянулся аромат дорогих духов. Фергюс явился последним.
В начале заседания Джерри мельком упомянул о всеобщей признательности в адрес Лейн, которая прибыла для работы над сценарием по первому зову. Затем он быстро снял с себя ответственность, предложив присутствующим высказываться.
– Прошу, у кого какие замечания по новому варианту сценария?
Роуэн продолжал сидеть с опущенной головой, теребя нитку, торчавшую на его рубашке с короткими рукавами. Первой взяла слово Инга.
– Я бы с удовольствием так сыграла, по-моему, это то, что нужно.
Лейн даже рот открыла. Почему нужно именно это, осталось без объяснений.
– Я не согласен, – произнес Тим, подкатив ближе на своей коляске. – Ослабляется впечатление от центральной сцены, когда кто-то рядом болтает и одновременно раздевается.
Лейн с трудом сдержала улыбку, а Инга отчаянно замотала головой и сказала:
– Она мать мальчика и должна участвовать. Это помогает сконцентрировать внимание на остальных двух.
Инга откинулась, скрестила босые ноги и посмотрела на Джерри, рассчитывая на его поддержку.
– Я согласен с Ингой, – произнес он, хотя ему было явно не по себе. – Матери следует иметь какой-то...
Словно взрыв, прозвучал стук ладони Фергюса по столу. Все подпрыгнули.
– Ты не сможешь играть это, Инга. Я прошу извинить, но в переделанном варианте ты будешь напоминать скорее дешевую шлюху, околачивающуюся у плавательного бассейна с конкретной целью заловить клиента.
Лейн еле стерпела. Могла ли она ожидать, что все получится наоборот? Резонно было услышать такое обвинение от Инги, а Фергюсу полагалось высказаться за первый вариант.
– У Дианы Леннокс была какая-то глубина. У этой же... – ему как будто не хватало слов, – нет.
Лейн поняла, что у нее сейчас опять откроется рот, и крепко сжала челюсти. Неужели это месть за ее отказ?
Роуэн пришел на помощь.
– Я уверен, у Лейн не было намерения изобразить ее такой.
Фергюс бросил взгляд в сторону Лейн, и тут ее осенило: он играл! Ей вдруг захотелось смеяться, но все взгляды обратились к ней, и пришел ее черед откашливаться. Набрав побольше воздуха, она сумела заговорить спокойным ровным голосом.
– Меня попросили переделать, и я выполнила эту работу, насколько мне это удалось при таких обстоятельствах. Каждому понятно, что я отдаю предпочтение первому варианту. Сын скорее станет упрекать отца, нежели свою мать. Прошлой ночью я поняла, что слегка обделила образ Дианы Леннокс... и подумала, может, лучше развить его в следующем эпизоде или добавить еще одну сцену.
Она обвела взглядом сидящих за столом и под конец взглянула на Фергюса. Он одобрительно подмигнул ей.
– Что ты думаешь, Инга? – спросил Джерри. – В этом есть смысл.
Инга выглядела менее уверенной. Ей определенно не хотелось предстать перед зрительской аудиторией в качестве шлюхи, тем более дешевой. Она изменила позу и наклонилась вперед, побудив Джерри заглянуть поверх очков в глубины ее смятенной души.
– Если Лейн сможет внести изменения в последующие эпизоды... если она сможет подкинуть Диане... что-нибудь существенное на зубок... – отважилась сказать она.
Лейн заставила себя улыбнуться.
– Уверена, что смогу.
– Есть! – совсем не дипломатично выкрикнул Тим.
– Ладно. – Джерри самодовольно откинулся на спинку. – Тогда, кажется, договорились. Боюсь, нам с Роуэном надо спешить, если у кого-то есть еще вопросы к Лейн, пользуйтесь случаем.
После ухода Роуэна и Джерри Лейн прямиком направилась к Тиму, но, почувствовав на плече чью-то теплую ладонь, обернулась и увидела Фергюса, который шепнул ей на ухо:
– Думаю, из нас получается хорошая команда.
Не успела она ответить, как он исчез. Получив порцию ободряющих пожеланий от Тима, Лейн была взята в оборот Ингой, давшей ей свои рекомендации по развитию образа Дианы. Все кончилось, когда во флигель вбежала Ханна с криком:
– Где папа? Мне нужен папа!
Лейн бросилась к ней.
– Ханна! Что случилось?
Девочка подняла к ней заплаканное лицо.
– Где папа? Няня Хейди не просыпается...
Лейн обратилась к Инге.
– Вы не могли бы найти Фергюса? Мне лучше вернуться на виллу с Ханной и посмотреть, что там происходит.
Инга, надо отдать ей должное, без лишних слов поспешила на поиски Фергюса.
– Папа сейчас придет, Ханна, – успокоила ее Лейн. – Ты не могла бы отвести меня к своей няне?
Ханна кивнула и, взяв Лейн за руку, повела к лестнице виллы, на ходу объясняя:
– Она заболела, а потом легла спать на пол.
Бегом они поднялись по лестнице, промчались в дальний конец виллы, где находилась комната няни. Хейди лежала на полу душевой без сознания, но живая. Лейн сорвала с себя шарф и намочила его холодной водой.
– Няня поправится, – утешала она Ханну, прижимая мокрый шарф к горячему виску Хейди.
Девушка застонала, и Лейн вздохнула с облегчением.
– Можешь сесть?
– Слабость... – глухо послышалось в ответ.
– Держись, я принесу воды.
Бутылку с водой и стакан Лейн нашла на столике у кровати Фергюса рядом с фотографией привлекательной брюнетки в рамке. К моменту прибытия Фергюса Хейди уже пришла в себя и выпила воды. Он запыхался от быстрого бега, но был рад, что не обнаружил трупов.
– Что с ней? – спросил он.
– Не знаю, – ответила Лейн, – может, на солнце перегрелась.
– Чем могу помочь?
По состоянию Хейди Лейн определила, что у нее высокая температура.
– Может, ей будет лучше в моей комнате? Здесь очень душно. Сможете перенести ее?
Фергюс легко подхватил девушку на руки и перенес на постель в комнате Лейн. Она быстро сняла с Хейди туфли, поправила подушки и спустила жалюзи, чтобы защитить больную от яркого дневного света и шума снаружи.
– Ступайте успокойте Ханну, – посоветовала Лейн, – а я побуду с Хейди, пока кто-нибудь не придет.
Фергюс не стал спорить, пошел к двери и, обернувшись, сказал ей:
– Вы молодец!
Когда пришел врач, она все еще размышляла над тем, что в его голосе не было и тени влюбленности. К счастью, не возникло языковых проблем, врач оказался не греком, а бородатым ирландцем, нанятым выполнять функции здравоохранения на время съемок. Лейн оставила его с Хейди.
Присоединившись к ней на площадке лестницы, врач объявил причину болезни – вирус, который Хейди подхватила несколько месяцев назад, но, поскольку вирус особо опасный, случился рецидив. Единственное эффективное лечение – это повторить курс антибиотиков и избегать прямого воздействия сильной дневной жары. Лейн ошарашенно смотрела на врача.
– Да ведь она няня дочери Фергюса Ханна! Она не могла заразить ребенка?
– Наверняка сказать трудно, но дети удивительно не восприимчивы к болезням взрослых. Если все же появятся какие-то симптомы, они могут сильно отличаться. Я бы не стал особенно беспокоиться... Только передайте Фергюсу, чтобы он последил и на всякий случай давал ей витамин С.
– Спасибо, доктор.
Врач улыбнулся в бороду.
– Никто меня так не называет, я Патрик. А вы?
– Лейн, писательница.
Глаза его оживились, и он почесал бороду.
– Неужели?! Когда-то я воображал себя поэтом. Читателям повезло, что эта блажь у меня прошла. Завидую вам, Лейн.
– Не практичное это дело.
– Не скажите, хорошая книга часто обладает антидепрессивным воздействием, – заметил он, спускаясь по лестнице. – Я скоро вернусь с антибиотиками или пришлю кого-нибудь.
– Еще раз спасибо, Патрик.
Он коротко махнул рукой и ушел, а Лейн стала рассеянно оглядывать окружавшую ее местность и одновременно обдумывать возможные переделки сценария. Она тоже спустилась по лестнице и направилась в раскаленную каморку, которая временно стала ее рабочим кабинетом.
Перед тем как приступить к работе, перечитала сценарий, что дало толчок ее воображению. Она обнаружила в нем больше возможностей для развития образа Дианы, чем смела надеяться. Работа пошла легко, и незаметно подкрался вечер, тогда Лейн решила, что пора и остановиться. Ей еще надо было подумать, как добраться до города, чтобы обменять чеки. Пора стать платежеспособной.
Как раз когда Лейн покидала свой импровизированный кабинет, послышался шум автомобиля на подъезде, и она побежала посмотреть, не подбросит ли кто ее в город. Ей повезло, подопечный Макса отпустил его на несколько часов, и он радостно предложил Лейн присоединиться к нему.
Городок оживал после дневной сиесты, снова открывались магазины и конторы, пожилые греки в тщательно отутюженных рубашках с короткими рукавами собирались группками на скамейках и за уличными столиками кафе, где пили кофе, созерцая течение жизни. Их жены, сестры и тетушки отправлялись за покупками вместе с детьми, включая грудных младенцев.
У Макса были свои дела в городе. Они договорились встретиться на набережной через час и отправиться куда-нибудь поесть. К назначенному времени Лейн была на месте, наслаждаясь вечерней прохладой и наблюдая за катерами, которые покачивались на воде при очередном ударе волны о стену ограждения гавани. Интересно, а у Фергюса есть такой шикарный катер? – подумала Лейн.
Особенно ее внимание привлек один катер, на палубе которого она разглядела не менее шикарных по виду владельцев. Мужчина в вечернем костюме облокотился о перила, держа в руке бокал шампанского. Две женщины увлечены разговором, одна все еще в темных очках, одетая в зеленый топ и белые брюки, волосы сзади затянуты шарфом зеленого цвета. Женщина помоложе, возможно ее дочь, самодовольно оглаживала на себе облегающее платье лимонного цвета. На другом конце палубы стоял мужчина, одетый неряшливо, скорее всего, кто-то из команды, возможно, даже шкипер. Да, думала Лейн, неплохая могла бы выйти история. Владелец, судя по внешности, большая проныра и, похоже, живет на средства, полученные нечестным путем. Этой сценке суждено было запечатлеться в памяти, как на складе, чтобы обдумать ее для возможного использования в будущем.
* * *
Макс оказался и в самом деле занимательным собеседником. Своих сексуальных предпочтений он не скрывал, что позволило Лейн получить дополнительную информацию о своем новом окружении, и, когда принесли еду, он успел с очаровательной язвительностью охарактеризовать всех членов съемочной группы и актеров. Когда разговор коснулся Фергюса, выяснилось, что она могла бы с Максом поспорить.
– Я бы жизнь отдал за роман с этим мужчиной. Я видел его в деле и все такое. Говорю вам, перед ним никто не устоит! Ммм... Эти глаза, обаяние, манера одеваться! Если бы он меня о чем-нибудь попросил, я разбился бы в лепешку...
Лейн уже задыхалась от смеха, а Макс говорил без остановки.
– Поверьте, Лейн, в таких случаях, как этот, я бы жизнь отдал за то, чтобы стать женщиной. Вы не понимаете, какая вы счастливая. Он, кстати, падок на блондинок. У вас не парик? Нет? А жаль, я бы одолжил...
Лейн утирала слезы, выступившие на глазах, и пыталась остановить приступ икоты, но за каждым взрывом смеха следовал очередной спазм.
– О, Макс! Вы... вы...
– Уникальный? – подсказал он, наклонившись к ней и высоко задрав брови.
Она жутко фыркнула, вслед за чем последовал новый приступ икоты. Внезапно настроение у Макса резко переменилось, он нацепил на вилку помидор и спокойно сказал:
– О, не обращайте внимания, дорогая, я только и делаю, что болтаю.
Лейн перевела дыхание, выпила еще один бокал вина и наконец избавилась от икоты.
– Как давно вы с Тимом? – спросила она.
– С мальчиком? А с тех пор, как ему всерьез захотелось стать актером. Я полагаю, около трех лет. Тим не любит в этом признаваться, но мы с ним кузены. Он слишком молод еще, чтобы понять: актерская игра требует полной отдачи.
– Насколько Тим ограничен? В движениях, я имею в виду.
– В основном то, что вы сами видите. Он не был рожден инвалидом. В шестилетнем возрасте его с велосипедом сбила машина и он повредил себе позвоночник. Ноги отнялись, но в последние месяцы ниже пояса появилась чувствительность. Есть надежда на выздоровление.
– Воображаю, как решительно он настроился на это.
– Тим не был таким до получения этой роли. Переменой он обязан вам.
Лейн растерялась.
– Почему мне?
– Потому что вы написали ее. А многие ли писатели дают шанс детям-инвалидам сыграть в паре с суперзвездой?
Она покачала головой.
– Макс, я не могла знать, что Фергюс Ханн будет играть эту роль.
Макс направил на нее вилку.
– Не верю! Роль списана прямо с него... Волокита, выпивоха, прожигающий жизнь эгоцентрик, который передоверил своего ребенка няням...
Лейн пришла в ужас.
– Вы говорите о Джозефе Ленноксе, о выдуманном персонаже!
– Они с Фергюсом на одно лицо, и, провалиться на этом месте, именно таким он мне и нравится!
Лейн прикусила губу.
– Может, вам не стоит верить всему, что читаете в бульварной прессе? Фергюс любит свою дочь, в этом может убедиться каждый.
Удивительно, но Макс моментально согласился.
– Да, конечно, любит. А я просто сукин сын. – Он уставился в тарелку Лейн с морскими деликатесами. – Знаете, преступно это есть. Вам следует их сохранить и надевать для выездов в Аскот.
ГЛАВА 3
Макс доставил Лейн на виллу около половины десятого вечера, сказав на прощание:
– Нам следует это повторить, чтобы люди начали о нас сплетничать. Надеюсь увидеть вас на съемках великой сцены с мальчиком.
– Съемка намечена на завтра?
– Да, но сегодня была какая-то безумная репетиция. – Он пожал плечами. – По-моему, Тим решил убрать меня с глаз долой для того, чтобы войти в образ.
– Ура! – Лейн взволнованно потерла ладони, взбежала по ступенькам, остановилась и, обернувшись, сказала: – Спасибо, Макс, что вы устроили мне такой веселый вечер! Думаю, вам тоже надо сниматься в кино.
