Текст книги "Отверженные (СИ)"
Автор книги: Лаванда Риз
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 16 страниц)
Глава 8
Он ждал меня у лазарета в компании какого-то мальчишки, который тут же стушевался потупив взгляд при моём появлении.
– Вот, Лаванда, знакомься, это мой кузен Пит – дырка в твоём плече, – полушутливым тоном проговорил Нэш, с любопытством следя за нами обоими.
– Даже не знаю, радоваться или огорчаться тому, что ты так паршиво стреляешь, – мой тон прозвучал вполне дружелюбно, и я действительно не винила пацана. – Хотя, умереть мы всегда успеем, с другой стороны я бы не узнала Нэша, будь ты чуточку метче.
Пит хмыкнул с подозрением покосившись на меня, затем не сдержался и дерзко улыбнулся:
– Придётся усиленно тренироваться, ведь из-за меня Нэш теперь потерял голову.
– Вали уже отсюда, – отвесил ему подзатыльник Нэш, – Ты должна знать Лав, – проговорил он, глядя, как Пит помчался по улице вместе с другими детьми, – Если ты вдруг нас предашь, смерть для тебя будет не самое страшное.
– А то я не в курсе. … Неужели ты тоже сомневаешься во мне, Нэш? – оскорблено прошептала я, пытаясь отогнать от себя мерзкие подступающие эмоции. – Ты тот, который умеет чувствовать меня, тот, кто взялся меня оберегать и кто собрался создать со мной семью?!! – от обиды и задетой гордость у меня начал дрожать голос.
– И я ни за что не отрекусь от тебя, и буду рад быть с тобой сколько мне отпущено, но наша жизнь Лав, учит нас одной рукой обнимать, а другой сжимать нож, потому что человеческие качества имеют свойства потрясать до невозможного. Я парень с которым ты спишь, и я даже возможно нравлюсь тебе, но я не знаю что сделаешь ты когда окажешься перед выбором между мной, Одичалыми и кем-то из твоих братьев или близких тебе людей Исхода.
– Ясно, – поникнув, тяжело вздохнула я.
– Но это ещё не всё, принцесса. Что ты написала на моём жилете? – от такого сурового взгляда мне даже стало страшно признаваться. И я решила начать с оправдания:
– За какие-то дни ты стал мне очень дорог, Нэш. Мы сблизились, и вместе с этим меня охватил страх потерять тебя. Чем сильнее моё чувство к тебе – тем сильнее этот страх. То что я сделала – связано лишь с заботой о тебе. Прошу тебя, пообещай, что не будешь сердиться, – от переизбытка нахлынувших на меня чувств я даже схватила его за руки, но Нэш уверенно высвободился.
– Что-то мне подсказывает, что это точно мне не понравится. Давай уже выкладывай всё как есть!
– Я написала послание своему брату Улису, чтобы Тени присматривали за тобой, – потупившись, выдавила я.
Глупая мужская гордыня! Конечно же подобная опека взбесила Нэша.
– Да за кого ты меня принимаешь?! – прокричал он. – За тряпку, которая не сможешь постоять за себя?! За ничтожество, которое должны оберегать изгои?! Я мужчина, твою мать, я воин и я к твоему сведению имею самоуважение несмотря даже на то, что связался с такой как ты! Ты понятия не имеешь, насколько ты унизила меня этим! – резко развернувшись, Нэш кинулся от меня прочь.
– Тем, что я влюбилась в тебя?! – в отчаянье закричала я ему вслед.
Но он не вернулся даже вечером, и я не находя себе места, плюнула на свою гордость, отправившись его искать. В какой-то момент заметила, что призрак Эмми уже плетётся за мной. Сегодня она не выглядела встревоженной, Эмми только как-то многозначительно на меня поглядывала, словно ей было жуть как интересно, чем же закончится эта история.
– Ну, если тебе всё известно, тогда может уже скажешь мне где он? – не выдержала я, уставившись на неё, и мне было плевать, что со стороны я разговаривала с пустым местом.
Её губы зашевелились, и она указала рукой в сторону джунглей.
– Отведи меня к нему!
В ответ на моё категоричное требование Эмми отрицательно затрясла головой.
– Да я знаю, что одной ходить в лес запрещено, и ещё я знаю, что мне никого не удастся уговорить и даже Джона не найдёт мой повод серьёзным, – возмутилась я. – Но если духи помнят, что такое любовь, то ты отведёшь меня к Нэшу прямо сейчас и мне начхать на правила! В противном случае я больше ни за что не стану реагировать на твои знаки!
Если бы она могла кричать, она бы на меня, наверное, наорала. По её виду можно было сказать, что Эмми жутко на меня разозлилась, но мой ультиматум всё же заставил её двинуться в сторону леса. Я не отставала. Мне удалось выскользнуть из поселения незамеченной и не потерять из виду бесшумный призрак.
Сдавленные голоса и явная драка, вместо того чтобы притаиться почему-то вынудили меня ускорить шаг и я почти вылетела к месту происшествия, где Нэш с двумя другими Одичалыми избивали лазутчика из Исхода.
– Стойте! – вырвалось у меня слишком громко. Просто даже в ночных сумерках я узнала этого парня. – Остановитесь, прошу вас! Нэш!
– Дать тебе время попрощаться? – прошипел мне Нэш, сверкнув глазами от злости, но избиение прекратилось. – Какого рожна ты здесь делаешь Лав? Шла на встречу со шпионом? Ты в курсе, что мы прямо сейчас, без разборок вправе убить тебя?
Все ополчились против меня и живые и мёртвые. … Столько ярости, страха и замешательства в одном месте. … Столько свистящих звуков в моём сбивчивом дыхании. Из груди рвётся столько эмоций:
– Ты не смел меня вот так бросать! – первое, что выпалила я в лицо Нэшу. – Мы не закончили разговор, из своей зловредности ты нарочно оставил его висеть в воздухе. Это мучает меня, Нэш. А твоё недоверие просто добивает меня. Остальные пусть, но только не ты! Я сбежала лишь, чтобы помириться с тобой. Если за это меня нужно насадить на копьё – что ж давай!
– Не сомневаюсь, что на твои вопли Лаванда, уже сбежались все Тени, – процедил Нэш, – Правила касаются всех! Даже я уже не смогу помешать Джоне наказать тебя. И то что меня задела твоя выходка, лишь подтверждает, что ты мне тоже не безразлична. Но ты ведь у нас своевольная и бесстрашная принцесса, тебе ведь и море по колено, когда ты что-то втемяшишь в свою башку!
– Хватит, вы оба уже всполошили весь лес, – недовольно проворчал один из парней. – С верхней тропы подают знаки. Видимо, вас даже там слышно.
– Юкас, тебя послал мой брат? – пока мы с Нэшем переговаривались, избитый лазутчик пришел в себя, и я должна была спросить, прежде чем пытаться помешать Одичалым казнить его.
– Всё плохо, Лав, – прохрипел Юкас, вскинув голову. – У Ронана моя семья. Он послал не только меня. Аста, Гейла и Сачо тоже. Если мы не приведём тебя в Исход – наши близкие умрут. Моего трехлетнего сына приковали к стене…
Не договорив, Юкас с болью взглянул мне в глаза. И он и я понимали, что Ронан не задумываясь уничтожит своих же людей.
– Она не пойдёт спасать твоего ребёнка, – рядом раздался жёсткий голос вынырнувшего из темноты Темпа. – Мы поймали ещё двоих. Да они даже и не пытались прятаться или сопротивляться, словно хотели, чтобы их привели в поселение. Твой брат Лаванда применил против тебя безошибочную тактику «давить на жалость», он хочет, чтобы ты пожертвовала собой ради невинных женщин и детей.
– Это так похоже на Ронана. Где же те двое? – мне всё ещё тяжело на него смотреть.
– Убиты, – отрезал Темп. То как он ответил – отозвалось резью в моей груди, повиснув тяжестью на плечах. Жестокость порождала ещё большую жестокость. Убитые стали заложниками жестокости Ронана и жертвами ненависти Одичалых.
– Они всего лишь пытались спасти своих близких, – прошептала я, опускаясь на колени. – Ронан выбрал их не зря, я была дружна с этими людьми.
– Меня должно это волновать? – вскинулся Темп. – Все по ту сторону наши враги!
– Но это не так! – воскликнула я с болью. – Я с той же стороны, но я не горю желанием истреблять Одичалых…
– К чему ты ведешь? – вмешался Нэш, перебивая меня. – Мы пожалеем и отпустим этого хмыря, а ты пойдёшь сдаваться братцу? Так вот даже не мечтай!!!
– Ронана пора остановить, я не возьму на себя кровь невинных. И почему бы вам не отпустить Юкаса, сделать хоть раз благородный человеческий жест?
– Что-то я не встречал благородства среди головорезов Ронана и не тебе жаловаться на жестокое отношение с нашей стороны, Лав! – сегодня Темп поражал меня своей агрессией и жесткостью. – Ты теперь принадлежишь Одичалым и не тебе решать, как нам поступить с пленными!
– И всё же на вашем месте я бы выслушал её….
Неожиданно прозвучавший голос моментально подбросил меня на месте, я рванулась к нему всей душой и телом. Он поймал меня, крепко прижав к себе.
– Улис, – только и смогла выдавить я.
– Только вас нам сейчас и не хватало, – угрожающий тон Темпа заставил моего брата отстранить меня от себя. – Став изгоем ты заведомо труп, ни жив, ни мёртв до поры до времени, вечно в темноте, не издающая звуков неприкасаемая тварь, скрывающаяся в норах вонючих скунсов, без права быть погребённым и принятым в общину. Нам плевать, кем ты ей приходился. Я убью тебя без сожаления только за то, что ты посмел здесь объявиться!
– Не сомневаюсь, – с ненавистью процедил ему Улис. – Но каждый из вас уже давно под прицелом моих людей. Вы окружены и вас мало. И жалости к вам у нас ещё меньше.
– Нет, никаких смертей здесь и сейчас. Прошу тебя Темп, Улис, – взмолилась я, мечась взглядами. – Тени это не та угроза, о которой нужно переживать. И мой побег из поселения не повод нам разругаться до смерти, Нэш. У нас проблема поважнее.
– И нам нужно немедленно её обсудить, – спокойный голос появившегося Джоны, по крайней мере, мне принёс облегчение.
– О слава всевышнему, вот чей холодный рассудок расставит всё по нужным местам, – в эту минуту я совершенно не испытывала страха перед предводителем Одичалых, я почему-то была абсолютно уверена, что он меня поддержит. – Джона, могу я с тобой перешептаться наедине?
Его согласный кивок уже дал мне понять, что меня не казнят за побег, хотя он был и не в восторге от этого собрания посреди леса.
– Да, Джона я ослушалась, – зашептала я ему в ухо. Остальные нас видели, но не слышали. – Но нарушать законы – это у нас в крови, поэтому-то негласное правило на Энде – придумывать правила, чтобы их переступать. Я пошла за призраком Эмми, которая согласилась помочь мне найти Нэша. Ладно, не согласилась – я вынудила её. И я не жалею, потому что появилась вовремя. У меня есть идея, как остановить Ронана, она безумная, но ты должен встать на мою сторону вопреки возражениям Нэша и Темпа. А ещё дать мне кое-какую клятву. И возможно принять помощь изгоев.
– Слишком много требований, тебе так не кажется?
– Нет, если это позволит нам остановить Ронана.
– Хорошо, я дам тебе высказаться, но заранее ничего не обещаю, Лаванда. Мы оценим ситуацию и я приму решение, и ты смиришься, каким бы оно не было, потому что ради самосохранения не стоит так уж плевать на все правила.
– Сначала мы послушаем Лаванду, – громко объявил Джона, беря ситуацию под свой контроль. – Я позволю изгоям задержаться, но ещё раз вы вздумаете наставлять оружие на моих парней…
Он не закончил, выражение его лица говорило само за себя. Жители острова уже давно заняли высшую ступень среди местных хищников, поэтому манеру угрожать без слов, используя взгляды и повадки – они переняли у диких животных.
– Я признаю, что мой старший брат чудовище и он уже не исправится, не в этой жизни, – заговорила я, пока не разгорелся новый конфликт. – К сожалению, остановить Ронана сможет только смерть. Он коварен и жесток до гениальности, если можно так сказать. Наверняка продумал все свои ходы и предусмотрел наши действия. У ступеней Яго точно засада и там уже не пройти, по всему периметру его люди и проклятые ловушки, сконструированные по старым чертежам. Они вошли в раж и ждут нападения Одичалых, они жаждут крови. И чем больше – тем лучше. Эта вражда когда-нибудь уничтожит всех нас. Я не могу выразиться проще, но мне кажется, что люди на этом острове словно заражённые бракованными эмоциями. Человеческое существо не должно жить яростью и стремиться убивать. Разве что таких бешеных псов как Ронан. Те прикованные к стене люди погибнут из-за меня, поэтому Юкас должен отвести меня к брату.
– Ну конечно, привет ему от меня передавай! – зло воскликнул Темп, но Джона знаком приказал ему заткнуться, позволяя мне продолжить.
– Я сама убью Ронана. Мне только нужен яд чёрной юры. Попав даже в малейшую царапину, он мгновенно парализует тело. Я наберу его под ногти и смажу иглы. Чем-то, но я обязательно оцарапаю брата или его людей. Затем останется лишь вспороть глотку…
– Отличный план действий для … этого несчастного из Исхода и жаждущих ему помочь Теней, – заявил Джона, убийственно улыбнувшись. – Пусть попробуют. Но ты туда не отправишься Лаванда! Я не собираюсь рисковать тобой, и не намерен посылать на бойню своих людей. Мы будем действовать иначе.
– Но…
– Вина пролитой крови лежит целиком на Ронане! – тон Джоны твёрже стали, он выслушал меня, теперь даже не позволит заикаться. – Мне нет дела до судьбы Исхода. Я забочусь о своей колонии, в этом моё предназначение. Но вопреки всему я понимаю раздирающие тебя чувства. Хотя тебе пора сделать глубокий вздох Лаванда, и признаться себе, что отныне твоя жизнь принадлежит Одичалым. Сделав исключение, мы нарушили правила и дали тебе шанс, один из моих лучших воинов принял тебя как женщину, так воздай же нам благодарность своей преданностью. Позволь мужчинам разбираться. Возвращайся в поселение. Нэш, тебе снова придётся занять пост номер один, побыть надзирателем собственной девушки.
– С огромным удовольствием, – рука Нэша легла мне на плечо. – Было б неплохо, если б моим пожизненным предназначением стал именно этот пост.
Мой отчаянный взгляд столкнулся с его взглядом полным решимости и … о, господи, … любви. Человек, затаивший злобу или обиду, в душе которого пусто – не может вот так смотреть. … И это единственное, что не позволило мне сорваться. Глаза Нэша.
Больше никаких бурных возражений, требований к предводителю, желания самопожертвования, прощания с Улисом, попыток к бегству – бесстрастное мужское молчание и их непреклонные взгляды без единого звука очертили мне мои права и моё место.
– Это ради твоей же безопасности, ты ведь понимаешь? – через время заговорил Нэш, устав слушать моё удручённое сопение. – Селению нужен лекарь, Джоне его мечта возродить высшую касту, Темпу живое напоминание о жажде мести. Ну, а мне…
– Ронан убьёт даже малышей – вот что я понимаю! А перед этим он скажет их матерям из-за кого он их убивает! Я ненавижу этот мир! Этот проклятый остров, у которого нет будущего! Это ваше чувство превосходства и вечную погоню за врагом! Почему решают всегда мужчины!?
– Потому что мы защитники и воины, в наши обязанности входит защищать своих женщин и детей, здесь у каждого своя роль. И если мужчины Исхода не справляются с этим, то не тебе винить себя в их никчемности. Лаванда, я хожу в дозоры, зная, что в любой момент могу отдать жизнь, защищая свой дом и близких. И знаю, что моё бездыханное тело будет кому предать огню, что последними ко мне прикоснуться руки любимой. Позволь себе просто быть со мной сейчас. И мысленно тоже. Судьба сука суровая. Лав, никто не знает, что будет завтра.
Существуют слова, способные перевернуть тебе душу, заставляющие отказаться от собственных убеждений, ради того, кто произносит эти самые слова. Этот парень оказывал на меня именно такое воздействие.
Жить текущим моментом, черпать силы в тех, кто рядом, быть полезным для общества и не бояться отдать за него жизнь. Таков был духовный уклад и восприятие жизни людей на острове. За погибшими долго не горевали и на будущее особо не загадывали. Жёсткость и практичность помогали нам не сойти с ума. Как говорила моя наставница – «сердце нужно хранить в дублёном мешке». Я понимала, о чём просил меня Нэш – переключиться, думать о нас, использовать отпущенное время и каким-то образом исхитриться получить от этой реальности удовольствие. С одной стороны эгоистично и малодушно, с другой – сторонников моих взглядов у меня пока не наблюдалось и я не имела права упрекать Одичалых. Ронан продолжал мучить меня и мне оставалось только быть счастливой на зло ему.
И я попыталась. Ведь осуждать меня кроме меня самой было не кому.
– Она здесь? – спросил меня Нэш уже в поселении. До этого я молчала и он воспринял моё молчание как полное согласие с ним. Оглядевшись по сторонам я увидела бредущего за нами призрака Эмми.
– Да, и она довольно мрачна, словно её что-то сильно тревожит.
– Тебя это пугает?
– До чёртиков, – кивнула я.
Невесело хмыкнув, Нэш понимающе обнял меня, и я благодарно спрятала лицо у него на груди:
– Из-за тебя я не жалею, что Темп приволок меня к Одичалым, – вдыхая в себя его запах, пробормотала я, закрыв глаза. – Никто и не допускал, что подобное возможно – парень и девушка из разных лагерей, и только одна я всегда подозревала, что вражда между нашими колониями надуманная. Почему ты меня не ненавидишь, Нэшвил?
– М-м-м, потому что это трудно, в тебе сокрыто нечто такое … – Нэш задумался, – Ты не похожа на других девушек, в твоих синих глазищах столько таинственной доброты, упрямой нежности. Мне стоило лишь раз взглянуть в них – и я пропал. Подозреваю, что так было со многими парнями, только на той стороне все боялись твоего брата, а здесь тебе не судилось устоять перед таким бесподобием как я.
Как можно не улыбнуться после таких слов?
Несколько дней я носила в кармане браслет, терпеливо мною собранный из косточек муссы. И сделала я его тогда не для себя. Такой момент настал:
– Единственно, что нельзя отнять у отверженных – это умение ценить каждую минуту. Я больше не хочу терять наши дни Нэш, не хочу ждать сезона дождей, смерти Ронана или бог знает чего ещё. Если ты примешь мой подарок – обещаю больше ничего не вытворять у тебя за спиной, всегда стоять на твоей стороне и любить до последнего удара сердца. Я готова создать семью. С тобой.
Он взял протянутый мной браслет даже не раздумывая, не пряча довольной улыбки:
– Обожаю, когда ты читаешь мои мысли. Одичалые всегда рады любому поводу для праздника, не вижу смысла оттягивать, мы поженимся в самое ближайшее время, и Джоне ничего не останется, как объявить об этом.
Эмми определённо не нравилась эта идея, знать бы почему её призрак дует на меня губы. Знать бы зачем она вообще здесь появилась!
Раннее утро жёстко вырвало меня из тёплых объятий Нэша взволнованными криками. Кто-то бежал по улице и громко звал меня по имени. Но Нэш успел вскочить и одеться раньше меня.
– Лаванда, хватай свою лекарскую сумку и срочно выдвигайся к границе! – выдохнул запыхавшийся подросток, – Приказ Джоны! Он уже ждёт вас с Нэшем у Лошадиной Морды!
Оказывается, срочно выдвигаться для Нэша означало бежать сломя голову! Вообще-то я любила бегать, но на этот раз я еле угналась за своим всполошенным парнем. Предводитель с небольшим вооруженным отрядом поджидали нас у скалы с впечатавшимся в камень черепом лошади, тут начиналась одна из троп, ведущая до границы с Исходом. Лицо Джоны было бледнее обычного, кривая ухмылка и играющие желваки говорили о том, что он еле сдерживает свою злость.
– Значит так, – начал он без обычного приветствия, – Дозорные передали сигнал, что схватка у стены всё-таки состоялась, есть убитые и раненые. Не знаю как объяснить, но Темп вдруг резко изменил своё мнение на счёт изгоев. Самовольно взяв с собой шестерых наших бойцов, вместе с Тенями они напали на людей Ронана. Вы должны отправиться туда немедленно, доставить убитых в поселение и оказать посильную помощь раненым. Будьте предельно осторожны, вы по-прежнему нужны нам живыми. Не задерживайтесь там ни одной лишней секунды, вблизи границы всё ещё опасно. Если Темпа не прибили – я сам его покалечу.
Глава 9
Мы были молоды, здоровы и выносливы, поэтому большую часть пути мы снова бежали. Гибкие, смелые, привыкшие слушать лес, замечать мелочи и готовые к любым неожиданностям.
Не доходя до границы, наткнулись на поджидающего нас дозорного Одичалых, одного из тех, кто бился вместе с Темпом.
– Нам удалось укрыться в расщелине, троих убитых перенесли сюда, – кивнул он на трупы, прикрытые ветками. – Мне повезло, ни царапины. Остальные ранены.
– Тени? – выдохнула я, тревожась за Улиса.
– С рассветом изгои свалили на своих двоих. Исходовцы с остервенением бросались только на нас, в основном на Темпа, – ответил он мне, ведя нас к расщелине.
Трое парней примостились на камнях кто как мог. Мне предстояло как можно быстрее выяснить, кому из них нужна первоочередная помощь, а кому уже не помочь. У одного сломаны рёбра и нога, не считая ссадин.
У Темпа пол лица синие, рана в плече и рваные дырки на обоих бёдрах, но сложнее всего ранение третьего – у которого в животе торчит огрызок копья. Я знаю, что вытащив черенок кровопотеря лишь увеличится, очень редко выкарабкиваются в таких случаях, всё зависело от того задет ли внутренний орган или нет. Но попытаться стоит. Привычным движением скручиваю свои волосы, чтобы не мешали, хватаю сумку, скатываю обезболивающее с горошину, заталкиваю несчастному в рот, убеждаюсь, что он проглотил. Готовлю иглу, швейный материал и дезинфицирующее, другими словами самогон. Чистой ткани не достаточно, поэтому решаю не тратить драгоценные бинты на ожидаемый поток крови, всё равно они положение не спасут.
– Как тебя зовут? – сдержанно интересуюсь, настраиваясь выдернуть из его тела кусок деревяшки.
– Джай. … Действуй, докторша, я готов.
Много ещё зависит от того, как именно извлекать, торопиться нельзя. Вынимаю осторожно, заливаю кровоточащую рану крепким самогоном и начинаю сшивать края. Всё скользкое – кожа, мои руки, иголка, но я терпеливо закусив губу делаю стежок за стежком. Джай даже не стонет, вместо этого что-то тихо бормочет себе под нос.
– Бабочки, …. так колышет …. ты красивая… ходить на голове…
Опасаясь внезапной атаки, Нэш и остальные мужчины из нашего отряда рассредоточились по кругу, охраняя нас со всех сторон. Тот, что с поломанной ногой, не знаю его имени, и Темп наблюдают за мной. Несмотря на то, что сама я сжавшийся комок нервов – я чувствую на себе пристальный взгляд Темпа, но даже осматривая его раны я так и не взглянула ему в глаза.
– Что ты ему такое дала? – подаёт голос Темп.
– Тоже небось хочешь? – отвечаю, всё так же не глядя в его сторону. – Это угарная смесь из грибов и порошка трав. Джаю больше не больно, он видит странные картинки и скоро уснёт. … Я даже не представляю, что с тобой сделает Джона, Темп.
– Зато … этот парень … Юкас рассказал нам, как Исходовцы расставляют ловушки и как их избежать. А с помощью изгоев мы отправили на тот свет десяток головорезов Ронана и освободили семью Юкаса у стены. Они ушли вместе с Улисом. … Мы зашли с фланга, не там где нас ожидал Ронан, … но его самого я так и не увидел. Прячется гнида, как всегда.
В ответ я только тяжело вздохнула, продолжая усердно зашивать своего подопечного. Копьё прошло навылет, на спине была точно такая же рана. Джай уснул, и причиной была не только моя пилюля – он ослаб от сильной потери крови. Зашитые раны сочились меньше, но жизнь этого человека всё равно висела на волоске. У меня оставался ещё один «фокус». Почерпнутые знания из всё тех же старых рукописных записок осужденных врачей. Моё приспособление было дороже последнего глотка воздуха, из-за тонкой пластиковой трубки, доставленной в те времена с материка, и двух инъекционных игл. В моём словарном запасе было много таких заковыристых словечек, значение которых я иногда сама не совсем понимала. Но это приспособление мне было известно, я страшно обрадовалась, когда наткнулась на него в лазарете. С его помощью можно было переливать кровь. Соня даже научила меня находить и попадать в вену.
Не долго думая, я окликнула ближайшего из бойцов. По внешним признакам предки Джая и Лу принадлежали к одной касте, а как было известно у каждой касты была своя группа крови.
– Это не так страшно, как выглядит, – пояснила я Лу, втыкая иглу ему в руку, попав в вену. – Тебе всего лишь нужно пожертвовать немного крови.
Лу скривился, с подозрением глядя, как по трубке течёт кровь в вену бессознательного Джая, но возражать не стал.
Теперь можно было заняться Темпом. Этот даже не скривился, когда я плеснула ему на рану вонючим ядрёным самогоном. Начать пришлось с ран на бёдрах, и для этого стащить с него штаны. На этом парне было слишком много шрамом, просто наглядная картина ужасов нашего мира.
– Я бы не хотела, чтоб ты вырубился, поэтому, то обезболивающее, что у меня при себе тебе не подойдёт. Хочешь стиснуть зубами палку?
– Нет, буду терпеть. Всё нормально, Лав.
– Мне жутко от того, что мы все считаем вот это нормальным, – тихо произнесла я, красноречиво покачав головой. – Голова сильно болит?
– Почему же ты не спрашиваешь у меня зачем я связался с изгоями? Не упрекаешь? Не интересуешься как держался Улис? – с вызовом бросил мне Темп, прожигая меня своим воспалённым взглядом. – Почему ты избегаешь смотреть мне в глаза, Лаванда?
– Мне не о чем с тобой говорить Темп, мне ясно одно, что ты самого хозяина преисподней возьмешь себе в напарники лишь бы уничтожить Ронана или подохнешь сражаясь. Ты думаешь только о мести. Других принципов у тебя не осталось.
– Разве … у меня может быть какая-то иная цель? – едкая горечь его слов словно упрекала меня в чём-то. – Может мне простить ему и посвятить жизнь колонии Одичалых, а?
– Тебе стоит прислушаться к словам Джоны, когда он будет с тобой говорить. Ты потерял голову и не ценишь ни свою жизнь, ни жизни своих товарищей, – пытаясь делать вид, что я совершенно спокойна, на самом деле я очень злилась на Темпа, и сшивая рваные края его раны я даже перестала его жалеть, грубо тыкая в него иглой. Мои слова задели и без того взвинченного Темпа.
– Хотел бы я посмотреть на тебя, когда ты потеряешь всех, кто был тебе дорог, кого ты любила, оставшись горой ходячего пепла. Я ничего больше не ощущаю, и только жажда мести теплит во мне жизнь, Лаванда!
– Тогда почему же ты так и не попытался использовать меня как наживку, а угробил этих троих смельчаков? Почему не пожертвовал мной, родной плотью твоего врага, ради упоительной мести, а Темп? – перешла я на шипение, всё-таки встретившись с ним взглядом. – Ведь выставив меня живым щитом, можно было положить ещё много парней из Исхода, глядишь и Ронан бы показался. Если ни черта не чувствуешь какое тогда тебе до меня есть дело?! К чему были те вспышки долбанной заботы?
– Заткнись и штопай меня дальше, – зло процедил Темп, и в этот момент он уже не казался мне самым замечательным парнем на свете, рядом с которым раньше замирала моя душа. Раздражение и непонятная обида затопили моё сердце и все мои мысли.
Больше мы не сказали друг другу ни слова. Подлатав его раны, перебинтовав, ещё и обнаруженную травму колена, я занялась последним пострадавшим, соорудив шину для его поломанной ноги. Парни наспех сообразили носилки для Джая и убитых, остальные поковыляли самостоятельно. Я взялась поддерживать Томаса, нельзя было допустить, чтобы он упал, потому что осложнённый перелом может оставить парня хромым до конца жизни.
Темп шёл позади нас, и это жутко мешало мне оглянуться на замыкающего Нэша. И даже не сам Темп, как объявившийся в сумерках призрак его Эмми. Мне не обязательно было видеть, я стала чувствовать её появление – тянущий мои жилы холод. Я ощущала его спиной и затылком, зная, что она плетётся рядом со своим любимым, и если к её неизбежному присутствию я начала привыкать, то видеть её страдальческое выражение рядом с ним – было невыносимо, и одной моей боли и сострадания было мало, ведь невосполнимую утрату ничем и никем нельзя было заменить.
Тяжелая ноша и раненные сильно тормозили движение, поэтому нам даже пришлось заночевать не доходя до поселения.
И только мне повезло больше всех – я уснула в объятьях Нэша на его тёплой груди.
– Устала? – прошептал он, обнимая меня. Я только и смогла что промычать в ответ, не в силах продрать слипающихся глаз.
Джона ждал нас. Будто не сходил с тропы со вчерашнего дня. И пока ждал по-моему успел закипеть.
– Надо же Темп, ты посчитал нужным вернуться! – на лицо предводителя наползла его коронная убийственная улыбка. – Не остался слоняться призраком вдоль границы, выискивая нашего злейшего врага, этого монстра Ронана. Я удивлён видеть тебя здесь, потому как вряд ли ты считаешь себя одним из нас. Твоё горе сделало тебя бесноватым и самим по себе, и если оно толкает тебя в лапы смерти, не стоило тащить туда моих людей! Или может быть мне вооружить детей и женщин, поднять колонию и ринуться всем вместе на Исход, глядишь, своими трупами мы устелем тебе путь к ногам Ронана. Конечно, вину за гибель этих парней можно спихнуть на скотов из Исхода и их семьям будет кого проклинать, только вот не я их туда отправил, а ты! Вопреки моим чётким приказам! Ты серьёзно нарушил правила, и я больше не могу тебе доверять, Темп.
Все были готовы к тому, что ещё пара фраз и Джона протянет руку и укажет Темпу «вон» из колонии, обрекая его на участь изгоя.
И я не могу точно объяснить, что подвигло меня подойти к Джоне в этот самый момент и приложить свою ладонь к его груди. Жест умоляющий о спокойствии и милосердии. Я не произнесла ни одного слова, я просто смотрела в глаза предводителю и по моему взгляду он понял всё, что я хотела сказать в защиту Темпа – я просила его не торопиться и взвесить проступок Темпа с его заслугами перед колонией. Что не стоит пороть горячку и гнать такого воина как Темп, что он не виноват в безумстве моего брата Ронана и слепой скорби своей души.
И только спустя мгновение, ещё касаясь груди Джоны, я вспомнила, что именно так, там за океаном, общались между собой выходцы из высшей касты – ментальным диалектом. Смущенно отдёрнув руку, я быстро отвела глаза в сторону.
Джона опустил голову, ненадолго задумавшись.
– Ответь мне Темп, признаёшь ли ты во мне своего предводителя, а колонию Одичалых своим домом? – спросил он уже без улыбки.
– Послушай, Джона…
– Так да или нет?!
– Конечно, признаю, – кивнул Темп, раздосадовано хмурясь.
– Мы не просто колония – мы огромная семья. Ты нам бесконечно дорог, как дорог каждый и как была дорога Эмми. Мы потеряли её, как и многих, но у тебя Темп ещё осталось кого оберегать, кого ещё спасёт твоя сила и выдержка. Можешь ли ты поклясться мне при свидетелях, что больше ни при каких обстоятельствах не нарушишь моего приказа и не подвергнешь риску своих соплеменников? А я в свою очередь поклянусь тебе, что мы накажем Ронана.
– Я клянусь тебе, Джона, и готов к любому испытанию, – сдавленно проговорил Темп в ответ, ни на кого не глядя. Со стороны выглядело так, будто это я повлияла на решение Джоны, будто моё мнение он стал ставить выше мнения других, и эта его фантазия на счёт моей якобы принадлежности к касте шани начинала меня нешуточно нервировать.
