Текст книги "Закон желания"

Автор книги: Лаура Дэниелз

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 10 страниц)

9

Тот день выдался пасмурным, периодически моросил дождик, и Эрл не пришел к завтраку.

Обычно он появлялся на кухне вскоре после Роджера. Но воскресенье третьего июля стало исключением.

Даффи запомнила дату, потому что этот день приобрел для нее особое значение.

Она приготовила морковное суфле – в основном для Роджера, неожиданно для него самого полюбившею морковь, – которое собиралась подать вместе с политым сметаной творогом: и то и другое было получено из молока содержавшихся на ферме коров Кэтти и Полли. Кроме того, каждому полагалась порция испеченного вчера воздушного земляничного пирога, щедро украшенного буклями взбитых только что сливок. И на выбор чай или кофе.

Без пяти восемь – Даффи машинально взглянула на часы – из коридора донесся характерный пылесосный свист: это в инвалидном кресле ехал завтракать Роджер. Он был вполне способен добраться до кухни на своих двоих, но предпочитал перемещаться на колесах – чтобы добро не пропадало. Так он объяснял свою блажь, подразумевая конечно же приобретенное с перепугу инвалидное кресло. Кроме того – для Даффи это было очевидно, – Роджеру просто нравилось раскатывать по дому в своем экипаже.

– Здравствуй, детка! – бодро произнес он, въезжая на кухню.

С тех пор как, по выражению Роджера, жизнь наладилась, он не позволял себе являться к столу растрепанным и одетым кое-как. Вот и сейчас седые пряди на его голове были аккуратно приглажены и хранили следы расчески, а белоснежные усы замечательно держали форму. К тому же они так кудрявились, что в душу Даффи закралось подозрение, будто Роджер воспользовался специальным гелем для волос с так называемым мокрым эффектом. Оставалось только удивляться, откуда старику известно о существовании подобного средства.

Ах да, конечно же из телевизионных реклам! – сообразила Даффи. Ведь Роджер день-деньской сидит перед телевизором. Наверное, попросил Милли привезти ему гель из города.

Эта мысль напомнила ей, что у нее тоже кончаются некоторые косметические средства, в первую очередь крем для рук. Их приходилось часто мыть, а потом следовало наносить на кожу крем, чтобы она не огрубела.

Скоро мне тоже придется съездить в Норисейг, подумала Даффи.

И в этот момент Роджер произнес:

– Эрла можем не ждать.

Даффи вздрогнула. Несмотря на все свои страхи и сомнения, она каждый день ожидала волнующей встречи с Эрлом. На сегодняшнее утро у нее был припасен для него особенно лакомый кусок земляничного пирога – с поджаристым бочком, как он любил, и шапкой взбитых сливок.

Услышав, что Эрла не будет, она сразу расстроилась.

– Как? Почему? – В ее голосе звучала растерянность. – Он уехал куда-то?

Обычно перед отъездом Эрл предупреждал Даффи, что на его долю готовить не нужно. Однако вчера он ничего не сказал.

– Эрл спозаранку отправился на ферму, – пояснил Роджер. – А до того провел там полночи.

– Что-то случилось? – встревожилась Даффи.

Роджер уселся за стол.

– Вообще-то ничего особенного. Просто мы недавно приобрели пару зубров, и вчера на свет появился маленький зубренок. Но так как сейчас уик-энд и наши работники в основном отдыхают, Эрлу пришлось лично проследить за отелом. А сегодня он прямо на рассвете пошел проведать мамашу и малыша.

Даффи на миг задумалась.

– Значит, Эрл на ферме… Может, отнести ему завтрак прямо туда?

– Неплохая мысль, – одобрил Роджер, оглядывая стол. – А чем это так, вкусно пахнет?

– Морковное суфле, – отстраненно ответила Даффи, думая о том, как лучше доставить Эрлу еду.

Из размышлений ее вывел голос Роджера.

– Так ты положишь мне чего-нибудь на тарелку?

– Что? Ах да… Минутку.

Не извлекая прекрасно поднявшегося и запекшегося суфле из кокотницы, Даффи поставила его перед Роджером, затем подала блюдце с творогом и тарелку с ломтем земляничного пирога.

– Чай или кофе?

– Конечно, чай, – удивленно покосился на нее Роджер. – Разве ты забыла, мне ведь кофе нельзя. К превеликому сожалению, моя поджелудочная железа его не переносит… – Он взял чайную ложку, отломил ею кусочек морковного суфле, поднес ко рту, но вдруг задумался. – Не помню, принимал я сегодня свое гомеопатическое драже или нет? Вот память какая стала! Кажется, принимал… А, да ладно! Одним больше, одним меньше… Перед ужином приму сразу две штуки.

– Разве так можно? – покачала Даффи головой.

Роджер отправил суфле в рот и махнул ложкой.

– Можно. Там дозы небольшие. Да, кстати, – спохватился он, словно разговор о гомеопатическом драже навел его на какую-то мысль. – Сегодня к нам заглянет Ники, так не найдется ли и для него кусочка этого пирога? – Роджер кивнул на красующийся перед ним на тарелке ломоть.

– Конечно, – улыбнулась Даффи.

Ники нравился ей. Это был вихрастый мальчуган лет восьми, которого на ферме «Энимал-парк» интересовали отнюдь не уроки арифметики, а байки Роджера. А в последнее время приготовленные Даффи лакомства. Роджер сказал, что с тех пор как она появилась в их доме, Ники стал наведываться сюда чаще.

– Сейчас отрежу кусок и отнесу на тарелке в буфет. Вы ведь с Ники в столовой расположитесь?

Роджер кивнул, нацеливаясь ложкой на творог.

– Да, детка. Отнеси, если не трудно. Я скажу Ники, где искать угощение.

Так Даффи и сделала. Поставив тарелку с ломтем пирога на полку и уже закрывая дверцу, она вдруг заметила нечто, заставившее ее нахмуриться: в дальнем уголке буфета белел аптечный пластиковый флакончик, оклеенный бумажкой, на которой крупными буквами, от руки было написано «Крысиный яд».

Не лучше ли держать подобное средство где-нибудь в кладовке? – промелькнуло в ее мозгу.

То же самое она сказала, вернувшись на кухню.

– В кладовке? – произнес Роджер, словно взвешивая про себя предложение. – Не думаю, что это удачная мысль. Позже мы обязательно забудем, куда переставили баночку, начнем искать и… Нет, пусть остается в буфете.

– Но я только что поставила туда тарелку с пирогом…

– Ну и что? Крышка на флаконе хорошо завинчена, сам он стоит в дальнем уголке, так что ничего страшного. И потом, всем видна надпись… Нет, пусть остается на месте. А с пирогом ничего не сделается. Вспомни, в буфете лежала коробка шоколадных конфет, мы их съели и что? Все живы-здоровы!

– Да, но все-таки как-то…

– Детка, не бери дурного в голову. Ты, кажется, собиралась отнести Эрлу завтрак.

– Ох… да!

Даффи наполнила термос горячим кофе, собрала на небольшой поднос съестное и накрыла куполообразной металлической крышкой. Затем, сняв передник, направилась со всем этим к выходу. Однако в коридоре ей пришлось задержаться, так как она вдруг сообразила, что не знает, куда идти.

– А где содержатся зубры? – громко спросила Даффи, стоя вполоборота к кухне.

Роджер, слизнув с губ взбитые сливки, сказал:

– Ты ведь уже раза два побывала на ферме, верно? Стойло зубров находится сразу за вольером фазанов, такое белое строение из ракушечника.

– А, знаю. – Даффи вновь двинулась вперед, крикнув на ходу: – Если захочется добавки, возьмите сами, ладно?

– Не беспокойся! – донеслось из кухни. Усмехнувшись, Даффи толкнула входную дверь и шагнула на крыльцо.

Снаружи было пасмурно, но очень тепло и душно из-за припускавшего время от времени дождика. Взглянув на небо, Даффи пошла на ферму.

Эрл все медлил. Он стоял, опершись о дверцу стойла, и любовался новорожденным. Это был первый зубренок, появившийся на ферме. Собственно, зубров вообще здесь никогда не было, однако, когда подвернулась возможность их приобрести, Эрл не усомнился ни на минуту.

– Какая прелесть! – вдруг раздался за его спиной голос, от звука которого он в последнее время испытывал ощутимый чувственный трепет.

Даффи.

С тех пор как она появилась здесь, в жизнь Эрла словно вернулось солнце. Даже сейчас, несмотря на пасмурную погоду, с приходом Даффи все вокруг словно запестрело солнечными бликами – разделяющие стойла деревянные перегородки, охапки сена на полу и даже косматая шерсть находящихся в разных отсеках зубров.

Разумеется, все это было не более чем иллюзия, порожденная воображением Эрла, который вполне отдавал себе отчет, что, наверное, влюбился бы в Даффи, если бы в его жизни не было темного периода, связанного с Нэнси. Та словно отравила Эрла. Или, вернее, вытравила в его душе способность любить.

И все же Даффи очень волновала его. Он старался не показывать этого, потому что порой ему казалось, что и она не вполне равнодушна к нему. Но дать Даффи надежду на серьезные отношения Эрл не мог, поэтому не считал себя вправе морочить ей голову. Он интуитивно чувствовал, что Даффи девушка обстоятельная, а не какая-нибудь взбалмошная искательница приключений, и относился к ней соответственно – то есть сдержанно, стараясь не выказывать своего мужского интереса.

И все же, оборачиваясь на звук ее голоса, Эрл не смог сдержать улыбки.

– Нравится?

– Еще бы! – воскликнула Даффи, не сводя глаз с малыша, который, стоя на дрожащих ножках, тыкался мордочкой в материнское вымя. – Никогда в жизни не видела живых зубров, а тем более зубренка.

– Я тоже. – Правда, Эрл смотрел уже не на новорожденного, а на Даффи. Что в ней такого? – проплыло в его голове. Почему ее присутствие всегда так будоражит меня? Ведь она не из тех, кого называют писаными красавицами, и все же от нее трудно отвести взгляд. Она словно светится изнутри. Не каждая красивая женщина обладает подобным качеством.

– Что это у тебя? – спросил Эрл, кивнув на накрытый крышкой поднос, который Даффи элегантно держала на локтевом сгибе.

Она не сразу отвела зачарованный взгляд от зубренка. Но в следующее мгновение встретилась с глазами Эрла и испытала знакомое ощущение – будто по ее телу проскочила электрическая искра. После этого внимание Даффи всецело переключилось на Эрла.

– Завтрак, – тихо произнесла она, вспомнив о том, что ей задан вопрос.

Эрл улыбнулся – одними уголками губ.

– Ты пришла сюда позавтракать?

Я пришла сюда увидеться с тобой, мысленно ответила Даффи. Потому что ты не заглянул утром ко мне на кухню.

– Это твой завтрак, – произнесла она вслух. – Роджер сказал мне, что ты полночи провел здесь и с утра вернулся сюда же, чтобы проверить, все ли в порядке. Я подумала, что голодать тебе ни к чему, и…

Неожиданно Эрл протянул руку и поправил светлые пряди, выбившиеся из закрепленного на макушке Даффи узла. Она сразу вскинула на него почти испуганный взгляд.

– Что ты? Зачем?

– Сам не знаю, – слегка нахмурился Эрл. – У тебя руки заняты, а волосы выбились из прически. Мне показалось, что они мешают тебе.

Руки Даффи действительно были заняты – одна подносом, в другой находился термос.

– Если так, то… спасибо, – после небольшой паузы сказала она.

– Ты такая заботливая, Даффи. – Эта фраза вырвалась у Эрла сама собой. Он произнес ее, потом задумался над смыслом и лишь затем кивнул. – Да. Я еще не встречал таких женщин. Разве что моя мать относится к их числу, но это другое дело, и, кроме того, мы давно живем порознь. А моя жена… совсем иначе смотрела на подобные вещи. – Потом, словно спохватившись, Эрл сказал: – Давай сюда поднос, я его куда-нибудь поставлю. Да хоть вон на тот стол… – Забрав у нее поднос и термос, Эрл отнес их на грубо сколоченный из досок стол, который находился у ближайшей стены. Там же стоял и стул, так что место для приема пищи у Эрла было. Однако он не сел завтракать, а вернулся к Даффи и произнес совсем другим тоном: – Роджер поведал мне о состоявшемся между вами разговоре.

Даффи недоуменно вскинула ресницы, в первую минуту не поняв, что он подразумевает.

Видя это, Эрл пояснил:

– О твоей идее устроить здесь небольшой туристический комплекс с гостиницей, рестораном и тому подобным.

Она смутилась.

– Ой, я вообще жалею, что заговорила об этом! Забудь. Не в моих правилах совать нос в чужие дела. А та беседа вышла случайно.

– Вот как? – Эрл внимательно рассматривал ее.

Даффи опустила глаза.

– Просто Роджер сообщил мне, что ваша ферма занесена в список достопримечательностей Западного Хайленда, и у меня сразу включилось воображение.

– Весьма продуктивно, на мой взгляд, – заметил Эрл.

Даффи быстро посмотрела на него, потом махнула рукой.

– Мне бы следовало промолчать, но… – Она вздохнула. – Дело в том, что я сразу вспомнила свою мечту.

Глаза Эрла блеснули интересом.

– У тебя есть мечта?

Она кивнула.

– Очень хочу открыть свой ресторан. Причем в нем должна преобладать наша национальная кухня. И вдруг я узнаю, что здесь ожидается прибытие группы испанцев и вообще сюда часто наведываются туристы! – Даффи прерывисто вздохнула. – Ну я и не сдержалась. А когда Роджер сказал, что некоторые посетители не прочь остаться на какое-то время для более близкого знакомства с вашими животными, я будто наяву увидела здесь небольшую уютную гостиницу. Правда, Роджер тут же сообщил, что, если бы вы даже решились вложить средства в подобный проект, у вас возникли бы сложности с набором обслуживающего персонала, потому что из-за твоей репутации мало кто из жителей Норисейга согласится работать в ваших… – Она внезапно осеклась. – Ой, прости! Роджер предупреждал, что ты не выносишь подобных разговоров.

Несколько мгновений Эрл в упор смотрел на нее, потом провел ладонью по лицу.

– Верно, не выношу. Имею на то причины.

Чуть помедлив, Даффи рискнула осторожно произнести:

– Насколько я понимаю, твои проблемы возникли из-за… э-э… Нэнси?

10

Наступившее затем молчание было таким продолжительным, что Даффи пожалела о своем вопросе. Однако, когда она уже готова была извиниться и уйти, Эрл хрипловато обронил:

– Проблемы – это мягко сказано. Нэнси испортила мне жизнь. Хотя… благодаря ей я стал хозяином этой фермы, так что, как говорится, нет худа без добра.

Слова Эрла удивили Даффи.

– Благодаря Нэнси? Но разве не Роджер пригласил тебя сюда?

Он кивнул.

– Так оно и было. Мой отец отказался взвалить на себя заботы, касающиеся ведения здешних дел, и тогда Роджер обратился ко мне.

– А… при чем же здесь Нэнси?

Эрл прислонился плечом к дверце стойла – не того, где находилась мамаша-зубр с малышом, и не того, где содержался отец новорожденного, а соседнего, почти полностью заваленного свежескошенным душистым сеном.

– Если бы Нэнси не согласилась выйти за меня замуж, неизвестно, каковым бы было мое решение относительно этой фермы.

– А! Понимаю… Тебе нужна была надежная помощница, которой ты мог бы доверять как самому себе?

Не успела Даффи закончить последнюю фразу, как Эрл хрипло рассмеялся.

– Наверное, ты вообразила, что Нэнси принимала какое-то участие в делах, связанных с фермой? Ошибаешься. Она ненавидела ее!

В глазах Даффи промелькнула растерянность.

– Тогда я ничего не понимаю…

– Разумеется. Чтобы ты начала что-то понимать в здешних делах, мне придется кое-что тебе рассказать… если только эта тема хоть сколько-нибудь интересует тебя?

– Я… – Даффи запнулась, – хотела бы узнать твою историю.

– Мою историю! – Эрл иронично усмехнулся. – Она довольно банальна. Впрочем, как почти всякая любовная история. – Он на миг умолк, словно раздумывая, с чего бы начать. – Прежде всего, скажу, что Нэнси является внучкой Айрис, второй, ныне покойной, жены Роджера.

Ресницы Даффи удивленно взлетели.

– В самом деле?

Эрл кивнул.

– Я познакомился с Нэнси здесь, на ферме, приехав во время летних школьных каникул из Обана. Нэнси тогда жила с матерью в Норисейге, а на ферму приезжала, чтобы навестить бабку и Роджера, которого именовала не иначе как дедушкой. – Он вновь саркастически усмехнулся. – Я влюбился в Нэнси с первого взгляда. Мне казалось, что и она в меня тоже. Вообще, мы словно были созданы друг для друга – так я тогда думал. Достаточно сказать, что интимная близость между нами произошла в тот самый день, когда мы познакомились. – Эрл вздохнул. – Тогда я даже не догадывался, что Нэнси, как это порой называют в деревнях, порченая.

Глаза Даффи удивленно расширились.

– В каком смысле?

– Был у нее один пунктик, – мрачно произнес Эрл. – Насчет мужчин. Не могла пропустить ни одного мало-мальски симпатичного парня.

– Тогда понятно, почему вы… э-э… сошлись в первый же день, – отведя взгляд, обронила Даффи.

Эрл посмотрел на нее.

– Почему?

Она улыбнулась.

– Тебе когда-нибудь говорили, что ты похож на Шона Коннери?

– Не помню. Не обращал внимания. А разве похож?

– Еще как! Только на молодого, потому что сейчас он уже в годах.

– И ты думаешь, что для Нэнси это имело какое-то значение?

– Уверена. Ведь ты сам только что сказал, что она была неравнодушна к симпатичным парням.

Эрл поскреб в затылке.

– Разве Шон Коннери считается красавцем?

– Во всяком случае, почти все мои подружки по колледжу полагали, что он чертовски привлекателен.

– Не буду спорить – возможно, ты права. Допускаю также, что для Нэнси мое сходство с Шоном Коннери играло какую-то роль. Сейчас все это неважно. А тогда… Я был счастлив. И, как сейчас понимаю, ослеплен любовью. Не видел, что мои чувства к Нэнси несколько отличались от того, что она испытывала по отношению ко мне. Правда, надо признать, я не сразу сумел добиться от нее согласия стать моей женой. Однако данное обстоятельство только распаляло мою страсть.

– Воображаю… – побормотала Даффи.

Эрл мрачно покосился на нее.

– Рад, что тебе не нужно этого объяснять.

– Прости, у меня случайно вырвалось. Я не собиралась комментировать… И что было дальше?

Эрл отвел взгляд, устремив его в дальний угол помещения.

– Поначалу все было хорошо. Мы поженились и поселились здесь, на ферме, вместе с Роджером и Айрис. К тому времени я оставил преподавательскую деятельность. У меня было множество радужных планов относительно развития хозяйства, которые, кстати, включали участие Нэнси. Однако вскоре выяснилось, что ферма ее не интересует. Вся эта возня со скотиной, как она выражалась, была не по ней.

– А чем Нэнси хотела заниматься?

Вопрос Даффи поставил Эрла в тупик.

– Даже не знаю… Ничем. – После непродолжительной паузы он добавил: – Впрочем, одно любимое занятие у нее было, и она могла предаваться ему часами.

– А, наверное, у нее была какая-нибудь редкая специальность? – предположила Даффи. – Из сферы искусств или что-либо в этом роде?

– Почти угадала, – хмыкнул Эрл. – У Нэнси был редкий талант… кувыркаться с мужиками в постели. И она действительно возвела свое хобби в степень искусства. О, пока Нэнси применяла свои таланты только ко мне, я был в восторге! Это потом меня стала бесить ее, с позволения сказать, непосредственность в общении с представителями противоположного пола. Но, если бы дело ограничивалось только этим, было бы еще полбеды. Я просто развелся бы с ней, и все. Проблема в том, что Нэнси стала распускать обо мне слухи. Это началось вскоре после кончины Айрис. Сейчас я понимаю, что бабка была для Нэнси своего рода сдерживающим фактором. После ее смерти Нэнси словно с цепи сорвалась.

– Ах вот оно что! – протянула Даффи. – Выходит, своей скверной репутацией в Норисейге ты обязан Нэнси?

– Именно, – кивнул Эрл. – Она наплела обо мне столько небылиц, что впору было убираться из этих мест. Если бы меня не держала ферма, я, наверное, так бы и сделал. Но разве бросишь все это! – Он обвел взглядом стойла и находящихся в них зубров. – Роджер никогда бы мне этого не простил. Да и сам он, кстати, требует моего внимания. Правда, сейчас уже меньше – с тех пор как в нашем доме появилась ты. Но все равно…

Даффи слегка порозовела от завуалированного комплимента и, чтобы скрыть смущение, спросила:

– Неужели же во всем Норисейге не нашлось людей, которые подвергли бы сомнению россказни Нэнси?

Эрл невесело рассмеялся.

– Она умеет быть убедительной, поверь! Ты просто не видела ее. У Нэнси внешность ангела. Она как посмотрит на человека огромными голубыми глазами, так тому даже в голову не придет усомниться в ее словах. Впрочем, мужская часть населения нашего городка не особенно вникала во все это, зато женская… Все дамы ополчились против меня. Кроме разве что Милли. И Айрис тоже всегда была на моей стороне. Догадываюсь, она знала о Нэнси нечто такое, о чем и по сей день неизвестно мне. – Он вновь усмехнулся. – Зато миссис Олдсмен неизменно поддерживала Нэнси.

– А кто такая миссис Олдсмен? – спросила Даффи.

– Мать Нэнси. Постоянно проживает в Норисейге и продолжает обвинять меня во всех смертных грехах.

Даффи сморщила лоб, пытаясь поймать какую-то ускользающую мысль.

– Роджер что-то такое сказал о Нэнси… Ах да! Что она вроде бы исчезла, что ли. Правильно я поняла?

Повисла пауза. Эрл отвернулся, принявшись разглядывать зубренка, который устроился под боком у улегшейся на сено мамаши.

– Что, неправильно? – произнесла Даффи.

Не глядя на нее, Эрл обронил:

– Нет.

Несколько мгновений Даффи растерянно смотрела на него.

– Нет – в смысле неправильно поняла или в смысле не исчезла?

Эрл повернулся к ней.

– Все верно, Нэнси исчезла. Но мы развелись.

– Еще до ее исчезновения?

Он вздохнул.

– Можно и так сказать.

Ответ показался Даффи странным, однако она решила пока не продолжать эту тему. В эту минуту ее волновал другой вопрос. Она опустила глаза, помедлила и вновь подняла. Затем осторожно произнесла:

– Ты… все еще любишь Нэнси?

В следующее мгновение Даффи будто обожгло пламенем – такой силы был взгляд, брошенный на нее Эрлом.

– Я ее ненавижу! – процедил он. – Она отравила мне жизнь. – Вновь отвернувшись, он стукнул кулаком по столбу, одновременно поддерживающему крышу и стенку загородки. – Много бы я дал, чтобы никогда не знать Нэнси! К сожалению, это невозможно. Жизнь не повернуть вспять…

Даффи даже отпрянула, пораженная и словами Эрла, и тем, как они были произнесены. Но потом, повинуясь внезапному импульсу, порывисто шагнула вперед и положила ладонь Эрлу на плечо.

– Послушай меня, пожалуйста! Не нужно так терзаться. Все пройдет… Собственно, уже прошло. Твой неудачный брак закончился, началась новая жизнь, и не нужно омрачать ее болезненными воспоминаниями…

Дальше случилось нечто неожиданное, причем как будто сразу для обоих. Эрл резко обернулся, и Даффи внезапно очутилась в его объятиях. Вернее, почти в объятиях: он держал ее за плечи.

– Даффи! Ты даже не представляешь… В тебе столько… даже не знаю, как назвать, но это чувствуется даже на расстоянии…

Эрл говорил что-то, сбивчиво и неясно, но она, с первого мгновения ничего не поняв, просто слушала его хрипловатый срывающийся голос – вернее, не слушала, а словно впитывала всеми порами тела – и таяла от необъяснимого удовольствия. Ее взгляд не отрывался от взволнованно поблескивающих глаз Эрла.

– …и я сгораю от желания, – вдруг различила Даффи. – Ты сводишь меня с ума!

Что это? – вспыхнуло в ее мозгу. Это он обо мне?

Она затрепетала.

– Эрл…

– Молчи! Не нужно ничего говорить. Мы одни сейчас, и я чувствую… чувствую…

Даффи не надо было объяснять, что чувствует Эрл: его ладони лежали на ее плечах и она ощущала усиливавшуюся с каждым мгновением дрожь его возбуждения.

В свою очередь Даффи упивалась сладостным ощущением жара, исходящего от большого сильного тела Эрла. Он был предельно возбужден, и его состояние передавалось Даффи, подстегивая ее собственную чувственность.

Волшебные мгновения взаимопонимания растянулись надолго, но в конце концов был достигнут некий предел и далее откладывать логическое продолжение стало невозможно.

– Даффи… – вновь слетело с губ Эрла.

Почти привычным жестом он поправил выбившиеся из ее прически пряди, потом вдруг замер и вскинул бровь, словно удивившись своему действию. Потом едва заметно усмехнулся – у Даффи мурашки побежали по коже при виде того, как с почти неприметной лукавинкой приподнялись уголки его губ – и щелкнул заколкой, удерживавшей ее волосы на макушке. В то же мгновение шелковистые светлые локоны каскадом заскользили вниз, рассыпаясь по плечам.

Не сводя с Эрла глаз, Даффи тряхнула головой, на долю секунды словно окутавшись едва различимо шуршащим водопадом разлетавшихся волос. Затем на ее полных розовых губах появилась ответная улыбка, во взгляде возникло призывное мерцание.

Увидев произошедшую в лице Даффи перемену, Эрл издал звук, похожий на стон нетерпения. Потом, не медля больше ни секунды, взял ее лицо в ладони, наклонился и припал к раскрывшимся навстречу ему губам…

Целую вечность они стояли, слившись воедино и не замечая вокруг ничего. И никого, потому что все-таки были здесь не одни – двое взрослых зубров косились на них с оттенком удивления, словно пытаясь понять, что задумали люди.

Зато сами они давно все поняли. Пронизанный страстью поцелуй развеял последние сомнения. Оба с предельной ясностью осознали, что нужны друг другу и каждое дополнительное мгновение задержки будто высасывает из них жизнь.

– Это безумие… – хрипло прошептала Даффи, когда их губы наконец разомкнулись. Собственный, искаженный мощным приливом чувственности голос показался ей каркающим.

– Хуже – тотальное помешательство, – также шепотом произнес Эрл.

И улыбнулся.

Глядящей на него во все глаза Даффи показалось, что ее сердце растаяло, превратившись в лужицу теплой влаги. Колени подогнулись под ней, однако Эрл не пропустил этого момента. Ловко подхватив Даффи на руки, он толкнул ногой дверцу стойла и шагнул внутрь.

Через минуту Даффи впервые в жизни оказалась лежащей на пышных охапках сена. Не успела она как следует осознать этот факт, как через ее ноздри прямо в мозг проник аромат высушенной травы.

Как и вся окружающая обстановка, эти пряные запахи были для Даффи совершенной экзотикой. Впечатление было такое, будто она очутилась в сказке. Или в волшебном сне. И ее ждет самое волнующее приключение в жизни.

В следующее мгновение Даффи поняла, что это реальность, потому что увидела расширенные до черноты зрачки Эрла.

– Я хочу тебя, – сказал он.

Затем даже не налег, а словно скользнул на нее, пройдясь всем корпусом от бедер до груди и породив тем самым в теле очередную волну удовольствия.

Не успела одурманенная обилием эротических ощущений, новых впечатлений и запахов Даффи опомниться, как ее руки оказались заведенными за голову, блузка расстегнута, а грудь обнажена. Последнее стало очевидно, когда Даффи пронзил острый импульс изысканного наслаждения. Вскрикнув от неожиданности, она непроизвольно выгнулась, словно поощряя действия Эрла, решительно и мощно втянувшего в рот ее сосок.

Но это было только начало. Дальнейшее поразило Даффи своей необычностью и красотой. Ни с одним мужчиной не испытывала она ничего подобного. И когда Эрл медленно, но уверенно вошел в нее, она приняла его так, будто ждала всю жизнь…