Текст книги "Ревенант (ЛП)"
Автор книги: Ларисса Йон (Айон)
сообщить о нарушении
Текущая страница: 11 (всего у книги 19 страниц)
Глава 18
Призрак только что уложил сына спать, когда пришёл Ривер. И хорошо, что он тихо постучал, а не позвонил. Спустя час криков и плача ребёнка, Риз был счастлив, что малыш уснул, и убил бы любого, кто его бы разбудил.
– Привет, мужик, – произнёс Призрак, ведя Ривера на кухню. – Спасибо, что пришёл
Ривер сел на стул у островка.
– Ты сказал, это важно. А мне всегда нравится проводить время с Сэйбом. – Он осмотрелся. – А где малыш?
– Спит. И если ты его разбудишь, сам будешь укладывать снова.
Ривер усмехнулся.
– Справедливо. Где Тайла?
– Должна прийти через пару часов. Вместе с Кинаном и Декером расследуют вероятное нападение Кромсателя Душ в Миссури.
– Она в ГРАДе, да? Не вернулась в Эгиду?
Призрак покачал головой.
– Даже с учётом, что ключевые игроки Эгиды мертвы, сама организация идёт неверным путём. Сначала убей демона, потом задавай вопросы. Тай говорила, что Эгида потонула в коррупции и экстремизме. Но хорошие новости в том, что перебежчики из Эгиды находят пристанище в Группе Реагирования против Активности Демонов
По мнению Риза, Эгида с самого начала была проигрышная организация. Из-за своей скрытности и ненависти они не видели, что не все демоны были плохими. ГРАД – корпорация, созданная перебежчиками Эгиды и работающая вместе с человеческими правоохранительными органами, работает криминалистами демонского мира. Проверяют активность демонов и угрозу человечеству. Если демон безобиден, его отпускают.
– Хорошо. – Ривер наблюдал, как хорёк Тайлы, Микки, пронёсся по кухне и нырнул под буфет в столовой. – Я слышал кое-какие слухи. Про Идесс и Лора.
Настала очередь Риза ухмыльнуться.
– Мы сделали её беременной.
– Мы?
– Ну, мы ещё не знаем, кто отец, но да, на прошлой неделе провели процедуру.
Лор, сводный брат Призрака, был стерилен, но отчаянно хотел ребёнка со своей парой Идесс. Так что Призрак, вместе с двумя братьями, Фантомом и Тенью, стали донорами спермы, которую Риз посеял в утробу Идесс. Они все решили, что неважно, кто станет биологическим отцом, ребёнка воспитают Идесс и Лор.
Ривер выгнул светлую бровь.
– Я вот знаю, что демоны Семинусы не могут кончить, не находясь в теле женщины, так что как?..
Призрак рассмеялся на неудобство вопроса ангела.
– Наши пары помогли. Они нашли выход из ситуации. – От воспоминания о жарком рте Тай, в паху стало тесно, и теперь Риз надеялся, что она, чёрт побери, вернётся домой раньше, чем через пару часов.
– Знаешь, – начал Ривер, – я бы никогда не подумал, что ваши жизни сложатся именно так.
– Поверь, – пробормотал Риз, – я в таком же шоке.
Пёс Риза, Манг, появился на кухне и ткнулся носом под буфет в поисках друга. Иногда, как например, сейчас, он не мог поверить, что у него есть собака, хорёк, сын и пара. И Риз мог лишь благодарить Силы Мира Сего за такие подарки.
Улыбка Ривера угасла, и он оперся руками о столешницу.
– Так зачем ты просил меня прийти?
Призрак вздохнул. Пора возвращаться к реальности.
– Что ты знаешь о вирмах?
Ривер моргнул.
– У тебя есть пациент вирм?
– Нет. – Риз ограничился этим. Он доверил бы Риверу жизнь, но не стал бы доверять ему жизнь того, на кого беспощадно охотились. – Но, как тебе известно, это щепетильная тема.
Ривер кивнул.
– Как известно, что если вирм попадается на глаза ангелу или падшему ангелу, то через мгновение вся его семья погибает. Понимаешь, почему за ними охотятся. – Он подвинулся, поставив одну ногу на перекладину стула. – Но я никогда не охотился на них, не говоря уже об убийстве. Вирма и добро и зло одновременно, а значит у них более высока вероятность не стать злобными придурками. И из-за способностей, которые могут использовать их не должны убивать.
– Рад, что в этом мы согласны. – Призрак вздохнул поглубже и поднял основную тему. – Ты знаешь, как они могут скрываться? Без приношения жертвы?
– Без жертвы? – Ривер выдохнул с присвистом. – Нужно чертовски мощное заклинание. Кровь или часть тела кого-то невероятно сильного. Какого-либо ангела или падшего ангела из его или её рода. Посмотрю, что смогу узнать.
– Спасибо. – Риз почувствовал, как по его ногам пробежал Микки. – Так… что там с твоим братом?
Ривер тихо выругался.
– Если бы я знал. Ему больно и горько. И, честно говоря, я не знаю, могу ли доверять ему. – В его голосе послышался гнев. – Думаю, он может сдать мне Гэтель, но потом… Не знаю. Это не должно обсуждаться, он просто обязан это сделать. После всего, что Сатана сделал с ним и нашей матерью, какого хера ему даже в голову пришло играть за команду зла?
– Может потому что, команда добра не всегда… добрая. Приятель, мне противно говорить такое, но, по крайней мере, ты всегда знаешь, что верить злу нельзя. Но тебе отлично известно, что у Небес свои планы, и если твои не совпадают с их, тебе звиздец.
Ривер, в глазах которого появились синие всполохи, ударил кулаком по столешнице.
– Не важно. Архангелы предоставили ему выход. На Небесах есть проблемы, но это всё же лучше Шеула.
Призрак любил Ривера, как брата, но иногда ангел узко мыслил.
– Тебе прекрасно известно, что Фантом рос в схожих с Ревенантом условиях. И ещё долго после побега не знал своего места в мире. Люди, которые должны были о нём заботиться, вредили ему. – Призрак выкинул пустую коробку из-под детского печенья в мусорку. – Он почти сто лет никого не подпускал к себе и шёл по пути наименьшего сопротивления. Похоже, что и Ревенант делает так же, ищет наименее болезненный способ выжить.
Ривер фыркнул.
– Почему ты его защищаешь?
– Потому что хотел бы, чтобы кто-нибудь так же поступил бы с Фантомом.
Чертыхнувшись, Ривер потёр тату в виде кадуцея ЦБП на бицепсе, которую ему набили после проигрыша в споре с Призраком.
– Как ты так долго справлялся с Фантомом?
Манг уткнулся носом в руку Риза, прося почесать за ухом.
– Фантом… был вызовом.
– Знаю. Я там был. И до сих пор не понимаю, как он выжил, не говоря уже о паре и сыне.
– Никто не был удивлён сильнее меня. – Призрак достал бутылку любимого бельгийского пива из холодильника и передал Риверу. – Фишка была в том, чтобы найти того, ради которого он решил бы изменить свою жизнь.
– Серена.
– Ага. – Он пожал плечами. – Слушай, у меня не так уж много советов по помощи с безумными братьями. Я лоханулся с Фантомом и Роугом. По крайней мере, Фантом жив. Но могу сказать, что гнев Ревенанта берет истоки в страхе. Страхе быть отвергнутым, страхе перед болью и неизвестностью. Если поймёшь его страх, сможешь достучаться до Ревенанта
– Быть брошенным.
– Что?
– Я уверен, что Ревенант боится быть брошенным. И он одержим правилами. Не представляю почему. – Он отпил пива. – Но, чёрт, Риз, я не знаю, могу ли ему доверять. В его венах течёт кровь Сатаны. Его вырастили в Шеуле, и у него за плечами груз за пять тысяч лет.
– Такого, ты не говорил о Харвестер?
– Да, но она всегда работала за хороших.
– Но была падшим ангелом, а Ревенант ангел
– Как и Рафаэль, – прорычал Ривер. – А он был ублюдком. Ангел не значит добро.
– Как я говорил, я пару раз почти сдался с Фантомом. Это стало бы ошибкой. Пока ты не узнаешь точно, что Ревенанта не спасти, нельзя сдаваться. – Призрак дал пару минут, чтобы Ривер обдумал его слова, а затем добавил. – Однако я немного обеспокоен его отношениями с Блэсфим.
– Ага, я уже видел тревожное развитие их отношений. – Ривер провёл рукой по волосам, которые вернулись на место идеальными золотыми локонами. – У меня даже не было шанса предупредить её не спать с ним. Ему меньше всего нужно, быть пропущенным через эмоциивыжималку Неистинного ангела. Он её убить может.
– Этого не будет, – тихо возразил Призрак.
– Уверен?
– Ага. – Призрак нагнулся, чтобы ещё раз почесать Манга за ухом, но Микки именно в этот момент выскочил и укусил собаку за хвост. Они оба стремглав бросились по квартире, и теперь лишь вопрос времени, когда донесётся звук разбиваемой мебели. – Он одержим ею, и лишь ей позволил лечить Гэтель.
Ривер замер, на полпути поднося бутылку ко рту.
– Не говори, что врач ЦБП оказывает медицинскую помощь злобному монстру, которая чуть не убила моего внука. – Ривер раздавил бутылку рукой, разбрызгивая кровь и пиво по островку.
– Спокойнее, чувак. – Риз схватил рулон бумажных полотенец. – Ты же знаешь, я не разрешил бы без оснований.
– Я жду.
Призрак начал убираться, надеясь, что ангел не сломает что-то ещё, например голову Риза.
– Блэсфим провела быстрый осмотр и взяла образец крови. Она не собирается лечить Гэтель, или что-то такое, хочет найти медицинское показание, чтобы ухудшить жизнь суки. – Он посмотрел Риверу прямо в глаза. – Так мы сможем до неё добраться. Мы не можем упустить такую возможность, и если у тебя есть гениальные идеи, то сейчас самое время делиться.
Молчание затянулось, Ривер потёр подбородок.
– Несколько веков назад, – медленно начал он, – Небеса экспериментировали с тем, что называют соларум. Они планировали использовать его, чтобы уничтожить зло в огромных масштабах. К несчастью, соларум нельзя производить быстро и в больших количествах, и они сдались. Но что-то наподобие него… – Он кивнул, словно разговаривал сам с собой. – Ты говоришь, вы не можете подобраться к Гэтель?
– Лишь Ревенант может отвести меня к ней.
– А если нет? Что, если он настоит, чтобы Блэсфим была врачом Гэтель?
– Выбирать, хочет ли она помочь, уничтожить Люцифера или нет, ей.
Ривер неохотно кивнул.
– Согласен. Но ты понимаешь, что любой, помогающий Гэтель и её отродью – мой враг.
– Понял, – сказал Призрак.
Ривер махнул рукой и кровь, пиво и осколки исчезли.
– Я… – он замолчал и выругался. – К слову о врагах, мне нужно идти. Ревенант вновь на Небесах.
Глава 19
Небеса казались непостижимо огромными. За гранью понимания Ревенанта. И все же прекрасны. Рев испытываля почти что печаль, шагая по зелёному лугу, усеянному цветущими деревьями и обрамлённому заснеженными горными вершинами. Но за собой он оставлял отмирающую траву и увядающие цветы. Наблюдая за распространением ущерба, он задавался вопросом, продолжится ли этот процесс бесконтрольно и после его ухода, или повреждения, вызванные его присутствием, восстановятся, как только он уйдёт? А возможно Небеса навсегда останутся повреждёнными его злом. Подняв глаза и взглянув на парящего в небе орла, он почувствовал лёгкое покалывание в затылке. Это появился Ривер, чтобы изгнать его отсюда. Но если взглянуть с другой стороны, то лучше уж лёгкое покалывание Ривера, чем сверлящая головная боль Сатаны, казалось бы, отрезанная сейчас райским барьером. Круто!
– Что ты здесь делаешь? – раздался за спиной голос Ривера.
Ревенант даже не обернулся.
– Прохаживаюсь.
Ривер появился перед ним всего в нескольких ярдах, выглядя при этом по-ангельски отвратительно… в серых брюках, синей рубашке и с двадцати четырёхметровыми крыльями, властно расправленными за плечами.
– А ты не мог бы прохаживаться на Земле или в Шеуле?
Рев расправил собственные крылья, представляя, как сейчас начнётся соревнование, кто дальше пустит струю.
– С чего бы? Всё это принадлежит и мне тоже, разве не так? В конце концов, я такой же ангел, как и ты. – Он остановился в нескольких шагах от Ривера, ожидая неизбежного: «Ты не такой как я».
Однако был удивлён, когда близнец отвернулся, чтобы взглянуть на горы.
– Ты принял решение насчёт Гэтель?
– Да.
– И?
Ревенант подождал, пока Ривер повернётся к нему. Он хотел убедиться, его брат понимает, что это не какая-то там хитроумная уловка, чтобы выторговать у архангелов ещё больше обещаний. Это не игра. Рев всегда был предельно честен и сейчас, когда узнал, что является ангелом, не намерен меняться.
– Я не собираюсь передавать её архангелам.
Ривер прикрыл свои глаза.
– Тогда мы не похожи с тобой, – пробормотал он.
– Ещё бы! Один из нас не испорчен кровью Сатаны.
Ривер открыл глаза, в которых засверкали искорки цвета морских глубин.
– Всё это не должно происходить вот так! Архангелы…
– Ложь! – рявкнул Ревенант. – Они солгали мне, обещая очистить меня от его крови в обмен на Гэтель.
Удивление промелькнуло на лице Ривера, но спустя мгновение оно исчезло. Похоже, он не особо потрясён тем, что архангелы могли солгать.
– Они дали мне своё слово. Я не позволю им пойти на попятную, – сказал он. – Даже Метатрону.
– Метатрон, – прошипел Рев. – Наш любимый дядюшка знает об этой сделке?
Ривер нахмурил брови.
– Я не знаю. Почему ты решил, что они врут?
– Потому что сделка с архангелами была полным дерьмом, – рявкнул он. – Они выдвинули предложение, зная, что не смогут выполнить свою часть сделки. Очистить мою кровь невозможно.
Ривер помрачнел.
– Ты уверен?
– Думаешь, я был бы настолько взбешённым, если бы был не уверен? – Он раздавил ботинком изящный бутон жёлтой розы, в надежде, что уничтожение чего-то принесёт ему удовольствие, но вместо этого почувствовал себя дерьмом. – Они меня подставили. Если бы я доставил Гэтель тебе, или им, не осталось бы места во вселенной, где я бы мог укрыться от Сатаны. И ты прекрасно знаешь, что архангелы не дадут мне убежища на Небесах, если моё присутствие убивает всё вокруг меня.
Ривер бросил печальный взгляд на растоптанный цветок, будто Рев зарезал ягнёнка.
– Должно же быть что-то, что мы можем сделать.
Ревенант издал горький смешок.
– Я открыт для предложений.
– Мы будем работать вместе над этим.
– Работать вместе? Почему?
– Потому что мы братья.
– Серьёзно? Поэтому? Мы разлучены с рождения на пять тысяч лет. Мы такие же братья как Чингисхан и Элвис.
– Это полное дерьмо, и ты это знаешь. – Ривер перешёл почти, что на крик. – Мы братья и вместе можем все преодолеть. Однажды я был свидетелем, как братья Семинусы чуть не разрушили свои отношения из-за внутренней борьбы, но они смогли с этим справиться, и сейчас их связь крепка как никогда. Кровные узы не так – то легко разорвать. Ты видел, что случилось с Ресефом.
Это было какое-то сумасшествие. Когда сломалась печать Ресефа, Ревенант ещё не был Наблюдателем Всадников и все ещё считал себя падшим ангелом, поэтому, когда Ресеф превратился в Мора, он болел за команду зла. В итоге последняя проиграла, но цена, которую пришлось заплатить Всадникам за победу, была слишком высока. Всадники все ещё боролись с последствиями, и Рев не был уверен, что они с Ривером смогут сделать то же самое.
– Ты говоришь, что мы совсем справимся, – произнёс Рев. – А как, скажи мне на милость, я должен принять тот факт, что если бы не ты, мы не оказались в подобной ситуации. Оба раза благодаря твоим действиям мы потеряли память. А затем, на протяжении пяти тысяч грёбаных лет, я делал такие вещи, которые бы расплавили твой сияющий нимб. Так скажи мне, дорогой брат, как мы можем преодолеть это?
– Мы ничего не можем сделать, пока стоим и болтаем здесь, – произнёс Ривер, как какой-то чёртов консультант по вопросам взаимоотношений. – Мы оба совершали поступки, о которых сожалеем. Мы оба были обмануты архангелами, оба потеряли родителей. Так что у нас намного больше общего, чем ты думаешь.
Красивая речь Ривера не произвела на Ревенанта никакого впечатления.
– И всё же только один из нас может стоять на этом прекрасном лугу и не убивать всё к чему прикасается.
Ривер запустил пятерню в свою шикарную золотистую шевелюру. И чтобы быть полным засранцем, Рев изменил цвет своих волос на такой же оттенок.
– Почему здесь? – мягко поинтересовался Ривер. – Почему ты выбрал именно это место?
– Потому что наша мама часто говорила о нем. – Он закрыл глаза, как будто пытаясь заблокировать память, но казалось заданный вопрос, приоткрыл дверь, которую Рев предпочитал не открывать. – Иногда, когда меня избивали за какое-либо «серьёзное нарушение», которое мог совершить маленький мальчик, она пыталась отвлечь меня от боли, рассказывая истории о красотах Небес. Этот луг Азны, был её любимым местом для прогулок, когда она была беременна нами.
Ривер сглотнул, и по-новому взглянув на окружающий пейзаж.
– Она говорила о нашем отце?
– Прямо перед смертью, сказала, что Сандальфон был великим воином и был бы ещё лучшим отцом. Она говорила, что они часто сидели на этом лугу и планировали наше будущее. Он смастерил детские кроватки для нас обоих и поклялся защищать от всех невзгод. Он был лжецом, таким же, как архангелы! – прорычал Ревенант.
– Иногда просто невозможно защитить тех, кого мы любим. – Сожаление, прозвучавшее в голосе Ривера, немного остудило гнев Рева. Собственные дети Ривера росли без него и за исключением Танатоса, их жизни были далеки от идеала, а в случае Ресефа и Лимос и вовсе ужасны.
Вдалеке Поющие Лилии затянули колыбельную, их песня звенела в чистом воздухе. Воспоминания Ревенанта нахлынули на него с такой силой, что он пошатнулся. Его мать наложила слова на мелодию лилий и напевала её, укачивая его спать.
– Ревенант?
Голос Ривера послышался на заднем плане, когда Ревенанта накрыла волна таких мощных воспоминаний, что он не мог дышать. Голос их матери звучал волшебно и был таким чистым, когда она пела, что даже демоны в соседних камерах плакали, а охранники останавливались чтобы послушать.
«Я хочу, чтобы ты увидел Лунную дорожку и солнечный свет, облака и моря, все части многих миров. Не бойся неизвестности и темной ночи. Ничто не может навредить тебе, пока я крепко обнимаю тебя».
Дыхание Ревенанта в мучительной агонии вырывалось из его груди. Точно так же, как мама напевала ему слова песни, он спел их ей, когда она лежала умирающая на его руках. Рев обвёл взглядом прекрасный луг, теперь со следами разрушений, оставленных его шагами. Он пришёл сюда, чтобы найти частичку его матери… и нашёл. Но его присутствие отравило её любимый луг. Он не мог перестать причинять ей боль, ведь так? Из-за него она была заключена в тюрьму. Из-за него её пытали. Убили из-за него. И даже сейчас её самое любимое место во вселенной было разрушено. Из-за него.
Пришло время взглянуть правде в глаза. Он не принадлежал Небесам и никогда не будет принадлежать. Часто смаргивая, он очистил затуманенное зрение и внутренне собрался, глубоко погружаясь в свой бездонный колодец ненависти.
– Скажи архангелам, что я принял решение.
– Рев не….
– Я не передам им Гэтель. – Не-а, он убедится, что Люцифер умрёт в утробе, а затем будет управлять Шеулом на стороне Сатаны. – И пускай катятся ко всем чертям.
И потом исчез с Небес.
Навсегда.
Глава 20
Блэсфим только что пережила худшую ночь на кушетке рядом с матерью в комнате для персонала. Потом ей не хватило горячей воды в душе. Теперь не работал фен. Блас была готова зареветь. Зато матери становилось лучше. Призрак лично осмотрел её прошлым вечером, и хотя он был озабочен внутренними повреждениями от «мрачной молнии», которые могли доставить много проблем, полагал, что если она будет поправляться в том же духе, то через неделю или около того будет готова к выписке.
– Блэсфим, – позвала мама из-за двери в ванную комнату, – твой пейджер пищит.
– Спасибо, мам, – пробормотала она.
– Что ты сказала?
Блас повысила голос:
– Я сказала «спасибо, мам»!
– Не надо кричать.
Блэсфим прислонилась лбом к зеркалу. Как они смогут находиться в одном помещении… да ещё таком маленьком, и не известно, как долго? К черту причёску. Она должна приступать к работе. Ну и что, если до начала смены оставался ещё час? Ей нужно проверить сможет ли она взять сегодня вечером дополнительную смену. Затянув зелёной резинкой, влажные волосы в высокий конский хвост она почистила зубы и заскочила в комнату размером с коробку, где её мама, откинувшись на кровати, смотрела ежедневное утреннее шоу.
– Осторожнее сегодня, мам, – сказала Блэсфим, – ты всё ещё поправляешься. Больше не беспокой сотрудников.
– А ты не должна была разрушать мои планы по поимке Неистинного Ангела.
Блас стиснула зубы так, что они скрипнули.
– Я работаю с этими людьми, мама, – выдавила она, – так что веди себя прилично. Я зайду к тебе на ланч.
Дева, нетерпеливым щелчком пульта, лишила Эла Рокера голоса.
– Я не могу оставаться здесь вечно.
– Домой ты тоже пойти не можешь, – указала Блэсфим.
Её мать закатила глаза:
– У меня много друзей, у которых я могу остановиться.
– И ты, правда, готова рискнуть жизнью друзей?
Её мама фыркнула:
– Да. Они бы тоже рисковали моей жизнью. Так поступают злые люди, Блэсфим. – Она подошла к тумбочке за баночкой лаймового желе. – И я поражена тем, что ты делаешь так же.
– Это совсем другое.
– Да? И почему же? Ты подвергаешь своих друзей и всю больницу риску, ты об этом не задумывалась?
– Да, но… – Блэсфим осеклась. Но что? А ничего. О, боги, она была такой же плохой, как и её мать, да? Призрак заверил, что им лучше остаться здесь, и она так хотела спасти свою шкуру, что даже не подумала возразить. – Ты права, – сказала она. – Мы не можем здесь оставаться. Но мы не будем подвергать риску кого-либо ещё.
Дева покачала головой.
– Как мне удалось вырастить тебя такой порядочной? Ты наполовину падший ангел, дорогая. Веди себя подобающе.
– Ты же раньше была ангелом, – напомнила Блас. – Неужели совсем этого не помнишь?
– Помню, что было весьма скучно, и поэтому я пыталась внести сумятицу в рядах архангелов.
– Внести сумятицу? Ты добилась лишь того, что тебя выперли с Небес!
В припадке ярости Дева швырнула пульт через всю комнату, и он разлетелся на мелкие кусочки.
– Ты понятия не имеешь, о чем говоришь, – прошипела она, её клыки стали удлиняться по мере нарастающего гнева. – Ангельская иерархия там превыше всего и не дай Бог, кто-то попытается подняться выше своего положения. Некоторые из нас жаждали больше власти, и Рафаэль собирался предоставить нам возможность. И если бы не его приятель Стамтиэль, пославший меня на заранее обречённую миссию, при выполнении которой меня схватили, мы бы совершили революцию.
Это было первый раз, когда Блэсфим слышала о причастности архангелов к заговору, в котором были замешаны её мать и отец. После которой Дева так эффектно потерпела крах.
– Боже, если уж ты берёшься за что-то, то делаешь это на отлично, не так ли?
Дева пожала плечами и откинулась на подушку, когда её приступ ярости пошёл на убыль.
– Как говориться у людей? Полюбить так королеву, проиграть так миллион! – Она указала на разбившийся пульт. – Будь хорошим маленьким бесёнком и принеси мне новый.
Блэсфим в жесте поражения вскинула руки.
– Ладно, я сдаюсь. Мне нужно идти работать. Не уходи из больницы и пожалуйста, постарайся оставаться в этой комнате. – Последнее что нужно Блас, чтобы её мать слонялась по клинике и создавала проблемы. – Я вернусь позже.
– И что потом?
– Не знаю, – честно призналась Блас. «Ждать и наблюдать». Боже, как она ненавидела такой подход к делу, что было весьма забавно, ведь в девяноста процентах в этом заключалась работа врача. Жди и наблюдай, как пациент будет реагировать на лечение. Жди и наблюдай, прошла ли операция успешно. Жди и наблюдай, умрёт ли твой пациент, потому что ты больше ничего не мог для него сделать.
– Я думаю, мне следует пойти и повеселиться со своими друзьями, а ты оставайся здесь. Блас, я не могу здесь находиться. Это место слишком… стерильно. И воняет. Здесь полно раздражающих больных людей. Как ты это выдерживаешь?
Возможно идея о том, чтобы её мать оставалась со своими друзьями была не так уж плоха?
– Послушай, мам, – произнесла она, натягивая на плечи халат. – Давай поговорим об этом позже, мне нужно идти.
Блас схватила свой стетоскоп, мобильник, пейджер, сумочку и припустила в приёмную, плотно прикрыв за собой дверь. Она больше не могла выносить присутствия матери. Маленькая Дева уж в этом постаралась.
Сделав глубокий расслабляющий вдох, она направилась к больничному Хэрроугейту. Поскольку у неё оставался ещё почти час до начала смены, Блас хотела поискать данные об информации, которую ей вчера предоставил Призрак. Библиотека ПБ была обширной и оцифрованной, наполненной не только медицинскими текстами, но и мистическими, а также содержала научно-популярные книги, относящиеся к миру демонов. Призрак особенно любил собирать книги, описывающие определённые породы и виды демонов. Незначительная деталь во время критической ситуации могла означать жизнь или смерть. Её пейджер снова запищал, и она чуть не уронила маленькое устройство, замотавшееся в стетоскопе. Когда она взглянула на экран, то замерла на месте.
«Ревенант здесь. Снова. Он не стал ждать и мы не смогли его остановить. Он рыскает по клинике».
Рыскает. Словно дикий зверь… только ещё хуже.
– Блэсфим!
Заслышав уж очень знакомый голос, её сердце пропустило удар. Страх и волнение смешались в ней в удивительный коктейль, когда она обернулась и увидела его вдалеке зала, с головы до ног одетого в чёрную кожу. Готические ботинки на толстой подошве добавляли ему пару сантиметров к уже впечатляющему росту, а оружие, висевшее на теле, посылало сообщение о том, что если ты ещё недостаточно напуган, то самое время изменить своё мнение. Его сияющие, черные как смоль волосы поблёскивали за спиной во время ходьбы, и Блас бессознательно потянулась к собственной тяжёлой, мокрой косе, свисающей за спиной. Её сердце стучало все сильнее с каждым его шагом. Как она могла быть так счастлива, видеть его, но в тоже время так чертовски нервничала? Что касается его, она понятия не имела, о чем он думает. Выражение его лица было словно каменное, а глаза скрывались за широкими солнцезащитными очками.
Прочистив горло, она собиралась сказать «привет», но как только открыла рот, дверь распахнулась, и вошла её мать. За секунду в её голове пронеслась тысяча сценариев.
Ни один из них не имел хорошего конца.
Словно в замедленной съёмке, Дева посмотрела влево на Ревенанта, затем направо на Блэсфим, при взгляде на которую её лицо озарила улыбка. А затем её мозг словно переварил информацию увиденную глазами, и Дева резко взглянула на Ревенанта.
Внезапно, Дева споткнулась о собственные ноги, когда обернулась к Блэсфим.
– Беги! – прокричала она.
И до того как Блэсфим смогла остановить её, Дева кинулась к выходу из больницы.
– Подожди! – закричала Блас. Она направилась за ней, но как только она и Ревенант встретились на пересечении коридоров, её мать уже исчезла за поворотом.
– Что это все значит? – спросил Ревенант.
Блас только и могла, что стоять как идиотка. Если она проявит интерес, то только вызовет этим лишние подозрения.
– Думаю, она хотела пойти домой.
– Я и раньше видел эту падшую. – Его восхитительные губы неодобрительно сжались. – Она показалась мне знакомой. Как её зовут?
Её мать меняла своё имя каждые несколько лет, но, если она действительно была знакома с Ревенантом, Блэсфим не хотела называть ни одного из её имён.
– Я не могу тебе сказать, врачебная тайна, – произнесла она, радуясь что может сослаться на человеческие правила, когда того требовала ситуация. – Понятия не имею, почему она показалась тебе знакомой. Может это часть твоих воспоминаний?
– Возможно. – Однако он не выглядел убеждённым. – А может я раньше трахал её.
Ох… черт! Блэсфим даже думать не хотела об этом. Сама идея, что она и её мать могли трахаться с одним и тем же парнем, была слишком отвратительной, чтобы предположить подобное…
– Боже, я не могу дождаться, когда ты начнёшь говорить то же самое обо мне. Какая-то безымянная цыпочка, которую ты трахал.
Он резко обернулся, и хотя она не могла видеть его глаз, почувствовала всю силу устремлённого на неё взгляда.
– Я бы никогда о тебе такого не сказал, – мрачно поклялся он. – И никогда не забуду твоё имя.
Тогда ладно. От подобных слов у неё перехватило дыхание. Блэсфим хватала ртом воздух, будто только что пробежала марафон. Ни один мужчина никогда не говорил с ней так, будто она важна. Большинство демонов считают, что ложные ангелы хороши для свиданий, но не серьёзных отношений, поэтому и не задерживались надолго. Если, конечно, их не соблазняли и не околдовывали. И когда происходило подобное, все их красивые слова ничего не значили.
Она почувствовала будто слова Ревенанта стали самыми значимыми для неё.
– Приятно знать, – сказала она с небрежностью, которую не ощущала. Имея потребность сделать что-нибудь, что угодно, лишь бы не стоять неловко в коридоре, она направилась в свой офис. Оставалось, надеется, что её мать в скором времени даст Блас знать, что с ней все в порядке.
– Во всяком случае, что ты здесь делаешь?
– У Гэтель кровотечение, – произнёс он, шагнув к ней. – Небольшое, но ты все равно должна её осмотреть. И даже не говори мне, чтобы я привёл её сюда, это невозможно.
– Извини, но я занята. Призрак вызвался пойти вместо меня. Дай я ему только позвоню…
Ревенант схватил её за запястье, когда она потянулась за телефоном в карман халата.
– Никто кроме тебя.
Она вздохнула.
– Ревенант, мы уже обсуждали это. Тема закрыта.
– Это не касается нас. Дело в том, что я не могу никому доверять
Она скептически взглянула на него, но его жёсткое, бескомпромиссное выражение лица ничего ей не сказало.
– Но мне ты доверяешь?
– Я не доверяю никому. Но тебе я доверяю больше, чем кому-либо ещё.
– Почему? – Она понизила голос, чтобы проходящая медсестра вампир не получила новую тему для сплетен. – Потому что мы переспали?
– Нет. Потому что ты помогла мне, когда могла этого не делать.
– Тебе было больно, – сказала она. – Я доктор. Я не выношу, когда люди страдают. Кроме того, я точно не могла выставить тебя из квартиры. Ты такой… огромный.
Он был огромным во всех местах. Подобная мысль заставила её щеки вспыхнуть непозволительным румянцем.
Одна губа Ревенанта изогнулась в ухмылке, немного показав клык.
– Но все же тебе не нужно было быть настолько милой.
Ладно, так она и поступила.
– Ревенант. – вздохнула она. – Я действительно не могу сделать то, о чем ты просишь. Я как раз направлялась в библиотеку провести кое-какое исследование.
– Какое исследование? Я могу помочь.
Она замедлилась, серьёзно рассматривая его предложение. Благодаря его тысячелетним накопленным знаниям, не говоря уже о том, что он был могущественным, возможно, он мог помочь. Она была в отчаяние, но пока не могла рассказать ему всю правду. Она подумала, что может поделиться своей проблемой, немного изменив факты.
– Я ищу заклинание, которое сможет скрыть меня от ангелов. Так, что я буду выглядеть как другой вид или что-то в этом роде.
Его губа снова изогнулась, но на этот раз не было и намёка на улыбку.
– Это имеет какое-то отношение к нападению?
– Да, по всей видимости. По непонятной причине на меня охотятся. Возможно, это связано с одним из пациентов, которого я лечила или меня с кем-то спутали. В любом случае ясно, что я не в безопасности и не могу больше оставаться в ПБ и подвергать кого-либо опасности.
Он резко остановился.
– Подвергни меня опасности.
