Текст книги "Ревенант (ЛП)"
Автор книги: Ларисса Йон (Айон)
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 19 страниц)
Ларисса Йон
Ревенант
(Демоника – 11)
Переведено специально для группы WonderlandBooK
Любое копирование без ссылки на группу и переводчиков ЗАПРЕЩЕНО!
Переводчики: inventia, angelinz, Casas_went, kr71, amnesia_forever
Редактор: Casas_went, inventia, natali1875
Русифицированная обложка: inventia
Глава 1
Ревенант был грёбаным падшим ангелом.
Хотя, погодите-ка… ангелом. Он лишь считал себя падшим.
Все пять тысяч долбанных лет.
Но Ревенант никогда не был ангелом. Может быть, технически, но как может кто-то, родившийся и выросший в Шеуле – обители демонов, которую некоторые люди называют адом, – считаться, мать его, святым, ангелом с сияющим нимбом над головой? Может у него и был нимб, но сияния уже давно не было, с тех пор, как всего несколько часов отроду он впервые вкусил материнское молоко, смешанное с кровью демонов.
Пять тысяч сраных лет.
Прошло две недели с тех пор, как он узнал правду, и воспоминания, которые были отняты, вернулись. Теперь он вспомнил всё, что произошло на протяжении веков.
Ревенант был плохим, очень плохим ангелом. Или очень-очень хорошим Падшим, смотря с какой стороны посмотреть.
Гнев подобно токсину прожигал его вены, когда Ревенант ходил по подземной стоянке Центральной Больницы Преисподней. Может быть, у врачей там есть какое-нибудь магическое лекарство, способное снова лишить его воспоминаний. Жизнь была намного легче со знанием, что ты чистейшее зло, падший ангел без каких-либо положительных качеств.
Ладно, возможно у него всё ещё нет каких-либо положительных качеств, но сейчас всё, что у Ревенанта было – это противоречивые чувства. И вопросы. И брат-близнец, полная его противоположность.
Зло рыкнув, Ревенант шагнул ко входу в приёмное отделение, стремясь найти определённого доктора – Неистинного Ангела – которая могла бы помочь хотя бы на пару часиков забыть про прошедшие пять тысяч лет.
Стеклянные двери с шорохом распахнулись, и женщина, к которой он пришёл, неторопливо вышла наружу. Её потрясающее тело обнимала синяя, в милый, жёлтый узор униформа. В мгновение ока вся кровь прилила к паху Ревенанта, черт возьми, хер бы с этими лекарствами, она – то, что доктор прописал.
Прими её дважды и позвони доктору утром.
С момента, как пару недель назад Ревенант столкнулся с Блэсфим, стал ею одержим, и сейчас, когда она шла навстречу, передвигая длинными ногами, он мог лишь представлять, как она этими ногами обнимала его за талию, пока он входил в её тело.
И чем ближе подходила Блэсфим, тем сильнее напрягался Ревенант, а когда она выронила ключи и остановилась, чтобы поднять их, выругался, после чего решил, что она может ронять ключи так часто, как пожелает, потому что тогда ему открывается невероятный вид на её декольте, когда футболка оттягивается при наклоне.
Блэсфим выпрямилась, нацепила кольцо брелока на палец и снова направилась к нему, напевая песню Duran Duran.
Ревенант преградил ей путь, встав между двумя чёрными машинами скорой помощи.
– Блэсфим.
Она подскочила от неожиданности, и перепуганный вскрик слетел с её полных алых губ, обещающих мужчинам неземное блаженство.
– Ревенант. – Блэсфим бросила взгляд на двери больницы, и у него возникло впечатление, что она просчитывает план отступления. Так мило. Она считала, что сможет сбежать. – Почему ты здесь околачиваешься и что забыл на парковке?
Околачивается? Хотя, наверное, можно и так сказать.
– Шёл к тебе. Хотел увидеться.
Блэсфим мило улыбнулась.
– Ну, ты увидел меня. Покеда. – Она развернулась, её белокурый хвостик подпрыгнул, и направилась в противоположном направлении.
Назад в больницу.
Мысленным вращением запястья он изменил свою одежду. Теперь на нем были надеты джинсы, ковбойские сапоги и футболка с логотипом " NASCAR». Также поменялся цвет его диной до плеч волос – вместо чёрных они стали каштановыми. Затем Ревенант возник перед ней, снова преградив путь.
– Может, так я тебе больше нравлюсь?
Она бросила на него категоричный взгляд. Деревенщина был явно не в её вкусе.
Решив попробовать ещё раз, Ревенант снова изменился. Теперь перед Блэсфим стоял рыжеволосый, коротко стриженый мужчина в деловом костюме.
– А так?
Блэсфим продолжала таращиться. Ревенант вернулся к своему образу крутого байкера и перестал страдать херней.
– Пойдём со мной.
– Ох, ничего себе. – Блэсфим сложила руки на груди, тем самым привлекая внимание Ревенанта к этому месту. Миленько. – Ты быстро переходишь к делу.
Ревенант пожал плечами.
– Экономлю время.
– Ты планировал хотя бы накормить и напоить меня? Ну, знаешь, перед сексом.
– Нет. Только секс. – Много… много секса.
Он практически представлял, как её голос с хрипотцой становится глубже в порыве страсти. Фактически видел голову Блэсфим между своих ног, её рот на его члене, а руки на яйцах. Ревенант чуть не застонал от представленного в голове порно-ролика.
– О-о, – произнесла она, её голос сочился сарказмом. – Ты милый.
Ни разу за все пять тысяч лет никто не называл его милым. И пусть слова произнесены с сарказмом, это самое приятное, что ему вообще говорили.
– Не делай этого, – прорычал он.
– Делать что? – Она смотрела на него, как на ненормального.
– Ничего. – Умирая от желания прикоснуться к ней, он протянул руку. – Тебе понравится моя игровая комната.
Блэсфим отшатнулась, словно он предлагал ей чуму, а не руку.
– Иди к чёрту, придурок. Я не хожу на свидания с падшими ангелами.
– Хорошие новости, это не свидание. – И я не падший ангел.
– Правда. В любом случае, я не трахаюсь с падшими ангелами. – Она жестом показала ему отойти. – Пропусти.
Она отвергает его? Никто не отвергал его. Никто. Воспитанный в темнице, со специалистами пыток и палачами, как и его приятели, он точно не научился искусству обольщения или даже светской беседе. Но на языке секса… он говорил свободно.
Блэсфим вновь начала уходить, и Ревенант моргнул в замешательстве. Так не правильно. У него виды на неё, и она должна была поддаться. Ситуация оказалась в новинку, какой-то… возбуждающей. Замешательство переросло в то, что он знал и любил: приподнятое настроение перед охотой.
В мгновение ока его чувства обострились и сосредоточились. До носа долетел ванильно-медовый аромат Блэсфим, а до слуха – её бешеный ритм сердца. Ревенант сосредоточился на безумно колотящейся вене на шее Блэсфим.
Желание наброситься на свою жертву, повалить и взять прямо здесь, практически подавляло. Но Ревенант медленно двинулся на Блэсфим, делая шаг вперёд, когда она делала шаг назад.
– Что ты делаешь? – Она сглотнула, когда натолкнулась на опорный столб.
– Я покажу причины, почему тебе нужно пойти со мной. – Он упёрся руками в столб по обе стороны от головы Блэсфим, склонил голову и коснулся губами её уха. – Ты не пожалеешь.
– Я уже сказала, что не трахаюсь с падшими ангелами.
– Да, так ты сказала, – пробормотал он. – Ты целовалась с ними?
– Э-э… нет, я…
Ревенант не дал ей возможность закончить фразу. Слегка отстранившись, он накрыл её губы своими.
Вкус клубничного блеска коснулся губ, и Ревенант поклялся, что раньше никогда так не любил эту ягоду.
Она схватила его за бицепсы, притягивая ближе, и углубила поцелуй.
– Ты хорош, – прошептала она ему в губы.
– Знаю, – прошептал он в ответ.
Внезапно боль взорвалась в его руке, когда девушка впилась ногтями в его кожу.
– Но не настолько.
Не успел Ревенант моргнуть, как Блэсфим толкнула его и нырнула под руку, вырываясь из плена его тела. После чего подмигнула и пошла прочь, соблазнительно покачивая бёдрами. Встав у двери карамельно-красного мустанга, Блэсфим обернулась и так порочно посмотрела на Ревенанта, что у него начал пульсировать член.
– Лучше сейчас сдайся, приятель. Я могу быть и не такой упёртой. – Она запрыгнула в машину и с визгом выехала с парковки.
У Блэсфим практически случился приступ гипервентиляции лёгких, пока она рулила по переполненным улицам Нью-Йорка, жалея, что утром не воспользовалась Хэрроугейтом, чтобы добраться до работы. Но нет же, она в последний раз на машине поехала из квартиры на Бруклине в ЦБП. Сентиментальная глупость, потратившая драгоценное время, да к тому же из-за этого она столкнулась с падшим ангелом, который почему-то после короткой, не очень приятной встречи в больнице несколькими неделями ранее, решил, что им нужно свидание.
Не свидание. Просто секс.
От одной мысли по телу Блэсфим проносился жар, а такого быть не должно.
Но Боги, он был невероятен. Стоя на стоянке ЦБП, облачённый в кожу и цепи, парень выглядел как гигантский гот-байкер, и носки его тяжёлых ботинок были украшены угрожающими шипами.
Даже на костяшках обрезанных перчаток были шипы. Ей всегда претил вид крутого парня, но Ревенанту он чертовски шёл.
У неё сложилось впечатление, что он живёт по принципу: если я это хочу, я это получу.
Даже когда он сменил внешность, был похож на модель с обложки журнала или актёра кино. Но при виде ковбойских ботинок, у Блэсфим возникло желание поиграть в наездницу – только не на коне – а после делового костюма в голове всплыли образы своеобразных игрищ на письменном столе.
Он не сдастся, да? По крайней мере, не без отпора, который она даст. Блэсфим не могла допустить, чтобы падший ангел разнюхивал о её жизни.
Выругавшись, она достала из сумочки мобильный и набрала оператора в компании по перевозке вещей. Салли ответила после второго гудка.
– Привет, Бонни, – поздоровалась Салли, используя имя Блэсфим в мире людей. – Грузчики сказали, что закончат погрузку вещей к концу дня.
– Хорошо, – ответила Блас. Было бы замечательно переехать сразу в отделение ЦБП в Лондоне, а не постоянно мотаться туда-обратно через Хэрроугейты в приёмном. – Я подъеду в течение часа… – Телефон пиликнул о втором вызове. – Можно я перезвоню? Мама на другой линии.
– Без проблем, – пропела Салли, после чего добавила обещание убедиться, что грузчики хорошо позаботятся о вещах Блэсфим, и спустя момент Блас переключилась на звонок мамы.
– Привет, мам. – Блэсфим резко нажала на тормоз, чтобы не въехать в чёртов пикап, у которого, вероятно, напрочь отсутствуют поворотники и стоп-сигналы, после чего показала средний палец водителю.
– Блас, – скрипучий голос матери послышался прямо рядом с Блэсфим.
Вскрикнув, Блас бросила телефон:
– Дерьмо!
Она открыла было рот, чтобы накричать на мать за то, что из ниоткуда появилась в машине, но заметив кровь, слова застряли в горле. Дева – сокращённо от Девастэйшн – сидела на пассажирском сиденье, и каждый её сантиметр был покрыт кровью. Из левого бицепса торчала кость, а правое бедро было сильно обожжено.
– О боже, – ахнула Блэсфим. – Что произошло?
Мама подняла дрожащую руку с живота, позволяя Блас увидеть зияющую рану, тянувшуюся от пупка до бедра.
Сама рана была не страшной, но исходящая от неё вибрация не сулила ничего хорошего. Что бы там ни крылось, это было… неправильным. И очень, очень опасным.
– Я… – Дева судорожно вдохнула… И без сознания уронила голову на окно.
– Мам! – Отъехавший грузовик позволил Блэсфим завернуть за угол и направиться в ЦБП. На автомате Блэсфим искала Хэрроугейт, и хотя он находился в квартале, рядом негде было припарковаться, а Мустанг Блас не могла кинуть посреди улицы.
Проклятье, сейчас бы перенестись, как нормальный потомок Падших, но Блэсфим никогда не могла так сделать. Это для неё под запретом.
Инстинктивно, она взяла маму за запястье и начала вливать в неё целительную силу, но эта способность давным-давно потеряла свою силу.
Чёрт!
– Просто держись, – сказала Блас маме, виляя по улицам, едва ли не въехав в бок такси и не сбив доставщика на велосипеде.
Блэсфим проехала на парковку, принадлежащую больнице, но проехала дальше за лже-стену за пределы человеческой парковки, и с визгом остановилась. Затем, на долю секунды, показавшейся вечностью, засомневалась.
Каждый в больнице считал, что Блас – Ложный Ангел, да, она могла бы придумать объяснения, почему её мать другого вида, но и это вызовет вопросы. Вопросы от того, кто, как она догадывалась, уже подозревал.
Всего две недели назад, Призрак – главврач, основатель и руководитель ЦБП – достаточно загадочно предупредил, чтобы она держалась подальше от Ревенанта. Отчего в её голове засели параноидальные мысли.
Мама застонала, и Блэсфим вдруг стало неважно, что подозревал Призрак. Её работа… черт, жизнь в опасности, но и Дева на грани жизни и смерти, а Блас не могла позволить матери умереть.
Быстро выскочив из машины, она побежала к раздвижным дверям неотложки.
– Мне нужна помощь! – выкрикнула она. К ней тут же подбежали Люк – парамедик оборотень, – и Рейз – демон Семинус, врач, – и все вместе они выбежали на улицу с каталкой.
Спустя несколько мгновений Блэсфим уже была в палате и натягивала перчатки, пока Люк проверял жизненные показатели Девы, а Рейз направлял в неё целительные силы. И его ругательство указало на проблему с этим.
– Живот вспорот, – констатировал он. – Проклятье, поперечная кишка разорвана. Я могу исцелить раны, но ей нужна операция, чтобы не было заражения. – И посмотрел на Блас. – Риск высок, ты ведь знаешь, что Ложные Ангелы плохо реагируют на анестезию.
Дерьмо. Блэсфим не хотела рассказывать правду о матери – и потенциально, о себе – но не могла подвергнуть риску Деву, отправляя на операцию, заверив докторов с ложными данными о виде. Может, ей удастся исказить факты и надеяться, что никто не станет копать глубже?
Блас подняла взгляд от руки матери, в которую вставляла катетер с кровью.
– Она не Ложный Ангел.
Рейз выгнул бровь.
– Но ты сказала, она твоя мама.
– Приёмная мать, – солгала Блас. – Она – падшая. – По крайней мере, последнее правда.
Рейз отдёрнул руку и выругался. Она поняла его шок: падшие ангелы стали редкостью, и в основном остались злобные придурки. И так как обитатели Шеулика ушли, теперь они стали на вершине пищевой цепочки.
Рейз склонился к животу, чтобы лучше рассмотреть рану, его рыжие волосы – длиннее спереди, чем сзади – упали ему на лоб.
– Странно.
Не эти слова хотелось бы услышать от доктора. Блэсфим призвала свою лучшую способность Ложного ангела, которую обычно называют рентгеновским зрением. Ложные Ангелы используют её, чтобы определить здоровье и мужскую силу потенциальных жертв, но Блас – как профессиональный медик – нашла ей лучшее применение.
К сожалению, в этот момент Блэсфим едва удалось увидеть мерцание, прежде чем способность отказала. Блеск! Очередная способность отказала. Сколько пройдёт времени, прежде чем они все испарятся и её истинная личина будет раскрыта?
– Что странно? – спросила она.
– Я не могу её исцелить. Ничего не происходит.
– Что? – Блас вновь посмотрела на инкуба. – Ты выдохся?
Он поднял правую руку, покрытую от горла до запястья светящимися глифами.
– Мои силы в порядке. Я же говорю, тут дело не во мне, а в ней.
Вибрация. Что если странная вибрация, исходящая от матери, как-то мешает силам Рейза?
Рейз посмотрел за неё.
– Можешь заглянуть в неё и сказать, что происходит?
– Я пытаюсь, – произнесла она. – Думаю, я под воздействием эмоций.
Рейз кивнул, легко купившись на её вздор.
Застонав, её мать открыла глаза и схватила Блэсфим за руку.
– Наедине, – выдохнула она. – Мне нужно наедине с тобой поговорить.
Блэсфим посмотрела на Рейза.
– Организуй операционную. Сразу повезём её на операцию, и свяжись с Призраком. Хочу, чтобы он её проводил. – Несмотря на опасение быть раскрытой, ей нужен Риз. Как самый опытный и искусный врач в преисподней, Призрак, вероятно, единственный, кто может спасти маму Блэсфим.
Рейз и Люк ушли, оставляя их с Девой наедине.
– Мам, – тихо заговорила она. – Что происходит? Что случилось с тобой?
– Ангелы, – ответила она, и у Блэсфим свело внутренности. – На меня напали ангелы.
Что объясняло энергетику и невозможность Рейза излечить маму. Кое-какие орудия ангелов наносят ущерб, который нельзя исправить сверхъестественно.
– Где ты была? – Когда Дева начала закрывать глаза, Блэсфим сжала её руку. – Эй, не отключайся. Где они на тебя напали?
– Дома, – выдохнула она. – Они нашли меня, Блэсфим.
По спине Блас пробежал озноб.
– Они? – Хотя она до тошноты и понимала, кто они, молилась, чтобы мама ошибалась.
Дева закашлялась, брызгая кровью.
– Думаю… Думаю, это были Каратели. Они меня нашли. – Она села, вцепившись со всей силы в руку Блэсфим. В глубине глаз Девы сквозь боль начали пробиваться отчаяние и ужас. – А значит, что они и тебя ищут.
Глава 2
Настойчивый призыв Сатаны вибрировал в голове Ревенанта, когда тот стоял на вершине горы Меддиго, вдыхая горячий и сухой воздух.
Игнорируя призыв Сатаны, Ревенант мысленно и голосом обратился к высшему Архангелу на Небесах.
– Метатрон!
Ничего. И только ветер поднял клуб пыли в нескольких ярдах от него, а больше ничего не произошло.
– Метатрон!
И вновь ничего. Даже пыль медленно и мучительно осела.
– Метатрон!
Чёрт возьми. Он так и знал, что его проигнорируют. Архангелы оставили его тысячи лет назад, так почему, мать вашу, они обратят на него внимание сейчас?
Ублюдки. Он ведь только хотел узнать ответы на свои вопросы. Почему они оставили его с матерью гнить в аду? Почему никто за пять тысяч лет не рассказал ему правду? До того, как к нему вернулась память, и он получил повышение – спасибо за это «героическим» деяниям братца и Небесным правилам, гласящим, что то, что вершат над одним из близнецов, должно касаться и другого. И почему ему не сказали, что он может посещать Небеса? Риверу же позволили, в конце концов.
Потому что тебе там не рады. Ты злой. Развращённый до мозга костей.
Ревенант вновь почувствовал призыв Сатаны, на этот раз настолько сильный, что упал на колени от боли. Кровь полилась у него из носа и ушей. И когда он схватился за голову, то мог поклясться, что услышал, как треснул череп.
Чёрт подери, он не был готов встретиться с Сатаной. В принципе, он никогда не был готов. Никто в здравом уме не станет с радостью бросать все свои дела и бежать к Тёмному Лорду. А теперь, когда Реву стала известна правда о прошлом – или, по крайней мере, большая её часть – он ещё меньше желал столкнуться лицом к лицу с королём демонов.
Сатана лгал ему на протяжении тысяч лет, даже намекал, что Ревенант – его сын.
Всё это оказалось брехнёй, и Ревенанту было интересно, что же произойдёт теперь, когда правда вылезла наружу. В одном он был уверен: ему необходимо вооружиться как можно большим количеством знаний перед встречей с Сатаной, и лишь одна личность могла дать ему ответы на вопросы.
К сожалению, Метатрон, похоже, не настроен, отвечать на вопросы. И у Ревенанта остаётся последний вариант.
Терпя сатаническую головную боль, Ревенант призвал гору книг и переместился на другую часть Земли, к дому Танатоса – четвёртого Всадника апокалипсиса.
Как четвёртый Наблюдатель за Всадниками со стороны Шеула, Ревенант за ними присматривал, но с тех пор, как к нему вернулись воспоминания, он избегал их, как и их отца – брата Ревенанта.
Ривера.
Каждый раз, когда они встречались после того, как вернулись воспоминания, у них происходили стычки, и слова Ревенанта, брошенные брату в последней встрече, до сих пор эхом звучали у него в ушах.
«В тот день, когда я о тебе узнал, я пришёл к тебе как брат. Но всё, что ты видел, это врага и обидчика. Теперь это всё, что ты увидишь в моём лице».
С того момента Ревенант немного поостыл, но факт остаётся фактом: пять тысяч лет назад, прежде чем им стёрли память – в первый раз – Ривер отверг Ревенанта, и по сей день ничего не изменилось.
Поэтому, нет, Ревенант не ожидал, что четыре легендарных адских отпрыска Ривера примут дядюшку Рева с распростёртыми объятиями.
И всё же сейчас Рев стоял перед замком Танатоса в Гренландии, гадая, откроет ли дверь Всадник, именуемый Смертью. Скорее всего, Ревенанту придётся вламываться и уничтожать всех на своём пути, чтобы одним глазком взглянуть на редкие книги, хранящиеся в библиотеке Танатоса.
Рев ощутил электрическое покалывание в затылке за долю секунды до того, как перед ним материализовались Харвестер – Небесный Наблюдатель Всадников – и Ривер.
Да вашу мать!
– Ревенант, – послышался хриплый голос Харвестер. Она выглядела как всегда хорошо, одетая в обтягивающие кожаные чёрные штаны, сапоги на шпильках, кружевной корсет, который выгодно подчёркивал её грудь. Хотя, она выглядела немного бледнее обычного. Может, возвращение спустя пять тысяч лет нимба немного плохо сказалось на здоровье. – Зачем ты сюда пришёл?
– Я злой Наблюдатель Всадников, – ответил Ревенант, уловив, как брат поморщился от слова «злой». – Я не должен называть причины и не обязан тебе отвечать.
– Но ты ответишь мне, – вмешался Ривер.
Ревенант усмехнулся. Несколько недель назад Ривер отправлял ментальное приглашение на встречу, на которое Рев не ответил. Он и сейчас не собирался отвечать брату.
– Укуси меня. – Он переместился ближе к жилищу Танатоса, но мгновение спустя Харвестер и Ривер снова встали перед ним стеной. Как утомительно. – Я собирался оказать Танатосу любезность и постучать, но вы вынуждаете меня переместиться внутрь без предупреждения. В последний раз, когда я так вламывался к Всаднику, я застал Ареса и Кару в… компрометирующей ситуации. – Он пожал плечами. – Но плевать. Может, вместе посмотрим, чем занимаются Танатос и Реган?
Рев собрался дематериализоваться, но Ривер схватил его за руку и задержал на месте.
– Просто расскажи, зачем ты сюда пришёл.
Что ж, чёрт подери, может нужную Реву информацию сможет дать Ривер. Он поднял вверх копии Библии, Корана и Демоники.
– Я хотел воспользоваться библиотекой Танатоса. Мне нужно найти отсылки к Тёмным Ангелам и Радиантам, а эти загадочные и противоречивые фолианты не особо полезны.
Ривер отпустил его и отошёл.
– Ты хочешь больше знать о том, кем являешься. Кем мы оба являемся.
– Гм… ну… да. – Ну, разве его брат не гений. – Не каждый же день тебя провозглашают в самый высший ранг ангелов и, чёрт возьми, к этому не прилагается руководство пользователя.
Было несколько Сумеречных Ангелов, как Ревенант, и Радиантов, как Ривер, но так как одновременно может существовать только один Тёмный Ангел и один Радиант, расспросить было некого.
Ривер пожал плечами.
– Познаешь на собственном опыте.
– Очень полезно, братец.
Ривер издал нетерпеливый звук и запустил руку в идеальную гриву блестящих светлых волос. Ревенант сменил цвет своих волос на такой же. Просто чтобы быть похожим.
– Нас обоих возвели в этот ранг, – произнёс Ривер. – И мы вместе можем во всём разобраться.
Ревенант рассмеялся.
– Теперь ты хочешь поиграть в старшего брата? Теперь, когда я в тебе не нуждаюсь?
– Я тебе нужен, – ответил Ривер. – Мы нужны друг другу.
– Неужели? – ровно произнёс Ревенант. – И почему же?
Голос Ривера стал низким и угрожающим.
– Потому что грядёт перерождение Люцифера, и его рождение вызовет сейсмические сдвиги и на Земле, и на Небесах.
Снова? На Небесах работали над реинкарнацией падших ангелов. Ладно, естественно, Люцифер, как бывшая правая рука Сатаны, не был заурядным падшим ангелом, его носила падший ангел Гэтель, у которой всё ещё были нимб и крылья. А, и в новом образе Люцифер был сыном Сатаны, что значит, он был очень-очень особенным.
Засранец. Через несколько коротких лет он вернёт своё место рядом с Сатаной, и проведёт жизнь в желании уничтожить Ревенанта. И не важно, что сила и способности Рева всегда будут превосходить – Люцифер всегда будет помощником Сатаны. Когда он будет отдавать приказ, все будут слушаться его так же, как Тёмного Повелителя. Так и было до того, как несколько месяцев назад Люцифера не стало.
Ревенант прочистил горло.
– Во-первых, мне плевать. Во-вторых, когда вы обрезали Гэтель крылья, чтобы предотвратить перерождение Люцифера уже во взрослом обличье, вы снизили его силы, поэтому прекращайте вещать о конце света, потому что мы все знаем, что это брехня.
Харвестер покачала головой, разметав чёрные как смоль волосы по худым плечам.
– Никакая это не брехня. Может мы, и снизили силы Люцифера, но он по-прежнему остаётся самым могущественным падшим ангелом из всех переродившихся. Его рождение по-прежнему грозит сотрясением Небес.
– К тому же, – мрачно добавил Ривер, – он с каждым днём становится сильнее. Харвестер его чувствует.
А, может быть, поэтому Харвестер выглядит довольно бледной и немного тощей. Приходясь дочерью Сатане, она связана со своими братьями и сёстрами, рождёнными и не рождёнными. Ревенанту до этого не было никакого дела, в отличие от Ривера.
– Всё становится хуже, – добавила Харвестер. – После рождения, Люцифер наберёт сил, пока не достигнет вершины мощи. Как только это произойдёт, он и Сатана могут объединить силы… с тобой. Трифект Зла – вот как вас называют архангелы, потому что вы три самых могущественных существ в Шеуле. Когда вы объединитесь, мало, кто сможет остановить вас от разжигания ада на Земле. Риверу придётся пустить библейское пророчество в действие, взломать Печати всех Всадников и начать апокалипсис.
Небесные жители озабочены наступлением Армагеддона в той же степени, что и падшими ангелами. Всё по-старому.
– И что вы от меня хотите?
Ривер сложил руки на груди.
– Найди Гэтель до того, как она даст жизнь Люциферу.
Снова старая пластинка. Как скучно. Пора бы им придумать что-то новенькое.
– И почему это должен сделать я?
– Потому что ты, Ревенант, ангел. Метатрон сказал, что нам нужно действовать вместе…
– Он сказал? Забавно, потому что на мои запросы на встречу он не отвечает. Неужели он выслал мне приглашение на Небеса? Нет? Тогда катитесь куда подальше. – Ревенант дематериализовался, наплевав на желание получить ответы о сущности Сумеречных Ангелов. К тому же призыв Сатаны гудел в голове как рассерженный шершень.
Забавно, как Сатана из кожи вылезет, чтобы поговорить с Ревом, в то время как Метатрон даже с херувимом не может отправить сообщение.
К чёрту всё. Все эти волнения Небес по поводу рождения Люцифера лишь разбавляют скуку. Если они правы и Префекта Зла – это ключ к началу нового витка угроз начала апокалипсиса, тогда Ревенант на коне.
И он знал, как использовать эту ситуацию.
Ревенант материализовался в горной части подземных владений Сатаны. Он пересёк железный мост, украшенный висящими трупами врагов Сатаны, прошёл через огонь к вратам огромного замка короля демонов. Его тут же впустили, и древний падший ангел по имени Кейм сопроводил Рева в тронный зал.
В момент, когда Ревенант вошёл в пещерообразный зал, кровь застыла в жилах. Да, температура воздуха оказалась чертовски низкой, но красное вещество превратилось в гель от вида Сатаны, стоявшего в центре того, что казалось человеческими останками. Его обнажённое тело было покрыто кровью, но с таким же успехом Сатана мог быть моделью, ведь как гласила старая пословица: зло приходит в красивой упаковке.
– Рад тебя видеть, сын мой. – Сатана вышел из круга останков и в то же мгновение оказался чистым и одетым в чёрный деловой костюм с шёлковой малиновой рубашкой и тонной безвкусных драгоценностей.
– Не зови меня так, – процедил Рев. – Мой отец был ангелом.
– Сандальфон был самодовольным придурком, – Сатана нахмурился. – Я был для тебя отцом во всех смыслах.
Очевидно, значимые значения для отца состоят в том, чтобы держать своих сыновей в клетках и заставлять наблюдать за тем, как издеваются над их матерями. А потом, чтобы стать действительно хорошим отцом, он должен отправить названного сына служить в Копи Агонии на десятилетия.
Ревенанту стоит запомнить это, если когда-нибудь заведёт ребёнка.
– Позволь не согласиться.
Сатана улыбнулся. Мерзкой улыбкой, которая всегда приходит за долю секунды до боли и смерти.
Вот чёрт…
У Ревенанта не было времени, чтобы собраться, прежде чем Тёмный Повелитель, который перекинулся в мокрого, чёрного, похожего на скелет зверя, прижал его стене. Когти Сатаны вонзились глубоко в грудную клетку Ревенанта. На костлявую грудь Сатаны брызнула кровь и на Рева накатила дикая боль. Из пасти короля демонов капала слюна, лицо его теперь походило на морду, во рту блеснули острые клыки, которыми он заскрежетал.
– Твоё повышение до Сумеречного Ангела должно сделать тебя самым сильным существом в Шеуле, – прорычал он. – После меня. Чтобы ранить меня нужна тысяча таких, как ты. Сотни тысяч, чтобы уничтожить. – Внутренности Рева разрывала невыносимая боль, когда Сатана когтями Росомахи вырвал из его груди всё ещё бьющееся сердце. – Помни об этом.
Альфа демон указал место Реву.
Ревенант не мог вымолвить и слова, оседая на пол, он мог лишь смотреть, как Сатана впивается клыками в его бьющееся сердце. Тело разорвала агония, прежде которой Рев не знал. Он услышал крик, и сквозь тёмную пелену боли задумался, мог ли кто-то страдать так же, как он? Может того даже убивали. Один из верных способов убить ангела – падшего или всё ещё с нимбом – съесть его сердце.
И тут Ревенант понял, что кричал он сам.
Мир закрутился вокруг в бесконечных, скверных спиралях. Он умирал? Гриминионисы Мрачного Жнеца уже направлялись сюда, чтобы забрать жалкую душонку Рева?
Он не знал, сколько пролежал скомканной тушей на полу, прежде чем услышал, как Тёмный Повелитель зовёт его.
Открыв глаза, Рев обнаружил, что лежал в луже крови, а Сатана вновь сменил образ на привычный, в дорогом костюме, и слизывал кровь с губ. Подавив стон, Ревенант встал на колени. И для этого понадобилось гораздо больше усилий, чем он думал.
– Почему я не умер? – пробормотал Ревенант.
– Ты – Сумеречный Ангел. Лишь я, любой архангел и Бог собственноручно можем убить тебя, только для этого понадобится куда больше, чем сгрызть твоё сердце. – Сатана направился к трону, перешагнув через груду останков, его итальянские, кожаные ботинки скрипнули на окровавленном полу. – И если у тебя в голове есть какие-то идеи переметнуться на сторону Небес, покончи с ними сейчас же. Сандальфон может и заделал тебя, но по твоим венам бежит моя кровь.
Ревенант потёр грудь, которая уже зажила, и почувствовал биение нового сердца.
– Не понимаю.
– Когда ты был младенцем, тебя кормили молоком матери, смешанным с кровью демона.
– Знаю, – вставил Ревенант. По крайней мере, теперь знал. Две недели назад даже и не догадывался.
Сатана опустился в свой, сделанный из костей, трон.
– Ты ведь не думаешь, что мы кормили тебя кровью случайного демона? Ты пил мою кровь. Я связал тебя с собой и это навеки. Ты нечистый, и твой вход на Небеса очернит сам Рай. Так что, если смотреть на этот вопрос с такой стороны, да, я твой отец.
У Ревенанта свело внутренности. От того, что он «сын» Сатаны, особых привилегий не стоило ждать. Наоборот, король демонов большего ждал от своих детей, а если они его подводили, он это очень плохо воспринимал. Его дочь, Харвестер, живое доказательство этому. Если бы Ривер не спас её, то её до сих пор бы пытали каждую минуту каждого дня. И пытки эти даже испорченный разум Рева не мог постигнуть.
