Текст книги "Ривер (ЛП)"

Автор книги: Ларисса Йон (Айон)

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 20 страниц)

Глава 20

Сукин сын!

Ривер уничтожит этого архангела. Если выживет в схватке с Тёмными, то как-нибудь заставит Рафаэля за всё заплатить.

Он бросил шеулгулу на грязный пол хижины, но Харвестер их подняла.

– Слишком поздно их срывать. Их заклятие уже отметило тебя своей целью. – Харвестер засунула кристаллы обратно в карман Риверу. – Я знаю, как всё исправить, но нам нужно идти.

Она сказала это так, словно Ривер не осознавал, что пора отсюда, к чертям собачьим, сваливать.

Снаружи раздался пронзительный крик. Тёмный уже близко. У них совсем нет времени.

– Мы можем проскочить, пока его отвлекают демоны. – Ривер глянул на Харвестер. – Готова?

– Нет, – едко ответила она, и Ривер понимал, что гладя против шести, напоминая об их прошлом, её не успокоишь. – А я думала, посижу здесь, повяжу, подожду, когда Тёмный придёт и убьёт меня.

Ривер проигнорировал её слова и протянул Харвестер руку.

– Пойдём.

Нагло зыркнув на такое предложение, она протиснулась мимо Ривера и выскользнула в толпу призрачных падальщиков.

Мысленно матерясь, он последовал за ней, а Харвестер тем временем пробиралась мимо тощих демонов, используя деревья и кусты как прикрытие.

– Нам нужно двигаться на север, – Харвестер пнула в сторону толстую голую ветку и устремилась в темноту. – Соблюдай дистанцию. – В нескольких сантиметрах от головы Ривера в ветку дерева вонзилась молния, явно не естественного происхождения. – Дерьмо... Ривер, ты светишься!

Ривер вовремя развернулся, чтобы заметить ещё одну огненную стрелу, которую выпустил Тёмный.

Он кинулся к Харвестер и повалил её на землю, когда над их головами просвистела стрела.

Ривер перекатился за бревно позади падшей и выпустил в засранца поток огня, иссушившего все силы Ривера.

Пламя поразило Тёмного в торс, сбило с ног и выбило из рук лук.

– Сияние пропало, – выдохнула Харвестер.

– Отлично. – Он уже получил точный выстрел в грудь. Нет необходимости добавлять неоновые огни и светящуюся стрелу.

Ривер толкнул Харвестер на тропу, по которой им стоило двигаться, но она так резко остановилась, что он врезался ей в спину.

– Люцифер, – изумлённо произнесла она. – Я его чувствую. – Харвестер распахнула глаза. – Вот дерьмо. Я и отца чувствую. Он впереди.

Сердце Ривера сжал ледяной кулак.

– Насколько близко?

В глазах Харвестер вспыхнул страх, когда они с Ривером повернулись к Тёмному, который уже поднялся и направлялся к ним.

– Не знаю. Близко. Нам нужно поторопиться.

– Нас не разрежет, когда мы вступим на Земли Косы?

– Мы до них не дойдём. Но нам нужно бежать, иначе армия Сатаны порежет нас на фарш. – Харвестер бросилась бежать, не оставив Риверу иного выхода, кроме как последовать её примеру. – За следующим горным хребтом вход в Игровую Персефоны.

Ривер споткнулся, как ребёнок, который только начал ходить.

– Игровая Персефоны? Она реальна?

– Ага. Там не позволено никакой жестокости. Когда мы пересечём барьер, Тёмный не сможет причинить нам вреда.

– А что насчёт твоего отца?

– Он исключение из правила "никакой жестокости".

В буквальном смысле. Сатана был исключением любого правила.

Они припустили ещё быстрее, несясь во всю мощь, взбираясь на холмы, когда приходилось, и, пересекая реку, всю красную от крови чего-то поистине огромного, что ранили или убили вверх по течению.

Они добрались до хребта, когда ещё один Тёмный вышел из-за холма, его белые зубы сверкнули из-под капюшона. Ривер не замедлился.

Он принялся за дело, когда тот вытащил диск с зазубринами по краям, предназначенный для срезания голов и возвращения к тому, кто бросил. Они бросились друг на друга врукопашную.

Тёмный пытался вырваться, его теневая субстанция создавала скользкую хватку, но Ривер справлялся. У Тёмных было несколько слабостей, и физический бой был одной из них.

Он ударил Тёмного в лицо – по крайней мере, там должно было находиться лицо. Под капюшоном не было ничего, кроме рта.

Существо издало молчаливый крик, который Ривер ощутил миллионом острых иголок, впившихся в его мышцы. Ривер снова ударил Тёмного, надеясь его вырубить, но ощущение иголок лишь возросло.

– Ривер!

Он повернулся в тот момент, когда Тёмный, что преследовал их, ударил Харвестер дубинкой.

Харвестер бросилась в сторону и врезалась в дерево, расколов его пополам.

Их всех осыпали деревянные щепки, которых было так много, что они могли бы стать кошмарами вампиров.

Но Ривер не был вампиром, и схватив толстый кол в воздухе, он воткнул его в раскрытый рот Тёмного, прибив того к земле.

Кол не убьёт Тёмного, но остановит на достаточное время, чтобы Ривер и Харвестер смогли сбежать.

Если им удастся нейтрализовать и второго наёмника.

Чёрным размытым движением Тёмный метнул кинжал. Лезвие рассекало воздух и направлялось прямо в сердце Харвестер. Ривер отбросил от себя Тёмного с колом и прыгнул.

В плече разорвалась жгучая боль, когда в него вонзился кинжал.

Ривер приземлился рядом с Харвестер и прижался спиной к пню, который она оставила после дерева.

– Ублюдок, – рявкнула она на наёмника, нанесла удар ногой и попала тому по лодыжке.

Она не сбила Тёмного на землю, но пока тот пытался восстановить равновесие, Ривер воспользовался заминкой, выдрал из земли кинжал и метнул его в существо.

Лезвие воткнулось туда, где не было лица, и Ривер снова ощутил покалывание иголками. По шипению Харвестер Ривер понял, что и та ощущала себя в качестве подушечки для иголок.

– Пойдём, – прохрипела она, протянув руку. – Нам нужно войти в Игровую Персефоны.

В какой-то момент его рюкзак свалился, и он схватил его, пробираясь между двумя павшими наёмниками. Харвестер отпустила его, когда они забирались на хребет.

На вершине Харвестер остановилась около огромного кристалла, вырезанного в форме черепа демона с козьими рогами.

– Здесь. – Харвестер указала вниз, на основание каньона на другой стороне хребта.

Жуткие звери цеплялись по краям или выныривали и обратно забирались в трещины и дыры, блестя своими кровавыми глазами.

– Что здесь?

Харвестер прокусила запястье и покапала кровью на кристалл. Кровавые потёки пустились по лбу демона, к глазам и ноздрям, и, в конце концов, достигли раскрытой пасти.

Там кровь Харвестер впиталась внутрь. Рядом с кристаллом появилась в разряженном воздухе лестница, исчезающая в каньоне.

– Пойдём. – Харвестер схватилась за перила и через одну ступень бросилась по лестнице. Сумасшедшая женщина.

Когда они бежали, лестница позади них исчезала, оставляя земляной туннель, и Ривер задумался, а что произойдёт, если они захотят повернуть назад.

– Ты слышал? – Харвестер оглянулась на Ривера. – Музыка. Мы почти пришли.

– Я не ожидал концерта. – К музыке присоединились голоса и смех.

Харвестер остановилась на ступенях, когда туннель перешёл в огромное, пещерообразное пространство, заполненное сотнями разнообразных демонов, разноцветными палатками с едой и напитками, драгоценными камнями, игрушками, оружием, и множеством вещичек, которые Ривер не узнавал.

– Это не концерт. Рынок, – заметила Харвестер. – Но не просто какой-то рынок. Ну, знаешь, как в человеческом мире есть такие местечки, где зло собирается, чтобы увидеть кровопролитие на собачьих боях или на торговле человеческими детьми? В Шеуле есть такие места, где незлые люди могут встретиться со своими и не быть осуждёнными.

– Так здесь нет злых людей? – Ривер посмотрел на высокого, беловолосого Нитула, проверяющего остроту меча на жёлтой палатке.

Большинство Нитулов зарабатывало на жизнь работорговлей, но были и такие, кто нашёл другие способы себя обеспечивать.

Харвестер пожала плечами.

– Нет, он зло. Но, как и христианин может поддаться искушению и выскользнуть на ночь за выпивкой и развратом, так и Нитулы порой испытывают желание посетить другую сторону. Сторону добра.

Так что здесь была своего рода версия бунта зла. Нет сомнений, что все порочные дамы нашли для бунта "хорошего мальчика".

Ривер нахмурился. Всё даже звучало неправдоподобно.

– И что теперь?

– Теперь, – произнесла Харвестер, – я должна предоставить тебя самому себе. Энриет.

Он уже начал гадать, когда она снова начнёт на него наезжать. У Ривера было ощущение, что сегодня был длинный, длинный день. Даже длиннее вечности.

– Ты этого не сделаешь, – сказал он и Харвестер усмехнулась.

– Ты явно не помнишь времена, когда был дико на меня зол.

Вообще-то, в голове вспыхнуло одно воспоминание о том, как он дразнил Харвестер тем, что она кричала как девчонка, когда во время охоты на адских крыс из леса вырвалась свинья.

Тогда Харвестер разозлилась, огрела его палкой и убежала.

– Я знаю, что ты на это способна, – произнёс Ривер, – но и знаю, что не станешь делать. Ты слишком сильно хочешь ответов. – Ответы, которые Ривер сможет дать, когда к нему полностью вернётся память.

– Самодовольный ублюдок, – рявкнула Харвестер. – Пойдём. Нам нужно обезвредить шеулгулики. – Она махнула рукой вперёд. – Туда.

Они шли сквозь толпу, петляли между палатками и демонами, и когда Ривер подумал, что видел здесь уже всё, то едва из кожи не выпрыгнул, когда клыкастый демон в клоунском костюме выскочил из коробки, когда они с Харвестер проходили мимо цирковой палатки.

Харвестер вздёрнула чёрную бровь и щёки Ривера окрасились розовым.

– Грёбанные клоуны, – пробормотал он. – Демонские клоуны? Чёрт, да они ещё ужаснее.

– Тссс, – шикнула на него Харвестер, оглянувшись, проходя мимо двух демонов, торгующихся в цене за рыбу. – Ривер-трусишка испугался глупых клоунов. – Она провела пальцем по ободу винной бочки, мимо которой они проходили. – Кстати говоря, как поживают Всадники?

Неловкий момент. Ривер почувствовал себя так, словно наступил на яичную скорлупу.

– Они в порядке, – настороженно произнёс Ривер. – Лимос беременна.

Харвестер оглянулась на него с удивлением во взгляде и слабым намёком на улыбку.

– Отлично. Она так долго этого хотела. – Она двинулась к следующему ряду палаток. – Они знают обо мне? А кто занял моё место Наблюдателя?

– Не знают, – ответил Ривер. – Я подумал, что если расскажу им о тебе, они захотят помочь мне в твоём спасении. – Ривер отступил в сторону, пропуская огромного демона, идущего на рынок. – А твоё место занял придурок, которого зовут Ревенант.

Харвестер резко остановилась и развернулась.

– Ревенант? Надутый, сварливый чёртов идиот?

– Похоже, ты с ним знакома.

Харвестер зарычала.

– Этот всё делающий по правилам урод десятилетиями метил на мою должность. Даже пытался меня соблазнить, как будто я отдала бы ему эту должность после множества оргазмов. Глупец.

Она так резко откинула волосы с лица, что это, быть может, было даже больно. Но Риверу хотелось, чтобы сейчас больно было Ревенанту. Просто так.

– Он знает, что не может оскорблять Лимос, не взбесив всех парней? – спросила Харвестер. – Ему нужно это знать. И он должен знать, что не стоит подходить к Битве. Жеребец Ареса терпеть не может падших ангелов. Хотя, мне бы понравилось понаблюдать за тем, как Ревенант всё это будет познавать на собственной шкуре. – Харвестер рассмеялась, будто представила всё это. – О, и я дождаться не могу, когда он свяжется с вампирами Тана. За это Танатос подвесит его на юго-западной башни своего замка.

– Такому не бывать, – ответил Ривер. – Наблюдатели получили защиту от разъярённых Всадников.

– Серьёзно? – Харвестер нахмурилась. – Я могла раз или два ею воспользоваться.

– Знаю, – тихо ответил Ривер.

– Ты ничего не знаешь, – рявкнула она.

Было приятно протолкнуться к ней через слой льда, но теперь Харвестер снова от него отгородилась.

Ривер пытался достучаться до неё, но Харвестер слишком быстро возводила стены.

Харвестер повернулась обратно и зашагала ещё быстрее, чем до этого.

– Я знаю, что Мор тебе сделал. – По крайней мере, Ривер догадывался.

– Да? Рада за тебя. Но по сравнению с тем, что сделали мой отец и его приспешники, Мор просто маленький мальчик, играющий в войнушку. Я вся сплошная травма, так что закрой рот.

Да, она это чётко дала понять. Но будучи не полным идиотом, Ривер оставил эту мысль при себе.

Харвестер остановилась возле чёрной палатки, где гуманоид нанизывала на нитку бусины, что-то при этом нашёптывая.

Харвестер заговорила с ней на языке, который Ривер не знал, а потом повернулась к нему.

– Она может снять заклятие. Но это будет стоить два шеулгулика.

Ривер понизил голос и произнёс на ухо Харвестер:

– С шеулгуликами без чар я не смогу здесь восполнить свои силы.

– Мёртвым ты тоже не сможешь восстановить свои силы, – заметила Харвестер. – Если у тебя в рюкзаке нет ничего иного, на что можно сторговаться, тогда два шеулгулика и никак иначе.

Проклятье. Это плохо. Он не в состоянии сдерживать силу или не сиять без небольшой помощи. Если он не сможет восстановиться, то не только полностью будет зависеть от Харвестер, но и действовать по её указке.

Вот такой из него спаситель.

Выругавшись, он передал шеулгулики. Владелица палатки улыбнулась так, словно выиграла в лотерею, а затем бережно положила кристаллы в кожаный мешочек, который подозрительно смахивал на кожу человека.

Чёрт, он ненавидел демонов.

Гуманоид исчезла внутри палатки, а вернувшись, принесла чашу с зелёной пастой.

– Дай свою руку, – произнесла она, и Ривер последовал приказу.

Харвестер прислонилась бедром к палатке, её поза была расслабленной и повседневной, но Ривер видел, что она наблюдает за толпой, словно ястреб, зорко обследуя тех, кто проходит слишком близко от палатки.

Она так сильно отличалась от юной, невинной Веррин, которой сколько не говори быть начеку, она всё равно отвлекалась на мелочёвку вроде бабочки, приземлившейся на цветок.

Внезапное воспоминание и нежные чувства заставили Ривера вздрогнуть, когда демон налила зелёную жижу ему в ладонь.

Она посмотрела на него, вытерла капли со своей ладони и продолжила проговаривать заклинание, от которого у Ривера заболели уши.

Он глянул на Харвестер, но если она и почувствовала его боль, то своим видом этого не выдала.

Демон закончила на высокой ноте, заставив Ривера поморщиться, а затем он чуть не закричал, когда из ниоткуда она достала золотой гвоздь и пронзила его ладонь.

– Какого... – Его перебил странный крик, когда демон выдернула гвоздь.

На землю полилась кровь, а голос демона стал хриплым лаем.

– Готово.

Кровотечение закончилось, и рана мгновенно заросла.

Харвестер оттолкнулась от палатки.

– Ты чист. Пойдём. – Она взяла Ривера за руку и побежала. – Папочка здесь.

Сердце Ривера упало в желудок.

– Здесь? В смысле, в этом месте?

Она кивнула.

– Я почувствовала, как он вошёл.

Она прибавила ходу, пока они не достигли порталов в стене.

Харвестер остановилась возле третьего – открытая конструкция из гигантских костей демонов гаргантюа, больше остальных, по крайней мере, вширь.

– Что это?

– Ещё один Боргейт. Ну, что-то вроде. – Усмехнувшись, Харвестер взяла Ривера за руку. – Мы должны пройти его вместе, иначе окажемся в разных местах.

Звучало угрожающе.

– Что значит в разных местах?

– А то, что внутри нет карты. Этот Боргейт забросит тебя туда, куда захочет. В любое место в Шеуле, хотя, обычно, это какое-то место со смыслом. Он почти читает твои мысли. Но очень редко забрасывает туда, куда ты меньше всего хочешь отправиться.

– Например, в царство твоего отца?

– Именно. – Харвестер улыбнулась с преувеличенной самоуверенностью. – Но хорошая новость в том, что сейчас мой отец не дома. Понимаешь? Я могу видеть что-то положительное в дерьмовых ситуациях.

– Ты настоящий лучик солнца.

– Это неуместно. – Она потянула его за руку. – Готов?

– Нет, но у них не было выбора. Они вошли в портал, который превратился в чёрную коробку.

– И что дальше? – спросил Ривер, когда портал захлопнулся. И не открылся.

Харвестер не ответила. Да это было и не нужно. Всё сказало выражение её лица.

Они оказались в ловушке.

Глава 21

А вот это совсем плохо.

Харвестер выругалась и принялась расхаживать по чёрной комнатке, которая, как и почти всё в Шеуле, была освещена невидимым источником света. Не то чтобы это делало ситуацию лучше.

Чернильно-чёрные стены, пол и бесконечный потолок, казалось, впитывали свет, оставляя его столько, что видно лишь в радиусе десяти шагов, и не важно, в какую сторону ты двигаешься.

– Да что б всё, – рявкнула Харвестер.

– Почему портал нас куда-нибудь не выкинул?

Харвестер потёрла глаза тыльными сторонами ладоней. Неужели для них ничего не может пойти хорошо? Хотя бы раз?

– Боргейты глючные. Такое с ними иногда случается. Мы просто ненадолго зависнем в этой глупой коробке.

Ривер огляделся, словно искал выход. Харвестер мысленно пожелала ему удачи.

– И сколько мы тут проторчим?

– До тех пор, пока кто-то не попытается воспользоваться порталом и перезагрузит его. – Она разочарованно пнула стену. – Надеюсь, что кто-то схватит Билла Гейтса и заставит установить новую операционную систему, вот только жаль, что он не демон. – Когда Ривер закатил глаза, Харвестер кивнула. – Серьёзно. Я была тоже удивлена.

Ривер прислонился к стене и вёл себя так, словно ничего в мире его не волновало. Как он мог расслабиться в подобном месте? Харвестер уже была готова к атаке клаустрофобии.

– Если отбросить в сторону тот факт, что мы сейчас в ловушке, ты в порядке?

– А с чего бы мне быть не в порядке?

– Не знаю, может, потому, что твой злой папенька был в нескольких секундах от того, чтобы нас поймать?

– Избавь меня от фальшивого беспокойства, – напряжённо произнесла Харвестер. – Я в порядке.

Ага, учитывая дрожь в её руках и беспокойство в голосе – всё это указывало на "спокойное" состояние.

– Ладно, плевать. – Ривер поднял руки. – Я просто пытался быть милым. Ну, знаешь, так себя ведут нормальные люди.

– Ты сейчас шутишь? Мы не нормальные люди. И милым? Во что ты играешь? Ты скинул на меня огромную информационную бомбу, Энриет, и пытаешься быть милым?

Во время пыток Сатаны, Харвестер была четвертована не один раз, а дважды.

Это было огромное зрелище, представление перед двумя частями трапезы.

Но испытанная боль не шла ни в какое сравнение с тем, что она ощутила, когда Ривер раскрыл свою личность.

Харвестер по-прежнему поверить не могла. Не могла поверить, что спустя пять тысяч лет после исчезновения, Энриет снова стоит перед ней. Как такое можно принять? Сможет ли она такое принять?

Чёрт, она могла бы полностью всё это отрицать, если бы только сильнейшая ненависть и безудержное влечение к Риверу наконец-то не обрели смысл. Как и воспоминание о сексе с Энриетом, где дыру в районе лица теперь занимало лицо Ривера.

Ривер был в воспоминании, потому что он там был на самом деле. Теперь Харвестер понимала, почему поцелуй с ним был так знаком. И почему, впервые встретившись с Ривером, она ощутила его прежде, чем он полностью материализовался.

Такого не происходило ни с кем раньше.

– Ладно, – произнёс Ривер. – Ты права. Мы не нормальные. Мы наиболее неудачные любовники в истории. Так что давай не будем строить из себя милых личностей. – Его проницательный взгляд, казалось, проникал в саму глубь неё. – Может, расскажешь, почему убежала в тот день, когда я тебя поцеловал?

– Ты имеешь в виду тот день, когда ты трахнул Лилит? – И разве это не приносит до сих пор боль? То единственное решение – побег после поцелуя – привело ко всем тем последствиям, но Харвестер не готова была взять на себя всю вину. Она потёрла грудную клетку, будто могла утихомирить боль, которая находилась там все эти столетия. – Я убежала, потому что испугалась. У меня не было опыта и ты... ты был шлюхой. – Ривер стиснул зубы, а Харвестер взглядом бросила вызов отрицать сказанное. – Ты и по-прежнему такой, правда ведь? Твои шашни с демонами хорошо известны.

Выражение лица Ривера стало холодным.

– Откуда тебе известно о демонах, с которыми я был? Да к тому же, всё это было в прошлом, когда я был Непавшим.

Харвестер усмехнулась, полная сомнения.

– Ты действительно хочешь, чтобы я поверила, что с тех пор, как ты вернул крылья, стал просто моделью ангельской непорочности?

– Я никогда не был моделью ангельской непорочности, – грубо ответит Ривер, и Харвестер задумалась, была ли нотка горечи в его тоне настоящей или вымышленной.

– Вот так, чёрт возьми. – Она подошла и упёрла палец ему в грудь. – Так что теперь, когда к тебе вернулись какие-то воспоминания, может, расскажешь мне, куда ты отправился после того, как соблазнил меня, взял мою девственность, а затем сказал, что я отвратительна?

Втянув неровный вдох, Ривер закрыл глаза.

– Что я сделал с тобой... Прости...

Харвестер ударила его в грудь так сильно, что он поморщился.

– Мне нафиг не нужны твои извинения, – рявкнула она. – Куда ты отправился?

Ривер открыл глаза, и в то время, как Харвестер была рада видеть в них боль, она чувствовала себя виноватой за то, что туда её поселила. Немного.

– Не знаю. Мои воспоминания ограничены тобой и мной.

– Как убедительно. – Харвестер развернулась, дошла до противоположной стены, а затем снова вернулась к Риверу. – Что ты ещё помнишь?

– Я помню, что отправился к тебе, когда узнал, что стал отцом. Ты была первой, кому я рассказал. Я тебе доверял. – Боль в его глазах превратилась в горящий синим пламенем гнев. – Но ты уже знала. Ты знала это все те грёбанные годы.

Её охватила такая вина, что едва колени не подогнулись. Но Харвестер не могла угрызениям совести сорвать потребность в получении ответов.

– Ты помнишь это. А помнишь ли сколько дерьма мне сделал? Помнишь, как я делала всё, что ты попросишь, даже кровь тебе давала, чтобы ты мог нас связать?

– Дерьмо. – Ривер потёр лицо. – Я это помню. Это было за несколько месяцев до Лилит. Мы только начали тренировки по охоте за демонами.

– И ты хотел, чтобы мы могли друг друга чувствовать на случай, если кто-то из нас окажется в беде.

Ривер нерешительно молчал, и воздух в портале сгустился от напряжения.

– В этом было нечто большее. – Он сделал шаг к ней, и ноздри Харвестер заполнил мускусный аромат его кожи. – Я не рассказал тебе всего.

В груди Харвестер всё замерло от предвкушения.

– Ты солгал?

Боже, какой же дурой она была. Глупой, влюблённой, бесхребетной идиоткой.

– Только потому, что правда звучит безумно.

Харвестер скрестила на груди руки.

– И в чём же состоит правда?

– В том, что нам нужно было это сделать. – Ривер запустил руку в свою блондинистую гриву, растрепав её, желая, чтобы к нему прикоснулась Харвестер. Даже если она сейчас его ненавидела. – У меня просто было ощущение о том, что мы должны так поступить, но я не знал причину.

– А теперь знаешь?

– Возможно, – выдохнул он. – Думаю, благодаря этой связи я вернул свои воспоминания.

– Что ж, рада за тебя. Рада, что смогла помочь.

Он проигнорировал её сарказм.

– Я тоже.

Харвестер внимательно посмотрела на него. Грудь Ривера тяжело поднималась и опускалась, как будто они не словами бросались, а занимались рукопашным боем.

И сейчас она осознала, что во всех воспоминаниях, которые были у неё об Энриете, у него появилось лицо.

Ангел, который смеялся с ней, подшучивал над ней и подарил ей самые потрясающие оргазмы, был мужчиной, стоящим сейчас перед ней.

– И что теперь?

Он буднично упёрся одной ногой в стену. Да, для него всё оставалось по-прежнему.

– Теперь мы будем ждать, когда этот портал нас куда-нибудь выкинет.

– Я не об этом и ты меня понял.

– Ты действительно считаешь, что сейчас самое время обсуждать наше будущее? Мы понятия не имеем, переживём ли остаток дня, не говоря уже о следующем столетии.

Ривер был прав, но уход от ответа ранил Харвестер. Тысячелетиями она гадала, что же будет делать, если Энриет вдруг объявится. Сценарии варьировались от того, где происходило их счастливое воссоединение, где они бегут навстречу друг другу и Харвестер прыгает в его объятия, до того, где она жестоко его убивает.

Большинство воображаемых встреч включало в себя то, как Энриет падал перед ней на колени и молил о прощении столько, сколько она решит достаточным.

А затем у них был дикий, необузданный секс, и Энриет клялся, что больше никогда её не покинет.

Какая шутка. Ни в одной фантазии не было побега от Сатаны и Тёмных.

– Позволь кое о чём спросить. – Она расправила плечи, поморщившись от внезапного, сильного зуда в спине из-за регенерации крыльев. Хороший знак, но раздражающий. – После того, как ты выяснил, что мне известно было о твоих детях, когда соблазнил меня, хотел ли ты со мной секса, хоть немножко? Или дело было только в мести?

Ривер опустил глаза в пол, но прежде Харвестер удалось увидеть в них стыд.

– Я не помню.

– Чёрт возьми, – выплюнула она. – У тебя должны быть какие-то мысли на этот счёт, какие-то ощущения.

– В тот день я чувствовал гнев. Так что, если бы пришлось отвечать на этот вопрос, я бы сказал, что всё дело было в мести. – Ривер резко перевёл на неё взгляд, глаза были такими же холодными, как слова, и в груди Харвестер сжалось то, что осталось от сердца. – Это ты хотела услышать? Или мне стоило солгать?

Она хорошо лгала, и как же облажалась с этим?

Сукин сын, он мог вывести её из равновесия, и если и было то, что Харвестер ненавидела больше пыток, так это быть неуверенной в себе и своих эмоциях.

– Пошёл ты, Ривер. – Иррациональный гнев схватил её в свои когти, когда она развернулась, желая как можно больше расстояния между ней и Ривером в этой долбанной обувной коробке.

До неё донёсся сердитый голос Ривера.

– Ты сама спросила.

Она упёрлась лбом в стену, позволяя прохладному камню себя успокоить. Но он ненамного облегчил растущие внутри страдания.

Пространство наполнили звуки, и Харвестер напряглась, ощутив, что Ривер приблизился.

– На случай, если нам не удастся выбраться из Шеула, я хочу поблагодарить тебя за всё, что ты сделала для моих сыновей и дочери. Я не смогу отблагодарить тебя в полной мере. – Он сглотнул и почти страдальчески закончил: – Я должен тебе гораздо больше, чем могу отплатить.

– Опасно говорить такое падшему ангелу.

– Возможно. Зависит от падшего ангела.

Харвестер горько рассмеялась.

– Если рассчитываешь, что я соглашусь начать всё с чистого листа и идти с тобой радостно по жизни, то глубоко ошибаешься. Я больше не Веррин. Ради выживания я делала такое, от чего твои перья дыбом встанут.

– Думаешь, я не понимаю? – разочарованно проговорил он. – Я больше не Энриет. Но мы оба платим за то, что сделали, будучи теми людьми. Может, пришло время остановиться.

Харвестер закрыла глаза и сделала глубокий, неровный вдох. Ей хотелось плакать.

Хотелось кричать. Ривер причинил ей такую сильную боль, что оправиться от неё было тяжело.

И, может, ранило больше всего то, что она была такой стервой, что заслуживала лишь мести, а не прощения.

Нет, она, определённо, больше не была Веррин.

– Хочешь прекратить платить за содеянное Энриетом и Веррин? А что насчёт того, что сделали Харвестер и Ривер? – Оттолкнувшись от стены, она повернулась к нему. – Я раздавила тебя горой. Выслеживала и мучила. Неужели ты и правда, готов оставить это в прошлом?

Он прошёлся взглядом от макушки до ног, будто пытался увидеть того ангела, которого знал.

– Уже оставил в прошлом. Но что насчёт тебя? Ты сказала, что всё, что ты испытывала ко мне, как к Риверу, обрело смысл. Я знаю, что ты меня ненавидишь, но что ещё?

– Ещё? – Первым желанием было послать его к чёрту. Но им обоим сейчас нужно было немного откровенности и множество ответов на вопросы. – Похоть, – смело произнесла она. – Я презираю тебя, но это не останавливает от желания поиметь твой мозг каждый раз, как я тебя вижу.

Жар вспыхнул в глазах Ривера, и Харвестер внутренне улыбнулась.

– Вот почему ты заключила со мной сделку в Шеул-гра.

– Что ж, не могла же я открыто признаться, что хочу с тобой трахнуться, так ведь? Ты бы рассмеялся мне в лицо.

– Да, – признался Ривер, – рассмеялся бы.

Несмотря на то, что она знала, что он это скажет, всё равно это ощущалось как удар под дых.

– Харвестер, освободи меня от сделки.

Сердце заколотилось о рёбра.

– Что? Никогда.

– Почему?

Потому что сейчас она важна как никогда. Сделка – единственное, что сдерживает Харвестер. Единственное оружие против того, кто может разбить ей сердце.

– Потому что я так сказала, – рявкнула она.

Ривер опустил голову, золотистые волосы свесились на лицо, закрывая выражение. Казалось, прошла вечность, прежде чем он поднял голову, а когда это сделал, от хищнического блеска в глазах у Харвестер замерло дыхание.

– Сделай это. – Ривер двинулся к ней, его широкие плечи перекатывались, как у льва на охоте. – Я однажды предал твоё доверие. Сейчас я прошу дать мне ещё один шанс.

По мере приближения Ривера, пульс Харвестер всё больше зашкаливал. Воздух между ними расцвёл знойным, эротическим жаром, который она ощущала на коже как ласку солнца. Всё было как в тот день, когда Энриет её соблазнил.

Он был так уверен в себе, что Веррин сдалась.

А затем он её растоптал.

– Зачем мне это делать? – хрипло спросила она.

– Потому что тебе ничего не нужно держать над моей головой. – Ривер остановился в шаге от неё, мощная стена мышц, блокирующая всё от её взгляда, кроме него самого. Голос понизился до чувственных ноток. – Тебе не нужен вербальный контракт между нами.

Он имел в виду то, о чём она думала? Что он займётся с ней сексом, даже если она не принудит его? Или это повторение того чудесного и ужасного дня, произошедшего давным-давно?

Что если он обманывает её, чтобы освободиться от сделки?

– Харвестер, – произнёс он, но в голове она эхом услышала "Веррин". – Освободи меня. Доверься мне.

Она не могла. Не станет. Он слишком легко может снова её ранить.

Но ей хотелось, чтобы было всё хорошо. А как это может произойти, если она вцепилась в сделку, которой намеревалась эгоистично пользоваться?

Может, последовать его просьбе станет первым шагом по возмещению ущерба пяти тысяч лет злодеяний?

Пульс колотился в ушах, когда Харвестер раздумывала над просьбой Ривера и своими вариантами, взвешивала желание избавиться от темноты, которая стала такой же частью неё, как кожа.

Она могла выполнить его просьбу. Но если Ривер заставит её об этом пожалеть, она ему зубами выпустит кишки.

– Я... освобождаю тебя. – Харвестер ожидала, что он заливисто рассмеётся, но Ривер просто стоял, а полуприкрытые глаза были подёрнуты дымкой. – Гм... и что теперь?

– Ты мне скажи. – Ривер облизнул пухлые губы, оставив блестящий в сером свете портала след. – Хочешь меня испытать? Узнать, было ли умным освобождать меня от сделки?

Что за трюк? Харвестер прищурилась. Если в этом была уловка, то Ривер играл очень и очень хладнокровно.

Но она могла быть ещё хладнокровнее.

– Конечно, – ответила она, сбрасывая обувь. – Давай узнаем, совершила ли я ошибку. – Наклонившись, она стянула с себя леггинсы, оставшись только в забавных розовых трусиках и маленьком чёрном топе. – Трахнешь меня даже без сделки? – Она просунула большой палец под пояс трусиков, оттягивая их, и замерла в ожидании.