Текст книги "Дневник замужней женщины"

Автор книги: Лариса Шевченко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 24 (всего у книги 35 страниц)

Ведь если принять, что человек – тоже животное, то получается, что многими свойствами его наградили «предки», а он их только развил. Наша душа – вместилище опыта всех тысячелетий. Она – определенная структура в мозгу или распределена во всем теле? А Сознание – это процесс и одновременно – наши субъективные ощущения. Оно – результат работы мозга и души.

Ребенок – не чистый лист, в нем эволюционно с рождения много чего заложено. Это его внутреннее «я» и есть душа. И у всех она разная. Я всегда ее чувствовала. Она контролировала и направляла меня. Душа с годами меняется. Она «прирастает» внутренней активностью мозга и внешними условиями. И сознание меняется. Если душа не созрела, допустим, от недостаточно хорошего воспитания, она может не воспринять что-то новое и полезное. Человек таков, какова его душа.

Мне не верится, что душа бессмертна, что душой наделяет Бог, а не родители. Одно смущает: «Почему она иногда «говорит» со мной мужским голосом? Может, из глубины веков идут мне от предков подсказки? Они заложены в моих генах и в важные моменты моей жизни всплывают в сознании? Кто-то их слышит, кто-то нет. До кого-то доходят их волны, кого-то они минуют. Что значит «человек воспринимает на уровне интуиции»? Я склоняюсь к мысли, что на уровне развитости своего мозга и души. И тут дуализм. Он всюду и в философии, и в биологии, и в физике.

Мне кажется, что человеку интересно жить, потому что он думает сознательно. Он понимает, что думает, что развивается! Я слышала от иностранцев, что мы, русские, слишком серьезные, и нам надо бы шире и проще смотреть на многие вещи. А это качество у нас от того, что мы во всем стремимся дойти до сути. Но и у нас не всегда «ум и сердце в ладу». Случается, что захлестывают эмоции. И у животных есть душа, но она менее развитая. Когда-нибудь я внучку расскажу об этом.

*

Ремонт затеяла. Но сама, как раньше, заниматься им уже не могу. Силы не те. Митя глубоко и подробно изучил новейшие материалы и их цены, ознакомился со способами выравнивания стен и полов. Нанял работников из ближнего зарубежья. Я попросила мужа не платить им за проделанную работу в конце каждого дня, а рассчитаться только по выполнении всей работы, по результату, чтобы они не имели возможности в любой момент «соскочить», если вдруг наворочают невесть что. Я слышала, что приезжие хватаются за любую работу, торопятся заработать и часто не придерживаются технологий, а иногда и вообще о них понятия не имеют. Сбежали наши «мастера». Зато со следующими специалистами повезло. Юноши из Узбекистана работали быстро, четко, честно.

Потом муж привел мастеров по оклейке обоев. Я почему-то сразу усомнилась в их способностях и компетентности, о чем и сообщила ему. Он, конечно, проехался по моим экстрасенсорным данным и настоял на своем. Я опять влезла со своими советами и тут же получила ехидное замечание по поводу примитивных домашних дел, умение вести которые я пытаюсь поставить себе в великую заслугу. Отступилась. А в результате ни обоев, ни бордюрной ленты не хватило. И звезды на стенах как на волнах качались, вместо того, чтобы выстроиться в прямые линии, как на параде. Нанятые дешевые мастера понятия не имели о том, как разрезать обои и совмещать рисунок.

Но Митя категорически отказался менять «специалистов». Я проинструктировала их по полной программе. Они молча прослушали лекцию, но коридор опять оклеили без учета правил. К тому же я обнаружила на полосах обоев кое-как залепленные порывы, неровные стыки, желтые подтеки и косые морщины. Конечно, расстроилась:

– Нам теперь несколько лет смотреть на эту жуть? Если тебе плохо сошьют костюм, ты его будешь носить?

Муж возмутился:

– Все тебе не так! Я большие деньги на ремонт потратил! Мне их коту под хвост кинуть? Я докуплю обоев и сам переклею те места, где есть дефекты.

Я спросила:

– И сколько докупишь? Ты же не представляешь технологии снятия обоев. Деньги потратишь впустую. Доверься мне. Не может человек быть специалистом во всех областях жизни. А у меня опыт нескольких ремонтов. Ты не думаешь о том, как лучше выполнить ремонт, тебе главное доказать, что ты прав, если даже не прав. Мне было бы приятно, если бы ты нашел лучшее решение вопроса. Я бы не рефлексировала, не завидовала, а гордилась тобой. Я всегда с удовольствием подмечаю все то, что ты удачно и красиво выполнил. Тебе хорошо и мне тоже. Вот и ты делай так, чтобы каждый наш день запоминался чем-то радостным.

Пришла дочь. Принялась сдирать обои. Я лежу в спальне и сердито бубню себе под нос: «Скупой платит дважды… Как же, ты так умен, что нам каждый раз уметь попасть в твою мысль – большая проблема!» Разошлась, распсиховалась без меры. Понимаю, у Мити в общении с семьей самое любимое слово «нет». Он человек по имени «Нет». Сколько раз говорила: «Отрицать проще всего, а ты попробуй сначала разобраться, а потом ответ давай. Говоря «нет» ты же сам себя загоняешь в ситуацию, из которой трудно выйти». Лежу за закрытой дверью, наспех набрасываю на холст своей памяти эскизы прежних, сделанных мной ремонтов, ищу варианты, чтобы было что посоветовать дочери.

Нравится Мите иметь хороший инструмент, чтобы любоваться и хвалиться, а пользуется им раз в год по заказу. И если что-то делает, то с выражением первооткрывателя на лице. Ему бы всю эту радость в детстве и в молодости познать…

Печку для хлеба купил, поигрался и бросил. Огромную сушилку приобрел. И она стоит без дела. Любит игрушки. А фритюрница, соковыжималка и т.д. Но попробуй только возразить… Вот и молчу. Себе дороже... Хотя бы посоветовался со мной или спросил, что мне нужно и какой марки. Он во всем «теоретик» самого высокого уровня. Знания ему нужны, чтобы указывать и приказывать жене там, где его не просят. Я сержусь: «На работе командуй, сколько душа желает, а ко мне не приставай. На кухне я пока что хозяйка, а ты – помощник».

Четыре года «изучает» устройство электрической духовки. Мне теперь трудно осваивать пятидесятистраничный «талмуд». Надеюсь, к пятилетнему юбилею запустит.

*

По линиям на руке Митя рожден без определенной цели Всевышнего. Корабль без пуля и ветрил. Вот и плывет туда, куда кто-то сильнее дунет. И как всё это можно было разглядеть в молодом человеке?

Прошу мужа подать мне сыр, который лежит на второй полке холодильника. Он шарит на верхней полке. «Ниже», – подсказываю я. Он «перескакивает» через две полки. «Я всегда четко формулирую свои просьбы», – говорю я и отворачиваюсь, чтобы не нервничать. Пусть делает, что хочет. Обойдусь без сыра.

Сколько раз просила мужа: ошибся, исправь все тихо без шума. Так нет же, как это он, мужчина, женщину станет слушать!

Даже когда делает добрые дела, столько злости изливает, что вся радость пропадает. И что это за помощь, за которую тут же попрекает? Чувствует при этом удовлетворение? Это вроде платы за то, что сделал что-то полезное для семьи? Кричит на людей, которые не могут или не хотят ответить ему тем же? На жену, на детей. Это у него называется интеллигентностью? Как-то не выдержала, заметила, будто вскользь: «Кто творит добро в молчании, тому воздается во сто крат больше». И что он мне ответил? «Мне твои слова как шли, так и ехали». Уважил.

Митя такое поведение считает нормальным, он так воспитан. Его мать восхищается собой. Как же, она простая, необразованная, унижает невестку с высшим образованием! О такте, о тонкостях взаимоотношений в их семье слыхом не слыхивали. Меня их наглость шокирует. А я не могу позволить себе грубить, кричать на весь дом. Вот и молчу. А что я могу им противопоставить? Поражаться, обижаться, взывать к совести – вот и весь мой арсенал, это всё, на что я способна. А Васька слушает, да по-своему поступает. Мой муж никогда не признает своей вины, потому и не меняется в лучшую сторону. Много раз пыталась с ним беседовать на эту тему – не понимает. Он словно из другого мира. Люди, оказывается, могут говорить об одном и том же, но совершенно не понимать друг друга!

А в студенческие годы, я была для него «солнышко лесное», потому что мы нашли друг друга в лесу на туристическом слете. Но тогда рядом с нами не было его мамы. В какой-то момент я поняла, что Митя стал изменять с тех пор, когда перестал бояться меня потерять. А когда-то я была для него недосягаемой… Помню, Митя спросил у своего друга: «Как она тебе?» А тот ответил: «Она для тебя слишком красивая». Я случайно услышала их разговор.

«Мог бы с юмором, с шуткой, как ты умеешь, сказать о моей ошибке. (Какой я ему комплемент отвесила!) Помнишь, как я сделала тебе замечание после уборки квартиры? «Утренний луч солнца коснулся плинтуса, а он оказался мохнатым от пыли, как наш нелюбимый мной кот!» Я сказала и так весело рассмеялась, что даже ты не заподозрил меня в насмешке. А мне было не очень приятно, что я никак не научу тебя качественно пылесосить. Я все, что мне по силам, стараюсь делать на совесть, но всегда не без оснований опасаюсь, что не заметишь, не оценишь или, что еще хуже, хваля за какую-то ерунду, по привычке сыронизируешь, что-то типа «высокого класса» моего мастерства в «великом» виде хозяйственной деятельности страны. И ведь понимаешь, что это мне неприятно, но не можешь отказать себе в удовольствии… И главное даже не слова, интонация.

Да, пока я была здорова, у меня всегда было в квартире чисто, хоть с полу ешь». Все успевала, и на незаслуженные шпильки реже обижалась. Боже мой, когда это было? В прошлом, поросшем мхом двадцатом веке… Вот и я стала занудливой старухой.

Считает себя умным, а думать не умеет. Понять и вызубрить какие-то научные знания в определенном объеме не так уж трудно, а вот научиться строить взаимоотношения намного сложней. Этому, если не привилось в детстве, надо учиться всю жизнь.

Как мы, люди, еще далеки от понимания гармонии сосуществования в семьях, в мире!

На рынок невозможно с Митей ходить. Прошлый раз похвалила его женщина, торговавшая грушами, так он у нее купил целую сумку наполовину гнилых недозрелых груш, и мне пришлось их потрошить, пытаясь выбрать хоть что-нибудь пригодное для еды. А я хотела купить один килограмм, но качественных, вкусных, чтобы есть с удовольствием. Чуть не разревелась от обиды. После болезни, я совсем как малый ребенок стала. А мой муж по-прежнему от любой похвалы впадает в какое-то странное состояние эйфории и ничего уже не соображает. И тогда его можно на любую глупость толкнуть. При этом ему бесполезно говорить: «Сначала думай, потом делай». А говорят, женщины живут эмоциями.

Решила не позволить мужу купить плохой товар. Воспротивилась, мол, не нравится мне этот, хочу тот. Так он опять перед торговкой нагло расхваливающей свой никудышный продукт решил показать кто в доме хозяин. Как хорошо, что я много лет ездила на рынок одна! Физически было тяжело, зато нервы сберегала. Из двух зол я выбирала меньшее. Но теперь мне не по силам самой делать покупки, вот и приходится выслушивать дерзость и наблюдать глупость.

С дочкой Митя такие же номера откалывает, чем доводит ее до истерики. «Мама, папа эту чужую торговку уважает больше меня. Он при ней меня обругал и назло мне скупил весь ее недоброкачественный товар, – жаловалась она мне. – Я уже зареклась просить у него помощи».

Может, Митя этого и добивается? Ведь и в молодости он так же вел себя, чтобы я отстала от него и все делала сама. Но теперь ситуация изменилась и он, как всякий нормальный человек, должен ее учитывать.

Митя из тех: «кто меня похвалит, тот мой лучший друг». Меня же он не хвалит, чем бы я его ни радовала. А если и отмечает, то всегда с иронической интонацией, с кривой ухмылочкой. Когда я обижаюсь, он удивлялся, мол, не пойму в чем дело. Не помню, чтобы он душевно или радостно поблагодарил. Будто вообще не умеет. Но ведь перед сотрудницами распинается из-за каждой мелочи! Почему? Спросила. Ответил: «Они для меня деньги зарабатывают». Рассмеялась: «А домашняя работа ничего не стоит? Найди домработницу, которая тебя бесплатно станет обслуживать».

– Когда я такое тебе говорил?

– Я не запоминаю твои бзики.

– Так записывай, конспектируй, стенографируй!

– Приму к сведению. Теперь для этого время у меня найдется.

По радио ругают водителей, которые во время поездки на полную мощность включают в салоне музыку. Муж активно включается в критику:

– Дураки! Твари! У них же внутри машины все трясется.

Я раздраженно замечаю:

– Зачем ты так грубо?..

Муж перебивает меня:

– Неправда, что ли? Они же идиоты, дебилы подонки!

– Ты этими комплементами сам себе приговор вынес. Почему ты других, пусть даже заслуженно, ругаешь, а за собой не замечаешь такого же гадкого поведения? – удивленно спрашиваю я.

– Я? Ты с ума сошла? – искренне возмущается муж.

– Забыл, как в квартире на полную мощность включал музыку через огромные колонки? Мне с дочкой становилось дурно, но тебя это не волновало. Тебя ничем невозможно было унять.

Муж ничего не ответил. «Надо же, неужели поумнел? – обрадовалась я. – Дай-то бог. Наверное, ему невыносимо неприятно слышать мои замечания? Ему – такому идеальному, живущему каждый день с ощущением праздника в душе! Мне не хочется портить ему настроение, но надо. Ничего, пусть вспомнит какой «вклад» он вносил в нашу семью, и наконец-то окончательно прозреет и исправится. Тогда, хотя бы последние годы нашей совместной жизни будут сносными.

Рано возрадовалась. И минуты не прошло, как Митя взорвался: «Не выдумывай, такого никогда не было!» Поежилась: «Ну вот, опять получу порцию несогласия, возмущений и обвинений». И, конечно, вопли не заставили себя ждать. Я увлеклась дидактикой?

Отключили горячую воду. Нагрела в кастрюлях. Выкупалась, легла. Муж отправился в ванную. Слышу: крик, брань. Что случилась? Ногу обварил! Полечила, успокоила, помогла помыться. Господи, до чего же не приспособленный! Бесится, просто сатанеет от того, что теперь не нянчусь с ним? Поэтому все у него из рук валится? А зачем до болезни доводил? Совсем как малолетний, капризный ребенок. Даже чистое белье сам себе взять из шкафа не хочет. В чем проблема? Искать не надо, оно аккуратно стопками разложено на отдельных полках его шкафа.

– Митя, обращай, пожалуйста, внимание на то, чтобы «гусак» смесителя носом в ванну смотрел, а то за ночь с него столько накапает, что придется с соседями снизу разбираться.

– Почему ты мнѐ говоришь «обрати внимание», а тебе так не надо?

– Я уже обратила, вытерла на полу лужу.

– Какую лужу? После моего купания на полу было сухо. Опять на меня сваливаешь вину непонятно за что?

– Почему «опять»? Причем здесь твое купание? Я тебя ни в чем не обвиняю. Я говорю о том, что у нас подтекает кран.

– И что из того?

– «Гусак» оказался между раковиной и ванной, поэтому на полу образовалась лужа. Ты мог не заметить, случайно его повернуть.

– Сама виновата! – опять раздраженно прервал меня муж.

– Я не заходила в ванную комнату после того, как ты принимал душ. Спокойно выслушай меня. Я просто прошу тебя быть внимательней. За ночь может образоваться протечка в полу. Зачем нам доставлять себе лишние хлопоты, а соседям неприятности?

– Не может быть, чтобы за час образовалась лужа.

– Проверь. Я не стала бы по пустякам тебя беспокоить.

Муж вскакивает. Я демонстрирую «опыт» и тихо говорю: «Нельзя было поверить мне и сразу принять к сведению?»

Ушел в зал без комментариев. Не раскричался. Удивительно. Сочту за добрый знак. Только после семидесяти начал учиться нормальному уважительному общению. Естественно, что ему трудно. Может, вспомнил мои вчерашние слова: «Мы все имеем право на ошибки. Не надо считать себя идеальными, непогрешимыми, самыми умными, и жить сразу станет проще и легче. Мы оба должны в мелочах быстро прощать друг друга. Не стоит бояться маленьких споров. Они неизбежны по причине наших взрывных характеров или болезненных состояний».

Целую неделю напоминаю Мите о том, чтобы сменил лейку в ванной, потому что крепление износилось, и она падает во время пользования душем. Не верит. Кричит. Прислушалась, может, что нового услышу? Нет, как всегда или лжет, или ахинею несет. Когда дочь кричит, так хотя бы понять можно, что обвиняет меня во всех смертных грехах. Если я начинала на примерах доказывать несостоятельность ее заявлений, то она, извергая абсолютно абсурдные вещи, доходила до истерического визга. Все ясно. Ничего не поделаешь: яблочко от яблони… Дай Бог терпения.

Сегодня, наконец, Митя сменил насадку, потому что она «удачно» свалилась ему на голову.

Какая же я стала мелочная, противная…

Поссорилась с Митей из-за внука. Он не понимает, что вылезать из холодной воды на речке в жаркий летний день полезно для закаливания, а распаренным, из горячей воды дачного уличного бассейна в среду с температурой воздуха много ниже – опасно для незакаленного ребенка с ослабленным иммунитетом. Примеры приводила. Не убедила. Заболел внучок. Митя посчитал этот факт случайным совпадением и поставил свой диагноз: инфекция. Сын его поддержал. А это значит, пройдет некоторое время, и они повторят эксперимент. Моего опыта им мало, надо обязательно своим обзавестись. Остается надеяться, что эксперименты моих любимых мужчин не сильно скажутся на здоровье малыша.

К вечеру совсем слабо чувствую: ноги с трудом передвигаю, если согнусь, не сразу разогнусь. Потребовалась мне книга. Я кое-как выволокла тяжелый ящик из шкафа на пол и копаюсь в нем. А Мите приспичило на балкон кастрюльку с супом вынести. Мне трудно стоять, низко наклонившись, я в такой позе не могу переступить ногами, чтобы освободить путь к балконной двери. Да и смысла в том нет: ящик все равно мешает свободному проходу. «Оставь суп на кухне. За три часа он остынет, и я перед сном сама его в холодильник поставлю, – прошу я, не разгибаясь.

А Митя меня словно не слышит. Стоит надо мной и долбит, долбит тем, что я будто бы не хочу понять, что в холодильник нельзя ставить горячее. У меня нет сил спорить, мне тяжело слушать ругань. Я молча развязываю шпагат, беру нужную книгу, кое-как заталкиваю картонный ящик на место, осторожно распрямляю спину и пропускаю мужа на балкон. И все это я делаю под аккомпанемент все нарастающих разъяренных криков и обвинений во всех смертных грехах. Как же! Он работает, держит кастрюлю, а я не ценю его труд! Все внутри меня клокочет от обиды. Уже старик, а так и не нажил сочувствия к человеку, с которым прожил пятьдесят лет. Его эгоизм проявляется ежеминутно. Нет, чтобы предложить свою помощь. Об этом и не мечтаю. Хотя бы не мешал, не трогал. Ему не дано счастья совместного преодоления трудностей жизни.

Придя в себя, стала с обидой выговаривать мужу: «Разве ты не мог молча подождать пару минут на кухне пока я достану нужную мне вещь? Тебе важнее было настоять на своем, не учитывая состояния моего здоровья? А когда не вышло, разразился руганью? Ты, здоровый, не можешь понять меня больную? А я жалела тебя, когда ты болел. Сегодня из-за твоей несдержанности я опять всю ночь спать не смогу, а на следующий день плохо буду чувствовать. Тебе это нужно?»

– Я нес кастрюлю, хотел тебе помочь.

– Чем? Криком? Помогают с любовью, а не со злостью.

– Всё тебе не так! – заорал муж. И понесло его…

Я молча выслушала его нападки и, улучив паузу, продолжила свою мысль:

– Почему же всё? Мне не нравится твоя грубость, несдержанность, нечестность обвинений. Я говорю коротко и логично. Это ты рассусоливаешь и в ругани не знаешь удержу, копаешься, ищешь к чему бы прицепиться. Зачем эти пустые словоизвержения? У тебя болезненная тяга к выяснению отношений или к их запутыванию? То, что ты мусолишь часами, я могу разрешить, как говориться, «в одно касание». Оскорбляя, ты и меня вынуждаешь спорить, защищаться.

– Это я от тебя защищаюсь.

– Методом нападения? Не будешь нести ахинею, не придется оправдываться.

– Ты меня совсем отучишь разговаривать.

– Это ты затыкаешь мне рот грубостью. Разговаривай так со своей родней раз им, как и тебе привычней ругаться, а со мной веди себя достойно, по-мужски: мудро молчи или отвечай степенно, конкретно, советуй коротко и весомо. Не разводи демагогии. Со мной не надо слюной брызгать или часами брюзжать. Мне не нужно долго разъяснять элементарные истины, я понятливая. Знаю, трудно сдерживаться, но ведь надо. Я затеяла этот разговор в надежде, что ты, наконец-то, поймешь меня, – сказала я и посмотрела на Митю взглядом, который он мог бы справедливо расценить как горько-сочувствующий. Но мужу он показался ненавидящим. Ему не нужно в меня вглядываться. Он просто так считает и его мнение для него истинно.

Может, он на самом деле, где-то глубоко внутри себя, в подкорке, в подсознании понимает, что заслуживает ненависти, но скрывает это? Ой, ли! Не умеет он ставить себя на место другого. Только о себе любимом радеет. Зерна моих объяснений, как я ни стараюсь, не находят благодатной почвы, не приживаются и не прорастают. Я сею их в пустое пространство его души.

Кире вспомнился случай в автобусе. «Водитель делает крутой поворот, а девица, которая наконец-то откопала на дне сумочки свой кошелек, подает ему деньги, мол, возьмите. Ей, видите ли, трудно чуть наклониться и положить деньги на столик рядом с водителем. А тот из-за нее должен держать руль одной рукой, рискуя попасть в аварию? Да и не обязан он брать деньги из рук пассажиров. Так она упрямо стояла, настаивая на своем. Молодец шофер, даже не глянул в ее сторону, за дорогой внимательно следил. Спуск был очень крутой. Не выдержала надменная девица, швырнула деньги водителю и, взбешенная, расталкивая людей, двинулась в конец салона». Вот и Зоин муж из категории требующих. Интересно, свой характер он проявляет только дома или на работе тоже?

*

Кира мыслями вернулась к дневнику Зои.

…Мне припомнилась небезызвестная, шутливая песенка, которую муж издевательски напевал в моменты моих горьких обид, когда я со слезами на глазах уходила от него на кухню или в спальню к детям.

«Прошу прощенье за резкое движенье.

Я вас толкнул, но что же делать мне?

Вы так вели себя, что лопнуло терпенье.

Теперь страдаете по собственной вине».

Я плакала, а он весело, беззаботно напевал и гордился собой.

Прошу мужа сделать звук телевизора чуть тише. У меня барабанные перепонки вибрируют. Уши болят. Он демонстративно выключает телевизор и берет в руки газету.

Все понятия у Мити с ног на голову перевернуты. Что такое семья, честь, достоинство, уважение, сочувствие, взаимопомощь не понимает. Все я, мне, меня... А ведь если бы о других больше думал, чем о себе, ему было бы легче жить.

Я ною? Но ведь не вслух.

– Я пойду в хлебный отдел булок купить, а ты захвати этот мешочек с сахаром, – говорит муж. – В нем всего десять килограммов.

Привык, что я всю жизнь как ломовая лошадь вкалываю? Забыл, что после операции мне нельзя поднимать больше трех? Понимаю, он так шутит. Но меня подобные шутки обижают. Вышли на улицу.

– Когда ты внушал мне, что больной, я так не шутила над тобой, боялась обидеть, малейшим намеком задеть твое самолюбие. (Я согласна была принять его слова за неудачную шутку, чтобы не предположить худшее: бессердечие, издевку.) А ты обижался даже на те слова, которые никоим образом тебя не касались и не должны были рассердить или растревожить, – тихо и грустно заметила я.

– Вечно ты на меня наговариваешь, – не заметив моего примирительного тона, закричал муж.

– Вечно? Я только теперь, заболев, стала тебе возражать и делать замечания «не отходя от кассы», чтобы ты потом не сказал, что этого не говорил. Я много лет не отвечала на твои колкости, оберегая детей от скандалов, и считая, что больного нельзя волновать. А ты не просто нервируешь меня, ты издеваешься.

– И тут я крайним оказался? Шуток не понимаешь, – прервал меня муж.

– Почему же, понимаю? Если шутка исходит от тебя, ты считаешь, что я должна смеяться, но если нечто подобное скажу я – ты взрываешься. Так у кого нет юмора? К тому же ты, как правило, не шутишь, а зло ехидничаешь. Знаешь, по тому, как шутит человек можно многое о нем понять. Прислушайся к своему сыну и поучись у него милой доброй иронии. Может, проникнешься.

А что происходит с тобой, когда я начинаю говорить твоими фразами, намеренно, для эксперимента слово в слово повторяя твои грубости? Без мата, конечно. Ты бываешь вне себя от ярости, приходишь в бешенство. Значит, я должна терпеть твое хамство, а тебя так не тронь? Ты думаешь, мне приятно повторять твои «перлы»? Но я их иногда произношу в надежде, что ты задумаешься над своим поведением, поймешь как оно гадко и исправишься. Не сразу, конечно. Но годы летят, а ты все тот же. Разве я не заслужила своим ангельским терпением хоть в старости пожить спокойно, в уважении, понимании и внимании? Я щадила твое самолюбие, берегла твое здоровье, не напрягала домашними заботами и все ждала, что повзрослеешь, одумаешься, подобреешь. Но нет. Грубое твое нутро так и лезет из всех щелей. Недаром говорят: матери воспитывают мужей, а не жены. Что породой и воспитанием заложено, крепко укореняется, не перешибешь.

У меня, наверное, врожденное позитивное отношение к людям. Первое, что приходит мне в голову, если у кого-то случается беда: чем я могу помочь? И уж тем более, если это близкий человек. А ты… Получается, что только в сказках, как аукнется, так и откликнется.

В ответ получаю крик, ахинею. Успокоившись, задумываюсь о своем поведении. Переняла Митину манеру общения? Вредная, занудливая стала, контроль над собой теряю. А может, и злая? Будто мщу мужу за нанесенные им обиды? Нет, от бессилия завожусь. Никак болезнь из меня не выходит. Число недугов только прибавляется. Ноги дрожат, сердце как тяжелый камень. Всего не перечислить. Болезнь кардинально меняет качество жизни, нарушает ее ритм. И характер корректирует не в лучшую сторону.

Вожу внучку в бассейн. Не умея плавать, она смело бросается в воду, ныряет, кувыркается, будто это ее родная среда. Тренер от нее в восторге.

Каждый день учим с внучкой уроки. Потихоньку до нее добираюсь, ложусь на диван и проверяю написанное, решенное. Вслух читаю ей не только учебники, но и художественную литературу. К приходу дочери с работы, как правило, успеваем справляться со всеми заданиями.

Муж постоянно исчезает из дома, тихо выскальзывает и пропадает надолго. Я запрещаю себе думать о том, куда он уходит. Искать, выслеживать? Не стоит он моего унижения. И вдруг одним днем я решила, что мне наплевать на его фокусы! Теперь его личная жизнь как бы внешним фоном проходит передо мной. Я на нее словно из вагона поезда смотрю. Подруга рассказала, что чувствует себя счастливой, потому что забыла все плохое, что было в ее замужестве. Мне труднее, моя канитель еще тянется. Не всегда получается себя настроить. Но я хочу жить и по возможности радоваться.

Пришел к нам в гости одноклассник Мити. Сидим, вино домашнее потягиваем, ведем неторопливую беседу. Я, как хозяйка сразу не могла позволить себе оставить гостя, чтобы заняться своими делами, но подумала: «Может, им надо тэт а тэт поговорить? Но муж никаких знаков не подает». И вдруг он в фривольной, неуважительной форме, пренебрежительным тоном, заявляет мне, мол, не пора ли тебе заняться своими прямыми обязанностями. Некрасиво поступил. Я внутренне вспыхнула, напряглась и быстрым шагом молча вышла из комнаты. Понимала, что если попытаюсь ответить даже шутливо, то просто разревусь. И как бы я выглядела в глазах гостя? И неторопливо не смогла выйти по той же причине. Нервишки мои совсем слабые стали. А если бы ответила? Нарвалась бы на издевку и насмешку мужа. Он же в своем «начинании» всегда доходит до конца. И я опять выглядела бы не лучшим образом. Гость, наверное, понял мое поведение как беспрекословное подчинение мужу? А может, счел его слова бестактными? А как бы он воспринял мои слезы?

– Твое банное полотенце уже полдня лежит на моей постели. Ты собираешься в душ?

– Не нравится, могу его на пол положить.

– Зачем ты сразу в кошки-дебошки лезешь? – не понимаю я раздражения мужа. – Я просто напомнила. Может, ты о нем забыл.

– Ты еще скажи, что иначе оно неделю будет валяться.

– Твое банное полотенце на самом деле обычно по неделе «сушится» в моей спальне, но я же не упрекаю тебя, а молча убираю в шкаф.

– Собрались в гости к сыну. Я в пальто стою у двери. Телефонный звонок. Муж долго говорит с сотрудницей, что-то советует, рассыпается в сочувственных фразах (Мне бы хоть раз так посочувствовал). Напоминаю, что жду его. В вялом режиме беседует еще пятнадцать минут. Чувствую, им уже нечего обсуждать… Вечером попыталась выяснить причину упрямства мужа.

– Она начала разговор и она же должна его закончить.

– Она могла не знать этого правила. Может, ей неудобно заканчивать первой. Ты же начальник. Ты бы сказал, что тебя ждут, что торопишься, извинился бы и повесил трубку.

– Нет уж! Чтобы она подумала, что мною командуют!

– Что за чушь. Как из этого факта можно вывести, будто ты подкаблучник? У тебя обострение мнительности? Это уже слишком. Твоя сотрудница наверняка слышала, как я просила тебя поторопиться. Своим поведением ты только доказал свою невоспитанность и неуважение к своей семье. Для тебя важнее поболтать о пустяках с чужим человеком, чем поторопиться к сыну? А может, все много проще: ты используешь любой повод, чтобы заставить меня нервничать?

Звонки продолжаются ежедневно. Когда Митя на работе, это женщина по несколько раз за день поднимает меня с постели. Я объясняю ей, что не здорова и прошу звонить моему мужу на мобильный. Бесполезно. Ей, видите ли, не хочется долго говорить по мобильному. Это вредно для ее здоровья. Я не выдерживаю и опять затеваю разговор с мужем.

– Эта женщина замучила меня звонками. Ты зависишь от нее?

– Нет, это наша уборщица.

– Так почему же ты позволяешь ей отнимать у тебя личное время. Пошути, скажи, что твой час стоит очень дорого. Скажи ей, что если каждый сотрудник станет разговаривать по часу, то у тебя совсем не останется времени на личную жизнь.

– Я не могу ей отказать, она просит совета.

– Пусть звонит тебе на работу.

– В рабочее время мне некогда.

– Пусть звонит после работы, когда ты уже дома. И сократи время бесед. Что это за проблемы, которые вы решаете вот уже на протяжении недели?

– Прекрати, ты делаешь мою жизнь невыносимой.

– Пока что этим занимаешься ты. Я прошу тебя защитить меня от этой настырной женщины. У тебя не хватает ума справиться с ней? Почему ты позволяешь ей тобой командовать?

– Не лезь в мои дела. Черт с тобой, скажу ей, чтобы не звонила, только дай мне досмотреть фильм!

– Значит, для моего покоя ты бы и пальцем не пошевелил и согласился поговорить с уборщицей только ради того, чтобы заткнуть мне рот во время фильма? А почему ты надолго оставляешь телевизор, если даже пьяный сосед попросит тебя что-то починить в его квартире? На этот счет у тебя есть какие-нибудь соображения? Ты его уважаешь больше себя? Значит, опять мне ждать от тебя непонимания, новых сюрпризов и фокусов, – тихо и грустно говорю я и ухожу на кухню.