Текст книги "Дневник замужней женщины"

Автор книги: Лариса Шевченко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 35 страниц)

– Твой больной и тоже не помогает, но ты же на него не орешь.

– А надо бы. Живет так, будто на три дня в гости приехал, – ответила я со смехом и тут же грустно подумала: «Бесполезно на него кричать. Да и какой он больной? Если только страдает от болезни собственного «совершенства». Ему, наверное, кажется, что его внутренний мир богаче мира тех, кого он каждый день видит рядом с собой? Так он ошибается.

Недавно идем с речки. Я с трудом взбираюсь по крутому склону, потому что уже несколько дней чувствую себя до странности слабо. Сердце ноет, ноги словно свинцовые, подкашиваются, идти не хотят. Четыре года с детками на птичьем сне дают о себе знать. Да еще эти камни в почках… Митя чуть ли не бегом вскочил наверх и смотрит на меня зло, презрительно кривит губы, торопит. По лицу читаю: «Ты, будто беременная корова раскорячилась, еле копытами шевелишь». Речь в его стиле.

Я хватаюсь за кусты, крупный бурьян, медленно пробираюсь по каменистой тропинке и горько, с обидой размышляю: «Считает себя сердечником, а сам на гору птицей взлетел, без рук, и еще недоумевает, глядя на меня. Забыл, что я сердце сильно подсадила, пока меня приступы трепали? Уж больной-то больную должен понять! Он здоровее меня? А помощи от него не допросишься. И сейчас даже руки не подал, свысока глядит. Я ему во всем помогаю, жалею, а он не сочувствует, только подгоняет... Что-то здесь не сходиться. Кого это обстоятельство не поставит в тупик?»

Дети на меня оглядываются, притормаживают, поджидают. Сначала сын по привычке хотел, чтобы я ему помогала идти, а потом сам стал пытаться тащить меня наверх. Почувствовал, что мама не играет с ним, всерьез утомилась, обессилела.

Я об этом случае соседке Тамаре рассказала в назидание. Но она рассмеялась: «У меня муж фигура не номинальная».

Митя на работе и дома – будто два разных человека. Там он располагающий, внимательный, обходительный с женщинами, легко входит в ткань любой беседы. Его любят, хвалят. Что же он дома дундук-дундуком? Как в его сознании соединяется несоединимое? Там он играет, а дома настоящий? Поэтому его надолго не хватает? Нет смысла предъявлять ему претензии?

– Дорогой, у нас есть минералка? Изжога замучила. Сколько раз зарекалась не покупать творог и опять соблазнилась, в омлет добавила. Новый рецепт решила опробовать.

– Соду пила?

– Не помогает.

– И не поможет. Не от творога, от меня у тебя все внутри печет. Но от этой болезни лекарства еще не придумали, – пошутил муж.

«А развод? – чуть не сорвалось у меня с языка. – Не зря из него такая прекрасная шутка выскочила. Сколько в ней иронии! Просто прелесть. Впервые слышу подобное откровение. Значит, понимает, что далеко не безупречен, только не сознается? Это уже полдела». И радостно отреагировала: «Какое интересное открытие! Безусловно, я окружена талантами! У меня прекрасная семья!»

Прошу Митю: «Отвечай за свои поступки. Тебе же ничего нельзя доверить, всё проваливаешь. Я могла бы предположить, что у тебя плохая память, но о своих желаниях ты не забываешь. Не бросайся необдуманными и грубыми словами. На работе научился быть сдержанным и ответственным, так почему же дома ты не проявляешь силу воли и терпение? Здесь ты выказываешь только «природную злость и упрямую кость»? Стремишься соответствовать канонам той своей семьи? Отвечай, «не строй морду кита». Ответил: «Я не хранилище для твоих проблем».

*

Кира быстро «пролистала» в уме несколько лет из жизни Зои и мысленно остановилась на одном, казалось бы, ничем особенно не примечательном.

– Год от года Митя все хуже становится, дерзит как мальчишка, кричит словно неврастеник. Его истеричность я всегда воспринимала как болезнь, а оказалось, что это обыкновенная дикая, безобразная распущенность. Врач мне разъяснил. А я все еще надеялась достучаться до его сердца, – пожаловалась я подруге, соседке Тамаре.

– Ты же не допускала, что нашла человека полностью похожего на себя и понимала, что к нему придется приспосабливаться?

– Да. Я готова была. Только Митя не понимал и не признавал этого.

– У моей знакомой шеф был с тяжелым характером, так она шутила, что после него ей теперь никакой начальник не страшен. Она его крики привыкла воспринимать как данность.

– То шеф, а то муж. Я не могу не замечать. Обидно же, – не согласилась я.

– Может, ты еще воображаешь, что он взрывается от неспособности и невозможности стать для своих детей эталоном? – рассмеялась подруга.

– Я тоже человек без кожи, но никогда голоса не повышаю, чтобы не провоцировать скандалы. С мягким укором, с сожалением разговариваю с мужем, как с больным ребенком, упрашиваю. Ради детей. Нервы их берегу. Если бы в семье моих родителей происходили грубые ссоры, я, может быть, легче переносила свое нынешнее положение? Два психа в семье? Ох и веселая у нас была бы жизнь! А в результате неврастеников стало бы уже четверо.

– Моя коллега шутит: «Меня всегда и во всем так много, что мужчины не выдерживали и сбегали от меня. Ни с кем из них я не смогла бы дожить до гробовой доски. Убила бы. Представляешь, как мы с матерью жили до моего замужества? У нас же одинаковые характеры. Хорошо, что имеем отдельные квартиры. А моя дочь теперь шутит: «Чем орать, так лучше бы молча дрались». Не представляю себя на их месте, – серьезно заметила Тамара. Она мне сочувствовала.

И тут же пошутила: «После шторма всегда следует штиль. Какое счастье!»

Я кисло улыбнулась и продолжила:

– Появление детей дало мне ощущение полноценности жизни. А вот отцовство – одна из главных позиций в жизни каждого нормального мужчины – у Мити не проявилось ни в тридцать, ни в сорок, ни в пятьдесят. А мой брат говорил: «Я не имею права быть плохим отцом. Сын меня копирует. Мне важно, каким я отправлю его во взрослую жизнь». Великодушными и терпеливыми могут быть только сильные люди. А слабые, получается, жестокими? Не все?

*

Тамара заскочила в гости и рассыпалась в комплиментах:

– …На работе ты совершенно другой человек. У тебя прекрасная девичья фигурка. Ты такая красивая, легкая, воздушная. Нельзя поверить, что у тебя двое детей! А какие замечательно голубые глаза! Ты естественна и достоверна в своем очаровании. Ты изящно и строго одета, но «без уважительного отношения к презренному металлу». Ты то энергичная и дерзкая, то умная и даже мудрая, лаконичная, собранная, знающая психологию людей. Ты отличный физиономист, ты влюбляешься в одаренность, в позитивную особенность и эти качества затмевают тебе все остальное в человеке. И тогда ты расслабляешься лицом и уплываешь душой.

– Хочешь польстить моему самолюбию? Не позволять себе впадать в эйфорию. Я сама к себе не отношусь серьезно.

– На работе даже походка твоя меняется. У тебя потрясающее качество: ты всегда выполняешь обещания. Ты все делаешь быстро, точно, эффективно. Где ты, там всегда честь, достоинство и талант! (О себе поет?)

– Не радую завистников. Они же не знают, что творится в моей семье, – грустно заметила я. – Тамарочка, ты сегодня так говорлива!

– А дома ты бываешь парадоксально непредсказуема. В нервном запале взламываешь дверь в другую сторону, у тебя из рук падают кастрюли и сковородки. Но когда спокойная, то безумно трогательная милая притягательная женственная и сексапильная!

– Замечал бы это мой муж, – с грустной усмешкой прокомментировала я мнение подруги.

– Ты в меру романтичная, но иногда позволяешь себе для души быть и чувствовать себя истинной женщиной, а не ломовой лошадью. Ты и модель, и модельер с богатой фантазией в одном лице. Ты сама себе создаешь моду. У тебя абсолютное внутреннее понимание этических и эстетических границ, потому что есть чутье и чувство меры, которые соответствуют твоим представлениям о прекрасном. И, глядя на тебя, мне на ум приходят строки о властительной связи «между контуром и запахом цветка».

– Но нет денег для всего этого. Но «голь на выдумки хитра», – отмахнулась я.

– Не раз я наблюдала, как ты разговариваешь с мужем. Это так мудро, так изнутри спокойно и положительно!

– Если бы это приносило пользу семье, а то ведь… все равно, что бисер метать…

– Закрыли эту тему. Ты готова ради карьеры совершать великие подвиги, но не идти на компромисс со своей совестью.

– Ну не так уж… чтобы босиком по снегу, как моя бабушка. Мы с ней только за счет своего времени и здоровья вкалывали, робко шли, потому что дети на первом месте были. А надо бы и Богу давать действовать… то бишь судьбе. Но каждая история ждет своего часа, – усмехнулась я.

– Ты редко кому открываешься.

– Знаешь ведь, стоит хотя бы чуть приоткрыться, сразу получаешь, если не по лицу, так в солнечное сплетение. А иногда и в спину…

– Не догадываешься, какой ты талантливый человек? Ты даже в болезнях сама себе диагност.

– Кто же меня знает лучше меня? – рассмеялась я. Вот у тебя талант так талант. Все перечисленные мне тобой комплементы перечеркиваются одним тебе – ты прекрасный хирург! В детстве я мечтала о профессии врача, но повзрослев, поняла, что не потяну.

У меня не сегодня день рождения и мы с тобой не за рюмкой коньяка, чтобы тосты произносить. Ты случайно не с сабантуя?

– Операция длилась четыре часа. После каждого сложного случая я сильно теряю в весе. Физически и морально тяжело, ответственность большая. Чтобы силы восстановить, надо сначала расслабиться.

– Все операции с патологией – на тебе. Ты удивительно мужественная женщина! Мне до тебя далеко. Давай по рюмашечке за твое здоровье!

Сидим, потягиваем винцо. Я размышляю: «Почему Тамара тепло обо мне отзывается? Мы никогда не делали друг другу ничего плохого. Что нас держит рядом? Мы разные, но одной группы крови».

*

Митя ударился о дверцу шкафа, которую сам же не закрыл, и выругался матом. Реагирую:

– Я этого не слышала. В моем словаре нет таких слов.

– Иронизируешь? Мат – это всего-навсего речевой эмоциональный всплеск. Я интеллигентный человек: не напиваюсь, не дерусь. (Не рискует руки распускать. Китайцы говорят: «Нельзя недооценивать женщину, она в любой момент может дать сдачи».) Только словами оперирую.

– Грубыми. До культурных не дорос? Я, выражая свое мнение, не опускаюсь до хамства. А ты им фонтанируешь… Опять разочаровал. Думать надо, прежде чем говорить.

– Когда один человек, вместо того, чтобы бросить в другого камень, обматерил врага – в этот момент в его развитии произошел цивилизационный скачек, – рассмеялся Митя.

– А когда люди научились заменять ругань культурными словами, в их сознании произошел следующий цивилизационный скачек. Но он коснулся не всех.

– Зачем человека втискивать в рамки?

– Чтобы он оставался человеком, не оскотинился. Что ты вкладываешь в понятие «интеллигентность»? Пополнять знания – не означает терять себя и свое. Они помогают достичь внутренней зрелости. Прочитай энциклопедию. Книга на верхней полке справа.

– Ты же, недосягаемая моя, у нас «хронический» интеллигент! А для меня интеллигентность – некий горизонт до которого мне никогда не дойти.

– И этим стоит хвалиться? Вчера стояла на остановке у театра. На неуверенных ногах подошел мужчина и давай «поливать» городское начальство.

А вокруг цветы, фонтаны, скульптуры… Мне казалось, что среди красоты невозможно материться даже плохому человеку. Она должна сохранять в человеке человеческое. И прекрасные природные пейзажи не вяжутся с грубостью и жестокостью. А люди ли они, те которые…

– А некоторые так живут и так разговаривают, – равнодушно отозвался Митя.

– Разве это человек, если девяносто процентов его речи – маты?

– Оставь ему право грешить.

– Думаешь, вниз головой долго не провисит? – усмехнулась я. – Недавно по телевизору выступал профессор-лингвист двадцать лет исследовавший корни зарождения матов на Руси. Жаль я его фамилию не запомнила. Так он пришел к интересному выводу: «В мате и в воровском жаргоне совершенно нет исконно русских слов». Я была положительно потрясена! Тебе это ни о чем не говорит?

– Хочешь этим заверением оградить себя… – усмехнулся муж.

– Тебя.

Залезла в заначку и купила мужу персональный шкаф для одежды. Разразился руганью. Попросила объяснить причину недовольства.

– Деньги попусту тратишь.

– Умеешь иногда коротко изъясняться. Рада. Ты еще что-то хотел купить?

– Нет.

– Тогда какие ко мне претензии?

Расшумелся, разбушевался.

– К чему эти бесконечные, крикливые хождения по кругу? Это же жутко скучно! Тебе интересно моральное насилие надо мной? Всё раздражение выплеснул? Ты устраиваешь скандалы по малейшему поводу. А плитку в ванной и туалете так и не сделали. Шторы сменили только после того, как они превратились в решето. Давай перейдем жить в сарай. Это станет тебе дешевле.

Детям необходимо расти в красоте и уюте. У них должен вырабатываться вкус. Внутренний покой в человеке определяется уверенностью в себе. Я буду объяснять, зачем купила шкаф, а ты слушай меня спокойно и не перебивай. Ты разбрасываешь свои вещи по всей квартире, оставляешь свои рубашки и брюки на стульях, садишься на них, после чего мне снова приходится их гладить.

– Не велик труд.

– Тогда сам приводи их в порядок. Я всё воскресенье наглаживала твой гардероб, а к концу недели двое брюк и шесть рубашек опять брошены в корзину для грязного белья. Шею чаще с мылом мой. Я больше не хочу по утрам гладить рубашки, на которых ты ерзал вечером перед телевизором. Мне, дай бог, успеть завтрак приготовить, детей в детсад и в школу отвести и не опоздать на работу.

– Вечно у тебя надуманные проблемы. Я очень аккуратный, я чистюля.

– Аккуратный, когда есть нянька. Попробуй хоть одну неделю сам за собой поухаживать. Я не прошу тебя домашние дела выполнять. Ты с ними без опыта и при желании не справишься, а без желания тем более. Ты же пока три тарелки вымоешь, все нервы мне своим нытьем вымотаешь. Я только хочу, чтобы ты убирал вещи в шкаф и тем берег мое время, которое я могла бы посвятить детям. Я слышала по телевизору слова одной влиятельной в политике женщины: «Работа работой, но нет ничего сложнее материнства». Сам испытать трудности чисто женских забот ты не можешь, так хотя бы поверь женщине, которая наверняка умнее нас с тобою, и прими их к сведению.

В ответ услышала крик, истерику. Прошу: «Не пережимай педаль» и закрываю дверь в комнату детей. Терплю полчаса, час… Не выдерживаю:

– Неумением вести себя человек демонстрирует не свое превосходство, а слабость. Разве ты ни на что, кроме как на ругань не способен? Это вопрос без вопросительного знака? Мне кажется, чем меньше человек думает, тем больше он кричит. Хотелось бы, чтобы в нашей семье было наоборот. Если тебя не научили в детстве сдержанности и аккуратности, так теперь пытайся наверстать. Никогда не поздно, – сержусь я. – Разве я от тебя много требую? Ношеное и чистое белье не смешивай, на разные «плечики» вешай.

Приписка. «Всю жизнь приучаю Митю к порядку. Некоторые положительные сдвиги, конечно, есть, но и теперь еще муж по-прежнему забывает, что вчера надевал чистую рубашку и, не задумываясь, берет другую. А если я делаю ему замечание, он выбирает самую заношенную и назло мне ходит в ней до тех пор, пока воротник не станет черным. Знает, что подобная демонстрация меня как плохой хозяйки, мне не нравится. А сколько лет потребовалось на то, чтобы научить его обувь ставить на место? Ой, неправду говорю. Понаблюдала, проанализировала поведение мужа. Умеет, не забывает он, ленится».

*

Вырвалась, наконец, с Митей на рыбалку. В автобусе одни мужчины. Чувствую общее настроение – угрюмое недовольство. Я буду мешать их рыбацким разговорам приправленным ненормативной лексикой? Очень важная причина, чтобы лишать себя воскресного загородного отдыха! Спокойно с улыбкой здороваюсь и шучу: «Можете выражаться как угодно, думаю, открытий в этой области знаний не сделаю». Мне не трудно быть доброжелательной, это мой характер. Сажусь на единственно свободное место у входной двери.

Автобус тронулся, и я сразу поняла, почему его никто не занял – в вентиляционную щель ледяной воздух врывался под мощным напором. Я попросила мужа закрыть вытяжку. Он отказался, мол, мужикам душно. «Кому душно, пусть сядет под аэродинамическую трубу, – тихо предложила я. – Или давай с тобой поменяемся местами. (Ради себя он уж точно закроет вентиляцию!) Ты же утверждал, что вас, рыбаков, «сопли греют», а я могу простудиться». Муж небрежно отказался, мол, мне здесь удобнее сидеть. «Почему он так себя ведет? Показывает коллегам, что наказывает меня, за то, что я навязалась ему на рыбалку против его желания? А с той женщиной-профоргом он так же поступает? Она из их организации, а я – нет. Но это не повод игнорировать меня».

Я растерялась. Мне стыдно и обидно. Один парень накрыл меня своей рыбацкой курткой. Она немного согревала. Мощная струя холодного утреннего воздуха громко шуршала, ударяясь, о брезентовую преграду, а я сидела, мерзла и рассуждала: «Ну, что мой муж эгоист, тут все понятно, а остальные мужчины? Только один внимательный нашелся? Но тоже место не уступил. Солидарен с остальными? Ему неудобно? Раз Митя не позаботился, почему он должен? Муж безразличным поведением выразил свое недовольство моим вторжением в мужскую компанию? А когда с их профоргом ездили, я этого не замечала. Заставить мужа проявить заботу можно только скандалом. Прилюдно неприлично устраивать семейные разборки. Только не это. Я могла бы присесть на краешек сиденья возле любого из мужчин. Неловко. Как будто провоцирую уступить место. Сесть на пол, на холодные ступеньки? Туда тоже сечет ледяной воздух. Не ко двору я им, инородное тело».

Два часа пути прошли в переживаниях. Мужчины почему-то тоже молчали. «Народ безмолвствует!» Размышляли? На себя примеряли ситуацию? Меня кляли? Может, просто дремали. Время раннее».

Вышли из автобуса. Я сразу неважно себя почувствовала. Как дохлая рыба валялась на берегу. Не до рыбалки. Закуталась в чужие куртки и молила Всевышнего позволить мне не разболеться всерьез. Мужчины вернулись в автобус злые. Рыбалка у них не задалась. Водитель пошутил: «На этот раз вы как добрый талисман не сработали». Из автобуса меня в буквальном смысле выносили. У меня был сильный жар. Ноги не держали.

Врач, услышав причину болезни возмутился: «Беречь жену надо. Скажите спасибо ее крепкому организму. А если бы парализовало? У вас вон маленькие бегают». «Никто ее на рыбалку за руку не тащил», – рассердился муж. Он не скрывал своего раздражения. Врач сочувственно взглянул на меня, но промолчал. Понял, что бесполезно вещать.

Приписка: «Много раз судьба сводила меня с этим внимательным доктором. Он научил меня отличать приступы невралгии и хондроза от сердечных. И когда меня «прихватывало», я уже не волновалась, что оставлю детей сиротами».

Еще одна, более поздняя приписка. «Меня посетил тот самый врач со «скорой». Теперь он, как и я, седой и усталый, но все такой же доброжелательный. Как мне хочется верить, что ему повезло с женой и вообще в жизни!»

Кира по-своему отреагировала на рассказ Зои. Она подумала: «Сколько лет хожу с мужем на рыбалку, но до сих пор не могу спокойно снимать рыбу с крючка. Щемит под сердцем».

Я стараюсь быть внимательной ко всякой интересной малости в Мите. Не знаю, от доброты ли, от сочувствия ли это во мне? Он же ничего вокруг не замечает, если это конкретно не касается его самого. Первые годы я была полностью ему подчинена. Такова была моя любовь. А теперь стала задумываться: «Распробовала ли я счастья? Познала ли вкус любви мужа? Только своей… Не угадала с Митей?.. Где она – улыбка удачи? А он, помнится, будто приценивался ко мне… Глупая».

*

Не спится. Нервишки подводят. Лекарство пить не стала, завтра воскресенье. Лежу, нашу с Митей жизнь вспоминаю. Взялась за карандаш. Окидываю мысленным взором прошлое с высоты уже прожитых лет, доискиваюсь до мотивов вызвавших бессонницу. Обиды толкают размышлять?

Права я или нет? Я считаю, что у человека в любом споре всегда должен быть путь к отступлению, а Митя, не задумываясь, говорит «нет» на любое мое предложение. Выслушать другую точку зрения, а потом спокойно выдать решение – это же проще, чем из упрямства пытаться доказывать свою несостоятельную, необоснованную «правоту» грубостью и оскорблениями. Пробовала объяснить мужу, что к нему в этом случае будет больше уважения и нервы окружающим сохранит. Бесполезно. У него не получается бороться с моей железной логикой, вот он и хамит. А дух противоречия, наверное, заложила в нем семья с детства. Я так смотрю на это. А он как? Отрицать просто, а вот попробовать разобраться, понять...

Вспомнился жутчайший случай многолетней давности. Четырехлетняя дочка провинилась: упрямство в ней стало проявляться. И было отчего. Маленькая, а остро чувствовала несправедливость и не хотела подчиняться. Слышу из кухни крики. Подскочила. Гляжу, Митя волоком, за шиворот тащит дочку в туалет. Я увидела полные ужаса глаза ребенка. Они просили защитить. Я поняла, что если не спасу ее от отца, то потеряю дочку, она мне больше никогда не поверит или в ее психике произойдет надлом. Я стала вырывать ее из рук мужа, А он кричал, что родители должны быть единодушны в воспитании детей. Он смог втолкнуть дочь в темный туалет и закрыть дверь на шпингалет, потому что я на миг засомневалась в справедливости моих несогласованных с мужем действий. То был момент малодушия. Но дикие вопли разрывали мне душу. Я со всего размаха оттолкнула мужа и выпустила малышку. Он набросился на меня, но я не подчинилась.

– Единодушие должно быть в воспитании, но не в жестокости, – возразила я, заливаясь слезами. Минутная слабость, моя привычка с детства подчиняться родителям, старшим, чуть ли не сгубили ребенка. – Твои друзья так наказывали своих сыновей? Дети разные. Может, у тех мальчишек нервы покрепче или они не боятся темноты. И я не уверена, что те дети, когда вырастут, будут благодарны родителям за такой способ воспитания. Нельзя к разным по чувствительности детям применять одинаковые методы наказания. В детсаду воспитательница без разбору орет на всех малышей, и наша послушная дочь ее ненавидит, – объясняла я мужу. Но не убедила.

Стала доказывать Мите, что он в одной области знаний силен, я – в другой, и что это для семьи хорошо. «Давай – попросила я, – прислушиваться к мнениям друг друга. Ну вот зачем ты требуешь, чтобы дочка играла с машинками? Она же девочка, ей они не интересны. И по характеру она отстраненный ребенок, интроверт. У меня женская интуиция. Положись в этом вопросе на меня». Стал настаивать, раскричался, до слез дочку довел. Значит, не дошло, не отложилось. Может, не всем мужчинам свойственно вникать в такие «мелочи»? Но тогда зачем спорит, если не понимает тонкостей? Не осознает отсутствия компетенции?

Иногда Митя кажется мне человеком без малейшей культуры чувств и уважения к кому бы то ни было, кроме себя и матери, и что самое главное – совершенно неспособным думать. С детства запомнил какие-то отдельные истины и не отступает от них, не варьирует в связи с изменяющимися ситуациями. Знать технику и уметь строить взаимоотношения – разные вещи. Я в своих действиях больше отталкиваюсь от своих чувств. Я люблю и поэтому внимательна? А что у него является отправной точкой поведения? Эгоизм, самомнение? Все мы дисгармоничны и должны принимать себя и других таковыми? Но не бездумно же.

На государственных выпускных экзаменах сделала неожиданное открытие. К концу обучения замужних студенток на курсе было две-три, не больше, а остальные находились в поиске. И мои прекрасные, умненькие девочки, уезжая по распределению в деревни и маленькие городки, выходили замуж за недостойных их мужчин, за тех, которых «не подобрали». Тогда своим второкурсницам я стала советовать, чтобы за годы учебы они успевали справиться с двумя задачами: успешно заканчивали вуз и к пятому курсу выходили удачно замуж (вуз). Статистика браков резко возросла.

Решила я сделать для студентов небольшой, но эффектный постоянно обновляемый стенд о научных открытиях в области физики и математики. (У нас мода на стенды? Нет. Они на самом деле важны.) Собрала научный материал, изготовила чертеж с желаемыми размерами стенда. Фольгированный гетинакс раздобыла. Заголовок строгими красивыми буквами на листе бумаги изобразила, чтобы точно такие лаборант в мастерской электролобзиком выпилил. Оговорила в заявлении заведующему кафедрой цвет фона изделия – только темно-бордовая или темно-зеленая, плотная или объемная ткань! Золотые буквы на нем прекрасно будут смотреться! Куплю сама, уже присмотрела, только деньги прошу у главбуха или у декана выпросить. Все кроме букв сама смогу сделать, опыт есть.

Неделю жду, другую. Не выдерживаю, иду к шефу. А он такой довольный и говорит: «Так готов! Помогите его повесить на стену возле деканата и заполняйте информацией». Бегу в мастерскую, а сама беспокойно думаю: «Причем здесь деканат?» Эйфория от предвкушения вмиг пропала. Влетаю, и о ужас! Моим глазам предстало… огромное, неподъемное вихляющееся одоробло… длиной более трех метров, обрамленное плохо стыкующимися в углах грубыми деревянными планками. Фоном этому «произведению» служила старая линялая бежевая штора, скорее всего, приготовленная комендантом для списания. Название стенда было написано широким размашистым почерком и растянуто по всей его длине. Оно почти сливалось с цветом ткани. «И это… декан хочет повесить рядом со своим кабинетом? Оно станет лицом факультета? Это насмешка? Над кем?» Чтобы вставить информацию, необходимо было снять стенд со стены, раскрутить, лазая под ним (стоять самостоятельно он не мог) все шурупы, вытащить четыре огромных куска стекла… и так далее. У меня опустились руки. Я чуть не разревелась.

«Кто извратил мою идею, тот и пусть работает с ним дальше», – возмущенно заявила я шефу. «Ничего не знаю, в плане вы стоите ответственной. Я не позволял вам неуважительно со мной разговаривать!» – ответил мне начальник раздраженно. Один раз я все-таки заполнила этот чертов стенд информацией, и весь год ловила на себе сочувственные взгляды преподавателей. Не будешь же за каждым бегать и объяснять, что я… не верблюд. А получается, что верблюд… Декан не только не любит проявлений инициативы, но и жестоко за нее наказывает… в своем стиле. Вот так и живем.

6

О чем думал архитектор, когда проецировал плоские крыши домов? О красоте? А надо было о том, какие проблемы они принесут гражданам, живущим на верхних этажах, и о качестве ремонтов, производимых нашими ЖЭКами. Неужели трудно сделать минимальный скат, чтобы вода на крышах не застаивалась? Всю жизнь наш потолок в рыжих подтеках. После каждого ночного дождя просыпаемся в мокрых и вонючих от голубиного помета постелях и тазики с ведрами по всей квартире расставляем. Только сделаю в квартире ремонт – и снова потоп! Архитекторы не живут на верхних этажах? Чужие проблемы их не волнуют или информация об их промахах до них не доходит?

*

Занялась генеральной уборкой в квартире, а Митю попросила с сыном в парке погулять. Закончила домашние дела, а моих мужчин все нет. Примчалась в парк. Муж на скамейке сидит, газету читает. Спрашиваю: «Где сынок?» «Не знаю, – ответил, – здесь где-то». И опять нос в газету опустил. Обежала весь парк. Нигде нет! Вдруг вижу, сынок едет на велосипеде по проезжей части дороги. В ужасе подскакиваю, спрашиваю: «Откуда ты?» «К бабушке ездил», – сообщил радостно.

Понимаю, доволен своей самостоятельностью. Только мне чуть дурно не стало. Сыну пришлось пересечь четыре дороги, две из которых без светофоров и «зебры»! Выясняю:

– Бабушка здорова? Она поняла, что ты один приехал? Она не предлагала проводить тебя в парк к отцу?

– Здорова. Не провожала. Она чай пила.

Вот тут-то я и поняла, откуда у мужа вопиющая безответственность.

– Ты смелый, это хорошо. И все же тебе еще рано одному ездить по городу. Существуют случайности, которые ты пока еще не умеешь предвидеть, и поэтому можешь оказаться причиной аварии и даже гибели людей, – объяснила я сыну.

Сын понял и пообещал больше не волновать меня. А Мите я потом сказала с укором:

– А если бы сын погиб?

– Так не погиб же.

– У моей знакомой десятилетнего сына машина насмерть сбила, а нашему ребенку только шесть. Я ему еще не объясняла как вести себя на дороге с велосипедом. – Сказала и безнадежно махнула рукой. Как можно не понимать таких простых вещей?

И все же подумала, что из самолюбия муж виду не подал, что виноват, а сам после такого урока наверняка переменится. Поэтому в следующее воскресенье снова отправила Митю с сыном, а сама за стирку принялась. Но опять мне пришлось бегать по парку в поисках ребенка. Нашла. Какой-то молодой человек отнимал у него велосипед, а сын, вцепившись в колесо, не отдавал и громко плакал. Никто не вступился. Я отобрала велосипед, успокоила сына. Митя в оправдание ничего не сказал, будто ничего не произошло. Больше я не посылала мужа на прогулки. Его не волнует, что дети в выходной остаются без подвижных игр на свежем воздухе. Да и дома они не знают радости игры с отцом. Он проходит мимо них, как мимо мебели, не замечая их присутствия. Дети – докука и забота жены.

Мелкий эпизод? Да. Только вот из таких наномелочей и состоит вся наша жизнь. Для меня нет неглавных дел. Чем бы я ни занималась – работой, хозяйственными проблемами, уроками детей – все делаю на совесть, ответственно. А как же иначе? Меня никто не заставляет. Я сама перед собой ставлю задачи и добросовестно их выполняю. «Избегая участия в жизни семьи, ты не только мне и детям, ты и себе плохо делаешь. Ты обедняешь себя, не развиваешь свою душу. (А оно ему нужно?) Расти – значит уметь менять свою точку зрения. А ты не меняешься. Всевышний дал человеку голову, чтобы он учился ею пользоваться во всех аспектах своей жизни», – сказала я Мите. Никакой реакции. Почему не раскричался? Не слушал?

Подруга сказала: «Не умеешь ты хитрить. Я бы тихо увела сына домой и посмотрела бы, с какими глазами муж явился бы ко мне без ребенка. Пусть бы побегал, поволновался. Может, и проснулось бы в нем родительское чувство. А ты и тут муженька оберегаешь от волнений». Она права. Я слишком эмоциональна и прямолинейна.

Приписка. «Я со своей колокольни не могла объяснить поведение мужа и поняла его, только когда узнала об изменах. (Вот она, любовь, дарованная свыше! И попранная…) Он нарочно демонстрировал безответственность, чтобы ничем себя не затруднять, не утруждать, не связывать и иметь много свободного времени, которое желал тратить по своему усмотрению: на отдых или увлечения. Интересную позицию занял. Ничего не делает, ни за что не отвечает в семье, однако отрицательно влияет на меня и детей».