Текст книги "Дневник замужней женщины"

Автор книги: Лариса Шевченко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 31 (всего у книги 35 страниц)

Все эти соблазны от комплексов. А я была в себе уверена, и мне не надо было ничего себе доказывать. Глупая. А в нем была уверена? Семейная жизнь строится двумя особями.

Митино постоянное желание собственных маленьких радостей надежно зашторивает ему глаза и ум от мешающих жить семейных мелочей, так портящих ожидание счастья. Зачем эта грустная всепрощающая женщина? Он не желает видеть ее, пусть даже на несколько мгновений, застывшее от обиды и непонимания лицо и трагическое укоряющее выражение глаз!

Подруга была права. Этот вечный мальчик не способен на долговременные чувства к кому бы то ни было, кроме себя. Если его радуют, его устраивает такая любовь. Если ее поддерживают игрой, ласковыми, льстивыми словами, если ему читают стихи для того, чтобы получить от него минуты счастья – он их с удовольствием предоставит с широкими жестами и восторгами от самого себя, от своей значимости, от своей прелести. А им, приходящим-уходящим, большего-то и не надо. Ухаживать за ним, выслушивать его каждодневную раздражительность? Нет, он им нужен для праздника. Раз в неделю. Достаточно. Они, отдохнув от работы, могут позволить себе расслабиться белыми нежными кошечками и получить в один вечер столько ласки, сколько и не мечтается в семье. Слова льются нежным потоком, захлестывают дурманом. Вино, тосты, комплименты... Здесь он мужчина, здесь он отдает. И этим горд. Здесь запретное, тайное, завоеванное особым вниманием, подарками, романтичными звонками, восторгами ожиданий и предвкушений каждой встречи! Игра в «войнушку», в разведчиков, налет секретности, опасность быть раскрытым вносит свой осязаемый колорит. О, эти тайные встречи, осененные страхом быть пойманным на месте преступления!.. И не идут мысли дальше легкого волнительного страха. Нет желания заглядывать в будущее. Всегда найдется женщина, которая его вдохновит и порадует. А то и две или три одновременно, но ведь в разные дни… Наверное, каждая верит, что единственная? Или любовниц это не волнует?

Вспомнились слова из нашего недавнего разговора.

– Ты счастлив за счет моего здоровья.

– А я здесь причем? Я тебя не заставлял любить и заботиться. Сама, все сама. Желание счастья было столь велико, что путала, где мечта, а где реальность?

– Ежеминутно лгал мне в лицо, никогда не раскрывался передо мной, поэтому я долго не могла тебя раскусить. Иначе давно бы ушла.

– Разве без лжи я получал бы то, что получал? Я такой. С меня взятки-гладки. Я деклараций не подписывал… Хочешь принимай таким, хочешь нет.

– Что уж теперь… А о том, что жизнь мне сломал, душу истерзал, не думал?

– То был твой выбор.

– Так верила же.

– Ты же верила, не я.

– Какое присутствие духа! Когда мы женились, ты уже был порченным?

– Тогда я не осознавал себя полностью. Где-то внутри себя я хотел такой жизни, но боялся не смочь, боялся тебя потерять. Взрослея, я все больше понимал, что мне надо, и каким я зародился. И стал им.

– Маленькая червоточинка разрослась в огромную опухоль.

– И ты мне в этом помогала своей любовью, терпением, мягкостью и добротой. Ты устраивала меня как никакая другая. Я даже первое время ценил тебя за эти качества. Я не переносил малейшего вторжения в мою жизнь и потому часто бывал раздражительным. Ты чувствовала, что отдаешь себя на максимум, считала себя идеальной женой, тебя обижало с твоей точки зрения мое неадекватное поведение. Ты иногда догадывалась, что я не тот, кого ты хотела бы видеть рядом с собой, но не хотела этому верить. Ты пыталась объяснить мне это. Но я нравился себе таким, какой есть.

– Какой откровенный цинизм!

– …

*

Не спится. Слова Аллы возникли в памяти: «В свою последнюю минуту Саша обнял меня, положил мою голову себе на грудь… Не слова, а это прикосновение я помню до сих пор… Я постоянно веду с ним внутренний диалог. Если мне особенно плохо, и я начинаю внутри себя вибрировать, то вспоминаю любимую Сашину фразу: «Включай юмор» и перебираю в памяти его шутки.

Когда узнали о болезни, мы продолжали мечтать, строить планы и пытаться их осуществить. Я научилась прятать рвущийся из меня крик. Мы жили так, будто жизнь идет сама по себе, болезнь – сама по себе. Закрывали дверь перед самым ее носом. Любовь укрепляла надежду. Радость ни на день не уходила из нашего дома. Она поддерживала Сашу целых десять лет. Это были годы нашего трудного счастья. Если любишь, остаться одной не страшно. Я не ропщу. Наши души всегда вместе. Для меня он не умер».

А мой муж губил каждодневно, уничтожал… Да… не дано нам заглянуть в «Книгу Судеб».

Может, зря слушала сына и тогда, много лет назад, и теперь? Мы с мужем как метеориты в космосе, траектории наши пересекаются на каком-то расстоянии друг от друга, не соприкасаясь. То приближаемся, то отдаляемся... Чем дольше я растягиваю пружину недовольства, тем сильнее она ударяет меня потом. Отрезала бы разом, как моя студенческая подруга Олеся, и теперь была бы здорова. А вдруг нет?

Вспомнилась шутка, услышанная от подруги Тамары: «Мужья не взрослеют, только набирают вес». Она права. И мать моя говорила, что «Черного кабеля не отмоешь добела». Но я выбрала вариант, устраивающий детей. Их счастье – мое счастье. Такая, видно, моя судьба. А ведь были шансы пройти мимо…

Мне винить себя не в чем. Все что я хотела в этой жизни сделать, я сделала. Я уважаю себя за стойкость, терпение, трудолюбие. Каждый период моей жизни был по-своему насыщен и интересен. Меня выбирали не потому, что остальные претенденты разбегались, а потому, что я старалась не упускать свои редкие счастливые случаи и трудом доказывала, что заслуживала их. Я благодарна им, они помогали мне прокладывать тропинки в моей дальнейшей карьере. Только мужа переделать не смогла. Его таким сделала мать и ее гены. Своими детьми я горжусь. А любовь? «Не всем дано любить, не всем дано понять». Так, кажется, в песне поется. Не всем дано преодолеть в себе животные инстинкты: бежать, хватать, не думать… Если нет ни духовного, ни эмоционального опыта, вот и влечет низменное… Нет, чтобы восхищаться словом, делом, красотой… Опять я ударилась в воспоминания? Правильно люди говорят, что несчастливые всегда в прошлое смотрят. И что мы там ищем?..

Повторно смотрела фильм «Овод». Священник не спас своего сына. Ему своя карьера была дороже. Мать все отдала бы, включая свою жизнь, только бы ее ребенок остался жив. Не посмотрела бы ни на его религиозные, ни на политические взгляды. Мое мнение не изменилось за время после первого просмотра этого фильма в пятом классе.

Нет, все-таки истинный Бог есть Женщина.

Раздался телефонный звонок. Свекровь звонит. Ей уже далеко за девяносто. Муж протирает глаза, берет трубку, долго слушает, коротко отвечает.

Вдруг с изумлением слышу горькую фразу из его уст: «Эх, мама, мамочка, ты столько мне за мою жизнь насоветовала…»

«Господи! Лед тронулся?! К концу седьмого десятка он все же стал понимать, что ее постоянное вторжение в нашу жизнь, мягко говоря, не всегда положительно влияет на нашу семью?! Неужели в нем наконец-то стал просыпаться нормальный человек? Дай-то Бог».

Проходит несколько часов и все как прежде… Мама, мамочка в каждом слове и грубое раздражение по отношению ко мне. А она, приближаясь к завершению своего жизненного пути, не стала добрее, не покаялась в своих злодеяниях. Может, мой муж просто не хочет подавать вида, что уже многое понял? Разве он может сознаться, что ошибался?! Нет, конечно. В этом возрасте уже не меняются.

Каждый имеет право на ошибки. Главное, понять их, осознать и не повторять.

Приписка. «Прошло еще несколько лет. Митиной матери уже нет, а он все равно не может жить своим умом, и продолжает быть верным прежним ее установкам. А говорят, когда родители уходят, дети перестают быть детьми. Он – исключение из правил?»

А если глубже копнуть? Возьмем Цезаря, Ленина со Сталиным… Между ними два тысячелетия, а многое ли в них изменилось? Но столько общего!

Судьба не раз расставляла мне опознавательные знаки, а я их не замечала или не учитывала. Сама виновата. Что теперь корить себя? Где-то слышала: «Не спеши жить. На большой скорости все вокруг сливается в единую, сплошную массу. Упустишь важное, оно промелькнет незамеченным». Вот оно и пролетело мимо.

*

Вспомнила свой разговор в больнице с соседкой по палате.

– Не переживайте, – говорила я ей. – Я понимаю вас. Выведенные из зоны комфорта, мы начинаем отдавать предпочтение грустному. Нам трудно перешагнуть рубеж нового состояния. Не перемалывайте в голове настоящее. Это временное обстоятельство. Мы уже поправляемся. О будущем думайте.

– Вам легко советовать, видно, у вас дома рай, а тут, что ни мысль, то грусть-тоска и обида. (Я о своих бедах помалкивала.) Знаете, когда мы встретились с ним через десять лет после окончания вуза, он сказал, что не женат, потому что не мог меня забыть. Я поверила и, недолго думая, пошла за него замуж. Может, причиной тому был беззвучный волчий вой тоски и одиночества, уже успевший поселиться в моей душе, после того как схлынули проблемы, связанные с защитой диссертации. Я делала карьеру и упустила своих поклонников. Не искушенная в любви, я мечтала о облаженной цельности и совпадении с самой собой его, так долго ожидаемого. Мечтала о нежной, чистой, спокойной близости, которая приносила бы мне радость уже от того, что мужу хорошо со мной. Хотела угадывать каждое его желание, окутывать его своей предупредительностью и заботливостью. Боже мой, какая я была фантазерка! Муж называл меня заинькой. Я радовалась его нежности. А оказалось, он так обращался ко мне, чтобы нечаянно не произнести чужое имя. Вот откуда, оказывается, берутся у мужчин «солнышки», «рыбки» и прочее! А сам и мысли не допускал, что я тем же могу рассчитаться с ним за его подлость, сама нанесу удар. Знал мою упертую порядочность. На это у него ума хватало.

– И мне достался мужчина, всеми желаниями и действиями которого руководит не разум, а эмоции, – созналась я. – Ударит в голову сперма – и он уже ничего не видит, ничего не слышит кроме своего желания быть рядом с другой. Отношения с нею для него становятся приоритетными. Я считаю его матерым эгоистом.

– Как-то муж поделился со мной, что его ум все тот же, что был в тринадцать лет, только знаний много накопил. А вот половое созревание его сильно изменило. С тех пор, вот уж тридцать лет, во всех областях жизни сатана не обходит его стороной. И только женщины помогают ему причаститься к жизни, ощутить ее полноту. Не зря врачи говорят, что от переизбытка гормонов, в мозгу человека происходит что-то необъяснимое. Для него чувства героя в «Гранатовом браслете» не есть любовь… А ваш муж хочет всё от всех получать, ничего не отдавая?

– Другим женщинам муж подарки дарит, в рестораны водит. Он не может себя постоянно растрачивать на кого-то одного, потому что способен только на отдельные прекрасные моменты. Попрыгунчик. Его страшно удивляет и возмущает, когда я возникаю с претензиями. Ему даже в голову не приходит, что кто-то в семье чего-то от него ждет. Он надменно и презрительно говорит: «Ты так думаешь? У тебя свой взгляд?» Как будто я глупее его и с моим мнением не надо считаться! – грустно поделилась я.

– А мой муж еще лезет в области, в которых совсем ничего не понимает. Допустим, тоном, не терпящим возражения, диктует мне, как готовить борщ или мыть посуду. Я сначала спокойно, с юмором отставляла его от кухонных дел, а потом стала возмущаться и пригрозила: «Будешь нос совать в мои дела – сам будешь готовить». Дело доходит до абсурда. Знаете, это уже… отклонение.

– Ну и что? Помогло? – спросила я.

– Куда там. Спустя некоторое время, он снова пристает со своими нелепыми неадекватными ЦУ, «ценными указаниями».

– Мой муж такой же.

– Я выполняла его советы, чтобы он «оценил» их результат. Но он не признавал своих ошибок. На меня их сваливал и уходил обедать в столовую, как бы подчеркивая тем, что я плохо готовлю.

– А может, вам надо было его больше хвалить? – предположила я.

– Хвалила его за дело. Но ведь так получалось, что хвалить-то особенно было не за что. Попросишь его помочь, так он тянет-тянет, пока все сроки не выйдут. А чаще всего сразу отказывался или делал так, что после него все переделывать приходилось. Взывать к совести было бесполезно. А самомнение выше крыши! Я – кандидат наук, у меня много научных трудов, но я же не исхожу, извините, соплями от восторга над своими успехами. Раз мне дано, я обязана реализовать свои способности, иначе уважать себя перестану. Мужчины, по секрету вам скажу, в юности штабелями передо мной падали. Так что же, я должна была не упускать своих возможностей и гулящей становиться? А он ради повода лишний раз восхититься собой готов кого угодно продать и предать. И меня предал, разменяв себя на обрывки лести. Я. я, я – это все, что в глубине его души таится. Мне было чудовищно тяжело...

«Совсем как в моей семье, будто под копирку. Наши мужья – близнецы-братья?» – удивленно подумала я.

И словно отвечая на мои мысли, женщина добавила:

– Это люди с очень крепкой психикой, но истеричного типа. Их называют социопаты. Мы их жалеем, считая больными, нервы себе напрасно треплем, оберегая их покой, а они с удовольствием издеваются над нами. Вот такой скверный расклад. Я слишком поздно об этом узнала от своего психолога. С большим трудом, но выгнала я мужа. Сейчас у меня есть любимый мужчина. Замуж не хочу. Жаль, что ребеночка мне от него не удается родить.

*

Спросила Митю: «Тебе приносит удовольствие изводить меня? А то, что после твоих истерик я быстро выхожу из строя и плохо чувствую, тебя не волнует? Я заслужила такое отношение? Эта манера общения у тебя от ощущения безнаказанности?»

«Я в чем-то перед тобой виноват?» – спросил удивленно.

Я не выдержала и грустно пошутила: «Если тебя после каждой твоей выходки стегать кнутом или штрафовать на приличную сумму, ты скорее исправишься?» Не понял иронии, целый час возмущался. Я невольно засекла время. И как пробить брешь в его сознании? Нет, я себя от этой проблемы не отделяю, тоже виновата, разбаловала… А вот копилку для штрафов за маты на стол я все-таки поставила. Похоже, немного помогает.

*

Не спится. Лежу и думаю, чем я отличаюсь от Эммы и что у нас общего? Она, как и я, разочаровалась в жизни. Единственной ниточкой, связывающей ее с надеждой на счастье, была любовь к детям. Я не ною. Но это объяснимо. У меня есть дневник. Он – мое спасение. А она даже с матерью не делится, боится ее огорчить, как и моя дочь. Ей тяжелее. Нас таких много?

Вспомнила любовницу своего шефа, ее приторный голос, манеру умирающего лебедя… Придыхания, задыхания… И он рядом с ней начинал сюсюкать, как глупая бабенка, говорить как гермафродит заигрывая, томно, слащаво. Фу, противно! Сравнила мужа с шефом и их любовниц. Ужас! Один в один! Как эти маленькие, хитрющие шлюшки умудряются вроде бы не глупых мужчин превращать в дураков? Их ум….. в том, что умеют притворяться, капризничать, представляться слабыми и несчастными?

А почему мужчины превращаются в таких же слюнявых? И даже не замечают, какими противными становятся. Они хотят быть похожими на нравящихся им женщин? Это и есть в них то общее, что они искали и находили друг в друге? Этих мужчин привлекает в женщинах то, что есть в них самих, но глубоко запрятано? Поэтому между ними возникает родство душ?

Мой муж оберегает любовницу, как хотел бы, чтобы его оберегали? Нет. Я жалела его, а он отвечал подлостью. Меня сильную и заботливую не за что любить? Почему Митя хочет быть для нее настоящим мачо? Не жалея своего здоровья, он выполняет любые ее прихоти? Нет, там он тоже делает только то, что хочет. Значит, она умеет внушить, что у нее ему всё должно нравиться? А для меня муж остается слабым, больным, чтобы нянчилась? Но откуда в нем это моральное насилие над любящим его человеком? Обычно несчастливый в семье человек делает другого несчастливым. Я не понимала в чем состоит Митино счастье?

Мать нарочно корежила сына... А он верил ей, подчинялся, как вышколенный… Я ему говорила: «Лучше честный разговор, чем тихое недоверие или недовольство». А Митя не хотел со мной откровенно разговаривать по душам, потому что боялся высветить свое гадкое нутро? И со мной, и с самим собой в прятки играл?

Я на совесть и порядочность мужа надеялась. А та женщина, как и мой муж, хитрая, лживая, эгоистичная, понимала, что взять его можно только на лесть. Вот и спелись. А мой шеф был добр и простодушен. Его женщине даже льстить особо не приходилось, достаточно было поддакивать. Чего ему не хватало в своей семье? Разнообразия? Время вымывает чувства?.. Иногда слезы ставят мощную точку в трагедии. Так было у Лили.

Говорят, самый сильный человек тот, кто абсолютно одинок. И в чем проявляется его сила? Не пьет, не теряет себя? И что из того? Почему я не чувствую в себе этой силы? Одинокий ни на кого не растрачивается, а у меня дети.

Как все сложно!

Я любила Митю искренне, светло и радостно. Любовь спасала меня, позволяла закрывать глаза на мелкое, неважное. Я философски ко всему относилась, пока не узнала об изменах. В душе молчаливый крик… Сердце еле помещалось в грудной клетке. Со мной чуть ли не падучая… Такой вот зигзаг, опасный всплеск на траектории моей жизни… И жизнь превратилась в каторгу. Каждый день на нервах, каждый звонок – прострел по треугольнику, соединяющему линию груди с областью малого таза. Обида грызла, все раздражало. Стала замечать только плохое, взрываться… Если у человека отнять то, чем он жил многие годы и не дать ничего взамен, то он заболевает. И это страшно… Нет, я знаю, что человек выживает, когда смотрит в будущее… Но как ему потом жить, если боль не уходит?.. Опять я…

Что в Мите доминирует, что в нем привлекает женщин? Как мужчина интересен? Очень даже сомневаюсь. А может, я не умела… не научил. Армяне говорят: «Чем мужчина наполнит свой сосуд (женщину), то и пьет всю жизнь». Его зарплата? Начальник он небольшой. Но все же начальник. Его доступность? Сомнительное достоинство. Этим набирает очки?

Многое мужчины не довольствуются женщинами, которые рядом? Им чужое подавай, новое. Пусть хуже, зато другая. Животное начало берет в них верх. Герои. Не понимают, что никакого мужского подвига в их победах нет. Это уступки им одиноких или неудовлетворенных жизнью женщин.

Сегодня по радио услышала об интересных изысканиях ученых-психологов из МГУ. Они связывают походы «налево» – если они не есть отклонение в мозгах – с недостаточно развитым интеллектом. Подтвердили поговорку: «Умный муж на два фронта не воюет».

Тамара сказала:

– Думай о хорошем. Он дал тебе детей.

– Мне теперь ему руки за это целовать? Одна моя подруга пошутила: «Дура была, надо было родить от мужика с хорошей наследственностью, а то теперь еще и с сыном мучаюсь. Оба деспоты». Слава Богу, мои дети характером больше в меня пошли.

– К сожалению, твой Митя слаб во многих отношениях.

– Он слаб, а я страдаю. Слишком хитрый. Знаешь, когда я работала в профкоме, то замечала, что даже для самых отъявленных пьяниц семья являлась наиболее сильным укором. Ее они боялись, а не заседаний парткома и профкома, жен они не хотели обижать, хотя и обижали. Что же мне нелюдь такая досталась? Не знаю, любил ли мой муж отца? У меня самые светлые о нем воспоминания, а в семье его не уважали. Мать на сына в основном влияла. Ее принципами он руководствовался в своей жизни, варьируя свое отношение к людям. Мне не удалось переиграть ее.

– Раньше государственные структуры регулировали и укрепляли семейные отношения. Институт семьи определял правила. Они играл существенную роль. Был лозунг: «Крепкая семья, крепкая страна». Теперь эти методы не работают. Но мы всегда возвращались к основам, к истокам построения нашей семьи. В этом наша сила. И на этот раз все наладится.

– Само собой? – усмехнулась я. – Подруга Зина – ты ее знаешь – мне рассказывала: «Пил, потом руку на меня начал поднимать. Я только защищалась, жалко было его бить, считала, что от бессилия, от болезни он не может себя сдерживать. От всех скрывала его поведение. И все же собралась от него уйти, но тут единственный сын в армии погиб… Одни остались… Муж пить перестал. Я в онкологию попала. Теперь он плачет, жалеет меня, заботится. Боится, что умру. Вот я и подумала: «Неужели для того, чтобы понять, что в семье надо жить в любви и в заботе друг о друге, ему необходимо было испытать самое страшное для родителей несчастье?»

– Как ты думаешь, почему он о ней заботится? – спросила Тамара. И сама ответила:

– Боится один остаться. Больно он теперь кому нужен со своей жалкой пенсией. Поверь мне – такие типчики не меняются.

Говорю Мите: «Мне нужно больше двигаться. Давай я наведаюсь на рынок к мастеру и закажу второй ключ от гаража. Ведь обидно будет, если ключ сломается в самый неподходящий момент, когда тебе надо будет куда-то срочно поехать. Он давно на ладан дышит.

– Это не твой вопрос, – возразил муж.

– У тебя много дел, в которых я не могу участвовать, а тут справлюсь. Я помочь хочу.

– Не сможет твой мастер это ключ сделать.

– Я нарисовала ему ключ в натуральную величину с указанием всех размеров. Он согласился.

– Это будет дорого стоить. Я лучше закажу своему рабочему.

– Но без специального станка твой рабочий фигурный ключ будет вытачивать целую неделю. Работа дорого обойдется. И еще не известно, какого качества изделие получится. Сколько ты согласен заплатить мастеру?

– Мы замыкаем гараж на английский замок, этот фигурный ключ нам не нужен.

– С двумя замками все-таки надежней. Жалко, если вдруг…

– Тебя это не должно волновать.

– В семье всё всех касается.

– Не навязывай мне свое мнение.

– Я аргументы выдвигаю, помощь предлагаю и не могу понять, почему ты от нее отказываешься, да еще голос повышаешь.

– Я замотан делами, а тут ты еще лезешь.

– Ты противоречишь себе. Если не нуждаешься в моей помощи, тогда не издевайся надо мной, когда я сажусь за компьютер. Это мое хобби, моя отдушина. Представь себе, что будет, если я каждый раз, когда ты собираешься на рыбалку, начну устраивать тебе скандалы. Ты же всю квартиру от злости разнесешь в щепки.

Почему ты оставляешь за собой право грубить, попрекать, указывать, что мне делать, а мне не позволяешь дать тебе совет в том, в чем я разбираюсь? Ты даже в мелочах воспринимаешь мои слова как покушение на твою свободу, на твое первенство исключительно во всем. Я не собираюсь вести себя как ты. Это не разумно. Но ты своим несправедливым, неуважительным отношением обижаешь меня. Я начинаю нервничать. Что мешает тебе разговаривать просто, по-человечески, интеллигентно. Я так и не поняла, почему ты не захотел, чтобы я помогла тебе с ключом. Можно подумать, в этом отказе заключена какая-то великая тайна, которую ты не можешь передо мной раскрыть.

*

Дочь пожаловалась: «Папа, твой шофер не понимает, что он на тебя работает и обязан выполнять наши просьбы. Всю дорогу он курил в машине с открытым окном. В салоне свистел ветер. Я попросила его закрыть окно, но он заявил, что ему душно и посоветовал укрыть ребенка. А у меня не было запасной одежды. Шофер вел себя как хозяин. Я нервничала, но не знала, имею ли я право требовать от него выполнения моих претензий».

Я не раз возмущалась полной безграмотностью водителя и его хамским поведением. Но реакции от Мити не следовало.

Едем мы с ним из Москвы, и вдруг я чувствую запах дыма. Подсказываю шоферу, чтобы проверил уровень масла в картере. Но он заносчиво заявил мне, что десять лет за рулем и в учителях не нуждается. «Ваша развалюха никуда не годится, ее давно пора выбросить. Надоело ее чинить. Чтобы вы купили новую машину, я помогу вам от старой избавиться. Мне стоит только свистнуть, сразу найдутся желающие… – добавил он развязно.

«В хороших руках она еще долго прослужит. А плохой шофер и новую машину быстро загубит», – возразила я.

Едем дальше. Чувствую, двигатель еле тянет, вот-вот совсем заглохнет. Я опять про масло напомнила. Водитель остановился, когда дым из-под капота повалил. Проверил-таки картер. На конце щупа повисла коричневая вязкая масса. Собираясь в дальнюю дорогу, он не измерил уровень масла и с собой на всякий случай не захватил канистру. А в радиусе ста километров ни одной заправки! Шофер, вопреки моему желанию, решил поехать по старой, редко используемой дороге, да еще и заблудился, где-то неправильно свернул. Сидим, ждем, когда на горизонте появится случайная машина. Водитель зачем-то принялся нервно соединять и разъединять различные проводки. Они искрили, горела изоляция... Я остановила его бестолковые манипуляции ехидным вопросом: «Вы хотя бы помните закон Ома? Вы и электрооборудование машины хотите загубить?»

Темнело. Я нервничала и мысленно упрашивала Всевышнего прислать нам любую допотопную колымагу. Внял ангел-хранитель моим жалобам через два часа.

Уговариваю Митю уволить водителя: «Он нам ни по каким параметрам не подходит. И его угроза лишить нас машины небезосновательная. Я это почувствовала по тому, как он заволновался, поняв, что сболтнул лишнее».

Через два дня пришел к нам водитель с женой просить в долг большую сумму денег. Мне сразу не понравилась его жена. Он-то дурак, лопух, а она хитрая, жесткая, настырная. От такой добра не жди. Удалось мне настоять не давать взаймы этой ненадежной семейке, под предлогом, что свободных денег пока нет, все вложены в бизнес. Тогда они попросили перенести в наш гараж свои соленья. Меня это удивило и насторожило: «Посреди зимы? Что они замышляют?» Но отказать было неудобно.

Приписка. «Машину через месяц украли. Шофер отбрехался, тем, что сам пострадал, продуктов питания лишился. А вскоре он вовсе исчез. Еще через пару месяцев фигурный ключ сломался. Чтобы открыть гараж, пришлось спиливать петли ворот. Теперь двери держатся на честном слове, но руки до них у Мити не доходят. Я не пристаю. Нечего там больше брать».

Свекровь вспомнилась. Я не замечала, чтобы она с кем-то в семье спокойно беседовала, рассуждала. Только требовала, настаивала, кричала, ругалась. Какая уж там логика, высота чувств, гармония…

Митя, готов довести меня до сердечного приступа, только бы остаться при своем мнении? Я больная, но у меня хватает сил признавать и исправлять свои ошибки и уступать ему, даже если он не совсем прав. Боже мой, неужели он никогда не станет хорошим! Человек тем велик и ценен, что может меняться в лучшую сторону. Я наблюдала, какими прекрасными культурными людьми становились наши деревенские, добрые, милые «валенки», поступив в университет.

Наш сосед – простой рабочий парень, но с каким уважением он говорит о том, что его жена любит цветы и выращивает их не только в квартире, но и в саду. А мой муж постоянно шпыняешь меня за то, что я сажаю цветы перед домом, хотя я это делаю по совету врача. Мне необходимо двигаться, чтобы не было застоя в легких, чтобы сердце работало с нагрузкой. Но Мите почему-то не хочется, чтобы я занималась цветами с радостью, ему обязательно нужно перед прогулкой испортить мне настроение. Он находит в этом удовольствие?

Зачем я все это пишу? Когда я переношу свои отрицательные эмоции на бумагу, то становлюсь спокойнее и уже не позволяю вслух изливать свое раздражение Митиным поведением. Дневник, точнее, исповеди «лечат» меня от раздвоенности, спасают от взрывов недовольства, и я не являюсь причиной ссор в нашей семье. А еще он – способ укрываться от мыслей, которые мне противопоказаны. Щедра моя судьба на трудности и «мелкие неприятности», но до болезни я все равно не лишалась оптимизма. А в детстве меня спасал частый уход из реальной жизни в мечты и фантазии.

Если бы кто-то из моих друзей прочел этот дневник, то, наверное, очень удивился бы и подумал, что я жуткий нытик и злопамятная особа. В нем ведь всё не приглаженное «цензурой». Но я никогда не озвучиваю свои мыслишки, иначе вполне могла бы согласиться с подобной себе «россыпью комплементов». Так потому и пишу, чтобы не стать занудной. Я понимаю, что причиной моего теперешнего нытья в дневнике является болезнь, и этим отчасти оправдываю себя.

Страшно, но надо идти вглубь себя. Иногда там можно найти такое, которое необходимо срочно изживать.

Реальность – это пространственный хаос. Человек рождается в нем и привыкает в нем существовать. Но он должен не только приспосабливаться, но и «переименовывать» его для себя, менять. Насколько я могу правильно судить о себе, природой я не расположена к этому, потому что могу только излучать свое собственное поле. И если чужое поле давит на меня негативом, мистикой, непредсказуемостью и прочим, я мало чем могу себе помочь.

Мне захотелось заменить старые пластмассовые ручки в дверях на изящные, металлические, с рельефным узором. Выбрала на рынке подходящие. Но часть из них оказалась с дефектами. «Поищем еще, пожалуйста. Мы и половины рынка не обошли», – попросила я Митю. «Эти неплохие», – возразил муж. «Но на их ремонт ты затратишь много времени, а время – деньги. Ручки обойдутся нам много дороже, и неизвестно еще что из них получится. Переделывать чужой брак – последнее дело». Митя грубо оборвал меня, мол, не застревай на мелочах, и сделал по-своему.

Муж с этими ручками долго мучился, но не сознавался, что я была права. Я нервничала – и это после очередной операции! – когда двери в туалете или в ванной комнате защелкивались. Я боялась там свалиться в обморок или на целый день остаться без еды, воды и помощи, поэтому, попав в ловушку, обливаясь потом, из последних сил отверткой ковырялась в замке. Инструмент после первого «заточения» я, зная непрошибаемость мужа, стала предусмотрительно прятать на полке. Потом придумала, когда Митя уходил по делам, обвязывать замки полотенцами или заклеивать скотчем, чтобы двери не захлопывались. А он, будто назло мне, не принимал никаких мер. И только через полгода, чуть окрепнув, я сама разрешила эту проблему.

Разлил воду, распсиховался. Почему? Мите трудно за собой убрать? А может, причина глубже?

Говорю мужу: «Почему ты обижаешься на мои просьбы и замечания? Если не будешь считать себя непогрешимым, сразу начнешь относиться к мелочам спокойнее, перестанешь взрываться из-за малейшей оплошности. И нам обоим станет проще жить. Давай беречь друг друга?» Раскричался. Тогда я раздраженно добавила: «Не считай себя всезнающим и тебе легче будет теперь, после семидесяти, обучаться тому, чему тебя должны были научить еще в детстве».

А раньше бы промолчала.

Я позволяю себя терзать? А как мне защищаться? Ну не драться же. Сын и тот долго угомоняет отца, пытаясь объяснить ему прописные истины, а у меня уже нет сил на подобные подвиги. Почему Митя научные знания понимает и запоминает, а элементарные, бытовые я не могу втолковать ему вот уж пятьдесят лет? Парадокс? Эта избирательность – особенность его мышления или примитивное упрямство? Почему он не воспринимает то, что для нормального человека естественно как дышать. Мы будто разговариваем на разных языках.