Текст книги "Диктиона и планета баларов (СИ)"

Автор книги: Лариса Куницына

сообщить о нарушении

Текущая страница: 24 (всего у книги 24 страниц)

Кристоф стоял молча, глядя на лоскут алой ткани, будто не мог на что-то решиться. В зале было тихо. Все, не сводя глаз, следили за ним. Наконец, он резко выдохнул и сдёрнул с подноса покрывало. Шум, поднявшийся вслед за этим, был невероятен. На подносе лежал его собственный королевский венец. Он поднял руку, и всё снова смолкло. Осторожно взяв венец, он повернулся к Линне и передал знак королевской власти ему. Линна принял его твёрдой рукой и тут же возложил на свои густые голубоватые волосы.

Кристоф обнял меня, и мы вдвоем сошли с помоста. Мне всё это казалось сном. Я смутно видела баларов, с приветствиями устремившихся к новому королю. Я замечала и мрачные лица недовольных, которые всеми силами пытались скрыть своё разочарование или даже потрясение от столь неожиданного поворота. Мы отошли в сторону, и Кристоф снова прислонился к стене. Мне показалось, что он едва держится на ногах от усталости. Я отвела прядь волос с его бледного лба и заглянула в глаза.

– Полетим домой, милый. Прямо сейчас, ладно?

Он покачал головой, измучено глядя мне в глаза. Воспоминание о том, что сказал мне ночью Тахо, вертелось в моём мозгу. Я никак не могла избавиться от тревоги, что всё это правда, а мой муж всегда идёт до конца, чего бы ему это не стоило.

– Пожалуйста… – прошептала я.

Он с неожиданной силой привлёк меня к себе и, обняв, прижал к груди. Мне стало тоскливо и страшно. Я напряжённо прислушивалась к шуму за своей спиной, который вдруг стих. Я обернулась и увидела, что все смотрят на нас. Князь Линна, вернее, новый король баларов, поднял руку и указал на Кристофа.

– Ты должен исполнить требование Закона. Иначе этот поступок ничего не даст.

Кристоф молча кивнул, взглянув на него, а потом посмотрел на меня.

– Идём. Я хочу, чтоб ты проводила меня.

– Куда? – упавшим голосом спросила я, но он снова покачал головой.

Мы спустились в какое-то подземелье, в большой зал с высоким сводчатым потолком. В его центре был выдолблен широкий квадратный колодец. Кристоф покосился на него, но подходить не стал. Он посмотрел на баларов, спустившихся в скорбном молчании вслед за нами.

– Я освобождаю вас от войны и от древнего проклятия, так долго тяготившего вас. Я надеюсь, что с этого дня ваша жизнь изменится к лучшему. Эту надежду дал мне ваш король, обещавший мне служить во благо народу, который я передам ему. Он обещал не преследовать тех, кто выступал против него, будучи верным подданным мне, когда он возглавлял оппозицию. Он говорил мне много хорошего о вашем будущем, и я хочу верить ему. И потому я ухожу, замыкая круг Военных королей Колодцем Забвения. Прощайте. Я старался быть для вас хорошим королём.

Балары молча смотрели на него. Он подошёл к Элсе. Старик неожиданно затряс головой и вцепился руками ему в плечи, Кристоф обнял его и что-то шепнул. Церемониймейстер закивал.

– Вот и хорошо, – кивнул Кристоф.

К нему приблизился князь Чес. Он остановился на расстоянии, внимательно вглядываясь в лицо своего недавнего повелителя.

– Я приношу вам извинения, князь, что обошёл вас при решении столь важного вопроса и, быть может, пренебрёг вашими стараниями в борьбе с оппозицией.

– Королевская власть теперь едина… – пробормотал Чес. – Я благодарю вас, государь, за то, что вы были мне не только господином, но и другом. Позвольте мне последовать за вами…

– Мне не нужны жертвы, князь, – грустно улыбнулся Кристоф. – Служите новому королю с той же верностью, с какой служили мне, если это не будет противоречить вашим убеждениям. Этого довольно.

Он посмотрел на Вим. Она поклонилась ему.

– Я счастлива, что знала вас, государь. Лучшего короля не будет у баларов.

– Будет, – возразил он и подошёл к принцу Элку, снова сжимавшему руку принцессы Туры. – Ты будешь королём, мальчик. Ты будешь лучшим королем своего народа, если не забудешь то, о чём мы так часто говорили с тобой.

– Я не стану королем, государь мой, – покачал головой юноша, бросив взгляд в сторону отца. – К тому же я решил взять в жёны Туру и быть ей верным мужем. Мы не сможем продлить наш род…

– Не зарекайся, мальчик. Жизнь длинна. И как видишь, ради блага народа, королю приходиться иногда кое-чем жертвовать. Будь счастлив.

Он улыбнулся и погладил по щеке всхлипывающую Туру.

– Я благодарю вас, – произнесла стоявшая рядом с ними Сумон. – И я скорблю о вашей участи.

Он кивнул и осмотрелся, ища кого-то, и нашёл. Он подошёл к заплаканному Милдоку, мальчику-слуге с полосатым личиком и присев на корточки, привлёк к себе.

– Расти сильным и умным, малыш. И не забывай о наших мышках и дракончике. Они будут скучать без нас.

– Я их не оставлю! – воскликнул Милдок.

Кристоф поцеловал его в лоб и вернулся ко мне.

Я чувствовала, что слёзы бегут у меня по лицу. Они заливали глаза, и я едва могла различить его лицо.

– Не плачь… – прошептал он, проводя пальцами по моей щеке.

– Как ты себе это представляешь? – пробормотала я. – Как я могу не плакать? Сколько веков я искала тебя в десятках миров. Я шла к тебе через ледяные и огненные реки. Я искала твои черты в чужих лицах. Я помнила и знала тебя, как знают звёзды на родном небе. Я нашла тебя. Мы были вместе так недолго и снова врозь… Надолго ли?.. Мне снова ждать, искать, тосковать…

– Прости меня, – вздохнул он.

– Ты ни в чём не виноват, – я прижалась к нему, и он обнял меня. – Скажи хоть, что это за Колодец?..

– Не знаю, родная. Что-то связанное с аномалией времени-пространства. Я пытался понять, но не смог….

– И молчал?

– Не хотел расстраивать тебя раньше времени.

– Как всегда… – прошептала я.

– Ты только Ала береги, ладно? И расскажи ему про меня. Я найду его, когда вернусь. И тебя я всё равно найду. Мы снова будем вместе. Через века, через пространства… Мы будем вместе. Ты же знаешь, что иначе быть не может.

– Знаю, – я подняла голову и снова взглянула ему в глаза, ясные карие звёзды, осветившие мой путь. – Я люблю тебя, муж.

– Я люблю тебя, жена… – он крепко поцеловал меня в губы и поспешно смахнул слезу, заблестевшую на реснице. – Линна обещал мне, что снарядит звездолёт, который доставит вас с Тахо и Эдриолом на Диктиону. Других планет они не знают. Войны больше не будет, но и отношения они, скорее всего, прекратят. В конце концов, это уже их дело, верно?

Я кивнула. Мы смотрели друг другу в глаза, и моё сердце надрывалось от слёз. Я не хотела терять его. Я не могла отпустить его в неизвестность, из которой, быть может, нет спасения. Но что я могла поделать?

– Мне пора… – он с трудом оторвал меня от себя и отступил назад, в сторону колодца. Я протянула руки ему вслед, но он покачал головой. – Скажи сыну, что я люблю его. Везде и всегда. Пусть простит.

Он сделал ещё шаг, ступив на белую полосу, ведущую к провалу в вечность. Я смотрела на него, чувствуя, как Тахо уткнулся мордочкой, почему-то мокрой, мне в руку. Кристоф смотрел на меня. Этот миг растянулся в столетие, и я чувствовала, как каменеет в безысходной тоске моё сердце.

– Я люблю… – одними губами шепнул он и вдруг раздался грохот.

Он исчез. Он только что был там, в нескольких шагах от меня, и вдруг пропал. Тахо тоскливо завыл. Я бросилась вперёд и увидела, что белая полоса, на которой он стоял, опустилась, превратившись в отполированный до зеркального блеска жёлоб, ведущий в колодец. Я не могла понять, как это возможно. Я отчаянно пыталась рассмотреть хоть что-нибудь в тёмном колодце, но видела только смазанные линии его углов, тающие и уходившие вниз. Что-то странно дымилось там, мерцало, ускользая от взгляда, заманивая и расплываясь. Мне казалось, что я вижу что-то в глубине, и я тянулась, чтоб взглянуть на это что-то, что могло иметь отношение к Кристофу. И…

Должно быть я наступила на начало жёлоба, а он был такой скользкий… Не успев испугаться и что-то предпринять, я вдруг соскользнула вниз и в последний миг успела понять, что сама хотела пойти за ним, и скользкий жёлоб помог мне сделать то, что я себе никогда бы не позволила.

VIII

Я ударилась обо что-то большое, влажное и колючее. Сердце моё испуганно замерло, и я распласталась на поверхности этого чего-то, пытаясь понять, что произошло. Какой-то странный и приятный аромат окутывал меня прохладным облаком. Я открыла глаза и увидела чёрного жука, который полз по длинной травинке среди других зелёных и свежих травинок.

– О, Великий Анубис… – жалобно простонал рядом голос Тахо.

Я поднялась на руках и обернулась. Он лежал на траве и ошалело смотрел вверх. Над нами голубело небо, и шумели деревья. Обыкновенные высокие деревья с пышными и яркими кронами. Они окружали небольшую поляну на берегу болотца. Поражённая невероятной догадкой, я огляделась и увидела кучу хвороста и веток у подножия вывороченного с корнем поваленного ствола.

– Эй, это же… – пробормотал Тахо.

– Диктиона, – закончила я. – А вон там наша капсула.

– Так её же спёрли!

– Кто?

Тахо смотрел на меня расширившимися от изумления глазами.

– Мы!

– Не может быть. Хотя… почему?

– Мы вернулись в прошлое! – воскликнул щенок и сорвавшись с места бросился к куче веток.

Они были зелёными, совсем свежими. Он разбрасывал их в стороны и издавал какие-то невероятные радостные вопли, потому что из-под них уже проглядывал зеркальный бок маленького космического челнока.

Добравшись до двери, он принялся раскодировать замок, высунув от усердия и волнения свой длинный язык.

– Х-а-т-х-а… – пробубнил он по буквам, и я услышала, как щёлкнуло размыкающее устройство.

Поднявшись с травы, я осмотрела свой белоснежный наряд, на котором зеленели свежие влажные пятна.

– Что произошло, Тахо? – спросила я. – Откуда ты здесь взялся?

– Не знаю я, что произошло, – слышался его деловитый голосок уже из капсулы. – Я видел, как тот новый король подошёл к стене и нажал на неё. Кристоф и провалился. А потом ты пошла и тоже провалилась. Я должен был оставаться там один? Да я ящериц терпеть не могу! Ну, я и сиганул. Ты летишь? – он выглянул на улицу.

– Конечно… – рассеянно произнесла я.

На моем кресле валялась сумка. Ошарашено взглянув на неё, я замерла.

– Это я её захватил, – пожал плечами Тахо. – Не оставлять же её хвостатым. Я туда ещё твой венец и перчатки положил.

– Венец?

– Ну да! – он сунул руку в сумку и достал тот венец, что подарил мне старый балар в пещере древностей. – Ну, поехали! Поехали! – приплясывал от нетерпения Тахо. – Без нас же улетят!

– Не улетят, – я убрала сумку с кресла, захлопнула люк и села за пульт.

Корпус едва вздрогнул и, повинуясь слабому движению штурвала, плавно выплыл из своего укрытия. Это немного привело меня в чувство. Я заложила вираж и подняла капсулу над кудрявыми верхушками диктионского леса, направляя туда, где, судя по показаниям локатора, ещё плыл по орбите «Эдельвейс».

– Смотри! – завопил Тахо, схватив меня за рукав и указывая вниз.

Я взглянула туда и увидела на дороге две маленьких фигурки: неподвижную женщину в десантном «хамелеоне» и отчаянно прыгающего и размахивающего руками маленького анубиса.

– Похож, а! – радостно воскликнул Тахо. Я кивнула. Он покосился на меня и серьёзно засопел. – Я чего думаю… Если мы по этому жёлобу вернулись, то может и Кристоф тоже, а? Мы прилетим, а он нас уже ждёт…

«Я надеюсь», – подумала я, вспомнив о его рассказе про сбежавшего «Демона Пучин». Может, мой катер сбежал не сам по себе? Может, его увёл с планеты баларов сам Кристоф?..

– Думаю, что ты прав, малыш, – улыбнулась я, чтоб уже даже не сомневаться в этом. Ведь Блуждающие Боги никогда не спят…

ЭПИЛОГ

– Господи, какой же ты у меня маленький! – прошептала я, укладывая Алика, уснувшего прямо во время кормления, в его уютную плетёную колыбельку. – Я-то думала, что приеду, а ты уже на ножки встаёшь… Но с другой стороны, хорошо, что всё так вышло, верно? А то как бы мальчик столько месяцев жил без мамы?

Я вынесла колыбель на улицу и поставила её на песок под натянутым полотняным тентом. Кристоф с момента возвращения на Рокнар возненавидел солнце. Да и зачем оно ему сейчас? Хоть его кожа и ожила, и начала потихоньку светлеть, всё равно в сравнении с нашими соседями-землянами он напоминал негра. Чернее его были разве что чешуйчатые коренные рокнарцы, но с ними он тоже почти не общался.

Я присела рядом с колыбелью и, взяв лежащую на столике папку, принялась рассматривать зарисовки баларских скульптур, которые он недавно начал делать по памяти. Сам он, лёжа на животе, сосредоточенно перелистывал каталог проектов семейных коттеджей. Я, изредка улыбаясь, поглядывала на его коротко остриженные волосы. Постригся он ещё до моего возвращения, едва прилетев на Землю. А потом велел мне убрать подальше подарок старого балара и какое-то время даже не упоминать о том, что с нами произошло. Только два дня назад он начал конспективно записывать сведения о культуре баларов.

– Ничего подходящего, – заявил он, отложив каталог и, перевернувшись на спину, посмотрел на меня. – Может, проще сесть за компьютер и придумать всё самим?

– Не только проще, но и разумнее.

– Вечером займёмся… – он взглянул в сторону воды и свистнул: – Джейми! Оставь краба в покое! Террорист какой-то, а не собака…

– Пусть играет. С крабом ничего не случится. Он уже третий день подряд выходит здесь из воды. Может, они подружились.

– Может… – пожал плечами Кристоф. – Будем делать один этаж. Просторный холл и из него уже двери в другие комнаты и кухню. У детской сделаем окна на джунгли.

– Чтоб Ал мог сбегать по утрам?

– Именно. Очень важный момент в становлении личности ребёнка.

– Тогда наша спальня будет окнами на океан.

– Непременно… Комнаты для гостей будем делать?

– Ну, в свете восстановления отношений с нашей земной роднёй… Не помешает.

– Короче, ты там набросаешь схематично, ладно? А дорабатывают пусть профессионалы, – он приподнялся на локте и заглянул в колыбель. – По-моему, он очень маленький.

– Ему всего четыре месяца, – напомнила я.

– Да, всего четыре… А я стал старше на год.

– А я на целую вечность.

Кристоф взглянул на меня и вздохнул.

– Ладно, давай поговорим об этом, если хочешь.

– Хочу. Я хочу сказать, что тебе сильно повезло. Мы оба отделались лёгким испугом.

– Ничего себе лёгким…

– Мы могли потерять друг друга. А Алик мог остаться без отца.

– И что я должен был делать? – нахмурился Кристоф.

– Хитрее нужно быть. Уметь выкручиваться…

– Ну, перестань! – отмахнулся он. – Я слишком старомоден на этот счёт и слишком стар, чтоб учиться жить по-новому. Да и как можно обманывать в таких делах? Когда борешься за чьи-то души, нужно всё ставить на карту. Я поставил и выиграл, потому что не солгал ни словом, ни мыслью.

– Тебе повезло.

– Не согласен. Я не знал, что Линна владеет секретом Колодца Забвения, но в нём я не ошибся. Он сделал именно то, что я вправе был от него ожидать. Я подарил ему жизнь и семью, а также то, для чего он пришёл в этот мир. Он мне отплатил той же монетой.

– Ты романтик.

– Это достоинство или недостаток?

– Достоинство, – улыбнулась я.

– Тогда не спорь со мной.

– Я и не спорю, просто я очень испугалась.

– Я тоже… – признался он. – Но всё кончилось хорошо. Пока…

– Почему пока?

– Да потому что снова могут прозвучать трубы…

– Не надо! – запротестовала я. – Не надо о трубах. Лучше уж о Колодце, раз уж ты снял с этой темы табу. Что это было?

– Я не физик, дорогая, и не знаю, как это назвать по-научному, но если говорить коротко и не точно, то с помощью этого колодца древние балары уходили в собственное прошлое. Но возвращались они из него потерянными, поэтому колодец и был закрыт.

– Что значит потерянными?

– Пережившими какое-то страшное потрясение, после которого они утрачивали интерес к жизни.

– Но с нами ничего такого не случилось.

– Конечно, потому что это мы, и потому что наша ситуация существенно отличалась от той, в которую попадали они. Понимаешь, они возвращались в прошлое не для того, чтоб просто посмотреть и вернуться назад. Они шли с какой-то целью, что-то изменить, исправить.

– Петля времени? Но, видимо, не замкнутая, если они не натыкались на себя.

– Умница! – улыбнулся Кристоф. – Расхождение порядка десяти минут за каждый цикл. Но представь себе, этот балар возвращается в прошлое, и что он видит, если уход вглубь времени не слишком значителен?

– Себя… – ответила я, вспомнив женщину в «хамелеоне» и маленького анубиса на дороге посреди диктионского леса.

– Конечно себя. Но это не культурный и разумный землянин, а дремучий и замкнутый на себе балар. Он видит не призрак, не самозванца. Он видит себя, конкурента на своё же место. И что он делает?

– Он делает то, что совсем недавно сделал один земной мальчик, получив идентичного двойника. Он пытается от него избавиться.

– Дети и древние не слишком развитые существа обладают схожей реакцией. Этот балар убивает себя-второго, вернее первого. Но именно это и наносит ему глубокую душевную травму, ибо он не только дремуч, он ещё и суеверен. У него возникает чувство, что он убил себя настоящего и превратился в призрака. В общем, от этого колодца был сплошной вред, и король Эктра закрыл его для всех непосвящённых. Но я думал, что его тайна утрачена, а она, оказывается, хранилась в королевской семье.

– Так в чём же была эта тайна?

– В элементарном расчёте. Ещё в самом начале я узнал, что пространство колодца, если его можно так назвать, разделено на сектора, слои, выводящие в прошлое. В конечном итоге, значение имел угол, под которым тело входит в пространство колодца, и точка вхождения. Теоретически я разобрался во всём…

– Для тебя это было подвигом, – серьёзно заметила я.

– Учитывая мои гуманитарные наклонности и ненависть к точным наукам, безусловно, – без улыбки подтвердил он. – Я выяснил всё, но у меня не было главного: величин углов и точки вхождения. Будь у меня много времени и опыта, я бы, может, ещё мог выяснить это всё экспериментальным путём.

– Не представляю, каким.

– Не будем дискутировать. В данном вопросе я могу и ошибаться. Но у меня не было ни опыта, ни времени.

– И ты решился на самоубийство.

– Опять всё сначала! Но если тебе нравятся громкие фразы, то я решил принести себя в жертву. Не только ради баларов, но прежде всего ради тебя. Покушение было лишь началом, а ждать продолжения я не имел права.

– И чем ты рисковал?

– Очень многим, наверно, – признался он. – Я думал о том, чтоб попытаться войти в колодец под углом, но он оказался очень узким и глубоким.

– Подожди. Выходит так… – я начала чертить пальцем на песке. – Если угол маленький, то уходишь на короткий срок назад. Чем больше угол, тем дальше погружаешься, так?

– Судя по тем манускриптам, что мне удалось отыскать, – да.

– А если уходишь вертикально или под углом, близким к вертикали, то?..

– Не знаю.

– Знаешь… – упавшим голосом возразила я. – Уходишь в прошлое, не смыкающееся с настоящим. То есть в чёрную дыру, где нет ни жизни, ни смерти. А если нет смерти, то нет и перерождения. Ничего нет…

– Я старался не думать об этой возможности, Лора. В конце концов, это только гипотеза… Зачем о таком думать…

Он снова заглянул в колыбель и поправил завязку на распашонке у Алика.

– Я понимаю, что просить тебя об этом бесполезно, – тихо произнесла я, – но пожалуйста, впредь пытайся найти другой выход… если…

– Да пытался я… – пробормотал он. – Но, знаешь, я, пожалуй, буду теперь пытаться с большим рвением. Чтоб не пришлось снова вот так смотреть тебе в глаза, уходя бог знает куда, и думать о том, что никогда не увижу сына.

Какое-то время мы молчали, глядя на спокойно спящего малыша.

– Ну, ладно… Всё обошлось. И не стоит больше об этом, – наконец произнёс он. – Мы снова вместе и стали ещё сильнее. И, кажется, всё-таки выросли, – он улыбнулся Алику. – Кстати, я опять потерял те десять сантиметров роста.

– Зато мне не приходится вставать на цыпочки, чтоб поцеловать тебя.

– Это плюс, – согласился он. – А кто будет исследовать Диктиону? Это уже решили?

– Да. Все материалы передали Алкору, но они начнут не раньше, чем в следующем году, и будут действовать под контролем Объединения Галактики. К тому времени уже закончится последнее вторжение баларов. Я поговорила с Ясеневым. Он обещал связаться с алкорскими медиками. Может, они ещё успеют спасти Кибелла.

– Хорошо бы… Но, к сожалению, такие личности чаще остаются в эпохе легенд.

– А планету баларов отыщут ещё не скоро.

– И слава Богу! Я смогу написать книгу, и она успеет вылежаться у редакторов различных издательств и еженедельников.

– А если её вообще не найдут?

– Тогда я зря трачу время.

– Найдут, – успокоила я его. – Узнают о ней на Диктионе и будут искать целенаправленно.

– Вот и пусть ищут целенаправленно и научно. Не всё ж нам энтузиастам из шкуры лезть… Джейми! Оставь краба в покое! Слушай, он его домой поволок!

– Теперь я поняла, почему вчера всё покрывало на постели было мокрое и в песке.

– Они там телевизор, что ли, на пару смотрят?

– Кстати, о телевизоре! Сколько времени?

– Шестнадцать-шестьдесят три, а что?

– Кто-то собирался сегодня в шестнадцать-сорок семь детектив смотреть.

– Забыл!

Он вскочил и нагнулся над колыбелью.

– Оставь ребёнка!

– Это мой ребёнок, – проворчал он. – Пойдём, малыш, девяносто шестую серию смотреть, а то мы с тобой, итак, семьдесят пропустили…

Ясная жемчужина Тейли незаметно скатывалась вниз со своего скромного трона в зените. С океана потянуло свежестью, а из джунглей доносилось радостное пение сытых райских птиц. Я задумчиво смотрела вдаль, но думала не о проблемах космического миротворчества. Меня волновала более насущная проблема: что приготовить сегодня на ужин?