Текст книги "Маруся. Гумилёва"
Автор книги: Лариса Бортникова
Соавторы: Полина Волошина
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 17 страниц)
– Неужели ты ничего не знаешь про Зеленый город? – удивленно спросил Носов.
– А что, должна?
– Ну, просто... про него так много всюду писали. Это государственный проект. Что-то вроде Сколково, только для подростков. – Носов наклонился к кусту малины, сорвал пару ягод и протянул Марусе.
– Спасибо...
– Сюда отбирают лучших учеников – победителей олимпиад, вундеркиндов, ну и прочих... таких.
– Значит, ты вундеркинд?
– Не... не особо, – смущенно признался Носов. – Вкусная?
– Ага, сладкая... – кивнула Маруся, облизывая губы. – А в какой олимпиаде ты победил?
– Странно, что вообще что-то осталось, – продолжил говорить Носов, словно не расслышав вопроса. – Обычно обрывают еще до того, как она дозрела. Не понимаю, в чем кайф есть зеленые ягоды...
Носов отошел в сторону, делая вид, что внимательно рассматривает кусты. Стало ясно, что говорить на эту тему он не хочет. Наверное, он тоже попал сюда по ошибке... Вернее, по блату. Чей-нибудь племянник или профессорский сынок. А может, его сюда сослали за какой-нибудь проступок или потому, что родителям некогда было с ним возиться...
Но в любом случае теперь стало понятно, что Зеленый город – место, куда попадают лучшие из лучших. Но как сюда затесалась она? Маруся ничего не
понимала в математике, еще хуже в физике, совсем погано в химии, ненавидела историю, спала на литературе, с трудом переваривала иностранные языки, биологию, географию, астрономию... Она была чрезвычайно одаренной прогульщицей и, несомненно, гениальной лентяйкой. Короче, в научный лагерь ее можно было пригласить только в качестве примитивного биологического материала.
Носов вернулся на тропинку, и они пошли дальше.
– Ты из Москвы? – спросила Маруся, ускоряя шаг – чтобы идти с ним вровень, ей приходилось практически бежать.
– Нет, здесь мало кто из Москвы.
– В Москве что – мало умных? —улыбнулась Маруся.
– Похоже на то... – согласился Нос. – Я не имел в виду, что ты глупая, – тут же спохватился он, обернувшись.
– Ладно! Один – один.
Они еще минуту помолчали, шагая рядом. Маруся осмотрелась – вокруг был лес, сквозь деревья которого просматривались коттеджи и какие-то хозяйственные постройки.
– Я из Риги, Алиса из Астаны, Илья ростовский... – заговорил Нос.
– Какой-какой?
– Из Ростова-на-Дону... Ростов-папа и всё такое.
Маруся остановилась.
– Нос... стой.
Носов обернулся и озадаченно посмотрел на нее.
– Что-то не так?
– За тобой не угнаться!
– Ты бы сразу сказала.
– Хочу немного отдышаться и... Слушай... Если вы тут все... такие. Я просто. Просто я не понимаю. Я получила сюда направление из школы...
– И?
– И у меня нет никаких талантов.
Нос улыбнулся.
– Этого не может быть.
– Тем не менее, – развела руками Маруся.
– Профессор лично отправляет приглашения, так что ошибки быть не может.
– Профессор?
– Ну, Бунин! Директор школы и летнего лагеря. Он тут главный...
Маруся кивнула:
– Да, письмо от него...
– Может, он знает о тебе что-то, о чем ты еще не догадываешься? – предположил Носов.
– Он ничего не может обо мне знать, потому что я никак себя не проявила.
– Ну, может, еще проявишь?
– А что, он умеет заглядывать в будущее?
– Я бы не удивился. В общем, ты не сомневайся – всё по плану. Если Бунин тебя пригласил – значит, ты...особенная.
Ни на секунду не поверив Носу, Маруся принялась размышлять дальше. Однозначно произошла ошибка, и эту ошибку нужно было исправить. И потому, что хотелось уехать, и потому, что Маруся внезапно почувствовала себя уязвленной. Не очень приятно осознавать себя самой тупой во всем, пусть и небольшом, городке.
– А где он сейчас, этот ваш Бунин? – спросила она Носова, который теперь старался двигаться медленно, что делало его походку еще более комичной.
– Бунин? Где-нибудь здесь. Его невозможно застать на каком-то определенном месте, только случайно встретить.
– И какой шанс с ним встретиться?
– Стопроцентный. Бунин везде. Позавтракаем и найдем, если он нам не попадется сам и гораздо раньше.
•kick
Студенческое кафе располагалось на первом этаже учебно-развлекательного комплекса. Тут же находился кинозал, выставочный холл, зал для проведения конференций и видеотека с подборкой лекций известнейших мировых ученых.
Несмотря на заверения о том, что студентов тут мало, в просторном помещении кафе было многолюдно и шумно. Все столики оказались заняты, при том что за каждым сидело человека по четыре, а то и больше – некоторые умудрялись втиснуться по трое на не самый широкий диван, однако опытный глаз Носова моментально выцепил нужный столик.
– Вон те уже уходят... – шепотом сказал он, протискиваясь в глубь зала.
– Как ты определил? – не поняла Маруся.
– Это мой курс, – пояснил Носов, – через пару минут начинается лекция, которую нельзя прогуливать.
– А как же ты?
– Ну должен же я тебя накормить?
Никогда еще никто не прогуливал лекции из-за Маруси. То есть, конечно, прогуливали, но только те, кто вообще на них не ходил, а значит, это было не круто...
– А ты разве не идешь? – услышала Маруся голос парня, который как раз вставал из-за стола и, кстати, был удивительно похож на Носова внешне. Видимо, весь их курс состоял из высоких, худых и волосатых ботанов. – А, ну понятно... – расплылся парень в улыбке, заметив Марусю.
– Придумай там что-нибудь... – попросил его Нос.
– Скажу, что ты выпал из окна и сломал себе все ноги.
«С таким ростом сложно выпасть из окна, – подумала Маруся. – Можно просто перешагнуть через оконную раму».
– Отличная идея, – похвалил парня Нос.
Маруся отошла в сторонку, давая ребятам пройти. Ее наблюдение оказалось верным, все четверо были похожи друг на друга, как близнецы. На всех бесформенные футболки, немодные джинсы, кроссовки. И одинаково длинные волосы в одинаково небрежных хвостах. Ну разве что Носов казался самым симпатичным. .. Или она уже просто к нему привыкла.
– Двигайся к окну, – предложил Носов, кивнув на лучшее место за столиком.
Маруся послушно полезла туда, куда ей указали. Носов устроился напротив.
– А там, где ты ее нашел... Там еще есть такие? – наклонившись к Носову, спросил какой-то другой из близнецов-однокурсников. Маруся могла их различать только по цвету футболок.
– То-пай! – ласково пропел ему Нос.
– Просто хотел вас предупредить, – обернулся близнец к Марусе. – Он далеко не лучший...
– А тебе-то откуда знать? – заржал кто-то сзади.
– Я с ним живу!
– В соседнем блоке, – быстро предупредил Носов.
– Уже второй год как.
– У нас ничего не было! – улыбнулся Носов, вцепившись пятерней в лицо соседа и пытаясь «выдавить» его из-за столика.
– И еще он не закручивает тюбик с пастой...
– А ты не чистишь зубы!
– Я их не пачкаю! – возмутился сосед.
Носов поднял руку и постучал пальцем по внешней стороне запястья, напоминая о времени.
– Ухожу-ухожу...
Наконец они остались одни. Нос с облегчением выдохнул и легонько хлопнул по поверхности стола прямо перед Марусей. На столешнице высветилось меню.
– Выбирай, – вежливо предложил Нос и повторил ту же процедуру уже на своей стороне.
Маруся пролистнула электронные страницы с яркими изображениями предложенных блюд.
– Просто кликай пальцем по всему, что тебе понравится, и...
– Я умею пользоваться меню, – перебила его Ма– руся.
– Ну мало ли.
Маруся ткнула в компот, и картинка со стаканом плавно отъехала в сторону. Картофельное пюре. Картинка с пюре присоединилась к компоту.
– Что тут самое вкусное? – спросила Маруся, «зависнув» в выборе между куриными котлетами, тушеной говядиной, сосисками и филе трески в кляре.
– Гречка, – с готовностью ответил Нос, параллельно выбирая гречку.
– Ненавижу гречку!
– Тогда выбирай треску. Судя по тому, как я ее ненавижу, – тебе понравится.
– Ненавижу треску! – рассмеялась Маруся.
– Смотри-ка, у нас нашлось что-то общее... – улыбнулся Носов. – Котлеты вполне съедобны, но вместо пюре я бы выбрал овощи.
– Картошка – это тоже овощи.
– Только не здесь.
Маруся кликнула по картинке с котлетами и пролистнула дальше, к десертам.
– Этот ужасный человек, с которым я живу...
– Который не чистит зубы?
– И не моет руки после туалета.
– О боже!
– Между прочим, абсолютный гений.
– Гениальней тебя?
– Гораздо. В шестнадцать лет написал программу для персональных жетонов. Ну ту, которой мы все сейчас пользуемся.
– – Вчера утром я своими глазами видела, как она сломалась... – сказала Маруся, доставая из-под платья висящий на цепочке жетон. – Так что не такой уж он и гений.
– Эта программа не ломается, – уверенно сказал Нос.
– Еще как ломается.
– Значит, только у тебя.
Маруся хмыкнула и спрятала жетон обратно под платье.
– А чем занимаешься ты? – спросила она Носа.
– Ну-у-у... вот как раз в мои обязанности входит все ломать...
– Зачем?
– Проверка на уязвимость разных программ, которые пишут другие гении.
– А Илья?
– Квантовая физика.
– Это что? – простодушно спросила Маруся.
– Ты хотя бы в обычной школе училась? – удивленно вскинул брови Носов.
– Теперь ты понимаешь, что мне здесь не место? – улыбнулась Маруся.
– Пожалуй, я тоже возьму котлеты...
Носов отвлекся на меню, выбирая напиток.
– Значит, вы не с одного факультета?
– С чего ты взяла, что с одного?
– Мне показалось, вы как-то... ну вместе, что ли?
– С Ильей? – с недоумением спросил Нос.
– Ну с Ильей... и с Алисой.
– Не-ет, мы все с разных факультетов. И живем в разных домах. Вообще не пересекаемся.
– Как же вы подружились?
– Морс или компот? Каждый день этот ужасный выбор.
– Возьми и то и другое... – посоветовала Маруся.
– Нет, столько в меня не влезет.
– Давно вы дружите?
– Все-таки... компот!
– Ты специально уводишь разговор в другую степь! – не выдержала Маруся.
– Что?
– Каждый раз, когда я задаю вопросы...
– Да нет же! Тебе показалось.
– Когда мы шли сюда и вот теперь...
– Просто я рассеянный! – Носов сделал глупое лицо. – Спрашивай, что тебе интересно?
Маруся была уверена в том, что ей не показалось, поэтому на мгновение решила обидеться и промолчать, но так же быстро передумала.
– Мне кажется, Илья не похож на физика, – задумчиво сказала она.
– Почему?
– Он больше похож на актера или солиста какого– нибудь бойзбенда.
– Лицо, не обезображенное интеллектом? – подмигнул Носов и закивал. Это выглядело так, как будто Нос хотел немного, самую чуточку... но все же принизить Илью в глазах Маруси. Неужели Нос ревновал? Да нет, не может быть. Они же знакомы всего ничего и даже не успели подружиться... Хотя, если принять во внимание вчерашнюю историю с душем, они с Носом очень даже близки. Нет. Вспоминать об этом Маруся совершенно не хотела.
– А чем занимается Алиса?
– Биолог. Она создала таблетки, которые заменяют еду.
– Их создали сто лет назад...
– Да, но ее образец на данный момент признан самым успешным.
– Ну да... – недоверчиво поморщилась Маруся.
– Это только кажется простым, – с воодушевлением начал рассказ Носов. – На самом деле Алиса первая
нашла правильный баланс – ее препарат имеет состав, который полностью покрывает необходимый каждому конкретному организму дефицит витаминов, минералов и питательных веществ. Важный момент, – Носов поднял палец, – каждому конкретному организму. То есть если конкретно тебе, конкретно в тот момент, когда ты принимаешь таблетку, нужен конкретно один миллиграмм витамина С, то выделится ровно столько – не больше, не меньше! Они угнетают чувство голода, наполняют энергией, полностью решают проблему лишнего веса, делают кожу гладкой, волосы блестящими... – перечислял Носов, загибая пальцы.
– Ну все, хватит! Не перебивай аппетит, – остановила его Маруся.
– Чем?
– Разговорами про Алису.
– Ты сама спросила, – пожал плечами Нос.
– Я просто хотела узнать, чем она занимается.
– Да, кстати... На этих таблетках она уже заработала кучу денег. На самом деле, Алиса самая богатая студентка в городе.
Ну, это уже чересчур...
Нос оторвался от меню, поднял глаза на Марусю и все понял.
– Хорошо, не будем...
Чтобы отвлечься от неприятного разговора, Маруся принялась рассматривать людей, находящихся в кафе. Как ни странно, при том что все здесь назывались студентами – многим было никак не более десяти лет. Значит, есть тут и младшие классы или же все эти дети настолько гениальны, что уже успели закончить школу?
Раздался звуковой сигнал. Электронное меню истошно замигало.
– Что это? – спросила Маруся.
Однако ответ был не нужен. Невидимые глазу створки стола раздвинулись, и на поверхность выехал поднос с заказом.
– Забирай, – скомандовал Нос.
Маруся отодвинула тарелку. Поднос опустился и через пару секунд появился снова. Теперь на нем стоял стакан с компотом.
Маруся подняла стакан и сделала глоток.
– Ну как?
– Ну так... Сносно... – честно призналась Маруся.
– Интересно, почему за всю историю человечества в студенческих столовых всегда такая невкусная кухня? – Нос задумчиво потянул на себя тарелку. – Чтобы не отвлекались от учебы?
– Вполне возможно...
Маруся подцепила вилкой пюре и отправила в рот.
– Да, это не картошка...
:– Я предупреждал!
– А вы... Ну ты, Илья... другие. Вы здесь тоже на практике? – опять перешла к вопросам Маруся.
– Нет, мы здесь постоянно. Уже второй год.
– А, ну да... – вспомнила Маруся. – И что вы делаете? Ну, кроме того что чудо-таблетки выдумываете и камеры наблюдения взламываете?
– Ну... – Нос закашлялся. – В основном посещаем лекции. Еще у каждого есть свой проект – некая сложная тема, которую...
– Вот же подлец! – воскликнул кто-то, внезапно возникший возле их столика.
Маруся подняла голову и увидела Илью, который, разыгрывая гнев, сурово пялился на Носа.
– Привет, красотка, – со всей нежностью обратился он к Марусе, присаживаясь рядом. – Он тебя не обидел?
Маруся онемела от удивления, так что даже не сразу смогла проглотить и без того отвратительную картошку.
– Стоило мне отвлечься, и ты уже пытаешься отбить у меня мою...
Внезапно лицо Ильиперекосилось, будто он заметил что-то ужасное. Ужасным была Алиса, которая быстрыми шагами приближалась к их столику.
– ...мою котлету! – неловко выкрутился Илья, протягивая руку и прямо пальцами снимая котлету с вилки Носова.
Недоумевающий ничуть не меньше, чем сама Маруся, Носов переводил взгляд с вилки на Илью и обратно, так и не врубившись, что тут только что произошло.
– Он хотей стыить мою койеу! – с набитым ртом, пытался оправдаться Илья, затравленно глядя на Алису.
– Чтобы я больше тебя не видела! – сквозь зубы прошипела Алиса, нависнув над Ильей.
Она изо всех сил треснула об стол пластиковой папкой, развернулась и ушла.
Илья поперхнулся котлетой, закашлялся... с трудом проглотил не пережеванный толком кусок. Потом вытер руки салфеткой, вздохнул и с мольбой посмотрел на Носа с Марусей.
– Спасите меня кто-нибудь... – заныл он, прижимая руки к груди.
– Что она вообще делала в столовой? – наконец обрел голос Носов, оборачиваясь и провожая Алису взглядом. – Она же не ест!
– Видимо, хотела вернуть мне курсовую... – пояснил Илья.
– А что твоя курсовая делала у Алисы? – все еще не понимая, спросил Нос.
– Писал всю ночь и утром забыл забрать...
– У... А... А-а-а... – наконец догадался Носов.
– Бэ-э-э... – зло передразнил Илья.
Маруся почувствовала, как у нее загорелись щеки. Вот, значит, какая «просто знакомая»... Внутри неприятно кольнуло ревностью.
– Котлета хоть вкусная была? – хмуро спросил Носов, откладывая вилку.
– Котлета? – переспросил Илья.
– Понятно... Ну и чего ты сидишь? Иди, догоняй...
– Ни за что! – замотал головой Илья. – Она должна понять, что вечно так продолжаться не будет. Сколько можно?
Маруся меланхолично размазывала пюре по стенкам тарелки. Настроение испортилось, и есть расхотелось. Сейчас он встанет...
Илья встал.
Скажет какую-нибудь глупость...
– Черт! Я же опаздываю на лекцию... – натянуто улыбаясь, «вспомнил» Илья.
И побежит догонять.
Илья махнул рукой и торопливо направился к выходу.
– Почему он так делает? – упавшим голосом спросила Маруся.
– Наверное, потому что он ее любит, – пожал плечами Носов.
– Тогда почему он клеится ко мне?
– Потому что ты ему нравишься.
– А в чем разница?
– В том, что в результате бегает он за ней, а не за тобой, – спокойно, словно это было математическое уравнение, объяснил Носов.
Теперь настроение испортилось окончательно. Не то чтобы Маруся была влюблена в Илью – это было бы слишком быстро и глупо, но сам факт...
– Но ведь ей плевать на него.
– Ничего себе плевать! – воскликнул Нос, отпивая компот. – Ты видела, как она швырнула эту папку? Я думал – стол проломится...
– Ревность и любовь – разные вещи! Если бы ей было не плевать, она бы не вела себя так... так... Ну, как акула! Ваша Алиса – обыкновенная собственница.
– Необыкновенная...
– Вот видишь. И ты туда же!
– Слушай, они вместе с первого дня, как мы тут очутились. И они правда любят друг друга. Просто Илья... он такой. Ну... Ростовский.
– Что значит «ростовский»?
– Наглый, красивый, самовлюбленный... Все у него всегда получается, все как по маслу! А еще он не может пропустить мимо ни одну симпатичную девушку. Непременно начинает флиртовать... Но любит по-настоящему только Алису.
– Как можно ее любить? – чуть громче, чем позволяли приличия, выкрикнула Маруся. – Она же холодная, неэмоциональная, грубая, вульгарная, злая и...
– Ты просто ее не знаешь.
– Хочешь сказать, она не такая?
– И такая и не такая. Она, конечно, не совсем обычная и не сама нежность... но с ее умом это простительно. Это даже придает ей какую-то...
– Ты что, тоже в нее влюблен? – совсем расстроилась Маруся.
– Шутишь? Где она и где я...– вздохнул Носов.
– То есть ты считаешь, что... – Маруся задыхалась от обиды, – что со мной ты можешь находиться рядом, а ее недостоин?
Носов с недоумением посмотрел на Марусю.
– Я так понимаю, сейчас прозвучало какое-то обвинение... Видимо, это что-то из области чувств, в которых я не слишком понимаю, – на удивление холодным тоном произнес он.
– Не слишком понимаешь? – сердито переспросила Маруся. – Хочешь сказать, что ты вообще ничего не чувствуешь и никого не любишь?
– Ну. Если честно, то меня не интересуют эмоции, – нахмурившись, ответил Нос. – И я люблю математику.
– Знаешь что! Отведи меня к Бунину. Я хочу отсюда уехать, – решительно сказала Маруся, отодвигая тарелку.
– Как скажешь, – согласился Носов, таким же резким жестом отодвигая свою.
Так и не поели.
До трамвайной остановки шли молча. Вернее, Носов несколько раз предпринимал попытки начать диалог, но отвечать не хотелось, поэтому дальше отдельных реплик разговор не шел.
– Сейчас он скорее всего в школе... или где-то рядом, – сказал Нос, глядя на часы.
– Пара остановок на трамвае и мы на месте... – сказал он через пять минут.
– Ну и жара сегодня...
– Ты знала, что у нас тут есть метро?
– Так и будешь молчать? – спросил он наконец.
– Так и буду, – не выдержала Маруся.
– Понятно...
Днем городок выглядел пустым. Хотя таскаться по такой жаре нормальному человеку ни к чему: скорее всего, ученики сейчас сидели в прохладных лабораториях и резали мышей, или кого там они режут в своих лабораториях.
– Видела наш трамвай?
– Ага.
– Вообще-то он музейный, но Бунин одолжил его для школы. Ну, типа, чтобы мы не забывали историю.
– Очень интересно, – полным равнодушия голосом ответила Маруся.
– А еще под землей есть лаборатории. Говорят, здесь раньше был бункер. Так что, если...
Странно, но никогда раньше Маруся не сталкивалась с конкуренцией среди девчонок. И даже не потому, что она всегда считалась самой красивой в любой компании, и не потому, что была наследницей огромного состояния и дочерью известного человека. Просто так складывалось с самого детства. Мальчишки влюблялись в нее без каких-либо усилий с ее стороны – она даже не представляла, что может быть как-то по-другому. И вдруг Алиса. Словно ее противоположность – с черными глазами и смоляными волосами, с непроницаемым лицом, которое словно не знало улыбки, с холодным сердцем и расчетливым умом. Непрошибаемая, как железобетонная стена... Да еще и талантливый ученый. На ее фоне Маруся чувствовала себя глупой, болтливой, чрезмерно эмоциональной пустышкой.
– Ты вообще меня слышишь?
– А?
– Зря ты так о ней.
Маруся нахмурилась. Похоже, некоторые фразы она пропустила мимо ушей и теперь потеряла нить разговора.
– В смысле?
– Я про Алису.
– Опять? Есть что-то еще, чего я не знаю и обязательно должна узнать? – огрызнулась Маруся.
– На самом деле, это она тебя спасла.
Количество «спасателей» росло в геометрической
прогрессии. Такими темпами к вечеру окажется, что в битве с душевой кабинкой принимала участие вся школа.
– Я только позвонил и... ну когда...
– Когда подсматривал.
– А она разбила.
– Что она?
– Разбила кабинку.
Маруся постаралась сделать вид, что ей наплевать, но глубоко внутри у нее все перевернулось от удивления.
– Разбила кабинку, вытащила тебя, откачала...
– Откачала?
– Ну, ты уже наглоталась воды и почти не дышала. Она сделала тебе искусственное дыхание и вытряхнула воду из легких.
– Вот как... – Маруся никак не могла поверить в услышанное.
– Ив комнате потом убралась...
Маруся вспомнила идеальный порядок, который царил в спальне, когда она проснулась. Аккуратно сложенные вещи, никаких луж или осколков.
– Я только помогал.
– Так ты был там? – вспыхнула Маруся, почувствовав, как запылали ее щеки.
– Ну... Я не смотрел. Честно...
Так вот чей голос она слышала. До сих пор Маруся надеялась, что это был кто-то другой или вообще звуковая галлюцинация.
– Алиса – хорошая. Просто она не любит людей, но вообще добрая.
Прекрасная характеристика.
– Ну, не добрая, но... хорошая. В общем...
– Понятно.
– И очень умная.
– Я все поняла про Алису, можешь не продолжать.
– И красивая.
– Все!
–Ну...
– Все!
– Ну, все так все. – Носов даже отошел на пару шагов, словно боялся попасть под руку.
Маруся отвернулась и стала смотреть на приближающийся трамвай. Он медленно полз по раскаленным рельсам, и Марусина фантазия мгновенно переместилась в область ощущений неодушевленных предметов. Как больно, должно быть, ползти по таким горячим железкам? Куда естественней было бы, если б
трамвай бежал и на бегу подпрыгивал... Проклятый Нос. Испортил настроение.
В трамвае Маруся забралась на заднее сиденье, развернулась вполоборота и уставилась в окно. Носов уныло нависал сверху, зацепившись обеими руками за перекладину, и таращился на Марусю.
Маруся знала, что он на нее смотрит, поэтому ни разу не обернулась и только вытянула свои загорелые ноги – смотри, дурак, кто тут самый красивый. Мысль о том, как безжалостно она разобьет ему сердце, оказывала быстрый терапевтический эффект. Не знаешь про чувства? Узнаешь!
На какое-то мгновение возникло страстное желание остаться тут на недельку, вскружить всем голову и внезапно исчезнуть, но потом весь настрой начистоперебила мысль об Илье и о том, что он любит Алису, и ненависть к Алисе, и легкое угрызение совести за то, что она ненавидит человека, спасшего ей жизнь. Ну и что? Попробуйте любить того, кого все вокруг считают лучше вас, – получится? А если честно?
– Приехали... – наклонившись к Марусе, сообщил Нос.
И, даже не взглянув в его сторону, Маруся встала и вышла из трамвая.
17
Первое, что бросилось, нет, не в глаза, а в нос, – был запах, как бы это помягче выразиться... навоза. Неожиданный запах для города ученых, надо сказать. Маруся остановилась около огромной кучи, похожей на муравейник. Можно было бы догадаться, что это за куча, если бы не ее размер. Высотой она была метра полтора, и с тем, чтобы воссоздать образ существа, способного навалить такое, не справлялась даже Ма– русина фантазия. Возле кучи оживленно спорили двое пацанов лет двенадцати. У одного из них в руках была
странная штука, похожая на высокую и узкую кастрюлю с ручками, внутри которой был спрятан ярко-синий прожектор с лопастями, как у вентилятора.
– А я говорю, схлопнет!
– Ни фига не схлопнет.
– Схлопнет!
– По частям схлопнет, а целиком не схлопнет.
– Спорим, что схлопнет?
– На что спорим?
– Если схлопнет, то схлопнет, а если не схлопнет, то...
– Так! – прервал мальчишек Носов. – Что это вы задумали?
Мальчишки испуганно отступили назад. Видимо, они были настолько увлечены беседой, что не заметили, как к ним подошел кто-то еще.
– Ничего не задумали!
– Он говорит, что если по куче выстрелить из «пушки», то она схлопнется! – выкрикнул один из спорщиков.
Мальчишка с «кастрюлей» рассерженно опустил оружие к земле.
Носов даже всплеснул руками. Чего именно он испугался, Маруся не поняла, но вид у него был крайне взволнованный.
– Да ты! Ты... Ты просчитал вероятность?!
– На прошлой неделе я пробовал схлопнуть...
– Нет, нет, нет. Ты... ох! Да как же'...
Носов выдернул «кастрюлю» из рук ребенка и укоризненно покачал головой.
– Нельзя применять «пушку» без предварительного расчета.
– Ноя...
– А если ты ошибся?
– Тогда она просто не схлопнется.
– Или схлопнешься ты!
– Ноя...
– Или все тут разнесет в радиусе трех километров, и потом кое-кто будет вынужден отмывать всю школу от навоза!
– Тогда уж лучше пусть я схлопнусь! – в ужасе завопил мальчишка.
Эту в высшей степени содержательную беседу прервал невероятно громкий гул. С таким звуком должен был падать реактивный самолет, никак не меньше. Земля задрожала, стало темно и, кроме шуток, страшно! Маруся втянула голову в плечи и отчаянно зажмурилась. Мальчишки, однако же, громко смеялись, поэтому Маруся осторожно открыла глаза. Неприятно было это осознавать, но смеялись над ней.
– Что?
Маруся смутилась и постаралась принять максимально невозмутимый вид.
Мальчишки стали хохотать еще сильнее, но самое противное, что Нос смеялся вместе с ними.
– Что?! – совсем рассерженно выкрикнула Маруся и на всякий случай обернулась.
– Что... Что это?!
Злость как рукой сняло. На смену ей пришло то самое удивление, от которого расслабляются мышцы лица и повышается внутриглазное давление. Иными словами, Маруся стояла, открыв рот и вытаращив глаза. А прямо перед ней, но куда более сдержанный и спокойный, стоял огромный, нет, не так, ОГРОМНЫЙ мохнатый слон с ОГРОМНЫМИ бивнями. Это... Это был...
Секундная вспышка в голове – и Маруся вспомнила рисунок на футболке Ильи. Это был мамонт.
– Мамонт?
Маруся читала про то, что ученые пытаются клонировать вымершее животное из останков части спинного мозга, мышц и шкуры мамонтенка Димы. Она даже видела Диму в палеонтологическом музее. Но представить себе такое живьем...
Мамонт был ростом с двухэтажный дом, только гораздо подвижнее, а прямо на его голове сидела миниатюрная (или так казалось из-за разницы в росте) белобрысая девочка, невозмутимо жующая эскимо.
Бывают такие вещи, на фоне которых все остальное меркнет и кажется незначительной чепухой. Вот и на фоне мамонта все Марусины переживания, что еще недавно отравляли кровь и делали жизнь невыносимой, внезапно превратились в сущую мелочь. Обида, ревность, ненависть – такие огромные понятия, с точки зрения человека, становились микроскопическими пылинками рядом с лохматыми ногами гигантского доисторического чудовища.
– Митри-и-ич...
> Нос подошел к мамонту и погладил его по толстой косматой коленке.
– Хоро-о-о-оши-и-и-ий...
Маруся закрыла рот. Митрич... Сын, точнее, клон того самого Димы? Ну-ну... Сколько же лет его прятали, если он вымахал до таких размеров...
– Он взрослый? – пятясь, поинтересовалась Маруся.
Вместо ответа Митрич задрал хобот и снова оглушил Марусю своим жутким ревом. Маруся оглохла. Хотя здесь больше всего подходит выражение «уши свернулись в трубочку». Для пущей надежности Маруся прикрыла их ладонями и опять непроизвольно зажмурилась. Какой кошмар!
– .. .сказать, что взрослый...
Маруся открыла глаза. Первая часть фразы растворилась в децибелах, но смысл она уловила.
– А это... – она показала на полутораметровый «муравейник», – его?
– Его! – не без гордости ответил Нос.
Парадоксально, но иногда даже такие вещи вызывают, нет, восхищение – не то слово... Уважение?
– Круто...
– Это еще не самое страшное, – вступил в разговор один из мальчишек. – Вот колония летающих белок...
– Да-а-а... – с видом знатока поддержал его второй мальчик.
– Этот хотя бы локально.
– Ага.
– Много, но локально.
– И редко.
– Не часто, да... А эти... – мальчишка покачал головой, – повсюду!
– И каждые полчаса.
– А то и чаще.
Совершенно потрясенная Маруся обернулась к Носу.
– И что... вы всем этим занимаетесь? – шепотом спросила она.
– Это часть работы. Профессор даже выдал грант на решение проблемы утилизации...
– Неужели это так важно?
– Ну, это же... Нет. Ты не понимаешь. То есть... Ты понимаешь, что это мамонт?
– Это я понимаю.
– А это... часть мамонта. Ну, точнее... скажем так... часть проекта.
Вот, Маруся. Вот до чего ты докатилась. Решение проблемы утилизации отходов крупного, как бы его назвать? Лохматого скота.
Маруся еще раз внимательно посмотрела на животное. Обычно, когда люди видят что-то необыкновенное, у них в голове происходит помутнение рассудка, не зря в таких ситуациях говорят «уму непостижимо». Они перестают адекватно воспринимать действительность, ибо действительность перестает быть адекватной. Они могут выбежать в поле, чтобы сфотографировать приземление летающей тарелки, или броситься с видеокамерой под смерч, или просто стоять разинув
рот и пялиться на семидесятиметровую волну во время цунами.
Удивляться можно чему-то странному, но объяснимому – например, если собачка станцует на задних лапках. Однако, если после этого собачка попросит у вас закурить, вы уже не просто удивитесь, вы будете стоять и смотреть на нее, стоять и смотреть, и думать: «Это собака. Она разговаривает человеческим голосом. И курит!» Но никакого удивления. Возможно, именно это и называется шоком.
Так вот. Стоять рядом с пятиметровым мамонтом, последний из которых вымер десять тысяч лет назад, – это шок. Сначала вы как бы ничего не чувствуете. Ну, мамонт и мамонт. Офигенно здоровущий мамонт. Просто с ума сойти, какой здоровущий мамонт. Потом начинаете рассматривать его более внимательно. Он не похож на картинки из учебника. Не похож он и на мамонтов из мультфильмов, не похож на компьютерных мамонтов, на игрушечных, на восстановленных по скелету...
Длинная, почти черная шерсть, которая распадается на сосульки – вроде дредов. Челка, полностью закрывающая глаза. Уши маленькие, и из-за шерсти их почти не видно. Густой шерстяной покров на ступнях... Господи, как же это называется у мамонтов. Ну, пусть будут ступни. Хвоста нет. Хобот не такой уж и большой, а вот бивни – огромные. Из-за лохматости он выглядит еще более крупным, он похож на дом – такой мохнатый дом с очень громким ревом. После детального осмотра шок отступает. И наступает еще более сильный шок. Наконец-то приходит осознание. Да, да. До этого вы ничего еще не осознавали. Вы просто пытались примириться с картинкой, которая нарисовалась у вас перед глазами, пытались проанализировать ее, чтобы постичь. И вот когда вы постигли, тогда и наступает настоящее...
