Текст книги "Маруся. Гумилёва"
Автор книги: Лариса Бортникова
Соавторы: Полина Волошина
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 17 страниц)
Что будет дальше? Убьет? Поговорит? Или арестует – не зря ж он оделся в форму. Фальшивое задержание? Для чего? Для похищения? А для чего же еще. И что ему нужно? Ну уж точно не деньги Гумилева. Тогда, возможно, какие-то сведения? На рынке высоких технологий они идут ноздря в ноздрю... Ну, Гумилев, ты и кретин! Кто же отпускает ребенка без сопровождения?
– Нестор Петрович? – в дверь тихо и словно с опаской постучали.
– Еще пять минут! – неожиданно грозно крикнул Целитель, не отрывая взгляда от захватывающего действия, разворачивающегося перед его глазами.
Пяти минут должно хватить. Они вот-вот найдут друг друга... Нестор отбросил расческу и с нетерпением потер руки. Дневники дикой природы! Канал Эни– мал Плэнет! Любимая передача еще со школы.
Маруся старалась не смотреть на людей, она просто быстро шагала, глядя в пол, который был весь исчерчен разметкой, как автомагистраль, и дублировал сообщения с табло и панелей: предложение опробовать новый поезд – до центра за восемь минут (после того как в Москве запустили вертолеты, администрации железных дорог пришлось несладко, и теперь они из кожи вон лезли, чтобы оттеснить конкурентов). Юридическая контора «Моменталь» (заключение и расторжение браков в течение двадцати минут прямо в аэропорту), коктейль «Возрождение» (стволовые клетки с ванильным вкусом и пышной пенкой – дураки не переведутся никогда), «Стопадреналин» пролонгированного действия... Маруся проследила взглядом, куда указывала стрелка, и свернула в аптеку.
– Новые легкие – это легко! – обнадеживала силиконовая девица у входа и вдыхала кондиционированный воздух полной грудью гигантского размера. Лет двадцать назад такие куклы продавались в специализированных магазинах, пока кому-то не пришла в голову мысль заменить ими промодевушек. Вставить звуковой чип и моторчик, заставляющий расправляться пластиковую грудную клетку, оказалось дешевле, чем нанимать живых студенток, в принципе таких же безмозглых, но требующих все большую и большую зарплату.
– Стопадреналин! – выпалила Маруся, облокачиваясь на прилавок и протягивая персональный жетон.
Удивительно, но в аэропортах еще остались аптеки с настоящими фармацевтами. Говорят, Министерство здравоохранения «потеряло немало здоровья» на войне с Министерством развития, которое всячески призывало заменить всех продавцов на автоматы.
Извините, но ваш счет заблокирован...
Фармацевт напоминал доисторическую реликвию – сморщенный старичок в белом пластиковом халате, больше похожем на мешок для мусора.
– Заблокирован?
Старик погрузил жетон в считывающее устройство и отрицательно замотал головой.
– Возможно, у вас закончились средства...
Средства были, в этом Маруся не сомневалась, но
почему жетон не сработал? Оттого что лекарство оказалось недоступным, паника лишь усилилась. Маруся почувствовала, как на глаза навернулись слезы, ком в горле разросся, причиняя ощутимую боль.
– Пожалуйста, мне очень нужно...
– Вы можете воспользоваться кабинетом срочной психологической поддержки.
– Мне не нужна поддержка, мне нужен пластырь!
– Извините, но ваш счет заблокирован...
Зачем надо было оставлять живых продавцов, если по сути они ничем не отличались от бездушных автоматов?
– Мне очень плохо, пожалуйста. Я вам дам часы, это настоящие...
– Кабинет срочной психологической поддержки находится...
Маруся выбежала из аптеки, задев силиконовую куклу, которая упала лицом вниз, ни на секунду не прерывая рекламного текста. После каждого вдоха ее голова приподнималась над полом, бессмысленно тыкаясь носом в кафель при каждом выдохе.
Бежать!
Эта мысль возникла в голове как вспышка. Главное – не оборачиваться. До конца зала, не заходить в лифт! Почему? Просто не заходить! Значит, по ступеням вниз, на первый уровень, там по коридору в гостиничный сектор, бесконечная стойка ресепшн, за ней отделение связи, еще ниже в кинотеатр или направо по коридору – магазины.
Вниз!
Маруся ни на секунду не задумывалась, куда бежать, – думали ноги. Сейчас они управляли движением. Кабинет срочной психологической поддержки – смешно, он будто сам выпрыгнул навстречу. Мимо! 16 кинозалов. Дальше! Туалеты, санчасть, магазины...
Отчетливое ощущение погони. Как будто кто-то или что-то вот-вот настигнет тебя. Это чувство будет преследовать, пока ядерное адреналиновое топливо не выгорит дотла – только тогда обессиленное сердце сбавит ход, легкие расправятся и позволят глотнуть воздух, мозг насытится кислородом и сможет соображать. Когда включится мозг, станет понятно, что никакой опасности нет, никто не гонится, и можно будет... Маруся резко обернулась. Прямо за ее спиной находилось существо – высокое, невероятно бледное, с яркими голубыми прожилками на висках и на шее. Белые, словно наполненные туманом глаза смотрели прямо на Марусю. Где-то там, в самой глубине сознания, мелькнула неуверенная мысль, что этого не может быть. Что это галлюцинация, прозрачных людей не бывает, и если все-таки вдохнуть... если не поддаваться панике... если успокоиться...
Таких людей не существует, не существует, не существует. .. Таких людей... Но если это не человек?
Чен видел Марусю прямо перед собой и видел, как она испугана. Она постоянно оборачивалась и прибавляла шаг, словно пытаясь убежать от кого-то... Но, как ни странно, смотрела она не на него. Она вглядывалась в пустоту, и с каждым разом на ее лице отражался все больший ужас. Но что или кого она там видит? Прозрачных? Чен знал про этих существ, но представить, что они тоже оказались здесь, сейчас... Они, Нестор, Чен, тот человек в капюшоне... В один и тот же день, в одном и том же месте? Не Домодедово, а ведь– минский шабаш... неужто тайный список все же слили?
Пора действовать. Вон там, за кинозалами, ей придется свернуть в довольно узкий коридор. Немноголюдный и не просматриваемый с внешней стороны – удачное место для задержания без лишних свидетелей. На всякий случай Чен сжал в кулаке Морского Конька – если что-то пойдет не так, он вынужден будет им воспользоваться.
Опасность! Это существо представляло для нее смертельную опасность, и в здании оно было не одно. Купить билет и спрятаться в кинозале? Жетон не работает. Позвать на помощь? И как, интересно, объяснить? Позвонить? Маруся нащупала в кармане куртки телефон и нажала на кнопку.
– Ваш номер заблокирован...
Маруся нажала кнопку еще и еще...
– Обратитесь в службу поддержки либо...
Вниз, через два пролета стоянка рентомобилей. Садишься в любой, вместо ключа зажигания и документов – все тот же жетон. Да, это побег и нелегальное пересечение границы, за которое по голове не погладят, но возвращаться в очередь на паспортный контроль, когда за тобой гонится уродливое существо, похожее на человекоподобную медузу?!
Маруся запрыгнула на сиденье. Кнопка старта и красная мигающая надпись.
ИЗВИНИТЕ, ВАШИ ПРАВА ЗАБЛОКИРОВАНЫ.
Не оборачиваться. Не смотреть в зеркало заднего вида, потому что они уже там. Не паниковать и не думать. Просто бежать. До конца зала, там около ста выездов, перепрыгнуть шлагбаум и вверх по резиновой ленте на первый уровень, оттуда лифт вниз, лифт и без вариантов – большой светлый зал сверхскоростных поездов, турникет и служба безопасности.
Персональный жетон. Персональный жетон – ваше все. Удостоверение личности, водительские права, банковский счет, медицинская карта, страховой полис, ключ зажигания, ключи от дома, доступ в компьютерную систему... Билет на поезд, в конце концов!
ИЗВИНИТЕ, ВАШ СЧЕТ ЗАБЛОКИРОВАН.
Какой идиот придумал сделать на турникетах звуковое оповещение? Обнаружив заблокированного пользователя, эти штуки начинали реветь как сирены и разве что не хватали тебя в свои цепкие объятия.
– Позвольте ваш жетон?
Служба безопасности обязана реагировать на подобные происшествия. Заблокированный пользователь – это не просто человек без билета, он преступник. Непонятно, что вообще надо совершить, чтобы тебя заблокировали: ограбить национальный банк? убить президента? Маруся никого не убивала и, кроме того, очень не хотела, чтобы убили ее, поэтому она преодолела препятствие так же, как шлагбаум... а теперь со всех ног к поездам... ослушаться службу безопасности – паршивая история даже для дочери миллиардера. Обратный отсчет от десяти. Девять, восемь, семь, шесть – не больше трех шагов до двери поезда. Пять, четыре, три, заряд электрошока между лопаток и, как та силиконовая кукла, лицом в пол.
– Цап-царап! – Нестор протянул руку с пультом и отключил мониторы.
Что ж, в этот раз добыча досталась вовсе не тому, кто ее преследовал. Животный мир жесток и непредсказуем. Однако мысль о том, какое разочарование постигнет сумасшедшего китайца, заставила Нестора злорадно усмехнуться. Девчонка настолько внезапно изменила план побега, что даже такой опытный охот– 11 и к, кл к Чен, не смог вовремя среагировать и догнал ее ровно в тот момент, как между ними закрылись дверцы лифта. А дальше кто не успел, тот опоздал... Ищи ее теперь.
Нестор пригладил волосы, надел темные очки, поправил ворот рубашки и торжественно покинул помещение
2
Маруся сидела в небольшом, похожем на куб кабинете, стены которого были сделаны из затемненного стекла. Она пыталась сконцентрироваться и понять, что тут вообще происходит. Мысли разбегались, а все внимание уходило на изучение перламутрово-белых ботинок капитана службы безопасности.
– Гумилева Мария Андреевна... Так?
Маруся очнулась и наконец-то оторвала взгляд от капитанской обуви. Марией ее никто никогда не называл, так что имя казалось каким-то чужим и незнакомым.
– Две тысячи пятого года рождения... Пятнадцать лет?
– Четырнадцать.
Капитан пробежался пальцами по сенсорному экрану, и тот сперва мигнул обращенной к Марусе стороной, а потом замерцал таблицей прилетов-отлетов. Яркое излучение двустороннего монитора высвечивало лицо офицера: его глаза были прозрачными, словно стеклянные шарики.
– Цель вашего визита в Москву?
– Я здесь живу.
– Вы здесь живете... – повторил капитан. – А в Сочи?
– Бабушка.
Сильнее всего болело правое плечо, как будто весь удар пришелся именно на него. Наверное, как-то неудачно подвернула руку, когда падала.
– И что вы там делали? В Сочи?
– Отдыхала. Сейчас ведь летние каникулы.
– А почему вернулись?
Эти прозрачные существа, похожие на людей... но не люди. Кто они? Привидения? Фантомы? Смешно... Сейчас собственный страх казался фантазией, но при этом она могла бы поклясться, что существа были, что даже в данный момент, в эту минуту они есть, и они есть где-то рядом, за этой стеной, смотрят на нее. Маруся чувствовала...
– Почему вы вернулись в Москву?
– Хотела отметить день рождения с друзьями.
– М-м-м... А ваш отец случайно не...
– Да, это он.
– Хм... Интересно...
Капитан сверил информацию с данными на компьютере и слабо кивнул. На мониторе замигало входящее сообщение – клик и очередная таблица. Правда, скорее это было похоже на кассовый чек, в котором четко отражалось, когда и где Маруся пользовалась жетоном. Вот она вышла из дома в Сочи, оплатила такси, купила сок, прошла регистрацию, купила кофе и булочку, купила журнал, купила резиновую уточку (о боже!), скачала музыку... Ничего криминального, если не считать уточки. Села в самолет, прилетела... Жетон фиксировал каждый шаг – сканеры считывали информацию, даже когда он просто лежал в кармане или в сумке.
В две тысячи четырнадцатом году правительство пыталось ввести закон об обязательном вживлении микрочипа: тот же жетон, но размером с булавочную головку, однако идея не прошла – люди оказались не готовы к такому вмешательству в свои организмы. После скандальных дискуссий и многодневных уличных пикетов правительство пошло на уступки – было решено отказаться от принудительной «вакцинации». Пришлось, правда, вернуть привычный жетон, однако с некоторым усовершенствованием – теперь в нем появился сенсор, который определял «хозяина»
дактилоскопическим методом по отпечатку пальцев, так чтобы никто чужой не смог воспользоваться кодом, плюс при утере жетон можно было восстановить в любой точке любого населенного пункта – владельца просто идентифицировали и выдавали новый жетон.
– Ваш идентификационный код был заблокирован в десять часов тридцать восемь минут. Попытайтесь вспомнить, что в этот момент происходило?
– Я не помню, что происходило в десять часов тридцать восемь минут.
– Примерно...
– Ну. Я прилетела...
– Так...
– У меня закончился пластырь.
Капитан достал из кармана бумажную салфетку и промокнул лицо.
– Вы хотите сказать, что используете лекарственный препарат, чтобы не волноваться, и что вы часто испытываете гнев?
– Я так не сказала.
– Но это так?
– Ну, я, конечно, злюсь... То есть не злюсь, а начинаю нервничать. И, может быть, в этот момент, когда я нервничаю, я немного раздражена...
Капитан посмотрел на Марусю, слегка нахмурившись, точно его мучила страшная головная боль, источником которой была сама Маруся.
– Это как-то связано? Ваше состояние и вспышки гнева. Вы испытываете гнев в момент волнения?
– Я...
Капитан резко вскинул ладонь, призывая к тишине.
– Сформулирую более точно... Если в момент прилета действие пластыря закончилось и вы забеспокоились, могло ли это спровоцировать агрессию с вашей стороны?
Что?
Казалось, будто офицер подводит к чему-то, к какому-то выводу, цепляется за слова и увязывает их в одну логическую цепочку... Но к чему он подводит?
– Вы пытались оказать сопротивление службе безопасности. ..
– Ничего я не оказывала!
– Тогда почему вы убегали?
Маруся не нашлась, что ответить. От службы безопасности она убегала по инерции, без какой-либо причины. Точнее, убегала она вовсе не от них, а от прозрачных... Но попробуй теперь это объясни.
– Вы ведь заходили в аптеку?
–Да.
– В какое время это произошло?
– Не помню точно...
– Хорошо. Вы зашли в аптеку. Что дальше?
– Я не смогла оплатить покупку...
– Дальше?
– Вышла из аптеки.
– Куда вы направились, когда вышли из аптеки?
– Я...
– Почему вы стали убегать?
Вопросы посыпались такой скоростью, что Маруся не успевала подумать, прежде чем ответить.
– Не знаю.
– Почему вы убегали? – настойчиво повторил офицер.
– Показалось, что за мной кто-то следит.
– Вы заметили что-то странное, что вас напугало?
– Нет... Н-ничего не заметила. – Маруся запнулась, вспомнив своих прозрачных преследователей, но тут же собралась с силами. – Ничего! Просто бежала.
– Вы обмолвились, что вам показалось, будто за вами кто-то следи-]'.
– Ну да. У меня была паническая атака, я же говорю. .. – Маруся снова протянула руку с пластырем так,
чтобы офицеру было его лучше видно. – Закончился стопадреналин, и, видимо, произошел выброс гормонов или чего-то там, мне стало плохо, я очень занервничала, и мне показалось, что за мной кто-то следит – я понятия не имею, почему мне так показалось.
Капитан отвлекся на изучение цифр в мониторе. Как будто он перестал ее слушать, потерял интерес или не верил...
– Мне почудилось, что там был какой-то человек с прозрачной кожей... – втянув голову в плечи, сказала Маруся, осознавая, как нелепо это звучит, и пытаясь спрятаться в панцирь, как черепаха.
Капитан поднял голову и уставился Марусе прямо в глаза.
– Нам придется провести анализ крови на наличие наркотических веществ.
Маруся обреченно кивнула. Безумие какое-то. Адреналин, пластырь, страх... Оправдываться было бесполезно – все оправдания звучали бредом и вызывали еще большие подозрения. Маруся вспомнила сцену из какого-то старого фильма, который они с папой смотрели в прошлом году, – там обвиняемый заявил, что будет хранить молчание, пока не придет его адвокат. У Маруси не было адвоката, но зато был папа. Так и сказать? Сказать, что до его приезда она больше рта не раскроет. Но тогда это подтвердит, что Маруся в чем-то виновата, а ведь она ничего плохого не сделала... Уж лучше отвечать на все вопросы – скорее всего это недоразумение вскоре разрешится, и ее от– I [устят.
– Опишите подробно, что вы делали в аптеке, – снова включился капитан.
– Я бежала, увидела указатель, зашла в аптеку. Гам был старик, который отказался продавать мне пластырь, потому что мне заблокировали счет и я не могла оплатить покупку. Я стала просить его дать мне пластырь в обмен на часы, потому что мне правда было очень плохо, и я была готова на все что угодно...
– Даже на убийство?
Маруся улыбнулась. На мгновение она почувствовала себя в безопасности – если капитан шутит, значит, все не так страшно. Но потом она посмотрела в его глаза, и радость улетучилась.
– Мы восстановили время по камерам слежения. Сразу после вашего ухода был обнаружен труп фармацевта...
– Что?!
– И единственное, что нас интересует, это способ, которым вы смогли изувечить человека практически до неузнаваемости.
3
Камера находилась на нулевом уровне, там же, где располагалась стоянка рентомобилей, вход в метро и дешевые отели. Сейчас, в спокойном состоянии, если это состояние можно было назвать спокойным, Маруся наконец-то обратила внимание на дизайн подземного этажа: широкая дорога, выложенная плиткой, по обе стороны настоящие уличные фонари с теплым оранжевым светом, широкие тротуары, симпатичные скамейки, разноцветные справочные автоматы, банкоматы, деревья в кадках, газоны и шум прибоя из невидимых динамиков. Расслабляющая курортная атмосфера. Как будто прогуливаешься по вечерней набережной. Ну... это если не считать наручников и пары конвоиров.
– Мы связались с вашим отцом...
Фальшивые дорожные знаки указывали направление движения, места для парковки, ограничивали скорость. На перекрестках торчали фальшивые светофоры.
– Через пару часов вас навестит психолог и задаст несколько вопросов... Не возражаете?
Напротив подземного отеля обосновался корейский ресторан с шутливой табличкой «Место для выгула собак», и Маруся вспомнила, как они с классом летали в Сеул прошлой весной и как она сломала мизинец, поскользнувшись в бассейне.
– Вы слышите меня?
Вот вам четырнадцать лет. Вы только что вернулись с отдыха, где прекрасно провели время с друзьями. Ваша кожа все еще соленая от морской воды, потому что этим утром вы плавали, и кажется, что волосы на затылке до сих пор не просохли, и вы немножко влюблены, не в кого-то конкретно, а просто так, во всех, потому что вам хорошо и четырнадцать лет...
А вот вы уже сидите на допросе, и вас обвиняют в убийстве. Заставляют снять одежду. Потрошат сумку. Берут кровь. Вкалывают успокоительное. Вот вас ведут в камеру и задают дурацкие вопросы: «Какой сегодня день недели? Какое сегодня число?» Конечно, Маруся все слышала, но отвечать не хотелось, поэтому за нее ответил кто-то другой:
– Оставь девочку в покое.
Маруся почувствовала невыносимую усталость, будто она не спала неделю или даже больше, шум искусственного прибоя убаюкивал, кондиционеры гнали воздух, глаза слипались...
Они вошли в здание, внешне неотличимое от маленького одноэтажного отеля, разве что без светящейся вывески, и на окнах закрытые ставни. Внутри пеприятный холодный свет, как в больнице, вооруженная охрана, коридор...
– В комнате есть коммуникатор для внутренней связи. В случае необходимости вы можете связаться ■ нами.
Одна из дверей была открыта, словно камера уже жда– мл свою пленницу. Чьи-то руки легонько подтолкнули
Марусю вперед, она перешагнула порог и услышала, как за спиной защелкнулся замок. Немыслимо, как все может измениться за считаные минуты. Маруся хотела бы об этом еще немного поразмышлять, но усталость взяла свое. Она опустилась на кровать, на автомате скинула с себя босоножки и моментально... буквально за пару секунд уснула. Уютный тюремный интерьер – широкие кровати, матовые белые лампы, лохматый зеленый коврик – она по достоинству оценить не успела, однако, судя по звуку, там, помимо прочих удобств, имелась работающая телевизионная панель.
4
– Беги!
Маруся перевернулась на спину и открыла глаза.
– Сейчас же! Срочно! На другой конец света, под землю, на Луну, куда угодно. Ты не представляешь, на что способны эти люди...
Маруся потерла глаза и повернулась на звук. На экране телевизионной панели мокрое от пота мужское лицо таращило глаза и умоляло бежать кого-то, кого – видно не было:
– Твоя смерть – это еще не самое страшное, что может с тобой случиться...
Пульт на прикроватном столике – значит, телевизионная панель старая, и голосового управления у нее нет. Тянуться лень, но слушать этот бред совсем невыносимо! Маруся добралась до пульта и переключила канал.
– .. .больше не могла пошевелиться. А ведь ей было всего девятнадцать лет, и Марина находилась на самом взлете карьеры. Что может быть страшней? Медицина оказалась бессильна, и тогда бабушка Марины...
Отполированный до пластикового блеска шоумен рассказывал очередную душещипательную историю. На экране мелькали фотографии юной гимнастки: маленькая девочка в розовом трико, девочка на брусьях, девочка на олимпийском постаменте, девочка с медалью, девочка на операционном столе... Бабушка с заплаканными глазами.
– Ирина Сергеевна, расскажите, как вы узнали про целителя? Как поверили в чудо?
О господи! Опять этот Нестор. Идиотский цирк с идиотскими фигурантами. Шоу, целиком и полностью основанное на обмане. Наверняка с подставными актерами и придуманным сценарием. Как люди вообще могут верить в такую чушь? Типа, великий Нестор взмахнул рукой и излечил от перелома позвоночника?
Маруся поморщилась, надавила на кнопку и переключила канал.
– Поистине бесценна...
Теперь на экране появилась лысая говорящая голова, ловко прикрепленная к плечам в полосатой рубашке. Внизу бегущей строкой проносилось известие о похищении «Сикстинской Мадонны» из дрезденского музея.
– Мы пока не можем объяснить, каким образом грабителям удалось...
Маруся услышала шаги за дверью, бросила пульт и притворилась спящей. Меньше всего ей сейчас хотелось отвечать на вопросы.
– Мария?
Женский голос. Очень мягкий, почти нежный. Маруся услышала, как дверь закрылась, потом осторожные шаги мимо кровати к изголовью, потом замолчала телевизионная панель.
– Вы слышите меня?
Маруся приоткрыла один глаз. Перед кроватью стояла женщина в форме, видимо, тот самый психолог, который собирался прийти через пару часов после допроса. Бывают такие женщины, чью половую 11 ринадлежность можно определить только по голосу.
Высокая, худая, с короткой стрижкой. Ни грамма косметики, тонкие черты лица и какая-то странная сухость, будто ее прогнали через вакуумную машину, и та откачала из нее всю жидкость. Даже кожа на ее лице выглядела словно пересушенная бумага. Маруся задумалась о том, что произойдет, если такую женщину столкнуть в бассейн? Сколько литров воды она впитает и до каких размеров увеличится? Возможно, тогда у нее появились бы и грудь, и губы, и...
– Меня зовут Аида. Если вы не против, я задам вам несколько вопросов.
Как будто она не задаст их, если Маруся будет против.
– Как вы себя чувствуете?
Маруся села и дотянулась голыми ступнями до холодного пола. Где же босоножки? Куда она их запихнула?
Женщина заботливо предложила ей казенные тапочки. Достала откуда-то из-под кровати, сняла хрустящую упаковку и протянула. Как мило!
– Вас что-нибудь беспокоит? -Да.
Психолог приподняла кресло, поставила его ближе к кровати, села и посмотрела прямо в глаза Марусе. В ее взгляде было столько трепета и заботы, что хотелось сразу же довериться и поделиться самым сокровенным.
– И что же?
– Как грабителям удалось похитить «Сикстинскую Мадонну»?
– Какую мадонну? – Женщина-губка нахмурилась, и ее высокий лоб превратился в гофрированную рисовую бумагу.
– Сикстинскую. У нее ведь столько степеней защиты...
Женщина-губка замолчала. Забота и трепет в ее
глазах сменились ледяным спокойствием.
– На вашем месте я бы думала о том, сколько степеней защиты у вас.
Ничего приятного в ее голосе уже не было.
Маруся опустила глаза и посмотрела на тапочки. Мягкие, легкие, будто из пенопласта, и огромные, словно рассчитанные на настоящего двухметрового преступника, если такие огромные преступники вообще существуют. Маруся приподняла ногу и рассмотрела удивительное изделие со всех сторон – в один такой тапок могли уместиться обе ее ступни.
– О чем вы сейчас думаете? – снова перешла на доверительный тон «губка».
– Ни о чем, – честно призналась Маруся. – О тапочках.
– Вас не беспокоит то, что вы были задержаны? – Кажется, женщина-психолог никак не могла понять, что за «псих» попался ей на этот раз.
Маруся пожала плечами:
– Я не понимаю.
– Может быть, вы просто не хотите рассказывать?
– Почему бы я могла не хотеть?
– Хорошо... Когда вы зашли в аптеку, вы не почувствовали ничего подозрительного?
– Я чувствовала все подозрительным. У меня началась паника.
Аида кивнула, достала из кармана маленький бумажный блокнот и, раскрыв его, положила себе на колени. Страница блокнота была сплошь исчиркана мелким почерком.
– Опишите подробно ваши ощущения на тот момент, – попросила Аида, внимательно вчитываясь в записи.
– А вы точно психолог? – с легким сомнением спросила Маруся. Вся эта сцена казалась ей наигранной и насквозь фальшивой.
– Почему вы сомневаетесь? – Аида оторвала взгляд от блокнота и удивленно посмотрела на Марусю.
– Потому что вы задаете дурацкие вопросы.
Аида нахмурила брови.
– Вижу, ты не слишком-то хочешь идти на контакт, – со вздохом констатировала она, внезапно перейдя на «ты».
Маруся резко выпрямила ногу. Поддавшись инерции, гигантский тапок слетел, пересек комнату и ударился в противоположную стену.
– С таким поведением... – заметно рассердившись, начала говорить Аида.
– Как вы определили, что я заходила в аптеку? – внезапно перебила ее Маруся, словно соединив в голове какие-то детали.
– По записям видеонаблюдения.
– Там что, были камеры?
– Конечно. Камеры есть во всем здании...
– Значит, камера показала, как я выбегала из аптеки и что именно там происходило?
Аида торжественно развела руками, на секунду превратившись в циркового конферансье, объявляющего коронный номер программы. Казалось, будто именно этого вопроса она и ждала.
– Запись стерта! – с необъяснимым удовольствием сообщила она, видимо чувствуя себя детективом, загнавшим коварного убийцу в тупик.
– С какого момента?
– С момента, как вы туда зашли, – снова перешла на официальный тон Аида.
Маруся зажмурилась, словно пытаясь нарисовать в воображении логическую цепочку. Потом мотнула головой, открыла глаза и с недоумением посмотрела на Аиду.
– И вы что? Вы думаете, что это я ее стерла? Убила старичка и стерла записи? За несколько минут?
– Мария, вас пока...
– Маруся.
– Маруся. Вас пока никто ни в чем не обвиняет... – сморщились впалые щеки женщины-губки. Видимо, таким образом она улыбалась. – Мы вообще не считаем вас причастной...
– Поэтому и посадили в тюрьму?
– Это не тюрьма.
Маруся осмотрела комнату. Больше похоже на отель, только вот замки – снаружи.
– Папа приехал?
– Мы связались с вашими родителями. – Аида закрыла блокнот и спрятала его в карман.
– Вы хотели сказать, с папой?
– Он скоро подойдет. Но надеюсь, вы не думаете, что если ваш отец занимает такое положение, то это автоматически делает вас безнаказанной?
– Надеюсь, вы не думаете наоборот...
– М-м-м?
– Что это автоматически делает меня виноватой!
Теперь у Маруси возникла мысль, что это все запросто могло быть подставой отцу. Как у любого богатого и известного человека, у него имелись враги. А обвинение дочери самого Гумилева в убийстве круто отразилось бы на его карьере... Значит, главное не наговорить лишнего, нести чушь и тянуть время до приезда папы.
– Здесь будут кормить?
Аида открыла папку и пробежалась глазами по тексту, сделав вид, что не услышала вопроса.
– Мы не смогли установить причину блокировки вашего жетона.
– Может, он просто сломался.
– Жетоны блокируются только в случае, если человек представляет собой опасность, думаю, вы знаете об этом...
– Я...
– Таким образом можно парализовать свободу передвижения...
– Это я заметила...
– И облегчить поимку преступника.
– Я не преступник!
Женщина-губка резко захлопнула папку.
– Тем не менее я надеюсь, вы понимаете, что попытки побега бессмысленны.
– Но я не собираюсь никуда бежать.
– Единственная организация, которая может заблокировать идентификационный жетон, это госбезопасность. Мы связались с ними, и они подтвердили, что ваши права были аннулированы... Но по како– му-то странному стечению обстоятельств вашего дела не нашли, и мы полагаем...
Маруся отвернулась и принялась разглядывать стену. Идентификационный жетон, госбезопасность, аннулированы, бессмысленны, парализованы – все, что говорила эта женщина, смешалось в одну большую кучу непонятных слов. Было совершенно очевидно, что произошла ошибка или подстава, и совершенно неочевидно, как доказать, что ты здесь ни при чем.
– Отложим это. Сейчас я хочу досконально выяснить, что именно произошло в аэропорту. Итак, вы выбежали из аптеки крайне испуганной, и согласитесь, это подтверждает...
– Что это подтверждает?
Маруся снова включилась в диалог, но теперь «сушеная психологичка» вызывала у нее чувство, близкое к ненависти.
– По результатам анализа в вашей крови обнаружено предельно высокое содержание адреналина.
– Разумеется! У меня была паника. Сколько еще раз мне повторить? Если вы врач, вы понимаете, что это такое.
– Это могло быть вызвано сильным переживанием. ..
– Видите пластырь? Я налепила его два дня назад. Если я налепила его задолго до того, как это случилось, значит, я знаю, что выбросы адреналина случаются у меня НЕ по причине сильного переживания, а потому, что они случаются!
– Да. Но это не отменяет вероятности того, что выброс адреналина случился по причине сильного переживания.
Маруся закрыла лицо руками. В домике. Закрылась от всего и от этой мутной тетки, убогой логике которой невозможно противостоять.
– Возможно, вы просто свидетель. Возможно, вы увидели нечто настолько страшное, что оно стерлось из вашего сознания, и теперь вам кажется, что вы ничего не помните или помните, но не так, как оно было на самом деле. Возможно, вы видели убийц... То есть вы не причастны, но вы всё видели, понимаете?
– Нет...
– Конечно, это не объясняет ситуацию с жетоном, но... Давайте поступим так. Сейчас мы проведем тест вашей мозговой активности.
– Э-э... это гипноз?
– Что-то вроде. Только более... нечто более глубокое. – Аида залезла во внутренний карман пиджака и извлекла оттуда кожаный футляр. Внутри оказался маленький шприц с прозрачной малиновой жидкостью и короткой тонкой иглой, похожий на игрушку из кукольного набора для игры в «Больничку». – Я введу вас в транс... в состояние отключки, так чтобы ваше сознание освободилось от всех защитных блоков, а затем стану предлагать вам когнитивные модули, на которые ваш мозг будет реагировать...
