Текст книги "Маруся. Гумилёва"
Автор книги: Лариса Бортникова
Соавторы: Полина Волошина
сообщить о нарушении
Текущая страница: 11 (всего у книги 17 страниц)
– Это она?
– Точно.
– Возьми ее костюм.
– Быстро, быстро!
– Ее уже ищут.
– Выруби их!
Черт! Было больно, обидно, страшно. К тому же под тряпкой Маруся задыхалась. Она почувствовала, как стало жарче – видимо, ее вынесли на улицу. Ударили обо что-то головой и стали запихивать... О нет!.. В багажник! Маруся услышала щелчок, и стало очень темно. Точно, в багажник. Маруся потянулась здоровой рукой и сорвала тряпку с лица. Дышать стало легче, но ненамного.
Ящерка. Им же нужна только ящерка. А она осталась в кармашке комбинезона. Надо сказать им, чтобы они забрали комбинезон и отпустили ее! Но как? Рот был намертво склеен какой-то зловонной жижей. Маруся попыталась выдавить крышку багажника руками и ногами, но ничего не получилось. Машина тронулась с места. Маруся достала телефон и включила его. В багажнике стало чуть светлее. Что сделать? Набрать номер папы и молчать? И что? Он поймет, что что-то случилось, но даже не будет знать, что с ней и как помочь? Маруся расплакалась. Честно говоря, ей было до невозможности страшно...
Неожиданно телефон запищал. Маруся нажала на кнопку приема и услышала голос профессора:
– Маруся? Ты слышишь меня? Если не можешь говорить – молчи и слушай. Нас подставили – это была
ловушка. Не бойся. Мы все живы. Пока что я могу отследить тебя по маячку в телефоне. Не паникуй, мы найдем тебя. Слышишь? Все будет хорошо.
Связь прервалась. Маруся постаралась сдерживать слезы – все-таки ее нашли, и спасение близко, но слезы потекли еще быстрее, а фантазия рисовала самые ужасные картины. Машина резко повернула, и Мару– сю откинуло в сторону, она снова ударилась головой. Если они будут так ее мотать, живой она не доедет. Еще один резкий поворот и снова удар. Похоже, они уходят от преследователей...
Неожиданно машина остановилась, и теперь Маруся стукнулась лицом, но, спасибо быстрой реакции, успела выставить вперед руки, так что зубы остались целы. Багажник открыли, и два здоровенных парня, те самые, что встречали их в порту, вытащили ее, как куклу, и поволокли в подвал. Она потихонечку огляделась. Этот район был совсем не похож на тот, где они появлялись до этого. Невысокие старые дома, грязь и дождь. Вот он, дождь, который Маруся так хотела ощутить кожей. Теперь он мгновенно вымочил ее платье и волосы.
В подвале ее долго тащили куда-то по лестнице вниз, а потом швырнули в маленькую темную комнатку без окон, закрыли на замок, и почти сразу же Маруся услышала звуки борьбы. Кто-то кого-то бил, вскрикивал... Маруся зажмурилась. Кто это мог быть? В их команде одни подростки. Не профессор же. Хотя почему нет?
– Отойди от стены! – крикнул кто-то из-за двери.
Бунин!!!
Маруся отошла как можно дальше и даже присела на корточки. Почти в ту же секунду стена взорвалась, и на Марусю посыпались камни. Она упала на колени и закрыла голову руками. Драка продолжалась. Чье-то тело отлетело прямо к ней. Маруся вскрикнула
и отползла в сторону. Краем глаза она увидела, что это ее похититель. Судя по всему, он был мертв. Марусе стало дурно. К тому же после взрыва в комнате стало настолько пыльно, что Маруся практически ничего не видела и едва могла дышать. Она закашлялась.
– Осторожно!
Маруся уже не понимала, говорят это ей или кому-то еще... Кто-то схватил ее за плечо и дернул к себе. Потом еще чьи-то руки потащили ее из комнаты по лестнице вверх. Маруся практически не могла разлепить веки – везде набилась пыль. Кто ее тащит? Свои? Чужие? Снова чей-то вопль сзади и звук падающего тела. Дождь. Значит, они на улице. У Маруси подкосились ноги, и она упала на землю. Ее снова взяли под руки и под коленки и понесли. Потом какая-то розня. Положили на что-то мягкое.
– Маруся?
Это был голос Носова... Свои.
– Отойди!
Командный тон Алисы.
Маруся почувствовала, как ее лицо бережно обтирают влажной тканью.
– Наклонись немного, – сказала Алиса почти нежно. – Голову осторожно.
Она промыла Марусе глаза и тут же положила на них какие-то примочки.
– Полежи пока так, я займусь твоей головой.
Маруся замычала и показала пальцем на рот.
– Что с ним? – спросила Алиса.
Маруся застонала.
– Они заклеили ей рот, – сказал Бунин. – Это пройдет само... Парализует язык, но не опасно.
У Маруси защипало в носу. Снова хотелось плакать. Еще эту дрянь терпеть во рту не пойми сколько...
Алиса аккуратно разглаживала волосы на голове Маруси, видимо, чтобы лучше осмотреть рану.
– Шрам останется, – тихо сказала Алиса.
Маруся промолчала. А что она могла сказать?
И главное – как?
Чьи-то теплые руки взяли Марусину ладонь и вложили туда что-то маленькое и ледяное. Ящерка. Маруся улыбнулась, хотя улыбаться она тоже не могла. Она просто сжала ящерку в кулаке и сразу же почувствовала себя намного лучше.
– Все хорошо, – тихо сказал профессор.
Маруся слегка кивнула.
– Не мотай головой, – прикрикнула Алиса.
Маруся вздохнула. Кажется, она снова в безопасности. И с ящеркой. И с профессором, и с Носовым, и с Алисой... Не было только Ильи. Почему он молчит? Где он?
Маруся убрала с век примочки, открыла глаза и увидела, что она сидит за длинным обеденным столом в темной комнате с горящим камином, а напротив нее – очень красивый азиат примерно тридцати лет. Впрочем, возраст было определить трудно, но даже с такого расстояния Маруся видела гладкую, словно восковую, кожу, тонкие черты лица и глаза... Очень странные для азиата светлые глаза. Маруся присмотрелась еще внимательней – не просто светлые. Разноцветные! Восковой китаец казался умиротворенным и аристократичным, словно сошедшим с портрета эпохи романтизма. Приглаженные черные волосы, шелковый халат, не национальный, а классический, накинутый поверх рубашки. Прекрасный шанхайский Дориан Грей в уютной домашней обстановке.
– Галлюцинации, – спокойно объяснил разноглазый. – Гранулы имеют слабый наркотический эффект...
Он улыбнулся.
Марусе стало жутко. Она потрогала голову и нащупала корку запекшейся крови на затылке. Значит, все это спасение, Алиса, Бунин, Нос... ей только померещилось?
– Рад видеть вас у себя в гостях, – вежливо кивнул мужчина.
– Странный у вас способ приглашать в гости, – ответила Маруся по-русски, но, судя по всему, китаец ее понимал.
– Прошу простить меня за некоторые неудобства...
– Где профессор?
Китаец развел руками и сделал удивленное лицо.
– Они не могли бросить меня, – уверенно сказала Маруся.
– Зачем же они привезли вас сюда? – хитро прищурился разноглазый.
Маруся не знала, что ответить, зато она обратила внимание, что снова может разговаривать. Во рту было противно и очень хотелось пить.
– Можно воды? – спросила Маруся.
Откуда-то из темноты возникла китаянка в длинном красном ципао и поставила перед ней чайник с маленькой пиалой.
Маруся налила себе чай и сделала пару глотков. Слова профессора про ловушку – это было на самом деле или тоже приснилось?
– Зачем я вам?
– Вы особенный гость...
– Вам нужна ящерка?
– Эта? – Разноглазый покрутил в руках Марусину ящерку и отбросил ее за спину, как ненужную вещь. – Пустяк. Мне нужны именно вы.
– Я? А что во мне такого особенного? – обессилен– но спросила Маруся.
– О-о-о! – китаец поднял указательный палец. – Вы очень необычная девушка.
Маруся вспомнила слова профессора и его обещание обо всем рассказать. Ну что ж, возможно, она все– таки узнает правду.
Из темноты опять возникла служанка, которая поставила перед Марусей тарелку с дымящейся лапшой. Тут же другая принесла еще одну, с чем-то вроде жаркого. Девушки быстро приходили и уходили, накрывая стол, и все блюда пахли фантастически вкусно.
– Думаю, вам лучше поесть, – доброжелательно сказал разноглазый. – После ужина я отвечу на любые ваши вопросы.
Маруся с сомнением посмотрела в свою тарелку.
– Надеюсь, сюда вы ничего не подсыпали?
Китаец рассмеялся.
– Я буду есть вместе с вами, – сказал он и взял со стола палочки.
Маруся кивнула и последовала его примеру.
Голова все еще была тяжелой, а мысли – неповоротливыми. Казалось, что они вообще пропали и все Марусино сознание сконцентрировалось на одном только чувстве голода и запахе горячей еды.
Лапша оказалась восхитительна. Маруся даже подумала, что ничего более вкусного она в жизни не ела. Жаркое было острым, со странным, почти черным мясом. Пирожки с овощами, креветки размером с половину ладони... Внутри стало тепло и приятно. Стоило попадать в плен, чтобы наконец наесться? Пожалуй, да!
– Пиво? – Разноглазый протянул Марусе бокал с пенящимся напитком.
– Я не пью, – замотала головой Маруся.
– Очень хорошее пиво. – Китаец сделал глоток. – М-м-м-м. ... Очень вкусно.
Маруся подумала, что терять уже, в общем-то, нечего и, вполне возможно, это последний ужин в ее жизни, так что она кивнула и взяла свой бокал.
Китаец улыбнулся.
– Обязательно надо попробовать, —ласково сказал он, – для этого и дана жизнь.
Теперь все стало совсем прекрасно. Маруся расслабилась и подумала, что тут тоже неплохо, к тому же она уже выражала желание остаться жить в Китае. Правда, сильно клонило в сон...
– Видите? Ничего страшного... Теперь вам надо принять ванну и поспать, – словно прочитал ее мысли разноглазый.
Маруся пьяно улыбнулась и кивнула.
– Не буду вас мучить. Поговорим завтра. Спокойной ночи, – кивнул хозяин дома, встал из-за стола и вышел.
Служанки аккуратно помогли Марусе подняться и отвели в спальню, где обнаружилась роскошная кровать с балдахином. Рядом с кроватью, прямо на полу, стояла старинная ванна на ножках, наполненная горячей водой зеленого цвета.
– Травы, – объяснила одна из китаянок.
Вторая китаянка уже помогала снять платье. Марусе стало так лениво соображать и сопротивляться, что она позволила себя раздеть и поместить в ванну.
Вода была приятной и мягкой, будто слегка маслянистой. Одна служанка натирала тело Маруси мочалкой, вторая осторожно мыла голову, тщательно прополаскивая волосы. Сознание уплывало и словно стирало из памяти все, что происходило с Марусей за последние четырнадцать лет...
13
Когда она проснулась, в комнате по-прежнему царил полумрак. Маруся лежала, рассматривая тяжелые складки расшитого золотом балдахина, и вспоминала все, что произошло с момента прилета. Ссора с Алисой, болтовня с Носовым, шуточки Ильи, магазин, похищение, звонок Бунина, спасение и плен – сейчас все это казалось одной сплошной фантасмагорией, перепутавшей сон с явью. А все из-за наркотических гранул и дурацкого пива. Зачем она пила? Господи, да зачем вообще все? И что на самом деле случилось? Где граница между реальностью и галлюцинацией?
Что с ребятами? Что с профессором? Почему она так толком ничего не спросила во время ужина? Марусе стало стыдно.
Нет. Она, конечно, молодец. Поела, искупалась и благополучно уснула. Даже не вспомнила про остальных. А что если они погибли или, пока она ужинала с «Дорианом Греем», их пытали где-нибудь в темном подвале? Почему? Ну почему она ничего не спросила? Все еще не соображала? Звучит как очень слабое оправдание...
Винить себя дальше было бессмысленно. Лежать и не думать – не получалось. Маруся поднялась с постели и накинула белый махровый халат. Вышла из комнаты и осмотрелась. Большой дом, в интерьере сочетаются китайский экзотический колорит и европейское барокко. Какие-то зеркала в тяжелых резных рамах, картины, статуэтки Будды и тут же мраморные бюсты. Рыцарские доспехи. Золоченые подсвечники, китайские фонарики... Скорее, красиво. Хотя слишком уж пестро. Маруся нашла комнату, в которой они вчера ужинали с разноглазым, и внимательно осмотрела все уголки. Ну мало ли. Вдруг ее ящерка, которую «Дориан» так бесцеремонно швырнул на пол, до сих пор где-нибудь тут.
– Уже проснулись?
Маруся обернулась на голос.
Разноглазый стоял в дверях с чашечкой кофе в руках и улыбался. Новый шелковый халат. Под халатом рубашка и брюки. На ногах мягкие замшевые мокасины. Обложка модного журнала, а не злодей.
Главное – сохранять спокойствие. Не психовать и не давить... Быть вежливой. Такой же, как он...
– У вас всегда так темно... Непонятно, какое время дня.
– А зачем вам? Наблюдать за часами – дурацкая привычка.
Маруся пожала плечами.
– Кофе?
– Давайте, – быстро согласилась Маруся.
Разноглазый щелкнул пальцами, и в комнате возникли китаянки с кофейником и чашками.
Маруся села за стол.
– Вам нравится дом? – поинтересовался разноглазый.
– Да... У вас красиво, – сказала Маруся.
Мужчина рассмеялся.
– Вы, кажется, что-то искали здесь?
Маруся слегка смутилась.
– Вам показалось.
Разноглазый вытащил из кармана халата ящерку и положил на блюдце с чашкой, стоящее перед Мару– сей.
– Держите, я не собираюсь отнимать ее у вас.
Маруся взяла ящерку. Внешне она выглядела так же,
как и раньше, но теперь от нее не исходило холода.
– Поддельная? – спросила Маруся.
Китаец сел рядом.
– Ага, – вздохнул он. – Разумеется, я не верну вам вашу Саламандру.
Он говорил это так спокойно и доброжелательно, что Маруся даже на секунду растерялась, не зная, как реагировать на такое.
– Тогда расскажите, что вам от меня надо, и, если можно, отпустите обратно к профессору.
Китаец отпил кофе и промокнул губы салфеткой.
– Боюсь, профессора уже нет с нами.
Маруся побледнела.
– В смысле в Китае, – поправился разноглазый, заметив смятение своей гостьи. – Они улетели обратно еще вчера...
Маруся задумалась. Китаец постоянно обманывал ее – можно ли доверять этой информации? С другой стороны, почему профессор до сих пор не нашел ее, у него ведь есть компас и маячок на коммуникаторе... Впрочем, про коммуникатор можно было забыть. Теперь у Маруси не осталось ничего, кроме белого махрового халата.
– Профессор в полном порядке, поверьте. Бунин получил то, что хотел, – разноглазый посмотрел на Ма– русю, – а я получил то, что хотел я.
– То есть меня? – Маруся все еще никак не желала верить, что чудаковатый профессор ее обманывал.
– Именно.
– Вы лжете.
– В предательство всегда трудно поверить... – согласился разноглазый.
– И что же получил профессор?
– Немного. Скажем так, я простил ему старый долг.
Маруся на мгновение задумалась.
– А остальные? Они тоже все знали?
– Я не слишком близко знаком с остальными и не могу судить о степени их осведомленности.
Маруся откинулась на спинку стула и покачала головой:
– И все-таки я вам не верю...
– Не хочу спорить, – пожал плечами разноглазый. – Я позволю вам думать как угодно и о чем угодно. В конце концов, это уже не играет никакой роли...
Не играет никакой роли. Если задуматься, так оно и было. Если профессор предал ее – помощи можно не ждать. Если погиб – тоже. Если же нет... сможет ли он ее найти?
– Поверьте, здесь вас никто не найдет...
– Вы умеете читать мысли? Это ваш дар?
– Нет, – прошептал разноглазый и наклонился к Марусе, – я умею это.
Он снова щелкнул пальцами, и к нему подошла уже знакомая служанка. Разноглазый взял ее руку и положил на стол. Потом сосредоточенно посмотрел на нее. Девушка дернулась назад, вскрикнула и завыла – ее запястье висело как тряпка.
– Можешь идти, – спокойно сказал китаец. Китаянка повернулась и ушла, придерживая одну
руку другой.
– Я умею ломать! – улыбаясь, сказал разноглазый. Маруся поежилась. Приятный собеседник, ничего
не скажешь.
– Очень удобно, когда надо получить какую-нибудь информацию, – продолжал улыбаться разноглазый. – Лучше, чем «Гугл»!
Теперь он направил взгляд на старинное кованое кресло и сощурился. Раздался жуткий треск, и кресло смялось в бесформенную кучу, как алюминиевая банка.
Маруся отодвинула от себя чашку. Завтракать отче– го-то расхотелось.
– И что же вы хотите узнать от меня? – с дрожью в голосе спросила она.
– От вас? – удивился разноглазый. – Ничего!
– Тогда зачем держите меня здесь?
– Ну хорошо! Раз вы такая нетерпеливая... Разноглазый встал и жестом предложил следовать
за ним.
– Я покажу вам кое что...
Маруся встала из-за стола и пошла по коридору.
– Здесь ступенька... Осторожно... – предупредил китаец. – Сейчас...
Разноглазый отодвинул занавеску на стене, за которой оказались крючки с ключами, снял один ключ
и открыл дверь. Они спустились по лестнице, потом он открыл другую дверь, и Маруся вошла в светлую комнату, похожую на операционную... Вернее, это и была операционная.
– Знаете, что это? – спросил разноглазый, показывая Марусе на какой-то аппарат с прозрачными трубками.
Марусе стало дурно.
– Что?
– Это аппарат для выкачивания крови.
Маруся попыталась переварить эту информацию и прийти к какому-то логичному заключению, хотя логичное заключение было всего одно...
– Я перекачаю вашу кровь себе, – доходчиво объяснил разноглазый.
– А мне тогда чью? – по-детски растерялась Маруся.
Китаец рассмеялся, и это было лучшим ответом на
ее наивный вопрос. Марусю собирались выжать как лимон и выбросить. Всего-навсего. Как обычный дурацкий лимон...
– А теперь предлагаю подняться наверх и допить кофе, – сказал разноглазый и обнял Марусю за плечи. – В Китае варят самый лучший кофе!
Почувствовать вкус кофе не получалось. Маруся почему-то стала представлять себя в виде сосуда с жидкостью, сколько там – пять литров крови? И вот туда добавляется новая жидкость и Маруся становится еще мягче и вкуснее, чтобы потом ее засунули в эту соковыжималку и выкачали всю до последней капли...
Еще она думала о том, будут ли это делать вживую или все-таки дадут какую-нибудь анестезию, хотя вряд ли, ведь это может испортить состав крови... Тогда Маруся стала думать о том, как произойдет умирание – будет ли это обычная потеря сознания, просто
она постепенно уснет и уже не проснется, илиэто окажется болезненно и мучительно? Какой уж тут кофе!
Ящерки у нее больше не было, значит, теперь она вполне себе смертная, никакого чуда не произойдет, кровь не восстановится, и она просто умрет. Как это банально.
У Маруси защипало в носу.
Разноглазый сидел напротив за большим длинным столом из черного дерева и читал газету. Он вел себя так непринужденно, будто ничего особенного не происходило, впрочем, он ведь был у себя дома, и для него действительно ничего особенного не происходило.
– А вам нужна именно моя кровь? – решила уточнить Маруся.
Китаец опустил газету.
– Ну да, – спокойно ответил он.
– И что, прямо вся? – не унималась Маруся. Ей хотелось оставить себе хоть какой-нибудь шанс.
– Нет, пока только часть, – сказал разноглазый.
Маруся вздохнула с облегчением.
– Но того, что останется, будет все равно недостаточно для продолжения биологического существования, – неожиданно продолжил свою мысль китаец.
– Для какого существования?
– Для жизни, – уточнил разноглазый и отпил кофе.
– То есть я все равно умру?
– Перестань зацикливаться на этом, – с легким раздражением сказал китаец, перейдя на «ты». – Это всего лишь смерть. Что ты знаешь о ней?
– Что я знаю о смерти? Я знаю, что тогда меня больше не будет...
– Всего лишь твоей физической оболочки.
– Вы что, мне про душу сейчас будете рассказывать?
– А ты не веришь в существование души? – искренне изумился китаец.
– Да на здоровье, пусть существует! Мне как-то пофиг, – разозлилась Маруся. – Мне гораздо важнее, чтобы оставалась жива моя физическая оболочка.
– Это всего лишь кусок мяса, – с брезгливым пренебрежением сказал разноглазый.
– Во-первых, это мой кусок мяса, во-вторых, этот кусок мяса – я, в-третьих, мне нравится этот кусок мяса, и я хочу, чтобы он просуществовал как можно дольше...
– Он просуществует очень долго, – заверил Марусю китаец, – твое тело вместе со второй частью крови я заморожу.
– Чего-чего?
– Заморожу.
– Как утку, что ли? – почему-то спросила Маруся и тут же сама удивилась, почему именно утку?
Разноглазый рассмеялся, видимо, ему тоже понравилось это сравнение.
– Ну, можно сказать и так.
– При заморозке кровь все равно испортится! – вспомнила вдруг Маруся.
– Поэтому я выкачаю из тебя практически всю кровь, оставив лишь ничтожную часть...
– Нет, ну слушайте! Так нельзя!
– М-м-м?
Маруся задумалась. Что-то тут не сходилось, и мозг отчаянно искал лазейку, через которую она могла бы избежать полного прекращения биологического существования...
– А что именно находится в моей крови, что вам так нужно? – спросила Маруся, переходя на более официальный тон. Как будто два ученых обсуждают какую-то глобальную межгалактическую проблему и ищут варианты ее решения.
– Некий уникальный ген, – таким же официальным тоном ответил разноглазый.
Маруся, конечно, удивилась, узнав, что в ее крови существует «некий уникальный ген», но сейчас было не до размышлений – надо как-то спасать свою шкуру, точнее, ген.
– Любой ген можно синтезировать, – серьезным тоном заявила Маруся. – Не знаю, как у вас в Китае, а наши ученые...
– Этот ген нельзя синтезировать, – перебил ее разноглазый.
– Его можно выделить из одной капли... – не сдавалась Маруся.
– Это я уже пробовал, – отмахнулся разноглазый и отбросил газету.
– Значит, у вас уже была подобная кровь? – обрадовалась Маруся.
– Я пробовал на твоей, – невозмутимо ответил разноглазый. – Когда тебя привезли, ты была вся разбита.
– Ох...
Маруся почувствовала комок в горле.
– И ничего не получилось, – покачал головой разноглазый.
– Так, может, вам не хватает квалификации? – огрызнулась Маруся. Ее немало возмутил тот факт, что кто-то проводил опыты с ее кровью, пока она спала.
Разноглазый никак не отреагировал на ее агрессивный тон, только пожал плечами.
– Очень может быть. Существует вероятность, что и этот способ не сработает, но я не могу упускать шанс.
Маруся закипела от злости. Чокнутый китаец. Как же его переубедить?
В эту секунду одна из служанок бесшумно подплыла к разноглазому и что-то ему шепнула. Разноглазый внимательно выслушал ее и жестом приказал уйти. Выражение его лица, однако, неуловимо изменилось,
и Марусе показалось, что новости, которые принесла девушка, его не обрадовали.
– Боюсь, нам с вами придется поспешить. – Разноглазый поднялся из-за стола.
– Куда?
– Я даже немного тебе завидую, – сказал он и протянул руку.
Несмотря на хорошее воспитание, Маруся решила проигнорировать доброжелательный, но неуместный жест потенциального убийцы...
Они пошли по коридору, но, к счастью, не стали спускаться в подвал, а наоборот, поднялись по лестнице. С балкона открывался фантастический вид на сад, воздух был на удивление свежим и даже слегка прохладным.
– Тебе надо успокоиться, – сказал разноглазый. – Ты умеешь медитировать?
– Нет, – честно призналась Маруся.
– Тогда просто дыши. Вдыхай глубоко и думай о чем-нибудь приятном...
– Вы издеваетесь? – честно спросила Маруся.
Разноглазый не ответил. Он закрыл глаза и вдохнул
так, что его ноздри раздулись. Потом задержал дыхание и медленно выдохнул воздух.
– Почувствуй, сколько здесь разных ароматов, – тихо сказал разноглазый, не открывая глаз. – Расслабься и попробуй понять, что цветет в саду?
Маруся посмотрела на сад, потом на разноглазого, сделала глубокий вдох и прыгнула с балкона.
Густой кустарник с крупными розовыми цветами смягчил удар о землю. Маруся откатилась в сторону – туда, где, по ее расчетам, разноглазый не мог бы ее увидеть, вскочила на ноги и побежала вдоль стены в сторону каких-то совсем уж непроглядных зарослей – ей показалось, что там ее точно не найдут. «Непроглядные заросли» оказались плохим укрытием, ибо состояли из тонких веток, причудливо переплетенных между собой плотной сеткой и сплошь покрытых мелкими листьями и колючками.
Вот облом!
Маруся остановилась на углу дома, боясь выглянуть, но неожиданно из-за стены появился сам разноглазый и без предупреждения залепил Марусе сильнейшую пощечину.
– Я же сказал расслабиться, – рассерженно сказал он, – а ты кусты мять!
Он схватил ее за волосы и потащил обратно в дом.
– Я семь лет этот кустарник выращивал! – не унимался разноглазый. – Какая же ты глупая!
Маруся еле успевала передвигать ноги, так быстро шел разноглазый, и все это время она думала про профессора и про Илью, и про Носова... Почему они не спасают ее? Почему старенький китаец не помогает им найти разноглазого – ведь они должны его знать? Почему папа до сих пор не поднял тревогу или если уже поднял, то где команда спасателей? Полиция где, или кто тут у них? Где международный суд?
Разноглазый толкнул Марусю на диван и пригладил растрепавшиеся волосы.
– Ты очень красивая и невероятно глупая, – все еще сердито сказал он, – таких, как ты, следует убивать и замораживать.
– Логично, – согласилась Маруся.
– Что? – не расслышал китаец.
– Я говорю, что мне очень жаль ваш кустарник, – сказала Маруся, – и еще про то, что вы козел.
– Козел? – снова переспросил разноглазый.
– Еще какой! – подтвердила Маруся и потрогала щеку. После пощечины она очень болела.
– Я бы мог сломать тебе руку, – сказал разноглазый.
– Шею себе сломай! – огрызнулась Маруся.
Разноглазый отвернулся и крикнул в темноту. Прибежали служанки, только теперь их стало больше, и все они были одеты в странные прозрачные халаты, похожие на полиэтиленовый пакет, который Маруся видела на старике-фармацевте в аэропорту. Девушки схватили Марусю в десять рук и поволокли в подвал. Вот оно. Путь к соковыжималке...
Сопротивляться этим маленьким женщинам с крепкими цепкими руками и сумасшедшему китайцу, который может переломать тебе кости, – не самая хорошая затея. Вернее, бессмысленная и бесполезная. Маруся стала считать шаги – вряд ли для того, чтобы успокоиться, скорее, просто требовалось чем-то отвлечь себя от мыслей, потому что мысли были одна другой печальнее, а никакой спасительной идеи в голову не приходило.
Они спустились в операционную, в которой суетилось еще несколько китаянок в хирургических костюмах. Маруся обратила внимание, что все девушки как две капли воды похожи друг на друга. Наверное, клоны? Или это ее воспаленное сознание так шутит?
Две китаянки накрывали кушетки клеенками и обрабатывали их из пульверизаторов вонючей жидкостью, две другие светили синими лампами-фонарями. Еще одна ловко подключала аппарат, сверяясь по коммуникатору и вводя необходимые данные в стационарный компьютер. Шестая служанка медленно катила к аппарату огромный баллон, который был в полтора раза больше ее – такие же Маруся видела в бунинском вагоне-лаборатории. Седьмая уже ждала ее с трубками в руке. И доброжелательно улыбалась...
Как только баллон установили, девушки принялись подключать к нему трубки – все время о чем-то переговариваясь с главной, которая внимательно изучала текст в коммуникаторе.
Затем они начали раздевать Марусю и заталкивать I) обычную душевую кабинку, где уже шумела вода, которая падала сверху сплошным потоком, как из ведра. Маруся зажмурилась и попыталась задержать дыхание, чтобы не захлебнуться, но вода тут же отключилась, и Марусю стало обдувать со всех сторон теплым воздухом – китаянки заставляли ее вертеться с поднятыми вверх руками, чтобы быстрее высохла.
Мыслей не было. Даже страх пропал – вместо него появилось какое-то странное и неприятное чувство обреченности, как у животного, которого ведут на убой. Захотелось поскорее покончить со всем этим – лечь, закрыть глаза...
– Эй! – одна из китаянок окликнула Марусю и заставила очнуться.
Маруся подумала, что ей надо выходить из кабинки, и попробовала сделать шаг, но ее тут же подхватили на руки и донесли до кушетки.
– Успокоиться надо, – резко прикрикнула главная и ударила раскрытой ладонью Марусю по лбу. Не больно, но обидно.
Насильно распластанная на кушетке, Маруся снова закрыла глаза. Видеть это все было невыносимо. Клеенка прилипала к коже, и казалось, будто ты уже не можешь двинуться с места. Маленькие «клонши», однако ж, пристегнули Марусины руки и ноги ремнями, зажали голову в тиски и накрыли сверху полупрозрачной тканью...
Где ты, суперсила? Где умение убивать взглядом или ломать кости, поджигать, двигать предметы, проходить сквозь стены, становиться невидимой... Где это все? Как бы сейчас пригодилась хоть одна, пусть и самая несерьезная способность... Где ты, Саламандра? Где профессор? Стало очень холодно, будто Марусю уже начали замораживать, но она понимала, что это только нервы, тоска и отчаяние, одиночество, беззащитность...
Она услышала голос разноглазого. Тот задавал вопросы, из-за медицинских сложнопроизносимых терминов совершенно непонятные и от этого еще более страшные. Потом раздался шум воды и тихое жужжание фенов – видимо, он проходил ту же подготовительную процедуру... Сейчас он ляжет на соседнюю кушетку, их вены соединят тонкими пластиковыми трубками, и ее кровь побежит по этим трубкам, наполняя чужое тело Марусиной жизнью, такой ценной, любимой, неповторимой, такой желанной...
Вспомнилась разбитая коленка, когда-то совсем в детстве, в Сочи, и то, как папа рассказывал про красные кровяные тельца, и как чинили велосипед, а колесо откатилось аж на соседский двор... И там его схватила собака – кажется, это был боксер Джонни, – и папа кричал соседу: «Серы-ы-ый!» А дядя Сережа чинил что-то на крыше и оттуда ругался на Джонни и просил вернуть колесо...
Маруся почувствовала иглу, вошедшую в ее шею. Это было так неожиданно, что она на мгновение вернулась в сознание и открыла глаза, но увидела лишь смутные силуэты через ткань, которой накрыли лицо. «Как труп, – подумала Маруся. – Они меня уже похоронили».
В том месте, куда вошла игла, стало жечь, как будто игла была горячая, и почему-то одновременно с этим Маруся почувствовала, как леденеют ее ноги. Она попробовала пошевелить пальцами, но чья-то рука ударила ее по коленке, видимо, требуя полной неподвижности в такой ответственный момент. Ну что ж...
Странный звук, похожий на короткие и частые шлепки, потом хрип. Маруся из последних сил напряглась и заставила себя прислушаться к происходящему. А происходило что-то непонятное. Китаянки суетились и кричали, кто-то отчаянно хрипел... Кто? Разноглазый?
Удары, звон разбитого стекла. Маруся попробовала повернуть голову, чтобы рассмотреть хоть что-то, но тиски плотно держали ее и не давали пошевелиться. Кто-то резко выдернул иглу, и Маруся почувствовала, как кровь щекотно заструилась по шее вниз, на клеенку, стала затекать под плечо. Спазм в висках. Тиски со щелчком разжались.
Кто-то сорвал полупрозрачное покрывало с ее лица, и Маруся увидела перепуганные насмерть глаза китаянки. Китаянка грубо повернула ее голову набок и принялась заклеивать прокол пластырем. Маруся краем глаза видела разноглазого, который бился в припадке – изо рта шла пена, тело побелело, а сквозь кожу отчетливо просматривались вены. Женщины толпились вокруг него и пытались удержать на месте. Им было тяжело – китаец извивался, как уж на сковородке... Так тебе! Попробуй Марусину кровь и сдохни! Маруся не понимала толком, что происходит, но что-то подсказывало ей, что в данную минуту «некий уникальный ген», которого так добивался разноглазый, убивал его мучительной смертью.
