Текст книги "Капитан Го-Шан (СИ)"

Автор книги: Лапин Андрей

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 21 страниц)

Го-Шан выпрямился. В общем, картина была ясная как солнечный день. Но, все равно, свободный креатив и разнообразный дизайн БИБРов удивляли своей вычурной разносторонностью и доскональным знанием человеческой физиологии.

– Хей, ю! Ху ар ю? Ват ю нид цыз?

Капитан обернулся. Сзади стоял один из механиков. Типичный амеропеец – с белесыми бровками и широко раскрытыми голубыми глазами навыкате. Го-Шан широко улыбнулся:

– Хай! Ай нью веапон мекэниклз.

– Рыли?

– Рыли май френд.

– Ай донт ю си туморов.

Го-Шан засунул руку в карман, пытаясь нашарить там что-нибудь острое или тяжелое. Вдруг его осенило. Капитан растянул улыбку еще шире и произнес:

– Гад дэмед, май сигаретс! О, гад. Сорри френдли бой, дастин момент, сорри.

Он начал, не глядя на амеропейца хлопать себя по всем карманам.

– Дастин момент, май френд,– повторил он быстро и энергичным шагом направился к выходу из ЗБД. Капитан понял, что амеропеец все понял, потому что языком противника он владел плохо, поэтому и ждал окрика или воя аварийной сирены, но все прошло гладко. "Оно и правильно,– думал Го-Шан, шагая к выходу,– Экстерриториальность экстерриториальностью, а в сортире утопят – не успеешь и глазом моргнуть. Еще и надпись краской нарисуют – вместо эпитафии. Отморозки. Что с них взять? Май диа амеропиен френд, блофф!"

В кабинете Го-Шан переоделся и сел за стол. Он снова включил монитор, и начал быстро стучать пальцами по сенсорным клавишам:

"Его Величеству Падишаху Ди XIV от

капитана Го-Шана ИФ, ГС Љ 168,2БТД,

ВС ККП

Рапорт.

Ваше Величество! Солнечный Падишах!

Считаю своим долгом довести до сведения Вашего Величества следующие факты..."

***

Мемориал Изначального Огня представлял собой помещение циклопических размеров, расположенное под гарнизонным небоскребом на уровне "-1". Из-за того, что МИО помещался прямо над Центральным мусорорасщепителем, злые языки утверждали, что он был одним из его филиалов. Го-Шан полагал, что это могло быть правдой – все знали, что у ЗУММа был пунктик в отношении чистоты и санитарной гигиены. Помещение мемориала в центре пересекали несколько направляющих монорельсовых путей, которые уходили под массивные раздвижные ворота, за которыми бушевало пламя Изначального Огня. Сегодня на монорельсах стояло 68 индивидуальных похоронных капсул из специального теплопроводящего сплава с телами танкистов и одна общая Братская капсула с пехотными отморозками. По обе стороны от направляющих было расчерченное белыми квадратами свободное пространство для построения личного состава. Справа от раздвижных ворот имелась небольшая трибуна, а слева был установлен столб Г-образной формы, на котором был закреплен старинный бронзовый колокол внушительных размеров. Стены мемориала покрывали вмурованные в бетон личные знаки ушедших в Изначальный Огонь военнослужащих 15-ой Ударной Армии, начиная с момента ее формирования и по сегодняшний день.

До начала церемонии прощания оставалось полчаса, и зал постепенно заполнялся военнослужащими. Го-Шан прошел к месту построения своего полка, а затем свернул направо – к стене. Нужно было попрощаться с Ли. Он быстро отыскал глазами ряд личных знаков своей роты, а затем прикоснулся пальцем к верхним серебряным крылышкам и заскользил по ним вниз. Знак Ли оказался четвертым во втором ряду снизу.

– Прощай, дружище,– прошептал Го-Шан,– Надеюсь, что тебе там хорошо – где бы ты ни был. У Высшего Существа нет танковых дивизий – я в этом уверен. На всякий случай поминальную службу я заказал. Можешь предъявить это по прибытии, чек не захватил – извини. Знаешь, Ли, обстоятельства здесь складываются таким образом, что может быть, я к тебе присоединюсь, причем очень скоро, так что соскучится ты не успеешь. До встречи.

Го-Шан провел пальцем по серебряным крылышкам и направился к своему белому квадрату. Места для построения постепенно заполнялись людьми. Вероятно, многие из них успели, как следует заправиться "Красным Драконом" – капитан видел красные всполохи из-под надвинутых на глаза лакированных козырьков.

Из грузового лифта появился парадный расчет со знаменем дивизии и размеренным шагом прошел в сторону столба с колоколом. Во время прощальной речи язык колокола раскачивал специально обученный солдат, с таким расчетом, чтобы первый удар прогремел точно в момент начала зачитывания списка погибших. Это было настоящее искусство, поэтому военнослужащие церемониальной роты никогда не принимали участия в учениях. Существовали даже специальные военные профессии – "Колыхальщик языка" и "Носильщик Знамени". Мимо Го-Шана прошла, сверкая трубами, оркестровая команда. Некоторые музыканты на ходу продували свои инструменты. Они раздували щеки и сильно таращили глаза.

В сегодняшней церемонии принимала участие только 2БТД, поэтому МИО был заполнен приблизительно на четверть. В общем, все уже были на месте – ожидали только прибытия командира дивизии. Когда Го-Шан надел белые лайковые перчатки послышалась команда:

– Дивизия, смирно! Равнение направо!

Го-Шан поднял подбородок вверх, затем повернул его направо и замер. Из дверей грузового лифта появился барон Исаевич-Сан в окружении четырех командиров полков. Он приветственно поднял вверх руку с зажатыми в ней лайковыми перчатками, а затем направился к трибуне. Колыхальщик языка взялся за канат.

Исаевич взошел на трибуну и начал произносить прощальную речь:

– Солдаты и офицеры 2БТД, сегодня мы провожаем в Изначальный Огонь наших товарищей, павших в неравном бою с условным противником на прошедших учениях. И пусть нам засчитали поражение, их жертва не была напрасной – Падишах Ди лично подает кассационную жалобу ЗУММу! Их имена будут навечно вмурованы в стены МИО! Вспомним всех поименно (в это время раздался глухой дребезжащий звон). Командир четвертой роты, майор То-Толи-Ян (Бум-м-м-м)! Лейтенант Ди-Ди-Минь (Бум-м-м-м)! Старший лейтенант ...

Го-Шан смотрел на равномерные движения Колыхальщика и считал удары. После шестнадцатого удара он услышал:

– Лейтенант Ли-Си-Цын (Бум-м-м-м)!

По-видимому, это было последнее упоминание бедняги Ли официальными лицами. У капитана уже начинала затекать шея, когда Исаевич-Сан скороговоркой зачитал ИФы и личные номера отморозков – им полагался один на всех бум-м-м, и церемония вступила в завершающую фазу.

Духовые инструменты заиграли гимн Китассии. Жалостливая мелодия всегда брала Го-Шана за сердце, особенно соло китайского озерного рожка. Затем похоронные капсулы медленно поползли к раздвижным воротам Вместилища Изначального Огня. Капитан отыскал взглядом семнадцатую капсулу и начал провожать ее глазами.

Когда первые капсулы приблизились к воротам, они быстро распахнулись. Го-Шан почувствовал, как его левую щеку обдало жаром. В образовавшемся черном проеме играли, похожие на северное сияние лиловые блики, изредка появлялись тонкие белые сеточки молний. Капитан всегда избегал смотреть вовнутрь Вместилища Изначального Огня. Зрелище лиловых всполохов как-то воздействовало на точку в центре его живота – мышцы судорожно сжимались в твердый комок, и после этого несколько дней болели. Когда капсула Ли приблизилась к проему, Го-Шан прикрыл глаза и расфокусировал взгляд. Оставалось только дождаться конца церемонии. Неожиданно в голову стали проникать неприятные мысли. "А что если, во всем этом есть моя вина?– думал Го-Шан,– Что если я сделал что-то не так и невольно приложил руку к гибели этих солдат. Это же новый ночной кошмар на всю оставшуюся жизнь! А что мне было делать? Кричать: "Спасайся, кто может!" Так, спокойно – за напрасное смертоубийство ЗУММ орденов не дает, а ему виднее. Он все знает, все пишет на электронные носители. Нет, моей вины в этом нет! Как все-таки хорошо, что меня переводят в экзо-резерв. Там каждый отвечает сам за себя. По крайней мере, я так слышал. Барон прав – командование другими людьми, это не мое. Ну, вот – оказывается, во всем есть положительная сторона! А я переживал по поводу своего перевода. Даже Истукана хотел утопить, а он-то тут при чем, интересно? Бедное виртуальное животное средних размеров. Являлся бы потом ко мне во сне вместе с ледяными солдатами. Путался бы под ногами, просил потусторонних пескарей, или что там у них по рекам плавает. Похоже, что в этой жизни вообще не из-за чего переживать. Высшее Существо определенно знает – где и как всех нас лучше применить, куда всех нас следует пристроить. Слава Зумму!"

Размышления Го-Шана были прерваны пронзительными трелями китайского озерного рожка – церемония окончилась. За братской похоронной капсулой отморозков захлопнулись раздвижные ворота. В воздухе стоял сильный запах озона. Осталось только пройти торжественным маршем перед трибуной, и можно было отправляться на Дно – поминать павших героев. Командиры полков сошли с трибуны и направились к своим подразделениям.

– К торжественному маршу! Поротно! Одного линейного – дистанция! На-пра-во-о! Шагом ма-а-рш!

Го-Шан механически выполнял все команды. Слева от него маршировало на своих квадратах всего восемь танкистов – два уцелевших экипажа. Передняя коробка плавно раскачивалась, шагая на месте. Когда она двинулась вперед, капитан занял свое место перед шеренгой и вполголоса скомандовал:

– Вперед, шагом ма-а-арш.

Коробки марширующих проходили перед трибуной, и исчезали в раскрытых створках грузового лифта. Когда грузовая площадка заполнялась, створки закрывались, и колоннам приходилось маршировать на месте в ожидании прибытия следующего лифта. Процесс был отработан до автоматизма – прощальные церемонии на МИО проходили регулярно.

Как только остатки четвертой роты поравнялись с трибуной, капитан скомандовал:

– Смирно! Равнение направо!– он поднес ладонь к козырьку и повернул голову в сторону трибуны.

Когда Го-Шан встретился глазами с Исаевичем-Саном, тот слегка кивнул ему, как бы мысленно соглашаясь с какой-то мыслью.

В грузовом лифте капитан расстегнул крючки на воротнике кителя и привалился к стене. В кабине шли оживленные разговоры – солдаты и офицеры разбивались на компании по интересам и решали, как провести остаток дня. Большинство собиралось лететь на Дно и упиваться там витаминными коктейлями. Го-Шан тоже задумался. Лететь в "Лиловую Гавань" не хотелось – неприятный осадок от вчерашнего посещения еще не улетучился. Возвращаться в айпибокс было рано.

Неожиданно проблема досуга решилась сама собой. Когда капитан вышел на смотровую площадку, он увидел стайку блондинок в дурашливой военной форме с мохнатыми эполетами и короткими юбками цвета хаки. Красавицы сновали между идущими к айпимобилам военными и раздавали им какие-то синие талоны из толстенных пачек. Когда один из синих листиков оказался у него в руках, Го-Шан поднес его к глазам и начал читать:

Благотворительный талон-приглашение.

Воин, ты устал и обветрен. Отдохни! Братство Священной Минисвободы приглашает тебя на финальный бой сезона!

Сегодня на арене состоится дискуссия между братом Минипо Ба-Бу-Лууном, мастером Бэвээса и верхнего удара

И

Рыцарем Науки Ва-Ви-Лооном, мастером двух зазубренных аргументов и нижнего удара.

Принимаются ставки в туграх и талерах! Физраствор – бесплатно! На витамины – скидка 25%!

Начало:19.00

Адрес: уровень"0", Храм Минипо Љ 4, Центральная Арена.

Надпись пересекал квадратный красный штамп: "Оплачено командованием ВС ККП". По-видимому, ЗУММ проявлял заботу о моральном состоянии своих военнослужащих. Го-Шан знал, что билеты на бои без правил были чрезвычайно дороги, особенно на финальные встречи. Иногда суммы доходили до 400 тугров – двухмесячное содержание бедняги Ба-Ла-Бана. "Почему бы и нет?– подумал Го-Шан,– Раз командование решило меня психологически поддержать, поддержим и мы начинания командования. Там конечно, немного диридонисто и кровищи по колено, но это в складывающихся обстоятельствах даже неплохо. Поеду – развеюсь немного. А к Марше заеду как-нибудь потом – после аудиенции у Падишаха."

Капитан нажал на айпикоммуникаторе кнопку вызова воздушного такси и направился к свободной швартовочной площадке.

***

Храм секты Минипо поражал своей роскошью и великолепием. Особенно впечатляли размеры и архитектурные решения. В центре, занимая почти половину городского квартала, возвышалось ажурное здание Центральной Арены – огромный цилиндр, накрытый прозрачным куполом в форме идеальной женской груди четвертого размера. Вокруг "соска" в центре купола из блестящего металла был выложен круглый символ Солнца. Центральную Арену окружало четыре симметрично расположенные цилиндра Малых Арен с прозрачными куполами второго размера. Го-Шан знал, что немногословные Отцы Минипо уделяют много внимания эзотерике и скрытому символизму внешних форм, но мало интересовался этими вопросами. Еще на подлете он обратил внимание на большое количество парковавшихся рядом с храмом айпимобилов – вероятно, предстоящий бой вызывал огромный интерес у граждан.

Когда Го-Шан выгрузился на тротуар перед Центральной Ареной, он еще раз поразился архитектурному великолепию и даже пожалел, что заказал поминальную службу у максипоповцев. Впрочем, поминальные службы минипо стоили чрезвычайно дорого и имели весьма экстравагантные формы. В народе они назывались "четвертухами". Когда мастер бэвээса повергал Рыцаря Науки на песок арены, он начинал отсекать от его тела небольшие кусочки, приговаривая при этом: "За убиенного Миня,... за сожженного Ченя,... за СВЧ излучение ... за разделение ядра ... за гатлинг-пулемет ... за ЭМ ускорители". Понятно, что поверженный ученый при этом издавал совершенно дикие звуки высокой частоты, которые не мог перекрыть даже восторженный рев толпы зрителей. Понятно также и то, что какой-то скрытый эзотерический смысл во всем этом действе присутствовал, но подобных зрелищ Го-Шану хватало и на службе. "Не, пусть уж лучше максипопы повоют,– решил капитан и направляясь к главному входу.– По-моему, с поминальной службой Максипо я сделал правильный духовный выбор".

Перед широкими мраморными ступенями были натянуты хромированные цепи на столбиках, образуя несколько узких проходов, к которым стекалась толпа в праздничных комбинезонах. Возле них стояли послушники минипо в шелковых халатах с капюшонами и проверяли входные приглашения. У каждого послушника на груди красовался вышитый символ минипо – золотой солнечный диск на фоне двух скрещенных топоров-бэвээсов. Руки братьев были туго перебинтованы белыми лентами, а на ногах красовались дорогие спортивные ботинки. Послушники не только пробивали пригласительные билеты блестящими машинками, но и непрерывно произносили свои непонятные благословения. Учитывая количество жаждущих истины, это было весьма непростым делом.

Го-Шан протянул свой билет широкоплечему послушнику с перебитой переносицей:

– Блатя Выссущ Солнцегорское гра! Прохобыст неост!– послушник быстро пробил билет и сделал энергичный жест рукой в сторону мраморных ступеней.

Капитан прошел за цепи и наступил ногой на бегущую голографическую стрелку, указывающую на центральный вход. Сзади послышалось очередное благословение:

– Чтовылуп сукачел! Прохобыст неост!

"Язык у них действительно сложный,– подумал Го-Шан, поднимаясь по ступеням,– но кое-что понять все же можно, при желании". Он прошел арку входа и оказался внутри Центральной Арены. Капитан остановился и попытался сориентироваться. В целом, внутреннее помещение напоминало Зал Боевых Действий, только на месте сливного отверстия располагалась покрытая песком круглая арена. Амфитеатр был разделен на два сектора – желтый – духовный, и голубой – научный. У Го-Шана было приглашение от Братства Минисвободы, поэтому его место располагалось в желтом секторе, довольно высоко – на недорогих местах. Капитан пошел по пешеходному кольцу вокруг арены, соображая на какой эскалатор ему следует сесть, чтобы прибыть к своему креслу. Вдруг он почувствовал, что его несильно хлопнули по плечу. Го-Шан обернулся и увидел майора Ши-Ро-Кина, командира второй роты. От него сильно пахло "синюхой" – дешевым витамином, очень популярным среди нижних чинов.

– Го-Шан, дружище, как я рад тебя видеть! Ты знаешь, что позиции нашей роты располагались прямо на острие удара? Мы должны были принять все это дерьмо, которое в итоге досталось тебе, Го-Шан! Если бы не ты со своими пехотными отморозками!– майора слегка покачивало во время разговора,– Спасибо тебе дружище! Низкий поклон! Ты нас можно сказать прямо из Изначального Огня вынул ... храбрец ты наш, гордость солнечногорская! Дай я тебя обниму ...

– Да брось, ты Ши. Я просто выполнял свой долг. И если честно, даже сообразить ничего не успел, как его уже и выполнил,– говорил Го-Шан, пытаясь отстранится от майора.

– Уй, ты – скромняга ты наш! То-то – скромняга отважная!

– Скажи лучше, как пройти на место 2784/МП?

– А вот это – легко! Я, знаешь ли – местный завсегдатай. Столько тугров сюда вгатил!– майор безнадежно махнул рукой,– Страшно вспомнить. Ну-ка, дай!

Майор вырвал билет из рук Го-Шана и начал пристально в него вглядываться.

– Все понятно. Мы ж соседи! Так, прогревай двигатель и следуй за мной – щас я тебя мигом доставлю к месту назначения. Запыхаться не успеешь. Спаситель ты наш... Не, ну дай я все-таки тебя обниму!

Было похоже на то, что майор действительно неплохо ориентировался на Центральной Арене. Минут через двадцать, совершив несколько пересадок с одного эскалатора на другой, они добрались до своих мест. Кресла были очень удобные – эргономические и вращались в обе стороны на 90 градусов. Перед каждым креслом располагался пульт для вызова обслуги и т.н. "судьбоносного голосования" – решения участи поверженного бойца путем нажатия на соответствующие клавиши. Между кнопками была вставлена какая-то скрученная бумажка. Го-Шан развернул ее и понял, что это карта коктейлей. Список был довольно внушительным и оканчивался жирной припиской: "Полностью соответствует "Уложению о витаминах" ЗУММ Љ 342/14".

– Во-во, поищи что-нибудь. Рекомендую две части "тихой грусти". Пробирает. Особенно в конце. А я, пожалуй, возьму еще "синюхи",– Ши-Ро-Кин нажал на кнопку вызова стюардессы.

Вскоре к ним пробралась роскошная блондинка в распоротом почти до пояса комбинезоне:

– Что желают господа военные?

– Мне – "синюшки", радость моя,– Ро-Кин хищно ухмыльнулся.

– А что желает господин капитан?

– Мне, пожалуй, три части "лилового пофига". Имеется?

– Конечно.

– Зря ты это, Го-Шан. Притупляет впечатления. Здесь нужно чего-нибудь такого – лирического, душевного ...

– Ну, да – "синюхи", например ...

– Просто я ей еще у Изначального Огня разгоняться начал, а смешивать опасно, сам знаешь. А обычно я беру "тихую грусть" – слово офицера.

– Верю, Ши, верю,– Го-Шан принял у стюардессы свою колбу, положил ее на колени и принялся осматриваться.

На арене рядом друг с другом стояло два шутейных боевых модуля с открытыми люками. Капитан машинально отметил неприлично тонкие бронированные стенки. "Хотя, они ведь сражаются холодным оружием,– вспомнил он давече виденные фрезы,– Тогда все понятно".

Перед модулями стояли две комедийные шутихи и разогревали толпу. Дуэт был классическим – одна шутиха была толстой и коротконогой, а вторая высокой и худой как жердь. Го-Шан прислушался.

– Ко-ко, вы знаете, почему у Блоффа всего шестнадцать глаз?

– Потому, что восемь ему выбила зуммовская ракета, Жо-жо!

Шутки были плоскими и рассчитанными на военных из нижних чинов. Никто из присутствующих, однако, не смеялся. "Если бы вы знали, сколько у Блоффа глаз, с фрезеровочными и разрывными наконечниками – обосрались бы прямо здесь",– подумал Го-Шан и сразу же утратил к шутихам всякий интерес. Он подключил колбу к катетеру и продолжил осмотр.

Кроме благотворительных военных амфитеатр заполняло много известных представителей элиты Города Солнца Љ 168. Двумя рядами ниже Го-Шан с удивлением увидел князя Ерс-Он-Муна, сидящего рядом с графиней Тянь-Шанской. Генерал, развалившись в вальяжной позе, приобнимал графиню левой рукой, стараясь положить свою ладонь ей на грудь, а Космо-Фея периодически встряхивала плечами, пытаясь ее оттуда сбросить. На графине был праздничный комбинезон с разрезами до середины бедра и золотые сережки в виде топориков с двумя лезвиями.

Вообще, почти все присутствующие дамы были в комбинезонах с распоротыми штанинами. Причем все штанины были именно распороты – каким-то тупым предметом, рядом с промышленным швом. Из разрыва свисали концы нитей и змейки с блестящими застежками. Разрывы были разной величины – от скромных, до середины икры, до вызывающих – почти до пояса, причем с обеих сторон. Го-Шан почему-то вспомнил Маршу.

– Майор, а вы не знаете – зачем они портят брюки?

– А это сейчас очень модно, самый писк, можно сказать. У них даже объединение в вирту-сети "Оргии" есть. "Поротые кокотки" называется, или как-то так ...

– Тогда понятно.

– Я лично, капитан, не одобряю порчу казенного имущества. Как офицер и патриот. Все равно в вирту это добро выглядит гораздо аппетитнее. Зачем демонстрировать миру свои немытые задние конечности – не понимаю. Куда только ЗУММ смотрит?

– Нижние.

– Что?

– Нижние конечности.

– Ну да. Я и говорю ... Вон, смотрите, в правительственной ложе – послы амеропейские прибыли из технической службы. Говорят, что в АРД диспуты на духовно-научные темы давно запрещены, вот они сюда за духовностью и ездят. Толпами. В свободное от обслуживания БИБРов время.

Го-Шан посмотрел на застекленные правительственные ложи, и его больно кольнуло в сердце острой иголочкой – рядом с одним из амеропейских техников сидела Марша. В разрывах до пояса. "Значит, детка, все-таки решила поменять Китассию на "мормона",– подумал капитан, – Думает, что у них там все облито малиновым сиропом. Наивная. Ну, что же – наша Сфера Пищеварения – не сахар, это всем известно. Удачи ей во всех начинаниях, как составительнице коктейлей конкуренцию Марше составить трудно на всей АРД-ККП. Может быть, приеду когда-нибудь в отпуск – попробовать. Если, конечно, в экзо-резерве на куски не разорвет..."

От грустных размышлений на геополитические темы, капитана отвлек рык генерала Ерса:

– Что! Это я не могу?! Да я всех этих вояк на блоффу вертел! Я такое на внешнем траверзе видал! ...Клянусь розовой жопой Марса!... Что?!... Да, сам ты обезьяна, блофф побери!... Отбой!

Ерс с кем-то общался по айпикоммуникатору. Из динамиков раздался грозный призыв:

– Делайте ваши ставки, дамы и господа! Не упустите свой шанс пополнения расчетного счета свежими суммами! Напоминаю – в случае выигрыша списания с биосчета не производится! Напоминаю – не упустите свой шанс!

Над ареной зажглись огромные светящиеся цифры обратного отсчета. Ро-Кин придвинул свое кресло к пульту и начал дрожащими пальцами стучать по сенсорным клавишам.

– А вы не играете капитан?

– Нет. Я плохо разбираюсь в эзотерике минипо.

– А я вот балуюсь. Причем постоянно. Блофф, на кого же поставить?

– Просто закройте глаза, покрутите пальцами и нажмите наугад.

– Нет, так нельзя. Все ставят на Лоона, уже нагнали до одного к четырем. Но старина Луун тоже неплох. Весьма неплох. Я его отлично помню – здоровенный жлоб с ужасным топорищем на длинной рукоятке. И топорищем этим он неплохо орудует, весьма неплохо. Эх, знать бы, на чьей стороне истина уже сегодня жил бы в виртуальном имении! А, была-не-была,– Ши-Ро поднес дрожащий палец к пульту, покрутил им и закрыл глаза, а затем с силой надавил на сенсорную поверхность,– Ба-Бу-Луун! Я так и знал! В случае победы – 4000 тугров! Высшее Существо, пошли победу преподобному Ба-Бу! Пожалуйста!

Тем временем воздух всколыхнули три глухих удара колокола – представление начиналось. На арену сверху опустился занавес из плотной черной материи и Го-Шан надел стереоскопические очки.

В вирту арена была ярко освещена, а песчаная поверхность казалась идеально ровной. Вход был задрапирован бархатными занавесями малинового цвета. "Привет нашим амеропейским партнерам из правительственной ложи",– понял Го-Шан. Вдруг занавес колыхнулся и на арену выкатился давешний толстый шутиха в черном комбинезоне с белым галстуком-бабочкой. Он принялся бегать по арене туда-сюда и громко кричать:

– Друзья и подруги! Все мы знаем, что спор между наукой и религией вечен! Как спор между тьмой и светом! Как противостояние Духа и Материи! Как противоречия между швом и разрывом! Только в наши светлые дни удалось превратить этот спор в цивилизованную дискуссию! Уйти от поганых кострищ и ядерных испытаний в трех средах! Господа, встречайте – Рыцарь Науки, заслуженный проектант Китассии, спортсмен до мозга костей, почетный папа ГС Љ 168 – Ва! Ви! Ло-о-о-он!

Голубой сектор разразился бурными аплодисментами и на арену выбежал атлет среднего роста в застегнутой на все змейки кожаной броне. Черная кожа была покрыта металлическими заклепками, а из-за спины бойца торчали рукояти коротких кривых мечей. Рыцарь Ва-Ви добежал до середины арены и сделал сальто вперед. Затем он остановился у края арены, выхватил из ножен мечи, и, сделав ими несколько сложных движений, исступленно заорал:

– Только держась за светоч науки двумя руками, мы познаем истину, и истина сделает нас довольными! Братья и сестры науки! Восхвалим инерционные системы отсчета, летящие внутри других систем со скоростью света! Ибо свет есть жизнь, а тьма неподвижна!

Закончив орать, Ва-Ви-Лоон под бурные аплодисменты голубого сектора, переместился к своим сторонникам и начал разминать мышцы, помахивая мечами. Выглядели эти клинки устрашающе – с многочисленными насечками и зазубринами на режущих кромках, причем разных видов и размеров. Го-Шан знал, что такие мечи бывают двух видов. С загнутыми к рукояти зазубринами назывались "ристотелями", а с загнутыми к острию – "гегелями". В целом этот вид оружия носил название "аргументов". Тем временем шутиха скороговоркой перечислял боевую статистику спортсмена.

– Рыцарь Ва-Ви провел 46 боев в Храмах минипо и Библиотеках. Из них 42 завершил полной победой с отсечением головы, два свел вничью поднятием пальца, и в двух был убит, но затем ожил в хирургическом модуле! Кроме спортивных достижений, имеет личную благодарность Падишаха за усовершенствование БИБРов нового типа, и десять научных работ по динамике холодного тела!

Шум в голубом секторе постепенно начал утихать, и шутиха перешел ко второму участнику дискуссии.

– Друзья и подруги! Оппонент Рыцаря Науки от Братства Минисвободы! Адепт пути бэвээса! Вечный молчун! Мастер верхнего удара! Автор духовного трактата "Тишина внутри и снаружи как благодать Высшего Существа"! Брат Ба! Бу! Лу-у-у-ун!

На арену под аплодисменты желтого сектора выбежал высокий гигант с ненормально развитой мускулатурой. Из одежды на нем были только кожаные штаны с поножами, стальные наручи, и окладистая борода. За ним бежали т.н. "кликуши" – два худющих бородача в расшитых золотыми кругами балахонах с растрепанными бородами длиной чуть ли не до пояса. Все знали, что брат Ба-Бу-Луун дал обет молчания, поэтому задачей кликуш была озвучка жестов гиганта, которые специалисты по сектантству называли "языком тела". Ба-Бу подбежал к краю арены и двумя руками поднял вверх свой тяжелый топор, постоял так некоторое время, а затем опустил его и прикоснулся к двойному лезвию лбом. После этого одна кликуша заголосила:

– Брат молвил: Только быстрая встреча с Высшим Существом избавит человека от зла и страданий! При встрече сей познает каждый все истины жизни из уст Истинно Знающего! Благословение сие дается бэвээсом, ибо он есть мост для идущего и ответ для взалкавшего! Восславим же братья, и мост сей и мастеров его!

На этот раз криками и аплодисментами взорвался желтый сектор, а голубой погрузился в тишину. Брат Ба-Бу отошел от края арены и направился к своим сторонникам, кликуши последовали за ним. Начинался второй этап дискуссии – разогрев перед боем. Бойцы разминались, и обменивались доводами. Ва-Ви избрал наступательную тактику, а Ба-Бу пришлось обороняться. Выглядело это так – Рыцарь Науки поворачивался к своим сторонникам и громко выкрикивал довод, а затем поворачивался к противнику и растягивал рот в ухмылке. Ба-Бу, казалось, оставался полностью безучастным. Он воткнул топор в песок, захватил ладонью пригоршню пыли и начал старательно растирать ее руками, иногда принюхиваясь к ладоням и даже прикасаясь к ним языком. Постепенно он перешел к натиранию песком предплечий, а затем и торса. Понятно, что в обмене доводами принимали участие только кликуши, изредка поглядывавшие в сторону своего патрона, занятого необычными процедурами. Публика с обеих сторон принимала живейшее участие в споре – аплодисментами, гулом и выкриками с мест.

– Восславим бозон Хиггса, скрывающийся в темноте!– выкрикнул Ва-Ви-Лоон, улыбнулся и посмотрел на оппонента.

– Ты лучше покайся, оголтелый, пока время есть,– ответил один из кликуш.

– Разгоним молекулы магнитным полем, а затем столкнем их друг с другом! Так познаем материю, ибо она вечна!

– Только познавший Высшее Существо, познает все познания!

– Оценим напряженность поля и общее направление сил!

– Только познавший Высшее Существо, оценит все оцененное!

– Переведем все значения в универсальную систему мер и весов!

– Только познавший Высшее Существо, переведет все переводимое!

По-видимому, доводы кликуш были более чем вескими и убедительными, потому что у Рыцаря Науки первого сдали нервы. Он перестал улыбаться и тихим голосом произнес:

– Ну, ты, борода, фильтруй доводы! Так на вас никакой науки не напасешься!

– От твоей науки уже всех вокруг тошнит! Покайся перед встречей с Высшим Существом, последний раз предлагаю!

– Когда мы сосчитаем все атомы и молекулы во Вселенной, вот тогда вы бородищами-то и утретесь, мохнатые!

– Счетчиков Гейгера не хватит!

– Посмотрим!

– Посмотри себе в блоффу – там все хорошо видать, а считать ничего не нужно!

– Сейчас ты с моими аргументами познакомишься, борода, и дебил с топором не поможет!

– Ну, все! Достал ты меня! Ба-Бу, давай!– выкрикнул один из кликуш.

Ба-Бу-Луун потер песком щеки и лоб, выдернул топор и двинулся к центру арены. Рыцарь снова совершил сальто вперед и бесстрашно ринулся навстречу лезвиям бэвээса. Го-Шан подумал, что Ши-Ро-Кин проставился на тысячу тугров напрасно. Отбиться тяжелым топором от двух научно зазубренных мечей было непросто. Ва-Ви перемещался вокруг бойца минипо слишком быстро, делая стремительные обманные движения и выпады, которые пока не достигали цели. Наблюдая за происходящим, капитан с минуты на минуту ожидал удара зазубренным мечом в пах или еще чего похуже. Бородатого увальня было даже немного жалко, несмотря на принятый "лиловый пофиг". Однако, тот держался на удивление хорошо. Ба-Бу удерживал топор прямо перед собой, даже не пытаясь пустить его в дело. Вместо этого он парировал удары мечей поножами и наручами, брыкаясь ногами и отмахиваясь руками.