Текст книги "Иномир и Мила (СИ)"
Автор книги: Лана Широкова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 11 страниц)
– Нет, я не полезу, – закачала она головой.
– Давай же, скорее! – Иномир нетерпеливо протянул ей руку.
– Нет, я боюсь ездить верхом. – Она сделала шаг назад.
– Ну не дура ли? – Он ударил ладонью по седлу, взглянул на нее и нахмурился. – За нами же погоня, у меня нет времени тебя уговаривать. А ну залезай!
Мила в ужасе посмотрела на высокого коня и подумала, что лучше страшный лес, чем свалиться с него и переломить себе шею. Но вдруг вновь послышался жуткий гул, Иномир подхватил ее за талию, силой усадил в седло и сам ловко запрыгнул.
– Ой, мамочки! – воскликнула она, взглянув под копыта.
– Держись крепче, – резко произнес Иномир, – иначе нас догонят.
Он хлестко ударил поводьями, и конь сорвался с места, перейдя на галоп. Мила крепко вцепилась в седло и зажмурилась, мечтая лишь об одном – чтобы этот кошмар поскорее закончился.
Глава 3
Они неслись галопом по узкой дороге через лес без отдыха уже целый день. На пути часто попадались длинные корявые корни, но Белогрив высоко перепрыгивал через них, а у Милы каждый раз сердце от испуга замирало. Она так сильно держалась за седло, что руки уже устали, пальцы давно свело, а спина затекла. Но страх был так силен, что она боялась даже пошевелиться. А Иномир ехал молча: ничего не говорил, только гнал коня быстрее.
Воздух стоял свежий, лес поредел, и между высокими кронами мелькало вечернее небо. Одежда ее так и не высохла, ветер неприятно задувал, и Мила тряслась так, что зуб на зуб не попадал. Вдруг Иномир резко остановил коня, повернулся, внимательно на нее посмотрел и ловко спрыгнул с Белогрива.
– Слезай, – требовательно произнес он, протягивая ей руку.
– Если ты меня бросить здесь задумал, – Мила сильнее вцепилась в седло, – то у тебя это так просто не получится. – Она посмотрела на свои босые ноги. – Далеко ли я в таком виде дойду?
– То на коня залезть боялась, то теперь не оторвать. – Иномир снял шлем и встряхнул рыжими кудрями. – И зачем я за тобой вернулся? – Он тяжело вздохнул и посмотрел на нее. – Не собираюсь я тебя здесь оставлять. Переодеться тебе надо, да и мне тоже. Пока тебя вытаскивал, сам весь промок.
Но Мила продолжала крепко держаться за седло и настороженно наблюдать. Иномир в ответ поднял высоко брови, недовольно покачал головой и открыл одну из котомок на боку у Белогрива. Достал холщовый сверток и протянул ей. Она с недоверием его забрала, развернула и увидела, что в нем оказалась аккуратно сложенная одежда.
– Это же мужское, – возмутилась Мила, когда на вороте рубахи увидела грубую вышивку еловых ветвей.
– А что ты хотела? – Он пожал плечами. – Женские наряды с собой не вожу. Только сапог сменных нет, придется тебе пока так походить.
Солнце начинало клониться к закату, совсем скоро должна была наступить ночь, и она поняла, что в своей одежде окончательно замерзнет. Пришлось тяжело вздохнуть, нехотя слезть с коня и думать, где же ей переодеться. Иномир похоже никуда не собирался отходить: вновь вернулся к котомкам, достал еще один сверток с одеждой, снял кольчугу и стал стягивать с себя рубашку, оголяя живот. Ее щеки тут же налились румянцем. Мила быстро прикрыла лицо свертком и, развернувшись на пятках, поспешила отойти в лес.
– Далеко не заходи, а то опять заблудишься, – крикнул он ей вслед.
– Знаю я, почему ты хочешь, чтобы далеко не заходила, – пробубнила Мила и скрылась за высокими кустами. – Не хватало еще, чтобы ты за мной подглядывал.
Лес здесь оказался куда приятнее, чем густой темный хвойник, в котором она побывала с утра. К небу все так же продолжали тянуться страшные колючие ели, но кое-где уже встречались пушистые березы. И от их светлого вида на душе становилось спокойнее.
Мила прошла еще немного, спряталась в раскидистых кустах и огляделась. И только после того как убедилась, что Иномир за ней не следил, стала быстро раздеваться. Отвязала передник, сняла юбку и, глубоко вздохнув, отлепила от себя мокрую сорочку. Свежий воздух прикоснулся к нагому телу, и по коже поползли неприятные мурашки. Мила вновь открыла сверток с одеждой и, переминаясь с ноги на ногу, стала переодеваться: через голову натянула огромную мужскую рубашку, сунула ноги в не менее огромные шаровары. Но если верх оказался просто большим, то брюки тут же свалились на землю.
– И что мне с этим делать? – нахмурилась Мила, и хотела уже расплакаться, даже первые слезинки успели упасть на землю. Но вдруг налетели комары, и пришлось скорее натянуть шаровары повыше, перевязать их холщовым поясом. Закатала в несколько раз низ штанин и оглядела себя. – Ну дела, – развела она руками, и длинные рукава смешно повисли, – вот позорище. Что же дома скажут, когда меня такую вот увидят?
Снова взглянула под ноги и уже хотела посетовать на свою судьбу, что осталась без лаптей, как заметила маленькую россыпь белоснежных цветов с острыми листочками.
– Сизоцвет? – удивилась она. – А что ты тут делаешь?
Мила посмотрела в сторону, где ждал ее Иномир. Ничего сквозь заросли не увидела, нагнулась и аккуратно оторвала большой пучок травы. Отряхнула корни и спрятала за пояс. Собрала мокрые вещи в кулек и вернулась к дороге.
– Косу срезать – и точно за мальца сойдешь, – усмехнулся Иномир, когда она появилась перед ним.
Мила надулась и с прищуром на него посмотрела. Но говорить ничего не стала – все же забраться на коня она могла только с его помощью. И дождавшись, пока Иномир сядет впереди, крепко взялась за седло. Они поскакали дальше. Солнце уже медленно садилось, заливая небо золотым светом. Она задумчиво смотрела на украшенную рукоять меча и гадала, что же ей делать.
– Куда мы едем? – не поднимая взгляд, спросила Мила.
– Вперед, – коротко ответил Иномир.
Дорога поднялась, начало темнеть, и перед ними открылась просторная долина, вся поросшая ельником. Мила вздохнула и стала смотреть вдаль. Казалось, что совсем недавно она искала на полках начинку для пирога, а уже столько всего произошло. От усталости она начала клевать носом, и не сразу заметила, что Иномир остановил коня.
– Думаю, мы можем здесь заночевать, – произнес он. – Далеко уже уехали.
– Далеко, – тихо согласилась Мила и грустно вздохнула.
Место для ночлега Иномир выбрал недалеко от дороги – на невысоком пригорке, в мягких кустах черники. Белогрив встал в стороне, Иномир разжег костер, достал поклажу и небольшой котелок. Положил перед ней кусок хлеба и немного вяленого мяса, и ушел искать воду. А Мила стала смотреть на коня: его ноздри и губы вздрагивали от громко дыхания. Но он ей уже не казался таким страшным, как с утра. Все же в седле она провела целый день и подумала, что, может быть, однажды получится преодолеть свой страх.
– Нагреем воды? – спросила Мила, когда Иномир вернулся.
– Как хочешь. – Он пожал плечами, отдал ей котелок и сел рядом с конем. Положил меч на колени, оставил шлем, выпрямился, нахмурился и стал смотреть вперед. И сколько бы Мила его ни разглядывала, так и не смогла понять, кем же он был… Иномир вдруг перевел на нее взгляд, и ей пришлось быстро опустить глаза и приняться за еду.
Хлеб оказался таким черствым, что пришлось грызть его, как сухарь. И солонина не мягче, – даже размочив, Мила едва смогла разжевать кусочек. Костер трещал, на небе появились совсем незнакомые ей звезды, вспомнилось о доме. Наверняка сейчас ее ищут: братья ругаются, подруга плачет, а деревенские обсуждают, куда же она могла пропасть. И никто даже не догадывается, что сейчас ей приходится сидеть у потрескивающего костра рядом с незнакомцем, хранившим тяжелое молчание.
– Иномир, так что же сегодня произошло? – нарушила долгую тишину Мила.
– Сама, что ли, не видела? – Он перевел на нее взгляд.
– Видеть видела, – вздохнула она, – но ничего не поняла.
– Ясно, – ответил Иномир и замолчал.
– А что это была за девушка в озере?
– Девушка? – с подозрением переспросил он. – Какая девушка?
– Не знаю, на утопленницу похожа, она меня с собой на дно хотела забрать. – Мила поежилась, как вспомнила ее страшное лицо, и ей даже показалось, что где-то вдалеке снова послышался жуткий тихий голос.
– Сдается мне, что ты от испуга ее придумала, – наконец произнес Иномир. – Ты лучше расскажи про свою деревню. Вряд ли она чем-то отличается от моей – одеваешься ты так же, как и мы.
– Стану я тебе говорить. – Мила сложила руки на груди. – Одним уже рассказала, так они меня в страшном лесу оставили. Что же с твоей деревней-то не так?
– А кто его знает, – вздохнул он, – меня в ней давно не было… Помнишь то изваяние в деревне? – Мила кивнула. – Я, когда приехал, сразу его заметил и почуял что-то неладное. Стал расспрашивать местных, но никто особо со мной не стал говорить. Я понял одно – на поклоны к нему ходят и просят урожай хороший в этом году принести. Но оно и понятно, с голоду никто не хочет умирать из-за Черного ельника.
– А причем здесь Черный ельник?
– Ну, – протянул Иномир, – много лет назад поля вдруг начали зарастать страшными елями. Всего за один день они захватили все в округе. Плодородная черная земля сменилась серой, весь урожай погиб, начался голод, и многие деревни или совсем исчезли, или заметно поредели. От того этот край и такой бедный: народ здесь с трудом сводит концы с концами. Видать, Старейшине совсем стало тяжело, и он обратился к какому-то духу за помощью. Уж не знаю, какие они ему жертвы приносят, но вели тебя, похоже, именно с этой целью. Сдается мне, что за одну тебя они бы всю деревню на год вперед прокормили бы.
– Какой ужас, – Мила прикрыла рот ладошкой, – они что, на убой меня вели? А почему именно меня?
– Как же много вопросов, – громко вздохнул Иномир и почесал голову. – Что ты от меня хочешь? Я тебя уже спас. В моей одежде вон сидишь, мою еду ешь. На том спасибо скажи и спать ложись.
Мила ничего не стала ему отвечать, лишь придвинулась ближе к костру в надежде, что тепло укроет от дурных воспоминаний. Но в голове как на зло крутились воспоминания о том, как в молчании ее вели на погибель. Что тогда, что сейчас тишина только сильнее давила.
– Я слышала, у тебя мама умерла, – вдруг сказала Мила. – Ты за этим приезжал?
– За этим, – уже с заметным недовольством ответил Иномир.
Мила обняла колени и стала смотреть на костер, представляя, что могло случиться, если бы Иномир за ней не вернулся. Но вдруг на смену благодарности пришло неприятное озарение.
– Ты же все знал, – тихо произнесла она. – Ты же все знал и ничего мне не сказал! – Ее голос стал громче. Она бросила на Иномира взгляд в надежде увидеть на его лице муки совести, но он оставался спокойным, только лишь плечами пожал.
– Вообще-то, я тебя предупреждал. Но слушать ты не стала. Да и скажу честно: не моя работа заблудившихся девиц спасать. – Он резко замолчал, поджал губы и взглянул на нее. – Но раз ты меня спасла, из ручья меня достала, значит и я за тобой должен был вернуться. Только теперь не знаю, что с тобой делать.
– У тебя конь есть. – Мила выпрямилась и кивнула в сторону Белогрива. – С ним же любое расстояние не страшно. Отвези меня домой. И сочтемся за спасение друг друга.
– Не все так просто. – Иномир покачал головой.
– Мои братья, – оживилась Мила. – Все что угодно на свете отдадут за меня: землю, скот, урожай – у нас хозяйство большое. Мое приданое, в конце концов, – оно богатое. Ничего не пожалеют, только отвези. – Она так сильно разволновалась, что подскочила на ноги и приложила ладонь к груди. – Иномир, пожалуйста, я так хочу домой. – Но он лишь усмехнулся, и она поняла, что все-таки попала не в добрые руки. – Скажи, ты разбойник, да? Ты меня похитить решил?
– Похитить? – улыбнулся Иномир. – И для чего же, если не секрет?
– Тебе лучше знать, – бросила Мила и уперла руки в бока. – В мальчика меня переодеваешь, отходить не разрешаешь, от дома увозишь. Все ясно как день – продать меня хочешь.
– И кому же, интересно? – Иномир развернулся к ней. По его довольному виду было видно, что он над ней потешался, и Мила вспыхнула от досады.
– Я не знаю, – с раздражением ответила она и почувствовала, как слезы обожгли глаза.
– Слушай, ты же видела, что там сегодня творилось. – Иномир перестал улыбаться и тяжело вздохнул. – День долгий был, ложись спать. Утром что-нибудь яснее станет. Но если хочешь идти – иди. Я тебя силой не держу. Только ты сама говорила, что босая далеко не уйдешь.
Конь громко фыркнул. Мила села обратно, спряталась за языками пламени и вытерла слезы длинным рукавом рубахи. Вновь поставила котелок на огонь, взяла тонкую палочку и стала мешать забурлившую воду. Поправила пояс, наполнила деревянную кружку и подошла к Иномиру.
– На, – протянула ему горячую воду, – даже если ты разбойник, все равно тебе согреться надо.
Иномир внимательно на нее посмотрел, взял кружку и громко, с придыханием отхлебнул. Мила постаралась легко вздохнуть, потянулась и взглянула в ночное небо.
– Ты будешь спать? – спросила она.
– Нет, – твердо ответил он и выпрямился.
– А я вот что-то утомилась, – зевнула она, вернулась к костру, легла на землю и положила руку под голову.
Только спать Мила совсем не собиралась. Из-под полуоткрытых век наблюдала за Иномиром. Он продолжал просто сидеть, но вскоре начал хлопать глазами и широко зевать. На ее лице появилась довольная ухмылка, и она замерла в ожидании.
Мила очень хорошо понимала, что должно было дальше произойти. Она много знала о травах, и часто они помогали то с простудой справиться, то головную боль вылечить. Но больше всего толку было от сизоцвета. Иногда, когда братья запрещали ей идти с подругой на вечерние танцы, она после ужина предлагала им мятный отвар. А сама сизоцвет в него добавляла, так что те засыпали прямиком на лавках и ничего с утра не помнили.
Но Иномир намного крепче оказался. Она заварила ему вдвое больше, а он все еще сопротивлялся. Звонко бил себя по щекам. Расстегнул рубашку и глубоко дышал. С ужасом подумалось, а не ошиблась ли она в цветах, которые сегодня собирала. Но когда Миле уже показалось, что его ничего не возьмет и она и останется с ним, пока он не продаст ее каким-нибудь плохим людям, как вдруг он потянулся за кружкой, вновь отпил воды, глубоко задышал и упал лицом в землю.
Мила подскочила, чувствовала, как быстро забилось ее сердце. Забрала котомку с припасами, подняла меч, удивилась, насколько он был тяжелым, и откинула его в сторону. Скорее подбежала к коню, но тот громко заржал и встал на дыбы, от чего она зажмурилась и отпрянула назад.
– Тише, – прошептала Мила и медленно опустила руки. – Мне твоя помощь нужна. Отвези меня домой, а потом вернешься к своему хозяину. Я ничего плохого ему не сделала. Он с утра проснется, и все с ним будет хорошо.
Белогрив наклонил голову, Мила погладила его по морде и слабо улыбнулась. Набралась смелости, поставила ногу в стремя и попыталась залезть без помощи Иномира. Но оно резко ушло в сторону. Мила испугалась, чуть не свалилась под копыта и хотела уже вернуться к костру, но поняла, что другой возможности убежать у нее не будет. И, сжав кулаки, она попробовала снова. Только на этот раз твердо поставила ступню, подтянула себя и закинула ногу на седло. И подумала, что все же в юбке она бы так не осмелилась сесть.
– Ну, как там. – Она взяла поводья в руки и неуверенно хлопнула ими. – Пошел.
Мила зажмурилась, но конь остался на месте. Она открыла глаза, посмотрела на спящего Иномира и постаралась вспомнить, что же он делал, чтобы пуститься в галоп. Но сколько бы ни пыталась, сколько бы ни била поводьями и не ругалась, Белогрив оставался на месте и только недовольно дышал.
– Ну пожалуйста, мой хороший, ну помоги мне, – протянула она и погладила его по гриве. – Ты же такой красивый, такой умный, сделай мне одолжение.
Белогрив замотал головой и потихоньку сдвинулся с места. Мила прижалась к седлу и попробовала вывести коня на дорогу, напоследок взглянув на Иномира.
– Прости, – тихо произнесла она и тем же самым путем, что он привел их сюда, поскакала домой.
Мила крепко держалась ногами за бока коня и не отпускала поводья. И старалась не смотреть вниз. Взгляд был обращен только вперед, где ждали ее братья. Даже не заметила, как уже мчалась галопом, высоко подскакивая в седле. Ночной ветер дул в лицо, развевал волосы, и решимость в ней только разрасталась. Даже широкая улыбка появилась на лице, но вдруг конь резко остановился, так, что она ударилась больно грудью о его шею, и громко заржал. Мила взглянула на землю и увидела, как под копыто вонзилась стрела.
Глава 4
Светила яркая луна, и дорогу было видно далеко навперед, но разбойники все равно смогли застать врасплох, выскочив из ниоткуда. Мила даже не успела ничего понять, как из леса на нее напали. Хоть Белогрив и пытался отбиваться копытами, но ее все равно стащили с коня. Завязали глаза и забрали в свой лагерь у подножия горы. Очнулась она только под утро на на вытоптанной поляне, умело привязанная за щиколотку к столбу толстой веревкой. Но сколько бы она ни вырывалась и какими страшными ругательствами их ни обзывала, они в ответ лишь громко смеялись.
– Узнают мои братья, – несмотря на усталость, продолжала грозить Мила, – вам всем конец настанет!
Лагерь окружали раскидистые дубы и колючие заросли высокого кустарника. Но там, где она стояла, не было даже маленькой тени. А жаркий день тем временем разгорался, и голову начинало сильно припекать. Нос жгло от дыма высокого костра и запаха мужского пота. Она уже успела много раз подумать, что все же зря оставила Иномира. Тот, может, и был очень подозрительным человеком, но хотя бы не держал в путах.
Разбойников было так много, что всех и не запомнить: кто в кожаных доспехах, кто в тонкой кольчуге, некоторые и вовсе носили простые разноцветные рубахи. Все как один загорелые и с золотыми кольцами в ушах. Шутили над ней все утро, только днем немного стихли и занялись своими делами. Так и прошли долгие часы в бесцельном наматывании кругов по натоптанной поляне. И пока остальные жарили на вертеле жирного кабана, чистили топоры с кинжалами и звонко считали монеты, один разбойник, самый большой и толстый, от нее все не отставал.
– Так ты скажи нам, где твои братья. Мы их и сами с большим удовольствием найдем. – Его огромное пузо с натянутой засаленной рубахой мерзко дергалось от смеха. Но нелепее всего выглядела маленькая войлочная шапочка на лысой сверкающей голове.
– Нигде, – ответила она, отвернувшись, прекрасно представляя, что будет с ее деревней, если такие злые люди, как они, узнают, где та находится.
– А чего в одежде-то такой смешной? С виду малец, а вроде баба. Может, нам с тебя рубаху снять, чтобы наверняка узнать, с кем дело имеем?
– Не надо ничего с меня снимать. – Мила быстро закрылась руками и с ужасом стала наблюдать, как толстый разбойник двинулся в ее сторону.
– А может, лучше сделаем из тебя разбойницу? – Он снял с себя войлочную шапку и под оглушающий смех нацепил на нее. Та съехала на лицо, и Мила гневно ее скинула, плюнув ему под ноги. – А ну-ка, девка, забываешься. – Он замахнулся огромной ладонью, отчего Мила зажмурилась.
– Эй, нашу гостью не обижать, – звонкий голос оборвал всеобщее веселье.
Толстый разбойник отступил, и перед ней появился главарь шайки, который уже не раз к ней подходил. Старик-разбойник, как его все называли. Только своему прозвищу он не очень соответствовал: был, конечно, в зрелом возрасте, но на удивление очень живеньким. Сохранил стройную и подтянутую фигуру. Носил обтягивающие кожаные штаны с ярко-красной расписной рубахой, которую затягивал высоким кушаком с висевшим на толстом железном кольце коротким топором. Он постоянно гладил свои длинные пушистые усы и поправлял густые седые волосы длиной до плеч.
– Ну что, моя дорогая, – Старик-разбойник встал перед ней, покусывая острую тростинку, – скажешь, у кого такого красивого коня украла?
– Я уже говорила, что конь мой, – повторила Мила и кивнула в сторону, где под тенью дуба бессовестно спал Белогрив. Его даже, в отличие от нее, кормили и поили.
– Ну, коли твой, – он почесал подбородок, – значит, так привязанной к столбу и останешься.
– А что вы собрались со мной делать? – Мила постаралась, чтобы ее голос звучал уверенно, но он все же дрогнул, а Старик-разбойник лишь широко улыбнулся и потрогал топор на поясе. И от этого жеста, у нее сердце в пятки ушло, она хотела уже вновь начать вырываться, но вдруг прозвучал звонкий свист, а затем все резко стихло. Разбойники насторожились, стали расчехлять кинжалы и доставать длинные луки. Она посмотрела вперед – туда, где были сдвинуты две телеги, – и прищурилась.
– Неужели к нам еще гости пришли, – потер ладони Старик-разбойник. – Давайте, пущайте, кто бы там ни был. Только скажите, чтобы оружие свое оставил. Не хватало нам тут в таком прекрасном месте еще кровь проливать.
Мила подняла голову, вздохнула и ожидала увидеть уже кого угодно, но из-за кустов появился весь запыленный и страшно недовольный Иномир. Он с лязгом снял кольчугу и шлем у телег, с еще большим раздражением воткнул свой меч в землю и бросил короткий грозный взгляд на Милу. А затем вызывающе посмотрел на главаря разбойников.
– Кто это к нам пожаловал? – Старик-разбойник широко расставил руки и улыбнулся во весь рот, сверкая белоснежными зубами.
– Верните мне то, что забрали, и разойдемся по-хорошему, – ответил Иномир.
– Грозишь нам, мальчишка? – Он указал на него тростинкой и оглядел замерших на своих местах разбойников. – Неужели не видишь, насколько нас больше? А твой меч, вон, позади остался.
– Не боюсь. – Иномир сложил руки на груди. – Мне меча не надо, чтобы свое вернуть. Одно видно, что только здесь жрете и пьете. Пуза вон какие огромные, – он кивнул на толстого разбойника, – поди ног своих уже не видите или еще что поважнее.
От его слов в лагере поднялось громкое возмущение, зазвучала сталь, и разбойники повскакивали со своих мест.
– Иномир! – взволнованно окликнула его Мила.
– Тихо! – твердо приказал Старик-разбойник и вновь обратился к Иномиру. – Драться я с тобой не хочу. Мы же здесь не какие-то безмозглые рубаки. Наш удел договариваться и торговаться, а уж клинки всегда успеем достать. Так что же ты нам можешь предложить?
Мила с облегчением вздохнула. Но вдруг он вынул изо рта тростинку и в одно мгновение бросил ее в лицо Иномиру. Тот успел поймать ее перед самым носом и отшвырнул в сторону. Но Старик-разбойник, подхватив топор, уже успел оказаться рядом. Он двигался так быстро, что Мила едва успевала за ним следить. Топор блеснул над головой Иномира, и тот под громкий вздох Милы ловко увернулся. Тогда Старик-разбойник ухмыльнулся, развернулся и вновь его атаковал. Иномир остановил его за локоть и вывернул руку так сильно, что топор упал на землю. Хотел и Старика-разбойника повалить, как остальные угрожающе загудели.
– Не трогать, – сквозь зубы произнес Старик-разбойник, стараясь пересилить Иномира. Но тот, на мгновение ослабив хват, навалился уже всем телом и со всей силы бросил его на землю. Мила подумала, что теперь им точно конец. Разбойники за такое их безжалостно убьют, только Белогрива наверняка оставят – коня то всегда можно выгодно продать. Но вдруг лежащий на земле Старик-разбойник широко улыбнулся.
– Иномир, – проговорил он. – Сколько лет тебя не видел, как же ты возмужал!
– Старик-разбойник, – ухмыльнулся Иномир, и наклонившись, протянул ему руку. – Неужели я смог через столько лет тебя одолеть?
– А ты, смотрю, подрос, – ответил он, крепко схватил за предложенную ладонь, поднялся на ноги и вернул себе топор.
– Что здесь творится-то⁈ – воскликнула Мила, не веря своим глазам. Иномир и главарь шайки стали бить друг друга по спине и громко смеяться.
– Не пойми нас неправильно, – продолжил Старик-разбойник. – Мы ночью дорогу караулили, как увидели твоего коня, а на нем эту девицу полоумную. Схватить схватили. Стали расспрашивать, чей конь, но она молчит, зараза. Я сперва подумал, мало ли ты девушкой наконец-то обзавелся. А потом думаю: а вдруг она Белогрива украла и тебя прибила? Так может хоть ты теперь ответишь. Она с тобой?
– Нет, не со мной, – ответил Иномир, даже не посмотрев в сторону Милы. – Коня моего вздумала украсть, так что хорошо, что вы ее поймали. Ведите мне моего Белогрива. Так уж и быть, в благодарность монет за него отдам и пойду дальше своей дорогой.
– А как же я? – вздохнула Мила.
– И вправду, что нам с этой девицей делать? – спросил Старик-разбойник, переводя на нее взгляд.
– Воля ваша, делайте что хотите, – коротко ответил Иномир, отсчитав разбойникам монеты. Взял коня за поводья, развернулся и стал уходить прочь.
– Как это? – от удивления выдохнула Мила. – Неужели ты меня здесь одну оставишь? Иномир, – уже громче произнесла она, но он даже не повернулся, продолжая идти к телегам. – Пожалуйста, не оставляй меня. Я же тебя спасла, и ты меня еще раз спаси. Убьют же они меня, – с надрывом заплакала Мила, когда посмотрела еще раз на страшных разбойников. – Иномир! – Он скрылся за зарослями вместе с Белогривом, и Мила упала на колени, прикрыла лицо руками и во весь голос зарыдала.
– Покричи погромче. Быть может, и твои братья услышат, – ухмыльнулся толстый разбойник и снова приблизился, доставая с пояса серповидный меч.
– Иномир! – закричала она так звонко, что с веток слетели птицы. Разбойники тем временем уже окружили ее. Сердце колотилось в такой панике, что она отчаянно подумала: лучше бы ее поскорее убили.
– Смотрите-ка, уже не такая храбрая. – Толстый разбойник поднес к ее щеке острое лезвие. Наклонился к лицу, широко улыбнулся желтым ртом и обдал неприятным дыханием. Мила зажмурилась и задрожала от страха.
– Ладно, стойте, – раздался голос Иномира, – со мной она, со мной. – Мила медленно открыла глаза и увидела, как, он уже стоял перед ней, оттеснив разбойников и сложив руки на груди. – Отпустите ее, а то бед вам еще больше накличет.
Старик-разбойник ехидно усмехнулся, подобрал топор и замахнулся в ее сторону. Мила ахнула, но совсем скоро почувствовала, как веревка на ноге ослабла. Она посмотрела на нее, убедилась, что больше не была привязана, оглядела толпу ошалевшим взглядом, тяжело задышала и, не в силах больше сдерживаться, снова заплакала. А разбойники громко засмеялись, даже на лице Иномира появилась ухмылка.
– Ну и рева-корова, – подмигнул ей Старик-разбойник, а затем позвал одного из своих и сказал ему что-то тихо на ухо. Тот ненадолго отошел, а когда вернулся, в его руках уже лежали красивые туфли. – Просим прощения за такое гостеприимство, – Старик-разбойник показал ей забрать туфли. – Сказала бы сразу, что с Иномиром, и встретили мы бы тебя совсем по-другому.
Мила с недоверием забрала туфли, покрутила их в руках и восторженно вздохнула, когда увидела, как самоцветы начали переливаться в лучах солнца. Потрогала бархатный бант, погладила лакированный каблук, снова оглядела всех и осторожно примерила подарок.
– Надо же, – улыбнулась она и вытерла слезы, – даже по размеру оказались.
– Вот ведь бабы, – усмехнулся Старик-разбойник.
Мила глянула на него с обидой, но его внимание уже было полностью обращено к Иномиру.
– Ну даешь, столько лет тебя не видел, таким красавцем крепким стал. – Он хлопнул его по груди, да так сильно, что тот пошатнулся. – Небось от девок отбоя нет, вон, даже коней твоих воруют. Так что, останетесь? Я как знал – кабана с утра попросил поставить, вот же пир-то будет.
– Пожалуй, останемся, – ответил Иномир и бросил короткий взгляд на Милу.
– Отлично. – Старик-разбойник взял его за плечи и повел в сторону. – Давай рассказывай, как твои дела, парень.
Их разговор стих, а Мила резко стала никому не интересна. Все продолжили заниматься своими делами, а она осталась стоять посередине поляны в новых туфлях. Ходить по лагерю не решилась, поэтому села рядом с Белогривом, обняла колени, уткнулась в них носом и снова заплакала. Но вдруг конь громко фыркнул и легонько мотнул в ее сторону головой, на что Мила слабо улыбнулась.
– Спасибо, что пытаешься меня подбодрить, – произнесла она.
Мила утерла лицо длинным рукавом, глубоко вздохнула и стала наблюдать за лагерем. Все готовились к пиру, а ее взгляд блуждал по лицам, и она думала, что же ей делать дальше. Вроде прошло всего несколько суток с того вечера, когда она потерялась, а с ней столько уже случилось. И вдруг представилось, что может еще произойти, если она как можно скорее не вернется домой… Поборов свою гордость, Мила встала, поправила пояс на шароварах и стала искать Иномира. Нашла его со Стариком-разбойником и еще несколькими людьми в стороне под тенью тяжелых ветвей м в окружении железных сундуков. Некоторые были открыты, и Мила увидела в них золото, меха и дорогие ткани. Старик-разбойник что-то рассказывал, Иномир сидел рядом, кивал и иногда смеялся. Она тихо подошла к нему и осторожно дотронулась до его плеча.
– Я могу с тобой поговорить? – тихо спросила Мила.
– Не имею никакого желания, – ответил Иномир, отвернулся и продолжил слушать Старика-разбойника.
– Но мне нужна твоя помощь, – уже громче произнесла она.
– Какой ты помощи от меня хочешь? – Иномир повернулся к ней. – Я тебе уже помог однажды, и чем это закончилось? Тем что я проснулся лицом в земле, без припасов и без коня? Даже мой меч выбросила. Знаешь, сколько я его искал?
– Да что ты говоришь! – Она тоже повысила голос, и все остальные замолчали. Даже Старик-разбойник глянул на нее и с интересом. – Похоже, я все правильно сделала. Ты же и вправду разбойником оказался. Забрал меня. С каждым днем увозишь все дальше и дальше от дома. К братьям меня вернуть не хочешь.
– Иномир, так ты остался верен старому делу? – Старик-разбойник ударил его по плечу. – Девиц продолжаешь похищать?
– Никого я не похищал. – Иномир сложил руки на груди и скрестил ноги. – Так получилось, что сама прилипла. И теперь вот никак от нее не отделаться не могу. С радостью домой бы отвез, даже вон, – он махнул на сундуки, – целую сокровищницу отдал бы, лишь бы забрали.
– Так отвези! – воскликнула Мила, топнув. – Возьми и отвези! Что ты все жалуешься?
– Я тебе уже говорил, – он выпрямился, голос его стал грозным, а брови угрожающе сомкнулись, – что я не могу этого сделать.
– Дело в багровом болоте? – спросила она, как вдруг Иномир вскочил со своего места и громко хлопнул в ладони.
– Ладно, хватит! – Иномир нахмурился и взял ее под локоть. Мила уже хотела возмутиться, но заметила, как Старик-разбойник насторожился, задумчиво покусывая новую тростинку. – Пойдем-ка мы с тобой и вправду поговорим. – Он вытолкнул ее из тени дерева. – И ты еще спрашиваешь, почему я постоянно жалуюсь? – пробормотал он. – Разве я тебя не предупреждал, чтобы ты никому не говорила про болото?
