Текст книги "Иномир и Мила (СИ)"
Автор книги: Лана Широкова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 11 страниц)
Глава 10
Мила поверить не могла, что, пока она собиралась, прошел уже целый день. Небо над головой окрасилось в ярко-медный цвет, тени стали длиннее и солнце уже почти скрылось за горизонтом – закат был в разгаре. Она держала Иномира под руку, и они бодро шли по городу. Узкие пристроенные друг к другу дома сменились массивными и богатыми усадьбами с пышными садами. Сперва Мила думала, что он ведет ее в один из них. Но они проходили мимо, даже не останавливаясь. Только когда дорога свернула, она наконец поняла, куда вел ее Иномир. На холме, окруженном рвом, стояло величественное деревянное сооружение со множеством теремов и башен, соединенных высокой стеной. Ей никогда не приходилось видеть ничего подобного, и, только вспомнив, что рассказывал один из братьев про свои путешествия, она поняла, что без сомнений это был княжеский дворец.
– Ты что, меня туда ведешь? – распахнула глаза Мила.
– Туда и веду, – спокойно ответил Иномир.
– Хочешь сказать, что человек, который может мне помочь, живет там?
– Живет, – вздохнул он, посмотрел на нее и улыбнулся. – Ты только не пугайся. Это князь и есть.
– Князь? – Мила вздрогнула, посмотрела сначала на дворец, потом снова на Иномира, проверяя, не шутит ли. И по его спокойному лицу, поняла, что не шутит.
– Пойдем, мы опаздываем, – произнес он и потянул ее за собой.
Так они и подошли к железным распахнутым воротам, возле которых стояла стража в уже знакомых Миле красных кафтанах. Только вместо шапки, как на Иномире, на их головах красовались шлемы с пышными перьями. В руках они держали огромные щиты и длинные копья. Мила с замиранием сердца посмотрела на их строгие лица и подумала, что здесь ей точно не место. Но Иномир уверенно шел вперед, и ей ничего не оставалось, как идти за ним. Стража резко выпрямилась, и это показалось очень странным. Когда они прошли ворота, Мила потянула Иномира за руку.
– Да кто же ты такой? – спросила она.
– Я, Милослава, князю служу, – неохотно произнес Иномир. – Долг мой – по миру ходить, смотреть, как народ живет, что на границах творится.
Мила даже не знала, что ему ответить. Вдруг поняла, и почему у него камзол такой красивый, и почему их в город без лишних вопросов пустили, и почему стража при дворце выпрямилась, когда они показались. Иномир хотел пойти дальше, но она не отпускала его руку и продолжала ошарашенно хлопать глазами.
– Почему ты раньше мне про себя не рассказал? – спросила она.
– Не знаю, – пожал он плечами. – А что бы это изменило?
– И вправду, ничего, – тихо произнесла Мила.
– Сегодня князь свое рождение празднует, будет большой пир. Ты только молчи и держись ближе ко мне, хорошо?
Мила неуверенно кивнула, и они пошли дальше. Внутренний двор оказался большим, просторным и безлюдным. Дорога вела мимо яблоневого сада, и они наконец попали во дворец. Вечернее небо сменилось полумраком длинных и запутанных коридоров. Но Иномир шел уверенно, и скоро они встали перед железными дверями и охранявшими их стражами. Вдруг за его спиной она увидела высокого человека с длинными седыми волосами, в богатом зеленом наряде. И сразу же узнала в нем того, кого встретила в избе знахарки.
– Давно вас в наших краях не видели, – важно обратился он к Иномиру.
– Я вас тоже рад видеть, советник Всеволод, – спокойно ответил он.
– Отчего же мы только сегодня наслаждаемся вашим обществом, если еще вчера вы в город вернулись?
– Все вы на свете знаете, – улыбнулся Иномир.
– Не все. – Он медленно перевел взгляд на Милу. – Кажется, я не услышал имени вашей спутницы.
Она уже хотела ответить за себя и напомнить ему, что они виделись в избе знахарки, но Иномир осторожно заслонил ее плечом.
– Думаю, что лучше представиться при всех.
– Что ж, вам виднее. – Советник Всеволод перевел безразличный взгляд на золотые двери, махнул рукой, и стража с усилием, медленно их распахнула.
Яркий свет от множества горящих свечей ударил в глаза. Мила не сразу смогла разглядеть место, куда их пригласили. Но затем ее охватило такое волнение, такой трепет, что она позабыла обо всем на свете. И почувствовала себя очень маленькой в таком величественном и большом сводчатом зале. Она задрала голову и ахнула: деревянные стены, колонны и потолок были расписаны тонкими узорами ветвей с серебряными листочками, разноцветными цветами и диковинными птицами.
Иномир ее слегка подтолкнул, и они пошли дальше по залам. Пока не очутились в последнем, где и проходил пир. Длинный стол, накрытый белоснежной скатертью, огибал колонны полукругом. Он ломился от разных блюд и высоких кубков. Людей же было так много, что она не успела всех рассмотреть. Сидели гости за столом в богатых нарядах, а за их спинами стояли слуги в длинных подпоясанных рубахах из плотного сукна.
– Вот наши места, – сказал Иномир, посадил ее ближе к входу и сам сел рядом.
Мила продолжала хлопать глазами и все не могла поверить, что находилась в таком знатном месте. Вдруг слуги задвигались – зазвенели железные крышки, открывая небывалые блюда. И тогда от развернувшейся перед ней картины, незнакомых и приятных запахов она совсем потеряла голову.
На подносах оказались жареная рыба и румяная птица. Даже маленькие поросята поблескивали, натертые жиром. В глубоких мисках с горкой лежали икра, капуста и ароматная каша. А в кубках до краев была налита темная медовуха. Мила хлопала глазами и наконец смогла разглядеть гостей. Все они были в дорогих нарядах: мужчины – в ярких кафтанах без шапок, а женщины – в сарафанах и кокошниках. И она поняла, почему Иномир купил для нее одежду. В шароварах ее бы даже во двор не пустили, что же говорить о таком месте.
– Вон там, во главе стола, сидит князь Светозар, а рядом с ним – его любимая княгиня Отрада, – произнес Иномир, накладывая ей и себе кашу в тарелки. Мила в ответ неуверенно кивнула, но смотреть в их сторону все же побоялась. – Знаешь, – добавил он, когда попробовал кашу, – у тебя вкуснее получается.
– Правда? – удивилась она, подняв на него взгляд.
– Правда. – Иномир мягко улыбнулся.
Мила легко вздохнула и нашла в себе силы посмотреть в сторону княжеской пары. Они сидели за отдельным столом в середине зала, выше всех остальных. Светозар был пожилого возраста, с густой седой бородой. В украшенном золотыми нитями бордовом одеянии и с венцом на голове. А рядом с ним сидела статная и изящная женщина, на вид чуть младше него. В большом кокошнике с изумрудами и темно-зеленом сарафане.
– Добро видеть вас в здравии и в хорошем духу, – поприветствовал всех князь Светозар, улыбнулся, как вдруг поменялся в лице и закашлял. – Пейте за мое здоровье и ешьте всласть. Дни быстро летят, скоро сбор урожая, так что прошу и за наши поля не забудьте поднять кубок.
Зазвенели тарелки – все с удовольствием приступили к трапезе. А у Милы, несмотря на то, что давно урчало в животе, кусок в горло не лез. На нее иногда кто-то с интересом смотрел, и ей приходилось только сильнее прятать голову в плечах. Когда шум ложек немного притих, раздался голос князя.
– Ну что, Иномир, – громко произнес он, так, что весь зал смолк и обратил взгляды в их сторону. Мила почувствовала себя еще более неловко и не к месту. – Вернулся ты с долгой дороги. Расскажи мне, что творится вдалеке от города? Всем ли народ доволен?
– Ниже от Вышгорода все замечательно, князь, – ответил он, отложив еду, – торговля идет, народ урожай собирает, никто не жалуется и все вам долгих лет желают. На западе в лесных угодьях деревья рубят, по реке сплавляют. Дикая животина есть, так что без мехов и мяса никто не останется. На востоке все, как прежде, ничего не меняется, одни горы. Но вот на севере, откуда и я родом, – он вздохнул, – с каждым годом урожай все хуже и хуже…
– Не думаю, что сейчас подходящее время это обсуждать, – вступил вдруг в разговор советник Всеволод. – Все же давайте не будем портить такой замечательный стол делами. Для этого скоро будет совет, и там мы сможем внимательно вас выслушать.
Мила заметила, с какой злостью Иномир посмотрел на советника. Нахмурился, но замолчал, нацепил вилкой мясо и плюхнул себе в тарелку.
– Всеволод, быть может, ты и прав, – ответил Светозар. – Чего гостей отвлекать от такого славного ужина. А тебя, Иномир, я обязательно выслушаю. Ты – мои глаза и уши.
Мила обеспокоенно посмотрела на Иномира, но тот очень быстро успокоился. Она уже подумала, что он не будет просить князя ей помочь, как вдруг он отодвинул тарелку, отставил кубок, выпрямился и громко обратился к Светозару:
– Князь, не сочтите за наглость, но у меня появилась одна просьба.
Иномир встал из-за стола и взглядом показал Миле последовать за ним. Она улыбнулась ему и в какой раз за последнее время обрадовалась, как же ей повезло встретить его.
– Неужели в дороге себе невесту нашел? – спросил Светозар.
– Нет, это моя сестра. – Он ладонью показал на Милу.
– Сестра? – удивилась она, но решила не лезть. Подумала, что наверняка Иномир знал, что говорил.
– Когда я был у северных границ и уже хотел возвращаться в Вышгород, ко мне пришли грустные известия. Моя мать скончалась, и я был вынужден вернуться в свою родную деревню. Я всегда вам говорил, что она у меня жила одна, но это не так. У меня есть сестра. – Он замолчал, выразительно посмотрел на Милу и продолжил: – Только оставить одну я ее не смог. – Иномир положил руку на грудь и поклонился. – Очень прошу, возьмите ее к себе на службу. Она девица способная. Характер услужливый, нрав спокойный. В кухарки или в поломойки, думаю, что сгодится.
Сердце у Милы упало, в ушах появился шум, к голове прилила кровь, а перед глазами все стало расплываться.
– Ну зачем же в поломойки? – вступилась Отрада, обратив свой взгляд на нее. – Подойди, посмотрю на тебя. Может, что лучше придумаю.
Мила замешкалась, но Иномир подтолкнул ее к столу князей. Она еще больше растерялась и опустила взгляд.
– Красивый наряд, сама вышивала? – спросила княгиня Отрада.
Мила не смогла ничего ответить, даже голову не подняла, так и продолжала смотреть в пол.
– Сестра у меня очень скромная, – ответил за нее Иномир. – В таких местах никогда не бывала, вот язык и проглотила. Но поверьте, я за нее своей головой ручаюсь.
– Скромная – это хорошо, – кивнула Отрада и вновь обратилась к ней. – Подними лицо. – Но Мила только сильнее вжала голову в плечи. – Я с кем говорю? – Ее так напугал строгий голос, что она осторожно подняла на нее уже почти заплаканный взгляд. – Если за тебя брат ручается, уверена, ты неплохая девица. – Она посмотрела на князя, тот кивнул и отпил из кубка. – Пойдешь ко мне в служанки. Посмотрим, на что сестра Иномира годится.
Мила уже мало понимала, что творилось вокруг. Ей хотелось поскорее вернуться за стол и плюхнуться на лавку, но Отрада это заметила, подняла палец и медленно им закачала.
– Я тебя не отпускала, – сказала она. – С сегодняшнего вечера слушаешь меня и делаешь только то, что я тебе говорю. Все ясно?
Мила испуганно кивнула, опустила плечи и встала на положенное ей место за спиной у княгини. Поверить никак не могла, что все это взаправду с ней происходит. Иномир вернулся за стол, ни на кого не смотрел и ни с кем больше не говорил. Молча пил из кубка, а потом, когда она подливала Отраде медовухи, вышел из-за стола и больше не возвращался.
– Неужели ты обманул меня? – тихо произнесла она, сдерживая слезы.
После ужина ей показали, где теперь она будет спать, и коротко рассказали, что входит в ее обязанности. В ответ Мила кивала, но ничего толком не запомнила. Перед глазами продолжали стоять слезы. Когда наконец ее оставили в покое, она вышла во двор и спряталась под яблонями. Стояла поздняя ночь, луну закрывали облака. Никого в саду не было, только сверху на стене стояла стража и горели факелы. Она глубоко вздохнула и хотела уже побыть в одиночестве, как услышала голос Иномира. Осторожно выглянула и у входа во дворец увидела его и советника Всеволода.
– Не думаю, что стоит беспокоить князя по таким мелким вещам, – продолжал тот разговор.
– Позвольте, я сам решу, что мне сообщать, – ответил Иномир.
– То, что народ на севере не может вырастить хороший урожай, только его проблемы. Значит, надо меньше лениться и лучше вспахивать поля.
– Вы не были там и не знаете, о чем говорите. Если им не помочь, то боюсь, что зиму переживут немногие. – Мила увидела, как Всеволод поморщился. Иномир продолжил: – В любом случае решать не нам, а нашему князю.
– Конечно. – Советник резко поправил длинные рукава плаща и выпрямился. – Что ж, думаю, разговор исчерпан. Хорошей ночи.
– И вам. – Иномир коротко склонил голову.
Всеволод вернулся во дворец. Иномир тоже собрался уходить, но Мила его окликнула. Тот узнал ее голос, покачал головой, развернулся и нехотя подошел к ней. И она в последний раз понадеялась, что, может быть, случившееся – всего лишь неудачная шутка. Но Иномир хмурился больше обычного и, что самое странное, отводил взгляд.
– Что все это значит? – произнесла она. – Разве не ты мне обещал, что здесь мне помогут вернуться к братьям?
– Милослава, – он глубоко вздохнул и сложил руки на груди, – я обещал, что тебе помогут. И тебе здесь помогут.
– Но как же? – Она развела руками, выдавив нервный смешок. – Я не хочу служить ни у какой княгини, она противная и злая…
– Осторожнее со словами, – оборвал ее Иномир и огляделся, – если тебя кто-нибудь сейчас услышит, без головы останешься.
– И пусть, – ответила Мила, но голос снизила.
– Я рассчитываю на твой здравый рассудок, – серьезно произнес Иномир. – Пойми наконец, что домой тебе не вернуться.
– Но ты сам мне сказал, в Забытой харчевне, помнишь? Что навестишь меня в моей деревне. Любой дурак поймет, что ты меня вернуть согласился.
– Но ты тогда так о доме мечтала, я не хотел тебя расстраивать. Может, я и не прав был, но былое уже не вернешь. Так что лучше сейчас тебе вернуться в свои новые покои и крепко заснуть. А завтра учтиво начать служить княгине. – Он тяжело вздохнул, и между ними повисло неприятное молчание.
– Я верила тебе, – тихо начала она, но с каждым словом голос становился громче. – Я доверяла тебе. А ты меня предал!
– Предал? – нахмурился Иномир, выпрямился, сжал кулаки и стал таким грозным, что даже воздух вокруг потяжелел и как будто заискрился. – Я сделал для тебя все, что смог. Ты теперь будешь спать на мягкой кровати. Красиво одеваться, и, в конце концов, у тебя всегда будет хорошая еда и горячая вода. А главное – над твоей головой будет крыша, и не простая, а крыша княжеского дворца. Так что ты мне только спасибо должна сказать, что я столько сделал для тебя.
– А мне ничего от тебя не надо. – Мила сорвала со своей головы повязку, подаренную Иномиром, и порывисто протянула ему. – Я думала, ты порадовать меня решил, а ты свою вину хотел загладить. – Она уже хотела положить ему повязку в руку, но так сильно разозлилась, что хорошенько треснула его. Второй раз, третий. Так и не заметила, как уже била его, но он стоял на месте и молчал.
– Видеть тебя не хочу, – ударила она его с такой силой, что нитки на повязке порвались и жемчуг рассыпался по земле.
– Милослава! – грозно крикнул Иномир, резко к ней шагнул и вдруг со всей силы прижал к себе.
Мила подняла взгляд и увидела в его глазах страшную ярость. На себе почувствовала его горячее дыхание. И ей на мгновение показалось, что он сейчас ее придушит.
– Что ты делаешь? – растерялась она.
Полная луна выглянула из-за облаков и ярко осветила ночной сад. Мила в его руках успокоилась, взгляд Иномира стал мягче. В свете холодной луны и теплых факелов черты его лица показались ей такими мужественными, такими красивыми, что она засмотрелась. И поняла, что он смотрел на нее точно так же, а потом медленно наклонился к ней. Оттолкнуть его было нужно, но совсем не хотелось. Наоборот – ей нравилось ощущать его руки и близость рядом с ним. Мила не знала, что ей делать, но вдруг он сам ее отпустил.
– Прости, я не могу, – тихо произнес он.
Повисло долгое молчание, сдавило от боли грудь, а в глазах снова появились слезы. Мила почувствовала себя до того разбитой, что ей захотелось провалиться сквозь землю. Она глубоко вздохнула и взглянула на него.
– Я тебе не нравлюсь, да? – нарушила она тишину. – Это все из-за моих неаккуратных кос? Я знаю, что у меня они некрасивые. Или, быть может, все потому, что я люблю игрушки? Ты же мне поэтому говорил повзрослеть, ты считаешь меня ребенком? А может, потому что я такая стеснительная? Конечно, какому же мужчине нужна такая, как я? Так еще и этот проклятый ельник за мной гонится…
– Милослава, – осторожно перебил ее Иномир, – дело совсем не в этом.
– Нет, я знаю, в чем дело. – Она утерла слезы и попятилась назад. – Дело во мне. И пожалуйста, давай больше никогда об этом не будем говорить.
Мила быстро развернулась и со всех ног побежала во дворец. Иномир сказал ей что-то вслед, но она и не думала останавливаться. Нашла самый темный угол в длинных коридорах, опустилась на колени и схватилась за грудь.
– Почему же так больно? – заплакала она. – Лучше бы я утонула в том озере и никогда бы тебя не знала.
Глава 11
Иномиру снился просторный луг, залитый летним солнцем. Он лежал в высокой траве, прикрыв глаза, а его голова покоилась на коленях у девушки. Нежные руки гладили его по волосам, и ему было так хорошо, так спокойно, как никогда прежде.
– Да, наверное, все же они медные, – послышался звонкий голосок.
Иномир распахнул глаза и увидел над собой Милу. Ее распущенные волосы развевались на теплом ветру. На голове лежал большой венок из полевых цветов, а на губах светилась ласковая улыбка.
– Я про твои кудри говорю, – продолжила она, запуская пальцы в его волосы.
– Ты на меня больше не злишься?
– А на что мне злиться? – Она нежно провела ладонями по его лицу. – Ты же такой хороший.
– Хороший, – повторил он и прикрыл глаза.
Его больше не мучили муки совести, на душе потеплело, и Иномир стал наслаждаться заботливыми руками, которые то гладили, то легко касались, будто играя. Вдруг ее волосы щекотно дотронулись его щеки – Мила склонялась все ниже и ниже. Он улыбнулся и замер в ожидании поцелуя, но вместо теплого касания ощутил, как на него закапала ледяная вода, а ласковые ладони резко похолодели. Иномир распахнул глаза и увидел над собой вместо Милы изуродованное лицо утопленницы. С ее распухшего языка стекала черная зловонная вода. Посиневшая кожа кусками слезла, оголяя белые кости черепа. На месте носа зияла черная дыра с застрявшими длинными водорослями. Иномир вскочил на ноги и принялся вытираться рукавом. Только никак не мог избавиться от тошнотворного запаха разложившейся плоти.
– Что тебе от меня надо? – грубо спросил он.
Но девушка молчала, лишь смотрела на него своими белесыми глазами. Ее челюсть затрещала, страшный рот открылся, и в следующее мгновение раздался невыносимый вопль. Он прикрыл уши и увидел, как из земли начали прорастать черные корни. Но когда Иномир потянулся к мечу, тот рассыпался у него в руках.
Завыл порывистый ветер, девушка поднялась в воздух и кинулась на него. Сквозь сон послышался громкий хлопок.
– Я не виноват! – воскликнул Иномир, вскакивая на своей постели.
Сердце от неожиданности застучало, под рубашку неприятно задувал вечерний прохладный ветер. Уже вовсю наступила осень, и ему пора было думать, что же делать дальше. С князем он давно поговорил и все ждал от него ответа, что же тот решит по поводу голода, который мучил его народ на севере. А других дел во дворце у Иномира не было – только спать, не глядя на день и ночь. Вот и сейчас: заснул после обеда и проспал до самого вечера.
Он постарался перевести дух от пережитого кошмара и огляделся. В его небольшой комнате было совсем немного мебели: одна кровать стояла в углу, а напротив – невысокий стол с глиняным графином.
Иномир опустил ноги на холодный дощатый пол, встал с кровати и подошел к болтающимся ставням. Хотел их уже закрыть, как внизу, во дворе, под яблонями, увидел Милу. На ветках висели красные яблоки, листья пожелтели, все вокруг было в тени пасмурных сумерек. Прошло уже так много времени: сбор урожая подошел к концу, небо все чаще проливалось дождем, а Мила с ним все так и не разговаривала. Поначалу он подходил, пытался помириться, но она только быстро отводила взгляд и убегала по какому-нибудь срочному поручению. Застать ее, как сейчас, без дела, было редкостью…
– Вы посмотрите, – ухмыльнулся Иномир, наблюдая за ней.
Мила поднималась на носочки, вытягивалась к высоким веткам и срывала красные яблоки. Осторожно озиралась и прятала их в передник.
Иномир тихо засмеялся, но вдруг на душе стало так тяжело. Он отвернулся от окна и подошел к столу. Поднял глиняный кувшин, налил в кружку воды, и поставил его с грохотом обратно.
– Нет, пора уходить, – произнес Иномир, отпив воды, и взгляд упал на вещевой мешок под кроватью.
Иномир присел на край тюфяка и достал дорожную одежду. Долго на нее смотрел и все не решался. Но, в конце концов, надел холщовую рубаху, повязал ее поясом и накинул теплый, подбитый мехом плащ, который часто давал Миле в дороге. С силой влез в высокие сапоги и взъерошил волосы. На голову не стал ничего надевать. Взял мешок с вещами и еще раз оглядел комнату: на крючке остался висеть красный парадный кафтан. Теперь навряд ли придется когда-нибудь его надеть.
– Ну, вроде ничего не забыл, – вздохнул Иномир и хотел уже выйти из комнаты, как решил взглянуть в последний раз на сад. Но Милы там больше не было. – Так, наверное, даже и лучше.
С тяжелой душой Иномир оставил свою комнату. Но прежде чем покинуть город, он хотел увидеться с князем и узнать, какого же его решение.
Князь Светозар в последнее время совсем захворал: лежал на кровати и никуда не выходил. Так что пришлось миновать зал для приемов и подняться на второй этаж. Когда Иномир дошел до железных дверей, охраняемых стражей, из покоев вышел советник Всеволод с берестяными грамотами в руках. Оставалось понадеялся, что тот пойдет в другую сторону, но он будто специально направился именно к нему. Остановился и заговорил.
– Долго вы в этот раз у нас гостите, – сказал он. – Могу поинтересоваться, в чем же дело?
– Не беспокойтесь, – ответил Иномир, – если князь отпустит, то сегодня меня здесь уже не будет.
– И что, оставите сестру одну во дворце?
– Оставлю.
– Но может быть, это и к лучшему. – Он замолчал, а затем на его губах появилась неприятная ухмылка. – Пока вас не будет, мы жениха ей подходящего найдем. А то братья всегда своих сестер от замужества оберегают.
Иномир нахмурился, с подозрением на него посмотрел, но вовремя вспомнил, что сам решил оставить Милу. И глубоко вздохнув, учтиво улыбнулся Всеволоду. Хотя на душе стало неприятно от мысли, что у нее весьма скоро может появиться во дворце возлюбленный. Все же она была юна и красива, а здесь служило слишком много молодых людей с хорошим достатком и высоким положением при князе.
– Как она пожелает, – бросил Иномир, и, к счастью, стража пригласила его войти.
Распрощавшись со Всеволодом, он вошел в просторные покои, увешанные коврами и шкурами животных. У стены располагался широкий камин, а напротив – высокая кровать с балдахином. Пахло зажженными травами и ветвями можжевельника. Светозар лежал в постели, его руки покоились поверх тяжелого одеяла, вышитого золотыми нитями. Он был бледен, но черты его лица все равно выглядели величественно.
– Как ваше здоровье? – спросил Иномир, присаживаясь на короткую лавку рядом с постелью.
– Что-то я совсем слег, – произнес Светозар, – все бегают вокруг меня, крутятся, боятся, что случится со мной что-то нехорошее. А я говорю себе: кому мне власть оставлять, когда у нас зима впереди? Нет, дел много.
– Про зиму я и хотел поговорить, – ответил Иномир. – Могу ли узнать, к какому решению вы пришли о северном крае?
– Подумал, – вздохнул Светозар, сложив руки на груди. – Всеволоду сейчас все указания раздал. Простим им налоги и отправим помощь. Урожая много в этом году уродилось – на всех хватит.
– Всеволод, – начал Иномир, но Светозар поднял руку.
– Я знаю, что ты о нем думаешь, – покачал он головой. – Но переживать не стоит, Всеволод хороший человек. Просто вам друг друга не понять: ты с мечом по миру ходишь, а он монеты во дворце считает.
– Может быть, – пожал плечами Иномир. – И все же я прошу вас меня отпустить, и отпустить насовсем.
– Не хотел бы я, чтобы ты сейчас уходил. Все же я болен, и что будет завтра – не знаю. – Он внимательно его оглядел. Иномир вдруг захотел, чтобы князь помедлил с ответом, но тот продолжил: – С другой стороны, твоя работа не во дворце сидеть, и если что со мной случится… – Светозар замолчал, а затем его накрыл громкий приступ кашля.
Иномир подал ему воду в железной чаше. Тот отпил и хотел уже продолжить, как скрип двери отвлек от разговора. – в покои осторожно вошла Мила. Впервые за все время ее службы Иномир смог разглядеть при свете огня, как сильно она изменилась. Мила не поднимала головы, плечи ее были опущены, но выглядела довольно хорошо. Дорогой наряд, легкий румянец… Иномир подумал, что правильно сделал, когда привел ее во дворец. От Милы не скрылся его взгляд, глаза ее широко распахнулись, она хотела что-то сказать, даже приоткрыла рот, как вдруг нахмурилась.
– Как яблоки? – спросил Иномир. Мила вспыхнула, но смолчала и обратилась к князю: – Княгиня просила проверить как вы. И велела, чтобы я погорячее камин затопила…
– Ох, все волнуется, – закашлял Светозар, – не доверяет моим слугам. Ну конечно, топи. Топи так, чтобы париться можно было! Глядишь, моя дорогая жена и успокоится.
Мила отошла к камину и стала подбрасывать поленья, помешивая их кочергой. Князь что-то говорил, но Иномир почти его не слушал, все смотрел на нее и думал, что не так уж сильно хочет уйти. Что ждало его дальше? Грязные и мокрые дороги, холодные ночи, сухой хлеб и одиночество. А здесь…
– Иномир, – обратился к нему князь Светозар, – конечно, я тебя отпускаю. Только все же о своем решении не возвращаться еще подумай.
– Ты уходишь? – прозвучал тихий голос Милы.
Иномир взглянул на нее, она развернулась и смотрела на него огромными глазами. Сердце сдавило от жалости, но он не хотел показывать ей свою слабость и в ответ лишь сдвинул брови.
– Да, ухожу, Милослава, – вздохнул он. – Меня здесь ничего больше не держит.
– Вот как, значит, я была тогда права, – прошептала Мила и опустила взгляд, но он заметил на ее глазах слезы. – Простите, – произнесла она и вышла из княжеских покоев.
– Приглядите за ней, очень вас прошу, – обратился Иномир к князю.
– Конечно, приглядим. – Он похлопал его по руке, улыбнулся, и на том, они простились.
Иномир попрощался с князем, но прежде, чем уйти, встретился с еще одним человеком, и разговор со старым знакомым затянул. А когда уже пришло время уходить, за окнами стояла поздняя ночь. Иномир решил пойти к Белогриву, но ноги его как-будто сами привели в крыло дворца, где жили слуги. Он не знал чего хотел: то ли попрощаться, то ли извиниться, то ли просто взглянуть на нее в последний раз. Но когда собирался уже постучать в приоткрытую дверь, случайно заглянул в просвет и остановился. В уютной комнате бесшумно светила лучина на деревянном столике. Рядом стояла высокая кровать с яркими подушками. На них и сидела Мила в одной лишь тонкой рубашке. Он невольно залюбовался, как ткань легко струилась по ее телу. Огибала высокую, по-девичьи маленькую грудь, собиралась складками у тонкой талии, натягивалась на округлых бедрах. Черные распущенные волосы вились после тугой косы. Она нежно улыбалась, а на ладонях лежала та самая птичка, которую он ей подарил.
Сердце его сжалось, на душе стало так тоскливо, и Иномир вдруг ощутил, как же сильно он по ней скучал. Больше всего на свете ему захотелось оказаться в ее заботливых руках и позабыть обо всех невзгодах. Он уже собирался открыть дверь, как вдруг Мила заговорила.
– Чик-чирик, мой хороший, – обратилась она к птичке. – Как день твой прошел? – Она поднесла ее к уху, покивала, а затем грустно вздохнула. – А у меня что-то не очень. И так одна осталась, так еще и Иномир уходит. – Мила вздохнула, вытерла рукавом глаза и продолжила: – Хотя ты же у меня есть. Давай-ка лучше ляжем спать, а завтра будет новый день.
Мила поцеловала птичку, положила ее под подушку, потянулась к лучине и задула ее. А Иномир так и остался стоять в дверях, погруженный в темноту. Вдруг так гадко стало, что захотелось ударить себя по голове. Он с досадой подумал, как же мог допустить такие чувства в свое сердце. Понял, что сделает всем только хуже, если сейчас войдет. И лучше было бы никому никогда не узнать, что он был здесь.
Иномир оставил ее покои и ушел из дворца в холод черной ночи. Землю под ногами размыло от дождя, сапоги испачкались в мокрой грязи. Широкими шагами он прошел через двор и зашел в конюшни. В нос ударил запах сена и конского пота. Большие стойла с коваными решетками стояли один к одному под теплой крышей. Иномир взял со стены тяжелую сбрую и подошел к Белогриву. Тот не обратил на него никакого внимания.
– Пошли, – требовательно произнес Иномир, – надо уходить в долгую дорогу. Сюда я больше не вернусь. – Белогрив посмотрел на него, а затем недовольно фыркнул. – А ты-то на меня за что обижаешься? – Он потрепал его по гриве, но тот лишь отвернулся и стукнул копытом.
Иномир оглядел коня и подумал, что Белогрив чудит в последнее время больше обычного.
– Сказал же тебе. Пошли!
В нем начало пробуждаться раздражение, и, бросив мешок в сердцах, он навалился на коня всем весом и попытался сдвинуть с места. Но тот мотнул головой и откинул его в сторону. Иномир ударился о стенку стойла, плащ съехал с плеча, и внутри все окончательно закипело.
– Вот нахал! – выругался Иномир и только сейчас заметил, что между досками лежали засушенные пучки розового вьюнка. – Ах, вот в чем дело. Конечно же, она здесь была. И что же наговорила? – Он замолчал, поправил плащ и продолжил: – Рассказывала про нашу ссору в саду? Так знай, она сама все про себя выдумала. Она мне очень дорога. Только я не могу быть с ней, ты же знаешь…
Белогрив отвернулся, а у него от злости и возмущения кровь к щекам прилила.
– Возьму сейчас другого коня. А ты так здесь и останешься бока наращивать. – Он собрался уже уходить. Подумал, что, быть может, тогда, конь его послушает. Но Белогрив не двинулся с места, только презрительно фыркнул. Тогда Иномир развернулся, ударил сапогом землю и грозно продолжил: – Хорошо! Я справлюсь и без тебя! Мне никто не нужен!
Он поднял мешок, с грохотом закрыл стойло, взял другого коня и верхом покинул дворец. Не оглядываясь, проехал все улицы, проскочил ворота города и переплыл на последнем понтоне. Только когда добрался до холма, на котором они с Милой когда-то стояли, обернулся. Из черных туч вышел тонкий месяц и слабо осветил Вышгород. На сердце стало тяжело, он на миг задумался, а правильно ли поступал, как вдруг на пустой дороге появилась девушка в развевающейся белой рубахе.
