Текст книги "Перекрестки судеб. Стася и Тим (СИ)"

Автор книги: Лана Черная

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 15 страниц)

Бросаю быстрый взгляд на барную стойку и замечаю, как Удав исчезает за дверью в подсобное помещение. Нет уж, сволочь, от меня ты так просто не сбежишь. Я должна получить ответы на волнующие меня вопросы. И я знаю точно, что Удав их знает. А я смогу его заставить говорить.

Подхожу к столу и кием перемешиваю шары, смотря в смоляные глаза мужа.

– Спектакль окончен, – бросаю холодно, подхватив пестрый шар. – Я твоя, Бэтмен.

За спиной сдержанно аплодируют зрители, а я отступаю на шаг.

– Даже не думай, – одними губами произносит Крутов, но я уже ныряю между парней к заветной двери.

По коридору к черному выходу. Толкаю тяжелую дверь и вижу, как Удав останавливается в шаге от такси, отвечая на телефонный звонок. Тяжелый шар рассекает воздух и попадает точно под колено ублюдка. Тот падает мордой вниз, но тут же перекатывается на спину, а я нависаю сверху, зафиксировав его ноги и  пришпилив яйца кончиком кия. Такси рвет с места и исчезает в ночи.

– Какая встреча, детка, – скалится он, даже не пытаясь сопротивляться. – Неужели пришла вернуть долг?

– Где мой брат? – холодно и по существу, пропуская мимо ушей его мнимую радость от встречи.

– Ох, а что потерялся мальчик, да? – закладывает руки за голову, явно демонстрируя свое превосходство. Надавливаю кием чуть сильнее. Удав напрягается и тут же довольно смеется. – Какая же ты охерительно шикарная, детка, – а я через кий ощущаю, как у него встает член. Вот же похотливый ублюдок. Его возбуждает каждое мое действие.

– Где мой брат? – вдавливаю кий до упора.

Теперь ублюдок шипит и резко садится, но тут же получает рукоятью в морду. Заваливается на спину, матеря меня и зажимая ладонями расквашенный нос. Делает выпад, чтобы снова достать меня, но неожиданно дергается и визжит от боли. А по его руке течет кровь.

Вскидываю голову и замечаю Игната с пистолетом, стремительно сокращающего расстояние. Быстро оборачиваюсь, замечая вылетевшего из запасного выхода Тимура.

– Ты бы поразборчивей была в мужиках, детка, – только шипит Удав, бессильно опустив голову на асфальт. – Кончить не успеешь, как и тебя продаст.

Даже не пытаюсь разобраться в его словах. Очередной изощренный бред. В этом Удав просто мастер – заговорит зубы любому.

– Где Вадька?! – почти ору, когда ощущаю на себе сильные руки мужа. Он пытается оттянуть меня от лыбящегося Удава. – Ну же, тварь! Говори! – брыкаюсь в руках Тимура, пока Игнат поднимает Удава и окольцовывает наручниками.

– Да угомонись уже! – рявкает Крутов, сжимая меня словно тисками. – В клинике твой Вадька, – говорит зло и почти бросает меня на землю. Только чудом удерживаюсь на каблуках, будь они неладны, вцепляюсь в плечо Тимура.

– Что ты сказал? – смотрю ошалело, как в темных глазах разверзается мой персональный апокалипсис.

– Я сказал, что твой Вадька, – он говорит холодно, но сумасшедший взгляд выдает его с головой – ему не все равно, пусть и не нравится то, что говорит, – в клинике. В лучшей немецкой клинике, как я и обещал.

Обещал? Когда? Не помню такого. Но мне все равно, потому что я по каким-то немыслимым причинам верю Крутову. И облегчение вымывает из меня последние силы.

Глава 8 Тим.

Тимур ожидал встретить ее в «Арене». Он ее даже ждал. И все равно ее появление накрыло его, как торнадо.

Он сидел на диване в полумраке, вдали от суеты игры, вел непростую беседу с директором завода, где собирали корабельные двигатели. У Тимура горели сроки и его дико раздражало, что директор так халатно относился к контракту, тормозя сборку новых прогулочных судов. А так как директор отдыхал где-то на Гоа, позвонил лично и долго растекался патокой перед злым, как черт, Крутовым.

А потом в зал вошла Русалка. И все, Тимур конкретно залип на собственной жене. Кто бы ему сказал еще месяц назад, что он будет сохнуть по сопливой девчонке, да еще по дочери своего врага – дал бы в морду. Но вот уже две недели в его постели только Русалка, даже если эти четырнадцать дней он спит совершенно один.

Тимур не сводил с нее глаз.  Русалку такой он еще не видел. Серое платье чуть выше колена обнимало ее тело, как перчатка. Глухое, оно прятало все, но только распаляло фантазию Тимура. Да у него встал от одного ее вида. Невинная такая, что просто полный трындец. Рыжие волосы завязаны в тугой хвост на макушке, на красивом личике минимум макияжа, а на миниатюрных ножках босоножки на такой шпильке, что она с ходу проткнула его сердце насквозь.

Она села впереди него, выпрямив спину и выискивая кого-то в зале. Тимур знал, кого. Она его уже две недели ищет, по клубам шастает, проверяя на прочность выдержку Тимура. Знал бы, что его будет так корежить при мысли о похотливых взглядах в ее сторону и даже не взглядах, запер бы и плевать на все. Но он сам лично отвез ее на городскую квартиру, что пустовала больше года с момента покупки. Охрану приставил, как же без этого, и без денег не оставил, только вот не брала она его денег и Тимур реально не понимал, на что она живет. Выяснить пытался и зашел в тупик, потому что никаких сведений о ее заработках нигде не было, только то, что учится она на экономическом факультете. Сессию последнюю сдала чуть ли не экстерном. Декан ему и ведомости показывал с ее успеваемостью. Тимур смотрел на высокие балы и улыбался, как полный кретин. Отличница, надо же. И школу с золотой медалью закончила. Как же ее так угораздило вляпаться?

Тимур смотрел на ее ровную спину, представляя, как пальцами гуляет по цепочке позвонков, как запоминает каждый ее шрам. И чувствует, что еще немного и его сорвет. И тогда все эти две недели можно будет засунуть в задницу, потому что ускользнет Удав. Они и так с ног сбились, разыскивая этого ублюдка. Игнат злился, Тимура материл, но заветную фразу «я же говорил» не произносил, держался. И где-то Тимур ему был за это благодарен, потому что и без него понимал, как облажался. Нет, он не жалел о договоре с этим пресмыкающимся, но тогда он не знал Русалку. А сейчас Тимур хотел только одного – оторвать яйца этому ублюдку. И он это сделает обязательно.

За собственными мыслями Тимур не заметил, как подался к Русалке, бесшумно втягивая ее аромат. Пуская его в кровь, как дозу яда, от которого нет антидота.

От нее пахло дынями, так вкусно, что Тимур сразу понял – это ее запах, ее кожи, волос, тела и никаких духов, которыми так любят обливаться девицы в попытке соблазнить мужика. И он точно знал, что ни за что не позволит ей пользоваться духами. Он придвинулся еще ближе, наслаждаясь и дурея от нее. Как она вдруг обернулась через плечо. Он едва успел нырнуть обратно в полумрак и встретился с рыжими глазищами, в которых блестела надежда. Из хвоста выбилась кудрявая прядка, которую она сдула, при этом так соблазнительно сложив губки, что Тимура словно кипятком ошпарило от дикого желания ощутить эти губы на своем члене. Он нервно сглотнул, представляя ее на коленях перед собой, как она облизывает его ствол, как щекочет кончиком язычка крупную головку, а потом вбирает его в свой хорошенький ротик.

А потом она затеяла игру. И это его взбесило, хотя нечто подобное было в духе этой девчонки. Но больше всего его злили взгляды, не просто раздевающие Русалку, а откровенно трахающие ее. Он бы с удовольствием переломал каждого, раздробил в хлам, чтобы не то что пошевелиться, смотреть в ее сторону боялись. Но играть с профи…Тимур почти рванул на выручку, но засмотрелся…

Она играла легко. На одном дыхании. И будь он проклят, но Тимур знал этот стиль игры. Нахмурился, почти дословно припоминая ее досье. Никакого упоминания о бильярде, снукере и ее не детском мастерстве. Тимур смотрел, как она стала в стойку, прицелилась… Удар был точный, выверенный и непростой. Он бы даже сказал – красивый. И Тимур знал автора этого удара. Но откуда его знает Русалка? Он обязательно это выяснит, а пока нужно забирать ее отсюда нахрен. Не нравится ему все это. Острое предчувствие кололо затылок. И он тут же просек, откуда веет опасностью.

Удав появился, когда Русалка разделала под орех тупого качка из дружков мэрского сыночка. Присел за барную стойку, жестом потребовал свой кий. Тимур опередил его на мгновение, вышагнул из темноты. Кто-то рискнул ему помешать, но отвалил, едва схлестнулся с черным взглядом Тимура. Он знал – она не станет с ним играть. И она отдала ему победу и себя, а потом рванула за Удавом.

Приложила она его знатно. Они с Игнатом появились, когда она пригвоздила Удава к асфальту кием. Тимур слышал, что хотела выяснить Русалка. А он-то решил, что она попробует выяснить, что связывает Тимура с Гуриным. Удав мог поделиться информацией, потому что нарыл и даже вздумал шантажировать Крутова, хотя Тимур думал, что давно похоронил прошлое вместе со всеми виновниками. Почти со всеми. И откуда прознал Удав – предстояло разобраться. А Русалка…просто переживала за своего братца. Глупая девчонка.

Злость хлестала по спине обжигающим кнутом, скручивала в тугую пружину. Он не знал, как сдержался и вполне спокойно усадил Русалку в машину.

И сейчас она сидит, молча уставившись в окно, и нервно мнет подол платья. А у Крутова крышу рвет от ее близости. От сладкого запаха, что не дает дышать. И он резким движением расстегивает ворот рубашки, делает глубокий вдох. Русалка ловит его движения, смотрит так, словно увидела нечто из ряда вон.

– Тебе плохо? – в голосе беспокойство. – Может, воды? – подается к нему, оказываясь непозволительно близко. – Или…

– Или тебе раздеться, – перебивает он жестко, – из чувства благодарности.

Думал, шарахнется от него в сторону, а она к самому уху наклоняется. Так близко, что ее грудь трется о его плечо. Он сглатывает, чувствуя ее теплое дыхание. Русалка прихватывает мочку губами и выдыхает:

– Черта с два, – и впечатывается зубами в ухо. Несильно, но ощутимо. Тимур рывком прижимает ее к себе. Русалка взвизгивает и пытается вывернуться, но Тимур держит крепко. Другой рукой накрывает ее шею, гладит вверх, подбираясь к затылку, и стаскивает резинку. Зарывается ладонью в ее мягкие волосы.

– Что, рылом не вышел? – усмехается, ловя изумление в рысьих глазах.

– Нет… – шепчет, застыв каменным изваянием, – раздеться придется тебе.

И, похоже, сама ошарашена тем, что говорит. Тимур отточенным движением изгибает бровь, впервые не доверяя собственным ушам. И ему не нравится эта ее бесшабашность, несмотря на собственное желание. Не может она такой быть, даже если у нее неправильное понятие благодарности.

– С огнем играешь, Стася, – она вздрагивает на собственном имени, только сейчас, видимо, осознав каким откровенным приглашением прозвучали ее слова.

– Нет, – пытается качнуть головой, но Тимур удерживает за затылок, поглаживая и пропуская сквозь пальцы тугие локоны. – Просто хочу тебя нарисовать.

– Нарисовать? – он смотрит на нее ошалело, забыв дышать.

Она кивает, смутившись. Тимур отмечает, как на скулах проступает румянец и ощущает жгучую, почти физическую боль. Воздух становится вязким, перед глазами растекается алое марево, а в голове словно разорвалась граната.

– Твою ж… – выдыхает со свистом. – Кирилл, тормози! – рявкает водителю и персональному телохранителю Русалки. Тот без вопросов сворачивает на обочину. Тимур выпрыгивает из машины, хлопнув дверцей. – Значит так, – говорит резко, чтобы не сорваться. И не смотрит, не позволяет смотреть в салон, где осталась Русалка, – Настю домой отвезешь и глаз с нее не спускай, понял?

Кирилл кивает.

– А ты?

– А я прогуляюсь. Дурь из башки выветрю, – криво усмехается, хлопнув Кирилла по плечу. – Нигде не останавливаться, никуда не заезжать. Доберетесь, отзвонись. Все ясно?

Снова кивок.

А через мгновение Тимур провожает взглядом черный седан, увозящий от него его искушение. Вот только облегчения это не приносит.

Наоборот, так херово ему еще не было. Какой же он мудак. Она же совсем девочка еще. Маленькая, хрупкая с поломанным миром. Ее защищать надо, а он ее едва не трахнул. Хотя мысленно все-таки отымел, как последнюю шалаву. И чем он лучше Удава? Даже хуже.

Звонок Алекса оказывается как нельзя кстати.

– Мы на месте, подъезжай.

Тимур ловит такси, называет адрес. Выбирается из машины за три квартала от нужного места. Идет пешком, лавируя в темных переулках. По дороге отзванивается Кирилл, докладывает, что девочку доставил, квартиру проверил – все в порядке.

– Отлично. Ты еще в квартире? – Тимур прислоняется спиной к кирпичной стене, запрокидывает голову.

– Да.

– Дай ей трубку.

А уже через секунду.

– Крутов, что за шпионские игры?

Тимур вздыхает, ощущая себя полным дерьмом.

– Русалка, будь добра, напиши список, что тебе нужно для рисования и отдай Кириллу. Он купит все необходимое и привезет тебе.

– Тимур, что случилось? – настороженно. – Нет, я знаю, что не имею права спрашивать и…

– Русалка, не неси чушь. Напиши список. Кирилл…

– Нет, – внезапно жестко перебивает Стася. – Список пришлю тебе смс-кой. И ты сам все привезешь утром. Не приедешь – подам на развод. Услышал, Крутов?

– Ух ты, – присвистывает Тимур, улыбаясь, как полный кретин, – какие мы грозные.

– Крутов! – и рычащие нотки прорезались в мягком голосе. Да уж, его жена полна сюрпризов. Просто сокровищница талантов. И оказывается, он ничерта о ней не знает, несмотря на все досье, собранное на нее.

– Ладно, Русалка, твоя взяла. Если утром не приеду – разводись на здоровье.

– Пообещай, – не сдается она. – Пообещай, что приедешь. Я знаю, Тимур Крутов всегда держит свое слово.

– Откуда такие познания, Русалка? Справки наводила?

– Ну ты же вряд ли станешь со мной откровенничать, – вздыхает она. – К тому же, если у тебя есть на меня досье, то…

– И кто же тут в шпионов играет, а, Стася? – понижает голос, растягивая ее имя, точно зная, как это действует на Русалку.

– Просто пообещай, – настаивает.

– Нельзя обещать то, что не можешь выполнить, Русалка.

– Но…

– Список, Русалка, – напоминает Тимур. – Просто пришли мне этот чертов список.

Он стоит в переулке еще несколько минут, пересчитывая кирпичи на стене напротив. И только когда приходит смс от Русалки, прячет телефон в карман и сворачивает в сторону старых гаражей. Там его уже ждут.

Глава 9 Стася.

Я волнуюсь. Не знаю, почему, но страх расползается по всему телу и липким комком оседает на дне желудка.

А еще хочется кричать. Отчаянно, до хрипа.

Я хожу по квартире, не находя себе места. В груди все сжимается, дышать становится труднее и ничего не помогает. Окна распахнуты настежь, и ночь врывается теплым дыханием и запахом моря. Замираю, вглядываясь в пестрящий огнями город. Глубже, в самую тьму заброшенных районов и пустых глазниц недостроек. Где-то там, в темноте этих улиц сейчас находится мой муж. И он что-то затеял. Что-то, отчего мурашки ползут по спине, а в позвоночнике образовался ледяной штырь.

И мне вроде должно быть плевать, но я ежусь под струями летнего ветра, растираю затекшие плечи, молясь, чтобы он вернулся оттуда этим утром. Где бы он ни был. Вернулся ко мне, хоть  и не обещал. Я не знаю, что ждет меня впереди. И мне чертовски страшно, что я так и не сумею пережить прошлое. А еще я совершенно не представляю, кто такой Тимур Крутов и что он от меня скрывает. А скрывает многое и кое-что напрямую касается и меня.

Я еще долго слоняюсь по квартире, поощряя бессонницу неимоверно крепким кофе, но все-таки усталость берет свое. И я засыпаю в кресле, подогнув под себя ноги.

Меня будит запах: нежный, щекочущий нос летом. Распахиваю глаза и застываю, не в силах пошевелиться. На моих коленях лежит букет фиалок, перевязанный голубой лентой. А на полу сидит Тимур, запрокинув голову на кресло рядом с моими ногами. Облегчение распускает мои персональные фиалки в солнечном сплетении. Беру букет, зарываюсь в него носом, вдыхая тонкий аромат, и улыбаюсь. Под кожей растекается тепло и какая-то глупая радость заставляет сердце биться сильнее.

– Ты улыбаешься? – и ведь даже не смотрит в мою сторону, глаза по-прежнему закрыты.

– Да, – шепотом. – Спасибо за цветы. Мне никогда… – голос срывается, и я прячусь в нежных лепестках. Мне правда никто и никогда не дарил цветы, и я уж точно не ожидала подобный жест от Крутова. Да еще и такой…он подарил не пошлый веник, а фиалки, маленький, тугой букет нежных цветов. Волшебный просто. И теперь я точно знаю, какие цветы мои самые любимые.

– Рад, что тебе понравилось, – на его потрескавшихся губах поселяется полуулыбка. – Выпьешь со мной?

И поднимает вверх руку с пузатой бутылкой. Коньяк? С утра?

– Крутов, ты меня удивляешь. Алкоголь с утра?

– У меня была трудная ночь, а сегодня выходной, – усмехается. – И я  не люблю пить один. Ну так что?

 – А как же… – я хочу спросить о предписании доктора Туманова, но смотрю в измученное лицо мужа и вздыхаю.

– Крутов, – встаю с кресла, разминаю затекшие ноги и тут же сажусь на поля рядом с ним, отпиваю глоток. Алкоголь обжигает, скатывается огнем по горлу. – Мало того, что ты алкоголик, так еще и девушку решил споить.

– Ты не девушка, – он отнимает у меня бутылку, тоже делает глоток, – ты моя жена. И не забывай об этом.

Я только фыркаю в ответ и повторяю его движение. Пить с ним из одной бутылки оказывается почему-то волнительно. Я касаюсь горлышка губами и ощущаю, как терпкий вкус коньяка смешивается с вкусом его губ: ветер, соль и шоколад.

– Ты ел шоколадку? – срывает с языка. Ох, похоже, я уже пьяна.

Тимур смотрит удивленно, а потом достает из брюк шоколадный батончик и протягивает мне. Смеюсь собственной догадке, разворачиваю пестрый фантик и кладу конфету в рот.

– Ммм, – протягиваю, облизывая пальчик, перепачканный в шоколаде, – как вкусно.

А Тимур уже не улыбается, смотрит пристально, выжигая во мне клеймо собственника. Я даже перестаю жевать конфету, слегка приоткрываю рот в изумлении, а спустя удар сердца сама тянусь к его губам. У них действительно вкус соленого ветра. Того самого, что обнимал меня этой ночью. Я обвожу кончиком языка его нижнюю губу, прихватываю зубами, чуть оттягивая, и размазываю по ней растаявший на моем языке шоколад. Отрываюсь ненадолго, заглядывая в смоляные глаза с отблеском встающего солнца. Выдыхаю, когда он медленно, не отрывая от меня тяжелого взгляда, облизывается,  и проделываю тоже самое с его верхней губой.

– Стася… – рычит мне в губы и одним рывком усаживает к себе на колени. Обнимает ладонями мое лицо, гладит скулы большими пальцами. – Ты пьяна, Стася, – снова растягивает гласные, рождая дрожь в каждой клеточке тела. И он прав. Я пьяна, но это нисколько не объясняет, почему меня так тянет к этому мужчине. – И это, – подушечкой пальца надавливает на нижнюю губу, раскрывая. И я поддаюсь ему. – Это очень плохая идея.

И отпускает, чтобы спустя удар сердца прижать к себе и зарыться лицом в мои волосы.

– Я все привез, Русалка, – говорит он, и я ощущаю, как моих волос касаются его губы.

Киваю, притаившись в его руках. Пытаясь понять, что я чувствую к этому мужчине. И почему именно с ним мне легко и…надежно, что ли? Ведь он просто использует меня. Или нет?

Отрываюсь от него на расстояние вытянутой руки. Он смотрит внимательно, изломав свою бровь, рассеченную шрамами.

– Зачем ты на мне женился, Тимур? – этот вопрос мучит меня все две недели, а задать его сразу – не решилась. Но сейчас почему бы и нет. – Если дело в отце, то…

– Дело в твоем наследстве, Русалка, – собрав в кулак мои волосы, спокойно отвечает Тимур.

– В каком наследстве? У меня ничего нет.

– Есть, – возражает Тимур, продолжая перебирать мои волосы, словно струны. – Трастовый фонд, которым временно управляет твой отец.

– И что такое этот трастовый фонд?

Тимур усмехается, глядит недоверчиво, словно только что я сказала самую большую глупость в жизни.

– Ты же учишься на экономическом…отличница, а что такое трастовый фонд не знаешь…

Пожимаю плечами, совершенно не желая вдаваться в детали и вспоминать. Хотя определение процитировать смогу, наверное. Если вспомню. Но в руках Тимура – вряд ли. Рядом с ним голова отключается и происходит что-то странное.

– Ладно, Русалка, – хмыкает. – Полагаю, что это такое тебе расскажут юристы. А я скажу, что твой отец управляет фондом до того момента, как тебе стукнет двадцать один. А это случится, как я помню, через два месяца.

– И? – ерзаю от нетерпения, потому что совершенно точно ничего не понимаю.

– Русалка, замри, – вдруг цедит Тимур, сжимая меня под ребрами так сильно, что трудно дышать. Застываю, пытаясь сделать вдох. Он ослабляет хватку, опуская ладони на мои бедра. Шумно выдыхаю в унисон ему. – Вот так, умница. Так вот как только ты вступишь в права наследования – Гурин станет нищим.

Вот она, главная цель Крутова. Не фонд, нет. Ему не нужны деньги, особенно Гуринские. Ему нужно его разорить. Лишить самого ценного, что у него есть – денег и власти. Но я не понимаю, зачем ему я? Проконтролировать, чтобы я получила свое наследство? Или…

Что «или» додумать не судьба, потому что мое внимание привлекает багровое пятно на сгибе локтя Крутова. Пятно, явно похожее на кровь. И это не кровь моего мужа. За время нашего разговора я не нашла на нем ни единой царапины. Тогда чья же?

Вскидываюсь перепугано, но Тимур ловит меня, словно ждал моего побега.

– Прекращай дергаться, Крутова, – приказывает. И от его жесткого и ледяного тона хочется встать по стойке смирно. Тру виски, разгоняя оцепенение. Но взгляд все равно то и дело возвращается на кровь на смуглой коже. – И что ты там увидела? – прослеживает мой взгляд и хмурится.

– Откуда у тебя кровь, Тимур? – спрашиваю неожиданно хрипло.

– Кастрировал одного ублюдка, – отвечает мрачно и на его лице пролегает тень. Его губы искажаются уродливой ухмылкой.

А у меня дрожь по позвоночнику, опутывает все тело, колючками оседая в солнечном сплетении. Сглатываю, осторожно отодвигаясь от него. Ищу точку опоры, чтобы встать, отойти как можно дальше. Но руки…такие сильные, мощные с дорожками вен под смуглой кожей держат крепко.

– Не трясись, Крутова, – сдавливает пальцами под ребрами. Закусываю губу, уверенная, что через пару часов обнаружу там следы его пальцев. – Я же уже говорил, что не ем маленьких хорошеньких девочек. Особенно, если одна из них – моя жена.

Киваю, скорее, машинально, потому что этот жест совершенно бессмысленный. А Тимур в ответ недовольно качает головой.

– Я никого не убивал, Стася, – говорит резко. И мое имя в его устах сейчас острый клинок, режущий по живому. – А если ты так печешься о здравии Удава, то могу сказать, что жить он будет. Как долго и насколько счастливо – не имею ни малейшего понятия. Хотя если бы не Игнат – я бы с удовольствием порезал его на лоскутки и скормил собакам.

Он поднимается так же резко, попутно поставив меня на ноги. Пошатываюсь от неожиданности и вцепляюсь в его плечи. А он смотрит на меня и в его глазах – тайфун разрушительной силы. И я совершенно не знаю, как его укротить. Ладошками провожу по его рукам, по выпуклым венам, щекочу запястья у кромки перчаток.

– Я не знаю, зачем, но…спасибо.

Касаюсь губами его щеки, почти невесомо, но Тимур вздрагивает. Темнеет лицом и кажется, готов меня порвать в клочья. Но лишь сильнее сжимает пальцы на моих ребрах и хорошенько меня встряхивает. От неожиданности прикусываю губу и ощущаю солоноватый вкус крови на языке.

– Ты совсем дура, да?

Смотрю ошалело.

– Ты еще позволь себя трахнуть в знак благодарности.

Пощечина получается звонкой. Ладонь горит огнем, а на щеке Тимура алеет отпечаток. Он потирает след ладонью в черной коже перчатки и странно улыбается. Кивает.

– Хороший удар, но в следующий раз бей по яйцам. По крайней мере, будет фора, чтобы убежать.

Сгребает меня в охапку, целует в макушку.

И совсем сводит с ума, когда вдруг просит:

– Расскажи, Русалка, где ты так играть научилась? Я прям залюбовался вчера.

Подталкивает к кровати. Плюхаюсь на нее, не понимая, что происходит. Что с этим человеком творится? Две минуты назад я влепила ему пощечину, а ему хоть бы что. Он, кажется, даже обрадовался. Стоит, спокойно расстегивает рубашку.

– Меня Руслан научил, – отвечаю, все еще пытаясь понять этого мужчину. Наблюдая за его длинными пальцами, ловкими даже в перчатках. Интересно, а ласкает он тоже в перчатках? И каково это – ощущать его пальцы без чужеродной кожи? Он замирает, словно подслушал мои мысли. А еще он удивлен, потому что понимает, о каком Руслане я говорю. Вздыхаю, отвлекаясь от вязких мыслей. – Огнев, – все этим объясняя. – Брат Славки и твой друг, – все-таки поясняю зачем-то, но Тимур и так все понимает. – И рисовать, – добавляю, когда Тимур садится рядом.

– Ты обещала меня нарисовать, – напоминает он, мягко касаясь плеча. – Не передумала?

Его прикосновение будоражит, сводит в тугую пружину каждую мышцу. Еще немного и я сойду с ума.

– Тимур, что происходит? То ты целуешь меня, заботишься, то оскорбляешь без причины. Зачем тебе я?

Разворачиваюсь, встречая его прямым взглядом.

– За что ты мстишь моему отцу?