Текст книги "Шестерка Сердец (ЛП)"

Автор книги: Л. Косуэй

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 23 страниц)

– Так значит это и есть Матильда. Она в точности такая, как ты ее описывал.

Я бросаю на Джея вопросительный взгляд. Он уже всем рассказывает обо мне? И что гораздо важнее, как именно, скажите на милость, он описывал меня?

– Это моя подруга Джесси, – представляет он ее.

– Здравствуй, – я склоняю голову и шучу: – Значит вместе вы Джесси Джей.

Повисла тишина, и Джесси смотрит на меня в недоумении, пытаясь сдержать улыбку, а Джей хлопает меня по плечу.

– Ну, знаете, как певица? – продолжаю я.

– Я же говорил тебе, у нее очень неординарное чувство юмора, – говорит ей Джей.

– Да, я поняла, – улыбается мне Джесси, прежде чем вновь повернуться к нему. – Так ты собираешься делать ставки, или будешь всю ночь пялиться на мою прекрасную физиономию?

– Всего понемногу, – отвечает Джей и ставит несколько фишек в маленький круг на столе перед ним. Джесси вопросительно смотрит на его фишки, затем берет колоду карт и перемешивает ее. Она вытаскивает простую синюю карточку и передает блондинке, награждая ее, как мне кажется, кокетливой улыбкой. Вот это да. Вот это да! На мгновение я приняла их с Джеем за пару. Теперь вижу, что тут совсем другое.

Джесси начинает раздавать карты. Я с интересом наблюдаю, как Джей изучает их: семерку бубен и четверку треф.

Я вытягиваю шею и спрашиваю:

– Это хорошо?

– Она и вправду дилетант, – Джесси бормочет со своего места во главе стола.

– Девственница блэкджека, – говорит Джей с озорной улыбкой. – Я потихоньку лишаю ее невинности.

Молодой парень тихо усмехается, в то время как блондинка поджимает губы от отвращения.

– Хорошее воображение, – вставляю я с сарказмом.

Улыбка Джея становится шире, когда он перехватывает мой взгляд.

– Хотелось бы надеяться.

Блондинка знаком показывает, что ей нужна еще одна карта (это называется «хит», как я вчера узнала, прочитав статью). Парень машет головой, давая понять, что он остается при своих. Джей тоже берет карту.

Я не слишком хорошо знаю эту игру, но прочла, что игрок, который ближе всех к двадцати одному – победитель. А у каждой карты свое числовое значение.

Как только все раскрывают карты, у блондинки оказывается пятнадцать, у парня – восемнадцать, а у Джесси – семнадцать. Джей набрал ровно двадцать одно очко, выиграв партию. Он поставил фишку номиналом в сто евро, поэтому выиграл сотню.

– Все это так волнительно, – восклицаю я, увлекшись игрой. Весело наблюдать, как люди выигрывают деньги.

– Это было слишком легко, – говорит Джей. – Давай-ка сделаем поинтересней. – На этот раз он ставит в круг все выигранные фишки, плюс те, что ставил раньше и еще несколько.

Они начинают разыгрывать следующую партию, и блондинка выигрывает. Игра становится все запутанней, и все бросаются причудливыми терминами, типа «удвоение» и «пятикарточный Чарли».

Джей старается объяснять каждый термин по ходу игры. За это время я заказала еще две «Порнозвезды», поэтому уже на пути в мир пьяниц.

За соседним столиком сидит группа бизнесменов, они выпивают и громко общаются. Я внимательно слежу за Джеем, поэтому замечаю, что он незаметно наблюдает за ними. Он не кажется раздраженным тем, что они так шумят, но почему-то продолжает следить. Меня раздирает любопытство, и я тоже начинаю поглядывать на них.

В основном они все среднего возраста, но во главе стола сидит мужчина лет шестидесяти. Он пьет бокал вина и смеется над тем, что говорит рядом сидящий собеседник. За ним-то Джей больше всего и наблюдает.

– Джей, – тихо произносит Джесси, раздавая карты. В ее голосе слышатся предупреждающие нотки.

Он медленно поворачивает к ней голову, будто до этого пребывал в трансе, наблюдая за пожилым дядькой.

– Что? – коротко отвечает он, хотя раньше он никогда не был так немногословен.

Она долго в напряжении смотрит на него, затем говорит:

– Прекрати пялиться на бизнесменов. Ты действуешь им на нервы.

Джей вздыхает и отводит взгляд, беря в руки карты, которые она сейчас раздала.

– Я просто осматривался, – бормочет он.

– Конечно, – говорит Джесси, затем едва слышным голосом добавляет: – Да ты их взглядом сделал начисто.

Я сразу начинаю гадать, о чем она говорит, вытаскиваю телефон и украдкой ищу, что такое «сделать начисто». Выясняется, что это означает убить, не оставляя следов. Ладно, это совсем не странно. Или тревожно.

В следующей игре Джей еле-еле выигрывает с восемнадцатью, перекрывая семнадцать очков Джесси. Увидев, как он играет, я была по-настоящему впечатлена. Будь я Джеем, то уже практически накопила бы на свою швейку. Вскоре молодой парень уходит, а затем и блондинка тоже, до ухода сунув свой номер телефона Джесси.

Та улыбается своим мыслям, засовывая записку в карман. Джей оглядывается на фигуру уходящей блондинки.

– Как это у тебя получается? – спрашивает он с любопытством.

Бровь Джесси взлетает:

– А как ты думаешь? У нее аппетитное тело.

– И достаточно драгоценностей, чтобы потопить Титаник.

Джесси фыркает:

– Так вы еще будете делать ставки, сэр, или уже закончили?

Взгляд Джея падает на меня.

– Думаю, мы дадим нашей маленькой девственнице шанс поиграть.

Я трясу головой:

– Ну, я не знаю. Мне еще не совсем понятны правила игры.

– Мы будем продвигаться медленно, – говорит Джесси.

– Как и положено хорошему похитителю девственности, – вставляет Джей.

– Чтобы ты знал, я давно лишилась девственности, – выдаю я, шутливо тыча пальцем в Джея, мартини сделал свое дело.

Джесси смеется, а Джей разворачивается на своем месте и обжигает меня взглядом, а его губы изгибаются в едва заметную улыбку.

– Так давай, поведай нам эту историю.

– Да ни за что, – отвечаю я бойко, копаясь в своей сумке в поиске фишек. С гордым видом я кладу одну стоимостью в десять евро.

– Крупный игрок, – посмеивается Джей.

Джесси смотрит на него с осуждением и говорит мне:

– Тебе не нужно делать такие же высокие ставки, какие делает этот выпендрежник. Ставь столько, сколько тебе удобно.

– Знаю, – говорю я, и мое сердце подпрыгивает от предвкушения. Получив свои карты, я развернулась так, чтобы Джей не мог их увидеть, разозлившись на него за то, что он потешался над моей маленькой ставкой.

Хотя какая разница, я все равно проиграла.

Мы играем еще две партии, и я ставлю еще по десять евро каждый раз. Я проигрываю и выигрываю по разу. Победа внушает мне достаточно уверенности, чтобы поднять ставку, и я ставлю пятьдесят евро. Двое бизнесменов из той компании, на которую пялился Джей, подходят и занимают места за столом. Я чувствую, как взмокли мои виски, пока жду результат. У меня изначально был туз и восьмерка бубен, поэтому я остаюсь при своих картах. Мое сердце трепещет от волнения. Все вместе у меня выходит девятнадцать. Это хорошо. Очень хорошо. Я скрещиваю пальцы в надежде, что у Джесси будет меньше или больше двадцати одного.

Когда она показывает, что у нее пятнадцать, я практически подпрыгиваю на своем месте в ликовании. Выиграла! Я только что выиграла пятьдесят евро. Здорово! Я в таком восторге, что распахнула руки для Джея и крепко его обняла. Я навеселе, но, прижавшись к нему, все равно замечаю насколько твердое у него тело. Он обнимает меня в ответ, на мгновенье задержав ладонь на моей пояснице.

Затем я отстраняюсь.

– За это надо выпить, – говорю я радостно.

– Ага, – отвечает Джей, нежно улыбаясь мне.

На другой стороне стола слышу, как бизнесмены смеются, и один из них шутит:

– Иисусе, если она так радуется пятидесяти евро, я дам ей сотню за минет.

Ах! Вот же мразь. К сожалению, Джей тоже его услышал. Он встает со своего места, его радость мигом превращается в раздражение.

– Что за хрень ты сейчас сказал? – спрашивает он, подходя к двум мужчинам.

Произнесший это мужчина слишком пьян, чтобы почувствовать угрозу. Он мрачно смотрит на Джея:

– Я сказал, – отчетливо произносит он, – что дам ей сотню за минет. Эти губы будут стоить того.

Его друг теперь в полной истерике; я подхожу к Джею и кладу руку ему на локоть:

– Оставь их. Они просто придурки.

– Да, Джей, – добавляет Джесси серьезным тоном, – оставь их.

С таким же успехом мы могли бы быть невидимками, потому что Джей нас не слышит. Он подходит еще ближе к слишком разговорившемуся парню, в бешенстве оглядывая его.

– Извинись сейчас же.

Парень некрасиво фыркает.

– Да иди ты на хрен.

– Сам иди, – отвечает Джей, прежде чем пихнуть того в плечо. Возмущенный мужчина ослабляет на себе галстук и поднимается со своего места.

– Только попробуй дотронуться до меня, – брызжет он слюной, затем смотрит на Джесси: – Ты здесь работаешь, разве не нужно в таком случае вызвать охрану?

– Нужно, – отвечает она, приподняв бровь, – но думаю подождать еще минутку.

– Вздор. Этот кусок дерьма только что напал на меня. Я буду разговаривать с вашим менеджером.

– Милости прошу.

Джей встает перед лицом мужчины, а друг того пытается его успокоить:

– Слушай, нам не нужны неприятности.

– Правда? Потому что этот хрен напрашивается на них.

– Иисусе, прошу прощения, я просто слегка пошутил над твоей девкой. Немного посмеялся.

– Ну ладно, давай посмотрим, будет ли тебе сейчас смешно, – говорит Джей, прежде чем ударить его в челюсть, а затем снизу по ребрам. Мужчина падает на свое место, прижав руку к челюсти, в шоке глядя на него. Не думаю, что он поверил, будто Джей собирается на самом деле его ударить. Даже я не верила, пока этого не случилось.

Через мгновение вышибала, до этого стоявший на входе, хватает Джея за плечо и отталкивает от бизнесмена. Джей с легкостью вырывается из рук вышибалы, направляясь ко мне.

– Прости, что покидаем тебя так быстро, Джесс, но, похоже, я злоупотребил твоим гостеприимством, – он отсалютовал ей с улыбкой.

– Не беда, – говорит Джесси, и затем Джей хватает меня за руку.

– Пойдем, Ватсон. Нам пора делать ноги.

Он сдернул меня со стула, все еще избегая вышибалы, который пробирался к нам и кричал Джею, что отныне тому вход закрыт. Мы вылетаем из казино, держась за руки, и пробегаем пол-улицы, пока мне не приходится остановиться. Бег и каблуки не совместимы.

Задыхаясь, я сжимаю свою грудь, прежде чем разразиться смехом. Не знаю, почему я смеюсь. Скорее всего, это что-то вроде запоздалого шока. Джей становится передо мной и тоже начинает смеяться.

Мы не сразу успокаиваемся, а когда это, наконец, происходит, Джей подходит к обочине дороги и ловит такси. Только усевшись на заднее сиденье, я обретаю дыхание, чтобы заговорить.

– Не могу поверить, что ты ударил того мужика. Честно, я думала, что ты не станешь этого делать, – говорю я, еще не отдышавшись как следует. Водитель такси навострил уши, подслушивая. Я не была в таком ажиотаже с тех пор, как папа на мое одиннадцатилетие организовал мне в качестве сюрприза поездку в Диснейленд Парижа.

Джей разворачивается и, протянув руку, заправляет прядь волос мне за ухо. Он напряженно смотрит на меня, и в его глазах светятся эмоции, которых я не могу понять.

– Я не могу позволить всяким придуркам так говорить о тебе. Ни за что. Ты слишком хороша для этого дерьма.

Его слова вызывают во мне дрожь. Не хочется признавать, но где-то в глубине души мне приятно, что он защищал мою честь, толком даже не зная меня. Чувствует ли он что-нибудь ко мне, как я чувствую к нему? Хотя бы легкое влечение? Но тут он берет мою руку в свою, его пальцы сплетаются с моими. Большой палец поглаживает внутреннюю сторону моего запястья, а я смотрю в окно, наслаждаясь простым прикосновением его кожи к своей.

ГЛАВА 6

Выйдя из такси и приблизившись к входной двери, мы стараемся вести себя как можно тише, чтобы не разбудить отца. Взглянув на телефон, я вижу, что уже почти полночь. Я не сумела выиграть достаточно денег, чтобы купить себе новую швейную машинку; зато у меня стало немного больше наличных, чем было, когда я начинала – ну, хоть что-то.

Включив свет в коридоре и мельком взглянув на костяшки пальцев правой руки Джея, я замечаю, что они немного ободраны и покраснели от этих двух ударов.

– Поднимемся наверх, и я обработаю тебя антисептиком, – шепчу я, дотронувшись до его руки на долю секунды. Снимаю каблуки и оставляю их у подножия лестницы.

Он тихо следует за мной, и я гадаю, пялится ли он на мою задницу как в прошлый раз. Но у меня не хватает смелости повернуться и проверить это. Когда мы доходим до ванной комнаты, достаю пузырек с антисептиком с полки и немного ваты из шкафа. Джей присаживается на край ванны, наблюдая за мной.

– Тебе действительно не стоило нападать на того мужчину, – говорю я. – За свои годы я слышала о себе и похуже.

Его глаза потемнели.

– Кто говорил о тебе хуже, Матильда?

Я отмахнулась.

– Почти каждый раз, когда мы с моей подругой – Мишель – выбираемся поразвлечься, нам выкрикивают грубости. Думаю, без этого не обойтись, когда ты находишься в окружении подвыпивших мужчин, которые не следят за своим языком, – я замолкаю и поправляюсь, – женщины порой тоже бывают довольно скверными.

– Скорее всего, это от того, что они завидуют. А мужики так поступают потому, что ошибочно полагают, что так они смогут перепихнуться.

Я тихо смеюсь и наливаю немного антисептика на вату, перед тем как присесть рядом с ним и положить это все ему на руку.

– «Ошибочно» – совершенно верное слово.

Когда вата касается его костяшек, он шипит и чертыхается.

– Мать твою.

– Знаешь, что? Ты, бостонский ирландец, материшься даже хуже, чем ирландские ирландцы, – шучу я.

– Ага, – говорит он, – я сквернословлю, но по большей части использую свой рот во благо.

Я взглянула на него. Взгляд Джея действует на меня странно и возбуждающе, поэтому я отдаю ему вату.

– Держи. Сам кончишь, – говорю я, вставая.

Приходится воздержаться от желания закрыть лицо рукой, когда вижу размер его улыбки. Иногда мне кажется, что мой мозг – это просто зияющая дыра, в которой ничего не содержится, кроме невольных намеков.

– Ты понимаешь, о чем я говорю, – бормочу я, когда открываю дверь, чтобы уйти.

– Ты права, я совершенно точно знаю, о чем ты, – говорит Джей мне вслед.

– Я пошла спать.

– Крепких снов.

Закрывая дверь в спальне, я все еще слышу его смех.

На следующее утро меня снова ожидает завтрак. В этот раз свежие фрукты и круассан. Джея нигде не видно, но круассан все еще теплый, значит, он специально выходил за ним. Папа поедает свой с такой же радостью, с какой вчера ел бекон с яйцами.

– Я считаю, что это лучшее решение, которое когда-либо принимал – взять жильца. Он кормит нас каждое утро, как королей.

– Ага, посмотрим, как ты заговоришь, когда наберешь килограмм пять, – отвечаю я и кусаю вкусную свежую булочку.

И тут в комнату входит Джей, одетый в костюм, как в нашу первую встречу.

– Завтрак – самая важная трапеза дня, Ватсон, – цокает он. – На самом деле было доказано, что ты теряешь вес, если ешь его, а не наоборот.

– Ну, считай, что я исправилась, – бормочу я.

– Так как прошла ночь в казино? – спрашивает папа с любопытством.

Я встречаюсь взглядом с Джеем и, думаю, в тот момент мы оба подсознательно согласились не упоминать о том, как он ударил человека, чтобы защитить мою честь.

– Великолепно. Перед тобой девушка, которая на сорок евро богаче, чем была вчера, – объявляю я гордо. – Два раза я проиграла по десять евро. И потом отыграла десять, а затем выиграла пятьдесят, – я бросаю взгляд на Джея. – Все еще недостаточно, чтобы купить новую машинку, но я продолжу копить.

Джей смотрит на меня с удивительно нежным выражением лица, а затем залпом пьет свой кофе.

– Кстати, дамы и господа, я буду отсутствовать почти весь день. У меня назначено пару встреч с адвокатами, желающими взяться за мое дело.

– Тогда удачи тебе в поиске, – говорит папа, и Джей уходит.

Когда он исчезает, папа берет свою тарелку, идет к раковине и начинает мыть посуду. Мои глаза обращаются к сломанной швейной машинке, и я замечаю что-то неладное. Оставив свой недоеденный завтрак, спешу к ней и нахожу две аккуратно сложенные стопки фишек из казино. Перед стопками лежит записка:

«Моя вина, что вчера нам пришлось уйти так рано, поэтому в качестве неустойки я отдаю тебе свой выигрыш, Ватсон. Купи самую лучшую машинку, которую ты сможешь себе позволить на эти деньги. 

Твой Джей. 

P. S. Кончать самому прошлым вечером было не настолько удовлетворительно, как если бы кто-то делал это вместе со мной». 

О, Боже, он такой дерзкий... и мне вроде как это нравится. Подбираю фишку и пробегаюсь пальцами по пластику. Мне совсем не следовало бы принимать эти деньги, но перспектива покупки новой швейной машинки сегодня слишком заманчива, чтобы отказаться. Я сгребаю все фишки и бросаю в сумку, словно легкомысленный ребенок.

Позже, во время перерыва на обед, я отправляюсь в казино, чтобы узнать, можно ли обменять фишки на деньги, и надеюсь, что оно открыто в такой час. Оказывается, казино начинает работать с десяти утра, и когда я захожу вовнутрь, там даже есть народ, который играет (что немного удручает).

Ночью тут в воздухе витает волшебство, но в дневное время пахнет отчаянием.

Так выходит, что когда я иду обменивать фишки, то на кассе работает Джесси.

– Матильда, рада видеть тебя снова, – говорит она.

– Я тоже, – отвечаю я, передавая ей фишки.

– Забавно, не помню, чтобы ты вчера выигрывала столько, – продолжает она, сдерживая улыбку.

– Это не мои. Джей отдал свой выигрыш в качестве извинения за вчерашнюю заварушку.

– Вот как? Это очень великодушно с его стороны, – говорит она. – Собираешься устроить грандиозный шопинг?

Я не могу стереть широкую улыбку со своего лица.

– В определенном смысле, да. Хочу купить себе новую швейную машинку. Я шью платья и продаю их онлайн, но моя старая швейка сломалась. Джей сказал, что отведет меня в казино, где можно выиграть достаточно денег на новую машинку, но вышел полный облом.

– Ты в колледже училась? В смысле, на модельера.

Я покачала головой:

– Моя мама научила меня, когда я была маленькой, а еще ходила на вечерние занятия, когда была подростком.

– Здорово. Ну вот, держи, – говорит она, протягивая мне наличные. Я кладу их в кошелек и прощаюсь с ней.

Этим вечером я прихожу домой поздно, затаскивая большую коричневую коробку в прихожую. Ставлю ее на пол и выпускаю тяжелый продолжительный вздох. Пришлось хорошенько поднапрячься, даже если учесть, что путь от автобусной остановки благословенно короткий. Папа сидит в гостиной и смотрит телевизор. Похоже, он заказал китайскую еду на вынос, потому что в холодильнике лежат остатки. Я разогреваю их и быстро ем, прежде чем приступить к работе.

Уже почти полночь, когда я заканчиваю, устало упаковывая несколько своих заказов в конверты из пузырчатой пленки для отправки по почте. Джей заходит в дверь в тот момент, когда я запечатываю последний.

– Класс, ты купила ее. Молодец! – заявляет он и подходит взглянуть на новую машинку. Она прелестного оливкового цвета, выдержана в стиле пятидесятых.

– Ага. И должна поблагодарить тебя за нее, – отвечаю я с признательной улыбкой. – Как прошли сегодняшние встречи?

– А, дерьмово, если честно. Юристы… то есть, адвокаты – это кучка старых болтунов. Я практически видел в их глазах долларовые знаки, когда разговаривал с ними… или лучше сказать, евро знаки?

– Не говори такого при папе.

– Твой отец – исключение. Он еще не спит? Мне нужно убедить его взяться за это дело.

– Нет, он пошел спать час назад, – говорю я, раскладывая груду упаковок на столе.

Джей изучает их.

– Хочешь, я отвезу их завтра утром на почту?

– Правда? Я собиралась заехать туда перед работой, но у меня едва хватит времени.

– С радостью это сделаю. Итак, завтра пятница. Есть какие-нибудь планы на выходные? – он потирает свои руки.

Я пытаюсь сообразить. Затем вспоминаю настойчивые уговоры Мишель прихватить Джея выпить с нами.

– На самом деле есть. У нас с подругой завтра ночная вылазка. Тебя мы с радостью возьмем с собой.

– Я не против, – говорит Джей, подбирая две булавки из кучки, что я оставила рядом со швейкой. Он соединяет их вместе и поднимает, чтобы показать мне.

– Булавки, потрясающе, – бормочу я сквозь зевок.

Теперь он стоит близко ко мне, и я смотрю, как он быстро разделяет их, а потом соединяет обратно, будто по волшебству. Такое ощущение, что металл невидимо проскальзывает через металл.

– Если бы я не была настолько уставшей, уверена, что смогла бы разобраться, как ты это делаешь, – говорю я тихо.

Его грудь сотрясается от смеха. Я пожелала Джею спокойной ночи и пошла спать. Когда моя голова, наконец, добралась до подушки, я совершенно отчетливо поняла, что кровать Джея находится как раз по другую сторону этой стены, и наши тела разделяет лишь шаг. Я засыпаю с мыслями о том, как бы мне хотелось преодолеть это расстояние.

***

Пятница – долгий день. У нас назначены встречи только до обеда, поэтому, как только я справляюсь со всеми поручениями, папа разрешает мне отправиться домой пораньше. По дороге на автобусную остановку, позади меня сигналит машина. Я поворачиваюсь и вижу Джея: у него опущено окно, а на пассажирском сиденье сидит Джесси, покуривая сигарету.

– Подвезти? – зовет Джей, его рука лежит на двери. Позади него сигналит машина, и затем обгоняет его. – Залезай.

Я спешу к машине и устраиваюсь на заднем сиденье. Джесси зажимает во рту сигарету и говорит мне привет.

– Предвкушаешь сегодняшний вечер? – спрашивает она.

– Ага, ты с нами?

– Не могу. У меня жаркое свидание с львицей из казино. Помнишь ее? – улыбка, которой она меня одаривает, поистине дьявольская.

– Помню.

– Думаю, с ней уже все на мази, но тут никогда не предугадаешь. Кажется, ты сегодня сама не прочь поймать кого-нибудь на крючок.

Щеки покраснели, и мне показалось, что через зеркало заднего обзора я уловила тяжелый взгляд Джея, направленный на нее.

– Ну, не знаю. Мне не везет с мужчинами. Я даже пыталась встретиться через онлайн-знакомства, но не уверена, что это мое.

Глаза Джея на миг встречаются с моими в зеркале, прежде чем вернуться обратно на дорогу. Видно, что он все слушает внимательно, хотя ведет себя совершенно иначе.

– Ага, сама знакомилась несколько раз с людьми через интернет, но там все в основном только ради секса, – говорит Джесси. – Не то чтобы это плохо, но, думаю, ты не этого ищешь, – она смотрит на меня с сочувствием.

Иисусе, разве мои щеки могут стать еще краснее, чем есть?

– Нет, не совсем, – отвечаю я.

Джей вздымает бровь.

– Что значит – «не совсем», Ватсон?

Я почесываю руку.

– Я ничего не имею против секса. Просто до этого никогда не доходит. Мишель говорит, что я не источаю флюиды доступности. Я всем своим видом показываю: «держись от меня подальше», – смеюсь я беспечно.

– В этом нет ничего плохого, – говорит Джей. – Такое ощущение, будто твоя подруга хочет, чтобы ты вела себя, как шлюха.

– Джей! – ахает Джесси.

Я хмурюсь.

– Ну, нет. Все совсем не так. Мишель очень меня поддерживает.

– Как скажешь.

– Итак, много у тебя было свиданий? – спрашивает Джесси, все еще сидя на своем сиденье лицом ко мне.

– Ни с одним из тех, кто знакомится онлайн. Они все кажутся такими безнравственными и заинтересованы только в сексе.

– Значит, ты попала не на тот сайт. Давай мне свой номер, я скину тебе список сайтов, чтоб ты знала, на каких знакомятся просто для интрижки, а на каких для серьезных отношений.

Она передает мне свой телефон, и я записываю в ее контакты свой номер.

– Спасибо. Очень мило с твоей стороны, – говорю я.

– А в каком отношении они безнравственны? – спрашивает Джей с нахмуренными бровями. Я могу ошибаться, но, кажется, будто в его голосе слышатся покровительственные нотки.

Я тяжело сглатываю:

– О, Боже. Поверь, тебе этого знать не хочется.

Джей, как ни странно, замолкает, а его челюсть сжимается. Он кажется раздраженным. Мы подвозим Джесси к ее дому, и я машу ей на прощание, в то время как Джей сворачивает обратно на дорогу.

– В любом случае, ты не должна встречаться со случайными мужчинами, – говорит он ни с того ни с сего.

– Ну, я этого не делала… пока что. Но если соберусь, то у меня есть ряд правил, которых следует придерживаться. – Поднимаю пальцы, начиная перечислять их. – Встреча должна происходить в дневное время в общественном месте – никогда не входить одной в чей-то дом. Нужно говорить Мишель и папе свое точное местонахождение. И самое главное, у нас с Мишель есть кодовые слова для сообщений, если вдруг нам понадобится позвонить друг другу и притвориться, что случилась беда. Но это если парень совсем уж плох, хотя за все это время только мне пришлось дважды выручать так Мишель.

Он встречается со мной глазами, и я вижу в них что-то загадочное. Минута или две проходят в тишине.

– Я помогу тебе, – затем говорит он.

– Чего?

– Со свиданиями. Я научу тебя, как казаться доступной. Мне не стоило говорить такое о твоей подруге ранее. Прости. На самом деле, она правильно сказала. Обычно одинокие люди показывают свою доступность через язык тела, в то время как те, кто счастлив в отношениях – нет. А раз ты свободна, но, якобы, излучаешь флюиды недоступной девушки, значит, на то должна быть причина.

Я складываю руки:

– Какого рода причина?

Джей пожимает плечами:

– Возможно, просто опасение или что-то вроде того. Но не переживай – мы во всем разберемся.