Текст книги "Плохой Круз (ЛП)"

Автор книги: Л. Дж. Шен

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 21 страниц)

ГЛАВА 7
Теннесси

Для протокола, я не болтала с Бренданом в баре.

Я даже не должна была быть в баре с самого начала.

Я направлялась к променаду, погрузившись в свои мысли и едва справившись с очередным потоком слез и икоты, когда заметила с другой стороны палубы, что в огромном баре работает только один бармен.

Он был взволнован, немного старше двадцати трех, с двумя огромными пятнами пота, украшающими его подмышки.

Помощь другим всегда давала мне чувство направления и успокаивала мою душу. Видеть кого-то, кто может быть более напряженным, чем я в тот момент, означало, что я могу сделать что-то лучше для кого-то, если не для себя. Кроме того, у меня не было никаких других дел, пока Круз Костелло, без сомнения, был занят, рассказывая всему миру, какая я идиотка.

Кроме того, я все еще носила свою форму официантки.

Если это не судьба, то я не знаю, что.

Бармен – Стиви – почти поцеловал меня, он был так благодарен за помощь. Судя по всему, обе барменши, которые должны были работать с ним в эту смену, заболели, и он ждал, пока их заменят, чтобы одеться.

Я помогала ему всего двадцать минут, прежде чем двое барменов-ветеранов пришли спасти положение. Я была почти разочарована, когда они появились, так как я давала довольно точные советы и отвлеклась от испытаний  Элатон/Экстази.

Я даже сделала мысленную пометку попробовать найти работу в круизах до того, как Бир пойдет в колледж, чтобы я могла позволить себе отправить его туда. Черт, та же работа, но не в городе, который меня ненавидит? Где был минус?

Чтобы выразить свою признательность, Стиви начал присылать мне всевозможные причудливые коктейли – те, за которые нужно платить и которые не даются бесплатно в пакете «все, что ты можешь выпить».

И вскоре мне пришлось раздать некоторые из них окружающим, чтобы избежать отравления алкоголем. Один из них, Брендан Макгинн из Луизианы, решил завязать со мной разговор.

Все шло хорошо, и я действительно начала немного успокаиваться, пока не ворвался Круз и не выставил нас обоих склизкими извращенцами.

Хуже всего было то, что я была ошеломлена его поведением.

Он никогда раньше так не поступал. Не сейчас. Не в старшей школе. Черт возьми, даже когда мы оба были малышами-бугерами в местном питомнике.

Я знала, что Круз никогда не опозорит себя (и меня) таким образом в черте города Фэрхоупа. Но теперь, вдали от нашего города – от нашего штата – очевидно, все ставки были сняты.

Я официально была его унизительным парком развлечений, предназначенным исключительно для его развлечения.

Он был золотым, царственным и никогда не ошибался. Но в течение следующих десяти дней он планировал быть тем, что щекочет его воображение.

А именно – мой мучитель.

Теперь мы с Крузом направлялись в комнату вместе, так как я не знала, где она находится, и очень старались не убить друг друга.

– Это было действительно необходимо? – прошипела я, пробираясь к лифту.

Плохая идея.

Мои ноги все еще не оправились от предыдущего опыта с полом из лавы. Я не завидовала бедному обслуживающему персоналу, которому сегодня пришлось соскребать половину моей омертвевшей кожи с палубы.

– Вовсе нет, но было очень весело.

– Хотела бы я, чтобы жители Фэрхоупа видели тебя в действии. Разговоры о прелюбодеянии и инцесте.

– Не забывай о гонорее, – небрежно произнес Круз.

–Серьезно, почему люди не видят дальше твоего бычьего взгляда? – спросила я, как только лифт открылся.

Мы оба вошли вместе с тремя людьми позади нас, которых мы не замечали до этого момента, но они наверняка заметили нас и уставились на нас с нескрываемым любопытством.

Круз, казалось, совсем не возражал, что он был центром неправильного внимания, кремень в его глазах говорил мне, что он никогда не чувствовал себя так комфортно.

– Ну, во-первых, люди не такие уж проницательные. Легко вдуть дым в их задницы. Во-вторых, я сохраняю эту часть своей личности специально для вас, миссис Вайнер.

– Я должна записать тебя, – пробормотала я.

– Я должен подать на тебя в суд.

– Ах, да? – извергла я  – На что именно?

– Ударила меня по горлу, испортила мой единственный отпуск в этом году. И так далее.

– Ты проткнула ему горло? – девушка-подросток с фиолетовыми волосами и кольцом в перегородке рядом с нами повернулась ко мне, подняв кулак для удара. – Чувак. Аккуратнее.

Я наклонилась к ней, наклонив руку ко рту, как будто говоря секрет.

– Он рухнул, как башня Дженга. Это было прекрасно.

Все смеялись.

Лифт скользнул в сторону, и Круз вышел наружу. Я последовала за ним по узкому коридору с темно-синим ковром и золотыми тиснениями. Двери были сделаны из массивного красного дерева, и в воздухе витал стойкий аромат цитрусовых и чистящих средств.

Круз просунул электронную карту в прорезь на двери и толкнул ее. Я заметила, что, несмотря на его сильную неприязнь ко мне, он придержал дверь открытой, чтобы я вошла первой.

Вечный джентльмен.

–Я первая в душ. – Я вошла внутрь, бросилась на единственную кровать королевского размера , которую могла предложить комната, и вдохнула запах простыней, еще свежих после стирки.

Круз бросил электронную карту на ближайший стол и прислонился к тонкой стене кабины. Он был примерно вдвое меньше среднего гостиничного номера «Holiday Inn», но безупречно обставлен и очень чист.

Тем не менее, я понятия не имела, как выдержу десять дней в этом месте с Крузом Костелло.

– Не возражаю, – сказал он. – Кажется, тебе это нужно больше, чем мне.

– Ты хочешь сказать, что я воняю?

– Я говорю, что наслаждаюсь каждой минутой, проведенной вдали от тебя.

– Тебе следует писать песни о любви, – улыбнулась я ему. – Это по-настоящему романтично.

– Ты ведь знаешь, что приправа – это больше, чем приправа, верно? – он нанес удар ниже пояса, скептически приподняв бровь.

Решив спасти то, что осталось от этой поездки, я отказалась от спора с ним, расстегнула чемодан и достала туалетные принадлежности и свежую одежду.

Как только я вошла в крошечную ванную комнату, я включила оба крана и душ на максимум для уединения и занялась своими делами. Я оставила за собой право испустить несколько изящных пуков без осуждения за это, пока я была в комфорте своей ванной.

Я не торопилась, приняла душ, помыла голову почистила зубы, намазалась всевозможными бесплатными кремами и надела свежую одежду, которую сообразила носить в сумочке, зная, что наш багаж могут доставить только после ужина. (Хорошо, Круз напомнил мне, чтобы я взяла платье, прежде чем мы передали наш багаж, с язвительным замечанием о дресс-коде в столовой.)

Я даже сушила волосы феном. У меня было искушение заколоть его и забрызгать до смерти, как всегда, но потом я вспомнила, что больше не в Фэрхоупе. Я могла позволить себе быть кем-то другим, может быть, настоящей, а не ожиданиями людей от меня.

– Хорошо, Мистер Идеальный, душ полностью твой. – Я вышла из ванной с пружинкой на шагу.

Круз ушел.

***

Через тридцать минут я нашла Круза в столовой.

Я пришла с красной помадой от Анны Николь Смит и в обтягивающем черном мини-платье, которое не оставляло места для воображения.

Наш назначенный столик каким-то образом мог похвастаться видом на океан (я не верила, что удача имеет к этому какое-то отношение). Круз поужинал с одним из директоров круизов, единственная работа которого заключалась в том, чтобы выглядеть блестяще и красиво, одновременно убеждая гостей, что им достаточно весело, чтобы забронировать еще один круиз.

Она сидела на отведенном мне месте, все время хихикая и заправляя волосы за уши.

Отвратительно.

Разве она не знала, что мы фиктивно женаты?

Я прищурилась, пытаясь понять, похоже ли это на свидание или нет. Она была из тех привлекательных женщин, которых искали мужчины, подобные Крузу, – брюнетка, миниатюрная, стройная, уверенная в себе и одетая лениво, но дорого.

В конце концов, однако, было трудно понять, имел ли мужчина намерение переспать с женщиной, когда все, что вы могли видеть, это то, что он просил ее передать масло.

Я также заметила Брендана. Он сидел один за двухместным столиком и ел бургер, который они предлагали только в детском меню. Брендан тоже заметил нас обоих и бросил на меня вопросительный взгляд, когда увидел Круза с круизным директором Леди Вумен.

Подойдя к Брендану, я заняла свободное место, подала сигнал официанту, сказала ему, что возьму то, что ел Брендан, и завязала разговор.

– Какой у тебя муж, – Брендан фыркнул.

– Он врач, знаешь ли, – похвасталась я.

Я была почти уверена, что это будет мой единственный шанс выставить напоказ доктора в качестве мужа.

Или любого мужа в этом отношении.

– А еще твой кузен.

Я пренебрежительно махнула рукой, не понимая, почему я развлекаюсь с безумием Круза.

– Круза усыновили. Его мать была в цирке, и она делала много странных вещей со своим телом во время беременности. Он вышел со всеми видами проблем. Разве ты не заметил, что его голова по форме немного напоминает баклажан?

– Ну, теперь, когда ты указала на это…– Брендан замолчал, прищурив глаза на Круза.

Боже, это было освобождением.

Я кивнула.

– Что еще с ним не так? – спросил Брендан.

– Я действительно не должна это говорить.

– Продолжай. Я умею хранить секреты.

Я была уверенаа, что он не может постоянно держать при себе свой сотовый телефон, не говоря уже о том, чтобы держать его в секрете, но в этом-то и был смысл, не так ли?

– У него… хм, вообще-то, когда-то о нем было несколько статей. – Я прочистила горло и понизила голос.

– У него два пениса.

– У него ЧТО?

Я повторила ложь, что-то трепетало за моей грудью. Было так весело отомстить Крузу.

– Теперь я все понимаю, – сказал Брендан. – Это секс.

– Что ты имеешь в виду? – мрачно спросила я.

– Вы двое страстные. Я могу сказать, даже когда ты ссоришься, у тебя отличная сексуальная жизнь.

Я искренне надеялась, что Брендан не служил этой стране в ФБР или ЦРУ, потому что его инстинкты были далеко, если он думал, что это излом.

– Да, очень жаль, что он собирается пригвоздить симпатичную брюнетку, управляющую круизом, с палубы пляжа еще до того, как ночь закончится, – горько пробормотала я.

Брендан кивнул, вероятно, решив, что он собирается принять нас такими, какие мы есть, и не будет задавать слишком много вопросов.

Мы приятно поели и еще более приятно выпили. Когда я заглянула через плечо, чтобы посмотреть, покончил ли Круз с этой женщиной, я увидела, что он только начал.

К ним присоединились еще несколько человек, ее коллеги, судя по форме, и теперь все выпивали.

Он выпивал и время от времени поглядывал на меня, как будто тоже распространял ложь обо мне.

Меня пронзил внезапный разряд, словно землетрясение.

Круз был здесь, проводя время своей жизни без семьи, свободный быть тем, кем он хотел быть, в то время как я впервые в жизни была вдали от Бира и, вероятно, не увижу его в ближайшие десять дней.

С того момента, как родился Бир, я не отлучалась от него больше чем на двенадцать часов.

Это было неслыханно.

Боль от того, что я скучаю по нему, грызла меня, как ночное животное.

Быстро, пока моя логика не взяла верх над сильным чувством жалости, я на прощание поцеловала Брендана в щеку и удалилась в свою каюту. Когда я добралась туда, я обнаружила, что мой чемодан вместе с чемоданом Круза ждали у двери.

Наши вещи были единственными вещами, которые все еще ждали в коридоре, они стояли рядом, но все же достаточно далеко, как два ссорящихся любовника.

Я решила привести их обоих, главным образом потому, что не хотела, чтобы он повесил на меня ответственность, если кто-нибудь украдет один из его драгоценных носков Hermes, или серебряную зубную нить, или еще какую-нибудь ерунду, на которую он тратил свою зарплату.

Я закрыла дверь, прижалась к ней спиной и закрыла глаза.

Когда я снова открыла их, я заметила кремовый туалетный столик с мягкой обивкой, задвинутый под письменный стол с зеркалом. Я прижала его к двери, его спинка зажала дверную ручку.

Затем я надела пижаму и скользнул в постель.

Я слишком устала, чтобы ждать и смотреть, как Круз отреагирует на свое положение человека, временно лишенного каюты.

Оказалось, не надо.

Он стучал в дверь, как кровавый убийца, в час ночи, разбудив меня.

– Теннесси Тернер. Немедленно открой эту чертову дверь.

Сидя прямо в постели, я задержала дыхание и уставилась на дверь, как будто он собирался пробраться через нее к Халку.

Я не была злой

Я не хотела делить постель с Крузом Костелло.

Я не доверяла ему.

Кроме того, я за всю свою жизнь ни с кем не делила постель. Даже мою девственность лишили клочка прохладной травы под трибунами, заросшего сорняками.

Но больше всего я думала, что Круз может сделать ход, учитывая, что я была любимой блудницей в городе. И я не верила, что откажу ему, как, очевидно, должна была.

– Я знаю, что ты не спишь, – прохрипел он с другой стороны двери.

– Да, – сказала я небрежно. – И что?

– Я не собираюсь спать на улице.

– Уверен? – Я зевнула.

– Господи, Теннесси.

– Не произноси имени Бога напрасно. Он не имеет никакого отношения к этой ситуации.

– Ты заплатишь за это.

– Могу ли я платить тебе теми же чаевыми, что и ты мне? Потому что я думаю, что сейчас тебе стоит заняться хорошими манерами.

Откинув голову на гору подушек, я усмехнулась.

– Что ж, по крайней мере, сегодня ты в безопасности от моей гонореи, мисисс Вайнер.

ГЛАВА 8
Теннесси

– Могло случиться с кем угодно.

На следующий день Бир решительно пожал плечами, ссылаясь на фиаско Круизгэйт – снова – пока мы общались по FaceTime.

Я держала свой телефон высоко в воздухе, бродя по своей комнате в ярко-розовом бикини, поверх которого я надела жемчужный кафтан, очень похожий на то, что вы найдете в более непристойной части магазина Victoria’s Secret, а не на пляже.

Я направилась в ванную, где намазала лицо косметикой.

– Нет, не может. И вообще, ни с кем такого не случалось. Это случилось со мной, –  Я надулась на зеркало перед собой.

– Я просто не понимаю, почему ты выставляешь нас такими плохими. – Моя мать, конечно.

Она выглянула из-за Бира, к нему присоединился мой отец, который устало улыбнулся мне и сказал:

– Привет, Несси.

– Надеюсь, ты хорошо относишься к доктору Костелло, тыковка, – В голосе мамы звучала предостережение. – Он стойкий парень. Не заслуживает того, чтобы застрять посреди этого.

Этот стоячий парень сказал людям, что я его двоюродная кузина, и прошлой ночью мы передавали друг другу венерические заболевания – прежде чем приставать к кому-нибудь в юбке, мне хотелось кричать.

Вместо этого я сказала себе, что в настоящее время я пользуюсь интернет-пакетом этого придурка по завышенной цене, разговаривая со своей семьей, так что не похоже, что карма его вообще не достала.

– Да, он знает, как мне ужасно жаль. – Ложь, ложь, штаны горят.– Где Тринити?

Мама посмотрела на другой конец комнаты и вздрогнула.

О, молодец.

Итак, Тринити была там и не хотела со мной разговаривать. Опять же.

Я не знала точно, что между нами произошло.

Я всегда была так близка со своей младшей сестрой – даже после того, как забеременела и стала позором для своей семьи, – но в последние месяцы она стала отстраненной, холодной, почти осуждающей.

Это не имело смысла.

Тринити всегда хваталась за горло, когда обо мне говорили что-то плохое.

Она защищала меня всем, что у нее было, и утверждала, что люди чертовски плохо обращались со мной, удобно игнорируя проступки Роба. Некоторые даже сказали, что понимают его за то, что он не решил испортить свою жизнь и остаться.

Мы с Тринити не ссорились или что-то в этом роде, чтобы оправдать столь внезапный разрыв. Хотя у меня было подозрение, почему она была сдержана.

Доктор Костелло-старший и его жена Кэтрин были, пожалуй, самыми почетными гражданами Фэрхоупа. Хотя Тринити было плевать на то, что говорили обо мне ее одноклассники, мнение Кэтрин и Эндрю было совершенно другим.

Она не хотела, чтобы я путалась с Костелло ради нее – ради ее будущего как члена их семьи.

Это означало, что мне пришлось приложить усилия с доктором Сатаной. Если не для себя, то для нее.

– Понятненько, – Я накрасила губы алой помадой. – Она не хочет говорить. Это нормально.

– Дело не в том, что я не хочу говорить, – лицо Тринити попало в камеру телефона, на ее щеках появились два пятна румянца. В остальном она выглядела бледной и обеспокоенной. И, если я не ошибаюсь, тоже была одета как монахиня, чтобы произвести впечатление на будущих родственников свекрови. – Просто… Господи, Несси, Кэтрин уже такая заноза в…

– Массе, – закончил за нее Бир.

Он знал, что я не люблю ненормативную лексику.

– Именно, – согласилась Тринити. – А теперь она ходит и бормочет себе под нос всякие гадости о нас. О, Несси, она такая ужасная.

Что-то в моей груди расслабилось, когда она снова заговорила со мной. Может быть, это был просто свадебный стресс?

– Послушайте, мне очень жаль. Это была моя ошибка. Что обо всем этом говорит Уатт?

Я нанесла третий слой туши, ожидая стука в дверь и найдя морщинистого Круза. До сих пор утро было счастливым без Костелло, но я не рассчитывала, что это продлится долго.

– Он ничего не говорит. – Тринити вздохнула. – Его родители – его кумиры. Он никогда не пойдет против них.

– Похоже на замкнутый круг.

– Не говори мне глупостей, Несси. Ты не имеешь права после того выбора в жизни, который ты сделала.

Ой.

– Ну, держись там, ладно? Я исправлюсь, когда увижу их. Я извинюсь тысячу раз. Я клянусь.

Повесив трубку и выглядя чрезмерно накрашенной – мне не нужно было еженедельно посещать терапевта, чтобы знать, что это был метод камуфляжа, предназначенный для защиты от общества, – я вышла из своей комнаты, размахивая маленькой сумочкой из искусственного меха.

Я выглядела так же стильно, как пятно от кетчупа на укороченном топе без бретелек, и меня это вполне устраивало.

В конце концов, меня нельзя обвинить в том, что я пыталась поймать британскую королевскую особу во время круиза из Северной Каролины на Багамах.

Я нигде не могла найти Круза во время завтрака, что очень способствовало моему ощущению безотлагательности исправить то, что я напортачила между своей семьей и Костелло.

После этого, по пути к бассейну, я прошла мимо библиотеки со стеклянными стенами с видом на океан и заметила его, сидящего в одиночестве, свежего, как маргаритка, в полном наряде, который я видела на манекене накануне с променада. в витрине «Prada».

Черные шорты-бермуды, коренастый темно-синий топ и его большие броские часы.

Так он и провел ночь в комнате круизного директора леди женщины. Если кто-то и заразил кого-то ЗППП, то это был этот газовый стартер. Я взяла на заметку не приближаться к южному региону Габриэллы Холланд, когда мы делали примерки подружек невесты.

Он потягивал эспрессо и просматривал новости на айпаде, прикрепленном к столу проволокой безопасности.

Сделав несколько успокаивающих вдохов, я толкнула стеклянную дверь в библиотеку и двинулась к нему, остановившись прямо перед ним.

Низкая лифтовая музыка заполнила комнату, полную мужчин от пятидесяти пяти лет и старше. Мне было интересно, в какой именно момент времени Круз Костелло превратился из лихого Q1 со стальными булочками в пенсионера из Флориды.

– Знаешь ли ты, что постоянное чтение новостей почти так же вредно для сердца, как и курение? – выпалила я. Потому что говорить глупости всегда было легче, чем извиняться.

Он не отрывал глаз от iPad, водя по нему пальцем, чтобы перевернуть страницу.

– Я этого не знал, потому что это неправда. Укажи свой источник.

Журнал «Южная красавица».

– Позволь мне быть скептиком. Это твоя версия извинения? – Его слова пронзили меня.

Черт, у него был хороший низкий голос.

– Если я собираюсь извиниться, то и ты должен.

Он посмотрел вверх, откинувшись на спинку плюшевого коричневого кресла, в котором сидел, и струйка его неразбавленного древесного аромата вторглась в мои ноздри, заставив все под морским покалыванием.

– За что?

– Ты сказал Брендану, что мы кузены, женаты и переносчики ЗППП. Именно в таком порядке.

– Достаточно справедливо, – сказал он, удивив меня. – Извинись первой.

Я закрыла глаза.

Мне уже не четыре.

Тогда почему было так трудно извиниться?

На кону счастье твоей сестры. Сейчас не время гордиться.

– Извини, я заказала нам не те билеты. Я действительно, действительно не хотела.

– В таком случае я приношу извинения за то, что поставил тебя в неловкое положение перед вашим маленьким другом, но оставляю за собой право сделать это снова, когда меня спровоцируют, на том основании, что это было веселее, чем что-либо, – Он указал на стул рядом с собой. – Кофе?

– Пожалуйста, – я села, чувствуя себя немного неловко.

По правде говоря, я не привыкла, чтобы меня обслуживали. Я всегда была той, кто обслуживал. Тем не менее, официантка из примыкающей кофейни подошла, чтобы принять мой заказ – флэт уайт и французское пирожное, произношение которого я не могла произнести, но могла указать в меню.

Мне пришло в голову, что я должна платить за еду, и я ненавидела себя за то, что не придерживаюсь бесплатного завтрака, который был подан раньше, или бесплатного круглосуточного буфета на палубе плавательного бассейна, на который у меня было слишком много гордости, чтобы бросить его.

Но у меня в кошельке были вчерашние деньги на чаевые, так что мне не пришлось подсчитывать их в ежемесячном листе Excel. Я все еще могла купить видеоигру Бира в конце месяца. Может быть.

– Так. Тебе вчера повезло? – Я не могла удержаться от вопроса.

– Если под удачей ты имеешь в виду, что мне не пришлось провести с тобой ночь, то да.

– Ты провел ее с кем-то еще? – небрежно спросила я.

– Да.

Ладно, это не должно было навредить боль. Конечно, не так, как это было. Я запуталась в тугих лозах ревности, которая душила меня.

– Хорошо. Она из нашего округа?

–Не уверен, – Круз перевернул еще одну страницу на iPad. —Это была пятидесятилетняя продавщица Prada, которая тайно арендовала мне свою верхнюю койку на палубе для персонала и решила переспать с вашим Бренданом, получив стопроцентную прибыль.

Святой черт.

Доктор Костелло был изобретателен.

Должно быть, он принял мое удивленное лицо за другую эмоцию, потому что медленно и хрипло сказал: – Извини, что между тобой и любовником ничего не вышло. Если, конечно, ты не против быть пятым колесом Бонни и Брендана.

– Он может получить Бонни.

– Судя по тому, что она мне сказала, когда сегодня утром пришла за своей электронной картой, ты также сказала ему, что у меня два пениса.

Я чувствовала, что краснею все больше и больше, но не ответила на это.

Круз одарил меня легкой покровительственной ухмылкой.

– На самом деле у меня есть только один, но я понимаю, почему ты допустила эту ошибку, учитывая его длину и ширину. Я польщен, что ты уделила мне такое пристальное внимание.

– Тогда почему ты сказал, что был не один? Она не была с тобой.

– Просто хотел увидеть твое лицо. Ты ненавидишь видеть, как я побеждаю.

– Верно, – я вздохнула. – Что отстой, потому что вы доктор Круз Костелло, всегда побеждаете.

– Не всегда.

В разговоре наступило затишье, и мне захотелось его как-нибудь заполнить.

– Должна сказать, с твоей стороны довольно изобретательно найти способ отобрать у меня моего потенциального сахарного папочку еще до того, как я сделаю шаг.

Официантка подала мне мой флэт уайт и выпечку и поспешила к соседнему столику, где люди не обсуждали пенисы и папиков. Или обсуждали? Я откусила кусочек маслянистого теста, запивая его горячей жидкостью.

Это было определенно лучше, чем оргазм. По крайней мере, так я сказала себе, поскольку оргазм мне не по карману. Я плохо умела это делать и всегда забывала подключить свой вибратор к зарядному устройству, так как могла делать это только тогда, когда Бира не было дома.

Любой, у кого был сын-подросток, знал, что лучше не оставлять вещи у всех на виду. Бир всегда искал что-то в моей комнате, будь то зарядное устройство, батарейка, резинка или любая другая мелочь.

– Тебе не нужен сахарный папочка.

Мне показалось, или Круз Костелло внезапно стал очень раздраженным?

– Почему бы и нет? – промурлыкала я.

– Ты можешь получить настоящего проклятого мужа, если постараешься.

– Ха, – Я сделала еще один глоток кофе. – Не в Фэрхоупе.

– Не будь так уверена в этом, – Он посмотрел на меня своим превосходным взглядом. Тот, который напомнил мне, что он намного лучше меня.

– Что ты слышал? – Я наклонила голову, внезапно заинтересовавшись. – Это Тим Трапп? Потому что ты знаешь, что я не могу с чистой совестью выйти замуж за этого человека и сделать так, чтобы мой сын стал Биром Траппом.

Круз уставился на меня со смесью раздражения и отвращения, качая головой.

– Я не слышал ничего конкретного. Все, что я хочу сказать, это то, что если ты приложишь немного усилий – и наденешь гораздо больше одежды – ты обнаружишь, что у людей не такая аллергия на тебя, как ты думаешь.

– Я думала, парням нравятся большие волосы, сиськи и крошечная одежда.

– Не тот, которого ты хочешь привлечь.

– И кого я должна хотеть привлечь? – Разговор снова принял неожиданный оборот. – Такие люди, как ты?

– Например, – Он сделал глоток эспрессо, скрестив ноги, как Джордж Клуни в рекламе частного самолета или что-то в этом роде. – Почему? Было бы так ужасно остаться с кем-то вроде меня?

«Нет, просто кто-то вроде тебя никогда не взглянет на меня и через миллиард лет.»

– Да, – коротко ответила я, жало отверженности уже пронзило мою душу, прежде чем он оттолкнул меня. – На самом деле было бы.

Круз зарычал, обнажая зубы в том, что должно было быть улыбкой, но заставило меня почувствовать холод и легкую тошноту. Он встал, отложил iPad и протянул официантке свое удостоверение личности круизного лайнера, чтобы мне не пришлось платить.

Если он думал, что я возьму на себя высокие моральные принципы и потребую стать голландцем, у него было другое дело.

– Ради того, чтобы эта поездка закончилась без предъявления обвинений в убийстве кому-либо из нас, я предлагаю держаться подальше друг от друга и встречаться в каюте в конце каждого дня, – предложил он.

– Звучит отлично.

– Где мы будем делить кровать, потому что я не собираюсь спать на полу или позволить Бонни стереть мой банковский счет.

– Это справедливо, – ровным голосом сказала я. – Но между нами будет барьер из подушек.

– Тем лучше.

– Хорошо. Отлично. Рада, что все уладилось.

– О, и Теннесси?

– Да?

– В следующий раз, когда ты запрешься в моей собственной комнате, оплаченной моей семьей, я вымажу тебя кровью и выброшу с корабля как приманку для акул. Поняла?

По тьме, блестевшей в его голубых, как океан, глазах, я могла сказать, что он не совсем шутит.

Тем не менее… Пришлось поднажать.

Это стало игрой.

Одна я не могла найти зрелости, чтобы остановить это.

– Чья это будет кровь?

***

Через два часа я оказалась в месте, которое должно было стать моей естественной средой обитания – у бассейна, на верхней палубе, загорая на солнце.

Поговорив с родителями и убедившись, что Бир в восторге (очевидно, он не выходил из зала игровых автоматов с десяти утра и даже нашел приятеля-подростка, пахнущего козой, по имени Лэндон), я поймала лежак, взяла мягкую книгу в мягкой обложке, которую кто-то взяла с собой, заказала фруктовый коктейль и сделала то, чего не делала с шестнадцати лет – расслабилась.

Никаких двойных смен в закусочной, уборки, стирки или помощи Биру с домашним заданием или Тринити с подготовкой к свадьбе. Никаких прогибаний перед мальчишками-подростками или противостояния гневу моих бывших школьных друзей, которые глумились надо мной со своими обручальными кольцами и ипотечными кредитами.

Даже книга была действительно хороша для чего-то, что я нашла с наклейкой со скидкой и подозрительным белым пятном.

День выдался слишком хорошим, чтобы быть правдой, поэтому я знала, что дела вот-вот пойдут наперекосяк. Помяните мои слова, если к концу дня «Элатон» не постигнет участь, аналогичная «Титанику», то весь круиз будет страдать от пищевого отравления.

Вскоре после того, как я съела на обед освежающий салат, полный фруктов и орехов, я и мой живот вернулись на наш солярий. Я перевернулась на живот и перевернула страницу в книге, когда на мое тело легла тень, спускаясь вниз справа от меня, когда кто-то сел на шезлонг рядом со мной, хотя весь ряд был пуст.

В аду есть особое место, зарезервированное для людей, которые предпочитают сидеть рядом с вами, когда все остальное доступно. И я искренне, искренне надеялась, что это место переполнено, и что у всех там воняло, потому что именно этого заслуживают такие люди.

– Ну, привет, милые щечки.

Он определенно не имел в виду крем на моем лице.

Я прищурилась, используя руку как козырек от солнца. Парень передо мной выглядел как типичный мальчик из братства, ему не больше двадцати, в бейсболке, вывернутой задом наперёд, в гавайских плавках и с татуировкой Bros Before Hos на груди, которую, я уверена, его друзья из братства набили ее тоже.

– Меня зовут Дейл.

Конечно. Бьюсь об заклад, когда его матери сделали УЗИ, все, что они увидели в ее матке, было картонной табличкой с надписью "придурок".

– Несси.

– Это милое имя. Ты местная?

Где мы сейчас?

Середина Карибского моря?

– Послушай, я очень польщена, что ты увидел мою попку и не подумал, что я двадцатидевятилетняя переутомленная малооплачиваемая мать-одиночка, но я такая. Итак, мы можем пропустить болтовню, и могу я предложить тебе посетить аквапарк на другой стороне палубы? Там много девушек твоего возраста.

Я была слишком прямолинейна. Но матери-одиночки не могли позволить себе роскошь гулять с мальчиками-неудачниками.

– Я не против, что тебе двадцать девять, – Он перекатывал палочку из одного уголка рта в другой.

– Ну, да, – Я уронила голову на шезлонг и повернулась в другую сторону, считая разговор оконченным.

Не то чтобы я была против свиданий с мужчинами, но если мне суждено положить конец тринадцатилетней мужской забастовке, то это будет не с Дейлом, который счел уместным выкрасить себя чем-то таким бесклассовым, даже мои стандарты.

– Возраст – это просто число.

– Это очень романтично.

Черт возьми, этот парень когда-нибудь уйдет?

– О, я не романтик. Я только ищу что-нибудь на один раз, детка.

– Спасибо за разъяснения. Я как раз обсуждала, какой бриллиант мне нужен на моем обручальном кольце.

Вскоре мне пришлось эвакуироваться с этого места.

Я не могла позволить себе драться с кем-то на этой лодке. Костелло уже смотрели на меня ястребиными глазами, ожидая, когда я нанесу последний удар по моей репутации и заставлю их умолять своего сына отменить помолвку с моей сестрой. И их осведомитель, Круз, был на этой лодке.

Не-а. Я и так шла по тонкому льду.

Спотыкалась, скорее.