Текст книги "До Гарри [ЛП]"

Автор книги: Л Кейси

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 17 страниц)

Мне казалось, что я должна плакать, но слезы не шли. Новое чувство оцепенения укоренилось во мне.

– Кажется, ты только и делаешь, что причиняешь мне боль, Кейл, – парировала я.

– Я не хотел, – прошептал он.

Я опустила взгляд в пол.

– Мне нужно уйти.

– Лэйн, пожалуйста…

– Кейл, – я прервала его, мой голос упал на октаву. – Мне нужно уйти. Я не хочу быть рядом с тобой прямо сейчас, так что, пожалуйста, просто отпусти меня.

– Я не могу тебя отпустить, – ответил он напряженным голосом.

Я не знала, как к этому отнестись, но в тот момент мне было плевать на Кейла или то, что он хотел сказать.

– Поздравь Дрю от моего имени, ладно?

Дыхание Кейла участилось.

– Лэйн, пожалуйста, позволь мне объяснить…

– Тут и объяснять нечего, – честно сказала я. – Вы с Дрю встречаетесь уже много лет, так что неудивительно, что в конце концов вы навсегда останетесь вместе и создадите семью.

Это не должно было быть сюрпризом, но, черт возьми, так оно и было.

– Это не было запланировано, – выпалил Кейл.

Но это не имело значения. Дрю носила ребенка Кейла, хотели они этого или нет, и это был абсолютный факт. Другим фактом было то, что мне нужно было уйти. Мне нужно было уехать далеко-далеко отсюда.

– Я пойду к дяде, – сказала я, отворачиваясь. – Мне нужно пройтись.

– Лэйн! – крикнул Кейл, боль в его голосе была слышна, когда я отошла от него.

К счастью, он не последовал за мной, но я чувствовала на себе взгляды, когда шла от больницы к дому моего дяди. Я знала, что Кейл и Локлан следовали за мной в машине, чтобы убедиться, доберусь ли я до дома дяди в целости и сохранности. Меня это не удивило.

Лаванда мертва.

Мой лучший друг и единственный человек, который знал все мои секреты, исчез. Моей напарницы и соучастницы преступлений больше не было. Она была единственным человеком во всем мире, с которым я могла поговорить, о чем угодно. Я могла вести себя с ней как угодно, и она никогда не осуждала меня, она просто смеялась и присоединялась к тому безумию, которое я творила.

Я никогда не понимала, как сильно люблю ее, пока не увидела ее безжизненное тело на стальном столе. Я даже не знала, знает ли она, как сильно я люблю и ценю ее, и что без нее я сошла бы с рельсов еще больше, чем уже сошла.

Я достала из кармана телефон и, сама, не зная зачем, набрала ее номер и приложила к уху. Он не зазвонил, а сразу перешел на голосовую почту.

– Это Лаванда, и есть большая вероятность, что я видела твой звонок, но перевела его на голосовую почту, потому что ненавижу разговаривать по телефону. Что тебе сейчас нужно сделать, так это написать мне. Ни в коем случае не оставляй свое имя, номер телефона и прочее дерьмо – просто напиши мне сообщение, и я свяжусь с тобой. Позже!

Я рассмеялась, когда раздался звуковой сигнал, означающий, что мое сообщение записывается.

– Клянусь, твоя голосовая почта все еще самая глупая вещь, которую я когда-либо слышала, но мне она нравится, и я люблю тебя, Лав. Знаешь, где я только что была? В морге, глядя на тебя на столе в холодной комнате. Я очень надеюсь, что ты напишешь мне и скажешь, что только что провернула самый эпический и злой розыгрыш всех времен. Я очень надеюсь, что ты это сделаешь, потому что не хочу, чтобы ты уходила. Ты не можешь уйти, слышишь меня? У нас слишком много дел. Мы должны закончить колледж и поехать на Ибицу, помнишь? Мы договорились, что поедем туда и повеселимся после учебы. Так что ты не можешь уйти, мы строили планы, и ты не можешь нарушить их. Ты просто не можешь… Пожалуйста, напиши мне, Лав. Я даже не буду сердиться на такую ужасную шутку. Клянусь своей жизнью, я не буду кричать на тебя. Я обещаю.

Я приблизилась к дому дяди и нахмурилась, сжимая телефон.

– Напиши мне позже, люблю тебя.

Подойдя к дому дяди, я повесила трубку и открыла дверь ключом, который он дал мне много лет назад. Я стояла в коридоре его дома, и, хоть произошло что-то ужасное, я чувствовала себя в безопасности.

– Дядя Гарри? – крикнула я.

– На кухне, дорогая, – последовал ответ.

Я вошла на кухню и обнаружила его за кухонным столом с чашкой свежего чая перед собой и чашкой на подставке для меня.

– Твой брат звонил раньше, – сказал дядя, отвечая на мой невысказанный вопрос.

Я кивнула, села за кухонный стол и сделала глоток чая.

– Мне так жаль Лаванду, Лэйн.

Я долго не отвечала ему, но, когда ответила, мне самой захотелось умереть.

– У меня никогда не умирал близкий человек, – прошептала я дяде. – Я знаю, что тетя Тереза умерла, и мне грустно, что ее больше нет, но мне было всего двенадцать, когда это случилось. Тогда я этого не понимала, но теперь понимаю. Лаванда действительно ушла, дядя Гарри, и она не вернется.

Я не выдержала, когда дядя обнял меня. Я плакала слезами, которых не было в больнице, когда я увидела Лаванду или ее семью, или, когда Кейл сказал мне, что Дрю беременна его ребенком.

– Кейл, – шмыгнула я носом. – Он будет папой. У них с Дрю будет ребенок.

Я услышал, как дядя пробормотал:

– Блядь.

Это точно отражало то, о чем я думала.

– О чем ты думаешь? – спросил меня дядя.

– Я хочу уехать отсюда, – прошептала я.

Дядя нахмурился, глядя на меня.

– Дорогая, не думаю, что уезжать – это самое лучшее для тебя…

– Моя лучшая подруга только что умерла, а Кейл и Дрю ждут ребенка, – перебила я его. – Я не могу быть здесь и смотреть, как он заводит семью с кем-то другим. У меня нет Лаванды, которая помогла бы мне справиться с этим. Мне нужно уехать отсюда, от него. Я думаю, это поможет мне наконец забыть его.

– Лэйн…

– Я больше не могу здесь находиться, дядя Гарри, – закричала я. – Я больше не могу этого делать.

Я почувствовала на себе взгляд дяди.

– Ты действительно хочешь уехать? – спросил он.

Я кивнула.

– Мне слишком больно быть здесь, это убивает меня.

– Тогда делай то, что считаешь нужным, милая, – сказал он после долгого молчания.

Я не была удивлена его поддержкой, знала, что он даст ее мне.

Я шмыгнула носом.

– Мне страшно.

– Это что-то новое и неизвестное, конечно тебе страшно, но это не значит, что это будет невозможно. Люди все время двигаются. Ты не первая и не последняя.

Я вытерла лицо тыльной стороной ладони.

– Все подумают, что я сошла с ума.

Дядя вздохнул.

– Они будут обижены и, вероятно, скажут то, что не имеют в виду, из-за беспокойства за тебя, но они не будут ненавидеть тебя. Ты дорога нам всем, Лэйн.

Надеюсь, что он прав.

– Не знаю с чего начать и как начать процесс переезда.

– Куда ты собираешься уехать? – спросил дядя.

Далеко-далеко.

– Я была в Нью-Йорке с мамой и бабушкой. Думаю, там здорово.

Дядя уставился на меня.

– Америка, Лэйн? Серьезно?

– Мне нужна дистанция, – прошептала я. – Мне это нужно.

Он кивнул и снова обнял меня.

Тогда мы приступили к делу. С помощью дяди я нашла в Нью-Йорке место для аренды, которое, судя по фотографиям, выглядело неплохо за цену, которую я могла себе позволить. Я могла закончить свои онлайн-занятия из любой точки мира, так что это было легко.

Я пыталась отказаться от денег дяди, но он дал мне достаточно на первые шесть месяцев аренды, а также купил билет в один конец до Нью-Йорка. Он взял с меня обещание начать принимать редакторскую работу, даже если я не была достаточно квалифицирована, чтобы называть себя редактором. Он сказал, что я хороша для этой работы и могу смело редактировать все, что мне дают. Он всегда знал, что моя жизнь будет связана с литературой, из-за моей любви к книгам, и что я буду чертовски хороша в своей работе. Он даже пообещал создать для меня сайт, потому что внештатным редакторам нужно иметь что-то профессиональное, для привлечения клиентов. Как только я согласилась, он подал заявление на получение визы ЭСАП (Электронная система авторизации поездок – это автоматизированная система, которая определяет право посетителей на поездки в Соединенные Штаты в рамках программы безвизового въезда) для меня, это означало, что я могла остаться в Штатах на девяносто дней, прежде чем мне придется уехать. Однако, как только я доберусь туда, то сразу же подам заявление на рабочую визу, чтобы продлить свое пребывание.

В течение трех часов после того, как я твердо решила уехать, мы обо всем договорились, и было решено, что я вылетаю после похорон Лаванды. В приемной больницы, я случайно услышала, что ее похороны состоятся через четыре дня, так что у меня практически не осталось времени сообщить семье, что я уезжаю. Я знала, что разговор будет тяжелым, но я уже приняла решение. Я должна была уехать. Оставаться в Йорке я просто не могла.

Я уже собиралась сказать своей семье, что уезжаю, и, хотя дядя был рядом, я все еще была чертовски напугана. Я прислонилась к кухонной стойке, а моя семья сидела за столом. Дядя прислонился к стене напротив меня, скрестив руки на груди. Все ждали, когда я заговорю.

– Лаванда ушла и никогда не вернется ко мне. – Я сидела, глядя в пол. – А я еще даже не начала до конца понимать это. Она умерла всего три дня назад, и ничто не кажется мне реальным. Я все жду, что она напишет мне или войдет в мою комнату.

– Дорогая, – прошептала бабушка.

Я прикусила нижнюю губу.

– Я хочу, чтобы вы все внимательно выслушали меня, когда скажу то, что должна сказать. Это важно, понимаете?

Я подняла глаза и обнаружила, что все кивнули.

– Я люблю Кейла, – выдохнула я.

Мои братья переглянулись, и родители тоже, прежде чем их взгляды снова сосредоточились на мне.

– Ты любишь Кейла? – отец моргнул.

– Всегда любила, – кивнула я.

Мама поиграла пальцами.

– Ты по-настоящему любишь его? – спросила она.

– Да, – ответила я.

Отец стиснул зубы.

– А он? Он любит тебя?

Я покачала головой.

– Не в этом смысле. Он даже не знает, что я его люблю. Я никогда ему не говорила.

– Почему нет? – спросил Лейтон.

С чего бы начать?

– Потому что все твердят о том, какие мы друг другу брат и сестра, а я никогда так о нем не думала. С тех пор как я была маленькой.

Мать побледнела.

– Я не… не знала, что это любовь, – выпалила она. – Я думала, это было мимолетное влечение.

Я нахмурилась.

– Это не твоя вина, мама. Я держала свои чувства к Кейлу при себе. Только Лаванда и дядя Гарри знали, как я к нему отношусь, но оба поклялись хранить тайну.

Отец скосил глаза на дядю и сурово посмотрел на него. Это удивило меня, потому что я никогда не видела, чтобы мои папа и дядя спорили.

– Прекрати, папа, – отчитала я. – Я заставила его поклясться, что он никому не расскажет.

Отец скосил на меня глаза.

– Здесь что-то происходит, что-то большее, чем Лаванда и Кейл. В чем дело? Скажи мне. Сейчас же.

Черт побери. Что-нибудь проходит мимо него?

Я потерла лицо руками.

– Я больше не могу здесь находиться, – сказала я, нервно сглотнув. – Лаванда исчезла, и Кейл тоже… у них с Дрю будет ребенок.

– Что? – ахнули братья в унисон.

– Дрю беременна? – переспросил Локлан.

Я кивнула.

– О, дорогая, – нахмурилась бабушка.

– Я не могу оставаться здесь и смотреть, как у них создается семья. Не могу оставаться здесь без Лаванды. Мне нужно уехать.

Отец стиснул зубы.

– В отпуск?

Я покачала головой.

– Нет, папа, не в отпуск.

Некоторое время все молчали, пока Лейтон не сказал:

– Ты хочешь переехать?

Я кивнула.

– Куда? – спросил он.

Сейчас или никогда.

– В Нью-Йорк.

Тишина.

– Можешь повторить? – сказал отец опасно низким голосом.

Я сглотнула.

– Я переезжаю в Нью-Йорк.

Лицо отца приобрело такой оттенок красного, какого я никогда раньше не видела. Он бросил взгляд туда, где стоял мой дядя, и сверкнул глазами.

– Что это за хрень? – спросил он.

Плечи дяди поникли.

– Она больше не может быть здесь, Том. Ей нужно уехать и проветрить голову.

– Так пускай уезжает за город, на выходные в спа или еще куда-нибудь, – рявкнул отец, оглянувшись на меня. – Ты не переедешь в Америку. Ни хрена подобного.

Я ущипнула себя за переносицу.

– Мне двадцать, папа. Мне не нужно твое разрешение.

– Не бросай ему это в лицо, – огрызнулся Лейтон. – Ты плохо соображаешь, ты не можешь…

Я оборвала брата:

– Я никогда не смогу ясно мыслить здесь, Лейтон. Мне нужно уехать и разобраться в себе.

– Ты забыла, что случилось с тобой в прошлом году? – бушевал он. – Ты могла умереть, а теперь хочешь встать и уехать из страны по собственному желанию? Это чертовски эгоистично с твоей стороны. Ты не можешь так поступить с нами.

Я откинула волосы с лица.

– Я не пытаюсь никому навредить, Лейтон, но это мое решение.

– Это хреновое решение, бл*дь! – взревел он, удивив всех нас.

Лейтон был не из тех, кто воюет, обычно он был миротворцем, но не сегодня. Сегодня он был в ярости, и я была его мишенью.

– Мне жаль, что ты так думаешь, – спокойно сказала я.

Локлан зарычал.

– Ты не переедешь в Америку.

Я сжала челюсти.

– Да, перееду. Все уже устроено.

– Что? – прошептала мама.

Я посмотрела на нее и возненавидела себя за то, что увидела слезы в ее глазах.

– Я уезжаю завтра днем после похорон Лаванды.

– Что? – закричали все.

Я подскочила и попыталась придумать что-нибудь, чтобы успокоить всех, но ничего не могла сказать, что могло бы изменить ситуацию.

– Лэйн, – крикнула бабушка, привлекая мое внимание. – Ты не можешь просто взять и уехать из страны. Ты расстроена из-за потери Лаванды и из-за того, что Кейл завел семью, но это неправильный шаг, дорогая.

– Оставаться здесь не вариант, – ответила я. – Мне нужна дистанция. Мне нужно пространство. Мне нужно время.

– Ты слышишь эту чушь? – рявкнул Локлан на дядю. – Как ты можешь стоять там и быть таким спокойным, когда она говорит о том, чтобы уехать из страны в одиночку, черт возьми, когда она в таком состоянии?

Дядя встретился взглядом с Локланом.

– Отговорить ее было первым, что я собирался сделать, когда она упомянула об этом, но я увидел по ее глазам, что она уедет отсюда, хотим мы этого или нет. Будем ли мы с ней на борту и поможем ей или…

– Или нет! – огрызнулся Локлан. – Если она уедет, это конец. Я отказываюсь волноваться из-за нее. Я делал это всю свою жизнь.

– Ты что, издеваешься? – сказала я брату. – Я ни разу не просила тебя беспокоиться обо мне. Я никогда никого не просила об этом, но вы все это делали, и я знаю, что это потому, что вы любите меня, но вы не можете защитить меня от всего. Я должна это сделать.

– Почему? – крикнул отец. – Почему ты должна уехать?

Мои плечи поникли.

– Это слишком сложно.

– Ты преодолеешь свою симпатию к Кейлу…

– Это не симпатия. Я люблю его! – крикнула я.

Отец прищурился.

– Тебе двадцать, и у тебя никогда не было отношений. Что ты знаешь о любви?

Слова отца глубоко ранили меня.

– Я знаю, что смотреть, как он с кем-то другим, убивает меня, ты это понимаешь? – спросила я напряженным от волнения голосом. – Это… убивает… меня.

– Она в таком состоянии из-за Лаванды и…

– Бабушка, перестань, – перебила я ее. – Я не ослепла. Я вижу ясно, и мне нужно уехать отсюда.

– Если ты уедешь, Лэйн, – холодно сказал отец, – не возвращайся, черт возьми!

С этими словами он вышел из комнаты, оставив меня смотреть ему вслед со страхом в животе. Я посмотрела на Локлана и Лейтона, когда они встали.

– Пожалуйста, – взмолилась я. – Я не хочу уезжать, поругавшись с вами.

– Тогда оставайся, и проблем не будет, – отрезал Лейтон.

Я покачала головой.

– Не могу.

– Тогда мне больше нечего тебе сказать. – Лейтон вышел, и я перевела взгляд с него на Локлана, который смотрел на меня с болью в глазах, которую я не понимала.

– Если ты уедешь и вызовешь раскол между всеми нами, тогда это конец. Тогда ты мне, черт возьми, больше не сестра.

Моя нижняя губа задрожала, когда мама и бабушка встали и вышли из комнаты, не сказав мне ни слова. Ни ругательства, ни прощания. Ничего.

– О, Боже, – выдохнула я. – Они меня ненавидят.

Я почувствовала, как дядя обнял меня.

– Они не ненавидят тебя. Им больно и страшно за тебя. Я же говорил тебе, что ты дорога нам всем.

Я крепко обняла дядю.

– Они меня не понимают.

– Они поймут, просто дай им время.

Я кивнула и вдохнула запах моего дяди, вспоминая все о нем в тот момент, потому что я не знала, когда в следующий раз смогу держать его вот так.

Я все взяла? – подумала я, в миллионный раз осматривая гостиную родителей. Сегодня я летела в Америку, чтобы начать новую жизнь, и нервы были на пределе. Я была так взволнована. Сообщить эту новость моей семье было полной катастрофой. Не буду лгать: мне было больно, что они даже не хотели прощаться со мной, но я знала, как они расстроены и беспокоятся за меня. Они просто не могли поддержать меня, упрямая черта Эдвардс подняла свою уродливую голову, когда я не передумала ради них.

Не помогало и то, что всего несколько часов назад я похоронила свою милую Лаванду и испытывала боль, которой никогда не знала, пока ее не опустили на шесть футов под землю. Однако моя поездка здорово отвлекла меня, и я погрузилась в нее вместо того, чтобы думать о своей подруге.

– Деньги, – пробормотала я себе под нос и еще раз проверила свои личные вещи.

Скоро приедет дядя Гарри, чтобы отвезти меня в аэропорт, и вместе со мной проверит список дел. Он путешествовал сотни раз и заметит, если я что-нибудь забуду.

– Лэйн? – внезапно раздался голос Кейла.

О, черт возьми, нет.

Я побледнела.

Какого хрена он здесь делает?

Я повернулась и посмотрела на Кейла широко раскрытыми глазами, когда он вошел в гостиную. Он перевел взгляд с меня на два больших чемодана, стоявших рядом. Он пристально посмотрел на них, прежде чем поднял свой взгляд на меня.

– Для чего они нужны? – спросил он, нахмурившись.

Пожалуйста, уходи.

– Что ты здесь делаешь? – спросила я, уклоняясь от его вопроса.

Он моргнул своими глазами цвета виски, которые я так любила.

– Локлан позвонил мне и сказал, что тебе нужно поговорить со мной, и я должен приехать прямо сейчас.

Гнев захлестнул меня.

– Локлан – гребаный ублюдок! – прорычала я.

Как, черт его подери, он посмел.

Кейл снова сосредоточился на моих чемоданах.

– Лэйн, для чего они нужны?

Бл*дь.

– Я… Я должна уехать.

Кейл не двинулся ни на дюйм.

– Не понимаю, – сказал он через несколько секунд. – То есть я понимаю, как это выглядит, что это такое, но почему?

Я отвернулась от него.

– Ты знаешь почему.

Он втянул в себя воздух.

– Пожалуйста, только не говори мне, что это из-за нас?

Были ли когда-нибудь – мы?

– Я уезжаю, потому что мне нужно пространство, много пространства, чтобы очистить голову. Она была затуманена тобой в течение многих лет, и мне просто нужно выбросить тебя из головы. Лаванда тоже ушла, и я просто не могу быть здесь без нее. Я похоронила ее сегодня, и меня разрывает на части от того, что ее больше нет. Мне нужно убраться отсюда.

Мускул на челюсти Кейла двигался взад и вперед, пока я говорила.

– Куда ты поедешь? – спросил он.

– Нью-Йорк, – я сглотнула. – Я нашла дешевую квартиру в хорошем районе.

Я смотрела, как Кейл впитывает мои слова.

– Америка? – прошептал он. – Ты уезжаешь в Америку?

Я кивнула.

– Мне жаль, но я должна уехать.

– И я узнаю это только сейчас? – сердито огрызнулся он. – Прямо перед тем, как выйти за дверь и уехать из страны, ты решила мне все рассказать?

Гнев – это хорошо, я могу бороться с ним своим собственным.

– Да, например, как ты знал, что Дрю беременна в течение нескольких недель, и молчал до того момента, как я узнала о смерти моей лучшей подруги?

Кейл отшатнулся, словно я его ударила.

– Это совсем другое дело.

– Почему? – огрызнулась я.

– Потому что я придумывал, как сказать тебе об этом, не причиняя боли.

Это всегда будет больно. Всегда.

– У тебя будет ребенок от кого-то другого. Как это может не ранить меня? – спросила я, мои плечи поникли.

Кейл облизнул губы и вместо ответа на мой вопрос сказал:

– Это какой-то гребанный бардак.

Наконец-то то, с чем я согласна.

– Ага, – кивнула я. – Так оно и есть.

Он молча стоял в дверях гостиной, загораживая мне выход. Я сдвинула очки на переносицу и посмотрела на часы на запястье. Увидев время, я выругалась.

– Я не улечу, если не выехать сейчас, – сказала я Кейлу. – Мне нужно пройти регистрацию и охрану.

Он стоял как вкопанный.

– Кейл, – нетерпеливо сказала я. – Отойди.

– Нет, – твердо ответил он. – Не отойду. Мы можем это выяснить. Тебе не нужно уезжать из этой чертовой страны, Лэйн.

Я не хотела ничего этого слышать, поэтому схватила чемоданы, подтащила их к двери и попыталась пройти мимо его худощавого тела. Я сердито пихнула его в грудь, когда он не сдвинулся с места.

– Отойди! – взмолилась я.

– Лэйн! – крикнул он и схватил меня за руки. – Какого черта тебе от меня нужно? Ничто из того, что я делаю, не достаточно хорошо для тебя. Какого черта тебе нужно? Скажи мне, потому что я, черт возьми, не знаю.

Я потеряла бдительность и дала волю чувствам, которые хранила глубоко внутри в течение многих лет.

– Тебя, Кейл! – заорала я. – Я просто хочу тебя!

Кейл отступил на шаг или два от меня, как будто мои слова ударили его с силой поезда. Балансируя, он стоял неподвижно и смотрел на меня. Тишина между нами была оглушительной, но я воспользовалась ею, чтобы выпустить все, что хотела сказать всю свою жизнь. Мне нужно было сказать ему, что я чувствую, даже если это означало конец всему.

– Я всегда хотела тебя, но я не могла тебя получить, – воскликнула я, не выдержав, когда огромные слезы покатились по раскрасневшимся щекам. – Я должна уехать. Меня разрывает на части, когда я смотрю, как ты счастлив с кем-то другим. Я хочу, чтобы ты был счастлив, клянусь, хочу, но мне больно, что я не та женщина, которая заставляет тебя улыбаться. Я так устала страдать, Кейл.

Кейл молчал, он просто продолжал смотреть на меня.

– Я люблю тебя. Всегда любила… только не так, как ты меня любишь. – Я посмотрела ему в глаза. – Я влюблена в тебя. Так было всегда.

Кейл открыл рот, чтобы что-то сказать, но, не произнеся ни звука, закрыл рот.

Я подняла руку.

– Тебе не нужно ничего говорить – тебе даже не нужно испытывать никаких чувств по этому поводу, – заверила я его. – Это не твоя проблема, а моя.

Кейл пару раз моргнул.

– Ты любишь меня? – прошептал он, широко раскрыв глаза.

Я сглотнула.

– Да, я люблю тебя.

Кейл моргнул, его глаза снова сфокусировались и уставились на меня.

– Но… но ты сказала мне, что между нами все не так… Ты сказала мне, что все не так. Я спросил тебя, и ты сказала мне «нет». Ты сказала «нет».

Мое сердце снова разбилось вдребезги.

– Я была в ужасе от того, что считала неправильным. Я мучила себя годами, потому что считала себя грязной из-за любви к человеку, которого все считали моим братом. – Я опустила глаза, пытаясь справиться со слезами, если я не буду смотреть на него, то может быть, мне будет не так больно.

– Мы были рядом друг с другом с того самого дня, как я родилась. Ты был первым мужчиной, который обнял меня и не был моим отцом. Знаю, что ты тоже был маленьким, и в то время вспыхнула дружба, но для меня все изменилось, Кейл. Я люблю тебя с той самой ночи, когда мне было десять лет и ты всю ночь спал возле моего шкафа с бейсбольной битой, чтобы отогнать монстров. Я просто не понимала, что, держа их подальше, ты пробудишь во мне новых.

По выражению его лица я поняла, что он в шоке. Он не мог начать думать о весомости моих слов, пока у него не было времени переварить то, что я ему говорила. Ему нужно было пространство, и я собиралась дать ему его.

– Ты сказала «нет», – прошептал он.

Я всхлипнула, когда его глаза наполнились слезами.

– Ты сказала мне «нет». Я хотел тебя, а ты сказала «нет». Видит Бог, мне было больно, когда ты отказала мне в своем сердце. – Он вытер слезы, скатившиеся по щекам. – Мне было так больно, Лэйн, но я научился с этим жить. Я понял, что Кейл и Лэйн никогда не будут вместе так, как мне хотелось бы. Я научился любить тебя, не нуждаясь в тебе. Я научился двигаться дальше.

Я не думала, что смогу чувствовать боль больше, чем уже чувствовала, но услышав слова «двигаться дальше» исходящие от Кейла, я разлетелась на миллион кусочков. Мне хотелось, чтобы пол разверзся и поглотил меня целиком.

– Я с Дрю, и я люблю ее. Она удивительная женщина, и она всегда была рядом со мной, сколько я себя помню. – Я подняла глаза, когда он заговорил, хотя это убивало меня. – У меня будет от нее ребенок, и когда-нибудь я женюсь на ней. Но я не думаю, что когда-нибудь смогу смотреть на нее и чувствовать то, что ты заставляла меня чувствовать.

«Заставляла», не «заставляешь». В прошедшем времени.

– Кейл, мне жаль, – прошептала я и вцепилась в подлокотник дивана, чтобы не упасть на колени.

– Мне тоже жаль, – ответил он. – Ты даже не представляешь, насколько.

Он сделал шаг назад, потом еще один, пока не оказался в коридоре.

– Береги себя, ладно? – он сглотнул. – Я всегда буду здесь, если понадоблюсь.

Затем он повернулся и ушел из моей жизни, уничтожив при этом то, что осталось от моего сердца. Прежде чем дверь захлопнулась, я услышала, как он произнес три слова, которые будут преследовать меня каждую ночь в течение следующих шести лет.

– Прощай, малышка Лэйни.

Глава 15

4-й день в Йорке

– Эй, Лав, – сказала я, улыбаясь фотографии моей старой подруги, на ее красивом, из серого мрамора, надгробии.

Я протянула руку и провела большим пальцем по изображению, затем села на холодную траву ее могилы и скрестила ноги. Я положила букет лилий, который принесла ей, перед милыми маленькими украшениями на ее могиле и просто смотрела на ее фотографию.

– Мне жаль, что я навещаю тебя всего второй раз, – начала я, затем нахмурилась, чувствуя себя виноватой. – После твоих похорон все пошло к чертям.

Я практически слышала, как ее голос в моей голове говорит: «Неужели, Шерлок», – и это заставило меня улыбнуться.

– Дела с Кейлом пошли очень плохо, Лав, а потом они пошли еще хуже с моей семьей, когда я собрала вещи и уехала отсюда. – Я сглотнула и посмотрела на свои руки. – Я сбежала и не появлялась шесть долгих лет.

Я вздохнула и покачала головой.

– Я была так убита горем, когда узнала, что ты умерла, а потом, в тот же день, узнала, что Дрю беременна от Кейла. Все это было слишком, и я подумала, что, если буду за тысячи миль отсюда, это как-то поможет, но это не помогло. Мой разум – мой злейший враг. Несмотря на то, что я не могла видеть Кейла, я все время представляла его и Дрю вместе с их ребенком, и это убивало меня. – Я нахмурилась. – Когда я не думала о них, то думала о тебе и о том, что было бы, если бы ты не умерла. Не думаю, что ты позволила бы мне уйти… Не думаю, что уход был бы даже вариантом, если бы ты все еще была здесь. Потеря тебя подтолкнула меня к краю пропасти, Лав.

Я облизнула пересохшие губы и снова посмотрела на надгробие Лаванды.

– Но все закончилось кошмаром. Все обернулось хуже, чем я могла себе представить. Бедный мальчик Кейла умер, и теперь он один. Я чувствую перемену в нем. Вижу это в его глазах. Он такой же, как я, просто существующий, и я ненавижу это. Не хочу, чтобы он так себя чувствовал, потому что знаю, как здесь пусто и холодно.

Я подняла с земли несколько травинок и разломала их пальцами.

– Я также все время думаю о тебе, Лав, – сказала я на случай, если она подумает, что я не думаю о ней. – Ты бы знала, что делать, если бы была здесь, у тебя всегда был лучший совет.

Я огляделась, проверяя, нет ли кого поблизости и обрадовалась, когда увидела, что вокруг никого нет. Было легче, зная, что мой разговор с Лавандой был приватным. Разговор с ней заставил меня почувствовать себя лучше. Даже если она не ответила мне, я знала, что она слушает.

Я чувствовала ее.

– Ты с моим дядей? – спросила я шепотом. – Если да, то не могла бы ты сказать ему, что я действительно скучаю по нему? – я улыбнулась, когда прохладный ветерок закружил вокруг меня. – Думаю, что все еще нахожусь в состоянии шока, потому что бывают моменты, когда я совершенно забываю, что он ушел, а потом понимаю, что это так, и мое сердце снова разбивается.

Я потерла нос тыльной стороной ладони.

– Думала, что похоронить тебя – самое трудное, что мне когда-либо приходилось делать, но смерть дяди Гарри причиняет боль совсем на другом уровне. Он был всем, что у меня осталось от дома после того, как я уехала, а теперь его нет.

Я вытерла глаза.

– Я снова наладила отношения со своей семьей. Быть вдали от них, ничего не решило. Это только причинило еще больше ненужной сердечной боли. И после всего того дерьма, что случилось с Дженсеном, когда я была подростком, мне действительно не следовало уезжать из страны. Лейтон говорил мне, как они будут волноваться за меня, но я не слушала. Но теперь я дома, и мне стало лучше.

Я вздохнула и убрала с лица выбившиеся пряди волос.

– Мне еще предстоит серьезно поговорить с Кейлом, и я, честно говоря, очень боюсь этого. Не представляю, что произойдет после того, как мы поговорим, и это незнание ужасно, но что бы ни случилось, нам нужно прояснить ситуацию. Он должен знать, что я все еще чувствую к нему, и он должен знать, почему я больше не могла оставаться здесь.

Закончив говорить, я долго молчала. Просто сидела неподвижно, как статуя, в то время как масштабы потери захлестывали меня. Это была часть моей отстойной жизни. Я была благодарна, что наконец-то увидела свет в конце туннеля. Теперь мне нужна была моя семья. Я это ясно видела. Их любовь и забота больше не были подавляющими. Это успокаивало.

Я оставалась не для того, чтобы угодить кому-то еще, я делала это для себя, и не могла не улыбнуться из-за коварной руки моего дяди, приложенной к этому. Я поступлю правильно. Поговорю с Кейлом, потому что мне нужно поговорить с ним из-за себя, а не из-за наследства. При мысли о Кейле я посмотрела в сторону могилы Кейдана и замерла, увидев, кто стоит перед ней.

Дрю.

Какое-то мгновение я смотрела на нее, а потом вскочила на ноги и направилась к ней. Я понятия не имела, что собираюсь ей сказать, но мне нужно было что-то сказать. Все, что угодно.

Я подошла к ней, под ногами хрустел гравий. Я остановилась в нескольких футах от нее и глубоко вздохнула.

– Привет, Дрю, – тихо сказала я.

Я поняла, что испугала ее, потому что она подпрыгнула и посмотрела на меня удивленными глазами.

– Лэйн? – выдохнула она и приложила руку к груди. – Ты меня напугала.

– Прости, – я нахмурилась. – Мне показалось, ты слышала, как я подошла.

Она покачала головой.

– Я была в своем собственном мире.

Я засунула руки в карманы пальто.

– Я навещала Лаванду и увидела тебя здесь. Захотела подойти и поздороваться.

Она бросила взгляд через мое плечо, прежде чем скользнуть взглядом обратно ко мне.

– У меня никогда не было возможности сказать это, но мне очень жаль твою подругу. Кейл рассказал мне, как ты была опустошена, когда она умерла. Он сказал, что потерял тебя в тот день в больнице.

Я уставилась на нее, удивленная, что она открыла мне это.

– Он так сказал? – спросила я.

Дрю кивнула.