Текст книги "До Гарри [ЛП]"

Автор книги: Л Кейси

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 17 страниц)

Я зарычала на Лаванду.

– Мне девятнадцать, и я учусь в университете. – Спорила я. – Разве не ты велела мне играть на поле?

– Играть на поле? – да, – согласилась Лаванда и прищурилась. – Трахать всех мужчин в поле зрения? – нет.

Я не могла удержаться от смеха.

– Прекрати. Это не смешно, и ты знаешь это, – проворчала она. – Ты же не хочешь быть этой девушкой, правда? Девушкой, которая унижает себя бессмысленными связями и теряет себя, потому что ей грустно?

Я ненавидела, когда она погружалась так глубоко, особенно когда я чувствовала себя дерьмово.

– Мне не грустно.

– Детка, – она нахмурилась, – тебе грустно.

Я посмотрела на потолок и хмыкнула: – Я так и знала, что не должна была приезжать домой в эти выходные.

Лаванда фыркнула.

– Мы учимся в одном университете и живем в одной квартире. Ты не можешь убежать от меня.

Это была отвратительная правда.

Мы обе учились в Йоркском университете и жили в студенческой квартире недалеко от кампуса. Я изучала английский язык, а Лаванда изучала английский язык в сфере образования. Получив степень бакалавра искусств, я хотела стать литературным редактором, а Лаванда – учить детей. Ее срок обучения был таким же, как и у меня – три года, и ей нужна была степень бакалавра, чтобы сделать первый шаг к работе своей мечты, а я была счастлива идти рядом с ней. Мы учились на первом курсе колледжа и любили каждую его секунду.

Я закатила глаза.

– Скажи мне что-нибудь, чего я не знаю.

Лаванда усмехнулась.

– Ладно, Кейл и твои братья внизу.

Я резко выпрямилась и быстро схватилась за голову, когда комната слегка закружилась. Я закрыла глаза, сосчитала до десяти и, убедившись, что меня не вырвет и я не потеряю сознание, открыла глаза и сузила их до щелочек.

– Ты врешь! – прорычала я.

Лаванда подняла обе руки к груди.

– Я не вру… Они едят внизу. Они тоже не знали, что ты будешь дома в эти выходные.

Этого не может быть.

– Я не могу иметь дело со своими братьями, когда у меня похмелье, и я не могу видеть Кейла, зная, что я делала прошлой ночью с каким-то незнакомцем.

Лаванда подняла бровь.

– Почему? Я думала, ты больше не заботишься о нем.

Я стиснула зубы.

– А я и не забочусь.

– Тогда спускайся вниз и докажи это, – бросила она.

Я ненавидела ее.

– Отлично, – выдавила я и сбросила с себя пододеяльник.

Лаванда сделала вид, что прикрывает глаза.

– Я твоя лучшая подруга и соседка по комнате, но мне не нужно видеть так чертовски много.

Я посмотрела вниз и увидела, что мой укороченный топ для сна обнажил одну из моих сисек, а нижнее белье задралось. Я поправила топ и нижнее белье, затем рассмеялась, поднимаясь на ноги. Я достала из комода чистое белье, удобные брюки, простой лифчик и черную майку и пошла в ванную. Быстро приведя себя в порядок, я собрала волосы в свободный пучок на макушке, надела свежую одежду и очки.

Спускаясь вниз, я позволила Лаванде идти впереди.

– Ты разбудила ее, Лаванда? – раздался голос Лейтона, когда она вошла в кухню.

– Едва ли, – фыркнула Лаванда. – По-моему, она все еще пьяна.

– Отлично, – проворчал Локлан, заставив меня улыбнуться.

Я прошла на кухню и откашлялась.

– А вот и она, – сияя, объявил Кейл, вставая со стула.

Я застонала и положила руку на голову.

– Не так громко.

Подойдя ко мне, он ухмыльнулся.

– Прости, – прошептал он, прежде чем обнять меня и крепко прижать к своему теплому телу.

Я скучала по его объятиям, и ненавидела это.

– Ладно, – пробормотала я.

Кейл отпустил меня и вернулся на свое место, а мама, как обычно, обняла меня и поцеловала в щеку. Она часто делала это, когда я была моложе, но теперь, когда я училась в колледже, она делала это каждый раз, когда я была дома и спускалась к завтраку.

– Я слышала, что ты плохо себя чувствуешь сегодня утром, – сказала она, нахмурившись. – Сколько ты выпила вчера вечером?

– Да, сестренка, – сказал Локлан, – сколько ты выпила вчера вечером?

Я посмотрела на его ухмыляющееся лицо и сверкнула на него яростным взглядом, прежде чем повернуться к нашей матери.

– Не очень. Наверное, я просто слишком много танцевала, и меня от этого тошнило.

Лаванда фыркнула, и моя ладонь зачесалась от желания шлепнуть ее.

– Во сколько ты пришла? – спросила мама, когда я подошла к кухонному столу и села на единственное свободное место между Лавандой и Кейлом. – Я не посмотрела на часы, когда услышала, что ты в ванной.

Я моргнула. Не знала ответ на ее вопрос. Я посмотрела на Лаванду, которая рассмеялась.

– Я высадила ее из такси в половине восьмого, – сказала она, качая головой.

Так поздно?

Я съежилась.

Неудивительно, что у меня так болела голова. Я страдала от похмелья, а также от почти нулевого сна.

– Твои братья никогда не приходили так поздно, – заметила мама.

Я закатила глаза.

– Мои братья никогда не были такими крутыми, как я.

Упомянутые братья фыркнули.

Я поморщилась, когда мама поставила передо мной тарелку с едой. Я потрогала свой живот и решила подождать несколько минут, прежде чем пытаться что-нибудь съесть, я не верила, что меня не стошнит снова.

– Что ты делала прошлой ночью? – спросил Кейл, с удовольствием поедая завтрак, приготовленный мамой.

– Лучше спроси с кем, – пробормотала Лаванда, потянувшись за апельсиновым соком.

Это было достаточно громко, чтобы Кейл и мои чертовы братья услышали. Естественно, все трое повернули головы в мою сторону, и на их лицах появилось хмурое выражение, которое заставило меня рассмеяться.

– Она шутит, – сказала я и пнула Лаванду под столом.

Три пары глаз остановились на Лаванде, которая поморщилась от боли от моего пинка, но заставила себя невинно и убедительно улыбнуться.

– Конечно, я шучу.

Мои братья смотрели на нее еще несколько секунд, прежде чем успокоились настолько, что вернулись к завтраку. Я облегченно вздохнула, затем посмотрела на Лаванду.

– Прости, – одними губами произнесла она, но на лице ее играла улыбка.

Злая сучка.

Я отвернулась от нее и вздрогнула, когда посмотрела на Кейла и обнаружила, что он смотрит на меня. Он наблюдал за моим взаимодействием с Лавандой, и я могла видеть, что он думал, что ее улыбка и защита были чушью. Он выглядел немного злым, но не имел на это права. Он не был моим парнем, и за последние два года он едва ли был моим другом, так что ему должно быть все равно, с кем я занимаюсь сексом.

Я почти не видела его больше, и мы только время от времени переписывались и разговаривали по телефону. Я знала, что этого следовало ожидать, когда он жил в Лондоне, но в глубине души я знала, что мы отдалились друг от друга, потому что у нас был секс, и он все еще стыдился или смущался этого, или, возможно, и то, и другое.

– Неважно, – пробормотала я и посмотрела на свою нетронутую тарелку с едой.

Я со вздохом оттолкнула ее.

– Не голодна? – спросила Лаванда, вгрызаясь в еду перед собой.

Я покачала головой.

– Мой желудок все еще неспокоен.

– Я же говорила тебе не пить самбуку, – сказала она, прищелкнув языком.

Я зарычала.

– Знаю, что ты велела мне этого не делать, спасибо.

Лаванда ухмыльнулась, явно наслаждаясь своей больной формой пытки.

– Я просто рада, что ты не повелась на «Джека Дэниелса», когда тебе его предложили, – задумчиво произнесла она. – Иначе мне, наверное, пришлось бы нести тебя домой каждый раз, когда мы куда-нибудь выходим.

Я сглотнула.

– Я никогда не буду пить «Джек Дэниелс».

– Почему нет? – спросил Лейтон. – Все не так уж плохо. Это любимый напиток Кейла.

– Вот именно, – пробормотала я.

Запах и вкус «Джека Дэниелса» слишком сильно напоминали мне о моей ночи с Кейлом и о Кейле в целом, поэтому я старалась держаться подальше от него.

Я была рада, когда зазвонил телефон Лаванды, сосредоточив внимание на ней. Она повозилась с телефоном, вытаскивая его из кармана.

– Мне очень жаль, я думала, он работает на беззвучном режиме… Лэйн, ты мне звонишь?

Мои брови удивленно поднялись.

– Не я. Мой телефон лежит в сумке наверху.

Лаванда повернула телефон лицом ко мне, и я увидела на экране свое имя. Не раздумывая, я взяла телефон Лаванды, сняла трубку и приложила к уху.

– Алло? – ответила я.

– Лаванда? – спросил мужской голос.

– Нет, – сказала я. – Это Лэйн. Кто ты и откуда у тебя мой телефон?

Голос усмехнулся.

– Ты оставила его в моей квартире прошлой ночью.

У меня был пробел в этой истории.

– Твоя квартира? – переспросила я. – Прошлой ночью меня не было ни в какой квартире…

– Да, – прошептала Лаванда. – Ты была.

Я нахмурилась.

– Ты уверена?

– Да, – пробормотала она. – Я, ты, Дэвин и горячий парень, которого ты подцепила, пришли к нему после закрытия клуба, чтобы выпить еще.

Я подумала о вчерашнем вечере и начала вспоминать, о чем говорила Лаванда.

– Черт, – пробормотала я и убрала телефон от рта. – Напомни, как его звали?

Лаванда посмотрела в сторону Кейла и сказала: – Дженсен.

Я практически чувствовала взгляды мужчин за столом, и я чувствовала разочарование, исходящее волнами от моей матери. Я проигнорировала их всех и сосредоточилась на разговоре с парнем по телефону.

– Могу я вернуть телефон, Дженсен? – вежливо спросила я.

Он снова усмехнулся.

– Конечно, я поэтому и позвонил Лаванде с твоего телефона, потому что у меня не было ее номера, чтобы я мог вернуть его тебе.

Это было… мило с его стороны.

– Назови свой адрес, и я… Просто отправь свою информацию на телефон Лаванды, и я получу ее позже.

Когда я снова почувствую себя человеком.

– Хорошо, детка, – прощебетал Дженсен.

Я съежилась.

– Ладно, пока.

– Пока.

Я повесила трубку и вернула Лаванде телефон. Она посмотрела на всех в комнате, а затем на меня, как будто думала, что они убьют меня, что заставило меня рассмеяться.

– Ты думаешь, это смешно? – прорычал Локлан. – Вчера вечером ты была с парнем, пьяная в стельку, ничего не помнишь, а теперь смеешься?

Я закрыла рот и просто пожала плечами, потому что не знала, что еще делать.

– Это действия грязной потаскухи, – нахмурился он. – Что, черт возьми, с тобой не так?

– Приятель, – Кейл сверкнул глазами. – Не смей так с ней разговаривать!

Я обменялась удивленным взглядом с Лавандой, потому что Кейл выглядел так, будто был готов наброситься на моего брата за то, что он сказал мне, но мое внимание было отвлечено, когда Лейтон взревел: – Локлан!

Локлан посмотрел на нашего брата.

– Ты потворствуешь этому дерьму?

– Нет, – прорычал Лейтон, – но я не собираюсь отчитывать ее при всех. Не будь придурком и держи свои комментарии при себе. Она больше не чертов ребенок.

Сожаление отразилось на лице Локлана, когда Лейтон, как обычно, достучался до него. Однако он был слишком упрям, чтобы извиниться передо мной, и, хотя я ценила поддержку брата, все равно чувствовала себя униженной. Извинившись, я встала из-за стола и поспешила в свою комнату. Я попыталась закрыть за собой дверь, но Лаванда быстро последовала за мной и остановила.

– Я в порядке, – прошептала я.

Она не сказала ни слова, только обняла меня, когда у меня потекли слезы.

– Он не это имел в виду, – сказала она и крепко сжала меня. – Это было просто не то, что брат когда-либо хотел бы знать. Он был зол, вот и все.

Я кивнула. Я не винила Локлана за то, что он говорил обо мне ужасные вещи. Я тоже думала так о себе.

– Не похоже, чтобы он врал, – пробормотала я.

Лаванда отстранилась и сердито посмотрела на меня.

– Ты не грязная и не чертова потаскуха. Ты меня поняла?

– Но…

– Никаких «но», – резко оборвала она меня. – Никто не идеален. Ты совершила несколько ошибок, но это не делает тебя плохим человеком.

Я сглотнула.

– Спасибо, Лав.

– Я серьезно, – настаивала она. – Услышь меня ясно.

Я вздохнула.

– Да, но те ошибки, о которых ты упомянула, я больше не хочу повторять.

– Тогда мы отрежем источник этих ошибок, – твердо кивнула она.

Я подняла брови.

– И что это за источник?

– Алкоголь, – сказала она.

Я моргнула.

– Да, пьянство никогда не приносило ничего хорошего.

– Ты используешь его, чтобы утопить свои печали, но мы найдем для тебя новый способ сделать это. – Лаванда поцеловала меня в щеку и снова обняла. – Мы вместе во всем разберемся. Я здесь, с тобой и помогу тебе подняться, если ты упадешь.

– Я люблю тебя, Лав, – сказала я и крепко обняла ее.

Лаванда сжала меня в ответ.

– Я тоже тебя люблю, даже если ты заноза в моей заднице.

Я рассмеялась, и вот так просто она сняла напряжение. Она была права: в конце концов я найду новый способ справиться с Кейлом, и на этот раз это будет не просто облегчение боли на несколько часов.

– Хочешь, я пойду с тобой? – спросила Лаванда, высаживая меня возле жилого комплекса, в котором, как я смутно помнила, находилась прошлой ночью.

Я покачала головой.

– Я просто возьму свой телефон и поеду домой. Я не собираюсь торчать здесь, чтобы поболтать. У меня слишком сильное похмелье, чтобы говорить в полную силу.

Лаванда фыркнула.

– Хорошо, я позвоню тебе после работы.

Мы обе работали неполный рабочий день в кафе моей бабушки, чтобы избежать погружения в студенческие ссуды до крайней необходимости. Мы уже были в долгах, и нам не нужно было, чтобы наши случайные траты были для нас проблемой, поэтому мы устроились на работу, чтобы дать нам немного дополнительных денег.

– Люблю тебя, – крикнула она.

Я вздрогнула от ее крика и пробормотала: – Я тоже тебя люблю.

Я закрыла дверцу машины Лаванды и помахала ей, когда она отъехала. Когда она скрылась из виду, я повернулась лицом к жилому комплексу и, не раздумывая, поднялась по ступенькам и стала искать имена рядом с номерами квартир. Заметив имя Дженсена, я нажала кнопку. Прошло несколько секунд, прежде чем усталый голос произнес по интеркому:

– Алло?

Я прочистила горло.

– Привет, это Лэйн Эдвардс. Я здесь, чтобы забрать свой телефон у Дженсена.

– Да, я Дженсен, поднимайся. – Голос внезапно оживился. – Я на третьем этаже, в квартире три-ноль-три.

Как только дверь в многоквартирный дом открылась, у меня возникло дурное предчувствие, но я стряхнула его и вошла внутрь. Я должна была забрать свой телефон, а это означало, что я должна была войти внутрь, чтобы сделать это.

Смирись с этим.

Я поднялась по лестнице на третий этаж вместо лифта, он был очень маленьким и издавал странный шум, когда открывались двери. Я представила себе, как застреваю в нем, и только эта мысль заставила меня подняться по лестнице здания за три секунды.

Поднявшись на третий этаж и найдя квартиру три-ноль-три, я постучала в дверь и стала ждать. Дверь открылась довольно быстро, и парень, открывший ее, улыбнулся мне так, словно был очень рад меня видеть. Я внутренне съежилась, потому что знала почему.

У меня были вспышки воспоминаний моего тела, двигающегося вместе с ним в ранние утренние часы, и это заставляло меня чувствовать тошноту от самой себя.

– Привет, – сказала я, заставляя себя улыбнуться. – Могу я забрать свой телефон очень быстро? Я опаздываю на работу.

Сегодня у меня не было смены, но Дженсену и не нужно было этого знать.

Он кивнул и жестом пригласил меня в квартиру.

– Да, конечно, – улыбнулся он. – Заходи. Я принесу его тебе.

Секунду или две я колебалась, но вопреки здравому смыслу вошла в квартиру Дженсена и позволила ему закрыть за собой дверь.

– Хочешь чашечку чая? – спросил он, идя по коридору, который, как я знала, вел в его спальню.

Я вздрогнула.

– Нет, спасибо.

Мне просто нужен мой телефон, чтобы я могла уйти.

– Вот и мы, – объявил Дженсен минуту или две спустя.

Я посмотрела в его сторону и с облегчением выдохнула, когда увидела, что он действительно держит мой телефон в руке. Я потянулась за ним, когда он приблизился ко мне, но нахмурилась, когда он поднял его в воздух, вне моей досягаемости.

– Мне нужно на работу, Дженсен – дай мне мой телефон, – сказала я категорично.

– Ты можешь пропустить работу? – спросил он с надеждой.

Он что, шутит?

Я фыркнула.

– Нет, не могу, извини.

Он нахмурил брови.

– Но тебе было весело прошлой ночью.

Уверена, что да, но это не означало, что я останусь здесь на второй раунд.

Я почувствовала, как мои щеки вспыхнули.

– Я помню только обрывки вчерашнего вечера. Я была очень пьяна.

Он шагнул ко мне, улыбка играла на его губах.

– Я с радостью напомню тебе то, чего ты не можешь вспомнить.

В моей голове зазвучали тревожные колокольчики.

– Нет, спасибо, – сказала я и посмотрела на входную дверь.

Дженсен посмеялся надо мной, как будто мы играли в кошки-мышки, и я определенно застряла в роли мыши.

– Да ладно тебе, – поддразнил он. – Я хочу услышать, как ты закричишь, когда я заставлю тебя кончить снова.

Я сглотнула желчь, мне не нравилось слышать, как кто-то, кого я едва знала, говорит обо мне таким образом.

– Я ухожу, – твердо сказала я.

Он двигался быстро, и, прежде чем я успела добраться до двери, он заблокировал ее своим телом.

– Дженсен, – сказала я предупреждающим тоном, хотя страх просачивался в мои поры. – Я хотела бы уйти, пожалуйста.

Он поднял бровь и сказал: – Почему ты такая застенчивая? Ты не была такой прошлой ночью, когда мой член был у тебя во рту. – Он подмигнул. – Кстати, лучший минет, который я когда-либо получал.

Мой желудок сжался, когда я попыталась протиснуться мимо него.

– Оставь себе этот чертов телефон, – выплюнула я. – Я ухожу.

Я побежала к входной двери, но Дженсен грубо толкнул меня за плечи. Я с громким стуком приземлилась на пол и вскрикнула от боли, но страх заставил мое тело мгновенно принять стоячее положение.

Дженсен набросился на меня прежде, чем я успела полностью встать, и повалил на пол, как груду обвалившихся кирпичей.

– Отстань от меня! – взревела я и взмахнула рукой, встретив свой кулак с его лицом.

Лицо Дженсена дернулось вправо, и он громко выругался.

– Гребаная сука! – крикнул он и запустил руку мне в волосы, прижимая мой рот к своему. – Поцелуй меня, – прорычал он и прижался губами к моим. – Как прошлой ночью.

Я отреагировала и укусила его, заставив оторвать от меня рот и зарычать: – Чертова сука!

Я заметила движение его руки слишком поздно, но почувствовала, как она коснулась моего лица. Я вскрикнула, и белые точки заполонили мое зрение, когда вспыхнула боль. Я подняла руки, чтобы защитить лицо, потому что укус привел Дженсена в бешенство, и он начал наносить удар за ударом.

Я пыталась защищаться, но ударов было слишком много.

Металлический привкус атаковал мои вкусовые рецепторы, и рот наполнился кровью.

Я попыталась закричать, но раздалось лишь отвратительное бульканье, когда кровь хлынула из носа и потекла по горлу. Тут я заметила, что Дженсен перестал меня бить, но только потому, что он велел мне что-то сделать.

– Раздвинь ноги, или я порежу тебя, – прорычал он.

Порежет меня?

У меня закружилась голова, а его голос звучал так, словно доносился со всех сторон. Я посмотрела на него и ясно, как день, увидела, как он навис надо мной, его дыхание участилось, а на лбу выступил пот. Это смутило меня, потому что мое лицо, руки и грудь пульсировали, как будто он все еще бил меня.

Боль была невыносимой.

– Пожалуйста, – пролепетала я. – Пожалуйста… не надо.

Он покачал головой.

– Теперь уже слишком поздно для этого. Все, что тебе нужно было сделать, это поцеловать меня! Ты заставила меня ударить тебя, ты заставила меня!

Я наблюдала, как он начал расстегивать джинсы, и увидела, что у него эрекция. Это напугало меня настолько, что я закричала во все горло.

– Помогите мне! – я кричала так громко, как только могла, и отбивалась от Дженсена, когда он пытался закрыть мне рот руками.

Я услышала женский голос за дверью, и надежда наполнила меня.

– Помогите! – крикнула я еще раз. – На помощь!

– Заткнись на хрен! – заорал Дженсен, но испуганно вздрогнул, когда в дверь постучали. Один раз, два, затем на третьем ударе хруст наполнил квартиру, когда дверь распахнулась.

Я не могла разглядеть, кто это был, но услышала женский крик, когда кто-то бросился на Дженсена. Я почувствовала, как тяжесть его тела спала с меня, и была так благодарна за это.

– О, Боже, – закричал женский голос. – Она мертва?

Я издала звук, чтобы показать ей, что это не так, потому что не хотела, чтобы она уходила от меня. Я почувствовала, как девушка упала на колени рядом со мной и откинула волосы с моего лица. Она приложила что-то к моему лбу, что заставило меня вскрикнуть от боли, когда она надавила.

– Я должна остановить к-кровотечение, – пробормотала она, а потом повторяла: – О, Боже мой… – снова и снова.

– Дрю, – огрызнулся мужской голос. – Вызови скорую помощь прямо сейчас.

Дрю?

Я попыталась открыть глаза, но не смогла.

– Дрю? – прохрипела я.

Она молчала секунду, пока кусок ткани протирал мое лицо, а потом я услышала сдавленный вздох.

– Лэйн? – воскликнула она. – О, Боже мой! Лэйн, что он с тобой сделал?

Я хотела ответить ей, но, похоже, ни черта не могла сделать со своими голосовыми связками.

– Ты ее знаешь? – спросил мужской голос.

– Она лучшая подруга моего парня, – захныкала Дрю.

Я была его лучшим другом, когда ему это было удобно.

При мысли о Кейле я заставила себя открыть рот и прохрипеть.

– Не надо.

Она схватила меня за руку и сказала: – Ты слышишь меня, Лэйн?

Я слышала ее, но мое тело не хотело ее слушать. Оно хотело спать.

Я пару раз моргнула.

– Дрю, не говори Кейлу.

Не знаю почему, но я не хотела, чтобы он знал, что со мной случилось.

Она проигнорировала меня и выложила информацию человеку, с которым разговаривала по телефону. Она разозлилась и велела этому человеку перестать задавать столько вопросов и послать полицию и скорую помощь, потому что она думала, что я умираю.

Мне казалось, что я плыву, поэтому я понятия не имела, почему она думает о чем-то таком нелепом.

Ее тон изменился, и я услышала, как она закричала: – Кейл!

Не знаю как, но я услышала его повышенный и панический голос сквозь облако легкого головокружения.

– Я в порядке, – воскликнула она. – Это Лэйн. О боже, Кейл, здесь так много крови.

Кейл практически кричал в трубку телефона.

– Дженсен Сандерс! – закричала Дрю. – Он избил ее, но мы добрались до нее вовремя, чтобы остановить его до того, как… до того, как случилось что-то действительно плохое. Она ранена, и я не могу остановить кровотечение из ее головы.

Я глубоко вздохнула в знак поражения, когда Дрю рассказала Кейлу все. Я не хотела, чтобы она это делала. Я закрыла глаза, потому что мне нужно было отдохнуть, чтобы встретиться с Кейлом и моей семьей, когда придет время объяснять, что произошло. Я проигнорировала мольбы Дрю не спать и погрузилась в удивительно спокойный сон.

Когда я проснулась, вокруг было так много шума и суеты, а у меня и без того раскалывалась голова.

– Лэйн? – крикнул незнакомый голос.

Я застонала.

Замолчи.

– Ты меня слышишь, Лэйн? – со мной разговаривал мужчина, и он был чертовски громким.

– Хватит кричать, – сказала я, вызвав эхо огромного вздоха облегчения.

– Слава Богу, – прошептал знакомый голос.

Я моргнула, но открылся только левый глаз, и это меня напугало.

– Мой глаз, – выдохнула я.

Почему я не могу открыть правый глаз?

Я почувствовала, как нежные руки легли мне на плечи, а здоровым глазом увидела, что надо мной склонился темнокожий мужчина. Он лучезарно улыбнулся мне, что на удивление расслабило меня.

– Как тебя зовут, милая? – спросил он, его голос был глубоким и успокаивающим для моих ушей.

Я поморщилась от боли, но сказала: – Лэйн Эдвардс.

Он кивнул, все еще улыбаясь. – Какая у тебя дата рождения?

Мне пришлось на секунду задуматься, но я вспомнила точную дату и сказала: – 5 февраля 1990 года.

– Последний вопрос, – сказал улыбающийся мужчина. – Кто наш премьер-министр?

Я поморщилась.

– Дэвид Кэмерон, к сожалению.

– Это действительно хорошо, Лэйн, – сказал он, смеясь.

– Где я? – растерянно спросила я.

– Меня зовут Джейкоб, и я твой фельдшер, – четко произнес Джейкоб. – Ты в моей машине скорой помощи, и мы едем в Йоркскую больницу, чтобы тебя осмотрел и принял врач. Ты напугала нас там на минуту, но, кажется, тебе стало лучше. Ты проснулась и разговариваешь, и это то, что мне нравится видеть.

Что, черт возьми, это значит?

– Что случилось? – спросила я.

Джейкоб нахмурился, глядя на меня.

– Ты что-нибудь помнишь, Лэйн?

Я закрыла глаза и напряженно подумала о том, что могло со мной случиться, что я оказалась на заднем сиденье машины скорой помощи и по дороге в больницу. Минуту или две была пустота, а потом, как удар поезда, все это нахлынуло на меня.

– Дженсен! – крикнула я. – Он причинил мне боль, он пытался… он попытался…

– Ш-ш-ш, – успокаивал Джейкоб. – Все в порядке. Он был арестован на месте преступления и больше не может причинить тебе вреда. Услышь меня ясно, дорогая, он не причинит тебе вреда.

Я продолжала паниковать, а Джейкоб выглядел растерянным.

– У меня здесь твоя подруга Дрю, – сказал он, и это привлекло мое внимание.

– Дрю? – позвала я.

Я услышала какое-то движение, и вдруг она нависла надо мной.

– Я здесь, – выдохнула она.

Ее глаза были красными и налитыми кровью, очевидно, от слез.

Я сглотнула.

– Моя семья… Кейл…

– Они встретят нас в больнице.

Я закрыла глаза и сглотнула.

– Я должна была позвонить им, Лэйн, – фыркнула Дрю. – Ты должна понять, как страшно было видеть тебя в таком состоянии… вот такой.

Я попыталась кивнуть, но шейный бандаж помешал этому.

– Знаю, – согласилась я. – Спасибо, Дрю. Ты… ты спасла меня.

Ее глаза остекленели.

– Я услышала, как ты кричала. Я не знала, что это ты, но знала, что тот, кто кричал, был в беде.

Слава Богу, она меня услышала.

– Почему ты была в том здании? – спросила я.

– Моя подруга Кэри живет на том же этаже, – объяснила она. – Я выходила из ее квартиры, когда услышала крики, поэтому позвала Джека, парня Кэри, и он пинком распахнул дверь.

Мое горло сжалось от эмоций, поэтому я моргнула, признавая, что услышала ее.

– Дрю, – сказал Джейкоб, – не могла бы ты занять свое место?

Дрю исчезла, и я взвизгнула, когда машина скорой помощи начала трястись.

– Прости, Лэйн, – отозвался Джейкоб. – Мы как раз подъезжаем к аварийному участку. Через минуту-другую мы доставим тебя в больницу.

Я поморщилась и закричала от боли, когда носилки, на которых я лежала, вытащили из машины скорой помощи и вкатили в больницу. Я уставилась в потолок, наблюдая, как мимо проплывают светящиеся лампочки. Тогда мне стало немного трудно бодрствовать, поэтому я закрыла глаза, чтобы дать им отдохнуть несколько секунд.

– Комната четыре, пожалуйста, – сказал женский голос Джейкобу, который подталкивал меня в сторону комнаты.

– Здесь я прощаюсь с тобой, Лэйн, – сказал Джейкоб, склонившись надо мной. – Держись там, дорогая, хорошо?

– Обязательно, – сказала я. – Спасибо.

Джейкоб вышел, чтобы поговорить с медсестрой, которая, очевидно, будет присматривать за мной, поэтому Дрю подошла ко мне.

– Дрю? – я услышала, как мама кричала, ее голос был явно расстроенный.

Дрю с облегчением выдохнула и выбежала в коридор. Я закрыла глаза, когда она сказала: – Она проснулась и разговаривает.

– Лэйн, – услышала я крик матери, на этот раз ближе, и тут на меня набросилась тень. – О, моя малышка.

Я почувствовала ее руки на себе, и ее расстроило еще больше то, что я поморщилась от боли, когда она надавила слишком сильно.

– О Господи. – Голос Локлана был сдавленным. – Лэйн.

– Локлан! – раздался голос отца. – В какой комнате они ее держат. Лэйн!

– Нет! – крикнул Локлан. – Ты не захочешь видеть ее такой.

– Убирайся с дороги! – рявкнул отец, и я услышала какое-то хрюканье, потом мужской крик.

– Детка, – бормотал отец. – О, моя девочка.

Вставай!

Я заставила себя открыть левый глаз, и когда мое зрение привыкло, в поле зрения появились обезумевшие лица моих родителей.

– Я… в порядке, – прохрипела я.

Это заставило их обоих заплакать от облегчения, как мне показалось.

– Я в порядке, – повторила я громче.

Моя мать наклонилась и поцеловала каждую часть моего лица, и я позволила ей, хотя это было чертовски больно.

– Мой глаз, – сказала я ей. – Я не могу его открыть.

По ее щекам текли слезы.

– Он распух, – всхлипнула она.

Всего лишь?

– Лучше, чем потерять его, – усмехнулась я, пытаясь остановить ее слезы, но поморщилась от боли, когда от смеха у меня заболела грудь. – Больно, – сказала я матери, и на глаза навернулись слезы.

Тогда она пошла искать врача или кого-нибудь еще, чтобы он пришел и помог мне. Я закрыла глаза, потому что комната, в которой я находилась, была яркой, а мои веки были очень тяжелыми.

– Лэйн, – раздался новый мужской голос. – Лэйн, ты меня слышишь?

Я очень устала и застонала в ответ на голос.

– Лэйн, ты можешь открыть глаза? – спросил мужчина.

Я открыла левый глаз, но только на секунду, прежде чем он снова закрылся.

– С ней все в порядке? – спросил голос отца. – Почему она не может бодрствовать?

– У меня есть только частичная информация о том, что произошло – мы все еще собираем информацию, но совершенно очевидно, что она получила сильную травму головы тупым предметом. Я надеюсь, что это в основном косметическая травма и ее мозг не пострадал. После того как ее вымоют и зашьют раны, мы проведем МРТ и другие анализы.

Мне нужны швы?

Я хотела задать вопрос, который вертелся у меня в голове, но вместо этого смогла только застонать.

– Я знаю, что тебе больно, Лэйн, – сказал мужчина, который, как я догадалась, был моим врачом. – Медсестра установит капельницу и введет морфий, чтобы ты чувствовала себя немного комфортнее.

Звучит блестяще.

Я слышала разные голоса моей семьи, когда они разговаривали со мной и задавали вопросы доктору, но один голос был очень громким.

– Локлан? – услышала я голос Кейла.

– Она здесь, – крикнул Локлан.

– Тише, пожалуйста, – упрекнул голос.

– Я добрался сюда так быстро, как только смог… о, Боже, – выдохнул Кейл. – Лэйн. О, милая.

Я здесь.

– Я убью этого засранца, – прорычал он.

– Дрю, – сказал отец. – Что случилось?

Мой мозг выбрал этот момент, чтобы погрузиться во тьму, и я была благодарна за это, потому что слушать, как Дрю объясняет то, что она видела, было не тем, что я хотела услышать. Пережить это было более чем достаточно.

Четыре дня спустя я все еще была в больнице, но уже проснулась и полностью осознавала, что меня окружает. Первые три дня после того, как меня привезли в больницу, я находилась в отделении интенсивной терапии, потому что не приходила в сознание после того, как отключилась в отделении неотложной помощи. Мой врач заверил мою семью, что это произошло из-за очень незначительного отека моего мозга и что это пойдет моему телу только на пользу, когда оно начнет процесс заживления. Результаты МРТ и других анализов, проведенных врачами, оказались ясными, и это была хорошая новость. Все мои раны были простыми телесными ранами и парой ушибленных ребер – что, по-моему, было самой болезненной вещью, которую я когда-либо испытывала. Было больно дышать.

Мой правый глаз все еще был заплывшим, и у меня был довольно неприятный порез на правой брови, который требовал шести швов, и один на левой скуле, который требовал трех швов. В общем, от меня ожидали полного выздоровления, с небольшим шрамом или двумя. Во всяком случае, так сказал доктор. Но он ошибался. То, что сделал Дженсен, было глубже физических шрамов. То, что он сделал, останется со мной на всю жизнь.