355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Ксения Васильева » Богатая наследница » Текст книги (страница 9)
Богатая наследница
  • Текст добавлен: 26 сентября 2016, 01:19

Текст книги "Богатая наследница"


Автор книги: Ксения Васильева



сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 16 страниц)

Она усмехнулась совсем по-взрослому и ещё добавила: я жрать хочу, что ты мне приготовила?

Это она сказала уже бабке.

Надюшка вдруг залилась слезами, так ей было обидно за все: и Паша, и дочь... Все её пинают, как собаку!

Зинка засуетилась.

– Пойдем, Викочка, пойдем, сладкая моя...

Они ушли на кухню, а Надюшка, оставшись одна, тяжко задумалась.

Мать, конечно, права, – ей надо зацепить Юру...

И, пожалуй, надеяться ей на Пашу не след. Что он ей дает? Денег? Если уж очень поклянчит, да с унижением и слезами, – тогда даст сотню, не больше.

Права и Вика.

С Юрой у неё ничего не выйдет. Он не для нее.

Может и понравилась ему, но сама все напортила, начала трепать, как трепло последнее, да и о чем!

Надюшка вздохнула. Матери она пока говорить не будет, а съездиит к Эльке. Скажет, что на чердаке викин велосипед остался... Вранье, но как-то надо попасть к ней и Юру увидеть.

К писателю идти боязно, а вдруг он её и не вспомнит?

Но отольются кошке мышкины слезки!.. хх

хх

хх

У Клима и его маман был разговор гораздо более веселый.

После того скандала они не виделись и Климу хотелось все же помириться с маман. Хоть чисто внешне. А сейчас было самое оно. Такая новость! Для маман она будет слаще трюфелей, – её любимых конфет.

И Клим первое, что сделал, придя в родной дом, – это сказал маман, что они с Элькой решили снова пожениться.

Огласят же это на новоселье, а распишутся потом.

Маман от счастья позабыла все распри и оскорбления, – будто их и не было.

– Значит, жить вы будете там, – резюмировала Елена.

... Наконец, кто-то будет за Климом следить и ходить. Наконец-то на старости лет ей привалила удача, – сбыть с рук незадачливого сына. – А работать ты будешь? – снова забеспокоилась она.

Клим мгновенно подумал о том, что ему стоянку здесь оставить надо, и, как можно безразличнее, произнес, – да, мне иногда придется тебя беспокоить. Я все-таки в Дом Моды устроился нештатно. Когда поздний показ...

Елена затосковала и попросила, – надеюсь, ты не станешь являться пьяным?

– Помилуй! – Воскликнул Клим, внутренне смеясь, – с работы пьяным? В крайнем случае, бокал какого-нибудь приличного вина... Кстати, мы с Элькой совсем не пьем, хотя, сама понимаешь, возможности огромные и в баре стоит с десяток разных бутылок...

– Я не напрашиваюсь, но очень бы хотелось побывать там. И новоселье у вас, и вроде помолвки?.. – Прощупала ближайшие возможности Елена. Она знала, что Эля её недолюбливала.

Но ей до страсти хотелось поехать на дачу и... И, конечно же, убедиться в том, что все – правда. Все-таки сыну своему она доверяла, но не слишком. Как-то уж больно быстро свершилось их объединение.

Совсем недавно Клим вопил, что ничего никогда у них с Элей не может быть, и чтобы она, маман, на это не рассчитывала. Так что темное пятнышко на этой "лав стори" имелось. И Елена жаждала это пятнышко изничтожить, увидев мир и благоденствие во вновь возникшей семье.

Елена озаботилась: тебе нужны деньги?

– Нет, – гордо сказал Клим.

Елена облегченно вздохнула, значит, не все врет её сыночек, а может и все – правда. Убедили её деньги у Клима.

Из автомата он позвонил Стаху. Тот позвал Клима к себе.

Хорошо бы придти с красивой бутылочкой, но Элька не сильно тряханула мошной. Себе еле хватит, а Стах – богатый, ничего!

У Стаха, как и в тот раз, было чисто, холодновато, и не очень уютно. Тот же сытый дымчатый кот с изумрудными глазами почему-то укоризненно посмотрел на Клима и ушел, задрав белый с подпушки хвост, жалуясь на что-то стенам и дверям.

Стах принял Клима классно. Поставил отличную бутылку.

Клим для понта рыпнулся, – я не успел купить, сейчас сбегаю скажи, где у вас..

Но Стах твердо нажал ему на плечо и сказал: сколько уже раз мы пили на даче твоей бывшей жены! Я угощаю. Ты – мой гость.

И только они выпили по рюмке, как Клим сообщил: кстати, Стах, уже – не бывшей...

Стах звеняще воскликнул, – вот как? Поздравляю! Это – лучший вариант. И для тебя, и для нее, мне кажется. Все же вы – близкие люди и, наверное, что-то осталось в груди, – засмеялся он, разливая по рюмкам виски.

– Она сама предложила, – отпивая по глотку, начал рассказывать Клим, я, честно говоря, думал, что она затеется на роман с этим Ильей-придурком. Но она оказалась умнее. Я же говорил тебе, что она – баба холодная. Знаешь, я ведь люблю её как сестру, не больше... Не думаю, что нас будут одолевать страсти-мордасти. Так, по старо-супружески, потихоньку-полегоньку, – Клим рассмеялся и вдруг вспомнил, – да, помолвка у нас будет, на новоселье. Тебя мы заранее приглашаем. Позвоним, уточним, в какой день.

– Благодарю, обязательно прибуду, – ответил Стах церемонно, А что до Ильи, это ты зря. Твоя жена никогда бы не стала с таким как он. Середнячком! Господин никто. Так мне кажется... – Стах посмотрел на просвет рюмку, – мне твоя Элинор нравится, но... Стах пожал плечами.

– Да знаю я все... – Намекнул на ориентацию Стаха подосоловевший Клим, – можешь ничего не говорить...

Стах странно рассмеялся и спросил: скажи честно, Клим, ты ей говорил об этом?

Клим заметался.

Сказать, – да? Будешь выглядеть дерьмом.

Промолчать?.. А вдруг Элька по своей непредсказуемости ляпнет что-то, если уже не ляпнула, когда Стах стал клеится...

Клим вспотел.

Надо как-то отдуваться.

– Я, собственно, ей ничего не говорил, – завел он фальшивую песню, она сама сказала, а я – промолчал. Ну, скажи, какое мне и ей до этого дело? Ты, что, не хочешь, чтоб знали?

– Мне все равно, – откликнулся Стах и вправду сухо и безразлично. Возьму вот и удивлю всех, – женюсь на этой, как ее? Надюшке!

Они оба расхохотались и стали напиваться.

Стаха Клим впервые увидел пьяным.

Он как-то побледнел и лицо у него стало злым и даже агрессивным.

Климу это не понравилось и он решил побыстрее удалиться.

Клим на дачу не поехал, – тяжко. Поплелся к себе, – к маман.

Которая хоть и увидела, что он – пьян, ничего не сказала. Глава 22

Катины мужики наладились оба на отъезд.

Капитану позвонили из части, сообщили о серьезном ЧП, и слезно просили прибыть, – и не ехать, а лететь.

Илья собрался к Эле, чтобы выяснить с этим треклятым бюро и поставить на этом точку. А уж потом думать, что дальше.

Для этого, – он понимал, – ему придется каким-то образом задержаться на даче, по крайней мере на день-два... Как-то.

Как он это совершит, Илья не знал, но ехать надо.

По этим причинам Катя нервничала.

Капитан умчался за билетом, ребята были в школе, – Илья зашел к Кате.

Раньше, совсем ещё недавно, оставаясь наедине, они бросались друг к другу. Сегодня этого не произошло. Они сели на кухне пить кофе.

Катя была в трансе. Как-то вдруг она почувствовала, что все идет не туда и не так. Неожиданный отъезд мужа... Полная свобода, которой она вовсе не жаждала, скажем прямо. Капитан уедет и она останется одна с Ильей. И они должны будут расстаться, или станут жить как муж и жена. Третьего не дано.

Если они станут жить вместе, – найдутся "доброжелатели", а дети? Нет, налаживать новую жизнь с Ильей она не хочет. Бредни Ильи насчет сокровищ в старом немецком бюро её нисколько не заманили, она – человек реальный и понимает, что вся история яйца выеденного не стоит. А если он спутается с этой богатой наследницей, – то ей, Кате, достанется дырка от бублика...

А теперь он сообщил ей, что завтра едет к ЭТОЙ... – Владелице "заводов, газет, пароходов", – миссис Твистер!

Не придумал ли он эту нелепую историю с бюро и прочей мурой, чтобы запудрить Кате мозги и сбежать к богатой бабе?

Все было нехорошо.

– И когда же ты собираешься вернуться? – Агрессивно начала Катя.

– Не знаю. – Глядя на неё собачьи преданными глазами, ответил Илья, видишь ли... Сама пойми, я же ничего не могу заранее предполагать.

– Ну не так же ехать, – в белый свет как в копеечку! Надо все-таки хоть как-то расставить акценты на самом главном, определить свои действия. И что ты скажешь, если тебя застукают? И что будешь делать, если найдешь? Продолжала наступать Катя.

... По его ответу она поймет, насколько он сам верит этой идиотской истории. И нечего строить из себя преданного барана! Катя не дура, это хорошо бы ему запомнить и задолбить.

– Катя, все по ходу дела... Как я могу что-то предполагать?

– Хорошо, – как бы согласилась она, – ну а если, в чем я уверена почти на сто процентов, никакого бюро не окажется, тогда твои действия?

– А что ты посоветуешь? – Робко спросил Илья, – ты же была согласна, чтобы я... Взял от неё деньги каким-то способом?..

– На что я была согласна? – Крикнула, разозлившись, Катя, Ты меня не втягивай! Я к этому делу вообще не причастна! Это твои бредни! Какой совет?.. Ограбить?.. И есть ли у неё деньги? Ты знаешь? Уверен? Может, одна только хибара и все. Ну, а если есть, то придется тебе, бедняжке, тогда жениться на богатой и красивой, – как ты говоришь, – владелице поместья! Сочувствую... – фальшиво посожалела Катя. – Действительно – ужас!

– Не надо смеяться, Катя, – чуть не плакал Илья, – когда любишь одну женщину, то к другой, любой красавице, не можешь испытывать ничего, кроме безразличия, а если говорить об интиме, то и отвращения. Между прочим, чтобы ты это знала. Поэтому давай не будем говорить о таком варианте, ни в шутку, ни всерьез. Я понимаю, что это мои проблемы... Но недаром же говорят, – две головы лучше...

Катя разозлилась ещё пуще. Ее не тронули ни его признания в любви, ни его верность, нет! Ее разозлило то, что он и тут садится ей на шею: давай совет, давай мысли! А сам?

– А что ты сам? – Вопросила она раздраженно, – ты сам-то можешь подумать? Все – я! А у меня муж уезжает завтра!

Она не хотела сейчас говорить об этом Илье, но вот вырвалось! Теперь он еще, не дай Бог, останется, не поедет никуда! А ей необходимо полное одиночество, чтобы принять, наконец, какое-то решение. Надо быть очень твердой, – вот это она для себя уяснила.

Илья зарделся от радости. Капитан уматывает на свою любимую заставу! Они с Катей остаются вдвоем! Вот они и попробуют пожить вместе, и для этого ему позарез нужны деньги! И – чем быстрее. Любыми путями, любыми способами!

Только бы Катя не успела заползти в свой защитный кокон.

– Пусть я выскажу сейчас грешную мысль, но хорошо, что мы с тобой останемся вдвоем и попробуем пожить. Вдруг получится? Вдруг мы сживемся и все будет прекрасно? А, Катя?

Катя будто невинно, спроста, задала вопрос: а на что, Илюшенька, мы станем жить? На денежки Андреича? Стыдно. И где мы с тобой будем жить? У нас? То есть в Андреича квартире? Чтобы в тот же день ему полетела телеграмма? Уж узнают, где он служит, не беспокойся. Так ответь сначала: на что?

Илья даже вздрогнул от хлесткой нравственной пощечины, в который уже раз залепленной Катей.

– Катя, – Он посмотрел на неё со слабой укоризной, – Положение у меня незавидное. Я понимаю. И ничего не требую и не прошу, – одной лишь любви и понимания. И зачем же я еду к этой женщине ( он начинал тихо ненавидеть Элю: это она стоит меж ними!), как ты себе думаешь? Только ради нас с тобой. Ради нашей любви и нашей жизни... Не хочу я и жить в квартире твоего мужа. Поэтому и прошу тебя, – помоги мне советом, помоги придумать, – КАК?

Катя после такого горячего монолога смилостивилась.

Она подумала, что зря так окрысилась на Илью. Сама же очень скоро заскучает, после отъезда Андреича! Сама же полезет к Илье... Но надо, чтобы он знал свое место!

И немного её глодало то, что Илья попрется к ЭТОЙ БАБЕ!

– Одним днем у тебя не получится, – медленно проговорила Катя, придется как-то напросится на ночлег, – словами ли, действиями, не знаю, сам поймешь, по ходу. Заболей! Ну а если никакого бюро в помине нет, тогда придумай сильную и слезную сказочку. Ну, хотя бы о несчастном отце, который всю свою жизнь любил Петрову... Что ты – сын Ираиды и сам генерал Петров знал об этом...

Илья хотел возразить, что его возраст не подходит к такому варианту...

Но Катя была девчушка сообразительная, она поняла, что лепит уже откровенную ерунду, однако от этой идеи не отказалась и, минуту помедлив, продолжила.

– Я понимаю, возраст не тот. Но отец твой был в Москве, примерно в нужный год... Письмо от него придет, мы придумаем, то есть, конечно же, я! Ну, там, дневничок он ещё пришлет или что... Там и написано будет о свидании... Поэтому генерал и отправил твоего отца куда подальше. От своей жены. Илья, неужели у тебя совсем не работает воображение? Если бы я была на твоем месте, я бы такого наговорила-нарассказала, – реки бы от слез переполнились! Придумай, пока ехать будешь, я тебе наводку дала.

– И что же? Просить под эту историю денег? – Усовестился Илья.

– Ну не знаю, больше я ничего придумать не могу. Конечно, не просить так прямо, как нищий, – подайте на пропитание. Как-то элегантно, ненавязчиво и убедительно. Не знаю... Расскажи о том, что бедствуешь. Или наоборот, – собираешься купить здесь квартиру и остаться в Москве, что хочешь открыть фирму. Займи в долг! Она поймет, что это не займ, а компенсация за потери и даст. Или не поймет... Тогда можно просить много и как МММ исчезнуть навеки! Или пусть выплачивает пособие. Как сыну! Слушай, я тебе целую пьесу наговорила! Можешь сам теперь выбрать? – Рассердилась Катя.

Она сидела перед ним, раскрасневшаяся, с копной пшеничных волос, перекинутых на плечо, в розовой тонкой майке и старых обтягивающих трениках, – хороша и любима до невозможности!

... Ну, кто может сравниться с его Катей?!

Какая-то Эля? Смешно. Глава 23

Эля до темноты сидела на ступенях террасы, поджидая Клима.

Она была недовольна собой.

Предложить Климу фиктивный полубрак!

И не подумать о том, что уже сегодня все знакомые и совсем незнакомые люди будут знать о этом! Сладенький сюжетец о Большой Любви! Как она так обмишулилась? Глупость – вторая натура.

Что её подхлестнуло? Страх? Ну, да. Но он – не первым номером. Она как-то постепенно и почти незаметно для себя, переставала бояться.

Еще что?..

И призналась себе: дурацкое признание этого "голубого" господина! Ведь она расстроилась.

... Почему? Неужели он все-таки задевал её чувства? Да.

Но очень быстро она заставила себя прекратить игры со своей влюбленностью после того, как он повез эту Надьку в Пушкино и Анастасия ещё присовокупила, что ему что-то нужно от нее, а вот и Эля пошла в дело! Теперь, милая, расхлебывай, – полным половником! Скоро позвонит милейшая Елена свет Владиславна и напросится в гости! Это – не ходи к гадалке!

Эля резко встала. Она совсем расстроилась. Ко всему ещё прибавилась мысль о том, что ей сегодня придется коротать ночь одной в доме. Клим не приедет. Будет шастать по кабакам и звонить!

Поганец! Какой он помощник и защитник! Ноль.

Прежде чем уйти в дом, решила пройтись по саду, – как-то унять расходившиеся нервы.

Близ калитки ей послышался какой-то шорох за забором.

Она остановилась, вся сразу же обратившись в сплошной слух.

Да, за калиткой кто-то шебуршился и даже вроде бы повизгивал или постанывал... Собака?..

Эля вслушивалась и вглядывалась в темноту. Показалось ей! Мало ли прохожих! Надо идти домой и ложиться спать, а не шляться в потьмах! В её саду тишина и никого нет.

Но тут же она снова услышала шорох и явно чьи-то приглушенные всхлипывания. Женские или детские...

О, Боже! Повторение люськиной истории?.. И что ей делать? Звонить Палычу? Так не хочется!

... Знаешь, радость моя, сказала она себе, иди-ка и посмотри, что там такое. Убежала бы ты тогда в Москву, Люська могла бы истечь кровью, а может и пристукнули бы её окончательно!

Эля глубоко вздохнула, как перед броском в воду, открыла калитку и выглянула. Сначала она никого не увидела, потом что-то зашевелилось почти рядом с нею...

Как она удержала себя на месте, а не запрыгнула с бешеной скоростью обратно на участок, – она не знала и не помнила.

Привалившись к забору, на земле, сидела Надюшка, приложив к лицу платок. Он белел в темноте. О, Боже! Еще одна!..

– Надя? Что с тобой? – Несказанно удивилась Эля и, как ни странно, почувствовала облегчение, – все таки знакомая личность и живая! – Встань, что ты сидишь, холодно ведь... Что с тобой?

Она наклонилась к Надюшке.

Та продолжала сидеть, подвернув под себя ногу, на лице её даже только при свете луны видны были грязные разводы.

Она плакала.

– Я встать не могу! – Заныла она, – наверное, ногу повредила...

... Ну что за цыганское мое счастье! То Люська, теперь – Надюшка! Но она одна не стащит её в дом, а бежать за Палычем, ну неохота и все тут.

Она вспомнила, что в саду стоит небольшая платформочка для сорняков, и быстро прикатила её к Надюшке.

С трудом та втащилась на платформу и Эля докатила её до входа на террасу. В дом, по ступенькам, Надюшка вползла и устроилась на ковре, прислонившись к дивану.

Эля осмотрела ей ногу.

Колено было в крови, разбитое, и вспухло. Лицом она, видимо, тоже ударилась, – на щеке ссадина и грязь.

Пока Эля прикладывала к ноге лед, Надюшка жалобным голосом сбивчиво объясняла: она приезжала к Наташе и когда шла уже к автобусу, за ней погнался какой-то мужик...

От страха она ничего не видела и разлетелась, ударившись о корень. И лежала у забора наверное, час, а может больше... Ни один человек не прошел, до звонка не дотянуться. И дачу-то от страха не узнавала, думала маньяк этот сюда придет, кричать боялась, стонала только. Нога огнем горит и не повернуть.

... Вполне реальный случай... Только чего это она заездила сюда? И оказалась прямиком у элиного забора? Но нога и впрямь вспухла, и ссадина на щеке кровит.

Все же Эля решила, что ещё побудет Шерлоком Холмсом. Выпив с с Надюшкой джина, Эля вроде спроста, по-бабьи, предложила.

– Надя, давай позабудем наши распри. Ведь я ни в чем не виновата. Ты пойми. Ираида так решила. А что мне было делать? Она и меня не любила... Каприз какой-то засел. А вы летом приезжайте. Я тебе хочу подарок сделать. Не держи на меня зла.

Вопреки приказанию Ираиды, она все же решила хоть что-то подарить Надюшке и Вике... Она ещё не знала, что такие "малые" подарки усугубляют зависть и ненависть в тех, кто их принимает.

Золотой перстень с агатом, скорее всего, – жориков.

Для Вики сережечки девичьи, золотенькие, с бирюзой.

Их наверное Ираида и хранила для внучки, но не отдала... Не та внучка оказалась. Надюшке браслет-цепь.

Надюшка, заалевшись, благодарила.

Браслет сразу надела, полюбовалась им, сережки упрятала в сумочку и извинительно как-то произнесла: это я Вике... От вас.

Перстень повертела задумчиво в руках. Эля была права. Он предназначался Паше. Паша поймет, что Надюшка зря время не теряет.

Конечно, Надюшка, здесь оказалась не случайно.

Случайно она упала.

Приехала после разговора с матерью, чтобы встретиться с Юрой, почему-то уверена была, что Юра сюда приедет. А если не приедет, то она все равно как-нибудь на дачу пропрется и там под каким-нибудь предлогом останется. А уж завтра Юра приедет! Воскресенье...

И ходила от леса, – недалеко находилась наташкина дача, – до Эльки. Может, Элька выйдет?

Стало темнеть и она, расстроенная, уже собралась домой, и вдруг услышала голос наташкиного мужа: кто тут бродит?!

Бросилась бежать как сумасшедшая. Зацепилась о корень и грохнулась. Ногу подвернула. Встать не может. Наташкин муж покричал и ушел. А она доползла до забора и все.

Надюшка оттаяла после джина, нога получшела после "наркоза", подарки тоже добавили свою долю тепла...

– Слушай, Надюш, а тебе этот Стах нравится? – Спросила простецки Эля.

– Юра? – Поправила машинально Надюшка. Такого вопроса от Эльки она не ожидала, – не знаю... Какой-то он...

Она замолчала, потому что не могла определить, чем Юра – не такой.

Надюшка посмотрела на Элю: а тебе?

Сейчас она не чувствовала к Эле ни ненависти, ни злости.

– Не знаю, – честно ответила Эля, – потому у тебя и спросила. Мне же охота потрепаться! Ты приезжала всякий раз как-то не во время...

Надюшка подумала, что если слушаться Пашу, то сейчас она должна начать уверять Эльку, что та Юре нравится.

Но мать правильнее рассудила: не все им равно, чье богатство? Лишь бы имелось. А пашины планы – очень уж далекие.

Ей стало безразлично элькино богатство, – чужое и чужое. Надо хомутать Юру.

Поэтому она сказала, потупясь, – я с ним встречалась...

У Эли почему-то нехорошо зажало сердце. Что это она? Стах сам рассказал ей об их свидании. И не нужен ей он сто пятьдесят лет!

Но любопытство взяло верх и она откликнулась живо: да? Где же? Расскажи! А то он такой таинственный! Прямо спасу нет.

Надюшка была очень довольна, что заинтересовала Эльку. И подробно, приукрашивая детали, – поведала о свидании с Юрой.

– Да он в тебя влюблен! – Воскликнула Эля, презирая себя за этот идиотский треп. – Надя, я устраиваю новоселье. Всех приглашу. Тебя – тоже. Обязательно приходи. А там посмотрим. Чего-нибудь придумаем!

Надюшка была счастлива. На новоселье к Эльке! Класс! Со всеми элькиными друзьями познакомится и может ещё кого надыбает! Но об этом сказать Паше надо. Вдруг узнает? Или она проговорится... Наверное, опять задание даст.

Она вздохнула.

Эля тут же взглянула на нее, – ты что? Нога болит?

– Чуток, – ответила Надюшка.

Если бы она умела мыслить, она бы точно определила, – не нога, – душа. Душоночка её болела.

Юра ей нравился, и вроде бы уже стал каким-то своим... А как же Паша? Узнает, – убьет. По-настоящему!

– А тебе кто личит? – Спросила с интересом Надюшка. Она и не думала, что сможет запросто, с Элькой говорить о мужиках.

Только бы не сказал Юра Эльке об том, что Надюшка трепала!

Элька на порог не пустит!

– Мне?.. – На самом деле задумалась Эля, – серьезно, пожалуй, никто. Да ведь я замужем, – вдруг сообщила она и тут же начала исправлять ошибку, – мы не разведены...

– А ты же говорила, он – бывший? – Удивилась Надюшка.

Эля пожала плечами, понимай, как знаешь.

– А этот, Илья?.. – Допытывалась Надюшка.

Она видела, что муж Эльке не нужен. Значит, все-таки кто-то есть. Такого не может быть, чтобы молодая красивая богатая баба без мужика.

... Тайный какой-нибудь, решила она.

– Илья? Не знаю. Наверное, нравится... Ладно, завтра ещё поговорим, а сейчас давай спать. Что-то меня сморило.

Достаточно. Поразвлекалась.

Довольно рано, – для него, – приехал Клим.

Вспомнил – Слава Богу! – про книжку для перевода и тут же её выложил из пакета. Знай наших!

Эля с Надюшкой сидели за кофе.

Надюшкина нога уже не болела, но она морщилась и еле ходила: второго такого случая не будет.

Клим обалдел, когда увидел эту картинку с живыми фигурами.

– Девчушки, привет! – Закричал он, – а я, как знал, арбуз роскошный привез! А нам с тобой, Элик, огроменный роман Сары Ли – "Покорные и непокоренные". Переводи – не хочу! Роман новый. Хизер в прошлом году притаранила. Кстати, звонила, собирается до Рождества подвалить.

Он ещё что-то болтал, усаживаясь за стол, наливая себе кофе...

Эля не слушала его. Она так обрадовалась этой Саре Ли! Теперь можно ехать в Москву, в издательство. Она вдруг четко поняла, как ей здесь надоело! Даже при всех удобствах, при красоте и природе! Городской она житель, – большого мегаполиса, – и от этого, то есть от себя, – не уйти.

Эля встала из-за стола и заявила, что едет в Москву, в издательство, и оставляет на них дом.

Надюшка слабо запротестовала, – ой, да мне домой надо, – подвинула ногу рукой и скорежилась.

– Как ты поедешь в таком состоянии! – Возмутилась Эля, – ты до автобуса не дойдешь! Позвони соседям, пусть сходят скажут, что с тобой приключилось... А вечером я приеду, привезу отличную мазь от ушибов.

Клим для приличия поныл, а сам обрадовался. Несколько часов не будет Эльки, её всевидящего глаза, – можно будет с Надюшкой расслабиться. Выпить, а там поглядим...

Ехала Эля в приподнятом состоянии, а при выходе на Павелецком, – её ждал сюрприз.

На перроне стоял Илья с которым она, наверное, столкнулась бы, если выскочила раньше.

... Едет ко мне, обрадовалась Эля и уже хотела подойти к нему, объяснить, что скоро вернется.

Но немного опять подзадержалась, рассматривая его со стороны и находя симпатичным, но незначительным.

Подзадержалась и увидела толстую молодую блондинку, которая шла, подняв руку с банкой джина и улыбаясь именно Илье.

Эля остановилась и решила просмотреть эту сцену...

Толстуха подошла, схватила Илью под руку, что-то заговорила и потащила его в сторону.

Эля не очень весело посмеялась над собой.

Последнее время ей приходиться быть уже не старомодным Шерлоком, а старой мисс Марпл, – порождением госпожи Агаты Кристи.

Толстуха была миловидная, но забавная.

У неё были роскошные белокурые волосы, распущенные по спине и плечам, миленькое личико, но для хорошенького оно не дотягивало из-за толстых и слишком румяных щек.

Большой живот и огромные груди выпирали из-под майки, а светлые лосины так обтягивали здоровые ляжки и большие круглые ягодицы, что казалось, блондинка голая.

Илья рядом с нею казался подростком. Он был выше нее, но как-то миниатюрнее. Смотрел он на блондинку с немым восторгом и обожанием!

... Вот так! А ты думала, что он на тебя клюет! Подумала Эля и неожиданно расстроилась. Не из-за Ильи, а из-за того, что вокруг неё крутится столько мужиков, и все вроде бы при ней и она им как бы нравится... А на деле оказывается, что один из них – гей, другой любит девушку с фигурой и весом молотобойца.

Третий... О третьем и говорить нечего. Бывший муж. Клим. Этим все сказано. Которого она своею волей возвела в ранг настоящего.

Может, зря, а может, вовсе и не зря.

Кто же эта прекрасная Кунигунда? Неужели любимая девушка Ильи из Читы? Прибыла вслед за ним. Похоже. Так все же в Москве на люди не одеваются...

Эля наблюдала, как они пили из банки джин поочередно, как потом прилюдно целовались и зажимались.

Эле стало почему-то и неловко. Она ушла.

Но на этом сюрпризы дня не кончились.

В издательстве её сразу же окружили.

Слухи, естественно, уже летали как чайки над рыбой.

Ирина, её подружка, встретила Элю как-то настороженно и скованно. Она воскликнула: о-о, наша богатая наследница, наконец, появилась! Я думала, что теперь тебя никогда не увижу!

Эле стало ещё тошнее, чем на Павелецком вокзале и она сказала, видишь, появилась. Приглашаю вас с Олегом на новоселье.

Ирина ещё спросила, – где прикид брала ( Эля была в кожаном длинном плаще и в малиновых ботинках из лайки)? Небось у Сен-Лорана?

– Ага. У Сени Лоранова на Петровско-Разумовском рынке, стоит там такой, под рваным зонтиком... – Ответила Эля и поняла, что она вроде бы выиграла. Главный, – в иной манере, – но выдрющивался. ( Что они так с ума сходят? Видят же и настоящих миллионеров, против которых Эля синюшный цыпленок ощипанный? Просто их взнервляет, что вдруг она, нищенка и просительница, превратилась в обеспеченную женщину и больше не даст им возможности почувствовать себя оч-чень добрыми, давая ей снисходительно в долг или работу...)

Он просмотрел книгу Сары Ли и стал нудить, что на его взгляд роман слишком большой и не совсем то, что издательству сейчас нужно, и работают переводчики теперь в более сжатые сроки, а Эле деньги, поди, до бордюра...

Эля поморщилась и взяла со стола свою Сару Ли.

Главный спохватился и много проще сказал: ладно, Эля, делайте. Аванс вам не нужен, я думаю?

– Нужен. – Нахально заявила Эля.

– Недаром говорят, что все богачи – жадины. – Рассмеялся совсем по-дружески Главный.

– Вы – сильно бедный, – рассмеялась и Эля, – кроме меня, все просто гложут сухие корки и в глаза не видали богатого человека!

– Хорошо, хорошо, – шутливо поднял он руки, – давайте заключим договор.

Кстати, Эля в последнее время, избавившись от от эйфории, ясно поняла, что не такое уж у неё и богатство. В общем-то, среднего класса мадам, которая может себе позволить что-то купить и куда-то съездить. Собственно, и все.

Выйдя из издательства она остановилась, чтобы раскрыть зонт полил дождь.

Тут её кто-то крепко взял за локоть.

Она резко обернулась.

Перед нею стоял насмешливый как обычно Стах, Юра, – по надюшкиному варианту. Эле захотелось его сразу так назвать.

– Вы так отважно сражались с зонтом и так враждебно на меня смотрите, что мне хочется напоить вас горячим чаем с малиной и спросить, – что случилось?

... Я выгляжу, наверное, злобной старой идиотиной, которой только и возможно, – предложить чай с малиной и валерианки. Нельзя распускаться! Особенно после нашей с ним стычки.

– Вы были в издательстве? – Живо поинтересовался Стах, как бы не замечая её неохоты разговаривать, – работа?

– Да, – откликнулась Эля. Ужасно неуютно было на ветру, с задувающей прямо в лицо моросью.

А он будто стоял на пляже, под ярким солнцем, – так светилось загорелое лицо и просверкивали синью всегда серые глаза.

... Красивый парень, вдруг подумала она и сразу же себя оборвала, ну и что? К тебе это имеет отношение? Нет. Вот и молчи.

– Если вы меня минут десять подождете в машине, то я обещаю напоить вас чем-нибудь покрепче, чем чай с малиной. А могу и чай. Как? – Спросил он, как бы уверенный в согласии.

Ей очень хотелось ответить отказом, но она почему-то сказала, хорошо, подожду. Глава 24

Надюшка с некоторой опаской смотрела на Клима.

Но он – муж Эльки и это как-то успокаивало.

Связаться не с тем и сделать не то, – вот, что её пугало.

А Клим игриво глядел на нее. И сразу уловил, что она как-то весьма прохладна.

... Ах, сучонка, удивился Клим, она мне ещё будет светскую даму строить! Я ей покажу – светскую даму! Блин!

– А как случилось, Надюша, что ты оказалась здесь? – Спросил он как бы невинно.

– Я ногу повредила, упала, – показала она на колено.

– Ну да, – хохотнул Клим, – ножку-с подвернули! Прямо-таки у элькиных ворот! Как же, рассказывай сказки, – перешел Клим на грубый тон. Надо заставить эту писюху трепетать перед ним. Он-то думал, как по-хорошему... Посидеть, потравить ля-ля, а потом и в коечку. Элька ничего не узнает, – на фиг этой Надюшке откровенничать по такому поводу. – Рассказывай, только не мне. – Повторил он все так же грубо, – решила исхитриться, и снова сюда пролезть? Для каких только дел, а?

Надюшка перепугалась.

Но ведь ногу она не нарочно свернула, хотя ничего не докажешь. Да и перестала у неё нога болеть, по правде-то.

Нельзя ей ссориться с Климом! Позвонить Паше, – спросить, что делать?..

И она мило закокетничала: да что ты, Клим! Вот придумал! Мы вчера вечером с Эличкой как сестры стали.

Климу надоело базарить, тем более, что его прием возымел успех, Надюшка стала покладистой.

Уже три месяца у Клима не было женщины.

От Эльки не дождешься, она это ясно сказала!

– Надюш, – Перешел он на ласковость, – ты, давай, собери на стол красиво, а я сползаю в душ. Выпьем с тобой, побазарим...

Надюшка радостно закивала, – вот она чего-нибудь от него и узнает! И если они засядут за столом, то не полезет же он!


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю