Текст книги "Забытая ночь (СИ)"
Автор книги: Ксения Суханова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 11 (всего у книги 17 страниц)
Глава 35
Анна
Полёт прошел как в тумане. Я практически ничего не помню, за исключением взлёта и посадки, когда начинала плакать Златка. Не знаю, может, она так протестовала, видя мой отсутствующий взгляд и заторможенные ответы.
Накалялась обстановка и из-за ночного перелёта. Злата хоть и спала в дороге, а потом и в самолёте, требовала нормальную кровать с одеялом и подушкой, а не вот это все. И я её понимала.
Мне до ужаса сильно хотелось добраться до забронированного Натальей отеля и забыться. Именно поэтому, последние десять минут поездки в такси, по родному городу, тянулись вечность.
Я всю дорогу думала только о том, что не хочу и не могу встретиться с родителями. Они испортили мне жизнь своей необъяснимой яростью и гневом. Но, Баб Вика настаивала на встрече с ними.
Разве она не понимает, что этим делает только хуже?
Еще и Власов, которому именно в эти дни понадобилось мое присутствие в этом городе. Самое интересное, что со мной он так и не связался. Я не понимаю, что происходит.
Между нами... Всё? Всё закончилось?
Есть ли логика в его действиях?
– Здравствуйте, я могу Вам чем-то помочь? – с улыбкой на лице спросила на стойке регистрации девушка, светлые волосы которой были собраны в низкий пучок. Серые глаза с любопытством поглядывали то на меня, то на моего ребёнка, ожидая ответа.
– Да... Мы бронировали номер на Ворошилову Анну. – я протягиваю сотруднице отеля паспорт, следя за зевающей дочерью.
– Минуточку.
Нас довольно таки быстро заселили в номер, а молодой паренёк помог с чемоданом, дотащив его до самых дверей, отказавшись, в итоге, от чаевых.
– Мам, а мы когда домой? – спросила Златка, рассматривая номер.
Это не номер, а хоромы, хочу я сказать. Просторная прихожая со встроенными шкафами, кухонной зоной и огромная комната с разделеним на зоны: серый диван из вельвета и телевизор, кровать, где поместится, наверное, пять внушительных мужиков, и панорамное окно, рядом с которым стояло два таких же, серых, как и диван, кресла. И при этом, в номере оставалось еще свободное пространство! Хоть вечеринку закатывай...
– Скоро, милая, скоро. – с сомнением произношу, продолжая осматриваться.
Что у Власова в голове, естественно, я узнать не могу и остаётся только гадать, когда же мы поедем домой.
– Злат, давай быстренько в ванну, а потом спать?
– А какао? – стягивая с себя кроссовки, спрашивает дочь, хитро поглядывая на меня.
– А какао только утром. Мы же не дома, – помогаю стянуть ветровку и убираю её в шкаф. – Тут нет ничего из наших с тобой продуктов, а кухня в отеле ночью не работает.
На самом деле, в отеле с таким уровнем обслуживания и внешним видом, кухня, вероятнее всего, работает круглые сутки, но... Не хотелось бы идти на поводу у маленькой шантажистки, ибо за какао последует конфетка, шоколадка, тортик. Знаем, проходили.
Под возмущения ребёнка я принялась разбирать чемодан, выискивая наши пижамы, зубные щётки и остальные принадлежности. Набрав полную ванну воды, оставила Златку плескаться, а сама продолжила разбирать чемодан и раскладывать вещи по шкафам.
Спокойно выдохнуть смогла только через час, когда дочь наконец-то уснула. Из номера на тринадцатом этаже открывался отличный вид на город. Он так изменился за прошедшие года или всегда был таким? Множество огней освещали просыпающийся город. Еще несколько часов и на улицах начнут образовываться утренние пробки, люди будут спешить по своим делам, даже не понимая, какое это счастье, просыпаться от будильника, а не от собственных криков.
На часах было почти семь утра, когда раздался стук в дверь. Первые мгновения я боялась дышать. Кому мы понадобились в такое время суток? Пока я решалась, стоит ли открывать дверь, на нее обрушился новая порция ударов.
Если проснется Златка, то я не знаю, что сделаю с этим визитером. Тихо матерясь себе под нос, подошла к двери и резко распахнула её перед смертником, решившим нарушить сон моего ребёнка.
– Демьян? – шокированно произношу, разглядывая изрядно выпившего начальника.
Верхние пуговицы его белоснежной рубашки были растегнуты, добавляя образу легкой небрежности. Черный пиджак он держал в руке, которой опирался на дверной косяк.
– Что ты здесь делаешь, Демьян? – он ничего не произносит, продолжая молча разглядывать меня.
– Я скучал.
Это все, что он может сказать? Несколько недель он игнорировал меня. В офисе, где каждый первый считает своим долгом начать шептаться при виде меня, находиться стало просто невыносимо. А он даже объяснить не смог, что между нами произошло.
– Ничем не могу помочь. – грубо отвечаю, смотря ему в глаза. – Мой рабочий день начинается после девяти утра. До встречи, Демьян Александрович. – начинаю закрывать дверь перед носом начальства, с трудом сдерживая злость.
– Злишься, Анюта. – он с легкостью перехватывает дверь и толкает меня в глубь номера, захлопнув за собой дверь.
Он же сейчас разбудит Злату!
– Если ты сейчас разбудишь ребёнка, то больше не смей ко мне приближаться, понял? – мужчина на секунду замирает, словно вспоминая, что за ребёнок и откуда ему тут взяться, а потом неопределённо дергает головой.
– Прости, я забыл, что ты не одна. – уже гораздно тише произносит, осматривая номер, задерживая свое внимание на обнимавшей во сне плюшевого кролика дочери.
– Чего ты хотел от меня в шесть утра, Демьян? – я отворачиваюсь от начальника и направляюсь к дивану, поняв, так просто выгнать мужчину не получится. – Спать я с тобой не намерена и, если это цель твоего визита, то можешь сразу разворачиваться к выходу.
Неожиданно, меня притягивают к себе, крепко прижимая к мужской груди. Демьян утыкается носом мне в макушку, руками поглаживая низ моего живота. Он знает?
Нет, он не может знать о том, что я беременна. Никто не знает, кроме меня. Я сделала тест перед вылетом, буквально в последний момент. Случилось то, чего я больше всего боялась.
– Прости, что не отвечал на твои звонки. Я не мог рисковать. – тихо произносит, целуя меня в макушку.
– Чем ты не мог рисковать? – как можно спокойнее спрашиваю, стараясь не выдавать свои переживания. Сердце бешенно колотится. Я ощущаю сильную пульсацию в голове и прикусываю нижнюю губу.
Ну, не может он знать о беременности! Не может.
– Это работа, Анюта. Всегда только работа. – сказать, что я поверила в сказанное им...
– Ясно. – равнодушно отвечаю. – Демьян, я устала.
– Знаю. Позволь просто побыть рядом с тобой. – и тут я не выдерживаю, выплескивая всю обиду, которая копилась неделями:
– А ты не позволил мне быть рядом, – вырываюсь из стальных объятий и поворачиваюсь лицом к мужчине. – Демьян, чтобы ты сейчас не говорил, я не поверю. Я не верю, что нельзя было послать хоть одно сообщение с чужого номера! Несколько слов и я бы все поняла... Я с ума сходила, когда ты внезапно перестал выходить на связь!
– Ань... – устало начинает тот, в кого я влюбилась по неосторожности.
– Ты знаешь, каково это, когда тебя бросают в бездну неизвестности? Я говорила, что не претендую на тебя в плане серьёзных отношений. Я просила лишь не изчезать и быть честным. Угадай, какие пункты ты нарушил? – печально усмехаюсь, не сдерживая слёз. – Я не игрушка, с которой можно поиграться пару дней и выкинуть, Демьян.
Как же больно от этих слов, а еще больнее от осознания, что все это правда. Поигрался и выбросил. Правильно, кто я и кто он?
– Я не изчезал. – потеряв терпение, рычит мне в лицо мужчина, обхватывая горячей ладонью горло. – Ты требуешь от меня честности? Ты, сука, только под давлением начинаешь рассказывать о себе. Я как вечно как дебил стою и смотрю либо на твои приступы паники, либо на то, как к тебе подбегает ребёнок к криком "мама"! Не думаешь ли ты, что это справедливо? – хватка становится жёстче, а взгляд становится точно таким же, как у отца...
Ярость, злость, ненависть.
Мне становится страшно от происходящего. Сердце пропускает несколько ударов, в голове начинается биться одна единственная мысль "БЕЖАТЬ".
– Справедливо? – дрожащим голосом спрашиваю. – Я сразу сказала о том, что моё прошлое – это моё прошлое. Ты сам сказал, что от меня требуется только вовремя раздвигать ноги, помнишь? А честность... Я не просила тебя рассказывать о себе. Я просила только честно сказать: "Лавочка закрылась. Всего хорошего, Аня". Ты же, решил, что лучше молча уехать, не говоря мне и слова.
– Я предупреждал, что уеду на несколько дней. – продолжая сжимать моё горло, произносит мужчина.
А я... Я даже не пытаюсь вырваться. Бесполезно, только больше синяков появится. Почему в моей жизни обязательно должна присутствовать злость?
– Несколько дней, Демьян, без связи и интернета... – усмехаюсь. – Вот, только, несколько дней оказались неделями со связью и интернетом.
Он несколько секунд неотрывно смотрел мне в глаза, а потом резко оттолкнул от себя и направился к окну, сохраняя полное молчание.
Вот и поговорили.
Глава 36
Анна
Я последовала примеру мужчины и вернулась в кресло около окна. Подтянув ноги к груди и уткнувшись в них лбом, я начала восстанавливать дыхание, прогоняя прочь приступ паники. Хаотичные стуки сердца мешали это делать, внося в мои планы свои коррективы.
Я не могу позволить себе впасть в неконтролируемое состояние рядом с Демьяном и дочерью. Ему это не понравится. Он хотел иметь рядом с собой улыбающуюся сотрудницу, а не вечно ревущую девчонку с кучей комплексов.
Хорошо, что у меня не было возможности и времени рассказать ему про Злату. Я даже не знаю, поверил бы он мне или нет. Возможно, следующая наша встреча была бы уже в клинике, где делают ДНК-тесты. Это в лучшем случае, а в худшем... Меня бы просто послали далеко и надолго.
– Я говорил тебе, что моя работа связана не только с компанией, где ты работаешь. – спокойно начинает говорит мужчина, сцепив руки за спиной. – У меня есть обязанности, которые приходится выполнять вне зависимости от желания и времени. В данный момент я занимаю пост... – подбирает нужное слово. – Ведущего. Человек, который должен этим заниматься, ушел в, так сказать, отпуск, свалив всю грязь на меня. Помимо этого, я сейчас занят поисками гниды, которая десятилетие портит мне жизнь и ставит палки в колёса. И Ника... – я задерживаю дыхание и поднимаю голову, гипнотизируя его спину. Что с Никой? – Появились несколько деталей касательно её изчезновения. Ты знала, что она в последние месяцы зачастила в "Бархат"?
Знала ли я? Я там с ней была два раза. После первого проснулась неизвестно с кем, а во второй...
Я зажмуриваюсь и впиваюсь ногтями в кожу чуть выше локтей, отгоняя болезненные воспоминания. Той ночью я то теряла сознание от боли, то приходила в себя от того, что меня, в буквальном смыле, резали.
– Да... – шепотом произношу, снова утыкаясь лицом в колени.
Не хочу, чтобы он и сейчас видел мои слёзы. Наверное, я виновата в том, что Нику так и нашли. Если бы я рассказала кому-нибудь, если бы пошла в полицию... А я спряталась в угол и не поднимала голову больше недели.
Я злилась на Веронику. В какой-то момент я даже ненавидела её из-за того, что мне пришлось пережить. Но... Она ведь тогда тоже страдала, возможно, даже больше чем я.
Я слишком поздно это осознала.
– Я была с ней два раза в этом месте. После первого раза отец решил, что раз я слишком взрослая, чтобы сбегать из дома, то хорошая порка мне не помешает. И не только порка... – еле слышно добавляю, не поднимая на мужчину взгляд. – А после второго... Ну, хорошо, что выжила. Это были единственные мои ночные вылазки за всю жизнь, поэтому, прости, но я ничего больше не могу рассказать.
– Ань, посмотри на меня.
Шорох его одежды, а потом и легкое прикосновение к щеке, вынуждают меня поднять голову. Демьян проводит ладонями по моим щекам, вытирая соленые капли и садится на корточки, чтобы мы видели друг друга на одном уровне.
– Я не мог связаться с тобой. – снова повторяет эту фразу. – Сейчас в компании происходит много всего, о чем ты не знаешь. – о чем это он говорит? Что там происходит? – Прости, что стал причиной твоих слёз. Скоро все изменится, я обещаю. – я прикусываю губу, чтобы снова не разреветься и бросаюсь ему на шею.
– Демьян, не оставляй меня. Если ты решишь прекратить наши встречи, то, пожалуйста, скажи мне об этом в лицо. – я все таки не сдержалась. Слёзы с новой силой текли по щекам, падая на рубашку мужчины и оставляя на ней симметричные следы. – Не надо пропадать, а потом внезапно ставить меня перед фактом, что я завтра должна быть в другом городе. – я отстраняюсь, чтобы встретиться с начальником взглядом и продолжаю: – В этом городе. – интонацией выделяю предпоследнее слово.
– Обещаю, впредь буду сообщать обо всех форс-мажорах. – усмехается и целует меня в лоб. – Кстати, работать тебе почти не придется. Я просто не хотел, чтобы ты находилась в офисе. В далеке от меня.
– Ты серьёзно? – моему возмущению нет предела. Я тащилась в другой город ради Власова? – Ты хоть понимаешь, что из себя представляет ночной перелёт с ребёнком? Демьян, ей скоро в школу! У Златы подготовительные занятия на носу, а мы летаем туда-сюда из-за твоих прихотей... – закончить предложение я не успеваю.
На мои губы обрушиваются чужие, но такие родные губы с привкусом алкоголя. Руки мужчины начинают блуждать по моему телу, задирая свободную футболку от пижамы и сжимая правое полушарие. От обжигающих прикосновений из моего горла вырывается стон, который тут же тонет в сладком поцелуе.
– Мама... – и тут на меня выливают ведро ледяной воды. Я отталкиваю Демьяна, отдергиваю футболку и поднимаюсь с кресла, направляясь к кровати. – А ты почему не спишь? – сонный голос моей принцессы заставляет меня стыдливо прикрыть пылающее лицо ладонями.
Как же я надеюсь, что она не успела заметить ничего постыдного!
– Уже ложусь, Златка... Уже ложусь. – я сажусь на край кровати, поправляю одеяло дочери и вскидываю взгляд на Власова. – Мы разговаривали с дядей Демьяном.
– Ты врёшь, мам. Вы не разговаривали! – шумно восклицает девочка, привлекая наше с Демьяном внимание. – Вы целовались, а еще... – она на секунду замолкает и хватает меня за руку, смотря, при этом, на мужчину. – А зачем ты трогал маму?
В детском голосе столько искреннего недоумевания, что я в очередной раз густно краснею, не зная, как поступить в данной ситуации. Зато Власов, как назло, сориентировался очень быстро:
– Я хотел обнять твою маму. Она мне очень нравится, как и я ей, естественно, – кивает своим мыслям этот нахал, – Но она всячески этому противится. – подмигивает Златке и приближается к кровати. – Поговори со своей мамой, может, тебя послушает.
Он быстро целует меня в макушку и направляется к выходу из номера, оставив меня наедине со взбудораженной дочерью. Как только за ним захлопывается дверь, меня ошарашивает новый вопрос:
– Ты из-за дяди Демьяна плакала, да?
– С чего ты это взяла? – удивлённо спрашиваю, залезая под тяжелое одеяло.
– Вика говорила, что тебя снова обидел какой-то козёл. – с важным видом произносит, переворачиваясь на живот и пристально смотря мне в глаза.
Когда она успела вырасти?
– Ох уж эта Вика... – бормочу себе под нос, проводя по шелковистым волосам ребёнка ладонью.
– А он тебе правда нравится?
– Знаешь, тебе спать надо, а не думать о том, кто мне нравится. – с лёгкой улыбкой произношу, накрывая эту болтушку одеялом. Месте с головой.
– Ну, мам! – восклицает, откидывая одеяло в сторону. – Нравится?
– Спи, Златка.
Пригрозив пальцем, снова укладываю дочь и устраиваюсь рядом, обнимая её и поглаживая по спине. Она с раннего возраста мигом засыпает, если гладить её по спинке.
– Нравится. Вика говорит, что целоваться можно только с тем, кто сильно-сильно нравится.
– Нравится... – шепотом произношу, когда убеждаюсь, что Злата уснула.
Нравится или нет... Какая разница? Мы изначально сделали большую ошибку, обозначив наши отношения как "просто секс и приятная компания".
И я не понимаю, чего от меня хочет Власов. То он говорит, что от меня требуется только вовремя раздвигать ноги, то становится таким... Ласковым и дарящим надежду на будущее. На совместное будущее.
А мне страшно. Я боюсь застрять в нем, потеряться. Еще и эта беременность...
Завтра же надо записаться на приём к врачу. Насколько я знаю, на ранних сроках можно сделать медикаментозный аборт, исключив оперативное вмешательство и с минимальными последствиями для организма.
Глава 37
Анна
– Мам, а давай чокаться? – Златка берет со стола свой стакан, и не дождавшись моего ответа, слегка ударяет им о мою кружку с чаем.
– Чего? – от удивления я чуть ли не выплевываю салат и шокированно смотрю на дочь.
– Ну, чокаться. – терпеливо поясняет. – Только тебе шампусика не хватает.
Единственное, что мне остаётся, так это открывать и закрывать рот как рыбе, которую выбросило на берег.
Я никогда не пила что-то алкогольное при Злате. И, уж точно, никогда не употребляла слово "шампусик" в разговоре. Даже представить сложно, с кем я могла бы обсуждать алкоголь. При Баб Вике? Нет. При Илье? Тоже нет. Он "фильтрует" свою речь, когда общается с моей дочерью.
Вопрос: ОТКУДА?
Молчавший до этого момента Власов, начинает заливисто смеяться, переводя взгляд с меня на Злату. Как так вообще получилось, что мы втроём сидим в ресторане при отеле и завтракаем?
В начале одиннадцатого меня разбудила дочь. Ей надоело спать.
Мне бы её проблемы.
Я, из-за нескольких часов сна, чувствовала себя просто отвратительно: боль в голове, отзывающаяся на каждое неосторожное движение, песок в глазах, из-за чего они постоянно слезились и жутко чесались. Сказывались на моем состоянии еще и ночная ссора, которая тоже соспровождалась слезами.
– Ты где этого нахваталась, Злата? – отойдя от шока, спрашиваю у дочери.
– Вика просила не говорить. – упрямо поджимает губы, а потом улыбается. Не мне. Власову.
Я понять не могу, чем таким интересным занимается бабушка, когда меня нет рядом? А Златка... Ей действительно нравится Демьян. Она все время тянется к нему, старается расспросить обо всем, что её интересует. А интересует её абсолютно всё.
Дочь знает о Власове больше, чем я. Даже про семью разузнала, пока мы добирались до ресторана. Оказывается, его мама вместе отчимом уже не первый год живут в этом городе, а брат женился и недавно праздновал год своего первенца. Мальчика назвали Александром.
Рассказывая о семье, Демьян искренне улыбался, держа за руку мою девочку. В какой-то момент я даже начала завидовать.
– Думаю, стоит поговорить с Викой. – бурчу себе под нос и сосредотачиваюсь на завтраке.
Я отправила сообщение бабушке о том, что из-за работы была вынуждена приехать в Ульяновск. Ага, из-за работы... И, главное, как вовремя, правда?
– Да ладно тебе, Ань. – со смешком бросает начальник и отсалютывает Златке чашкой с кофе. И этот туда же! – Ничего плохого она не сделала, будь проще.
Пока дочка умывалась сама и умывала своего плюшевого друга, я успела найти в поисковике и позвонить в первую попавшуюся клинику. Везение, что удалось записаться с первого раза, да и на сегодня.
– У тебя есть планы на сегодня? – спрашиваю, стараясь не зацикливаться на нравоучениях со стороны начальства.
– Только на вечер.
– Отлично. Тогда, ты сможешь побыть со Златкой некоторое время? Мне надо уехать по делам.
Оставлять ребёнка с Власовым не лучшая идея, но брать её с собой в клинику, а потом и в больницу к... деду, я не хочу.
– Что-то случилось? – настороженно спрашивает, всматриваясь в моё лицо.
– Семейные проблемы, как обычно. – морщусь и поднимаюсь из-за стола, хватая сумку. – Пока ты не успел отказаться: никакого шоколада. – щелкаю дочь по носу и наклоняюсь, целуя её в щеку.
Я очень надеюсь на то, что Демьян не стал рыться в моей биографии и это не он виноват в аварии родителей. Просто... Слишком много совпадений.
Помахав напоследок этой парочке, я быстрым шагом устремилась к выходу из ресторана, сжав липкие от ладони в кулаки. Мне было страшно. Страх заключался в том, что сегодня я могу лишить жизни нашего второго ребёнка.
Надеюсь, ты никогда не узнаешь об этом, Демьян.
Первым делом я решила направиться в больницу, где находился мой отец. Баб Вика рассказала, что ночью он пришел в себя, но по-прежнему очень слаб. Наверное, я бы не стала горевать, если бы этот человек умер, не выходя из комы.
Зачем я вообще согласилась на этот фарс? Ясно же, что ничего хорошего не выйдет.
– Столько работы проделано, столько сил в тебя вложено... – мама на секунду замолкает, отводя взгляд на хмурого отца. – Ты хочешь сейчас все потерять?!
– Она уже все потеряла, Арина. – мужчина отставляет кружку в сторону и подходит к матери.
– О чем вы говорите?! – я взмахиваю руками. – До этого момента у меня ничего и не было.
– У тебя ничего не было? – с сарказмом произносит папа, хватая меня за локоть и дергая на себя. – У тебя было все, о чём можно только мечтать! Все, что от тебя требовалось – это закончить школу и продолжить обучение в университете.
– Ты слышишь себя? Ты и, – перевожу взгляд на родительницу. – Ты... Вы за всю жизнь меня ни разу не похвалили. Я постоянно слышу только упрёки. Я получила отметку «Хорошо» по одному предмету, а Вы уже решили, что из меня ничего не выйдет. Я впервые в жизни провела время с подругой и ты назвал меня шлюхой.
Снова поворачиваю голову к отцу и вырываю руку из крепкого захвата. Не хочу, чтобы он трогал меня после всего, что произошло. Как же мне хотелось рассказать матери об отвратительном поступке отца и сбежать из этого ада...
– Признаю, я ошиблась. Сильно ошиблась, но... Если бы Вы хоть раз спросили меня о том, что я чувствую и чего хочу, я бы не искала внимания где-то вне дома!
– Не пытайся спихнуть всю вину за свое распутство на нас! – вскрикивает мама и указывает взглядом на мой живот. – Тебя никто не заставлял лезть какому-то парню в постель!
– Ты хоть имя его узнала? – скрещивает руки на груди отец и делает несколько шагов назад. Видя мое растерянное лицо, презрительно усмехается. – Что и требовалось доказать. Завтра же избавишься от ублюдка. Ты поняла меня?
Лучше бы я избавилась от тебя, папа.
– Повторяю: я не буду делать аборт. – как же мне было страшно в этот момент. – Вы вообще знаете, каково это, пытаться быть идеальным ребёнком для вас? Знаете, каково позволять вам формировать мою личность так, как ВАМ хочется?
– Это все делалось ради твоего же блага!
– Нет здесь никаких благ, мам. Я делала все, чего хотели вы. Позвольте хоть раз поступить так, как хочется мне, пожалуйста... – не знаю, что я буду делать дальше, но не могу позволить убить ребёнка. Моего ребёнка.
– Это не обсуждается, Марианна! Кто будет содержать этого ублюдка? Я? Твоя мать? – отец не выдерживает и ударяет кулаком по столешнице. От звона посуды я испуганно отступаю к выходу из кухни. – У тебя нет образования, нет работы. Ты хоть подумала, что о нас будут говорить люди?
А ты думал, что будут говорить люди, когда узнают о твоих поступках? О насилии?
Я хотела высказать родителям все, что копилось на сердце годами, но не могла... Мне было страшно и жалко маму. Глупо жалеть того, кто издевался над тобой, но я не могу иначе.
– Я не могу убить его, пожалуйста... – я шепотом произношу, опуская голову к полу. – Не заставляйте меня избавляться от ребёнка.
– Надо было думать головой, а не другим местом, Марианна. – родительница нервно дергает головой и выходит из кухни, оставляя меня наедине с отцом, бросая напоследок: – Дети от малолетней дуры нам не нужны.
Вам вообще дети не нужны...
