Текст книги "Разыграть чувства (СИ)"
Автор книги: Ксения Лестова
Соавторы: Лидия Чайка
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 20 страниц)
– Явился, наконец, волчара облезлый, – присоединился к ней Роберт Когинс. – Ну и где же тебя носило, позволь спросить? Уж не бегал ли по балконам очередных человеческих девок портить? Что, своих мало стало, решил экзотики попробовать?
– Никак нет, дед, – с трудом сдержав свое раздражение, ответил Лукас. – Поверьте, я был в... части. И если вам так неприятно мое общество, то радуйтесь, на рассвете меня здесь уже не будет. Обещаю, вы меня еще долго не увидите…
– Что ты хочешь этим сказать? – нахмурился Феркус.
– А то, что орки объявили нам войну, отец, – с горечью откликнулся Лукас. – И мне нужно вместе со своим полком к вечеру уже быть на приграничной заставе, чтобы защитить наше королевство от вторжения незваных гостей.
– Богиня, какой ужас! – воскликнула Ванесса. – Лукас, милый, скажи, что это неправда.
– Это правда… – поджав губы, откликнулся тот.
– Значит, на передовую пойдешь? – зачем-то уточнил Роберт.
– Да.
– Сын, я не хочу отпускать тебя! – всхлипнула Ванесса. – Но ты ведь не можешь отказаться…
– Я не желаю быть трусом, мама, – твердо ответил молодой мужчина. – Это мой долг.
– Ты прав, – голос Феркуса стал хриплым. – Значит, так надо…
В течение этого времени не проронившая ни слова Лилия лишилась чувств. Несмотря на то, что она сильно злилась на своего племянника, женщина не смогла перенести такое страшное известие, связанное с ним.
– Воды! – крикнула Ванесса. – Кирна, где ты?
– Я здесь, госпожа, – в дверном проеме появилась белая как мел молодая служанка.
Девушка сама едва держалась на ногах из-за слов Лукаса. Буквально на той неделе он в который раз пришел к ней в спальню на ночь. Это была последняя, но такая головокружительная и фееричная любовная история двух страстных сердец. Со стороны девушки Лукас чувствовал немое обожание, но в то же время стремление связать себя с ним узами брака. Но сам молодой оборотень к ней ровно ничего не чувствовал, однако щедро одаривал своим теплом и ласками, подчас откровенными и напористыми, но так привлекавшими как Кирну, так и остальных счастливиц, с которыми Лукас делил свою постель.
– Принеси воду! – прикрикнула на нее Ванесса. – И поживее!
– Да, госпожа, – пролепетала девушка и скрылась в коридоре.
– Что же ты с нами творишь, сын, – горько покачал головой Феркус. – Сначала лишил целомудрия единственную дочь Гиллтонов, затем на войну собрался.
Когинс-младший проигнорировал замечание и резко сменил тему:
– Я не могу показывать свою вторую ипостась на войне…
– Хоть бы спросил у собственных отца и матери как самочувствие, – недовольно фыркнул Роберт. – А он сразу фамильный артефакт требует.
– Будет ему артефакт, – серьезно произнес Феркус. – Нам сейчас важно всем чем только можно помочь Лукасу в сборах. Наши семейные дела – вещи второстепенные. Не столь важные.
– Вообще-то, вы для меня и есть самое важное, – твердо произнес Лукас и, увидев в руках отца письмо от Джона Гиллтона, спросил настороженно: – Отец, от кого это письмо?
– Нота протеста от отца той девушки, которую ты, сын, так неосторожно соблазнил, – немного холодно откликнулся Феркус.
– И все? – осторожно уточнил молодой оборотень.
– Не совсем, – глава семейства кашлянул и продолжил: – Он хочет, чтобы свадьба состоялась.
– Это невозможно, – уверенно сказал Лукас. – Оборотни никогда не женятся на человеческих женщинах.
– Об этом надо было думать, когда подливал, тогда еще невинной Марианне, приворотное зелье, – фыркнул Роберт. – Как говорится, что посеешь, то и пожнешь.
– Я никогда не свяжу себя узами брака с обычным человеком, – презрительно поморщился молодой мужчина.
– Сам об этом Гиллтонам сообщишь или как? – издевательски осведомился дед.
– И что ты предлагаешь мне сделать?
– Пока ничего. Война для тебя является хорошим прикрытием, – тяжело вздохнул Феркус.
Служанка возвратилась со стаканом воды. Вместе с Ванессой она принялась приводить в чувство бедняжку Лили. Мужчины молчали, думая каждый о своем.
– Пойдем в хранилище, сын, – наконец проговорил Феркус.
– Да, отец, – согласно кивнул тот, и оба направились к выходу.
Глава 3. Война
О войне мы узнали не сразу из-за того, что были отрезаны от внешнего мира. Общее напряжение сразу же почувствовалось среди послушниц и монахинь. Все знали, чем чревата война с орками для нас. Но единственное, что мы могли – это молиться богине Эште.
Я продолжала пытаться вырастить на импровизированной клумбе цветы, но далеко не все они приживались. Это огорчало меня, но я не теряла надежды. Просто чувствовала, что смогу. Монахини косо на меня смотрели, а мне было все равно. Да, я воспитывалась как леди. Я должна была блистать на балах и кружить головы молодым мужчинам. Но этому не суждено было случиться. Печалило ли меня это? Немного. Совсем чуть-чуть. Но лишь из-за того, что я сама разрушила свое возможно счастливое будущее. И это давило на меня, не давая забыть о том, как я пошла на поводу у этого законченного мерзавца. Только земля давала мне возможность временно забыть о Лукасе. Поэтому я в очередной раз взрыхляла маленькой тяпкой землю, чтобы посадить в нее семена.
Я уже закончила свою работу, когда услышала в дальней части клумбы тихое чавканье. Насторожилась и внимательно прислушалась. Может, мне показалось? Нет. Чавканье повторилось, и я осторожно, стараясь не наступать на места, куда посадила семена, стала пробираться в ту сторону, откуда доносился странный звук. Там у меня росли цветущие сорняки. Некоторые из них были обладателями довольно острых шипов, и я рисковала расцарапать себе незащищенные перчатками руки. Как жаль, что я уже успела их снять и бросить в корзину, где лежал мой нехитрый инвентарь для сада. Но кто знал, что мне вновь придется лезть в грязь, выискивая там источник странного чавканья?
Наклонившись, раздвинула сорняки, таки накалываясь пальцами на острые шипы. Тихо зашипела, глядя на алые пятнышки на ладонях, и не сразу заметила смотрящие на меня два маленьких глаза. Но стоило мне их увидеть, как крик застрял у меня в горле. Я застыла с открытым ртом, пытаясь выдавить из себя хоть какой-нибудь звук.
– А-а-аы-ы-ы… – все же удалось мне выдавить из себя.
– Ку-ку? – произнес странный комочек, полностью состоящий из светло-зеленой шерсти.
Я закрыла рот и стала внимательно рассматривать неизвестное мне животное… или насекомое? Вообще, определить кто это такой было невозможно – мне подобное создание было незнакомо. Пушистый зеленый шарик, с большими черными глазками в обрамлении длинных густых ресниц. Сзади, предположительно, на спине у этого необычного существа были полупрозрачные голубые крылышки с темно-синими перепонками. А на макушке два длинных усика, как у бабочки… ну или таракана.
– Тю-тю?
Вывел меня из задумчивости чуть писклявый тихий голосок странного создания.
– Ты кто? – да, признаюсь, ничего умнее мне в голову не пришло.
– Жу, – зеленый комочек шерсти захлопал глазками, – жа.
– Жужа?
– Да.
– Ты и говорить умеешь? – удивлению моему не было предела.
– Чу…
– Что «чу»?
– Ть.
– Сестра Марианна! Что вы там делаете?! – раздался за моей спиной грозный голос матушки Илиины.
Жужа нервно затрясся и выпучил и без того большие глаза. Боится.
Я резко выпрямилась и повернулась к главной монахине монастыря. Ни за что ей не расскажу про странное существо, которое только что увидела. Что-то мне подсказывало – не просто так Жужа боится эту женщину.
– Я повторю свой вопрос, если вы не расслышали, – в голосе Илиины послышалась сталь.
– Что вы там делали?
Я хотела было ответить, что просто проверяла состояние сорняков, ну или еще какую-нибудь неправдоподобность, но вдруг почувствовала, что за внутреннюю сторону подола моего мешковатого одеяния что-то зацепилось, а ноги коснулся теплый пушистый комок.
– Ну? – поторопила меня с ответом матушка Илиина.
– Я… – начала говорить и ощутила, как Жужа снова затряслась, – проверяла состояние растений…
– А разговаривала ты с кем? – спросив это, главная монахиня монастыря посмотрела мне за спину.
– Сама с собой, – не задумываясь ответила.
Илиина изогнула одну бровь и хмуро посмотрела на меня. Не поверила. И что мне теперь делать? Не говорить же правду… Или сказать? Но что тогда станет с пушистым комочком? Он ведь явно испугался голоса монахини.
– Будь осторожна, – женщина перестала коситься мне за спину и снизошла до пояснений, – у нас водятся паразиты. Проще говоря – вредители. Они поедают нашу рассаду, кусают послушниц, когда те лезут на их территорию. А своей территорией они чаще всего считают именно такие вот кусты. Мы, правда, в свое время старались их истребить, и у нас даже это получилось, но… Кто знает? Может и остался один такой паразит.
– А как они выглядят? – решилась спросить я.
– Они похожи на мохнатые шары с непонятными отростками на голове. У них очень острые зубы, на которых по их желанию выступает яд, целью которого – парализовать в лучшем случае, либо вызвать острую интоксикацию – в худшем. Были случаи летального исхода после подобной интоксикации. Человек умирает в страшных муках, в судорогах. Так что повторюсь, будь осторожна. Правда, шанс, что ты увидишь подобное существо у нас, очень мал.
– Почему вы говорите мне об этом именно сейчас? – во мне клокотало недовольство.
Я, конечно, все понимаю, но про подобную опасность они могли рассказать мне и раньше. Что же это получается? Жужа могла меня укусить? И тогда что? Я бы корчилась в страшных муках? А сейчас этот ядовитый зверек, который чем-то похож на насекомое, висит на моей юбке и трется своим пушистым тельцем о мою ногу, создавая статическое электричество? И как получилось так, что он выжил, и его не заметили? Я же как-то на него нарвалась.
– Я увидела тебя, копошащейся в сорняках, и сразу же вспомнила об одном случае, который случился с сестрой Магрэс. Она точно так же как и ты полезла в сорняки, и ее подобная тварь укусила за руку. Мы чудом спасли сестру от смерти. После этого она месяц пролежала, не вставая с кровати, ее мучила лихорадка. Именно после этого случая мы с остальными монахинями и решили истребить у себя этих существ, от которых столько вреда.
– Кошмар, – выдавила я из себя.
Я старалась быть спокойной. Искренне старалась! Но у меня стали подрагивать колени, ладони вспотели, и вообще мне было жутко страшно. А пушистый комок продолжал тереться об мою ногу.
– Идите в келью, сестра Марианна, – усталым голосом произнесла матушка Илиина. – А вечером не забывайте про молитву.
– Разумеется, – я поклонилась женщине и, схватив корзинку со своим инвентарем, быстрым шагом направилась в сторону небольшого сарайчика, который находился неподалеку. Бросив корзинку на пол, не закрывая старенькие двери, помчалась в свою комнатку. Мне нужно было как можно быстрее отцепить Жужу. Богиня Эште скажи мне, за что такие испытания на мою голову?! Чем я провинилась перед тобой, что ты постоянно подбрасываешь мне все новые проблемы?
Подобно вихрю влетев в свою келью, я сразу же приподняла подол платья и застыла. На меня смотрели такие несчастные глазки, что все мысли, которые только что посетили меня, мигом выветрились. Разве может столь милое создание причинить мне вред? Или даже убить?
– Ру? – произнесло это чудо и само отцепилось от подола моей юбки.
Упав на пол, Жужа отскочила пару раз, подобно мячику и вскочила на мою кровать.
– Все, что сказала матушка, – Илиина правда? – сразу же спросила я.
– Да, – печально пропищал комок зеленой шерсти и стал розоветь. То есть его шерстка стала приобретать розоватый оттенок.
– Это ты так засмущался? – догадалась я.
– Да, – произнесло это чудо и еще сильнее порозовело.
– И что мне с тобой делать?
– Лю? – с надеждой в голосе спросила Жужа.
– Что «лю»? – не сразу поняла я.
– Би… – продолжил с трудом выговаривать комочек, – …ть.
– А ты кусать меня не будешь?
– Не, – уже уверенно сказал зверек и запрыгал по кровати, быстро взмахивая крылышками.
– Но можешь?
– Да! Да! Да! – радостно сказала Жужа и пару раз клацнула зубками, которые на вид оказались довольно тонкими и острыми на концах, подобно иглам.
– И что мне с тобой делать… – спросила я, собственно ни к кому не обращаясь, и присела на край своей кровати.
Жужа подпрыгнул ко мне и подлез под руку, требуя ласки. Я осторожно погладила ее по пушистой шерстке и улыбнулась. Нет. Никому не скажу, что у меня появился такой замечательный зверек.
– Девочка, хорошая…
– Не! – как-то возмущенно произнесла Жужа и стала краснеть. Злиться?
– Что «не»? – не поняла я.
– Му!
– Ты мальчик? – сразу же догадалась я.
– Да, – сразу же успокоился Жужа и снова подлез под руку, хотя до этого возмущенно от меня отпрянул.
– Мальчик… Ну что ж, Жужа, будем дружить, – произнеся это, я осторожно взяла комочек двумя руками, разместила его на своих ладонях и стала внимательно рассматривать. – Вдвоем как-нибудь справимся…
Прошло три года…
– Да куда же она делась… – бормотала сестра Магрэс, суетливо расхаживая по кухне.
– А что случилось? – невинно спросила я, понимая, в чем собственно дело, но усиленно делая вид, что вообще не в курсе происходящего.
– Морковь. У меня пропала морковь! И уже не в первый раз. Мы не готовим из нее в таких количествах, чтобы она так быстро исчезала из кладовой. Подумала уже, что может сестра Таис ее переложила сюда, на кухню, но и здесь ее нету.
– А что-нибудь еще пропадало? – спросила я, уже зная, какой будет ответ.
Вообще Жужа делал это неспециально. Ну что поделать, если у него потребность такая – жевать постоянно. Причем не абы что, а овощи, ну или на худой, конец цветы. Но со вторыми было сложнее, так как зимой, к примеру, вырастить в небольшой теплице, которая вот-вот свалится тебе на голову и погребет под собой, хоть какой-нибудь самый неприхотливый цветок крайне сложно. Вообще не понимаю, откуда в храме богини Эште круглый год цветут цветы.
– Капуста, свекла, – стала перечислять украденное сестра Магрэс, – лук, редька…
– Достаточно, – перебила я женщину, – все понятно. И как вы думаете, кто это может быть?
В ответ монахиня лишь руками развела и, отвернувшись от меня, снова стала лазить по полкам и шкафчикам в поисках хоть какого-нибудь следа пропавшей моркови.
Я сидела за одним из ближайших к ней столиков и внимательно следила за ее действиями. А на внутренней стороне подола моего мешковатого серого наряда уже привычно болтался пушистый комочек зеленой шерсти.
За три года, что я провела бок о бок с этим маленьким проказником, моя жизнь преобрела привычные краски. Я перестала хандрить и винить себя во всех неприятностях, которые случились в моей семье после того, как… Мотнула головой, отгоняя непрошенные мысли. Обещала же себе больше не думать о нем, и вот опять чуть было мысленно не назвала ненавистное имя.
Побарабанив пальцами по столешнице, снова постаралась переключиться на свою наставницу, которая за столь длинный срок стала мне близка как никто. Ну если не считать проныру Жужа. Этот прохиндей грабил запасы монахинь каждый день, и, если сразу пропажу заметить было просто невозможно, то потом, когда вместо приличного запаса той же свеклы, оставалось всего пара штук… Ну не могли послушницы и монахини так быстро опустошить свои запасы, а вот маленький Жужа… И как в него столько влезает? Просто ума не приложу, как этот пушистик умудряется за раз пятак моркови или лука слопать. Причем бутонов цветов ему надо было в разы меньше. Вот такая вот особенность организма. А еще мой маленький друг любил совершать мелкие пакости. Однажды он пробрался в комнату к матушке Илиине и погрыз все ее серые балахоны. Еле успел примчать свои крылышки в мою комнату. Ворвавшаяся следом Илиина перерыла в моей комнате буквально все, но прячущегося на мне Жужа так и не заметила. Да и не стала бы она лезть мне под юбку. Странно только было то, с какой стати она первым делом зашла именно в мою келью… Может, заметила резко хлопнувшую в мою каморку дверь и догадалась? Не знаю… Я еле сдержала на своем лице спокойствие… но стоило матушке покинуть мою келью, зашлась таким хохотом, что главная монахиня тут же вернулась обратно и застала меня давящуюся от смеха. Тогда меня впервые наказали. И именно тогда я решила взбунтоваться.
Я должна была приготовить на всех ужин, помыть посуду, прибрать на кухне, а затем вымыть полы в общежитии. На всех этажах. Я могла вытерпеть многое, но не подобное унижение. Да и одна с готовкой я бы не справилась. Ну не умею я готовить! Матушка Илиина знала об этом, поэтому и придумала такое наказание. Тогда я специально пересолила суп, положила туда много мяса, причем не стала ждать его полной готовности. Описать словами, что получилось в конечном итоге, я не могу, так как не могу подобрать подходящего определения. Но лица послушниц и монахинь в тот день я не забуду никогда. Как их перекосило от пересоленного супа, как округлились их глаза от вида такого количества не сваренного до конца мяса… И горящие праведным гневом глаза матушки Илиины, которая после моего поступка, ужесточила наказание приписав мне еще и уборные убрать. Это унижение ей уже не простил Жужа. Видимо, почувствовав мое состояние, он осторожно отцепился от моего балахона, который здесь ошибочно называли рясой, и проскочил за разгневанной настоятельницей вон из кухни-столовой. Только потом я узнала, что рясы матушки Илиины были вторично пожеваны. Хорошо хоть не укусил, а то я уже стала переживать за здоровье Илиины… когда мыла за всеми посуду с нетронутым супом. Стоит ли говорить, что мыла я ее плохо? Специально оставляя на краях остатки еды, которую потом было сложно отковырять от тарелок и мисок? Думаю, так же не стоит говорить и о том, кому пришлось в конечном итоге их снова мыть… Но я и не собиралась так просто сдаваться, поэтому и вторая помывка посуды была подобна первой. И третья… в общем как и четвертая… В конце концов главной монахине монастыря мое поведение надоело, и она поставила мыть посуду другую послушницу. Та, буравя меня нехорошим взглядом, взялась за помывку. Я же отправилась мыть полы… Рассказывать про весь процесс не буду, но послушницы и монахини, заходя после тяжелого трудового дня в общежитие, поскальзывались и становились обладательницами кто содранных ладоней, кто разбитых коленок, ну а некоторые, самые несчастные становились обладательницами разбитых носов. Да, признаю, это было жестоко, но… Надоело мне подобное отношение. Я чувствовала себя в монастыре будто в клетке, не имея возможности выбраться и вдохнуть полной грудью. После того как матушка-настоятельница поняла, что полы лучше мне не доверять, отправила меня в уборные. И там я, жмурясь от неприятного запаха, должна была убрать все то, что за долгое время там накопилось. Это стало последней каплей.
Проигнорировав приказ Илиины, я направилась в свою комнату и легла спать. День был для меня тяжелым, а тратить всю ночь на уборку отхожего места я не желала. Такое открытое противостояние привело к тому, что матушка-настоятельница написала гневное письмо моему отцу с требованием направить меня в другой монастырь, находящийся еще дальше от этого. Но вместо распоряжения отца она получила кругленькую сумму за принесенный мной урон и гору извинений. А я так и не поняла, какой именно урон причинила конкретно этой женщине.
– О чем задумалась? – спросила меня сестра Магрэс, доставая с одной из полок баночку с солью.
– Да так, – я передернула плечами и, отведя взгляд от своей наставницы, продолжила: – Вспомнила кое-что. Неважно, в общем.
– Опять вспоминаешь все те пакости, от которых страдали послушницы и монахини по твоей милости? – хмыкнула Магрэс и пристально посмотрела на меня в ожидании того, что я скажу.
– Да, их было много за последние…два с половиной года?
– Может и больше, – подмигнула меня женщина. – Кто теперь поймет, в какой именно момент испуганный птенец стал гордой птичкой?
– Я не птичка, – наморщив нос, произнесла недовольно.
– Именно птичка и есть, – упрямо продолжила Магрэс. – Просто тебя в свое время лишили свободы, крыльев, и ты стала чахнуть в каменной клетке, но, видимо, что-то произошло, что заставило тебя очнуться, встрепенуться, почистить перышки и снова расправить крылья.
Я не стала на это ничего отвечать. Может, в чем-то наставница и права. С появлением в моей жизни смешного пушистого комочка я действительно словно очнулась ото сна.
– Ходят слухи, что скоро наш монастырь будет использовать для своих целей государство. Им не хватает мест в госпиталях, они просят у нас помощи, и матушка Илиина не может им отказать…
– И что это значит? – сердце замерло, в ожидании ответа.
– К нам будут переносить раненых.
– Нашей задача будет ухаживать за ними? – тут я решила включить мозги и таки догадалась о том, что от нас будет требоваться.
– Именно. И запомни, девочка, – сестра Магрэс подошла ко мне и села на соседний стул, – тебе придется столкнуться со страданием, кровью, смертью… Готова ли ты к этому?
Об ногу потерся теплый пушистый комочек, поддерживая.
– Думаю, – я сомневалась только секунду, – смогу.
– Тогда нам понадобится твоя помощь. Некоторые послушницы и монахини ушли в другие монастыри, боясь столкнуться именно со смертью. Так что у нас сейчас каждая пара рук на вес золота.
– Я справлюсь, – уже более уверенно произнесла я.
Лейтенант Когинс последним усилием воли пробирался сквозь бурелом. За ним по пятам следовал верный друг Джейсон, единственный, кто выжил на этой войне. Питер ушел первым, почти сразу же. Тогда он в одиночку пробрался в стан врага, по-видимому, узнал что-то ценное, но вернуться и помочь своим так и не смог. Его жизнь оборвалась глупо, от руки маленькой, еще не вступившей в полную силу лесной феи. О да, этих милых, с первого взгляда, созданий орки умудрились перетянуть на свою сторону. Тогда лесные феи использовали лишь собственную магию. Но шло время, противостояние орков и людей не прекращалось, и маленькие существа все больше и больше стали призывать лесных духов, которые не ведали боли, жажды, голода и усталости. Полчища древесных великанов возникали сами собой из ниоткуда. От ветвистой лапищи одного из них погиб Брендон. Этот малый сражался храбро и самоотверженно сразу против двоих орков. Он не заметил, как сзади к нему подкрался лесной дух…
В отличие от своих товарищей Лукас являлся довольно сильным магом. Благодаря фамильному кольцу сослуживцы по-прежнему видели в молодом оборотне лишь человека. Его особенность давала некоторые преимущества в виде большей, чем у других силе и выносливости. Но на это никто не обращал внимание. После смерти двоих друзей Лукас поклялся себе защищать Джейсона. Всеми силами, любой ценой… Он не хотел потерять единственного оставшегося в живых друга. И потому Когинс незаметно приглядывал за ним, всегда шел на полшага впереди него, чтобы успеть среагировать в случае опасности.
А опасность являлась постоянной составляющей их жизни на войне. Большинство оккупированных земель покрывали хвойные и лиственные леса – источники магической силы и мощи фей, которые воевали на стороне орков. В любой момент они могли появиться из-под земли или пробудить подвластных им лесных духов. Поэтому молодым уцелевшим бойцам было необходимо все время быть начеку.
Джейсон и Лукас уже целый час как потеряли своих товарищей из виду. Голодные, промокшие от дождя, который уже третий день накрапывал с неба, они все шли, пытаясь сориентироваться на незнакомой местности. Мужчины проклинали все на свете от злости и бессилия в сложившейся ситуации. Ровным счетом ничего не происходило, а они вынуждены были тем не менее сохранять концентрацию и бдительность, чтобы не приведи богиня Эште не быть застигнутыми врасплох собственными врагами.
– Может, повернем назад? – с надеждой в голосе спросил Джейсон. – Мы все равно понятия не имеем, куда идем. А так хоть дойдем до той точки, где мы изначально видели наших…
– И заблудиться окончательно, – закончил за него Лукас. – Мы и так-то шли не меньше часа. Хочешь еще полтора угробить на поиски обратной дороги?
И они продолжили свой путь. Лукас, который являлся магом Воды, и то не мог ничего сделать. Его магический резерв истощился настолько, что он не мог даже простейшую защиту в форме щита перед собой поставить, не то, что просканировать местность на наличие в округе каких либо признаков жизни. Маг не представлял себе, что сделает, если перед ним неожиданно возникнет дух леса. Но зато при нем (равно как и при Джейсоне) был острый меч из зачарованной стали. Кроме того, в многочисленных карманах бойцов находилось еще по паре метательных ножей, по три сюрикена и по магической мини бомбе, способной прикончить целую дюжину орков.
Неожиданно вдали показалось смутное очертание человеческой фигуры. Лукас и Джейсон прибавили шагу и вскоре могли уже лицезреть полностью обнаженную девушку неземной красоты. Незнакомка стояла неподвижно, подставив лицо дождю, и, казалось, не замечала приближающихся к ней офицеров. Те, в свою очередь, замедлились, завороженно разглядывая прелестницу.
– Извините… – кашлянул Джейсон. – Простите наше невежество…
– Тш-ш-ш! – шикнул на него Лукас. – Не спугни!
А девушка распахнула глаза и немигающим взором синих глаз уставилась на незваных гостей. Пухлые губы растянулись в мягкой улыбке, обнажая белые словно жемчуг зубы.
– Какая… – выдохнул Джейсон, остановившись на месте и восхищенно глядя на незнакомку.
– Странно что-то… – как бы сомневаясь, протянул Лукас. – Друг, а тебе не кажется, что это ловушка?
– Нет, не кажется, – откликнулся тот. – Такая красота не может приносить вред.
– Не уверен в этом… – покачал головой маг Воды.
Именно потому, что Лукас являлся чистокровным оборотнем, гипнотические чары лесной феи не до конца действовали на молодого мужчину. Он никак не мог понять, что именно его беспокоило. Во всей ситуации присутствовало что-то неестественное, фальшивое. Ну не могла девушка одна оказаться посреди леса абсолютно нагой. А вот Джейсон попался на крючок сразу же…
– Отвернись! – приказал Лукас, но было поздно…
Его друг и товарищ не слышал и не видел ничего, кроме нее. Тогда маг решил устранить источник его беспокойства – девушку. Но как? Она кажется такой красивой, утонченной и беззащитной… С виду простой человек… откуда ему было знать, что это всего лишь иллюзия, наложенная лесной феей на саму себя?
Мужчина не решался первым начать бой. Тем более, что незнакомка сама медленно стала подходить к нему. Наконец, она заговорила:
– Кто ты? – ее голос казался тягучим и обволакивающим, словно мед, который стекает вниз по стенкам сосуда. – Не бойся, я не обижу тебя. Расслабься и получай удовольствие…
В подтверждение своих слов она остановилась и принялась отрешенно перебирать пальцами свои намокшие волосы. Джейсон по-прежнему стоял столбом, а Лукас, сам того не желая, сделал шаг навстречу незнакомке.
– Н-нет, мне этого не нужно… – прошептал он, стараясь сопротивляться. – Не нужно!
Если бы магический резерв не был опустошен, он бы непременно показал этой красотке, кто тут главный. А так… она нарочно манит его, кружась вокруг собственной оси и показывая все прелести своего девичьего тела. Но, как ни странно, желания не возникало. Только восхищение и странное безволие.
Чтобы закрепить результат, лесная фея провела ладонями по иллюзорной груди вниз до самого низа плоского живота. Потом повернулась спиной и застыла на месте.
Но Лукаса так просто не пронять. Он сделал вид, что полностью перешел под ее чары, а сам выжидательно стал присматриваться и прислушиваться ко всему, что происходит вокруг. Вот девушка раскинула свои фарфоровые руки в стороны, вот она что-то запела на неизвестном, но очень красивом языке. И песня ее уже не обволакивала, но пробуждала. Молодой оборотень покосился на своего друга: тот оставался в прежнем положении с застывшей гримасой счастья на лице. Фальшь! Но сейчас не время строить из себя спасателя. Ложная эйфория товарища пока подождет.
В следующий момент за спиной лейтенанта Когинса что-то хрустнуло. Мужчина не обернулся, дожидаясь дальнейшего развития событий. По земле под ногами прошелся слабый импульс, словно от неведомого удара. Нехорошее предчувствие поселилось в душе мага. Не может ли это быть лесной дух? Вполне возможно, если перед ним фея в личине человека.
Молниеносно развернувшись, Лукас увидел буквально в десяти шагах от Джейсона деревянного громилу раза в три больше его самого.
– Осторожно! – крикнул оборотень, кидаясь на выручку товарищу.
– Не так быс-с-стро, мальчик! – прошипела обиженная лесная фея, вмиг приняв свой первоначальный облик.
В половину человеческого роста, смуглая тоненькая девчонка с крючковатой спиной – вот все, что осталось от сногсшибательной прелестницы, приворожившей мужчин. Одного мужчину. Второй же метался в сомнениях и тревогах за друга. Чисто интуитивно он вытащил один сюрикен из нагрудного кармана и запустил его в противницу. Та легко увернулась и снова прошипела:
– Меня не победить…ос-с-собенно тебе! – на пальчиках феи заискрилась зеленым светом магия леса. – Лесной дух, схвати его дружка! А я разберусь с этим выскочкой…
Дух леса двинулся к Джейсону, который не подавал никаких признаков жизни.
– Нет! – крикнул Лукас и сорвался с места на выручку единственному оставшемуся в живых другу.
– Да! – рыкнула лесная фея.
Мага подкинуло в воздухе и с размаху приложило о землю. Резкая боль пронзила левое запястье, но Когинс не обратил на это внимания. Резко вскочив на ноги, он выхватил меч из ножен и кинулся наперерез духу.
– Не так быстро… – елейно проворковала фея и послала ему вдогонку обездвиживающее заклятие.
Мужчина еле успел отклониться в сторону, продолжая наступление на врага. Подбежав к деревянному громиле, он что было силы рубанул по сухой безжизненной клешне.
– Да что ж ты настырный такой! – разозлилась лесная фея и запустила в Лукаса огненной сферой.
– Помогите! – заорал во всю глотку офицер, особо не надеясь на то, что его кто-либо услышит в этой глуши.
