Текст книги "Разыграть чувства (СИ)"
Автор книги: Ксения Лестова
Соавторы: Лидия Чайка
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 20 страниц)
За обедом мы вели разговор преимущественно о свадьбе. Лукас неожиданно проявил сильную заинтересованность в этом вопросе и активно участвовал в дебатах на тему выбора достойного кондитера для приготовления свадебного торта. На ужине встал вопрос о бале в честь молодых. Мои родители считали, что непременно бал должен пройти в нашем особняке, а родители Лукаса – в их. Общими усилиями было решено провести два мероприятия: бал-маскарад, который будет проходить до свадьбы в поместье Когинсов, и простой бал, который пройдет в особняке Гиллтонов, то есть у нас.
Мне не хотелось расставаться с Лукасом ни на минутку. Но вот время уже близится к позднему вечеру, и нам все же пришлось разойтись по своим комнатам. Правда перед этим мой жених проводил меня до дверей в мою комнату, невесомо поцеловал на прощание и скрылся за поворотом. Где разместили семейство Когинсов, я не знала, поэтому сейчас у меня была возможность отметить хотя бы то, в каких примерно спальнях они остановились.
Открыла дверь, вошла в свою комнату и тут же стала стягивать с себя платье. Горничную решила не звать, решив, что вполне справлюсь самостоятельно. Когда платье осталось висеть на спинке широкого кресла у камина, прошла к кровати, достала из-под одеяла ночную сорочку и прошла в ванную комнату.
Легла спать, но сон все никак не хотел идти. Я крутилась в кровати с бока на бок и никак не могла заснуть. А мысли постоянно возвращались к Лукасу. Со мной такое было впервые. Никогда еще я не представляла себя с мужчиной. Но сейчас перед глазами постоянно вставала картина того, как мой жених целует меня в беседке. И не только целует… Внизу живота стал разливаться уже знакомый жар. Ужасно захотелось пить.
Встав с кровати, прошла к тумбочке, на которой обычно стоял графин с водой, а также небольшой стакан. К моему удивлению, графин оказался пуст. Пришлось надевать поверх сорочки халат и идти в сторону кухни.
Я ступала босыми ногами по полу, стараясь не шуметь. Не хотелось бы кого-то разбудить своей ночной прогулкой. Спустилась на первый этаж и повернула в довольно неприметный коридорчик с правой стороны от лестницы. Именно там и находилась кухня.
Вообще мне понравилось вот так вот красться подобно вору на кухню. Воображение сразу же нарисовало меня в черном обтягивающем костюме наемницы, которая крадется по чужому дому. В руке у меня зажат короткий нож, а на поясе висят несколько пузырьков с зельями невидимости. Именно пузырьков, потому что магия во мне просыпаться не хочет. Хотя это и не удивительно, ведь мои родители вон вообще без какого-либо магического дара и ничего, живут. Да кого я обманываю! Хотела я, жуть как хотела, чтобы у меня проснулся магический дар. Вон у прабабушки вообще был талант управлять металлами. Одним взглядом могла отцовский меч в бублик закрутить. Как он злился! Это надо было видеть.
Я вошла в кухню и сразу увидела стоящий на большом столе, который находился прямо посередине святая святых, графин с такой желанной для меня жидкостью. Я прошла к одному из буфетов с посудой, взяла хрустальный бокал (другого, увы, тут почти не водилось) и, быстро налив в него себе воды до самых краев, жадно стала пить. Но видимо слишком торопилась , а потому тоненькая прохладная струйка стала течь по подбородку и спускаться дальше по шее. Хорошо, что этого не видит моя матушка. А иначе бы сразу отчитала меня за такую поспешность и неаккуратность. Не успела я отнять бокал от губ, как кто-то провел ладонями по моей талии, обхватывая ее и не давая возможности вырваться. Я поставила бокал на стол и повернула голову так, чтобы видеть лицо того, кто так бесцеремонно посмел ко мне прикоснуться. А у меня между прочим жених есть! И пусть знакомы мы с ним не так много, зато наши родители, как я успела узнать за ужином, довольно тесно в свое время общались.
– Тш-ш-ш… – уха коснулось теплое дыхание. Разглядеть нахала я не успела, зато голос узнала сразу же. – Неужели ты не дашь возможность своему жениху на тебя полюбоваться.
– Так весь день любовался ведь, – притворно возмутилась я и прильнула к мужчине ближе.
– Мне этого показалось мало, – мурлыкнул Лукас.
– А как ты здесь оказался? – я повернулась в кольце его рук так, чтобы оказаться с ним лицом к лицу. Еще и шею руками обвила.
– Мне не спалось, – стал объяснять Лукас. – Я как раз возвращался с улицы, когда увидел твою фигурку, проскользнувшую в эту сторону. Странно, что ты не услышала моих шагов.
– Действительно, – я провела языком по вмиг пересохшим губам, – странно…
В низу живота снова появилось приятное томление, и я невольно теснее прижалась к мужчине. Я и подумать никогда не могла, что настолько влюблюсь в кого-то. Для меня он стал настолько близок за эти дни, поэтому я и помыслить не могла, что он может сделать мне больно. Да, возможно мне не стоило так быстро начать доверять ему, но… Я ведь его люблю, да и он меня тоже. Разве можно не доверять тому, кого любишь? Кем не можешь надышаться, а стоит только взглянуть в ставшие такими родными глаза, как сердце на миг замирает, но лишь для того, чтобы уже через секунду забиться еще быстрее.
– Марианна… – раздался хриплый голос у моего уха.
Он провел губами по моей щеке и замер у края моих приоткрытых губ. Его дыхание касалось моей кожи, и казалось, что оно окутывает меня полностью. Я сама подалась навстречу его губам, требуя поцелуя. Его правая рука обхватила мой затылок. Жестко, грубо, не позволяя мне отстраниться. Богиня Эште, что же я делаю…
Именно в тот момент я поняла, что напрочь перестала себя контролировать. Матушка же мне рассказала, что близость с моим отцом у них была незадолго до самой свадьбы. И в первую брачную ночь она была уже не невинна и чиста.
Вторая его рука соскользнула с моей талии. Обхватив мое бедро, Лукас приподнял мою ногу так, что мне пришлось обнять ею его за талию. Лицо снова опалил жар. Но причиной его было не прерывистое дыхание жениха, а охватившее меня смущение.
– Лукас… – я не узнала свой голос, настолько глухим он был. – Нас могут увидеть…
– Никто… – прошептал мне на ухо любимый. – Слышишь, никто не посмеет сюда войти, я поставил защиту…
– Защиту? – удивилась я и вопросительно посмотрела в глаза жениха. – Так ты маг?!
– Тише, ангел мой, – меня невесомо поцеловали в губы. – Ты же не в первый раз мага видишь.
– Но ты не говорил мне о том, что и сам им являешься…
– Прости дорогая, у меня почти не было на это времени. Но ты ведь и так об этом узнала, правда?
– А стихия…
– Вода, – тут же ответил Когинс-младший. – Может, хватит вопросов? – Лукас улыбнулся и снова склонился над моими губами в намерении их поцеловать.
Я конечно же не возражала, но у меня был еще один очень деликатный вопрос, который я и задала мужчине:
– А ты пил специальное зелье?
Ну а как еще я могла об этом спросить. В принципе, мы скоро станем супругами, но, не думаю, что Лукас хочет почти сразу же становиться отцом.
– Все под контролем, любимая, – спокойно ответил он и снова меня поцеловал.
Поцелуй был жестким, властным и требовательным. Когда жених понял, что я не собираюсь от него отстраняться, он отпустил мой затылок и медленно заскользил ладонью по шее, спускаясь ниже. Вот его пальцы коснулись края халата, и уже через какой-то миг я почувствовала, как оголенного плеча касаются его губы. Я не успела заметить как мой халат очутился лежащим на полу. Но Лукас не спешил снимать с меня сорочку, продолжая все так же осторожно скользить рукой по моему телу. Осторожно провел ладонью по моей груди, которую сейчас прикрывала очень тонкая полупрозрачная ткань и сжал сначала одно полушарие, затем второе. Я выгнулась навстречу его руке, пытаясь продлить столь приятные ощущения. Жених лишь хмыкнул и продолжил исследовать мое тело. Я же зарылась пальцами в его волосы и притянула голову мужчины к своим губам. Еще один жаркий поцелуй и вот его рука проводит по моему оголенному колену. Видимо, из-за того, что одна моя нога находилась на талии Лукаса, сорочка задралась, оголяя мои ноги почти полностью. А ведь под сорочкой на мне ничего нет…
Осознание этого пришло очень поздно. Я почувствовала, как пальцы мужчины касаются самого сокровенного и чувствительного места. Руки сами собой сжались, из-за чего я буквально вцепилась в волосы любимого.
– Не бойся, – его дыхание прошлось по моим губам.
На какую-то долю секунды в голове возникла мысль, что на этом стоит прекратить. Но… мозг был настолько опьянен новыми ощущениями, что я отодвинула столь не вовремя возникшую мысль и снова стала тонуть в столь нескромных ласках. Губы уже стало покалывать, но сейчас это не волновало ни меня, ни Лукаса. Он в очередной раз накрыл мой рот своим, приглушая мой невольный стон, который вырвался из груди в тот момент, когда его пальцы пришли в движение. Второй рукой он все так же сжимал мое бедро.
Не прерывая поцелуя, мужчина убрал руку с места сосредоточения моего желания и, ухватив за талию, посадил меня на кухонный стол. Чувствовала ли я себя скованно? Нет, как ни странно, но все мое стеснение и неловкость куда-то пропали, оставляя вместо себя лишь решимость. Плевать на то, что будет потом. Я хотела его. Я хотела, чтобы он принадлежал только мне. Вторая нога сама обвила его талию. Лукас прижался ко мне еще теснее. И тут я поняла, что не одна я желаю продолжения. Ох, богиня Эште, как же хорошо, что матушка уже успела меня осведомить о подобном… Правда знания мои были скудны, но и этого хватило, чтобы понять, что любимый уже на грани и в любой момент готов приступить к более активным действиям. И вот удивительно… Я была к этому готова. Целиком и полностью.
– Помоги мне, – хрипло произнес Лукас и, убрав одну мою руку от своей головы, где я по-прежнему сжимала в кулаке его волосы, опустил ее туда, где находилась пряжка его брюк.
И снова меня окутал жар.
Руки предательски задрожали. Вся моя смелость куда-то улетучилась, и я почувствовала, что к щекам сильно прилила кровь. Как же хорошо, что сейчас темно, и Лукас не видит того, как я смущена. Ухватилась за пряжку ремня, но не для того, чтобы расстегнуть ее, просто все тело стало каким-то ватным и перестало меня слушаться. Я просто инстинктивно ухватилась за то, что было ближе всего.
– М-м-м… – мурлыкнул в ухо любимый, – ты так неискушена… так желанна.
И он сам быстрыми движениями рук, освободил себя от ставшей такой неудобной одежды. Я отвела взгляд, увидев его желание и вот, казалось бы, куда еще краснеть? Но кровь во мне просто бунтовала, огненной лавой скользя по моим венам. Лукас осторожно взял меня за подбородок и развернул лицом к себе, чтобы я смогла заглянуть ему в глаза.
– Я обещаю тебе, – глухо произнес он, – что не причиню зла или боли.
И вроде стоило бы насторожиться, но мой опьяненный любовью и страстью мозг просто не хотел мыслить разумно. Я сама потянулась к его губам и неумело поцеловала. Понимала, что мне далеко до искусных ласк жениха, но мне так хотелось передать ему те чувства и эмоции, которые бушевали во мне, стоило лишь ему ко мне прикоснуться.
Как я оказалась обнаженной и сама не успела понять. Я была настолько опьянена настойчивыми поцелуями Лукаса, что смогла хоть немного прийти в себя лишь тогда, когда почувствовала спиной прохладу деревянной поверхности. Поежилась.
– Доверься мне, – снова зашептал любимый, и я, послушная его воле, сама подалась вперед, стараясь как можно быстрее слиться с ним воедино.
Видимо, вся выдержка любимого закончилась, и он резко вошел в меня, видя, что я и сама к этому готова. Резкая боль пронзила низ живота, и я попыталась высвободиться от вторгшегося в меня мужчины, но он прижал меня к столешнице, задвинув мои руки за голову и навалившись на меня сверху всем телом.
Из глаз потекли слезы. Неужели так каждый раз? Нет, я не хочу подобного!
– Тише, – Лукас невесомо поцеловал меня и стал медленно двигаться во мне.
Я уже готова была снова испытать боль, но она притупилась, а вскоре на смену первым ощущениям пришли совершенно другие. Во мне стал разгораться жар, который, я думала, уже успел затухнуть. Осмелев, провела ноготками по широкой мужской спине, оставляя на ней розоватые полосы. Почему-то хотелось оставить на его коже след. Доказательство того, что он мой.
Лукас стал двигаться резче и быстрее, из-за чего я искренне испугалась за сохранность стола. Но эту неуместную мысль вытеснила из головы нахлынувшая волна наслаждения. Это было настолько ново для меня, что я не сдержала стона и снова стала царапать спину своего «мучителя». И когда я уже было подумала, что все, последовала новая яркая вспышка наслаждения. Я уже не стеснялась выкрикивать имя любимого, который подарил мне новые, невероятные чувства и ощущения. Именно тогда почему-то я четко поняла, что он мой целиком и полностью. И я его.
Последнее резкое движение, тихий рык удовольствия и меня еще сильнее придавливают к столу. Я снова запустила одну руку в волосы Лукасу и оттянув их, заставила мужчину приподнять голову. Осторожно провела губами по его, и он в который раз за эту ночь меня поцеловал. В этом поцелуе уже не было той ненасытной страсти, но было что-то другое. Что именно, понять я не смогла, но искренне наслаждалась лаской его губ.
Могла ли я тогда подумать о том, что тот, кого я любила… безумно любила, может меня предать? Разумеется, нет. Но жизнь вносит свои коррективы.
Когда все закончилось, мужчина помог мне привести себя в порядок, затем одевшись сам, проводил меня до двери в мою комнату. Я снова потянулась к нему за поцелуем, но единственное, чем он меня наградил, это легкое касание губ к щеке. Что ж, мы оба устали за эту долгую ночь, так что не стоит удивляться такому поведению с его стороны.
Лукас развернулся ко мне спиной и быстрым шагом направился прочь. Я стояла и смотрела ему в след. И только когда он скрылся за поворотом, открыла дверь и вошла в свою комнату. Быстро приняв ванну, переоделась в другую сорочку и забралась в постель. Сон сморил меня почти сразу же, как я закрыла глаза.
А утром меня ждали неожиданные новости.
Солнце беспощадно светило в глаза, пробиваясь ко мне в комнату сквозь щель между шторами. Только я потянулась рукой к краю одеяла, чтобы накрыться с головой, как меня наглым образом сдернули с кровати. Одеяло соскочило, оставляя меня лишь в одной легкой ночной сорочке. Постаралась прикрыться, не смотря на утреннего гостя, который нагло вторгся в мою комнату. И зря…
– Что ты натворила! – взревел гость голосом отца.
По телу пробежала дрожь. И причиной ее возникновения был отнюдь не холод, так как в комнате было довольно тепло. Причиной возникновения моей дрожи был тон отца. Я медленно подняла на него взгляд и заметила, как в глубине его глаз плещутся отблески пламени сильной ярости. Из него наружу рвалась целая буря эмоций. Но он сдерживал их, чтобы не навредить мне.
– О чем ты? – дрожащим голосом спросила у отца.
– Не строй из себя дурочку, Мари! – снова взревел глава семейства. – Отвечай!
– Что я должна тебе сказать? – постаралась говорить более уверенно, но получалось из рук вон плохо.
– Ты запятнала честь семьи!
Отец заложил руки за спину и стал мерить мою комнату нервными шагами, стараясь не смотреть в мою сторону. Я же стояла рядом со своей кроватью, опустив голову, и исподлобья следила за родителем. Неужели он в курсе того, что произошло между мной и Лукасом ночью? Но как? Это невозможно! А если да… Ох, богиня, не оставь меня.
– Я никогда и подумать не мог, что моя дочь станет настолько порочной и безответственной. Посмотри на себя, ты уже не маленькая девочка, но ведешь себя как ребенок. Ты думала, я не узнаю о случившемся?
– Откуда…
– Это мой дом. Ты еще не знаешь, тебе никогда не говорили, но я маг Огня. Здесь все пропитано моей силой, – предпоследнее слово отец выделил, и во мне что-то сломалось. Он маг, а я об этом даже не догадывалась… Тем временем отец продолжил: – Чужую силу я чувствую. Но, к сожалению, я не сразу понял, откуда идет магический поток чужой магии. Он ведь маг воды, да? Лукас. Можешь не отвечать.
– Как ты можешь меня осуждать? – я осмелилась поднять на главу семьи взгляд. – Ты и мама…
– Не смей сравнивать свой поступок и то, что было между мной и твоей матерью! – отец снова стал терять терпение. – Когинсы уехали час назад.
– Лукас покинул наш дом?
Я вдруг почувствовала, что по телу бежит уже не дрожь, а жар. Руки мелко затряслись, а в горле встал противный ком, который не давал нормально вдохнуть. Как он мог уехать? После того, что между нами произошло… Что-то внутри меня резко оборвалось – невидимая нить, которая связывала меня и Лукаса. Я больше не испытывала тех эмоций, которые еще недавно руководили мной, когда я, ведомая страстью, запятнала честь семьи. Отец прав, я совершила огромную, непростительную ошибку, поступив столь необдуманно. Глупо. Безответственно. Безрассудно.
– Младший Когинс еще с рассветом покинул его, Мари. Объяснил свой ранний отъезд необходимостью отдать долг родине! Но любому бы стало понятно, по какой причине он покинул наш дом. Признаюсь, мне был выгоден этот брак, поэтому я так быстро и дал свое согласие. Но если бы я знал, к чему это приведет… Повременил бы со столь важным решением. Я не могу разорвать деловые отношения с Когинсами из-за твоей глупости. Это ты тоже должна понимать.
– И что теперь будет?
– Ты отправляешься в монастырь. Я даю тебе два дня на сборы. Возьми с собой только самое необходимое. А лучше вообще ничего не бери. Я не могу позволить, чтобы про твой проступок стало известно в свете. Поэтому для всех ты решила посвятить свою жизнь служению богине Эште.
– Отец, нет!
Я подбежала к нему и попыталась обнять. Так хотелось почувствовать тепло родного человека, убедиться в том, что все им сказанное неправда. Он не может отправить меня в монастырь. Это все просто страшный сон. Кошмарное сновидение, в котором высшие силы решили проверить мое терпение и выносливость. Да это может быть что угодно, но только не правдой!
– Прекрати лить слезы, – отец отстранился от меня, не позволяя повиснуть на его шее и заплакать в его рубашку, как это было всегда в детстве, когда я прибегала домой с разбитой коленкой или локтем и искала в его теплых объятиях защиты и утешения. Но сейчас тот, кто раньше оберегал меня, поступил со мной слишком жестоко. Он заставил меня столкнуться с реальностью.
– Одевайся и спускайся к завтраку. Наш разговор окончен.
Сказав это, глава семьи Гиллтон вышел из моей комнаты, оставив меня одну. Одну, наедине со своими далеко не радужными мыслями. Монастырь. Он правда готов отправить меня в это скучное место, в котором нет места для леди? Что ж, я готова принять его решение. Но лишь принять, а не смириться с ним.
Два дня прошли как в тумане. Мать постоянно пыталась сдерживать слезы, но ни разу не заговорила со мной. Даже когда я садилась в карету, которая должна была отвезти меня в мою персональную тюрьму. Ни слова более не сказал и отец. Только в глубине его глаз я видела осуждение и… грусть. Не смотря ни на что, он не хотел отправлять меня туда. Но честь семьи важнее, и о моем позоре не должны узнать в свете.
Лукас. Тот, ради кого я была готова отправиться на край света, броситься в бездну, просто-напросто опоил меня. Зачем и для чего? Я не знала, но очень хотела это узнать. И я сделаю все возможное, что бы докопаться до истины. Как? Пока и сама не знала, но чувствовала, что возможность у меня будет. Любила ли я его, после того что он сделал? Нет! Да и не испытывала я к нему таких слепых чувств. Это еще раз подтверждало тот факт, что меня опоили.
Но с этой проблемой я разберусь позже. Пока мне предстоял долгий путь до монастыря и годы послушания.
Глава 2. Выжить назло всем
Карета подъехала к высокой кирпичной стене женского монастыря. При виде готических черных шпилей мне стало не по себе. Никогда не думала, что когда-нибудь мне доведется стать настоящей монахиней. Но я отлично понимала и принимала решение отца, который, узнав мой маленький секрет, не долго думая отправил меня подальше из столицы, дабы не допустить разглашения этой грязной информации. Ведь из-за меня всю семью могли заклеймить позором. Конечно, я могла бы вступить в ряды тех бунтарей, которые выступали за свободные отношения между мужчиной и женщиной до брака. Но я сама не хотела этого и была полностью согласна с отцом, с его решением. Я поступила плохо, безрассудно, безответственно, я сама себе противна и…и я должна понести соответствующее наказание.
Экипаж остановился напротив распахнутых кованых ворот. Я выбралась наружу вместе с небольшим чемоданчиком – моим нехитрым скарбом, собранным впопыхах перед отправкой в сие столь отдаленное от города место. Теперь этот – монастырь мой дом. Сомневаюсь, что родители будут навещать меня слишком часто. Но я сама виновата в том, что случилось, и винить их в холодности я просто не имею права.
Меня встречали две женщины, одетые в серые мешковатые балахоны. Кошмар столичных кутюрье! Во имя святого Мерлина, и мне предстоит это носить? Ужас… нет, по-моему, я провинилась перед родителями не так сильно, чтобы облачаться всю оставшуюся жизнь в это.
А тем временем женщины плавной походкой подошли ко мне.
– Я так и думала, – ледяным голосом произнесла одна из них. – Леди не догадалась даже шалью прикрыться. Марианна, правильно?
– Да, мадам, – смущенно пробормотала я.
– Не мадам, а, если на то пошло, мадмуазель, – резко поправила меня собеседница. – И да, прошу называть меня матушка Илиина. Кстати, в нашем монастыре вас, милая леди, теперь будут величать не иначе, как сестра Марианна. Вам все ясно?
– Да, матушка Илиина, – выдавила я, стараясь не показывать то раздражение, которое стало разрастаться внутри меня.
Подумать только, не успела я переступить порог их монастыря, она мне уже вздумала советы давать как одеваться! Нахалка! И что, спрашивается, мне надо прикрыть? Сейчас лето, поэтому вполне естественно, что мои руки оголены. А вот плечи отнюдь не обнажены. И декольте скромное. Я ведь знала, куда путь держу… И вообще, я не виновата, что у них тут настолько строгие нравы, что женщинам приходится носить подобную одежду каждый божий день. Кстати, о богине Эште. Она ведь на всех картинах изображается в довольно откровенных нарядах.
Пока я размышляла, матушка Илиина продолжила наставительную лекцию:
– В нашем монастыре нужно вести себя подобающим образом: пристойно одеваться, не кричать, не ругаться, не высказывать свои претензии богине Эште, употреблять в пищу только то, что положено монахиням, то есть круглогодично поститься. Ну и естественно, молитва… постоянная молитва о близких, о себе и собственном очищении, а также обязательная молитва о мире.
Да, судя по всему, жизнь меня ждет несахарная. Надеюсь, я тут не помру со скуки в первый же месяц…
– А еще мы все время трудимся и работаем на благо церкви, – продолжала Илиина. – Но вам, сестра Марианна, в ближайшее время это не грозит. Начиная со следующего дня, вас будут обучать основам духовной культуры. Вы изучали древнекараонский язык?
– Да, – спокойно ответила я.
– Хорошо, – кивнула матушка. – Тогда вам будет легче читать древние религиозные писания о создании нашего мира, о его порядках и законах.
На мгновение Илиина замолчала. Хмуро взглянула на свою спутницу, которая все это время не произнесла ни слова.
– Сестра Латарина, проводите нашу новенькую до ее кельи, – скомандовала она тоном, требующим повиновения.
– Слушаюсь, матушка Илиина, – откликнулась та и безэмоционально посмотрела на меня. – Сестра Марианна, прошу следовать за мной.
Не дожидаясь моего ответа, обе женщины развернулись ко мне спиной и направились в сторону монастыря. А мне не оставалось ничего, кроме как последовать за ними. Интересно, у них там все такие ледышки? Если да, то я уже через неделю после подобного общения полезу на стену. И зачем меня дома так долго и усердно учили придворному этикету? Это несправедливо! Тут я его попросту не смогу использовать. Перед кем мне изображать книксен или реверанс? Перед матушкой Илииной? Или перед сестрой Латариной? Нет, они точно не оценят подобной выходки с моей стороны. Насколько мне известно, во всех монастырях приняты поясные поклоны.
Тем временем мы уже прошли через главные ворота и направлялись к входу в общежитие, скромное двухэтажное здание, в котором жили послушницы и монахини монастыря. На первый взгляд постройка выглядела тусклой и невзрачной. Побеленные стены облупились в некоторых местах, окна посерели от того, что их давно никто не мыл. Во дворе клумб и кустарников не было вовсе, из-за чего можно было подумать, что я попала отнюдь не в женское общежитие, а на развалины заброшенного в прошлом веке военного лагеря. Не понимаю, здесь живут только женщины… неужели никому из них не пришло в голову облагородить это место?! Вижу, что нет. Их и так все устраивает. А меня не все устраивает. Далеко не все. Поэтому, как только немного обживусь на новом месте, точно займусь озеленением и обновлением монастыря. Сложно, долго, энергозатратно, но необходимо, я считаю. Тем более это такая возможность отвлечься… забыться.
Войдя внутрь общежития, увидела отнюдь не лучшую картину. Нет я, конечно, все понимаю, они молятся, соблюдают пост…но почему они элементарно не могут собрать с потолка паутину? Жуть!
В холле матушка Илиина покинула нас, и мы с сестрой Латариной направились в мою келью уже вдвоем. Поднялись по скрипучей лестнице на второй этаж и свернули направо. Последняя дверь, и здравствуй, моя каморка, подобная старому запыленному чулану. Не успела я и слова сказать, как сестра Латарина молча всунула мне в руку ключи от кельи и так же молча направилась прочь. Я так понимаю, что меня предоставили самой себе в распоряжение вплоть до ужина (на обед я благополучно опоздала). Ну, мне не привыкать блюсти фигуру, так что я вполне могу обойтись и без еды. Пока могу.
Прикрыла дверь и заперла ее на ключ. Огляделась. Очень бедная обстановка в моей каморке вызывала только тоску. Кровать, небольшой круглый столик у окна, стул и платяной шкаф. Спасибо и на этом. Подозреваю, что все удобства на этаже. Надеюсь, хоть полотенце и сменное белье они мне выдадут? Судя по всему, к ужину мне нужно будет облачиться в мешковатый балахон, а не то меня попросту не пустят за стол. И не мешало бы волосы собрать в простой пучок. Но для этого мне нужно зеркало…
Еще раз огляделась и не обнаружила нужного предмера интерьера. Хорошо, тогда начнем хотя бы с балахона. Если его нет ни на кровати, ни на стуле, то он, несомненно, должен висеть в шкафу. В два шага преодолела расстояние до шкафа и распахнула деревянные створки. Ура, на одной из дверок с внутренней стороны прибито зеркало! И подобие рясы висит здесь же. А еще внизу аккуратно стоят зимние черные сапожки и того же цвета летние кожаные туфли. Опять же, домашних тапочек и демисезонной обуви не предусмотрено. Зато есть верхняя полка, где аккуратно разложено нижнее белье, постельный комплект и полотенца. Хоть так. А теперь самая сложная часть сегодняшнего дня – переодевание в это бесформенное грубое скучное монашеское одеяние. Мое милое пышное платье, как мне будет тебя не хватать…
С тяжелым вздохом я принялась расстегивать маленькие крючки на корсете, которые так удачно находились спереди. И тут неожиданно в памяти всплыло воспоминание того, как меня раздевал Лукас. Ох, как же не во время! И чего он ко мне тогда привязался?! Жила бы сейчас в своем поместье рядом с родными и не знала бы никакого Лукаса… и его нежных и страстных объятий. А его поцелуи… Такое ощущение, что его пылкие прикосновения до сих пор не смылись с моей кожи. Платье полетело в сторону, а я принялась разглядывать свое отражение в зеркале. Усталый взгляд, осунувшееся лицо… Так и до истощения не далеко. Все, хватит! Хватит предаваться ненужным воспоминаниям. Он предал меня. Использовал…
Тряхнула головой, скидывая с себя наваждение. Пора уже одеваться. Нечего разгуливать по келье в одном нижнем белье.
Как оказалось, монахини под рясу надевают широкую белую сорочку с длинными рукавами. В ней потом и спят. А еще давно вышедшие из моды панталоны. Мамочка, куда я попала? На зиму имелись утепленные рейтузы, а также вязаный шерстяной свитер и утепленный плащ с меховым воротником и капюшоном. Надо же, я удивлена, что они решили мне так сразу предоставить полный комплект одежды.
Одевалась я медленно и с каким-то чувством обреченности. Мне ведь всю жизнь придется так жить… И все из-за какого-то мерзавца, возомнившего себя самым красивым и самым хитрым, прибегнувшего к приворотному зелью. Держу пари, он на меня с кем-то поспорил. Теперь я отчетливо осознаю, что те чувства, которые он во мне разбудил, были ненастоящими, искусственными. Но тогда я об этом не знала и совершила роковую ошибку – отдалась ему вся без остатка. Как можно было так глупо попасться в его сети?
И вот меня отправили в монастырь богини Эште, где мне придется провести остаток дней в покаянии и молитве. И все из-за Лукаса! Богиня, как же я его ненавидела в эти минуты!
Открыла замок входной двери, чувствуя себя полностью готовой к нежданным посетительницам – сестрам-послушницам этого святого места. Мне так ничего и не сказали про внутренний распорядок, которого придерживаются монахини. В таком случае ко мне скоро должны нагрянуть в гости, чтобы, по меньшей мере, возвестить о моих обязанностях, как новой трудовой единицы. Кто-то же здесь все-таки готовит, стирает, убирает… Должны же они тут хоть что-то делать помимо моления и поклонения богине?
Присела на стул возле окна и бездумным взглядом стала смотреть в посеревшее небо. И вот что за интересная мысль неожиданно посетила меня: я здесь нахожусь в полной безопасности. Да, именно так. Несомненно, когда Лукас вернется со своей службы, то меня он не обнаружит в столице. Это-то и хорошо, потому как я не знаю, что ему может взбрести в голову. А вдруг он бы захотел повторить близость между нами и прибегнул бы к повторному соблазнению с помощью приворотного зелья? И ведь это потом ничем не докажешь. А затем взрыв, и на утро я снова проснулась бы в собственной постели одна и с четким пониманием, что мной попросту жестоко воспользовались. Не сомневаюсь, что отец первым узнал бы о случившемся. Опять.
