Текст книги "Разыграть чувства (СИ)"
Автор книги: Ксения Лестова
Соавторы: Лидия Чайка
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 20 страниц)
– Молчишь…
Молчу и буду продолжать молчать! Может, он подумает, что ему это все только чудится?
– Какое приятное видение, – снова прохрипел Лукас и прикрыл глаза.
Неужели мне наконец-то повезло и он действительно подумает, что я ему просто привиделась? Вздох облегчения сдержать не удалось. Жужа нервно засуетился, потерся шерсткой о мою ногу и снова затих.
Перевела взгляд на часы, которые висели на стене над самым входом в комнату, и на этот раз не сдержала уже другой вздох. Разочарования. Часы показывали только три часа ночи. Значит, мне тут как минимум еще часа три сидеть. И вот что мне все это время делать? Сидя рядом с ненавистным мужчиной.
Как ни странно в сон меня не клонило, но просидеть на стуле все время было тяжело. Снова встала, потянулась, размяла шею и подошла к небольшому окну, которое сейчас было занавешено плотными шторами. Отодвинула их в сторону и посмотрела на открывающийся из окна вид. Сегодня была полная луна. Пожалуй, это единственное, что мне удалось разглядеть на затянутом тучами небе. Она так ярко светила в глаза, что я прищурилась и отвела от нее взгляд.
Как-то сестра Магрэс мне рассказывала, что в полнолунье оборотни вылезают из своих убежищ и охотятся на заблудившихся в лесах путников. Раздирают их плоть, обгладывают кости, оставляя только голый скелет. Откуда у Магрэс такая бурная фантазия, я не знала, но не поверила ей. Я читала об оборотнях совершенно другое, полностью противоположное ее словам. Правда, не могла их подтвердить, точно так же, как и опровергнуть. Кто знает, что есть правда, а что вымысел? Но, если быть честной, не очень и хотелось проверять свои догадки.
Очередная возня на кровати вывела меня из задумчивости. Я повернула голову в сторону Лукаса и снова заметила, что он на меня смотрит. А я уж было понадеялась, что он больше не очнется до самого утра. А там должна прийти уже другая послушница или монахиня.
– Нет, не видение…
– Видение-видение, – не подумав, произнесла тихо я.
– Два раза видеть одно и то же лицо? Нет, будь ты видением, это бы было невозможно.
А я поняла, что зря стала с ним разговаривать. Потому что так вдруг захотелось сказать ему все, что я о нем думаю. Но, к сожалению, сейчас это было невозможно. Не в том он находится состоянии, чтобы я нападала на него. Придется подождать. А там я что-нибудь придумаю. Обязательно придумаю.
– Снова замолчала? – его голос был почти неслышен, но я могла расслышать каждое его слово. Видно было, что он говорит из последних сил и скоро снова провалится в беспамятство.
Внутри меня заворочалась жалость.
– Мне жаль тебя, правда, – снова произнесла я, полностью поворачиваясь в его сторону.
– Жаль? – на удивление его голос стал чуть громче. Я бы даже сказала, стали прорезаться металлические нотки. – То есть ты испытываешь ко мне жалость?
Не ответила. Лишь головой неуверенно кивнула. А Лукас опять прикрыл глаза и отвернулся от меня. И вот вроде стоит мне обрадоваться, что он больше на меня не смотрит, но… Что его так зацепило, что он так плотно сжал губы и стал смотреть в другую сторону.
– А что я должна испытывать к раненому человеку, нуждающемуся в моей помощи? – все же произнесла.
– Да что угодно, только не жалость. – Он снова повернулся в мою сторону, и теперь в его глазах я увидела ничем не скрываемую злость. – Мне не нужна сиделка.
– А я и не рвалась к тебе в сиделки, – да, я тоже стала злиться. Даже кулаки сжала, чтобы подавить в себе желание вцепиться в его лицо.
– Тогда уходи.
– А я и ушла бы, будь то моя воля.
– Пошла вон, – прошипел Лукас и попытался подняться на локтях, но почти сразу же снова повалился обратно и скривил губы от боли. Но даже тихого стона я не услышала.
– Да как вы, лейтенант Когинс, смеете разговаривать со мной в таком тоне, – я выплевывала каждое слово, стараясь еще сильнее его задеть. – Вы просто жалкий, ничтожный человек. И да, кроме как жалость, вы не вызываете у меня более никаких чувств. Ну разве только ненависть. Но на данный момент ее подавила именно жалость к вам.
– Мне не нужна твоя жалость, – снова повторил мужчина, сверля меня взглядом.
– О да, у тебя ведь обычно другие потребности возникают, – безразлично произнесла и прошла к стулу. Отодвинула его подальше от кровати и села на него.
– Пошла вон… – не слова, а волчье рычание.
Его глаза как-то странно засверкали, из-за чего я впала в ступор, как завороженная смотря в его лицо. Что происходит?! Неужели я его так вывела из себя, просто сказав, что он жалок? Не думала, что его так просто можно задеть за живое.
На краткий миг мне показалось, что черты его лица заострились, становясь хищными, а рот скривился в опасном оскале. Мне даже почудилось, что у него появились клыки. Вот до чего может довести меня моя бурная фантазия. Перевела взгляд на сжатые в внушительные кулаки руки Лукаса и заметила на одном из пальцев кольцо, которое на данный момент казалось раскаленным.
Как я вылетела из комнаты, помню уже плохо. Просто вдруг поняла, что не смогу находиться с Когинсом-младшим наедине. Он напугал меня. И пускай этот мираж или видение не спящего сегодня мозга и длилось оно всего пару мгновений. Но мне их хватило. Хватило для того, чтобы трусливо сбежать. Никогда еще я не видела подобного. И пускай я, мчась в свою келью, продолжала думать о том, что мне просто все это показалось, но страх резко сковал меня, не давая возможности мыслить здраво. Только подбежав к своей каморке, я остановилась и смогла перевести дух. Неужели я струсила? Показала Лукасу, что слабее его и меня так легко можно запугать? И самое главное – чем? Моим же больным воображением?
Развернувшись, твердым шагом направилась обратно в комнату, где сейчас находился мой подопечный. Жуж недовольно заворчал и стал дергать меня за подол рясы-балахона. Ему, видимо, не очень-то и хотелось, чтобы я туда возвращалась. Я никак не отреагировала на недовольство друга. Я не позволю Лукасу так просто собой манипулировать. Прогнал он меня. Нет уж. Я высижу все положенное мне время. И слова ему больше не скажу!
Я с гордо поднятой головой снова вошла в келью без стука и застыла, зацепившись взглядом за хмурое лицо матушки Илиины.
– Сестра Марианна, – она скривила губы, как будто съела кислый лимон, – как вы посмели покинуть больного? Проигнорировать мой приказ? Вы понимаете, что я обязана буду вас наказать?
Да понимала я все. Но и слова из себя выдавить не смогла.
– Уберите ее, – услышала я ненавистный мужской голос. – И найдите мне другую сиделку. А лучше вообще не подсылайте мне никого.
– Но, лейтенант, – удивленно произнесла настоятельница и посмотрела на Лукаса сверху вниз. – Вы не можете сейчас находиться без специального присмотра, вам еще очень долго надо восстанавливаться.
– Мне не нужна сиделка в ее лице!
– Но у нас не хватает рук…
– Мне плевать. Но чтобы я больше не видел здесь эту женщину.
– Хорошо, – перестала с ним спорить Илиина и снова перевела взгляд на меня. – А с вами сестра Марианна мы поговорим позже. Ступайте к себе.
Вот значит как… Нашли виноватую. Но в чем? В том, что я прошлась по самолюбию этого… мерзавца (да простит меня мама за столь грубое слово). Я, ни сказав ни слова, спокойно, с прямой спиной, вышла из комнаты и направилась в сторону своей комнатки. Ну все, Когинс… как только ты достаточно поправишься, тебя ждет довольно изощренная месть. Жалость ему моя не нужна. Ладненько. Я сделаю так, что тебя даже побитые собаки жалеть станут.
Глава 4. Пробуждение силы
После того, как в монастырь богини Эште был переправлен раненый Лукас, прошла уже неделя. Я старалась к нему в комнату не заходить, да и вообще мимо не проходить и никак пока о себе не напоминать. Но, увы, не всегда это получалось. Несмотря на его приказ не назначать меня его сиделкой, Илиина пару раз просила меня о помощи. Не сказать, что я была этому рада, но деваться было некуда. Идти на открытый конфликт в сложившейся ситуации ни с Илииной, ни с Лукасом не хотелось. Я же не буду препираться со слабым человеком? Причем слабым не только физически, но и духовно. И это я сейчас не про настоятельницу говорю. Пускай физическая слабость Когинса временное состояние, но вот духовно он мне казался самым гнилым человеком в мире. Хотя умом я понимала, что перегибаю палку и не настолько он гнилой на самом деле, и есть на этом свете люди гораздо более черные душой… но с ними меня богиня не сталкивала.
За прошедшую неделю в наш монастырь были переправлены еще пять человек. Я помогала монахиням как могла, но из-за того, что я не являлась целителем, сие получалось у меня не всегда. Перевязать раны еще могла, а вот зашить рваную рану или достать из живого тела осколок стекла или металла – не могла. Так что по большому счету сестра милосердия из меня выходила не очень. Чаще всего меня просили посидеть с раненым или, опять же, перевязать уже залеченную рану. Повезло, что более с ожогами я дело не имела. Но кто знает, что будет завтра или через неделю-две?
В день, когда по глупому стечению обстоятельств стала виновной в линьке Когинса-младшего, я как и обычно собиралась заняться своими клумбами. Я встала как обычно, быстро умылась, оделась и вышла из кельи, не забыв тихо постучать по изголовью кровати (так я давала знать Жуже, что пора выходить). Тот не заставил себя долго ждать и, зевая, выполз из-под кровати. Меня одарили недовольным взглядом. Прости, милый, но оставить тебя одного означало, что ты в очередной раз пойдешь бедокурить. Жужа клацнул зубками и уже привычно залез под подол балахона. Быстрый завтрак в компании сонных послушниц и молитва в монастыре прошли для меня как в тумане. Видимо, я настолько уже привыкла к подобному распорядку дня, что уже не обращала внимание на красивые цветы, которыми был украшен монастырь, на безвкусную похлебку, которую здесь считали довольно полезным блюдом, хотя на деле это был постный бульон с толстыми дольками картошки и моркови. Необыкновенное везение, если попадается маленький кусочек мяса. Но тогда, это уже считается не постный бульон, а обычный. Такое было крайне редко, особенно в последнее время.
Пройдя к небольшому сараю, где лежал необходимый мне инвентарь, достала свою корзинку и заметила, что удобрения, которым я обычно подпитываю землю у корней растений, осталось крайне мало, и на сегодня его не хватит. Тяжелый вздох, разворот в сторону входа в общежитие, и уже через пару минут я возилась на кухне, выискивая необходимые компоненты. Шифран – порошок ускоряющий рост растений нашелся быстро, а вот с остальными компонентами пришлось повозиться. Ластву – выжимку из лепестков карши, пришлось искать долго. Ее обычно используют в приготовлении пышных лепешек. Она служит хорошим заменителем обычных дрожжей. Короче, примерно через час я почти закончила с приготовлением удобрения. Оставался только один ингредиент, за которым мне пришлось идти в кладовую. Там я включила тусклый свет и стала внимательно осматривать полочки, на которых стояли всевозможные пузырьки с приправами и выжимками. На нижние полки даже не смотрела. На них в деревянных ящиках лежали кочаны капусты, морковь, картофель, свекла… В общем, почти все продукты из нашего скудного рациона.
Найдя нужный пузырек, вышла из кладовой и прошла к месту на столе, где стояла небольшая мисочка с только что приготовленным мной удобрением. И каково же было мое удивление, когда я не обнаружила ее на месте. Я ее вообще нигде не обнаружила. Сжимая пузырек с нужной выжимкой в руке, покрутилась вокруг своей оси, выискивая взглядом свою мисочку. Но ее не было. И кто такой умный? Очередной тяжелый вздох, и я по второму кругу стала готовить удобрение. Еще час времени потратила на вторую порцию и со спокойной душой покинула кухню, держа в руках бутылочку с перелитым туда удобрением для моих растений. Жужа в нетерпении потерся о мою ногу. Да, друг, что-что, а поглощать только что распустившиеся бутоны – это твое любимое занятие. Корзинка ждала меня все так же в сарае, на том же самом месте, где я ее и оставила. Конечно, если бы матушка Илиина зашла на кухню и увидела грязный, испачканный в земле инвентарь, стоящий на чистом полу, очередного скандала я бы не избежала.
– Ну, приступим, – тихо произнесла, давая тем самым Жуже знак, что тот может отцепляться от подола моего балахона.
– Мн… ям! – произнес довольно зверек и шмякнулся на землю.
Быстро юркнув в уже давно облюбованные кусты, он скрылся из вида. Только изредка слышалось тихое чавканье и урчание. Ну и растения то тут, то там периодически колыхались, показывая, где на данный момент лакомится мой друг.
Я с головой погрузилась в работу, не замечая ничего вокруг. Сколько я провела времени под моросящим дождем, не знаю, но никакого дискомфорта я не испытывала. Перчатки защищали руки от нежелательных царапин и грязи, а балахон, если честно, было не жалко испачкать. Было бы что жалеть. Серая бесформенная хламида…
– Сестра Марианна! – разнесся грозный рык матушки Илиины по всей территории монастыря.
Я вздрогнула от неожиданности и резко выпрямилась. Зачем же так кричать? Жуж быстро юркнул уже на привычное место под балахоном и застыл. Я же медленно развернулась в сторону общежития и непонимающе смотрела на быстро приближающуюся ко мне Илиину.
– Что случилось? Почему вы так кричите? – сразу же спросила я, как только настоятельница оказалась довольно близко от меня.
– Что случилось?! – взревела не своим голосом женщина. – Что случилось?! Пойдем, я покажу!
Меня схватили за руку и потащили к входу в общежитие. Пальцы женщины подобно клещам стиснули мое запястье, буквально выворачивая конечность. Перчатка соскользнула с руки и осталась одиноко лежать на сырой земле. Вторую я стряхнула сама.
– Да объясните же! – повысила голос я и стала упираться пятками, затормаживая движение.
– Сама все увидишь!
Меня снова дернули за руку, и я, чуть было не споткнувшись, по инерции сделала пару шагов вперед.
– Не пойду, пока не объясните! – заупрямилась я.
Мне удалось высвободить свою руку из крепкой хватки Илиины, и я тут же спрятала ее за спину. Вторую тоже спрятала. На всякий случай.
– А случилось то, сестра Марианна, – зло прищурила глаза женщина, – что по вашей милости сестра Лииза намазала ожоги лейтенанта Когинса не заживляющей мазью, а вашим удобрением!
– А я здесь причем? – непонимающе спросила.
Зато стало понятно, куда делась первая миска с удобрением. Но как Лииза могла схватить не то?
– При том, что сестра Лииза говорит, что вы сделали это специально! Вы подменили миску с заживляющей мазью на удобрение!
– Что за бред? Значит, сестра Лииза перепутала миски, а виновата я? Да и вообще, я не видела на столе вторую миску с заживляющей мазью!
– У меня нет оснований не доверять сестре Лиизе, зато есть все основания не доверять вам.
Я, не говоря более ни слова, обошла женщину и сама направилась в общежитие. Сейчас мы посмотрим, кто что перепутал и что случилось с Когинсом после того, как Лииза нанесла на его тело удобрение для растений. Надеюсь, он сейчас не цветущую клумбу напоминает?
Матушка Илиина шла позади и буквально дышала мне в спину. А я в свою очередь старалась не обращать на это внимания. Сейчас мы посмотрим, что я там, оказывается, сделала. Никогда бы не подумала, что я настолько коварная женщина. Надо же было додуматься намазать мужчину удобрением. Да у заживляющего средства даже консистенция другая. И запах сильно отличается. У удобрения он сильно отдает запахом прелой листвы (как так получается, не знаю), а вот заживляющая настойка или мазь имеет довольно приятный запах мяты. И это наводило меня только на одну мысль. Лииза знала, что делала. Она сделала это специально.
– Признайте, сестра Марианна, что вы специально дали сестре Лиизе удобрение вместо заживляющей мази, – не выдержав, вновь стала возмущаться матушка Илиина.
– В том-то и дело, – я изо всех сил старалась, чтобы мой голос звучал ровно и спокойно, – что я этого не делала.
– Но это была такая возможность…
– Отомстить? – перебила я ее. – Разумеется, но я бы никогда не стала мстить человеку, который находится в столь тяжелом состоянии. И пускай прошла уже неделя, и лейтенант Когинс приходит в норму, но он еще слаб, чтобы дать мне достойный отпор.
– Одумайтесь, леди Марианна, – она снова постаралась напомнить мне, что когда-то меня воспитывали как леди. – Вы покажете себя не с лучшей стороны. Я конечно не буду вмешиваться, потому что понимаю вас, как женщина… Но против подобных мыслей в вашей голове, как настоятельница монастыря. Вы находитесь здесь уже три года и за это время уже успели показать свой нрав, который бунтует, если вас что-то не устраивает. Но в большинстве случаев вы довольно сдержанны. Прошу вас, подавите в себе желание отомстить, будьте выше этого.
– Я подумаю над вашими словами. Но не обещаю, что прислушаюсь к ним.
– Мне было важно вам это сказать, сестра. Дальше решайте сами.
Мы подошли к нужной двери, и я, в очередной раз не постучав, вошла в комнатку. И сразу же почувствовала себя как под прицелом. Лукас за эту неделю уже успел достаточно поправиться, чтобы самостоятельно ходить, так что сейчас он стоял у окна, опираясь руками о подоконник, и смотрел сквозь стекло. Он был одет уже в чистую новую форму, и о его ранении напоминали лишь бледные ожоги на руках. Сколько их всего осталось на его теле, даже знать не хочу.
– Что она здесь делает, матушка Илиина? – раздраженно спросила сестра Лииза.
Хм. Помнится мне, что ее перестали допускать к кровати Когинса, но она продолжала его навещать, никак не реагируя на приказ настоятельницы. И вот вопрос: она все же смогла уговорить Илиину, чтобы та ее стала допускать или же действовала в обход? Что-то мне подсказывает, что имели место быть долгие часы уговоров.
– А у вас тут прелой листвой пахнет, – невозмутимо сказала я и зло посмотрела на ту, что решила меня оклеветать.
Жужа недовольно заворочался, но не издал ни звука. Да, он все так же боялся матушку Илиину, поэтому при ней старался быть тише воды ниже травы.
– Матушка Илиина! – возмущенно засопела моя «соперница».
– Лейтенант, – не обращая на Лиизу, настоятельница обратилась к Лукасу, – вам не стоит долго проводить время стоя. Вы еще слабы…
– Что мне стоит, а что нет, я решу сам, – рыкнул на нее мужчина и повернулся в нашу сторону. Его руки сразу же сжались в кулаки, и он вперил в меня злой взгляд. – А вот то, что вы проигнорировали мою «просьбу», и я снова вижу в этой комнате женщину, которую мне видеть не хотелось бы, мягко говоря, меня злит.
– Но, лейтенант, мы должны во всем разобраться.
– Разбирайтесь без меня, – Лукас потер руками лицо, стараясь скрыть усталость, и все же опустился на кровать, но ложиться не стал. – И прошу вас снова, избавьте меня от общества и сестры Марианны, и сестры Лиизы.
– Но лейтенант! – это уже взвизгнула Лииза.
Я бы может и пожалела ее, видя, как наливаются печалью ее глаза, но… Она уже зачислила себя в список моих врагов.
– Так я могу идти? – с облегчением спросила я матушку.
– Стой, – отрезала пожилая женщина.
Ну ладно. Стою. Интересно все же, до чего додумалась Лииза. И как она выкрутила ситуацию, к которой я не имею никакого отношения. И… как все же на Лукаса подействовало удобрение? Цветник он определенно не напоминал. Вообще, он старался сохранить на своем лице выражение спокойствия. И у него это замечательно получалось, только вот глаза метали молнии.
– Сестра Лииза, расскажите, пожалуйста, еще раз, что произошло?
– Я, как вы и просили, спустилась в кухню, чтобы взять из кладовой специально приготовленную вами мазь для заживления ран. Там я встретила сестру Марианну. Она вызвалась мне помочь, и я не стала отказываться. Она сказала, что знает, как выглядит эта мазь, – фальшивый всхлип, – а я и не подумала проверить. Она буквально всунула мне в руки мисочку с якобы только недавно приготовленной вами мазью…
– А то, что мазь и удобрение по консистенции разные вас не смутило? – я говорила спокойно, но внутри меня клокотала ярость. Нескладно врет! И как в такое вообще можно поверить?
– Я же не знала…
– Дальше, сестра Лииза, – поторопила ее матушка.
– Дальше… Я взяла мисочку, поблагодарила сестру Марианну за помощь и отправилась в комнату к лейтенанту Когинсу. Вас, матушка, в келье не было, и я решила сама обработать воспаленные участки на коже раненого.
– Сестра Марианна, вам есть, что на это сказать?
– Есть, – я продолжала излучать безразличие и спокойствие. – Все дело в том, что я не видела сестру Лиизу на кухне. Видимо, она прокралась туда, когда я уже почти приготовила удобрение для своих клумб, и мне требовался последний ингредиент, за которым я и отправилась в кладовую. А стоило мне оттуда выйти, как я обнаружила, что миска, в которой я смешивала компоненты, пропала. Пришлось все переделывать заново.
– Чем вы можете это доказать?
– Ничем. Но чем может доказать свою версию событий сестра Лииза?
Мы с матушкой Илииной выжидательно посмотрели на Лиизу. Только Лукас продолжал сверлить меня взглядом. Неприятным таким взглядом, как будто старался заглянуть мне в душу.
– Я говорю правду! Матушка Илиина, она лжет!
В мою сторону ткнули пальцем. Я поморщилась и отвела взгляд от женщины.
– Я правильно поняла, – нахмурилась настоятельница, – что вы, сестра Лииза, не можете доказать правоту своих слов?
– Могу!
– Чем?
– Да всем в монастыре известно, что эта женщина собиралась прибрать к рукам…
– Хватит! – разнесся по комнатке рык единственного находящегося в ней мужчины. – Хватит нести чушь. – Он медленно встал со своей кровати и, чуть прихрамывая, подошел к настоятельнице монастыря. – Одна из особенностей моего рода чувствовать ложь. Не всегда, но если она столь очевидна и касается непосредственно члена семьи, я могу почувствовать это явственно.
– И кто же из них врет?
– А вы сами как считаете, матушка?
– Я… не знаю.
– А у меня вопрос, – влезла я в разговор. – Сестра Лииза, а как мое удобрение для растений повлияло на кожный покров этого мужчины?
Я брезгливо показала пальчиком на того самого мужчину, которого сегодня обработали удобрением. Да, это был верх неприличия, но как вы со мной, так и я с вами, как говорится. Так что потом не жалуйтесь, когда мой пушистый друг погрызет и обслюнявит все ваши вещи.
– Оно… – запинаясь, стала говорить Лииза, – подействовало…
– Лииза… – угрожающе зашипел мужчина.
Женщина сразу же замолчала и опустила взгляд, внимательно рассматривала деревянный пол под ногами. Понятно, от нее мне разузнать ничего не удастся. Но тут в моей голове всплыла догадка. Один из компонентов удобрения в обычной жизни женщины монастыря использовали для того, чтобы удалить нежелательные волоски из определенных мест на теле… И если…
– Что, все волосы ниже шеи отвалились? – да, язвлю. Но каждый раз, как только я видела этого самодовольного мужчину, мне так и хотелось сказать какую-нибудь колкость.
– Сестра Марианна! – всплеснула руками настоятельница.
А я стою и невинно хлопаю глазками, смотря на Когинса-младшего. Тот же излучал спокойствие, хотя все так же продолжал убивать меня взглядом. Но ведь взгляд не может убить, так что…
– А чего я такого сказала? – спросила и еще интенсивнее захлопала глазками. – Я просто выразила беспокойство за его состояние. Мало ли как удобрение для моих сорняков могло на него повлиять.
Слово «сорняков» я специально выделила, чтобы мужчина понял, с чем именно я его только что сравнила.
– Так все же, – постаралась перевести тему разговора Илиина, – кто виноват в произошедшем?
– Я не виновата! – сразу же взвилась сестра Лииза. – Это все она! – И снова пальцем в меня ткнула.
– Да-да, – спокойно смотрю на нее, – я всегда во всем виновата. Особенно у вас. Особенно в отношении всего, что хотя бы косвенно связанно с лейтенантом Когинсом.
Женщина шумно втянула сквозь зубы воздух и постаралась взять себя в руки. Получалось у нее плохо. Видно было, что она еле сдерживается, чтобы не наброситься на меня. Но она была не настолько глупа, чтобы сделать подобное на глазах у свидетелей. Но я поставила себе галочку, что с этой особой наедине мне лучше не оставаться.
– Несмотря на довольно холодное ко мне отношение леди Марианны, она не давала сестре Лиизе удобрение для сорняков, – мужчина слегка поморщился. – И я еще раз вас прошу, не надо опекать меня как немощного. Здесь находятся люди, которым ваша помощь нужна больше, чем мне. Я уже почти пришел в норму и вскоре смогу вернуться в строй.
– Думаю, пока это невозможно, – произнесла матушка.
– Пока да, но еще пара недель, и меня здесь не будет. Тратьте свои силы на солдат, которым она действительно нужна. Я же вполне обойдусь без нее. А сейчас, будьте любезны, освободите помещение, которое на время стало моей тюрьмой.
Матушке Илиине ничего более не оставалось, как принять слова лейтенанта и жестом указать нам на дверь. Как только я и Лииза вышли из комнаты, матушка Илиина вышла вслед за нами и плотно закрыла дверь. Только я, пока не скрылась за дверью, просто кожей чувствовала, что на меня внимательно смотрят. А стоило мне чуть повернуть голову, чтобы в этом убедиться, как мои глаза встретились с глазами Лукаса. Сейчас в них не было злости или холодности, ранее плескавшихся в них. Усталость, вот что в них отражалось и… надежда? Нет, подобные чувства этому мужчине не ведомы. Наверное, мне показалось, или я просто хотела увидеть что-то человечное в том, кто лишил меня нормальной жизни.
– И что происходит? – зашипела Илиина, обгоняя нас и преграждая нам путь к отступлению.
От комнаты Когинса мы отошли уже достаточно далеко, чтобы он не мог нас слышать.
– А что-то происходит? – невозмутимо спросила.
А внутри бушевала злость и раздражение. Мало того, что меня, не разобравшись в ситуации, обвинили в том, чего я не делала, так еще и как будто специально сталкивают с этим Лукасом. Жужа снова потерся о мою ногу, почувствовав, что я начинаю раздражаться все больше. Он вообще очень чутко реагировал на мое душевное состояние. Особенно, когда оно было такое, как сейчас.
– Сестра Марианна, вы может быть и хорошая актриса, но по вашим глазам видно, что в вас бушует огонь. Так в чем дело?
– А дело в том, – я все же решила высказать все, что думаю о сложившейся ситуации прямо в лицо настоятельнице, – что будьте так любезны в следующий раз, когда будете меня в чем-либо обвинять, сначала разобраться в ситуации.
– Вы смеете меня учить, как мне себя вести? – приподняла в удивлении одну бровь женщина.
– В данной ситуации да.
– Леди Марианна…
– Вы постоянно забываете о том, что я может и леди, но здесь я просто послушница, которая убила три года своей жизни на копошение в земле!
– Это было ваше желание.
– Мое, – не стала спорить, – но мне больше ничего не оставалось, как постараться забыться хотя бы таким способом.
– Вы забываетесь.
– Нет, я просто пытаюсь предупредить, что не следует меня злить и выводить из себя.
– Матушка Илиина, – влезла в наш разговор Лииза, – я считаю, что ее следует наказать.
– Вы сами прекрасно знаете, чем нам грозит ее наказание, – настоятельница строго посмотрела на монахиню. – И впредь, прошу вас, без моего ведома в комнату лейтенанта Когинса не входить. Ни вам, сестра Лииза и ни вам, сестра Марианна.
– Да будь моя воля, – я сжала руки в кулаки и зашипела подобно змее, – я бы сделала все возможное, чтобы он как можно скорее покинул это место.
– Идите в свои комнаты, – не обратила на мое шипение никакого внимания настоятельница. – Отдыхайте. Ваша помощь может понадобиться в любой момент, будьте готовы.
Я, не говоря ни слова, обогнула женщину и первая направилась в сторону лестницы, которая вела на верхний этаж. Отдыхать я не собиралась, но вот посоветоваться с Жужей было необходимо.
Как только я оказалась в своей комнате, от напряжения, охватившего все мое тело, я не смогла сказать ни слова. Жуж сполз по моей ноге и шлепнулся на пол. Отскочил в сторону и внимательно посмотрел на меня.
– Ну? – произнес он и стал ждать, когда я начну говорить.
– Что ну? – я сползла по двери вниз и обхватила ноги руками. – Ты сам все слышал. И вот что мне теперь делать?
– Би… ть! – воинственно запрыгал на месте пушистик и стал быстро меня свой привычный окрас на красный.
– Кого первым? – я не смогла сдержать улыбки.
– Вс.. ех… ср… аз… у!
– Сил не хватит, – фыркнула.
– Эм… – Жужик задумался и закатил глазки. – То… гд… а-а-а…
– М-м?
– Би… ть… ко… зл…
– Хватит! – шикнула на друга. – Я поняла ход твоих мыслей. Но вопрос в другом. Лииза уже записала меня в свои враги и теперь у нас вместо одной проблемы, целых две.
– Хм-м-м… – Жуж причмокнул зубастым ротиком, еще пару раз подпрыгнул на месте и завис в воздухе, энергично шевеля крылышками. – Ук… уш… у. То… чн… о!
– Еще скажи, что и постельное белье обслюнявишь и погрызешь.
– Аг… а!
– Ты неисправим.
– Да.
На этом наш разговор был закончен. Точного плана дальнейших действий у нас так и не было, зато было желание мстить и ни о чем впоследствии не жалеть.
Вскоре попавшие к нам раненые стали выходить из своих комнат и выказывать интерес в отношении монахинь. Те из женщин, кто удостоился внимания, старались как можно быстрее скрыться в своих кельях и постараться сделать вид, что ничего не происходит. Интерес мужчин можно было понять, но вот интерес монахинь… Особенно тех, к которым интерес вызван не был. И это я сейчас про сестру Лиизу говорю. С того момента, когда Когинс начал выходить из комнаты, она крутилась рядом с ним постоянно. Матушка Илиина была подобным раскладом недовольна и, собрав всех оставшихся в монастыре монахинь и послушниц в кухне, прочитала довольно длительную и нудную лекцию о целомудрии и достоинстве. Так же она огорошила нас новостью, что мужчины, пока не будут призваны обратно в свои части, будут помогать нам по хозяйству, дабы не слонялись без дела и не склоняли женщин к мимолетным отношениям.
