Текст книги "Зеленые человечки"

Автор книги: Кристофер Тэйлор Бакли

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 20 страниц)

Часть вторая
Сентябрь

Глава 11

– …С вами программа «Суббота», с Джоном Оливером Банионом… Обсуждение проблем грядущего тысячелетия с ведущими специалистами в области уфологии…

Не считая названия, времени выхода в эфир, голоса за кадром, музыкальной заставки, интерьера студии, состава гостей и спонсора, новое шоу Баниона ничем не отличалось от предыдущего. В прессе его новую передачу, не сговариваясь, подняли на смех. Но, несмотря на то, что подходила к концу вторая неделя президентской кампании и все вашингтонские «говорящие головы» готовились к напряженным воскресным дебатам, первый выпуск «Субботы» собрал у голубых экранов некоторое количество зрителей; одни включили телевизор из любопытства, другие – из самопожертвования.

– …Спонсор программы – компания смазочных материалов «Как по маслу». Когда вы чувствуете, что ваша машина начинает скрипеть, поезжайте в компанию «Как по маслу», где вам смажут все так быстро, что вы и глазом моргнуть не успеете! А теперь, позвольте представить вам ведущего программы, Джона Оливера Баниона.

В «Вашингтон пост» появилась статья о новом шоу Баниона с карикатурой: он в расшитом звездами плаще с приподнятыми плечами – этакий межгалактический волшебник. А между тем Джон Оливер Банион, появившийся на экране, ничуть не изменился – все тот же совиный взгляд сквозь очки в роговой оправе, взлохмаченные волосы… и все-таки, как справедливо подметили зрители, он стал менее напыщенным. Вместо привычного темного костюма на нем был клубный пиджак с маленькой зеленой ленточкой, приколотой к лацкану. И вообще, надо сказать, что Банион выглядел бодреньким и энергичным – и, как заметила вдовушка одного туза, вполне довольным собой.

– Доброе утро, с вами программа «Суббота». Сегодня у нас в гостях Файна Делмар.

Вашингтон затаил дыхание.

– Мисс Делмар известна всем как лауреат премии «Оскар». Она блистала в таких шедеврах, как «Жена рыбака» и «Ветли, моя дорогая». Но мало кто знает, что ее не единожды похищали инопланетяне. Для меня великая честь приветствовать ее на своем шоу. Мисс Делмар, добро пожаловать на «Субботу». Безмерно счастлив видеть вас на нашей передаче.

– Спасибо, Джон. – Для своих лет Файна Делмар выглядела шикарно. На ней был серо-голубой шелковый костюм, в ушах скромные золотые сережки. Так что те, кто ожидал увидеть вульгарные украшения в стиле «Нью эйдж», жестоко ошиблись.

– Сколько раз вас похищали, мисс Делмар? – осведомился Банион.

– Шесть.

– И каждый раз Благородные Северяне?

Файна Делмар одарила его жеманной улыбкой.

– Дорогуша, ну что общего у меня может быть с Уродцами-коротышками? Звезда всегда остается звездой, независимо от того, над кем и для кого она сияет.

– Мы еще поговорим об этом. Но сначала я хотел бы кое-что прояснить. Может, вам удалось что-нибудь выяснить об их планах? О новых массовых похищениях людей? О вторжении на Землю? У вас есть что сказать по этому поводу?

– Хотите, чтобы у меня были неприятности? – она снова улыбнулась.

– Нет, просто пытаюсь понять, что вам известно.

– Что мне известно… С чего же начать?

– Может, с самого начала?

– Там была карта… Кажется, это было в предпоследний раз. Нет, это было до того…

– И что?

– Они настигли меня в «Голден Дор».[56]56
  Модный курорт с источниками минеральных вод в Аризоне (прим. автора).


[Закрыть] У меня тогда только что закончились съемки с Бертом Рейнольдсом. Боже, я думала, это никогда не кончится… Берт то и дело…

– Лучше расскажите нам о похищении.

– После того, как они затолкали меня внутрь и привязали к столу, – вы ведь помните эти мерзкие холодные столы, – могли бы, по крайней мере, чем-то прикрыть их, – и начали, как обычно, возиться там… ну, знаете. Может, когда все кончится, окажется, что это был всего лишь практикум для тамошних проктологов или гинекологов… Все может быть. Вы меня понимаете? Я пыталась успокоиться, напевая себе под нос разные глупые песенки: а вдруг им понравится Этель Мерман? Можете себе представить, чтобы ее тоже похитили? Надолго она у них не задержится, уверяю вас.

– Так, так. И что дальше?

– И тут я увидела карту, висящую над пультом управления. И знаете что? Это была карта Соединенных Штатов Америки! И я подумала: а ведь это не случайно! Это часть их плана!

* * *

Натан Скраббс смотрел телевизор, сидя в номере отеля «Маджестик», расположенного всего в двух шагах от Белого Дома – в районе, который политики единодушно окрестили национальным позором. За последнее время он сменил несколько дешевых отелей, решив, что было бы неразумно оставаться в собственной квартире – до тех пор, пока из МД-12 не придет информация, проясняющая его нынешний статус.

Комната пропахла застоявшимся табачным дымом, пропиталась одиночеством и плохими предчувствиями. О таких комнатах обычно пишут в газетных репортажах в связи с каким-нибудь леденящим душу преступлением: вот оно, мрачное логово злоумышленника, долгие годы влачившего здесь жалкое существование и питавшегося кошачьими консервами или чем-нибудь того хуже… Провисшая кровать больше походила на гамак; на раковине в ванной рыжели пятна ржавчины; кран подтекал, издавая утробные звуки, доносившиеся, вне всяких сомнений, из мрачных подвалов отеля; лампочка под потолком подмигивала как дьявольский глаз; а недавно Скраббс начал слышать по ночам, как под полом кто-то скребется – не иначе семейство каких-то грызунов. Но зато эта дыра стоила всего семнадцать долларов в сутки, включая кабельное телевидение, которое скрашивало долгие томительные часы, проведенные наедине с собой.

Сидя у телевизора, Скраббс с несчастным видом взирал на своего Франкенштейна. Файна Делмар несла всякую ахинею об инопланетянах: они, дескать, перемещаются в пространстве вне измерений. Именно поэтому их и не могут засечь военные радары. Разумеется, если военные не врут, что тоже весьма вероятно. Скраббсу показалось, что от этой белиберды у Баниона даже запотели очки.

Скраббс раскинул мозгами: может, опасность уже миновала? Знаменитая филиппика Баниона на уфологическом конгрессе в Техасе не повлекла за собой слушаний в Сенате, на которые все так надеялись. Да и американское правительство не подало в отставку. Русские так и не признали, что им известны секреты инопланетных технологий. («Плазменный луч»? Что за чушь?) Их единственной реакцией было выступление младшего пресс-атташе, который назвал обвинения Баниона «хулиганской выходкой» и «возмутительной эскападой». Итак, бунт грибов потерпел поражение, и Банион из народного любимца, обласканного столичным истеблишментом, превратился в ведущего заштатного субботнего шоу. Чего стоит одна мисс Делмар, эта выжившая из ума актриска, которая искренне верит в то, что занималась сексом с инопланетянами и французскими аристократами восемнадцатого века. Учитывая эти обстоятельства, можно надеяться, что высшие чины в МД-12 перестанут точить на него зуб. Скраббс по-прежнему держал наготове свой пейджер, предварительно обезвредив его, чтобы тот, чего доброго, не взорвался. Но все тщетно. Там было тихо, как в свое время говаривал Джон Уэйн,[57]57
  Уэйн, Джон (1907–1979) – американский киноактер, чье имя стало символом стопроцентного американца и супергероя; прославился ролями ковбоев, военных и т. п.


[Закрыть] – слишком тихо.

Скраббс дожевал очередной гамбургер. На самом деле, пора кончать с этим пищевым мусором. Он прибавил десять фунтов с тех пор, как ушел в подполье. Отряхнув с колен ярко-желтые крошки, Скраббс продолжал смотреть.

– У нас звонок в студию, – сказал Банион. – Эльбо из Техаса!.. Говорите, вы в эфире.

– Да, я хотела бы узнать у мисс Файны… Алло! Алло! Ничего не слышно!

– Говорите, вы в эфире.

– Ладно. Это правда, что вы спали с Тони Кертисом?

– Я не собираюсь обсуждать с мисс Делмар подобные темы, – сухо отвечал Банион, – наша передача посвящена общественным проблемам.

Вашингтон поперхнулся утренним кофе.

– Но она сказала, что спала с инопланетянами и тем двухсотлетним французским герцогом или кто он там… А я что такого спросила? Спала ли она с Тони Кертисом! Между прочим, я его просто обожаю!

– Давайте послушаем более уместный вопрос. Самп из Арканзаса, вы в эфире!

– Можно задать вопрос мисс Делмар? Меня вот эти чертовы твари похищали много, много раз. Их повесить мало за то, что они вытворяют! На электрическом стуле зажарить! Стыд какой! Мой старик, Эпл, он отказывается ложиться со мной в постель. Он говорит…

– В чем ваш вопрос, мадам?

Скраббс зажмурился. Это невыносимо. Спору нет, Банион помпезный осел, но теперь ему можно только посочувствовать. Ведь он, по сути дела, испортил парню жизнь. У продавленной кровати валялась страница из «Пост» с броским заголовком:

БИТСИ БАНИОН МУЖЕСТВЕННО ПРЕОДОЛЕВАЕТ НЕВЗГОДЫ

«Я борюсь с неприятностями по мере их поступления», – заявила Битси Банион на вчерашнем банкете в галерее «Фриппс». Расставшись со своим мужем, бывшим телеведущим популярного ток-шоу, Джоном О. Банионом, Битси проводит много времени в компании куратора галереи Тайлера Пинча, который, по всей видимости, и помогает ей бороться с неприятностями, оказывая посильную моральную поддержку. Во время банкета Пинч сердечно поблагодарил пятьсот присутствовавших гостей (каждый из которых пожертвовал галерее по пять тысяч долларов), сказав, что они «самые прекрасные люди, которые когда-либо ступали по нашей бренной земле».

Интересно, стало бы Баниону легче, если бы тот узнал, что и его жизнь полетела ко всем чертям?

Скраббс подошел к окну, из которого открывался живописный вид на дешевую закусочную и пункт видеопроката порнофильмов. Прошлой ночью он лег спать под звуки перестрелки и вой полицейских сирен.

Итак, подумал Скраббс, чем сегодня заняться? Остаться в номере и забивать себе мозги телевизионной белибердой? Или посетить еще один долбаный музей? В музеях он чувствовал себя в безопасности: там, как-никак, были охранники, которые в случае чего смогли бы защитить его от агентов МД-12. Что ж, по крайней мере, если те его сцапают, он будет иметь какое-то представление о бронзовом веке и Фра Анджелико[58]58
  Фра Анджелико, собственное имя Фра Джованни да Фьезоле (1400–1450) – итальянский живописец, эпохи Раннего Возрождения.


[Закрыть] (до последнего времени Скраббс был уверен, что это марка ликера).

Но надолго ли ему хватит наличности? Прежде чем уйти в подполье, Скраббс снял все деньги со своего счета. Он не хотел пользоваться кредитками, опасаясь, что таким образом его моментально засекут.

Он вдруг почувствовал, что задыхается в этой убогой каморке. Пролистал газету в поисках достойного развлечения. М-да… Выбор, мягко говоря, небогатый: ретроспектива творчества какого-то Жана-Мишеля Баскуата, протеже Энди Уорхола,[59]59
  Уорхол, Энди (1928–1987) – художник, кинорежиссер, основоположник и наиболее видный представитель поп-арта.


[Закрыть] и выставка китайского фарфора. Вполне возможно, прежде чем МД-12 доберется до него, он помрет от скуки на скамейке в каком-нибудь парке.

Отсчитав двадцать долларов на еду, Скраббс засунул тающую не по дням, а по часам пачку в щель между рассохшимися половицами под кроватью и вышел на улицу, с непривычки щурясь от яркого солнца.

* * *

– Звонит мистер Кроканелли из компании «Как по маслу», – объявила Ренира.

Ренира, которая еще совсем недавно заявляла Президенту Соединенных Штатов, что Банион не может подойти к телефону, теперь была вынуждена беседовать с президентом компании «Как по маслу», его новым спонсором. Банион не переставал удивляться, почему она до сих пор здесь, невзирая на такой неожиданный поворот в его карьере. Англичане подчас могут проявлять удивительное упрямство! И хотя она относилась к его новому делу с нескрываемым презрением, Банион подозревал, что в глубине души Ренира верит в существование НЛО, но, как истинная англичанка, никогда в этом не признается. Уже одно то, что она родом из Девоншира, где в 1855 году были обнаружены так называемые «следы дьявола» – огромные загадочные отпечатки на снегу длиною в сорок миль! Или, может, Рениру удерживает ее неожиданная дружба с Файной Делмар? Они часами болтали по телефону.

– Дже-е-е-еки! Нет, ты видал эти цифры? Это просто улет!

Несмотря на примитивный словарный запас, Энди Кроканелли, президент национальной сети служб автосервиса «Как по маслу», был вполне симпатичным бесхитростным малым. В каком-то смысле даже неплохо иметь в качестве спонсора такого простого прямодушного парня: уж он-то не станет досаждать тебе льстивыми речами о том, как ты классно играешь в гольф. Энди привык выражаться без обиняков, что называется, рубить с плеча.

– Я хочу, чтобы это чертово шоу шло по меньше мере часа два.

– Боюсь, это не та программа, Энди.

– Ты что, шутишь? Двенадцать баллов, черт, двенадцать баллов из шестнадцати! Да будь моя воля, я бы его круглые сутки крутил!

– Я польщен.

– Эх вы, англосаксы чертовы! Скажешь вам что-то приятное, а вы и давай глазки закатывать: «Ох, ах, я так польщен. Может, выпью еще чашечку чаю…» Ч-черт, Джеки, да я на твоем месте двинул бы прямиком в Атлантик-Сити, снял бы там чертов номер-люкс! Валялся бы в «джакузи», наполненной шампанским «Дом Периньон», с гаванской сигарой в зубах и шикарной пятисотдолларовой шлюхой! Э, да что там!.. С двумя пятисотдолларовыми шлюхами! Ну так как? За мной не заржавеет.

Грубовато, конечно, но все равно намного приятней невнятных обещаний «Эмпл Ампер» отправить его в Бел-Меллоу на соревнования по гольфу для знаменитостей.

– Спасибо, Энди. Я подумаю.

– Все словно с ума посходили! К нам выстраиваются очереди по всей стране, люди просто давятся за нашими смазочными материалами! Если так пойдет дело, я скоро начну покупать собственные танкеры!

– Я очень рад. Самое главное, что мы несем людям правду.

– Я хочу, чтобы твое шоу крутили по общенациональным каналам! Прямо со следующей недели! Я уже звонил Фарберу с канала ВБС. Ну и говорю ему: «У тебя по воскресеньям фигню какую-то показывают с утра пораньше! Эти придурковатые святоши – да по ним тюрьма плачет! У меня для тебя есть настоящее шоу». Да, Джеки, я хочу воткнуть тебя обратно в воскресный эфир – хочу, чтобы «Субботу» показывали в воскресенье! Думаю, нам лучше подыскать другое название, верно?

– Давай будем действовать поэтапно. Но я ценю твое участие и поддержку…

– Опять ты за свои англосаксонские штучки! «Ах, я ценю твое участие и поддержку!» Да засунь ты их знаешь куда! Говори, как нормальные люди! У нас с тобой классное шоу, ясно тебе это?

И верно, дебют «Субботы» снискал потрясающий успех. Банион оказался прав, пригласив на первый выпуск шоу Файну Делмар, – несмотря на рьяные протесты доктора Фалопьяна и полковника Мерфлетита, которые в один голос твердили, что следует пригласить кого-нибудь посолидней. Ренира, чье неприятие этой парочки с недавних пор переросло в открытую враждебность, сказала, что они просто-напросто завидуют мисс Делмар.

Как бы там ни было, первый выпуск программы вызвал, выражаясь опять-таки в стиле англосаксов, «массовые отклики в сердцах зрителей». Даже «Вашингтон пост», мерзавцы, и те поджали хвост. Позвонили и робко осведомились, нельзя ли прислать фотографа. Банион велел Ренире сказать, что «очень-очень занят». Тем не менее, на первой полосе появился заголовок: НОВОЕ ШОУ БАНИОНА НАБИРАЕТ ОЧКИ. Его рабочий телефон, молчавший много месяцев подряд и лишь изредка разражавшийся звонками из самых низкопробных таблоидов, снова трещал без умолку. Среди бесчисленных приглашений на интервью пришло вот это:

– С вами хочет говорить некая Роз, из журнала «Космос-политен». Утверждает, что встречалась с вами на тусовке в Остине.

– Я возьму, – быстро ответил Банион и схватил трубку.

– Надеюсь, не очень вас побеспокоила, – сказала Роз. – Я только хотела сказать, что у вас потрясающее шоу.

– Где вы?

– Вообще-то я в Вашингтоне.

– Правда? Тогда, может, вместе поужинаем?

– С удовольствием.

Что на него нашло? Банион чувствовал себя влюбленным подростком: он ухмылялся во весь рот, а сердце так и выпрыгивало из груди. Это было… просто здорово!

– Ренира!

– С вами все в порядке?

– Все отлично! Просто класс! Что у нас сегодня вечером?

– В восемь часов у вас ужин во французском ресторане с этим… так называемым ученым, экспертом по болотным газам, с которым вас мечтал познакомить Фалопьян.

– Отмени его.

– Ну, начнем с того, что я так и не заказала столик…

– Как вы думаете, в Вашингтоне еще остались романтические рестораны?

– Думаю, да.

– Где? Где находится самый романтический ресторан?

– Ну, я полагаю это зависит от…

– Ладно вам, Ренира, оставьте эти ваши англосаксонские штучки!

– Простите, сэр?

– Ро-ман-ти-чес-кий! Вы понимаете по-английски? Не трагикомический! Не аэрокосмический! Романтический!

– Есть один… «Лебединая стая». Но это далековато, и надо заранее заказывать столик…

– Позвоните туда, Ренира. Предложите им… Сколько там у меня осталось в банке? Предложите им все, что есть. Ренира, мне нужен этот столик.

– Так значит вы…

– Что? Договаривайте, не надо темнить.

– …собираетесь провести там ночь? Это ведь гостиница.

– Да! Может быть. Не знаю. Узнайте, есть ли у них свободный номер. Номер-люкс! И непременно с «джакузи».

– Это все-таки не Лас-Вегас. Это тихое живописное местечко в предгорьях Шенандоа.[60]60
  Национальный парк «Шенандоа» – парк в Алпалачских горах на севере штата Виргиния.


[Закрыть] Там устраивал свой свадебный ужин председатель правления Федеральной резервной системы. Думаю, еда там…

– Выясните.

Что с ним случилось? Это так на него непохоже. По правде говоря, Ренире не очень-то хотелось выяснять, есть ли в «Лебединой стае» свободный номер-люкс, да еще с «джакузи». Но ей было приятно видеть Баниона настолько счастливым. Она уже и забыла, когда видела его таким в последний раз. Нет, надо приложить все усилия, чтобы обеспечить ему романтический вечер.

* * *

Если на уфологическом конгрессе в Техасе Роз выглядела отлично, то сегодня она была просто неотразима в переливчатом шелковом голубовато-зеленом костюме и туфлях на высоченных шпильках. Она ждала его у входа в отель «Импортанс», когда Банион подкатил на своем кабриолете. Как только она уселась рядом, его разом окутало душистое облако ее духов. Пересекая мост Теодора Рузвельта, Банион едва не начал втягивать ноздрями воздух, как ищейка, берущая след. Надо взять себя в руки. Но ему было так чертовски приятно ее видеть.

Она тоже рада снова с ним повидаться.

Что привело ее в Вашингтон?

Конференция по проблемам сбыта. Надо было встретиться кое с кем из маркетологов. Пыталась переориентировать на «Космос». Занять более достойную позицию на рынке. Рекламодатели уперлись рогом, никак не желают расставаться со старой демографической моделью… Зевок. Простите. Тяжелый выдался день. Улыбка. Нет, правда, я очень рада вас видеть. Как долго продлится конференция?

Сегодня уже закруглились.

О…

М-м…

А в котором часу она завтра уезжает?

Еще не решила. Может, останется еще на день-два и сходит на Баскуата.

Куда?

На выставку. Так, от нечего делать. Она нечасто выбирается в Вашингтон. Улыбка.

– Роз?

– Да, Джек?

– Я так рад, что вы позвонили.

– Я тоже.

– Когда мы с вами встретились в Остине, я… В общем, я был женат, и… Но сейчас с этим все кончено. Не совсем, конечно, остались еще кое-какие формальности, но…

– Знаю. Я читала об этом в газетах. Мне очень жаль.

– Нет, на самом деле это… ей будет гораздо лучше без меня. В конце концов, она не обязана остаток жизни довольствоваться ролью жены Жертвы инопланетян.

– Это так тяжело. Наши читатели все время пишут о подобных трагедиях. Только представьте: ваша дражайшая половина приходит домой и заявляет: «Дорогая, я только что стал иеговистом.[61]61
  Иеговисты, «Общество свидетелей Иеговы» – протестантская секта, основанная в 1872 г. в США. Иеговисты признают единым Богом Иегову, а Иисуса Христа – порождением Иеговы и исполнителем его воли. Отвергают основные христианские догматы (триединство Бога, бессмертие души).


[Закрыть] Так что у нас сегодня на обед?»

– Роз?

– Да, Джек?

– Вы…

– Что?

– Вы с кем-нибудь встречаетесь?

Роз наклонилась и поцеловала его в висок.

– Джек, осторожнее, мы гоним со скоростью восемьдесят пять миль в час.

* * *

Сидя за угловым столиком, они ели омлет с жареным картофелем из половинок яичных скорлупок и икру, запивая эти деликатесы шампанским из хрустальных бокалов. Зал ресторана был отделан под английскую гостиную: обои в цветочек, стулья с бархатной обивкой, абажуры, украшенные кистями, мягкий рассеянный свет. Посетители переговаривались вполголоса и, пробуя очередной кулинарный шедевр, дружно издавали приглушенное «м-м». В камине уютно потрескивал огонь. Неподалеку от их столика насвистывал щегол в бамбуковой клетке. Над каминной плитой возвышался внушительный бюст нубийской красавицы. У порога, свесив лапы со ступенек, лежал флегматичный пятнистый далматинец, похожий на фарфоровую статуэтку. Мимо них бесшумно, словно рыбы в гигантском аквариуме, проплывали официанты и сомелье.[62]62
  Сомелье (sommelier) – человек, отвечающий за подачу алкоголя в ресторане и дающий советы в выборе напитков.


[Закрыть]

Банион чувствовал себя на седьмом небе. В другой ситуации он непременно начал бы психовать. Много ли народу в ресторане узнало его? Не хуже ли его столик, чем у председателя правления Федеральной резервной системы? Достаточно ли внимательны официанты? Но теперь он не мог ни о чем думать, кроме как о великолепном, неземном создании, сидящем напротив него, аккуратно подцепляющем ложечкой черную икру, – и, глядя на то, с каким изяществом она это делает, он млел, его сердце то замирало, то колотилось как бешеное. Она была похожа на античную камею – прекрасную, соблазнительную, безупречную. Все остальное – суета. Остановись, мгновение, ты прекрасно…

Он едва не вздрогнул, когда она заговорила – словно камея вдруг ожила.

– А вы не думаете, что это могла быть галлюцинация?

– Да. И, полагаю, в данный момент я тоже грежу.

К столику синхронно подплыли двое официантов с очередными деликатесами.

– Филе морского черта с фисташковой корочкой и суфле из пастернака с кориандром.

– Мне неприятно об этом говорить, – сказала Роз, – но с некоторых пор я начала сомневаться в том, что некоторые наши читатели были на самом деле похищены. Видения, галлюцинации могут быть результатом какой-нибудь серьезной психической травмы. Или же это случается потому, что вы так хотите. У немцев есть для этого специальное определение: «вундерзухт» – жажда чуда.

– У немцев, – отвечал Банион, промокнув губы салфеткой, – есть специальное определение на все случаи жизни. Ну, как вам филе морского черта?

– Превосходно. А вы уверены, что у всех, кто занимается уфологией, порядок с головой?

– Скажите, нам обязательно сегодня об этом говорить?

– Нет. – Она улыбнулась. Их пальцы переплелись над столом. Интересно, есть ли у немцев определение для этого? Ему вдруг захотелось немедля затащить ее наверх, содрать с нее всю эту шелковую чепуху и терзать до самого утра.

– Давайте поговорим о вас, – откашлявшись, пробормотал Банион. Боже, да что на него нашло? Ни один вашингтонский хлыщ никогда не станет так бездарно выражаться. – Я ничего о вас не знаю, Роз. Расскажите мне о себе.

Она наклонилась и нежно коснулась пальцем его щеки. Ее рука источала тонкий аромат духов. Розы. Милостивый Боже, какое блаженство…

– Я тайный агент, посланный правительством, чтобы соблазнить вас.

– Я так и знал. Ну и как успехи?

– Контакт установлен. Это было совсем нетрудно. У меня бывали задания и потруднее.

– Я бы мог специально усложнить его для вас.

– Не сомневаюсь.

Банион покраснел.

– Возможно, мне придется перейти к плану «С».

– К плану «С»? – Банион снова закашлялся.

– Это самая крайняя мера.

– И как же он работает?

– Очень просто. Наклоняешься через стол, заглядываешь объекту прямо в глаза и шепчешь: «Не могу больше ждать. Хочу заняться с тобой сексом».

Банион смущенно заерзал на стуле.

– Да… и в самом деле действует.

– Знаете, он всегда срабатывает.

Боже, впереди еще целых пять блюд. Кой черт его дернул заказать ужин «табльдот»? К столику подошли официанты с новыми изысканными кушаньями. Но теперь Баниону было не до еды: он только и мечтал, чтобы поскорее принесли десерт.

– Филе-миньон из оленины в ежевичном соусе, – объявил официант. – И ризотто с трюфелями.

– А какую цель преследует правительство, желая меня соблазнить? – осведомился Банион бесстрастным тоном, каким он обычно брал интервью в телеэфире.

Она подняла глаза и улыбнулась. На ее щеках появились ямочки.

– Направить вашу одержимость в другое русло. Видите ли, Джек, ваша деятельность доставляет правительству немало хлопот. – Она снова наклонилась, едва не коснувшись грудью филе, разложенного на тарелке, – счастливая оленина! – Вы слишком много знаете.

– Понятно, – Банион вылил остатки вина в бокал, – тогда сопротивление бесполезно, верно? Может ли слабый человек противостоять правительству?

– Правильно. Вы окружены. Сдавайтесь.

– Да, – Банион улыбнулся. – Думаю, у меня нет выхода.

Так они сидели, прихлебывая вино, обмениваясь молчаливыми рукопожатиями, пока не прибыл очередной официант с сооружением, похожим на шоколадный торт, увенчанный маленьким пластмассовым куполом.

– Это от Рениры, – промолвил официант, с грациозным поклоном ставя сооружение на стол, – обычно мы называем его «шоколадный декаданс». Но сегодня, специально для вас, мы назвали этот торт «Послание из космоса». Ренира сказала, что вы поймете. Она также послала вам это, – к столику приблизился сомелье с бутылкой дорогого шампанского.

– Еще она велела передать вам, что ей не хотелось бы, чтобы вы после ужина торопились домой, так что если угодно, она забронировала для вас комнату наверху. Это одна из наших лучших комнат, с ванной «джакузи».

– Звучит заманчиво, – сказала Роз, когда он ушел.

– Я… Честное слово, я не… – Банион залился краской.

– Ладно, так и быть. Можете спать на кушетке. А я устроюсь в «джакузи».

* * *

Скраббс вернулся в гостиницу. Никакого удовольствия он не получил, вдобавок его мучила изжога от пары хот-догов, съеденных на углу Конститьюшен-авеню.

Автор брошюры о Баскуате, воспевая «непревзойденное мастерство художника» и «его вклад в современную культуру», даже его самоубийство от передозировки героина в возрасте двадцати семи лет умудрился подать как сакраментальный акт. Скраббсу все эти рассуждения показались туманными и маловразумительными. Но, с другой стороны, поход в галерею «Фриппс» сыграл свою положительную роль. Именно там его осенила гениальная мысль: надо уехать из города и начать все сначала. Небольшая пластическая операция, новый номер социального страхования, новое окружение… Он подумал о Майами. Да, Майами – идеальное место для изгнанников. Отдыхать в тенечке под пальмой. Что может быть лучше? Тем более для таких, как он… Лето круглый год, масса возможностей для тех, кто не привык сидеть сложа руки. Так чего ждать у моря погоды? Он может быть там уже сегодня вечером.

Собирая свои нехитрые пожитки, Скраббс включил телевизор. Передавали репортаж о запуске «Селесты», который должен был состояться ровно через месяц. Само собой, президент будет при этом присутствовать, чтобы, нажав кнопку «пуск», отправить в космос венец творения американской космической инженерии, предоставив своему оппоненту сколько угодно возмущаться по поводу того, что Америке, дескать, больше нужны высокоскоростные поезда. Вся кампания свелась к единственному лозунгу: «Мое вступление в двадцать первый век круче твоего».

Подавитесь вы своим двадцать первым веком, а я сваливаю в Майами. Впервые за долгие годы Скраббс почувствовал прилив свежих сил. Встав на колени, он отодвинул половицу, чтобы извлечь свои сбережения. И похолодел.

Его деньги… Толстая тугая пачечка стодолларовых купюр теперь походила на паклю. Новенькие хрустящие банкноты были немилосердно изгрызены крысами – целым полчищем крыс! – которые заодно осквернили их своими испражнениями. Скраббс оторопело таращился на изодранные портреты Бенджамина Франклина – целых двадцать Франклинов! – испещренные крысиным дерьмом. Около двух тысяч долларов, и ни одна из купюр не может быть представлена как законное платежное средство.

Бедняге Скраббсу оставалось только последовать советам психотерапевтов и выплеснуть свое негодование. Если крысы сожрали все твои сбережения, зачем сдерживаться? Изрыгая проклятия, он оторвал несколько соседних половиц. Крысы, естественно, давно убрались – забились куда-нибудь в укромный угол, чтобы переварить свою добычу. Скраббс пнул ногой в стену с такой силой, что висевшее над раковиной зеркало упало и разбилось вдребезги.

Скраббс подсчитал оставшиеся деньги. Девять долларов с мелочью. Этого хватит, чтобы доехать до аэропорта. Но потом ему придется показать кредитку и удостоверение личности.

– Я освобождаю номер, – сказал он ночному портье, сидевшему за пуленепробиваемым стеклом в фойе «Маджестика». Первоклассный отель можно легко распознать по плексигласу, отделяющему от постояльцев стойку портье, и ряду звонков у двойных дверей в вестибюль. Напустив на себя беспечный вид, Скраббс протолкнул в щель ключ от номера и кредитку.

Портье был заядлым курильщиком: запертый в своей будке из плексигласа, он буквально плавал в сигаретном дыму. Этот парень смахивал на экспонат торгово-промышленной ярмарки табачных изделий. Не хватало только таблички с надписью:

«ЕСЛИ КУРЕНИЕ ТАК ОПАСНО ДЛЯ ВАШЕГО ЗДОРОВЬЯ, ТО ПОЧЕМУ ЭТОТ ЧЕЛОВЕК ДО СИХ ПОР ЖИВ?»

Не отрывая взгляд от экрана телевизора (показывали передачу про акул, пожиравших зазевавшихся морских птиц), портье ткнул пальцем в плакат, на котором было написано:

«ОПЛАТА ТОЛЬКО НАЛИЧНЫМИ. КРЕДИТНЫЕ КАРТЫ, ЧЕКИ, ПРОДОВОЛЬСТВЕННЫЕ ТАЛОНЫ, ЛИЧНЫЕ ВЕЩИ НЕ ПРИНИМАЮТСЯ! НИКАКИХ ИСКЛЮЧЕНИЙ!»

– О, – Скраббс невозмутимо поднял брови, имитируя легкое удивление, – тогда я должен снять деньги в банкомате.

Портье, завороженно пялившийся на белую акулу, пытавшуюся целиком заглотнуть тасманского буревестника, – или это был бедняга-пеликан? – процедил:

– Дай-ка я взгляну на твою кредитку.

Скраббс приложил кредитку к стеклу с такой поспешностью, будто перед ним сидел не портье, а вооруженный до зубов пограничник.

– Ладно, только оставь мне сумку и бумажник.

Проблема была в том, что если бы Скраббс и вправду вздумал обратиться за помощью к банкомату, тот рассмеялся бы ему в лицо. На его счету не осталось ни цента. По этой причине ему очень не хотелось расставаться с оставшимися вещами: с девятью долларами в кармане далеко не уйдешь.

– А вы не могли бы позвать вашего менеджера?

Скраббс тут же сообразил, что в этом заведении совершенно бесполезно искать поддержки у старшего по званию: портье теперь полностью переключился на акул и незадачливых пеликанов.

– Угу.

Скраббс прикинул свои шансы. Похоже, они сводились к нулю. Ты влип, приятель, сказал ему внутренний голос.

– Ладно… Деньги мне вышлют… Завтра утром. Просто отдайте мне ключи от моего номера.

Портье замотал головой.

– Ничего не выйдет, приятель. Ты уже выехал.

– Правильно, и теперь я въезжаю обратно.

– Ни фига не выйдет.

– Это почему?

– Номер занят.

– Послушайте, что вы от меня хотите?

– Заплати за комнату, и все дела.

У Скраббса был один-единственный выбор: дождаться, когда портье загнется от рака легких.

– Разрешите мне позвонить, – сказал Скраббс. К нему вдруг вернулось его профессиональное самообладание. Оказавшись в трудной ситуации, проделайте отвлекающий маневр, чтобы выиграть время на обдумывание.

Скраббс не спеша приблизился к телефону-автомату, опустил в щель монетку, наугад набрал номер. Прислушался. Тишина. Даже никаких гудков. Ладно, неважно. Скраббс громко, специально для портье, заорал в трубку: