Текст книги "Ведьмино Везение (СИ)"

Автор книги: Кристианна Капли

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 24 страниц)

Глава 4.Неожиданное путешествие

Липовый Месяц, Липец по Старому Календарю.

Сорок восьмой год эры Нового Бога.

– Дура ты, Веста! Дура! Боги, какая же ты идиотка?! И кто тебя дернул за язык, а? Вот кто тебя за язык дернул? Зачем? Зачем надо было корчить из себя невесть что? Отверженный и все его слуги, что же со мной теперь будет?!

Веста так до конца и не поняла, что именно на нее нашло. Ярость поднялась, клокоча в груди, и ей отчаянно захотелось стереть эту победную ухмылку с лица жреца. Он‑то гордился небось собой, что поймал очередную колдунью, слугу Отверженного… И Веста не нашла ничего лучше, как проклянуть его при всех, чем окончательно убедила людей в своей темной, проданной Отверженному душонке.

Идиотский был поступок. Она и сама это признавала.

Темницей служил погреб, куда её привели и оставили до рассвета. Казнь ведьмы должна была состояться утром. Сперва Мечи долго решали, что лучше: утопить нечистую или сжечь. Остановились в конце концов на последнем. Старый и проверенный метод борьбы с нечистыми силами. Тем более, пруд рьяным слугам Единого показался мелковат для такой цели.

Сначала был гнев. Как только дверь за ней закрылась, Веста начала метаться среди бочек и мешков, спотыкаясь и ломая голову над тем, что ей делать. Узенькая полоска дневного света проникала через щель под дверью. Пахло сыростью и землей.

– И почему я выбрала именно это городок? Боги, ну зачем? Ехала бы себе дальше на юг. Увидела бы море! Там говорят тепло и редко идут дожди! Но нет, Веста, ты решила жить здесь, в тихой и спокойной обстановке! – от досады пнула мешок с прошлогодней картошкой. – Ну, как? Нравится обстановка? Надо же было именно так влипнуть в неприятности?! Молодец. Теперь гореть тебе на костре ярко и долго! – произнесла и резко замерла, представляя себе эту жуткую картину.

То, как её выводят утром на площадь, как приковывают к столбу, как жрец читает молитву о спасении темной души… А ей самой ничего не остается, как смириться с таким концом и надеяться на быструю смерть от удушья едким дымом.

Внезапно Веста почувствовала себя настолько усталой и опустошенной, что медленно опустилась на холодный пол и, закрыв лицо руками, дала волю слезам. Плакала и жалела себя она недолго. Минутная слабость прошла быстро. "Слезами горю не поможешь", так часто повторяла её бабушка. Вот, и сейчас вытерев влагу со щек тыльной стороной ладони, Веста принялась думать над той ситуацией, в которую влипла.

Эти охоты на ведьм и неверных начались относительно недавно. Сторонники Единого решили окончательно разделаться с теми, кто еще верил в старых богов и кто, по их мнению, имел дела с нечистой силой…

Чуть больше ста лет назад из‑за моря пришел новый бог – Единый. Его приняли в Тимаре наравне со теми божествами, что жили здесь давно. Новая вера распространилась быстро, будто лесной пожар в знойные дни. Не прошло и полувека, как Верховный жрец Единого бога – Агний получил власть, почти что равную королевской. Он стал верным советчиком Его Величества, и не только в вопросах, касающихся духовности. Король оказался ничем иным, как марионеткой в руках искусного кукольника. Именно Агний объявил о начале эры Нового Бога и закате Старой Эпохи, именно по его приказу стали уничтожать храмы и идолы старых божеств, а язычников (как стали называть староверцев) предали мечу и огню. После смерти Агния место Верховного Жреца занял Исидор. Приемник оказался ничуть не лучше своего предшественника. Если не сказать, хуже.

Веста слышала об Исидоре – наверное, в Тимаре о нем знает каждая собака. Исидор продолжал дело Агния, укрепляя культ Единого в королевстве. Он, как и его предшественник, обладал огромной властью. Нынешний король полностью передал бразды правления жрецу, предпочитая делам государственным развлечения и охоту.

Нынешний Верховный Жрец слыл человеком амбициозным, жестким и беспринципным, превыше всего ставящим свои интересы. Именно он и дал команду "фас" верным псам – Красным Мечам, тем самым начав Кровавую Охоту около десяти лет назад.

Это всё, что удалось вспомнить Весте из своих довольно скудных знаний про Единого. От новой религии, а уж тем более, от политики церкви, она была далека. Да и сам Единый Весте не нравился – девушка воспитывалась на вере к Иллае, к Ану, к Тори, к Нанне… Этот же новый бог был чужой. Он явился из‑за моря, а вместе с ним пришли смерть, страх и огонь.

Давно сгустились сливовые сумерки. А следом за ними раскинула свои широкие чёрные крылья ночь.

"Ну вот… Так и закончится твоя история, Веста. Замечательно, не правда ли? И надо было эти годы бегать, чтобы всё равно кончить в огне", – она горько усмехнулась. – "Только зря время и силы потратила…"

Веста сидела, прислонившись спиной к какой‑то бочке, и размышляла над тем, как же ей быть. О том, чтобы смириться со смертью и исповедаться жрецу не могло быть и речи! Кто‑кто, а Веста еще хотела пожить. Сбежать? Пока был хоть какой‑то свет, пленница облазила каждый уголок и не нашла ничего такого, что могло ей помочь. Можно, конечно, забросать Красных Мечей проросшими картофелинами, но вряд ли они сочтут это достаточно веским доводом её отпустить. Договориться? Ха, и еще три раза ха! Проще действительно заключить сделку с Отверженным и попросить у него помощи. Он уж точно посговорчивее Красных Мечей окажется.

Выход был единственный – на костёр.

Сидя в темноте, ведьма окончательно потеряла счёт времени. Еще сумерки? Или уже ночь? Наверное, ночь. А может светает? И сколько ей здесь осталось сидеть?

Однако, каким бы напряженным не было ожидание неизбежного, Веста задремала. Потяжелевшие веки закрылись, и девушка провалилась в короткое беспокойное сновидение, которое тотчас забылось, стоило ей проснуться.

А разбудили Весту голоса.

Снаружи достаточно громко спорили. Веста жадно прислушалась, но не смогла различить слов. Но то, что разговаривали мужчины, она поняла сразу. Один тот, кто сегодня приговорил её к смерти, а второй, обладатель грубоватого голоса с хриплыми нотками, был незнаком. Вполне возможно кто‑то из Красных Мечей.

Спор закончился. И дверь в её темницу распахнулась.

Веста сразу же вскочила на ноги. Она догадывалась, как могут Красные Мечи развлекаться с ведьмами до казни. Историй про это ходило множество. Не брезговали "нечистыми душами" и сами жрецы. Порой они даже обещали помилования за покорность, но медяк цена их словам.

Они замерли в шаге от нее. Один из них держал в руках лампу, чей неяркий свет после кромешной темноты показался Весте ослепляющим. Перед глазами заплясали яркие пятна, слезы подступили к глазам… Только спустя несколько секунд, привыкнув, колдунья смогла разглядеть поздно пожаловавших гостей.

Первым действительно оказался судья. Одет он был в тот же серый балахон с капюшоном, в котором вел её дело. Держа лампу в одной руке, а другой перебирая четки, он прожигал ведьму злым взглядом. Всё никак не мог забыть ту утреннюю выходку.

"Пытаешься очистить от ведьминского проклятия? Ну – ну, удачи тебе", – с неким злорадством подумала Веста.

Вторым был высокий мужчина, одетый полностью в чёрное. Крепко сложенный, с широкими плечами и сильными руками, глядя на которые Веста подумала: он мог бы запросто свернуть ей шею. Лицо у него было вытянутое, с тёмными глазами, квадратными скулами, кривым носом, и грубым подбородком.

У Весты неприятно похолодело в груди. Она была невысокой и довольно худенькой девушкой. Постоять за себя умела. Но дать полноценным отпор? Вряд ли.

Судья молчал, продолжая перебирать четки. Его спутник тоже не проронил ни звука. Поджав губы, он внимательно разглядывал ведьму, держа свои ручищи скрещенными на груди.

Многие мужчины считали Весту достаточно привлекательной. Ладная фигура, симпатичное лицо с тонкими приятными чертами. Весте в себе особенно нравилось сочетание темных волос и голубых глаз с желтым ободком вокруг зрачка. А еще была родинка – небольшое черное пятнышко над бровью. Оно появилось лет в пять, по крайней мере, бабушка утверждала, что при рождении его не было. Также она говорила, огромная редкость – подобный знак. Веста этим гордилась. До сегодняшнего дня, правда… Поймав на себе столь изучающий взгляд, ей впервые захотелось стать такой же страшной, как ведьма Элиссон* из сказок, чтобы любой, кто на нее посмотрит, убегал прочь от страха.

– Подходит?

Молчаливый кивнул со словами:

– Да, подходит. Я её забираю, – и шагнул к Весте, сделавшей было рывок в сторону, перехватил и стиснул её тонкое запястье. – Куда собралась? Пойдешь со мной. Я тебе советую быть послушной. Иначе пожалеешь… – криво усмехнулся, а когда Веста дернулась, сильнее сжал пальцы. – Без глупостей, ведьма. Ясно?

Веста осторожно кивнула. Бросила напоследок короткий взгляд на судью – тот продолжал беззвучно читать молитвы, и вышла в ясную звездную ночь. Недавно прошел дождь, царила прохлада, и Веста поплотней закуталась в шаль. Не сильно помогло – от страха её колотило так, что зуб на зуб не попадал.

Они шли по главной улице, минуя темные спящие дома. Веста молчала, её спутник тоже.

Когда ведьму вывели наружу, в скупом свете ночного неба она разглядела на поясе мужчины ножны с полуторным мечом. Рукоять была простая, без украшений. Ножны сделаны из темного дерева. На одежде никаких отличительных нашивок. Оставалось только гадать, кто этот человек такой. А главное, куда и зачем её забирает.

Единственные ворота отпер привратник, проводив их любопытным взглядом. Сделав несколько шагов вперед, Веста выглянула из‑за широкой спины мужчины и чуть не споткнулась от неожиданности. Такого поворота она никак не ожидала!

За стеной ждали пятеро всадников. Две лошади были запряжены в повозку – клетку, за решеткой которой томились пленницы. Они с плохо прикрытым интересом поглядывали на приближающихся.

Вот уж славно стечение обстоятельств, ничего не скажешь! Из одной темницы в другую!

"Сегодня определенно твой самый "везучий" день, Веста! Из огня да в полымя!"

– Это она, Ру? – к ним подошел мужчина, также одетый в черные куртку и штаны. Он был моложе того, кого назвал Ру, и пониже ростом. Жилистый, с копной медных волос и бледным лицом.

Ру подтолкнул Весту вперед:

– По описание подходит.

Рыжий осмотрел её и довольный кивнул, заметив родинку.

– Действительно подходит. Всё, братцы, возвращаемся в Тагун! – произнес громко. – В этой дыре мы закончили! Нас ждут красивые девки столицы и вкусное пиво!

Кто‑то из всадников громко поддержал эту идею. Ру же схватил Весту за локоть и потащил в сторону клетки. Та стала сопротивляться: попыталась вывернуться из крепкой хватки и ударить, но мужчина с легкостью смял эту попытку. Тогда в отчаянии Веста укусила его, впившись зубами в широкую ладонь.

Рыжий, наблюдающий за ними, не сдержался и захохотал.

– Ты смотри, какая строптивая попалась! Осторожнее с ней, Ру, когда развлекаться будешь. Не ровен час, откусит и еще что‑нибудь!

– Ах ты ж, сучка! – взревел Ру и отвесил Весте звонкую оплеуху, от которой у той зазвенело в ушах.

Девушка почувствовала горячий и соленый вкус крови во рту – закровоточила разбитая губа. Ру же, воспользовавшись её замешательством, втолкнул Весту внутрь, захлопнул дверцу и направился к остальным, потирая укушенную ладонь.

– Заткнись, Амос! – донесся до Весты его голос – у Ру явно лопнуло терпение и он наехал на Рыжего, продолжающего отпускать пошлые шуточки. – Задрал со своими тупыми шутками!

Веста стерла с губы кровь и осмотрелась. Пленниц было пять, и она стала шестой. Все, как на подбор – молодые девушки, примерно одного с ней возраста, да и внешне тоже чем‑то схожи. Они встретили её молчанием и сочувствующими взглядами. Одна из них c темно – русыми волосами показалась Весте смутно знакомой.

"Где‑то я уже видела её… Точно, видела! Но где? Ай… Нет сил вспоминать. Подумаю над этим завтра. Обо всем подумаю завтра".

Повозка, скрипя, тронулась. Веста забилась в угол, отвернувшись от всех. Подтянула к себе колени и по привычке уткнулась в них лицом. Сейчас она не чувствовала ничего, кроме дикой усталости… Даже страха не было. Его придавило это свинцовое тяжелое чувство, когда уже ничего не хочется. Просто закрыть глаза и попытаться забыть обо всем. Хотя бы на короткое время, но забыть.

Просто закрыть глаза…

И забыться.

Глава 5.В Пути

Липовый Месяц, Липец по Старому Календарю.

Сорок восьмой год эры Нового Бога.

С оглушающим звоном лопнуло зеркало, рассыпавшись веером острых осколков. Огонь принялся лизать стены, перекинулся на кровать, вскарабкался на стены, на потолок. Веста лежала, скорчившись на полу, прижимая к себе порезанную руку, не в силах ни пошевелиться, ни закричать.

Сквозь треск пламени она слышала, как испуганно зовет её Дана. «Веста! Веста! Где ты?!». Но в ответ она молчала… Сама не зная почему. Просто слова застряли в горле, а перед глазами всё еще стояла эта страшная картина – чужое отражение в зеркале, появившееся так внезапно. Насмешливый взгляд карих глаз, кривая улыбка, скользнувшая по красивым губам, и шепот: «поймал тебя, птенчик…»

– Веста! О боги! Веста!

Дана подхватила лежавшую на полу девочку, прижала к себе и бросилась прочь из горящего дома.

Снаружи бесился ледяной ветер, поднимая с земли снежную крошку. Белояр в этом году выдался холодный. Почти такой же, как и Лютый до него.

Женщина остановилась, чувствуя, как дрожит внучка. Оглянулась на дом – тот ярко полыхал на фоне звездного неба. Поджог, скорее всего. Местные изначально были против колдуньи и её отродья.

Кто‑то уже засуетился, сбежались люди с ведрами, выстроились в цепочку. Им не хотелось, чтобы огонь перекинулся на остальные дома.

Отойдя в сторону, Дана осторожно опустила ребенка на снег. Веста не отрываясь смотрела на их дом, объятый пламенем, продолжая крепко стискивать кулаки. Только сейчас её бабушка обратила внимание, что капли крови оставляют на снегу рубиновые следы…

– Веста, ты порезалась?! Что у тебя в руке? Разожми пальцы. Давай… Ах! – как‑то странно воскликнула, когда из рук внучки выпал блестящий осколок зеркала, а потом внезапно поддалась вперед, обхватила тонкие плечи Весты и заглянула в её светлые глаза. – Что ты видела в зеркале? Только честно, Веста. Кого ты видела в зеркале?

Веста молчала несколько секунд, а потом сказала:

– Только себя.

– Честно?

– Да.

Дана выдохнула с облегчением, потом взяла горсть снега и прижала к порезу девочки. Подула на него и зашептала заговор. Тихо и торопливо.

Кровь перестала идти.

Веста помнила, как бабушка наказала ей стоять в сторонке, а сама отправилась помогать тушить огонь. Веста же подобрала осколок зеркала, вытерла от собственной крови и заглянула… На краткое мгновение ей показалось – на нее из блестящей поверхности смотрят чужие темные глаза.

Девочка торопливо спрятала осколок в кармашек платья.

О том, что она на самом деле увидела в зеркале, Веста так никому и не рассказала.

Когда повозка подпрыгнула на очередной кочке, Веста проснулась. И только спустя некоторое время поняла – вчерашний кошмар ей не привиделся. Всё произошло на самом деле: её действительно обвинили в колдовстве, и она предстала перед судом Единого, на рассвете должна была состояться казнь… И состоялась бы, если бы ночью приговоренную не забрал Ру.

Веста сонно протерла глаза. По небу только – только разливалось свинцовое утро. Было прохладно, и она, плотней закутавшись в теплый платок, бросила взгляд на остальных девушек – все спали, кроме одной. Той самой, что показалась Весте смутно знакомой.

"Я видела её. Точно где‑то видела".

Веста осторожно дотронулась до разбитой губы. Ничего страшного – рана уже покрылась корочкой и должна скоро зажить. Но всё равно больно и неприятно. Тем более, Ру запомнил её выходку и вряд ли так просто забудет.

– Я Веста, – ей показалось надо что‑то произнести под таким внимательным взглядом.

Девушка была красивая, про таких обычно говорят – кровь с молоком. Темно – русые волосы, васильковые глаза, мягкие весенние черты лица. Она и держалась смелее, чем остальные, которые на новенькую поглядывали с плохо скрываемым беспокойством и неприязнью. Ру ведь ведьму привел, как никак. Как пить дать жди от слуги Отверженной неприятностей.

– Кира.

Краем уха Веста зацепила, что пленниц везут в Тагун. Но зачем? Кому всё это нужно? И самое главное – что должно произойти в столице?

Странно всё это. Даже слишком.

Веста тихо поинтересовалась у Киры, знает ли та, зачем они нужны в столице? Говорили негромко, чтобы не дай бог не привлечь лишнее внимание стражей.

Сейчас‑то Веста вспомнила, кто из наемников одевается во всё черное – Чёрные Псы. Про них тоже ходит масса историй, только в отличие от преданных Единому Красных Мечей, эти ценят превыше всего деньги заказчика и его интересы.

– Знаю то, что нас везут в Тагун. Больше ничего.

Тогда Веста задала следующий вопрос, который давно вертелся на языке.

– А как ты здесь оказалась?

Из сбивчивого рассказа она поняла, что к Кире на дом поздно вечером нагрянули Чёрные Псы. Сунув под нос бумагу с королевской печатью, они забрали с собой девушку, даже не объяснив толком зачем.

– Пригрозили моему отцу, что убьют и его, и всю семью… Если они ослушаются, – Кира пожала плечами. – А что им еще оставалось делать? Я седьмой ребенок. Не рисковать же всеми, ради одного… – грустно произнесла, а потом снова подняла на Весту яркие глаза. – Они искали девушек, родившихся в последние дни Лютого, перед самым началом Белояра. С темными волосами и голубыми глазами. Отличительный знак – родинка на лице, – Кира коснулась своей на щеке. – В нашей деревне я была одна такая. Их, – Кира кивнула в сторону остальных, – тоже забрали по этому описанию, как и тебя.

Веста передернула плечами, пытаясь избавиться от неприятного ощущения, вызванного словами Киры. Она родилась в последние дни Лютого, на самой границе зимы и весны. Бабушка рассказывала, в ту ночь стояла жуткая вьюга, диким зверем завывавшая под окнами. Снег шел четвертый день подряд, и дороги замело по пояс.

Мать Весты скончалась при родах. Веста вообще мало знала о своих родителях. Бабушка не особо любила поднимать эту тему. Обронила как‑то, что оба были из небогатой семьи, и ничем особенным их жизнь не отличалась. Отец ушел на охоту и сгинул, мама же пережила его на несколько месяцев.

Для Весты бабушка была всем. Единственным родным и близким человеком. А когда её не стало… Веста не сразу смогла оправиться от внезапной потери. Она решила оставить город, где Дана нашла последний покой, и отправиться на юг. Кочевой образ жизни был привычней всего. Они часто переезжали, в последние годы уходя всё больше на запад, словно спасались от кого‑то. Или от чего‑то.

Перед своей смертью Дана была сама не своя – в тот месяц им пришлось переехать трижды. А в последние часы жизни твердила как заведенная "остерегайся, зеркал, Веста. Остерегайся, зеркал". И умерла, стискивая руки внучки так сильно, что остались на запястье синяки.

"Как же Черные Псы прознали про меня‑то? Я никому о себе не рассказывала", – подумала Веста, глядя на Ру, ехавшего чуть впереди на кобыле в яблоках. Тот, почувствовав взгляд ведьмы, обернулся и недовольно нахмурился – Веста сразу же опустила голову, предпочитая рассматривать кончики своих ботинок.

– Они узнали, что тут рядом собираются сжечь ведьму. Что Красные Мечи нашли очередную колдунью, – тихо произнесла Кира, будто прочитав её мысли. – Долго спорили, и в конце концов поехали. Посмотреть. Отправился этот… – она едва заметно кивнула в сторону Ру. – И вернулся уже с тобой.

Веста рассеянно кивнула. Она вспомнила тот внимательный и изучающий взгляд наемника. Видимо, подошла, раз забрал с собой. Забавно выходит: костра удалось избежать, но кто знает, что их ждет в Тагуне. Да уж, Госпожа Судьба нынче щедра на сюрпризы. Ничего не скажешь.

Веста замолчала, Кира тоже.

И только сейчас она вспомнила, где видела Киру – в тот самом городе, где умерла бабушка. Дочь жреца Единого. Они были соседями. Её отец недолюбливал ни Весту, ни пожилую женщину – травницу. А когда Дана умерла, отказался хоронить на земле храма.

Он, как и те, кто вчера судил Весту, считал их ведьмами и слугами Отверженного. Но когда его маленькая дочь заболела и Единый не ответил на молитвы, он первым делом побежал именно к колдуньям. Ирония, разве нет?

– Веста, – тихо – тихо спросила у нее Кира – она сидела напротив, – как ты думаешь, что нас ждет в Тагуне?

Та ответила честно:

– Ничего хорошего.

*************

Исидор поднялся из‑за стола, приветствуя позднего гостя. Отсалютовал ему бокалом с красным вином. Мужчина задержался на пороге: поклонился Верховному Жрецу и произнес традиционную форму приветствия.

– Не надо, мой друг. Брось ты этот официальный тон, – мягко проговорил Исидор, опускаясь на своё место. – Располагайся. Чувствуй себя, как дома. Мы с тобой давно не виделись.

"Друг" проследовал к столу и занял место по правую сторону от Жреца. Исидор сделал жест рукой – слуга наполнил бокал и поставил перед мужчиной тарелку с горячим ужином.

Гость в свою очередь окинул быстрым взглядом личный кабинет Исидора, отмечая знакомую до каждой мелочи обстановку. Изумрудные шелковые обои на стенах, темные потолок и пол, мебель из мореного дуба, образы Единого на стенах, картины со сценами изгнания Отверженного в Бездну.

После того, как король передал всю власть в руки Исидора, жрец переехал жить во дворец. Расклада, по сути, лучше не придумаешь – пока государь на охоте или устраивает очередной бал, дела за него решает верный короне человек.

Король был доволен. Исидор тоже. В отличие от того же Агния, приемнику повезло куда больше: нынешний монарх совершенно не интересовался политикой.

Пока его гость ковырял сочную отбивную, Исидор откинулся на спинку стула и покрутил в пальцах ножку хрустального бокала, задумчивая разглядывая бордовый напиток.

Исидору шел уже пятый десяток, но выглядел он хорошо. Держал себя в форме. Ежедневные тренировки, правильное питание. Да и кровь сыграла свою немалую роль. Верховный Жрец был родом с гор, жители которых славятся своим долголетием.

– Всё идет, так как надо? – спросил, когда его гость отодвинул тарелку.

Тот промокнул губы салфеткой, кивнул в ответ:

– Да. Судя по последним письмам они нашли нужную вам девушку. Точнее, несколько подходящих под описание. Чёрные Псы возвращаются в Тагун.

– Замечательно, – Исидор улыбнулся. – Просто замечательно… Даже не верится, что старые легенды вот – вот оживут. Не правда ли, Доминик?

– Верно, Ваша Светлость.

Исидор отвернулся к окну, за которым темнело в преддверии грозы небо. И хорошо, подумалось ему, пусть будет гроза, пусть небо разрезает яркая ослепительная молния, пусть рокочет гром. Это добрый знак. Знак того, что Единый одобряет его затею.

– И когда же её доставят в столицу?

– Через несколько дней.

– А ты… Ты уверен, что твоя… – запнулся, подбирая слова, – магия не ошиблась и они точно нашли именно ту, что необходима? У нас нет времени на ошибки.

– Ту. Кровь никогда не врет, Ваша Светлость.

Хоть Исидор не одобрял эти дикие языческие методы (Агний назвал бы их "нечистыми", и был бы тысячу раз прав!), но признавал, что без помощи Доминика сам не справится. Последний много знал, и от него было куда больше толка, чем от всех жрецов, бившихся над старым книгами около пяти лет. Не зря он, Исидор, пощадил его, уговорив Агния не рубить сгоряча голову придворному ученому, обвиненному в колдовстве. И оказался в выигрыше – знания Доминика пригодились, пусть они и идут вразрез с догмами Единого.

– Так выпьем же за успешный исход, – Верховный жрец поднял свой бокал, Доминик свой, но буквально на мгновение замешкавшись.

Исидор и не заметил, как чуть – чуть склонил голову Доминик набок, словно прислушиваясь к чему‑то (или кому‑то), а затем улыбнулся.

С тихим звоном их бокалы встретились.

– За успех.

*************

Время близилось к вечеру. На чистом сумеречном небе можно было различить тусклые звезды. Успокоился ветер, гоняющий облака пыли по дороге. Жаркий, можно даже сказать знойный день, остался позади.

Веста сидела в своем уголке и украдкой поглядывала на Чёрных Псов, остро примечая каждую мелочь, которая могла бы дать подсказку о цели их путешествия.

Их было восемь. Счастливое число. По крайней мере, так говорят. Прислушиваясь и приглядываясь к наемникам, Веста поняла, что в этом отряде собрались люди со всех концов Тимара (а может даже и из других стран).

Ру – всегда молчаливый и угрюмый. Судя по всему, он был главным в отряде. Амос – тот самый рыжий – шутник и балагур. Вечно травил какие‑то анекдоты и байки, первым заводил песню, к которой потом присоединялись и остальные. Были и братья – Влас и Джуд – оба светловолосые и голубоглазые, в чьей речи проскальзывал сильный северный акцент. Веста слышала такой, когда они с бабушкой жили в Лисьей Долине. Был и Зен. Довольно неказистый и непримечательный на первый взгляд паренек, но Веста видела, как он мастерски подстрелил на спор лесного голубя, довольно далеко улетевшего. Уж если ей удаться сбежать, не хотела бы она стать мишенью для Зена.

Имя Сета Веста узнала совершенно случайно. Сет обычно держался в стороне ото всех. На его плече сидел большой ворон, порой прокаркивающий своим страшным скрипучим голосом слова на незнакомом Весте языке. Сам Сет был высокий и жилистый, с темными длинными волосами, собранными в высокий хвост, худым загорелым лицом и темно – синими глазами. Он мало общался с остальными, большую часть времени либо молчал, либо говорил о чем‑то со своей птицей. Одет, как и все, в чёрное, но когда он закатал рукава рубашки, Веста заметила странные татуировки на его руках. Запястья, обвитые тугими змеиными кольцами, раскрытые змеиные пасти и изумрудные глаза приходились на ладони. Этот рисунок настолько поразил её, что девушка, забыв обо всем, уставилась на наемника. Тот, заметив внимание пленницы, только усмехнулся.

– Хватит пялиться! – раздался грозный голос Ру.

Когда Веста вновь подняла глаза на Сета – тот был полностью занят вороном и на слишком любознательную ведьму не смотрел.

Оставшихся двух звали Тирон и Орест. Первый недавно был принят в ряды наемников, и ему не терпелось уже ввязаться с какую‑нибудь потасовку, стать частью тех шумных историй, гулящих по Тимару о Чёрных Псах. Он был молод, лет семнадцать. Может быть восемнадцать. Симпатичный, но очень заносчивый и вспыльчивый. Как‑то раз (Весте об этом рассказала Кира) после того, как одна из пленниц на него косо взглянула, он выволок девушку из клетки и избил. Бедняжке повезло, что вмешался Сет.

Орест же был немолодым мужчиной, не отличающимся ничем особенным, кроме чрезмерного суеверия. Каждый раз, поймав на себе взгляд Весты, сплевывал три раза через плечо. Поминая Отверженного, скрещивал пальцы в защитный знак. Спал, держа в руках маленький мешочек с заговоренной землей. У Весты это вызывало насмешливую улыбку, которую она прятала от цепкого взора Ру.

Так они ехали уже третий день… Погода всё это время стояла хорошая, теплая, местами даже жаркая. Мимо лениво проплывали поля, порой попадались маленькие островки леса. Они двигались по Змеиному тракту – названным так из‑за того, как дорога петляет, огибая болотистую местность.

Тракт был людным. Часто попадались ехавшие в столицу (или наоборот из нее) путники. Такой отряд невольно привлекал внимание, но Веста заметила, что Черным Псам всё равно. Они не собирались добираться до Тагуна тайными тропами, тратя своё драгоценное время. Из чего девушка сделала вывод – в столице их появления явно ждут с нетерпением.

Единственное, оставшееся тайной – это цель. Зачем кому‑то пришло в голову нанимать Черных Псов, чтобы те отобрали нужных девушек и отвезли их в город? К чему столько мороки? Кто за всем этим стоит? И что их все‑таки ждет в Тагуне? Нет, нет, слишком много вопросов… А ответов, ответов мало. Чертовски мало.

Окончательно стемнело. Черничное небо зажглось яркими звездами, вспыхнуло бледной растущей луной.

Чёрные Псы съехали с дороги и нашли подходящее для ночлега место. Ру и Амос занялись лошадьми, Зен с братьями занялись ужином, а Тирон и Орест отправились собирать хворост. Только Сет остался. Его ворон вернулся с охоты и теперь угощался зерном с руки хозяина. Сам Сет сидел на земле, скрестив ноги.

Веста подняла взгляд к бездонному небу. В детстве она как‑то пыталась сосчитать все звезды. Дана же, узнав о затее внучки, только посмеялась. Почувствовав, как на нее снова накатывает отчаяние, девушка прикрыла глаза.

"Бабушка, бабушка, как хорошо если бы ты была рядом… Ты бы сказала, как мне быть? Что делать в такой ситуации?"

И сама не зная почему, Веста тихо – тихо засвистела, как Дана однажды. Она представила, как поднимаются косматые западные ветра, как яростно и злобно они срывают с места тяжелые тучи, как гонят их сюда, щелкая невидимыми кнутами. Как густеет воздух, становясь тяжелым и влажным, как всё затихает вокруг в преддверии грозы… Она тихонечко насвистывала, а сама думала о рокочущем громе и ослепительных вспышках молний, которые по легендам куются в кузнецах самого Ану.

Веста очнулась, когда её накрыла чья‑то тень. Открыв глаза, она вздрогнула – перед ней стоят Сет. Обхватив прутья длинными тонкими пальцами – мерцали в тусклом свете ночного неба глаза змеек на его руках, он стоял, пристально глядя на ведьму.

Сет молчал.

Веста тоже.

Потом же наемник поднял голову, разглядывая небо, и покачал головой. Всё также не проронив ни слова, бросил короткий взгляд на Весту, и направился обратно.

И впервые за все эти тревожные дни колдунья почувствовала облегчение.

Что‑то должно перемениться.

Она это чувствует.