Текст книги "Под акацией Запада"

Автор книги: Кристиан Жак

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 20 страниц)

Глава 34

Закрепленный на верхней оконечности двойной мачты и заканчивающийся на обшивке корабля льняной прямоугольный парус был надут северным ветром, и царский корабль быстро плыл против течения в направлении Фив. Капитан на носовой части часто проверял Нил с помощью длинного шеста. Он так хорошо знал течение и местоположение песчаных отмелей, что никакой ошибочный маневр не омрачил бы путешествие Рамзеса и Мат-Гор. Фараон сам поднял парус, в то время как его молодая жена отдыхала в каюте, украшенной цветами, а повар ощипывал утку для трапезы. Трое рулевых управляли веслом-рулем, снабженным двумя магическими глазами, указывающими правильное направление, матрос набирал воду из реки, ухватившись одной рукой за бортовое ограждение, ловкий, как обезьяна, юнга карабкался на верхушку мачты, чтобы смотреть вдаль и предупредить капитана о возможном присутствии стада гиппопотамов.

Экипаж с наслаждением выпил исключительное местное вино из виноградников Пи-Рамзеса двадцать второго года царствования, памятного года, в течение которого был подписан мирный договор с хеттами. Бесподобного качества вино хранилось в кувшинах из бежево-розовой терракоты с прямым носиком конической формы, который закрывала пробка, сделанная из глины и соломы. На боках – цветы лотоса и изображение божества, приобщившегося к великим таинствам, приземистого существа с короткими ногами, показывающего красный язык, чтобы выразить всемогущество Слова.

Когда Рамзес, насладившись бодрящим воздухом, витающим над рекой, вернулся в центральную каюту, Мат-Гор уже проснулась. Надушенная жасмином, с обнаженной грудью, одетая в короткую тунику, она была самим обольщением.

– Фараон – владыка излучения, – сказала она нежно, – падающая звезда, сопровождаемая следами огня, неукротимый бык с острыми рогами, крокодил среди вод, к которому нельзя приблизиться, сокол, хватающий свою добычу, божественный гриф, которого никто не может победить, раздражающая буря, пламя, прорезывающее густой мрак.

– Ты хорошо знаешь наши традиционные тексты, Мат-Гор.

– Египетская литература один из предметов, которые я изучала. Меня волнует все, что написано о Фараоне. Разве он не самый могущественный человек в мире?

– Значит, ты должна знать, что Фараон ненавидит лесть.

– Я говорю искренне. Не существует большего счастья, чем это мгновение. Я мечтала о вас, Рамзес, когда мой отец сражался с вами. Я была уверена, что только солнце Египта даст мне жизнь. Сегодня я знаю, что была права.

Молодая женщина прижалась к правой ноге Рамзеса, нежно обняв ее:

– Мне разве запрещено любить повелителя Двух Земель?

Любовь женщины… Рамзес уже давно о ней не думал. Нефертари была любовью, Красавица Изэт страстью, и это счастье принадлежало прошлому. Молодая хеттка пробуждала в нем желание, которое он считал угасшим. Искусно надушенная, предлагающая себя без истомы, она умела быть влекущей, не теряя своего благородства. Рамзес был взволнован ее дикой красотой и очарованием черных миндалевидных глаз.

– Ты очень молода, Мат-Гор.

– Я женщина, Ваше Величество, а также ваша супруга. Не мой ли долг завоевать вас?

– Иди на носовую часть корабля и открывай Египет. Это его супругом я являюсь.

Царь накрыл накидкой плечи Мат-Гор и повел ее на нос корабля. Он указал ей на названия провинций, городов и деревень, описал их богатства, подробно рассказал об оросительных системах, упомянул об обычаях и праздниках.

И вот Фивы.

На восточном берегу восхищенная Мат-Гор увидела огромный храм Карнака и святилище ка богов, светящийся Луксор. На западном берегу возвышалась Сима, где жила богиня тишины, хеттка онемела от восхищения перед Домом Рамзеса, Храмом Миллионов Лет, и гигантским колоссом, воплощавшем в камне ка царя, приравненного к божественной силе.

Мат-Гор отметила, что одно из имен Фараона «тот, кто похож на пчелу» было полностью оправданно, так как Египет действительно был ульем, где праздность считалась недопустимой. Каждый выполнял свои функции, соблюдая иерархию обязанностей. Даже в самом храме стояла непрерывная деятельность: рядом работали мастерские ремесленников, тогда как внутри посвященные выполняли обряды. Ночью наблюдатели за звездами делали свои астрономические расчеты.

Рамзес не дал новой Великой Супруге Фараона времени, чтобы ко всему этому привыкнуть. Живя в Доме Рамзеса, она должна подчиняться требованиям своего сана и постигать ремесло царицы. Она знала, чтобы завоевать Рамзеса – необходимо повиноваться.

Царская колесница, охраняемая стражей и армией, остановилась у деревни Деир-эль-Медина. За ними следовал караван, который вез ремесленникам, строящим и украшающим гробницы Долины Царей и Цариц, обычное продовольствие: буханки хлеба, мешки с фасолью, свежие овощи, рыбу высшего качества, сушеное и маринованное мясо. Администрация поставляла также сандалии, ткани и мази.

Мат-Гор оперлась на руку Рамзеса, чтобы сойти с колесницы:

– Что мы будем здесь делать?

– Для тебя существенно важное.

Под возгласы ремесленников и их семей царская чета направилась к большому белому дому главы общины, пятидесятилетнего мужчины.

– Как отблагодарить Ваше Величество за щедроты? – кланяясь спросил он.

– Я знаю цену твоей руке, я знаю, что ты и твои братья не знаете усталости. Я ваш покровитель, и я обогащу вашу общину, чтобы ее творения были бессмертными.

– Приказывайте, Ваше Величество, и мы повинуемся.

– Пойдем со мной, я покажу тебе место, где нужно немедленно начать два строительства.

Когда царская колесница поехала по дороге, ведущей к Долине Царей, Мат-Гор охватила тревога. Вид скал, разрушенных солнцем, где, казалось, отсутствует всякая жизнь, сжал ей сердце. Она, которая привыкла к роскоши и комфорту дворца, была потрясена видом пустынной местности.

У Долины Царей, охраняемой днем и ночью, Рамзеса ждали пятьдесят сановников разного возраста. С бритыми головами, с широкими ожерельями на груди, одетые в длинные плиссированные набедренные повязки они держали древки, которые были сделаны из смоковницы и украшены страусовыми перьями.

– Это «царские сыновья», – объяснил Рамзес.

Сановники подняли древки, образовали почетную изгородь, потом строем последовали за Фараоном.

Рамзес остановился недалеко от входа в собственную гробницу.

– Здесь, – приказал он главе общины Деир-эль-Медина, – ты выроешь огромную могилу [7]7
  Эта гробница в Долине Царей была обнаружена в 1820 г. Джеймсом Бартоном. Недавно американская экспедиция возобновила раскопки, ученые были удивлены масштабами памятника. Речь идет о самой большой египетской гробнице, известной нам.


[Закрыть]с залами и колоннами и столько погребальных отсеков, сколько будет «царских сыновей». Вместе с Осирисом я их буду навеки охранять.

Рамзес вручил распорядителю работ план, который он сам начертил на папирусе.

– Вот вечное пристанище Великой Супруги Фараона Мат-Гор; ты построишь эту гробницу в Долине Цариц недалеко от гробницы Красавицы Изэт и подальше от усыпальницы Нефертари.

Молодая хеттка побледнела.

– Такова наша традиция, – уточнил Рамзес. – Царский сан обязывает нас думать о загробном мире. Смерть – наша лучшая советчица, так как придает нашим действиям истинную ценность и позволяет отличить главные действия от второстепенных.

– Но я не хочу предаваться грустным мыслям!

– Ты больше не такая женщина, как все остальные, Мат-Гор, ты больше не хеттская принцесса, которая озабочена только своими желаниями, ты – царица Египта. Значит, твой долг должен быть превыше всего. А чтобы понять, в чем он заключается, тебе нужно встретить собственную смерть.

– Я отказываюсь!

Взгляд Рамзеса заставил Мат-Гор пожалеть об этих словах. Хеттка упала на колени:

– Простите меня, Ваше Величество.

– Встань, Мат-Гор, ты не моя служанка, а служанка Маат, Закона Вселенной, он создал Египет и переживет его. А теперь пойдем к твоей судьбе.

Молодая хеттка держалась высокомерно, несмотря на страх, и пыталась сдержать волнение, осматривая Долину Цариц, которая казалась менее суровой и пустынной, чем Долина Царей. Здесь высокие скалы расступались, открывая место захоронения цариц миру живых. Мат-Гор чувствовала его совсем близким. Она сосредоточилась на чистоте неба и вспомнила красоту пейзажей долины Нила, где надеялась прожить многие годы веселья и удовольствий.

Рамзес думал о Нефертари, покоившейся в золотом зале великолепного пристанища вечности, где она каждое мгновение воскресала в виде феникса, луча света или дуновения ветра, поднимающегося до пределов мира Нефертари, которая плыла в ладье по небесному течению в центре света.

Мат-Гор молчала, не смея прервать раздумья царя. Несмотря на значительность места и времени, она была глубоко взволнованна его величественной осанкой и силой. Какие бы испытания ни пришлось преодолеть, хеттка достигнет своей цели: соблазнить Рамзеса.

Глава 35

Терпение Серраманна было на исходе. Поскольку хитрость и мягкость не давали никаких результатов, сард решил прибегнуть к более прямому методу. Съев говяжье ребро, он верхом отправился в мастерскую Тешонка.

На этот раз ливиец скажет все, что знает, и, в частности, имя убийцы Аша.

Когда Серраманна спешился, он был удивлен скоплением народа у мастерской кожевника. Женщины, дети, старики, рабочие говорили наперебой.

– А ну-ка посторонитесь! – приказал Серраманна, – и дайте мне пройти.

Гиганту не понадобилось повторять приказ. Установилась тишина.

Внутри помещения запах был, как всегда, ужасным. Серраманна, перенявший у египтян привычку использовать благовония, не решался зайти. Но вид группы кожевников, стоявших у просоленных антилопьих шкур, побудил его войти в это зловонное место. Он отодвинул связки веток акации, богатых дубильной кислотой, прошел вдоль баков с охровой землей и положил свои огромные ручищи на плечи одного из подмастерьев.

– Что происходит?

Подмастерья посторонились. Серраманна увидел труп Тешонка, голова которого была опущена в таз с мочей и навозом.

– Несчастный случай, ужасный несчастный случай, – объяснил руководитель мастерской, приземистый ливиец.

– Как это случилось?

– Никто не знает… Хозяин, должно быть, очень рано появился в мастерской, и когда мы пришли, то обнаружили его мертвым.

– Есть ли свидетели?

– Ни одного.

– Это меня удивляет… Тешонк был опытным мастером. Не из тех, кто так глупо умирает. Нет, это преступление, и один из вас что-то знает.

– Вы ошибаетесь, – вяло запротестовал руководитель мастерской.

– Я это проверю сам, – пообещал Серраманна, хищно улыбаясь. – Требуется хороший допрос.

Самый молодой подмастерье проскользнул в дверь, как угорь, и со всех ног бросился из мастерской. Хорошая жизнь не притупила рефлексы сарда, бросившегося в погоню.

Улочки рабочего квартала были хорошо знакомы юноше, но физическая сила начальника личной охраны Рамзеса позволила ему не упускать его из виду. Когда подмастерье пытался взобраться на стену, Серраманна ухватил его за набедренную повязку.

Лишенный опоры беглец закричал и тяжело упал на землю.

– Почки… Я отбил себе почки!

– Ты их вылечишь, когда скажешь мне правду. Не медли, парень, а то я сломаю тебе и руки.

Испуганный подмастерье прерывисто заговорил:

– Хозяина убил ливиец… Человек с черными глазами и вьющимися волосами… Он назвал Тешонка предателем… Хозяин возражал, поклялся, что вам ничего не сказал… Но ливиец ему не поверил… Он задушил хозяина и опустил его голову в чан с навозом… Потом повернулся к нам и пригрозил: «Так же верно, что меня зовут Малфи, и я – хозяин Ливии, я вас убью, если расскажете страже»… И теперь, когда я вам все рассказал, я погиб!

– Не говори ерунды, мальчик. Ты не вернешься в мастерскую и будешь работать во дворце под началом управляющего.

– Вы… Вы меня не отправите в тюрьму?

– Я люблю храбрых мальчишек. Ну же, вставай!

Ковыляя с грехом пополам, подмастерье ухитрился следовать за гигантом, тот был очень раздражен. Его предположение о том, что Урхи-Тешшуб убил Тешонка, не оправдалось.

Урхи-Тешшуб, вероломный хетт, объединившийся с Малфи, ливийским убийцей, давним врагом Египта… Да, вот что затевалось исподтишка! Нужно будет убедить в этом Рамзеса.

Сетау мыл медные чашки, фляги и различного размера фильтры, а Лотос убирала лабораторию. Затем знаток змеиных ядов снял тунику из шкуры антилопы, замочил ее в воде и выжал, чтобы извлечь из нее лекарственные растворы. Теперь Лотос снова превратит тунику в настоящую передвижную аптеку благодаря сокровищам, которые предоставляли черная кобра, свистящая змея, рогатая змея и им подобные. Прекрасная нубийка наклонилась над коричневой вязкой жидкостью; если ее разбавить, она превратится в прекрасное средство от нарушений кровообращения и сердечной слабости.

Когда Рамзес вошел в лабораторию, Лотос поклонилась, но Сетау продолжал работать, не обращая внимания на царя.

– У тебя плохое настроение, – заметил Рамзес.

– Правильно.

– Ты не одобряешь мой брак с хеттской принцессой.

– Опять правильно.

– Но почему?

– Она принесет тебе несчастье.

– Ты не преувеличиваешь, Сетау?

– Мы с Лотос хорошо знаем змей. Чтобы обнаружить жизнь внутри их яда, нужно быть великим знатоком. А эта хеттская змея способна напасть так, что даже лучший знаток не сможет предугадать нападения.

– Разве благодаря тебе я не защищен от рептилий?

Сетау заворчал. Действительно, в течение многих лет он давал Рамзесу микстуры, содержавшие малые дозы яда, чтобы он мог выжить от змеиного укуса.

– Ты слишком уверен в своей силе, Твое Величество… Лотос верит, что ты почти бессмертен, но я убежден, что эта хеттка попытается тебе навредить.

– Ходят слухи, что она сильно влюблена, – прошептала нубийка.

– Ну и что! – воскликнул заклинатель змей. – Когда любовь превращается в ненависть, она становится грозным оружием. Ясно, как день, что эта женщина попытается отомстить за своих! Разве она не располагает великолепным полем битвы, царским дворцом? Конечно, Рамзес меня не послушает.

Фараон повернулся к Лотос:

– А вы что об этом думаете?

– Мат-Гор красива, умна, хитра, честолюбива и… хеттка.

– Я этого не забуду, – пообещал Рамзес.

Царь внимательно прочел донесение, которое передал ему Амени. Бледный, с редеющими волосами личный писец Фараона уверенной рукой записал распаленные гневом показания Серраманна.

– Урхи-Тешшуб – убийца Аша, и ливиец Малфи – его сообщник… Но у нас нет никаких доказательств.

– Поэтому суд не властен над ними, – признал Амени.

– Этот Малфи… Ты о нем слышал?

– Я просматривал архивы дипломатического ведомства, заметки Аша и опросил всех, кого мог. Малфи – вождь одного из ливийских племен, особенно воинственно настроенного по отношению к нам.

– Их действия могут представлять реальную опасность?

Амени задумался:

– Я хотел бы дать тебе успокаивающий ответ, но ходят слухи, что Малфи удалось объединить многие кланы, которые до сих пор враждовали между собой.

– Это слухи или достоверный факт?

– Страже пустыни не удалось обнаружить лагерь Малфи.

– И тем не менее он проник в Египет, убил одного из своих сообщников в его мастерской и безнаказанно вернулся обратно!

Амени боялся испытать на себе гнев Рамзеса, сильный, потому что был редким.

– Мы не предполагали, что он способен нанести вред, – уточнил Амени.

– Если мы больше не в состоянии распознавать зло, то как мы можем управлять страной?

Рамзес встал и пошел к большому окну своего кабинета, откуда он смотрел прямо на солнце, не прикрывая глаз. Солнце, его небесный покровитель, каждый день питало его энергией, необходимой для управления страной.

– Нельзя пренебрегать Малфи, – заявил царь.

– Ливийцы не посмеют напасть на нас!

– Горстка злодеев может посеять несчастье, Амени. Этот ливиец живет в пустыне, разрушительные силы – злые духи пустыни – на его стороне, он мечтает использовать их против нас. Речь пойдет не о войне, как та, которую мы вели против хеттов, но о другого рода столкновении, более скрытом, но не менее жестоком. Я чувствую ненависть Малфи. Она растет, она приближается.

Когда-то Нефертари использовала свой дар предвидения, чтобы направлять действия царя. С тех пор как она сияет на небе среди звезд, Рамзес чувствовал, что ее дух живет в нем и она продолжает вести его.

– Серраманна проведет тщательное расследование, – сказал Амени.

– У тебя есть другие проблемы, друг мой?

– Сотня, как всегда, и все очень срочные.

– Полагаю, тебя бесполезно просить немного отдохнуть?

– Я отдохну тогда, когда исчезнут все проблемы.

Глава 36

Специально приготовленной смесью самая искусная служанка дворца натирала кожу Мат-Гор, чтобы очистить ее. Затем она намылила тело молодой хеттки средством из коры и мякоти баланита, дерева, богатого мылящим веществом, и попросила ее лечь на теплые плиты, чтобы растереть. Благоухающая мазь облегчала боли, устраняла напряжение и ароматизировала тело.

Мат-Гор была в раю. Никогда при дворе ее отца, хеттского императора, ею не занимались с такой заботой и умением. Служанки превосходно владели своим искусством, и новая царица Египта день ото дня чувствовала себя все краше. Это являлось необходимым условием, чтобы завоевать сердце Рамзеса. Сияющая молодостью и счастьем Мат-Гор чувствовала себя неотразимой.

– Теперь, – решила служанка, – мазь от морщин.

Хеттка возмутилась.

– В моем возрасте? Ты сошла с ума!

– Именно в вашем возрасте нужно начинать бороться со старением, а не тогда, когда будет уже слишком поздно.

– Но…

– Не волнуйтесь, Ваше Величество, для меня красота царицы Египта – дело государственной важности.

Побежденная Мат-Гор отдала свое лицо в руки служанки, которая наложила на него дорогую мазь из меда, красного натра, алебастрового порошка, зерен греческой сочевицы и молока ослицы.

За первым ощущением свежести последовало приятное тепло, которое отодвигало уродство и старость.

Мат-Гор ходила на пиры, ее принимала египетская знать, она посещала гаремы, где учили музыке и поэзии, и каждый день с наслаждением приобщалась к жизни настоящей египтянки.

Все было еще прекраснее, чем в мечтах! Она более не вспоминала о Хаттусе, унылой и серой столице ее детства. Здесь, в Пи-Рамзесе, не было высоких стен, а были сады, водоемы и дома, украшенные черепицей из бирюзы, что делало столицу Рамзеса бирюзовым городом, где радость жизни смешивалась с пением птиц.

Хеттская принцесса мечтала о Египте, и Египет ей принадлежал! Она была всеми почитаемой царицей.

Но царствовала ли она на самом деле? Она знала, что Нефертари ежедневно работала рядом с Рамзесом, принимала участие в управлении страной, стояла у истоков мирного договора, заключенного с хеттами.

Она же, Мат-Гор, купалась в роскоши и удовольствиях, но так мало видела Рамзеса! Конечно, он занимался с ней любовью нежно и страстно, но оставался далеким, и она не имела над царем власти.

Это поражение было только временным. Мат-Гор обольстит Рамзеса, она будет властвовать над ним. Ум, красота и хитрость станут ее тройным оружием. Сражение будет долгим и трудным, так как противник очень силен, и тем не менее молодая хеттка не сомневалась в успехе. То, чего она страстно желала, она всегда получала.

А сейчас Мат-Гор хотела стать такой великой царицей, что не останется даже воспоминаний о Нефертари.

– Ваше Величество, – прошептала служанка, – мне кажется… Я думаю, что Фараон сейчас в саду.

– Пойди посмотри, и если это действительно он, немедленно возвращайся!

Почему Рамзес не предупредил ее о своем присутствии?

В этот поздний утренний час Фараон не имел обыкновения отдыхать. Что же заставило его изменить своей привычке?

Вернулась взволнованная служанка:

– Это и вправду Фараон, Ваше Величество.

– И… он один?

– Да, один.

– Дай мне самое легкое и простое платье.

– Вы не хотите платье из тонкого льна с красной вышивкой и…

– Поторопись.

– Какие драгоценности вы желаете?

– Никаких драгоценностей.

– А… парик?

– Никакого парика. Да поторопишься ты, наконец?

Рамзес сидел в позе писца у подножия смоковницы с развесистой кроной, блестящей листвой, увешанной красными и длинными плодами. Царь был одет в традиционную набедренную повязку, какую носили фараоны Древней империи, в эпоху строительства пирамид. На запястье – два золотых браслета.

Хеттка наблюдала за ним.

Вне всяких сомнений, он с кем-то разговаривал.

Она подошла. Легкий ветерок нежно ласкал листья смоковницы, издающих маслянистый запах меда. Удивленная молодая женщина обнаружила собеседника Фараона: это был его пес Дозор, лежавший на спине!

– Ваше Величество.

– Подойди, Мат-Гор.

– Вы знали, что я здесь?

– Тебя выдал запах духов.

Она села рядом с Рамзесом. Дозор перевернулся на бок и принял позу сфинкса.

– Вы разговаривали с этим животным?

– Все животные разговаривают, когда они близки нам, как был близок мне мой лев, а теперь этот пес, наследник династии Дозоров, они много чего могут сказать нам, если мы умеем их слушать.

– Но… что он вам рассказывает?

– Он рассказывает мне о верности, доверии и честности и описывает мне дороги потустороннего мира, по которым он меня поведет.

Мат-Гор сделала недовольную гримасу:

– Смерть… Зачем говорить об этом ужасе?

– Только люди совершают ужасное. Смерть же – простой физический закон, и загробный мир может стать блаженством, если наша жизнь была праведной и сообразной Закону Маат.

Мат-Гор придвинулась к Рамзесу и посмотрела на него великолепными черными миндалевидными глазами.

– Ты не боишься испачкать платье?

– Я еще не одета, Ваше Величество.

– Строгая одежда, ни одной драгоценности, без парика… С какой стати такая простота?

– Ваше Величество упрекает меня в этом?

– Ты занимаешь высокое положение, Мат-Гор, и не можешь вести себя, как обыкновенная женщина.

Хеттка вспылила:

– Разве я когда-нибудь так поступала? Я дочь императора, а сейчас Великая Супруга Фараона. Моя жизнь всегда была подчинена требованиям определенных правил и власти.

– Правила, да, но зачем вспоминать о власти? Ты не занималась управлением при дворе твоего отца.

Мат-Гор почувствовала, что ее поймали на слове:

– Я была слишком молода… И Хеттская империя – военное государство, где женщин считают низшими существами. Здесь совсем иначе! Разве не долг царицы служить своей стране?

Молодая женщина раскинула свои волосы на коленях Рамзеса.

– Ты действительно чувствуешь себя египтянкой, Мат-Гор?

– Я не хочу больше слышать о хеттах!

– Ты отрекаешься от отца и матери?

– Нет, конечно, нет… Но они так далеко!

– Ты переживаешь трудное испытание.

– Испытание? Да нет же, это то, чего я всегда хотела! Я не хочу больше слышать о прошлом.

– Как подготовить завтрашний день, если человек не проникся вчерашним? Ты молода, Мат-Гор, и мечешься в поисках равновесия. Его будет нелегко найти.

– Мое будущее предначертано: я – царица Египта!

– Царствовать – это искусство, которое постигается день за днем и никогда не достигает совершенства.

Хеттка была раздосадована:

– Я… я не понимаю.

– Ты – символ мира между Египтом и Хеттской империей, – заявил Рамзес, – много смертей усеяло путь, который вел к концу длительного конфликта. Благодаря тебе, Мат-Гор, радость заменила страдание.

– Значит, я… только символ?

– Много лет понадобится тебе, чтобы постичь тайны Египта, учись служить Маат, богине правды и справедливости, и твоя жизнь будет светлой.

Хеттка встала и смело ответила повелителю Двух Земель:

– Я хочу царствовать рядом с вами, Рамзес.

– Ты всего лишь дитя, Мат-Гор. Сначала откажись от своих капризов, займи положенное тебе место и предоставь времени свершить свое дело. А теперь оставь меня одного, Дозору нужно о многом со мной посекретничать.

Обиженная хеттка бегом вернулась в свои покои.

Рамзес не увидит ее плачущей от бешенства.