Текст книги "Великое таинство"

Автор книги: Кристиан Жак

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 24 страниц)

19

Песчаная буря накрыла Абидос желтой пеленой. Стало трудно передвигаться, видимость все более ухудшалась.

И все же Икер отправился к Бега. Тот пригласил его к обеду и сказал, что хочет передать важную для судьбы Абидоса информацию.

– Вы должны идти в укрытие, – сказал Икеру начальник специальных защитных сил, проверявший посты. – Такой бури никто из старожилов не видел!

– Меня ждет Бега.

– Тогда поторопитесь.

Офицер тревожился, так как патрули тоже укрылись в казармах и не смогли бы помочь.

Икер и начальник стражи расстались, и каждый из них продолжил свой путь.

Немного поодаль начальник стражи встретил женщину. Ее силуэт напомнил ему Бину.

Он подошел ближе.

– Бина! Зачем ты вышла из дома, это опасно!

– Я хотела вас видеть.

Начальник стражи был польщен и улыбнулся.

– Это так срочно?

Она приближалась к нему, покачивая бедрами, такая обольстительная…

– Мне кажется…

– Тогда пойдем со мной. Я спасу тебя от бури.

Хорошенькая брюнетка повисла у него на шее и потребовала поцелуя.

– Не здесь! Такая буря!

– Здесь и сейчас.

Взволнованный офицер стал снимать с ее золотистых плеч бретели платья.

И в тот момент, когда он стал целовать ее в грудь, кожаный шнурок напавшего сзади Шаба Бешеного стиснул ему горло…

Смерть была болезненной и быстрой.

Узнав, куда направляется Икер, начальник стражи обрек себя на смерть, которой уже давно желала ему Бина, – ей надоели его приставания.

Скромное жилище Бега располагало не к гостеприимству, а к серьезным раздумьям. Но, к удивлению Икера, суровый жрец приготовил настоящий пир. На покрытом скатертью длинном деревянном столе стояли два кувшина вина, блюда с мясом, рыбой, овощами и фруктами.

– Счастлив видеть вас, Царский сын Икер! Сегодня вечером у нас праздник.

– Что же мы с вами будем праздновать?

– Вашу победу, конечно! Разве вы не покорили Абидос? Так выпьем же за эту огромную победу.

Икер согласился пригубить кубок. Ему показалось, что вино немного горчит, но он не решился высказать свою критику.

– Ваши слова удивляют и шокируют меня, – признался он. – Я – не завоеватель, и речь идет не о войне. Мое единственное желание – служить Осирису и фараону.

– Ну-ну, не разыгрывайте скромника! В вашем возрасте – и вы уже верховный начальник постоянных жрецов Абидоса! Ведь это невероятная карьера! Ешьте и пейте, прошу вас.

Икеру не понравился развязный тон хозяина дома.

Он сердито поковырял сушеную рыбу, съел несколько листиков салата, выпил еще глоток вина – и оно снова показалось ему горьким.

– Что вы хотели мне сообщить, Бега?

– Как вы спешите! Если буря разыграется, вы, пожалуй, не сможете добраться домой. И я с удовольствием предложу вам укрыться у меня.

– Итак, что же это за важные новости?

– Они у меня есть, поверьте мне!

Взгляд Бега стал откровенно враждебным и агрессивным. Его переполняла ледяная злоба, словно он наконец достиг своей извращенной цели, которую слишком долго считал недостижимой.

– Так вы мне объясните или нет?

– О, не спеши, ты получишь исчерпывающие объяснения! Дай мне насладиться моментом. Твой триумф – это только видимость, мой юный честолюбец. Украв у меня должность, которая принадлежит мне по праву, ты совершил непростительную ошибку. Теперь ты за нее заплатишь.

Икер резко встал.

– Вы потеряли голову!

– Взгляни, что у меня на ладони.

На какое-то мгновение Икеру показалось, что у него помутился рассудок.

Это, конечно, усталость и плохое вино…

Но вот снова ладонь Бега стала видна четко… А там – выжжена маленькая и… странная… фигурка…

– Можно подумать, что это… Нет, невероятно! Голова… Голова бога Сета?!

– Точно так, Царский сын.

– Что же это… Что все это значит?

– Сядь-ка, тебя ноги не держат.

Сопротивляясь приказу, Икер почувствовал вдруг прилив сил и выпрямился.

Бега смотрел на него с ненавистью.

– Это значит, что я – союзник Сета и участник заговора сил зла. Как Медес и Жергу. Это прекрасное признание, не правда ли? Но это еще не все новости.

Оглушенный Икер с трудом дышал, его бросило в жар. Но он отнес эти недомогания за счет поразительных известий. Как можно было представить себе, что в душе постоянного жреца может скрываться столько мрака? Фараон был тысячу раз прав. Зло расцвело пышным цветом даже в Абидосе!

В комнате появился высокий человек без бороды и с бритым черепом. Его красные глаза в упор уставились на Икера.

Бега поклонился незнакомцу.

– На этот раз, господин, ничто и никто не спасет Царского сына Икера.

– Кто вы? – спросил Икер.

– А ты подумай, – мягко ответил незнакомец. – Мне кажется, тайну разгадать нетрудно.

– Провозвестник! Провозвестник – здесь, на священной земле Абидоса!

– Ты вышел победителем из тяжелейших испытаний, Икер! Выбрав тебя, я не ошибся. Ни один другой человек не сумел бы совершить твоих подвигов. Но вот и подошла к концу твоя удивительная судьба, наследник и преемник фараона, властитель великих таинств, незаменимый духовный сын Египта! Поэтому ты должен уйти. Исчезнуть. Растаять в небытии. Лишенный будущего, Сесострис рассыплется в прах и увлечет за собой в пропасть всю страну.

Собрав последние силы, Икер схватил свой кубок и попытался запустить им в чудовище.

Но сзади на него прыгнул Шаб Бешеный. Резким силовым приемом он заставил Икера выпустить оружие, связал ему руки за спиной и силой усадил на стул.

– Силы покидают тебя, – произнес Провозвестник. – Древние рецепты из храма Сесостриса меня многому научили. В том, что касается токсикологии и разных ядов, ученые Египта не имеют себе равных. Применение в терапевтических целях ядов змей и скорпионов заслуживает восхищения. Я несколько подпортил вкус твоего вина, добавив в него смертельную дозу одного прекрасного средства, и теперь новая религия запретит употребление вина и алкоголя в любых их видах. А ты – погибнешь… За грехи твоего распущенного народа и этой проклятой страны…

В комнату вошла Бина.

– Вот ты наконец и повержен! И не способен бороться! Ты считал себя стоящим на вершине, но катишься вниз. И твое низвержение доставляет мне радость!

Икер, весь в поту, полупарализованный, чувствовал, как силы покидают его, как уходит жизнь…

– Перед тем как тебя поглотит небытие, – снова заговорил Провозвестник, – я хочу в двух словах обрисовать тебе ближайшее будущее твоей страны. Твоя гибель разрушит основание Обеих Земель. Потрясенный Сесострис станет жертвой несчастий. Близкие его покинут, Мемфис испытает на себе гнев моих учеников. Выживет только тот, кто обратится в новую – истинную! – веру. Неверные и неверующие будут сметены с лица земли. Будут запрещены скульптура, живопись, литература, музыка. Будут переписываться только мои пророческие слова. Их будут повторять без конца и не останется никакой необходимости в другой науке. Любой сомневающийся будет истреблен. Женщины, как существа низшие по сравнению с мужчиной, будут заперты в своих жилищах. Они будут служить своим мужьям и родят им тысячи тысяч наследников, чтобы создать из них огромную армию победителей, которая навяжет нашу веру всему миру. Ни один, даже самый маленький кусочек их тела не будет открыт. У каждого мужчины будет столько жен, сколько он пожелает. Золото богов даст мне возможность создать новую экономику, обеспечивающую богатство моих верных. Но – главное, Икер! – Осирис больше никогда не воскреснет!

– Нет, не будет твоей победы! Моя смерть ничего не изменит. Фараон уничтожит тебя!

Провозвестник засмеялся.

– Ты не спасешь свой мир, маленький писец, потому что я приговорил его к смерти. Меня уничтожить нельзя.

– Ошибаешься… Свет… Свет победит тебя!

Губы Икера сомкнулись. Огонь пробежал по жилам, его члены свело судорогой, взгляд угас. Но мысль еще работала, и он внутренне сосредоточился…

Смерть не пугала его, потому что он отвел силы зла.

Он мысленно просил фараона, своего отца… Его последние мысли были обращены к Исиде, всегда такой близкой и теперь такой далекой… Он запечатлел свою любовь к ней в прощальной улыбке. Он был уверен, что она его не оставит…

Бега первым освидетельствовал труп.

– Он больше не будет нам мешать, – ледяным тоном произнес он.

Резким движением он сорвал золотое ожерелье Царского сына и бросил себе под ноги скипетр «Могущество». Потом отбросил полотно, прикрывавшее что-то в углу. Там оказался деревянный саркофаг.

С помощью Шаба Бешеного он положил туда тело Икера.

– Унесите его, – приказал Провозвестник. – И положите возле храма Сесостриса. Мне нужно еще кое-что сделать…

– Буря усилилась, господин, – с беспокойством сказала Бина.

Он ласково погладил ее по волосам.

– Неужели ты думаешь, что простой ветер пустыни помешает мне вскрыть гробницу Осириса?

– Будьте осторожны, мой господин! Говорят, что магическая защита этого места не позволяет никому приближаться к гробнице.

– Икер умер, и духовная связь пресеклась. Передо мной не устоит никакая стена – ни видимая, ни невидимая!

Песок проникал везде…

Исида закрыла окна и двери. Но его все равно было много и выметать теперь было бесполезно.

Вой ветра заставил Исиду вздрогнуть. Ветер выл в ветвях деревьев, и его стенания словно шли на приступ домов и строений. Нигде нельзя было укрыться.

Исида почувствовала острое беспокойство.

Почему не возвращается Икер? Может быть, занятый устройством каких-то мелочей в храме, он остался там до окончания бури?

Но внезапно юная жрица ощутила острую боль, буквально чуть не разорвавшую ей сердце. Она была вынуждена сесть и с трудом перевела дыхание.

Никогда ее еще не мучила такая сильная тревога.

На низком столике засияла странным светом золотая дощечка… Преодолевая боль, Исида взяла ее в руки.

На ней возник иероглиф трона, который служил для написания ее имени…

Ее звал Икер!

Тяжелые воспоминания наполнили ее душу. Разве главный жрец… не сказал когда-то, что она будет не такой жрицей, как другие, и что ей выпадет трудная миссия? Нет, она не должна сдаваться. Простая песчаная буря, простое опоздание супруга, простое недомогание из-за переутомления… Исида умыла лицо холодной водой и легла в постель.

Золотая дощечка, ее имя, зов Икера… Нет, она не могла оставаться безучастной!

Одевшись в длинное белое платье жрицы Хатхор, она завязала на талии красный пояс и обула кожаные сандалии.

Ветер дул с прежней силой, песок сек лицо.

Невозможно разглядеть дорогу дальше пяти шагов! Надо бы вернуться, но разве Икер не звал ее? Их мысли и сердца были так тесно связаны, что даже вдалеке друг от друга они оставались близкими.

Но прошло несколько мгновений, и Икер словно стал удаляться… Уж не рискует ли она потерять его?

Наперекор буре Исида шла вперед по направлению к Храму миллионов лет Сесостриса. Разве Царский сын, столкнувшись с непредвиденными препятствиями, не пытался решать задачу, тратя на это долгие часы? Разве вместе с другими жрецами он не углублялся в каждый эпизод Великого таинства? Но ни одна из этих мыслей не успокоила Исиду.

На каждом шагу она все сильнее ощущала, что произошла трагедия. Силы зла только что нанесли удар Абидосу. Никогда еще ночь не была такой мрачной.

«Тебе предстоит пережить страшные испытания, – предсказала ей царица. – Ты должна знать слова могущества, чтобы уметь бороться с видимыми и невидимыми врагами!»

Вот и плиты храма…

Аллея вела к храму.

Исида прекрасно знала эти места, лучше, чем кто-либо. И все же она заколебалась – идти или нет…

Вперед!

И вот рядом с первыми колоннами ее нога споткнулась обо что-то твердое… Саркофаг! На крышке красным нарисована голова Сета.

Вся дрожа, юная жрица приподняла крышку.

Внутри лежало чье-то тело.

Еще надеясь на то, что ошибается, Исида закрыла на несколько мгновений глаза…

– Нет! Икер, нет!

Она осмелилась дотронуться до него и поцеловала…

Сняв с себя пояс, она связала из него магический узел и уложила на грудь супруга, чтобы сохранить связь между его душой и своей. Потом она провела кольцом по его правой руке. Из желтого мрака бури выступила вперед фигура гиганта.

– Великий царь…

Сесострис прижал дочь к своей груди.

Исида заплакала. Так не рыдала еще ни одна женщина в мире.

Часть вторая
ПОИСКИ ИСИДЫ

20

Предчувствуя катастрофу, фараон боялся, что приедет слишком поздно. И буря помешала ему оказаться в Абидосе вовремя. Вот противнику и удалось нанести удар прямо в сердце. Убивая Икера, враг нацеливался на будущее Египта…

Исида посмотрела в небо.

– Тот, кто пытается разлучить брата и сестру [17]17
  Египетская традиция представляет Осириса и его жену Исиду как брата и сестру, мужа и жену. Аналогичные представления переносятся в романе на Икера и его жену Исиду. – Примеч. перев.


[Закрыть], не одержит победы. Он хочет раздавить меня и погрузить в отчаяние. Но я подавлю свое горе, потому что оно разрушает мое счастье и момент истины. Разве смерть – не болезнь, от которой можно излечиться? Нужно вернуть Икера к жизни, используя для этого Великое таинство.

– Я разделяю с тобой твою боль, дочь моя, но не просишь ли ты невозможного?

– Разве КАне переходит от фараона к фараону? Разве фараон не единственная возрождающаяся сущность? Но если та же сила оживляет Икера, то мы можем попытаться заставить его возродиться. По крайней мере, так случилось уже с одним человеком – с Имхотепом, который теперь вечно живет со времен пирамид. Его КА, не переставая, передается от одного посвященного к другому, и он остается единственным созидателем храмов.

– Тогда срочно необходимо остановить вред, причиняемый смертью, и остановить процесс разложения. Принеси покров Осириса, который приготовлен для празднования Великого таинства. Ты найдешь меня в Доме жизни.

Отборная стража, сопровождавшая монарха, отнесла саркофаг к входу в здание.

Песчаная буря унялась.

– Великий царь, мы только что обнаружили тело начальника сил безопасности Абидоса. Он был задушен.

Лицо фараона осталось бесстрастным.

Как он и предполагал, враг проник в самое сердце земли Осириса.

– Подними по тревоге всю стражу, попроси подкрепления у близлежащих городов и перекрой все пути из Абидоса, включая пустыню. Окружи все!

Перед царем склонился съежившийся, сгорбившийся Безволосый.

Его взгляд неотрывно был устремлен на саркофаг.

– Икер! Он не…

– Сообщники Провозвестника убили его.

Безволосый словно еще больше состарился.

– Они скрывались между нами, а я ничего не заметил!

– Мы сейчас начнем ритуал Великого таинства.

– Великий царь, этот ритуал применяется лишь в отношении фараонов или исключительных лиц – таких, как Имхотеп или…

– Разве Икер к ним не относится?

– Но если мы ошибемся, он уйдет в небытие, утратит в небесах жизнь вечную!

– Исида хочет дать такое сражение. На ее стороне и я. Поспешим, я должен отодвинуть смерть. [18]18
  Все ритуалы, которые описываются дальше, взяты из подлинных египетских документов – из надписей на стелах, гробницах, папирусах, стенах храмов. – Примеч. автора.


[Закрыть]

Безволосый настежь открыл двери, ведущие в Дом жизни.

При виде фараона пантера, хранительница священных архивов, не выказала ни малейшей агрессивности.

Как только к ним пришла Исида, которая принесла по просьбе фараона ларец из слоновой кости с инкрустациями из голубого фаянса, фараон приподнял тело погибшего Икера и перенес его внутрь здания. В этом месте, где творилось слово радости, где жило Слово, где слова обретали смысл, фараон стал размышлять и читать заклинания ритуалов, записанные и отточенные постоянными жрецами в течение долгих веков.

Он положил останки своего духовного сына на деревянную кровать, украшенную фигурками богов, вооруженных кинжалами. Ни один злой дух не коснется теперь спящего.

– Наденьте на него тунику Осириса, – приказал фараон Исиде и Безволосому. – Пусть голова его покоится на изголовье Шу [19]19
  Шу – бог воздуха. – Примеч. перев.


[Закрыть]– сияющем воздухе начала всякой жизни.

Исида открыла ларец и развернула одежду из царского льна, которую Икер должен был поднести Осирису во время празднования таинства воскрешения. За день до этого молодая женщина выстирала и отгладила драгоценный покров. Только посвященная в таинства Хатхор могла прикасаться к этой сверкающей как пламя ткани.

Эти пелены – пот Ра, выражение божественного света – очищали тело и делали его неразлагающимся.

Пламя этого священного покрова должно было бы поглотить его плоть и положить конец безумным надеждам Исиды! Но, к величайшему удивлению Безволосого, лицо Икера, его широко открытые глаза остались спокойными.

Исида смотрела на мужа и внутренне говорила с ним, но ни один мускул не дрогнул на ее лице, ни один звук не сорвался с ее губ. Этот первый этап был пройден, и Икер продолжал бороться в пространстве, которое не было ни смертью, ни возрождением.

Конечно, его супруга могла бы ограничиться ритуалами, которые позволяют душам чистых сердцем возродиться в раю загробного мира. Но эта смерть и это убийство были делом сил зла. Оно не ограничивалось тем, что убивало человека, оно стремилось разрушить связь духовного сына фараона с его предназначением.

Исида видела, что Безволосый не одобряет ее поступок и понимает всю цену риска. Но разве испытание потом Ра не доказало то, что Осирис принимает Икера?

Когда появился фараон в маске Анубиса – шакала, которому известны все пути Запада [20]20
  Анубис – бог подземного мира, мира смерти. Прекрасный Запад – так называли в Египте загробный мир. – Примеч. перев.


[Закрыть], – Исида и Безволосый отступили и отправились на поиски в Доме жизни предметов, необходимых для продолжения ритуала.

– Я собираю фрагменты души в целое, – произнес Сесострис. – Я исцеляю от смерти, созидая золотое солнце с плодотворными лучами. Я леплю полную луну, вечное обновление. Передаю тебе их силу.

До рассвета фараон держал над Икером распростертые руки и взглядом сообщал ему силу.

Тело Икера застыло между двумя мирами, и тление не коснулось его.

Безволосый подал царю изогнутую палку белого цвета, украшенную красными кольцами, Сесострис положил ее [21]21
  Педж-аха (pedj-aha). – Примеч. автора.


[Закрыть]под спину Икера. Она словно заменил собой его позвоночник и его спинной мозг, и энергия продолжала течь в теле, отталкивая холод смерти.

Исида подала отцу ослиную шкуру, к которой Анубис, прежде чем завернуть в нее тело своего сына, прикрепил шнуры.

– Сет здесь, – объявил он. – Убив тебя, он тебя защищает. [22]22
  Здесь переплетены два символа: убийца Осириса (его брат и вечный враг Сет) и животное Сета – осел. Осел, символ Сета, вез после смерти Осириса его тело к месту воскрешения. – Примеч. перев.


[Закрыть]Отныне он не причинит тебе ни одной раны. Его разрушительный огонь сохранит тебя от него самого и сохранит тепло твоей жизни. Пусть принесут семь священных масел!

Объединившись, они образовали око Хора, побеждающего разобщенность и хаос. [23]23
  Намек на то, что Сет, убив своего брата Осириса, разрезал его тело на куски и разбросал их. – Примеч. перев.


[Закрыть]Мизинцем Исида коснулась губ Икера и вдохнула в него энергии масел «праздничный аромат», «ликование», «наказание Сета», «соединение», «поддержка», «лучшее сосновое» и «лучшее ливийское».

Анубис снял покров с вазы, которую подал ему Безволосый. В ней находился эликсир из минералов и металлов – результат алхимических изысканий Золотого дома.

– Даю тебе эту божественную субстанцию, рассчитанную на твое КА. Итак, ты станешь камнем – местом превращений.

При помощи жезла из небесного металла Анубис открыл Икеру каналы сердца, уши и рот. В нем пробудились новые чувства, двенадцать каналов соединились с сердцем и принесли ему дыхание, образовав защитный покров.

Став телом Осириса, укрытым от тления, Икер все же находился еще далеко от воскрешения. Нужно было заставить его засиять, оживить светом, возникшим еще до рождения любого живого существа.

Сняв свою маску шакала, фараон произнес заклинание «Текста пирамид». Оно начинало процесс воскрешения души фараона:

– Ты ушел от нас не в состоянии смерти, ты ушел живым. [24]24
  Тексты пирамид, 134a. – Примеч. автора.


[Закрыть]

Исида добавила:

– Ты ушел, но ты вернешься. Ты спишь, но ты проснешься. Ты идешь к берегам того мира, но ты жив. [25]25
  Тексты пирамид, 1975a-b. – Примеч. автора.


[Закрыть]

Безволосый оставил отца и дочь одних.

– Смерть родилась, – произнес Сесострис, – значит, она умрет. То, что сияет над видимым миром, над тем, что мы называем «жизнь» и «смерть», не имеет небытия. Существа, бытующие до создания, ускользают в день смерти. [26]26
  Тексты пирамид, 1467a. – Примеч. автора.


[Закрыть]Воскресает только тот, кто не рождался. Так и посвящение в таинства Осириса представляется только как новое рождение и переход сквозь смерть. Человеческие существа исчезают, потому что они не умеют привязать себя к началу и не слушают послания их небесной матери, Мут. [27]27
  Супруга бога Амона. – Примеч. перев.


[Закрыть]Мут – это смерть, прямота, точность, момент истины, оплодотворяющий канал и создание нового семени. [28]28
  Все эти понятия обозначаются одним корнем – мут(m[ou]t). – Примеч. автора.


[Закрыть]

– Не глубокое ли, не темное ли жилище у покойных? – обеспокоилась Исида. – В нем нет ни дверей, ни окон. Его не освещает ни один солнечный луч, его не освежает дыхание северного ветра. Там никогда не поднимается солнце!

– Так выглядит земля второй смерти. Но существо знающее туда не попадает, его с ним не связывает ни одна магия. Вспомни о своем собственном посвящении, о том, как ты ложилась в саркофаг. Тогда ты постигла великие тайны: посвященные в таинства Осириса могут вернуться из Долины смерти, но при условии, что за ними нет зла и они приняты богами как чистые сердцем.

Исида вспомнила…

Человеческое существо состоит из тленного тела, из влияющего на судьбу имени, из тени, которая сразу после смерти получает первое воскрешение, из БА [29]29
  Субстанция БАв древнеегипетском представлении – одна из важнейших составляющих божественной и человеческой сущности. Обычно изображалось в виде птицы с головой человека. Понятие БАчасто переводят как «душа», однако на самом деле оно не имеет аналогов в современных языках: БАнуждается в пище и воде, у него активная сексуальная природа. В качестве БАбогов почитались их проявления в природе – звезды, священные животные и т. п. В течение земной жизни человека БАпроявляется в основном через физическое тело. После смерти, когда тело становится бездыханным и неподвижным, вся сущность человеческой личности концентрируется в БА, которое может перемещаться в пространстве, летать по загробному миру и возвращаться в гробницу. Но БАне может полноценно существовать, если тело умершего разлагается. – Примеч. перев.


[Закрыть]– души-птицы, способной долететь до самого солнца и принести оттуда сияние тела Осириса, из КА [30]30
  КА– нетленная субстанция, свойственная как богам, так и людям. Наиболее точно понятие КАможет быть описано как жизненная сила. – Примеч. перев.


[Закрыть]– неуничтожимой жизненной энергии, которую нужно завоевать снова после смерти, и из АХ [31]31
  АХ– в мировоззрении древних египтян одна из важнейших составляющих человеческой либо божественной сущности, высшая форма существования духа, заключительный этап трансформации сущности умершего. Поднимаясь после смерти в небеса, человек обретает там совершенную форму – состояние AX. Традиционно это понятие переводится как просветленный дух, но включает в себя и значения «действенный», «полезный», восходя к корню, связанному с понятием «ослепительный свет». Однако дух АХникак не связан с физическим телом и является по сути высшим божественным состоянием, в котором возрождается умерший в загробном мире. – Примеч. перев.


[Закрыть]– светового тела, пробуждающегося во время посвящения в таинства.

Все эти элементы у Икера были.

Однако смерть разъединила и разбросала их. Если суд Осириса допустит, то эти элементы воссоединялись по ту сторону смерти в новой сущности, способной жить в двух вечностях – в мгновении и во времени, питаемом естественными циклами.

Но Исиде нужно было большего.

– Тот свет образуют три сферы, – пояснил ей царь. – Сфера хаоса и тьмы – там наказываются проклятые. Сфера света, где объединяются Ра и Осирис, отведена для чистых сердцем. Между ними располагается третья сфера, где зло отлавливается сетью. Вы с Нефтидой исполните ритуалы этого промежуточного мира.

Исида и Нефтида наложили на лица друг друга макияж. Одна черта зеленым цветом – это око Хора – на нижнее веко. Одна черта черным цветом – это око Ра – на верхнее веко. Эти краски, хранившиеся всегда в коробочке под названием «То, что открывает взор», были шедевром специалистов храма, ухаживавших за оком бога.

Красная охра – на губы, масло пажитника сенного – на кожу, чтобы была как шелк.

На груди Нефтиды – там, где находится сердце, – Исида начертала знак звезды. На ее пупке – солнце…

Они стали двумя плакальщицами: Исида Большая – словно корма небесной ладьи; Нефтида Маленькая – словно ее руль.

Нефтида принесла Исиде семь платьев семи цветов, воплощавших этапы, которые были ею пройдены в Жилище акации, при посвящении верховной жрицы Хатхор.

Потом обе сестры оделись в одежды из очень тонкого льняного полотна – белого, словно чистота нарождающегося дня, желтого, как крокус, и красного, как пламя.

Они убрали свои волосы золотыми диадемами, украшенными цветами из сердолика и розетками из ляпис-лазури. Груди их украсили широкие золотые ожерелья с бирюзой и подвесками в форме сокола. На запястьях и щиколотках – браслеты из красного сердолика, символизирующего жизненные соки. На ногах – белые сандалии.

Нефтида обняла свою сестру.

– Исида… Ты и представить не можешь, насколько я разделяю твою боль. Смерть Икера – это непереносимая несправедливость!

– Пойдем ее исправлять. Мне нужна твоя помощь, Нефтида. Магнетизм фараона и мощные заклинания остановили Икера в промежуточной сфере. Нам нужно помочь ему оттуда выйти.

Обе женщины вошли в смертную комнату, которая едва освещалась одним светильником. Исида встала в ногах гроба, Нефтида – в изголовье.

Они простерли над Икером руки. Из их ладоней струились волны энергии, окутывавшие покойного, словно мягкий свет.

Плакальщицы по очереди читали ритуальные плачи, передаваемые по традиции со времен Осириса. Волны их ритмичных слов сковывали разрушительные силы и отодвигали их от усопшего. Протянувшись между миром живых и миром мертвых, магическая словесная сеть защищала от зла.

Настал момент последнего рыдания.

– Вернись в свой храм в твоей первозданной форме, – заклинала Исида, – вернись в мире! Я – твоя сестра, которая любит тебя и гонит от себя отчаяние. Не оставляй этого места, соединись со мной, я отторгаю несчастье. Тебе принадлежит свет, ты сияешь. Приди к своей супруге, она обнимет тебя, соберет твои кости и твои члены, чтобы ты снова стал целостным и совершенным человеком. Слово живет на твоих губах, ты отторгаешь тьму. Я сохраню тебя навсегда, мое сердце полно любовью к тебе, я хочу обнять тебя и стать тебе такой близкой, что ничто не сможет нас разлучить. Вот я перед тобой в таинственном святилище, решившаяся победить зло, угнетающее тебя. Вдохни в меня жизнь, я заключу тебя в жизни моего существа. Я – твоя сестра, не уходи от меня. Боги и люди оплакивают тебя. А я зову тебя с вершин неба! Слышишь ли ты мой голос? [32]32
  Полная версия «Плача Исиды и Нефтиды» была, в частности, переведена Р. О. Фолкнером и С. Скоттом. Его оригинал содержится в папирусе Бремнер-Ринд. – Примеч. автора.


[Закрыть]

После долгого бодрствования фараон, Безволосый, Исида и Нефтида встали вокруг усопшего.

– Осирис не является богом всех умерших, – напомнил фараон. – Он бог только тех, кто верен Маат, кто во время своей жизни следовал по пути правды. Судьи того мира видят нашу жизнь в одном мгновении и принимают в расчет только наши поступки, которые собраны все вместе отдельно от нас. Боги не имеют снисхождения, и только чистый сердцем свободно пойдет по прекрасным дорогам вечности. Но раньше соберется человеческий суд. Я представляю Верхний и Нижний Египет, Безволосый – постоянных жрецов Абидоса, Исида – жриц Хатхор. Считаете ли вы Икера достойным, чтобы предстать перед Великим богом и войти в его ладью?

– Икер не совершил ни одного проступка против Абидоса и посвящения, – заявил потрясенный Безволосый.

– Сердце Икера свободно, его не запятнал ни один смертный грех, – заявила Исида.

Осталось лишь суждение фараона.

Упрекнет ли Сесострис Икера в прошлых ошибках и нехватке прозорливости?

– Икер прожил свою жизнь без подлости и без трусости. Он – мой сын. Пусть Осирис примет его в своем царстве!