355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Крис Райт » Шрамы (ЛП) » Текст книги (страница 8)
Шрамы (ЛП)
  • Текст добавлен: 3 октября 2016, 21:47

Текст книги "Шрамы (ЛП)"


Автор книги: Крис Райт



сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 23 страниц)

7
«КОНТЕМПТОР»
ТАИНСТВЕННОСТЬ
ТЕЧЕНИЯ ЭФИРА

Бьорн сплюнул кровь на бегу и врезался в ряд пустых ящиков, раскидав их по полу. Инстинктивно Волк уклонился вправо, едва избежав урагана снарядов, проревевшего над опущенным плечом. Космодесантник добрался до относительного укрытия – обломков грузового подъемника – и бросился в тень искореженной кабины.

Враг последовал за ним, раздавив останки пятерых мертвых Космических Волков. Его тяжелые ноги глухо лязгали о палубу, огромный когтистый кулак вращался, а дымящаяся штурмовая пушка щелкала, когда очередной магазин отправлялся в камору.

«Контемптор», – уныло подумал Бьорн. – Это будет очень короткий абордаж».

Огромный дредноут громыхал вслед за ним с беспощадной уверенностью ищущего добычу гигантского ящера. Две кормовые трубы выбрасывали маслянистый дым, а шасси боевой машины гудело, фыркало и шипело, давя обломки.

Присевший за шатким укрытием Бьорн за один удар сердца оценил свои шансы.

Выбор сделан.

Он выскочил и помчался прочь, несмотря на то, что штурмовая пушка «Контемптора» снова открыла огонь, разрывая в клочья обломки. Вскочив на один из полуразрушенных захватов подъемника, прежде чем того оторвало, Бьорн оказался достаточно высоко, чтобы увидеть светящиеся глаза дредноута, уставившиеся на него.

– Хьолда! – заревел Космический Волк, почти засмеявшись от абсурдности своего плана, а затем прыгнул.

Очередь штурмовой пушки прошла мимо, и воин врезался в плечо «Контемптора». Уцепившись за торс машины, Бьорн взмахнул потрескивающим топором и вонзил его глубоко в бронированный колпак. Дредноут неистово развернулся, почти сбросив с себя легионера. Бьорн вскарабкался повыше, увернувшись от вращающегося силового кулака, и нанес сильный удар в шлем врага, затем еще один, колотя по нему обрубком руки. Незавершенный механический протез быстро пришел в негодность, но Волк смог расколоть один из раскосых окуляров и довольно зарычал.

«Контемптор» снова крутанулся. Несущий Кровь вырвался из его корпуса. Бьорн отлетел, кувыркаясь в воздухе, на три метра и рухнул на пол, едва удержав в руке топор. Легионер обернулся и уставился прямо в стволы штурмовой пушки.

– Скитхоф! – вызывающе заревел Бьорн и приготовился к потоку снарядов, твердо решив встретить смерть с открытыми глазами.

Но затем дредноут слева накрыла очередь масс-реактивных болтерных снарядов, высекая искры на броне и окутав ее колышущейся завесой мини-разрывов. Из-за этого стволы штурмовой пушки дернулись в сторону, и снаряды разорвались в метре от лежащего Бьорна.

– Фенрис! – разнесся яростный боевой клич Богобоя. – Фенрис фаэрир морд!

Трое воинов стаи бросились к «Контемптору», осыпая его градом болтерного огня. Бьорн вскочил, убравшись из-под прицела все еще стреляющей штурмовой пушки, и швырнул топор в поврежденную голову дредноута. Оружие устремилось к цели, но «Контемптор» уклонился. Несущий Кровь вонзился в верхний панцирь, не причинив особого ущерба.

Бьорн выхватил болт-пистолет и присоединился к стрельбе, перебегая от одного укрытия к другому. Ангар наполнился интенсивным грохотом болтеров. Четверо Волков опустошили свои магазины по цели, окутав ее вспышками разрывов.

Дредноут продолжат наступать. Воины нанесли ему повреждения, но он не останавливался, преодолевая огненный шторм, для чего и был предназначен. Штурмовая пушка развернулась смертоносной дугой, разнеся в клочья то, что осталось от скудного укрытия. Один из Волков – Бьорн решил, что это был Эунвальд – оказался слишком нерасторопным, и удар опрокинул его на спину. Богобоя отбросило почти сразу же, оружие дредноута раскололо нагрудник космодесантника.

Они не смогут справиться с ним, не смогут подойти достаточно близко, и у них нет оружия, чтобы вывести из строя бронированного зверя издалека.

– Всеотец! – заревел Бьорн, снова бросаясь в ближний бой и не теряя надежды добраться до более уязвимых кабелей, прежде чем коготь этой проклятой твари выпотрошит его.

Он так и не получил шанса. Ни один из Волков.

Буря возникла из ниоткуда, словно переборку отсека вырвало в пустоту. Ее сила отшвырнула Бьорна в сторону, снова сбив с ног. Зрение расплылось, а шлем сильно ударился о палубу. Космодесантник услышал звук, похожий на раскат грома, за которым последовал актинический треск активируемого энергетического оружия.

В голове мелькнула догадка, и он понял, что поток не был ни декомпрессией, ни естественным порывом воздуха – у завывающего в отсеке ветра был ледяной запах Асахейма.

Бьорн поднял помутневшую от удара голову и увидел, что «Контемптор» поворачивается к новому врагу. Вопреки всему Волк не смог удержаться от кривой ухмылки.

Игра была окончена. Пришел Волчий Король.

Шибан увеличил скорость «Калджиана» до трети, внимательно наблюдая за тактическими сканерами, теснившимися вокруг командного трона. Экипаж был занят на своих постах, в то время как Джучи, Чел и другие легионеры его командной свиты стояли разомкнутым полукругом неподалеку.

– Держать курс, – приказал Шибан. – Скорость не увеличивать.

«Калджиан» только что прибыл к месту сбора, одним из последних ответив на вызов, и получил приказ снова отправиться в дозор в качестве ответа нойон-хана Хасика на приближение Альфа-Легиона.

Приказы из центра были резкими. По мнению Шибана это было вызвано тем, что у командования не было ясной картины происходящего. У легионера ее точно не было.

– Скоро они выйдут на дистанцию визуального контакта, – высказался Джучи.

Шибан слышал сомнение в его голосе. Численность Альфа-Легиона была неизвестна. Они не отвечали на запросы и просто держались на границе системы, спокойно собирая все больше кораблей в обширном районе близлежащего космоса.

– Держать строй, капитан, – предупредил Шибан, заметив небольшое отклонение от курса относительно кораблей по обеим сторонам от них. Ответ Белых Шрамов был почти идеально идентичным – тонкие линии атакующих кораблей растянулись на дистанции атаки лэнсами друг напротив друга. Крупные корабли обоих флотов оставались в тылу, зависнув на границе обнаружения сканерами.

Ситуация изменилась так быстро, искаженная потоком противоречивых астропатических и засекреченных радиосообщений: Русс взбунтовался; или же это был магистр войны; Белым Шрамам приказали поддержать Альфа-Легион в Алакксесе; потребовали их возвращения на Терру; Феррус Манус убил фанфарона Фулгрима; Марс взбунтовался. Некоторые переданные через варп сообщения несли хроноотметки многомесячной давности; другие же, казалось, были отправлены несколько часов назад.

Шибан доложил о своих находках с Фемуса сразу же, как вышел на дистанцию радиосвязи с Чондаксом, но не сомневался, что они исчезнут без следа в трясине приказов и инструкций.

– Почему они ничего не передают? – спросил Джучи. Он уже трижды жаловался на это, озвучивая мысли всего экипажа.

Шибан устало улыбнулся.

– Это Альфа-Легион, брат. Быть раздражающе непонятными – их дар.

Впереди через иллюминаторы стала видна тонкая линия светящихся точек. Поначалу они казались не более чем несколькими новыми звездами. Затем постепенно становились все ярче.

На ретинальном дисплее Шибана мигнул значок, указывая на обновление приказов Хасика. Шибан моргнул, активировав сообщение.

Ответа от командования XX Легиона нет. Продолжаются попытки установить связь. Первая волна кораблей приближается по плоской траектории. Не обострять ситуацию. Огонь первыми не открывать. Сохранять целостность периметра. Не позволять приближающимся кораблям проникать в зону досягаемости главных сил. Ожидать дальнейших инструкций.

Шибан глубоко вдохнул. В этих приказах было слишком много противоречий, чтобы от них был толк.

– Мы под прицелом, – пришел доклад от одного из офицеров сенсориума мостика.

– Засечь источник, – ответил Шибан. – Провести захват цели и подготовить основной лэнс. Стрелять по моей команде.

«Калджиан» полз вперед, двигаясь намного медленнее, чем обычно нравилось Шибану. Фрегат был спроектирован для неожиданных и резких маневров посреди битвы, волочение на такой ничтожной скорости выявляло конструктивные недостатки двигателя.

– Нам сказали, что Альфа-Легион атаковал Волков, – задумчиво произнес Чел, – или же это была еще одна неточность прорицателей?

Шибан не мог ответить. Или у XX Легиона было подозрительно много боеспособных кораблей, или говорящие со звездами ошиблись в предсказаниях. Оба варианта были возможны.

Он чувствовал напряжение. Такие столкновения – осторожное, постепенное прощупывание противника – были ему не по вкусу.

– Чего они хотят? – снова спросил Джучи, настороженно наблюдая, как передовые корабли Альфа-Легиона подходят все ближе.

– Бессмысленный вопрос, – сказал Шибан. – Они хотят, чтобы мы терялись в догадках, поэтому предлагаю не потакать им в этом.

Из пустоты появился головной корабль Альфа-Легиона, входящий в состав строя кораблей, который был зеркальным отражением боевого порядка Белых Шрамов.

«Точно, как мы», – подумал Шибан. Все было одинаковым: корабли, вооружение, построения. Альфа-Легион направил небольшие корабли вперед, сконцентрировав левиафаны в тылу. Симметрия боевых порядков была зловещей.

– Энергетические всплески? – спросил Шибан, изучая приближающийся флот.

– Ничего, хан, – ответил оператор сенсориума.

К этому времени Шибан мог разглядеть детали корпусов через магнокулярные перископы. Корабли темно-синие, цвета индиго и отмечены скованной цепью Альфой – эмблемой XX Легиона. Вдоль зубчатых бортов мерцали габаритные огни, размытые из-за помех, вызванных активированными пустотными щитами.

Корабли двигались вперед неуклонно, не слишком быстро или медленно. Что-то в их дерзком приближении раздражало – само присутствие Альфа-Легиона отдавало высокомерием, сознательным превосходством.

«Они знают, что произошло, пока мы отсутствовали. И, конечно, самонадеянны».

– Есть разрывы в их построении? – спросил Шибан.

– Нет, хан.

– В нашем?

– Ни одного.

Он почувствовал настойчивое желание побарабанить пальцами по подлокотнику командного трона. Все инстинкты воина призывали действовать, захватить инициативу, превратить неизвестность в то, что он мог взять под контроль.

– Они остановились, хан.

Шибан взглянул на тактическую голопроекцию. Линия кораблей Альфа-Легиона остановилась, растянувшись огромным оборонительным построением.

– Стоп машинам, – приказал он.

Весь флот Белых Шрам остановился, то же сделали корабли напротив. Два авангарда неподвижно повисли в пустоте, бело-золотая стена уставилась на сине-медную преграду.

На мостике воцарилась тишина, прерываемая только стуком клавиш панелей управления и щелчками работающих моторов сервиторов.

– И что теперь? – спросил Джучи, мрачно глядя в носовые иллюминаторы.

Шибан сплел вместе пальцы перед лицом, опустив локти на ручки командного трона.

– Посмотрим, кто мигнет первым, – ответил он.

Леман Русс врезался в «Контемптора», проревев боевой клич, от которого задрожал далекий потолок. Примарх держал ледяной клинок Мьялнар двумя руками, его зазубренное лезвие шипело и мерцало едва сдерживаемой энергией. Красное, не прикрытое шлемом лицо Русса пылало яростью отмеченного богом, а развевающиеся белокурые волосы напоминали корону зимнего солнца.

Бьорн всего на секунду уловил взгляд небесно-синих глаз и почувствовал, что даже его закаленные войной сердца дрогнули. Волчий Король в бою был подобен лавине, несущейся по склону горы. Излучаемая им аура убийства была немыслимой, наполняя гулом воздух, стена психического разряда сминала все на своем пути, как носовая волна корабля.

«Контемптор» резко развернулся, чтобы встретить угрозу и отлетел. Русс атаковал прямо сквозь поток снарядов штурмовой пушки, рикошетирующих от его брони. Примарх Космических Волков с яростью обрушился на дредноут. Мьялнар одним ударом разрубил штурмовую пушку, многочисленные стволы с лязгом рухнули на палубу.

Покачнувшись, «Контемптор» выбросил коготь, целясь в горло примарху. Русс уклонился от захвата и врезал локтем в шлем дредноуту. Затем клинок снова нанес удар, зазвенев о покореженный панцирь «Контемптора». Боевая машина отступила, и Русс бросился за ней, рубя широкими взмахами, раскалывая керамит и кроша бронестекло.

Его удары не были ни искусными, ни изящными – каждый наносился с первобытной, грубой силой, и конец наступил быстро. Русс вскрыл корпус «Контемптора» ниже того места, где все еще торчал топор Бьорна. Оболочка боевой машины треснула с влажным звуком, обнажив емкости с пузырящейся амниотической жидкостью. Русс поменял хват на одноручный, а свободную руку запустил внутрь и сжал заключенную там плоть.

Последний вопль был отвратительным – тонкий, едва слышимый визг агонии, исходящий от бывшего воина, который все еще обитал во внутренностях «Контемптора». Русс вырвал кусок плоти из клубка питающих трубок и нейронных пучков. Его отделанный золотом доспех забрызгали жидкости – кровь, питательные вещества и смазочные материалы.

Русс секунду держал перед собой смертные останки дредноута. Чахлое существо представляло собой отвратительный набор капающих и едва жизнеспособных органов. На нитях сухожилий тряслось нечто похожее на легкое, из мягкой черепной массы пялился единственный глаз.

Русс поднес останки поближе.

– Тебе следовало оставаться мертвым.

Затем примарх сомкнул кулак, выдавив последние капли жизни из прежнего обитателя «Контемптора», и швырнул останки на пол.

Только тогда Бьорн заметил остальных: лорда Гунна и более пятидесяти воинов Онн. По огромному помещению разносилось эхо болтерного огня – там выслеживали остальных диверсантов.

– Эй, ты, – произнес Русс, глядя осуждающе на Бьорна. – Что ты делаешь на моем корабле?

Бьорн с трудом поднялся, чувствуя себя неловко.

– Щиты отключились. Мы думали…

– Я знаю, что они отключились, – пренебрежительно перебил Русс. – Это я приказал.

На лице Волчьего Короля застыл гнев.

– Я посчитал, что он может встретиться со мной, лицом к лицу. Подумал, что это достаточный повод. Видимо, это не в его обычаях, – он плюнул в сторону поверженного «Контемптора». – Только эти отбросы, а они молчат перед смертью.

Бьорн уставился на мертвого дредноута и вспомнил последние слова Альфа-легионера, которого убил на «Хельриддере».

«За Императора».

– Значит… щиты действуют? – спросил Бьорн. – Корабль защищен?

Русс подошел к пустой оболочке «Контемптора» и вырвал топор Бьорна.

– Он всегда был защищен. Думаешь, я бы рискнул «Храфнкелем» только ради крови Альфария? – примарх на миг замолчал. – Вообще то, я мог. Но не стал.

Русс бросил топор Бьорну, и тот поймал его правой рукой.

– Мы уходим, – объявил Русс, взглянув на Гунна. – Очистите нижние уровни от оставшейся грязи, затем доложите мне на мостике.

Бьорн понял, что никакой необходимости в нем не было. Все, что произошло, было бессмысленно. Он подумал о «Хельриддере», и как, Хель подери, они вернутся на него, даже если корабль все еще цел.

– Но ты, – произнес Русс, снова повернувшись к нему с внушающим ужас взглядом на перепачканном кровью лице. – Ты можешь пойти со мной.

Небо было слишком темным, словно какая-то гигантская рука потушила звезды. Тусклый свет единственной луны отражался от кристаллической, твердой как камень и черной, как оникс земли. По ней носило пыль, на миг она застывала, а затем снова приходила в движение.

Хан с кем-то сражался, противника было трудно разглядеть из-за кружащегося плаща примарха. Он двигался очень быстро, быстрее, чем когда-либо на памяти Есугэя. Дао устремилось вперед, отражая тот слабый свет, что освещал странную черную землю.

Есугэй затаил дыхание. Смотреть за боем Хана было подобно наблюдению за чистой энергией, за разрядами небесной молнии, которая была его эмблемой. Облака разошлись, обнажив за собой пустой космос. Поднятая сапогами Хана пыль зависала в воздухе, прежде чем унестись в никуда.

«Это земля мертвых, – подумал Есугэй. – Он умер? В таком случае я бы точно знал».

Джагатай был единственным пятном света в бесконечной тьме. Непокорный. Прекрасный.

«Ты говорил, что у тебя нет дара. Я не верил тогда и не верю сейчас. Смертный не может так сражаться».

Хан продолжал атаковать, держа клинок обеими руками, из-за скорости и точности его движения расплывались. За выпадами дао невозможно было уследить – было видно лишь мерцающее острие.

«Почему ты здесь? Почему в этом месте?»

Огромное существо, с которым сражался примарх, было окутано нуль-свечением, которое словно поглощало жизненную силу. Оно казалось вечным, безграничным и бессмертным.

«Смерть. Умирают ли примархи? Что их убивает?»

Хан продолжал биться. Он был один. Вокруг него раскинулся пустой мир с пустыми горизонтами и пустыми небесами. Даже ветер был безжизненным, напоминая последние вздохи миллионов уничтоженных душ.

Когда Хан пал, Есугэй проснулся.

Провидец бури резко очнулся. Единственное одеяло на кровати было пропитано потом. Какой-то миг он оставался в своем сне, потрясенный видением рухнувшего на колени примарха, затерявшегося посреди черной земли. Побежденного.

Есугэй прерывисто дышал, чувствуя, как колотятся оба его сердца. Он раскрыл ладонь и увидел, что она покрыта блестящим потом, который быстро испарился в холодном помещении.

– Свет, – прохрипел он, и в комнате стало светлее. В дальнем конце комнаты находился умывальник с раковиной и стальной чашкой на нем. Воин с трудом поднялся и устало подошел к нему, открыл кран и вымыл лицо. Затем выпил воды, дважды осушив чашку. У жидкости был обычный во время пустотных путешествий вкус – слабый, соленый, стерильный.

Есугэй взглянул на себя в зеркало, которое висело над умывальником. Увидел свое лицо, исчерченное многолетними морщинами, татуировками и метками кланов, а в местах соединения бритой головы с кристаллическим капюшоном отсутствовала кожа.

Он подумал, что выглядит бледным. Яркий свет отбеливал его кожу, отбрасывая глубокие тени под глазами.

«Я похож на чудовище».

Задьин арга вытер лицо и выпрямился. В комнате был слышен тихий гул варп-двигателей. «Серповидная луна» находилась глубоко в эфире, и переход был не из легких. С момента прорыва пелены цифры хронометров неистово сменяли друг друга, предупреждая их о том, что прыжок будет тяжелым.

Есугэй прислонился к стене, чувствуя вспотевшей кожей вибрацию металла. Весь корабль стонал и скрипел, словно истязаемый физическими ветрами, хотя задьин арга знал, что они находятся очень далеко от материального мира.

Он вспомнил разговор с Ариманом об этом на Никее. Даже то адское место вулканов и дрожащего маревом воздуха было восприимчивым для грубой силы варпа.

– Ты говоришь, что нет ничего плохого в… как ты его называешь? Великий Океан? – спросил он, подбирая слова на своем ломаном готике.

Ариман мягко улыбнулся. Сила главного библиария была заметна в каждом его жесте. Как и многие протеже Магнуса, он был наполнен, пропитан и сочился ею. Тысяча Сынов пытались быть скромными, но глубоко внутри отлично понимали, что они одарены более остальных. Это придавало им трудно уловимую ауру сдерживаемого превосходства, из-за которой их в первую очередь и ненавидели другие.

– В нем есть много плохого, – ответил Ариман, – так же как и в мире чувств. Но чтобы полностью? Нет, я так не думаю.

– Ты когда-нибудь путешествовал с навигатором? – спросил его Есугэй. – Видел то же, что и они?

– Конечно же.

– И ты не видишь лица?

– Лица?

Есугэй постарался подобрать слова.

– Кричащие. Цепляющиеся за корабль.

Тогда Ариман рассмеялся, не насмешливо, а просто радостно. Это был короткий и теплый смех мудрого человека, который привык получать удовольствие от мира вокруг и ничего не бояться.

– Возможно, ты спал. Путешествие в пустоте помогает видеть сны.

«Путешествие в пустоте помогает видеть сны».

Есугэй потер глаза. Он не высыпался с момента отбытия с Чогориса, и хотя это на нем не отразилось, мысли были неясными и путанными. Каждый час сна, который ему удавалось урвать, наполняли кошмары. За последнее время он видел один и тот же сон, снова и снова: Хан в одиночестве и под беззвездным небом в краю мертвых сражается с каким-то огромным существом из нуль-света.

Сны одаренных никогда не были случайными, но Есугэй был слишком стар, чтобы клюнуть на мысль, что они всегда буквальны. Его научили тому, что суть искусства прорицания заключалась в толковании, верном толковании.

Тем не менее было тяжело смотреть, как примарха ставят на колени.

Есугэй активировал вокс-бусину.

– Командир, с кораблем что-то не так. Как у вас дела?

В голосе Лушана слышалось едва заметное напряжение.

– У навигатора… проблемы.

– Варп-шторма?

– Он говорит, что не может с ними справиться.

Есугэй потянулся за одеждой.

– Я скоро буду у вас.

Провидец бури быстро направился по коридорам и платформам на мостик. По пути его мысли так и не прояснились. Атмосфера корабля была душной и спертой, словно вот-вот должна был разразиться огромная гроза. Вокруг Есугэя сновали по своим делам члены экипажа, кланяясь ему. Они выглядели такими же изможденными, как и он, управление кораблем в шторм изнуряло их.

Есугэй никогда не соглашался с представлениями Аримана о милостивом эфире. Белые Шрамы относились к нему настороженно, погружаясь неглубоко, только чтобы получить силы для управления стихиями. Таким было благоразумное наследие старых провидцев Чогориса, которые получили свое могущество в горах Улаава. Задьин арга всегда имели дело с силами небес, но никогда не доверяли им.

Есугэй знал, что из-за этого другие братства библиариуса считали провидцев бури скучными и лишенными воображения. Он не обращал внимания на подобное неуважительное отношение. Вопреки мягким насмешкам Аримана, он точно знал, что не спал, когда видел те вопящие лица и когтистые пальцы.

Варп не был милостивым. Никогда. Вот почему был создан библиариус: не для увеличения контроля Легионес Астартес над силами варпа, но для их ограничения.

«Никея. Какое несчастье».

Есугэй добрался до мостика, и метровой толщины противовзрывные двери открылись, приглашая его войти.

За дверьми царила атмосфера сдержанной тревоги. Матросы в белых табардах сгорбились над экранами, бегая пальцами по пультам управления. Закрывающие иллюминаторы тяжелые железные ставни дрожали. Весь мостик – увенчанный куполом с бронзовой отделкой амфитеатр, в центре которого располагался трон управления Лушана – был наполнен скрипом и треском металла. Несколько постов когитаторов взорвались и теперь сыпали похожими на червей искрами электростатики.

– Значит, дела плохи, – произнес Есугэй, заметив Лушана среди группы обеспокоенных машинных техников.

Облаченный в доспех командир корабля мрачно улыбнулся.

– Если бы ты не связался со мной, то мне пришлось бы разбудить тебя. Поля Геллера теряют энергию.

– Это в самом деле плохо. Что ты можешь сделать?

– Навигатор говорит, что мы должны выйти из варпа. Он очень настаивает.

Есугэй скривил губы. Над ним висел большой экран состояния, висевший на медных цепях. Большинство индикаторов уже были красными, другие переходили в критический режим в тот самый момент, когда он смотрел на них.

– Где мы находимся? – спросил Есугэй.

– Я спросил его несколько часов назад, – сказал Лушан. – Он начал кричать. Не думаю, что он знает.

Есугэй кивнул.

– Мы знали, что будет непросто. Что ж, последуем совету навигатора, похоже иного выхода не осталось.

– Как прикажешь, – Лушан выглядел сомневающимся. – Я попытаюсь определить координаты нашей позиции перед выходом в реальный космос.

В этот момент с нижних палуб раздался низкий гулкий лязг. Весь корабль накренился, словно отскочив от чего-то огромного и неподвижного.

Есугэй посмотрел на варп-ставни. Заглянуть в бурлящую за ними нематерию было несложно. Ему хотелось этого: всего лишь увидеть волнение, которое так усложняло им путь, галактику, охваченную варп-разломами искусственного происхождения.

– Если мы останемся в варпе, корабль разорвет на части, – сказал задьин арга. – Доверься ему, навигатор видит больше нашего.

Лушан поклонился и отправился запускать субварповые двигатели «Серповидной луны». Когда он отвернулся, Есугэй вдруг почувствовал, как по коже пробежали мурашки.

– В каком состоянии наша боевая готовность? – спросил он.

Лушан удивился, чувствуя себя немного оскорбленным таким вопросом.

– Мы полностью готовы.

– Хорошо. Приведи корабль в боевую готовность, прежде чем мы прорвем барьер. Мне понадобится мой доспех.

– Ты что-то почувствовал?

Есугэй не отрывал взгляда от ставней. Их стук напоминал хлопки ткани гэра во время степной бури, предупреждая о растущей угрозе снаружи своей тонкой защитной оболочки.

«Умирают ли примархи? Что их убивает?»

– Стандартная процедура, командир, – ответил он, отходя, чтобы отдать приказ сервиторам арсенала. – Удостоверься, что весь экипаж поступает также.


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю