Текст книги "Шрамы (ЛП)"

Автор книги: Крис Райт

сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 23 страниц)

17
ОТВЕТНЫЙ ХОД
В ВАРП
ТУПИК

Шибан быстро шел по коридорам «Калджиана» к личным покоям. Корабль гудел активностью, и смертные матросы убирались с пути хана, не обращавшего на них никакого внимания.

Белый Шрам добрался до своей каюты и вошел внутрь. Его глефа висела на настенных креплениях в окружении благочестивых стягов. Он на миг взглянул на нее, словно впервые отметив баланс оружия. На подвешенных к креплениям пергаментных свитках в стиле древних поэм были записаны значимые победы.

Посмотрев на клинок – один из отличительных видов оружия Легиона – Шибан испытал смешанные эмоции. В прошлом это была бы только гордость. Теперь, принимая во внимание увиденное и услышанное им, чувствовать то же самое было невозможно.

Он отвернулся и включил панель управления над своим алтарем медитации. Закружился гололит доступа, и Шибан, синхронизировав системы доспеха с алтарем, вызвал сводные данные по флоту.

– Хан?

Он обернулся и увидел Джучи в дверях.

– Мы уже некоторое время не спарринговали. Я подумал, может…

Шибан прошел мимо него и закрыл дверь.

– Что ты делаешь? – спросил Джучи.

– Не могу сказать, – ответил Шибан, замыкая дверь.

Джучи удивился.

– Не можешь сказать о чем?

Шибан пристально взглянул на него.

– Не могу сказать.

Озадаченный Джучи нахмурился.

– Хан, ты в порядке?

Шибан расслабился. Обмана не было. Джучи был прямым человеком, энергичным охотником в лучших традициях Легиона.

– Скажи мне, что ты знаешь о воинских ложах, – спросил Шибан, вернувшись к алтарю.

– Воинских ложах? Ничего.

– Ты знаешь о них.

Джучи пожал плечами.

– Я слышал истории, из других Легионов. У Белых Шрамов лож нет.

Шибан фыркнул.

– Есть. И очень много.

Перед ним плясал гололит, показывая отметки кораблей над Просперо. Они были развернуты по стандартной схеме блокады, рассредоточившись по разным орбитам. «Буря мечей» занимала позицию над местонахождением Тизки, некогда наиболее урбанизированного района планеты.

Джучи подошел к Шибану.

– Что случилось?

– Один из убитых на Фемусе был членом ложи. Они среди нас уже долгие годы. Началось с терран, но распространилось дальше. Воины встречаются тайком и строят планы.

– Как ты узнал об этом?

– Они пригласили меня в свои ряды, – холодно улыбнулся Шибан. – Думали, что это заинтересует меня. Сказали, что я – истинный воин.

– Кто пригласил?

– Помнишь терранина с Чондакса? Братство Луны?

Джучи кивнул.

– Он никогда мне не нравился.

– А мне понравился, в конце.

– Ты должен доложить об этом. Хасику.

– Хасик – член ложи, – вздохнул Шибан.

Джучи тихо присвистнул.

– Тогда, кто не входит в них?

– В этом и проблема.

Джучи на минуту задумался.

– Есть что-нибудь, о чем стоит беспокоиться? Чего они хотят?

– Мы были слишком медленными, – сказал Шибан. – Каган был слишком медленным. Они уже сделали свой выбор. Когда наступит момент, они выступят разом, так же бесшумно, как и сейчас.

– Не понимаю.

– Они готовят Легион, используют какую-то форму связи с магистром войны, по крайней мере, с Чондакса, возможно даже еще во время боев. К моменту возвращения Кагана, все уже может закончиться.

– Мы не знаем, предатель ли Гор.

– В том то и дело. Мы ничего не знаем, – Шибан оглянулся на глефу и задумался, не взять ли ее с собой. Оружие привлечет внимание, но может пригодиться. – Не нам принимать это решение. Как думаешь, зачем Каган нас привел сюда?

– Он уже долгое время на поверхности.

– Это его право. Нам нужно действовать.

– Они пригласили тебя, – осторожно произнес Джучи. – Разве не станут следить за тобой? Если они скрывались так долго…

– Время для секретности закончилось. Они раскрыли свои карты, зная, на что идут.

– Хан, – Джучи остановил его. – Хасик – нойон-хан. Ты не можешь пойти против него.

– Я знаю.

– Тогда, что ты будешь делать?

Шибан безрадостно улыбнулся.

– Найду того, кто сможет.

В пустоте пылал «Воркаудар», его двигатели раскалились, а корпус терял атмосферу. Корабль медленно вращался во тьме, сотрясаемый вторичными взрывами.

Зрелище было удивительно зловещим. Есугэй смотрел на пожары с наблюдательной палубы «Серповидной луны» и думал о древних искупительных ритуалах. Изгнание якшы всегда сопровождалось очищением огнем, так было на протяжении всей истории пребывания людей на Чогорисе.

– Мы готовы, повелитель, – произнес Лушан.

Есугэй отвернулся от иллюминаторов. Перед ним стоял как всегда предупредительный Лушан.

– В каком состоянии корабль? – спросил он.

– Серьезно поврежден. Навигатор…

– Против. Это и так понятно. Что с «Гесиодом»?

– Он получше.

– Уверен, что у него была определенная защита, по крайней мере, пока он не попал в наши руки.

Есугэй все еще не мог избавиться от мыслей об увиденном. Несущие Слово превратились из гордого Легиона на передовой Великого крестового похода в выродившуюся орду фанатиков, и при этом за очень короткий период. Их корабль представлял собой вместилище ужасов. Перед глазами Белого Шрама все еще стояла самоуверенный взгляд умирающего Ледака. Сыны Лоргара наслаждались тем, во что превратились.

Кса’вен заслужил лучшей смерти.

– Так ты отдашь приказ? – спросил Лушан.

– Ты можешь совершить варп-прыжок по готовности, – сказал Есугэй. – Следи за тем, чтобы во время перехода «Гесиод» оставался с нами.

Лушан поклонился и вернулся к командному трону, чтобы приступить к работе. Оставшийся один на наблюдательной палубе, Есугэй смотрел, как безмолвные вторичные взрывы сотрясают «Воркаудар».

По крайней мере, теперь они знали, куда направлялись. Демоническое устройство показало им, насколько огромными и сильными были варп-шторма. Так же как и ранее, быстро преодолеть их будет непросто.

Гор не только переманил на свою сторону Легионы, он каким-то образом разорвал пелену между реальностями и наполнил галактику болью.

«Какая сила может сделать такое? Какая сила может разорвать небосвод?»

Несомненно, даже Император не обладал подобной силой. И не Магнус, или любой другой псайкер, колдун или ксенос, которые когда-либо встречались Есугэю. На некоторые вопросы все еще не было ответов.

Рядом с провидцем бури возник мерцающий силуэт Хенрикоса. Железнорукий предстал гололитической проекцией в полный рост. Аугментированный доспех придавал ему сгорбленный вид, напоминавший краба.

– Последняя проверка, – проскрежетал он. – Ты уверен в этом?

– Я ни в чем не уверен, сын Медузы, но не стану оставаться здесь и ждать, пока война придет ко мне.

Хенрикос одобрительно заворчал.

– Ты ведь знаешь, что враги тоже увидят эти проекции.

– Конечно.

– Они, как и мы, направятся к Просперо.

– Я понимаю. Мы должны опередить их.

Хенрикос дерзко рассмеялся.

– И погубить наши корабли.

– Этого не будет.

– Так я тебе и поверил.

Есугэй сдержанно улыбнулся.

– У нас есть ты, мой друг. Верь в свои способности, как это делал Кса’вен.

Он повернулся к проектору, на котором удалялись вращающиеся обломки «Воркаудара».

– А у тебя есть я. Мне всегда хотелось провести корабль через эфир. Навигаторы заслуживают уважения, но даже они могут научиться несколько новым трюкам.

Хенрикос искоса взглянул на него, контур шлема Железнорукого мерцал зеленым светом.

– Я не сомневаюсь в тебе, творец погоды, но когда мы нашли тебя, ты понятия не имел о том, что произошло на Исстване. Я должен спросить. Это событие уже испытало нашу верность. Почему ты считаешь, что когда мы доберемся туда, твой Хан сделает тот же выбор, что и мы?

Есугэй вздрогнул. Об этом он даже не подумал.

– Он бы никогда…

– Да, я знаю – никогда не стал бы таким же. Но не все так просто. Мы все любили Гора. Феррус любил Гора. Иногда необходимая информация отсутствует, и к тому времени, как ты ее находишь, твой выбор уже определен.

– Он узнает правду.

– Тебе снилось, как он умирает.

Брови Есугэя поднялись. Он не помнил, что говорил о тех снах Хенрикосу.

– Кса’вен рассказал мне, – пояснил Железнорукий. – Он беспокоился. Ты должен подготовиться, брат. Мы оказались в этой ситуации по вине примархов. Они небезупречные боги. Главный вопрос заключается в следующем: насколько хорошо ты знаешь Хана?

Есугэй мог рассмеяться в ответ. Он мог рассказать Хенрикосу о десятилетиях, которые провел вместе с Каганом, охотясь под синим небом, штурмуя рушащиеся стены дворцов. А потом, направляясь в пустоту на первых звездолетах V Легиона, устремляясь к границам галактики, где свет ее ядра тускнел, а сама пустота мерцала чуждыми энергиями.

Он также мог вспомнить разочарование Террой, близость к магистру войны.

«Ты призываешь, я прихожу».

– Ты не разозлишь меня, Бион, – сказал Есугэй. – И правильно сделал, что спросил. Позволь мне задать свой вопрос: если бы ты сомневался в Феррусе до такой степени, что считал его предателем, разве бы ты не стал искать его?

– Конечно, стал бы. Дело не в этом. А вот в чем: когда мы прибудем на Просперо и окажется, что он выбрал сторону магистра войны, как ты поступишь?

У Есугэя не было ответа. Подобная вероятность была настолько вопиющей, настолько не укладывающейся в голову, что у него, в самом деле, не было ответа.

– Как-то я спросил Кса’вена, – ответил Есугэй, – что объясняет оптимизм. Ты знаешь, что он ответил? Вера.

Хенрикос фыркнул.

– Мы оставили ее в прошлом.

– Это так.

Задьин арга смотрел, как на иллюминаторы опускаются варп-ставни. В последнем проблеске реального пространства, прежде чем запустились варп-двигатели, он мельком увидел гибель «Воркаудара», ставшего могилой для тех, кто верил слишком сильно.

– Но, возможно, нам стоит заново научиться ей.

– Почему щиты опущены? – спросила Илья, сердито шагая по командному мостику «Бури мечей».

Халджи терпеливо следовал за ней.

– Мы потеряли точку телепортации Кагана, и держим щиты опущенными в случае, если он потребует немедленного переноса.

– А что с остальными? Где Цинь Са?

Вокруг нее, на многочисленных ярусах и антресольных палубах просторного мостика, лихорадочно работали на своих постах сервы и слуги. С планетарных авгуров продолжали стекать данные, большинство из них превышали безопасные параметры.

– Мы работаем над этим, сы.

Илья повернулась к нему.

– Так не годится. Я не по собственной воле взялась за эту работу, меня назначили. Тебе может это не нравится, но он предоставил мне полномочия.

Халджи, извиняясь, развел руками.

– Как я сказал, мы работаем.

Илья выругалась про себя. Все это было глупо. Хан должен был видеть тектонические показания, знать об эфирном пламени вокруг опустошенной тропосферы Просперо, и, тем не менее, он все равно отправился на планету. Из того, что она видела, планета могла погибнуть в любом момент, но флот по-прежнему висел на низкой орбите с опущенными щитами и в разомкнутом строю.

Все это было так своевольно, а ведь генерал так упорно работала, чтобы искоренить в Легионе именно этот недостаток.

Илья взглянула вверх, мимо полудюжины мраморных платформ и ограждений, туда, где находился нойон-хан Хасик вместе со своей свитой, техножрецами и командой мостика. В отсутствие Кагана он командовал линкором и одновременно флотом. Она не могла припомнить, что видела приказ о телепортации нойон-хана на мостик.

– Выглядит так, словно они ждут чего-то, – пробормотала она.

– Что вы сказали? – спросил Халджи, стоявший за ее плечом.

– Мы ждем встречи с другим флотом? – вместо ответа задала вопрос генерал, подойдя к пиктографу и настроив запрос данных.

– Почему «Гуан-чжо» сменил позицию?

Халджи покачал головой.

– Все данные в вашем распоряжении, сы.

Верно. Все было в ее руках. Но, что более важно, данные сохранились в ее эйдетической памяти. Она ознакомилась и утвердила планы развертывания, и знала, где именно и сколько времени должен был находиться каждый корабль, и кто его будет сменять согласно планам ротации.

– Ситуация меняется, – пробормотала она, открывая несколько книг учетов. – Личный состав перемещается между кораблями.

– Это в порядке вещей.

– Не в таких количествах, – нахмурилась Илья. – Халджи, кто-нибудь отдавал приказы об объединении братств подобно тому, как мы делали на Чондаксе?

– Я об этом не знаю.

– Посмотри, – она развернула обзорную линзу на медной опоре и показала ему. – Ханы все время перемещаются. И не только ханы – отсеки шаттлов «Звездного копья» необычно активны.

Халджи изучил данные.

– Это было долгое путешествие, – сказал он. – Мы не обязаны контролировать полеты каждого шаттла.

– Но я обязана, – она откинула назад волосы и открыла новые данные. – Нужно сообщить Хасику. Где, черт подери, Каган? Мы должны отправить поисковую команду на поверхность.

– Мы…

– Работаете над этим, да, я знаю. Вы воспринимаете ситуацию удивительно спокойно, – Илья подняла голову и бросила взгляд на Халджи. Легионер был в шлеме, как и все находящиеся на мостике Белые Шрамы. Это было странно: они обычно надевали их только перед самым боем. – Халджи, здесь происходит что-то, о чем мне не сказали?

Халджи взглянул на нее. Он ответил не сразу, что само по себе не было на него похоже.

– Я не могу сказать, сы, – ответил воин.

Покои нойон-хана Джемулана были украшены терранскими и чогорийскими образами. Прямые мечи смешались с талварами, буквенные обозначения экспедиционных флотов с их хорчинскими каллиграфическими аналогами. Несмотря на чогорийское происхождение, Джемулан никогда не придавал такого же значения традициям, как Хасик. Кожа командующего орды Земли была темнее обычного, выдавая его корни из старых владений Палатина в Пустой Четверти, хотя длинный шрам на щеке был таким же отчетливым, как у остальных братьев.

– Ты не из моей орды, – сказал он, с сомнением глядя на Шибана.

В помещении они были одни. Отфильтрованный янтарный свет старого солнца Просперо падал на ковры кво и алтари киданей.

– Верно, – ответил Шибан, поклонившись в знак извинения. – Я бы не пришел, если бы мог найти другой выход.

– Повелитель твоего орду – Хасик.

– Я не могу обсудить это с ним.

– В самом деле? Я даже не могу представить причину.

– Нойон-хан, в Легионе действуют воинские ложи.

Джемулан поднял брови.

– Что это такое?

– Они установили связь с магистром войны. Сообщили ему о наших действиях. Они хотят принудить Кагану выбрать его сторону.

Джемулан нахмурился.

– Никто и ни к чему не сможет принудить Кагана.

– Вовлечены многие ханы. Они перемещаются между кораблями, готовясь к прибытию магистра войны. Хасик из их числа. Как и остальные в группе управления. Насколько мне известно, лорд, вы тоже член ложи, но у меня не было особенного выбора.

Нойон-хан натянуто улыбнулся.

– Я принадлежу только своей орде и Легиону.

– Они хорошо организованы, – продолжил Шибан. – Они долгое время строили планы. Когда Каган вернется, то обнаружит, что Легион готов ответить на призыв магистра войны.

– Откуда ты это знаешь?

– Они приняли меня в свои ряды. Сейчас они действуют быстро, зная, что время выходит.

– Значит, они допустили ошибку, посвятив тебя в свои тайны.

Шибан замолчал.

– Возможно и так.

Джемулан нетерпеливо махнул рукой.

– Выдумки.

Он подошел к иллюминаторам. Вдалеке он увидел огромный силуэт «Бури мечей», едва различимый на черном фоне возмущенной атмосферы Просперо.

– Думаешь, я бы не знал, если бы это было правдой?

– Они были осторожными.

– Не совсем, – нойон-хан повернулся и посмотрел на Шибана. – Не с тобой.

– Все приготовления выполнены. Они считают, что сейчас их ничто не остановит.

– Тем более стоит быть осторожными.

Джемулан покачал головой.

– Легион – рассадник слухов и тайных сговоров. Как-то я слышал сплетню об истреблении терранских кандидатов для того, чтобы сделать Легион исключительно чогорийским. Многие мои офицеры поверили в нее настолько, что пришли ко мне поделиться своими опасениями. Это был абсурд, как и твой рассказ.

– Я присутствовал на собрании, лорд, и видел, что они делали.

– Дай угадаю. Сидели сложа руки, говорили о революции, жаловались на бездеятельность командиров, мечтали о новых боях. Воины занимаются этим, как только получают мечи.

Джемулан повернулся к Шибану.

– Сейчас сложное время. Мы многого не понимаем. Твоя нетерпеливость понятна, но ты должен верить в Кагана. Он прибыл сюда не просто так. Он примет верное решение.

– Я не сомневаюсь в нем, – сказал Шибан. – Дело в Легионе. Он болен.

Джемулан поднял брови.

– Болен? Немного напыщенно сказано, не считаешь?

– Вы не станете проводить расследование?

Лицо нойон-хана оставалось непроницаемым.

– Нет, не стану. Флот в боевой готовности. Каган скоро вернется, и я должен быть готов выполнить приказы. Хан, сейчас неподходящее время. Возвращайся на свой корабль. Подготовь своих воинов. Неопределенности и так хватает, чтобы добавлять новую.

Шибан колебался. Тон Джемулана не терпел возражений, и приученный годами тренировок воин был склонен подчиниться.

– По крайней мере, возьмите это, – сказал он, вручив нойон-хану найденный на Фемусе IV медальон.

Джемулан взял его, повертев на свету.

– Что это?

– Знак. Пожалуйста, если вы не собираетесь ничего делать, то хотя бы сохраните его.

Джемулан пристально посмотрел на Шибана. Нойон-хан не привык, чтобы к нему обращались с просьбой. На секунду Шибан подумал, что он швырнет медальон обратно, но не сходил с места. В конце концов, Джемулан сжал в кулаке кусок серебра.

– Тебе пора уходить, хан, – холодно сказал он. – Я выслушал достаточно.

Шибан поклонился.

– Благодарю за…

Джемулан уже повернулся спиной.

Джучи ждал снаружи.

– Что он сказал?

Шибан не остановился, и они направились к отсекам шаттлов.

– Он не увидел проблемы.

– Я в этом не сомневался.

Шибан промолчал. Надежда была слабой – Джемулан не обладал репутацией Хасика. Он не был в Легионе с самого начала, не был так же близок к Кагану. Возможно, надежды на этот разговор с самого начала были завышенными.

– И что теперь? Нам ждать возвращения Кагана?

Шибан покачал головой.

– Нет. Мы не дети.

Он остановился.

– Мы ждем ходов других и реагируем на них. С каких пор мы стали так поступать? Этим необходимо воспользоваться.

– Что ты замыслил?

– «Буря мечей», – решительно заявил Шибан. – Находясь на борту «Калджиана», мы не можем ни на что влиять.

– Хасик уже там.

– Значит, нам тоже нужно быть там.

– Это означает неподчинение приказам.

– Именно.

Джучи улыбнулся.

– Я так и знал.

– Мы соберем братство. Всех Шрамов. По крайней мере, они выступят против этого безумия.

– Как далеко это зайдет, хан?

– Ты имеешь в виду, на что я готов, чтобы остановить происходящее?

Шибан вспомнил о своей глефе гуань дао – той, что вручил ему Хасик на Вознесении. Она безмолвно висела в его каюте и ждала. Очень скоро оружие снова окажется в его руках.

Хан вспомнил о последней битве на Чондаксе, когда увидел, с каким самообладанием и безупречностью сражается Хан, словно само искусство боя обрело физическую форму. Тогда Шибан решил, что ничто и никогда не сможет сравниться с увиденным ни в воображении, ни в реальности.

Вспомнил первую встречу с Есугэем в родной степи, вспомнил ветер, развевающий волосы.

Все эти детали и создали его. Как и весь Легион.

– На все, Джучи, – сказал Шибан и продолжил путь. – Я готов на все.

18
АЛЫЙ КОРОЛЬ
КОРВИД
СБОР

Хан долго не мог поверить в то, что говорили ему чувства. Дао был поднят, готовый атаковать, как и в случае с психонойен.

Призрак перед примархом был таким же, как и те твари – полупрозрачным, сияющим тусклым светом, словно мерцающее и рваное изображение, передаваемое неисправным голопроектором.

– Что ты такое? – настороженно спросил Хан.

Дух задумался.

– Пережиток, – медленно произнес он. – Сон о чем-то уничтоженном.

Он поднял нереальную руку и поднес ее к нереальному лицу.

– Материя. Мысль. Энергия. Мы узнали, что, в конечном счете, между ними нет большой разницы.

Хан не шевелился. Голос Магнуса был тем же самым, точь в точь – звучным, немного печальным, наполненным модуляциями тысяч диалектов. Его вычурный доспех был расколот, свисая фрагментами с тела Алого Короля. Плащ изорван, а одежды испачканы старой кровью.

– Ты не Магнус, – сказал Хан.

– Может не полностью, – задумчиво ответил призрак. – Может и нет. Но у нас одна душа. Она важна. Я вижу твою, почти такую же, как и всегда. Нетерпеливую. Снедаемую обидой. Не думал, что снова увижу ее.

Хан прищурился. Схожесть была поразительной, почти завораживающей. Движения духа, проецируемая им аура – все было тем же самым. Фантом прошел по пыли и тяжело присел на корпус огромного бронзового Оккулюма. Металл согнулся под его весом. Выходит, в определенном смысле призрак влиял на материальный мир.

– Опусти свой меч, – попросил Магнус. – Ты не сможешь им навредить мне, а я не собираюсь вредить тебе.

Хан опустил клинок, но не стал прятать его в ножны.

– Что здесь случилось?

Магнус устало улыбнулся.

– Волки случились. Месть нашего отца, присланная с Фенриса. Они привели с собой также сестер и Вальдора. Какая жестокость. Вальдор – это машина. Русс, при всей его театральности, немного другой. В конце все произошло очень быстро.

Хан чувствовал себя опустошенным. Услышать подтверждение всего того, что он увидел, было тяжело.

– Не понимаю, – спросил он. – Почему они сделали это?

Магнус сделал глубокий вдох, из-за чего пыль вокруг него колыхнулась.

– Не вини их. Он делали то, для чего были созданы, как псы, натасканные на запах. По-своему они были правы, поставив меня на колени. Я совершил несколько ошибок. Ты предупреждал меня о некоторых из них, еще до того, как я отправился на Никею. Ты помнишь наш разговор на Улланоре? Тогда я должен был прислушаться. Но я всегда хотел, чтобы слушали меня, к сожалению.

Пока Магнус говорил, Хан внимательно наблюдал за ним. Прежняя напыщенность исчезла, сменившись мрачным смирением. Периодически его очертания почти полностью исчезали, затем слабо восстанавливались. Призрак балансировал на грани угасания, словно его присутствие поддерживалось неким поврежденным источником энергии.

– Магнус, – обратился Хан, плохо справляясь со своей нетерпеливостью. – Скажи прямо.

– Ты был прав, – сказал Магнус. – Ты был прав, и это главное. Я должен был спасти своих сыновей. Ты никогда не заключал такие сделки, как я, поэтому твой Легион никогда не подвергался риску. Но вот тебе правда – нас всех обманули. Всех до единого. Океан никогда не был милостивым, и он плел заговор против нас с тех пор, как мы только ступили в его воды. Чем величественнее душа, тем больше опасность. Гор был самым великим среди нас, и поэтому пал глубже остальных. Сказать прямо? Отлично. Гора поглотил варп. Он переполняет тело нашего брата, разрушает его, гложет его изнутри. Были и другие – Эреб, Лоргар, но в конечном итоге решение было его. Гор не может спрятаться за ними, потому что они только тени в сравнении с ним.

Хан приблизился, не отрывая глаз от лица Магнуса. Было сложно следить за ходом его мысли – Алый Король всегда высказывался странным, иносказательным образом.

– Я пытался предупредить нашего отца, – сказал Магнус. – Это было моим преступлением, а то, что ты видишь – кара.

Он оглядел покрытые пылью пещеры.

– Все дело в гордыни. Гора тоже поглотила гордыня. Видишь ли, Джагатай, проблема в том, что нас сотворили слишком хорошо. Мы узнали, что никто в галактике не мог противостоять нам, и мы, и только мы держим судьбу триллионов миров в своих руках. Поэтому боги ждали и наблюдали. Они поняли то, что не удалось нам: примархов могут уничтожить только примархи. Только мы можем низвергнуть вечный Империум, так как все остальное было уничтожено. Это Лоргар дал такое имя. Изначальный Уничтожитель.

Магнус закатил глаза.

– Прости, но Лоргар может быть занудой. Возможно, он и познал сокровенные истины, но в его генокоде столько же от раба, сколько и у остальных из нас.

Хан, оперевшись острием дао на рокритовый пол, присел на корточки. Теперь глаза братьев были на одном уровне.

– Это сделал Русс? – спросил примарх.

Магнус кивнул.

– Так же основательно, как он делает все.

– А Гор?

– Нет, брат. Нет, – Магнус немного раздраженно покачал головой. – Разве ты еще не понял? Мы все всего лишь две стороны одной монеты. Большинство из нас бросили жребий, осталось всего несколько. Тогда начнется игра. Я пришел к понимаю того, что боги требуют развлечения. Им необходимы борьба и испытания. Нам не позволили избавиться от своих демонов, потому что тогда наступит скука, а это единственное, чего боятся вечные. Одного за другим нас подготовят к тому, чтобы вцепиться друг другу в глотки. Не думаю, что им нужен победитель. Полагаю, они хотят, чтобы мы сражались вечно, охваченные безумием, пока не погибнет вселенная.

Магнус снова улыбнулся. Обычно улыбка была теплее, теперь она стала снисходительной, циничной.

– Из своего нового дома я вижу многое, – сказал он. – Я вижу, как все происходит. Ты один из последних, Джагатай. Они не знают, каким путем ты пойдешь. Ни один из них, и именно поэтому на тебя, наконец, обращен взор всей галактики.

– Не надо так говорить, – холодно ответил Хан. – Я никогда не принимал ничьей стороны.

– Примешь все сразу? – засмеялся Магнус. – Верю, что ты смог бы. Но ближе к делу, есть только два пути – ты можешь цепляться за останки Империума нашего отца и попытаться помешать лунному волку выбить дверь, или же ты можешь вспомнить, каким был Гор, и встать подле него, чтобы принести ужас самодовольным. Первый шаг будет более лояльным, но и у другого есть свои достоинства.

– А как же ты?

И тогда Магнус замолчал, словно вопрос только сейчас пришел к нему на ум.

– Я? А что я?

Единственный глаз прищурился.

– У меня нет выбора. Я знаю больше кого-либо о том, что нас ждет на другой стороне. Думаешь, я рад этому? Это крах, чтобы избежать его, я работал столетия, но наш отец не из тех, кто прощает. Я сжег все мосты, когда разрушил обереги над его небольшим проектом.

Магнус косо взглянул на Хана.

– Чем только не занимается наш возлюбленный отец. Водится с ксеносами, восстанавливает древние технологии. Не считай, что он невиновен в произошедшем, как и этот старый заговорщик Малкадор. Сейчас каждый выбор ошибочен, и все мы следуем одним и тем же путем упадка. Единственный вопрос заключается в том, к кому примкнуть, и какая судьба менее неприятна тебе.

– Нет, – Хан снова поднялся. – Кем бы ты ни был, ты не Магнус. Ты даже говоришь не как он.

Магнус пожал плечами.

– Верь, во что хочешь. Возможно, я не Магнус. Я привык быть им, это точно, но может быть то, что считается моей личностью не то, чем она была. Часть меня обитает в другом месте – на голой скале в другом конце космоса. Часть меня здесь, сохраняясь, подобно зловонию над трупом. Я не могу уйти полностью, еще не время. Думаю, сначала должно что-то случиться. Может быть это ты, а может быть ты никогда не должен был быть здесь. Я предпочитаю второе – ты всегда был непредсказуемым.

– Я пришел, чтобы отыскать друга, – произнес с неприязнью Хан. – Думал, что бы ни случилось, я могу прийти к тебе за советом.

Магнуса эти слова задели.

– Не будь строг, Каган. Здесь обитает только часть меня, прячась в тенях. Лучшая часть где-то в другом месте, размышляя над более возвышенными делами. Скоро он, или я, или мы примем решение.

– И каким оно будет?

– Я не знаю. В самом деле, не знаю. Лоргар почти ежедневно просит меня, напоминая о том, что натворил здесь Русс. Он думает, что мы родственные души. Очень трогательно.

Магнус на миг замолчал и уставился на свои мерцающие руки.

– Тем не менее, иногда я все еще думаю, что может быть какой-то путь назад. Я вижу его в виде лабиринта, и все, что я должен сделать – это найти путь через него. Возможно, Император простит. Если он пережил то, что я выпустил на волю, то, может быть, простит.

Затем призрачный глаз Магнуса снова метнулся к Хану.

– Ну а ты, Джагатай? Каков твой выбор?

Хан покачал головой.

– Мы те, кто мы есть – не рабы.

Магнус засмеялся.

– Не самый лучший выбор. Ты должен выбрать.

– Если то, что ты говоришь – правда, значит мечте конец. Каждый Легион останется сам по себе.

– Так нельзя.

– Гор – испорчен, Император – тиран.

– Верно подмечено.

– Тогда я ни за кого.

Магнус снова засмеялся, хотя в голосе слышалась горечь.

– Это похоже на огромную темную звезду, окольцованную огнем. Она притянет тебя, шаг за шагом, пока не станешь вращаться вокруг нее вместе с остальными братьями. Даже у тебя, Джагатай, нет таких быстрых кораблей, чтобы сбежать от нее. Даже твои Белые Шрамы не уйдут.

Хана тошнило от смрада смерти и пепла. Его клинок холодно блестел в почти абсолютной тьме.

– Мы можем уйти от всего живого.

– Но они не живые, не так, как мы. Я не лгу, брат. Выбери. Мы снова встретимся, как союзники или же враги, так что ты можешь решить прямо сейчас.

Сбитый с толку Хан пристально посмотрел на Магнуса.

– Кем ты стал? – спросил он, не в состоянии больше скрывать ужас в голосе.

– Кем всегда был предназначен стать, – ответил Магнус, печально глядя на него. – Но у тебя все еще есть выбор, брат. Не ошибись.

Когда-то помещение было великолепным, впрочем, как и все те, через которые они прошли. Цинь Са остановился, обратив внимание на разрушенное убранство. Постепенно мысли о произошедшем на Просперо становились гнетущими.

Арвида долго вел их через опустошенный город. Пока они шли, землю стало трясти чаще, появлялись трещины, погребая уже разрушенные стены. Легионеры миновали провалы, которые уходили далеко вниз, и чьи глубины пламенели, словно расплавленные железо. Казалось, целые кварталы провалились под землю, исчезнув в дымящихся воронках.

Они оказались среди руин огромной аудитории. Над воинами возвышались ионические колонны, поддерживающие наполовину разрушенный купол. Вдоль колоссальных стен тянулись мраморные книжные шкафы, хотя их содержание сгорело дотла. Пол устлали обломки, а каждый из трех дверных проемов был заблокирован импровизированными баррикадами.

– Немногое могу вам предложить, – сухо сказал легионер, хромающей походкой пройдя к старому каменному трону в центре комнаты. У сына Магнуса был изможденный голос.

Цинь Са и остальные остались на ногах.

– Сколько времени ты здесь? – спросил глава кешика.

Арвида покачал головой.

– Без понятия.

Он постучал по шлему.

– Хроно вышел из строя. Каждый день одно и то же. Теряешь счет.

Цинь Са оглядел помещение. Возможно, старая библиотека. Он попытался представить, как она выглядела раньше.

– Других нет? – спросил Белый Шрам.

– Я никого не нашел, – легионер Тысячи Сынов поднял на него глаза. – Я был сержантом Четвертого братства.

– А твое отделение?

– Погибли.

– Что случилось?

– Я спрашиваю себя о том же, – Арвида сделал долгий, отфильтрованный шлемом вдох. – Если ты хочешь знать, почему эту планету сожгли, я не могу ответить. Я прибыл после окончания боев. Поэтому я все еще жив. Но я бы предпочел сразиться с Волками. Погибнуть и пролить немного крови, чем прятаться в руинах, несведущий и бесполезный.