Текст книги "Шрамы (ЛП)"
Автор книги: Крис Райт
Жанр:
Боевая фантастика
сообщить о нарушении
Текущая страница: 20 (всего у книги 23 страниц)
– Мы долго не протянем, – холодно передал Арвида.
– Оставайся на месте, – прохрипел Цинь Са, отрезав путь убегающему богомолу. Белый Шрам отсек ему конечности, и тот повалился на землю. – Он должен быть близко.
Магистр кешика услышал гул и развернулся вправо, обезглавив низко бегущего психонойен. Удар был мастерский, но Арвида не успел полностью задействовать варп-искусство, и прежде чем Цинь Са сумел остановить мечи, он почувствовал ледяное притяжение эфира.
Он дернулся в сторону, но слишком медленно. Из темноты появилась другая тварь, полупрозрачная, как затемненное стекло. Она повернула к Цинь Са.
У него не было времени. Арвида был занят собственным боем, воины кешика помочь не могли. Он вдруг понял, что не сможет себя защитить.
– Каган! – дерзко заревел он, приготовившись к схватке.
Существо рассыпалось на тысячи вращающихся осколков, которые разлетелись по руинам. Фрагменты крыльев и тела вспыхнули, как звезды, прежде чем потухнуть, а по площади пронеслась волна вопля, всколыхнувшая пыль. Казалось, разорвался сам воздух, отчего варп-существ разбросало по сторонам.
Позади уничтоженных фантомов стояла высокая фигура, вырисовываясь на фоне тусклого пожарища долгой, предсмертной агонии Просперо. Его меч светился остатками эфира, словно после погружения в расплавленное железо. Превосходный доспех покрывала дымящаяся грязь и пыль.
И тогда призраки остановились, неожиданно утратив волю к битве. Рой отпрянул от появившегося среди них нового клинка и убрался восвояси.
Секунду шокированный и тяжело дышавший Цинь Са просто смотрел на гостя. Затем закованная в броню фигура заговорила, и все стало ясно.
– Оставь их, Са, – прорычал Хан, шагая вслед за отступающими кошмарами. Его длинный клинок дао мерцал, а отделка доспеха сияла, словно только что добытое золото. – Ты не можешь навредить им. А я могу.
«Калджиан» вышел на дистанцию атаки, и его накрыла тень «Бури мечей». Стоявший в открытых ангарных воротах Шибан смотрел на колоссальный корпус флагмана, который скользил через пустоту, заслоняя звезды. Воин видел корпуса двигателей, генераторы подфюзеляжных щитов, бортовые лэнсы, окруженные украшенными лазерными установками и орудиями ближнего боя.
Его братство сидело в седлах наготове, построившись шеренгами на палубе ангара. Пятьсот машин с работающими на полных оборотах двигателями рычали и шипели.
Космоциклы модели «Содзюцу» были крупнее и грубее машин типа «Скимитар», оснащены закрытыми намного более мощными силовыми установками. Это были скорее одноместные истребители, чем спидеры, и Белые Шрамы в герметичной броне могли использовать их для молниеносных атак в пустоте так же, как воины других Легионов спидеры для действий в атмосфере.
Шибан отклонился назад в седле, проводя последние проверки систем машины. Установленный в диаметральной плоскости тяжелый болтер был взведен, а палубные фиксаторы скользнули в пазы. Белый Шрам поднялся над рокритом, поддерживаемый гудящей подушкой антигравитации. Братья вокруг него проделали то же самое, и ангар наполнился маслянистой вонью изрыгаемого двигателями дыма.
– Думаешь, они будут стрелять в нас? – спросил по воксу Джучи, подпрыгнув возле хана.
– Мы скоро об этом узнаем, – ответил Шибан, после чего дал газу.
Космоцикл прыгнул вперед, как живое существо, с ревом сорвался с длинной рампы ангара и умчался сквозь атмосферный щит в безмолвную пустоту.
Его братство последовало за ним. Пятьсот космоциклов вылетели из корпуса «Калджиана» и рассредоточились в вакууме, оставляя за собой грязные струи.
Шибан увеличил скорость, и над ним закружились грозные очертания «Бури мечей». Машина качнулась, когда воин ее развернул, устремившись вдоль корпуса к подфюзеляжным отсекам шаттлов. Мимо проносились огромные башни сенсоров, свисающие подобно сталактитам с нижней поверхности линкора.
Братство в разомкнутом строю устремилось к входным точкам, точно всадники, мчащиеся по равнине. Шибан увидел бесшумно приближающиеся врата первого отсека и включил сканирование зоны ангаров.
– Прикрыты щитами, – передал он, сближаясь с кораблем.
Хан направился вниз, к корме линкора, лавируя между узлами связи и выступающими казематами. Братство пронеслось мимо первого посадочного отсека и устремилось к следующему.
– Они все будут защищены, хан, – невозмутимо заметил Джучи. – Мы будем прорываться внутрь?
Шибан наклонился, чтобы увернуться от огромного ствола лэнса.
– Если придется.
Он помчался вниз, направляясь к килю «Бури мечей». Путь хану преграждала вертикальная завеса флюгерных датчиков, и он увеличил скорость, чтобы миновать их.
У них было мало времени – офицеры сенсориума флагмана уже должны были отслеживать их, неистово запрашивая «Калджиан», почему было выпущено так много флайеров. Операционное окно между вылетом братства и принятием Хасиком мер предосторожности исчислялось в секундах.
Шибан пролетел под законцовкой киля, проскочив на расстоянии шлема от флюгерного датчика, и резко развернул космоцикл. Над ним протянулась дальняя сторона «Бури мечей», огромная и отвесная.
– Семьсот метров, – сообщил он, нацелившись на следующий посадочный отсек. – Полный газ.
Братство устремилось к нему, прижимаясь к наружной обшивке линкора и петляя между сотнями выступов и петляющих каналов.
Мимо них пронеслись, как метеоры, первые вспышки лазерного огня, едва видимые на таких предельных скоростях. Орудия, что тянулись дальше вдоль циклопического борта линкора, открыли огонь первыми, плотно прижимаясь к обшивке, чтобы прицелиться по мчащимся спидерам.
Несколько нашли свою цель: одни космоциклы врезались в корпус корабля, другие с пылающими двигателями исчезали в пустоте.
– Они посмели! – закричал по воксу разъяренный Джучи.
Шибан добавил мощности, как можно сильнее прижавшись к днищу «Бури мечей». В глубине души хан надеялся, что братья на этом корабле не воспользуются оружием, чтобы помешать им высадиться. Если же они серьезно настроены, тогда на уничтожение всего братства Бури им понадобится всего несколько минут.
«Они не могут пойти на это. Даже после того, что случилось, они не могут пойти дальше предупреждения».
Следующая группа стыковочных отсеков была прикрыта щитами, для быстрого прорыва это была слишком серьезная защита.
– Рассредоточиться, – отдал он приказ, выискивая впереди способ проникновения на корабль. До того, как ситуация станет необратимой, оставались считанные секунды.
Шибан еще больше прижался к кораблю, задев нижнюю сторону вытяжного вентилятора и едва не срезав силовой кабель. Канониры, отлично натренированные вести огонь по высокоскоростным целям, нащупали дистанцию, и лазерный огонь стал интенсивнее. Космоциклы получали попадания и входили в штопор, прежде чем рассыпаться безмолвными полосами пылающего прометия. Дисплей шлема Шибана вспыхнул красным, мигая позывными погибших братьев.
– Быстрее, – прорычал он, не желая отрываться от своих воинов. Второго шанса не будет.
Его братья знали это и не отставали от хана. Двигатели их машин, работающие почти за пределами допустимых перегрузок, выбрасывали во тьму языки пламени.
– Хан, – обратился Джучи сквозь стиснутые зубы. Впервые его голос звучал неуверенно. – Когда мы…
И тут Шибан увидел это на дисплее шлема – единственный стыковочный порт, незащищенный и открытый.
– Вот оно, следуйте за мной, – приказал Шибан, направив машину вверх и устремившись на сигнал. Хан прорвался сквозь встречный ливень лазерного огня, виляя и ныряя, чтобы избежать лучей, промчался мимо целого ряда угловатых торпедных установок и направился к обозначенному отсеку.
Белый Шрам понятия не имел, почему он незащищен, но это избавило его от губительной задачи по прорыву внутрь линкора. Габаритные огни были включены, пульсируя внутри открытой пасти отсека и призывая легионеров внутрь, словно кто-то на флагмане очень хотел, чтобы братство Бури взяло на абордаж корабль.
Шибан включил тормозные двигатели в последний момент, развернулся в невесомости, а затем влетел в инерционный пузырь «Бури мечей». Гравипластины космоцикла тотчас завыли, адаптируясь к стремительно меняющемуся окружающему пространству, затем зафиксировались на палубе отсека и выровняли машину.
Шибан нырнул в следующий отсек, развернул машину и резко затормозил. Он оказался в просторном ангаре, почти пустом, за исключением нескольких грузовых кораблей типа «Арвус» и удерживаемого стыковочными зажимами массивного шаттла. Хан уже слышал звуки сигналов тревоги.
Братство последовало за ним, спускаясь на палубу из-под крыши стыковочного отсека. Всадники выключали двигатели и, не дождавшись пока стихнет их рев, выпрыгивали из седел, в то время как машины, испуская пар, самостоятельно двигались до полной остановки.
Шибан оттолкнул космоцикл и бросился к двери в дальней стене, на бегу выхватив из-за спины глефу. Энергетическое поле с шипением ожило.
– Ко мне! – проревел он, отмечая, сколько рун жизненных показателей движутся по ангару. Их было уже больше двухсот, еще больше было на подходе.
К нему подбежал Джучи с болт-пистолетом в одной руке и талваром в другой.
– Цель – командный мостик, – сообщил он остальным братьям. – Девятнадцать уровней вверх.
Шибан кивнул и включил механизм рампы, который поднял ее к огромным полуоткрытым противовзрывным дверям.
– Мы будем там очень скоро, – усмехнулся Белый Шрам.
Последний из психонойен исчез среди руин, оставив после себя только призрачные следы колдовского света над выжженными зданиями. Хан смотрел, как они уходят. С меча на пыль густыми каплями стекал светящийся ихор. Землю вокруг примарха устлали десятки трупов, некоторые все еще дергались в предсмертной агонии.
Убивать их было довольно просто. Все заключалось в вопросе веры в свои силы: достаточно было приспособиться к имевшемуся у него и его братьев потенциалу. Все они были существами варпа, что бы Малкадор ни говорил толпам, и во что бы ни хотелось верить Руссу или Ангрону.
«Он течет в наших разумах, как кровь в венах».
Цинь Са и выжившие воины кешика собрались вокруг него. Когда Хан повернулся, чтобы поприветствовать их, то заметил больше серебристых вспышек на горизонте. За время отсутствия примарха рокот грома усилился. Облака мчались, словно охваченные паникой табуны адуун.
Цинь Са поклонился.
– Каган, вы…
– У тебя есть координаты «Бури мечей»? – спросил Хан, снова взглянув на беспокойные небеса. Он почувствовал атмосферные помехи, отмеченные присутствием яркой эфирной сущности.
– Пока нет.
Хан повернулся и заметил среди своих воинов легионера Тысячи Сынов. На один ужасный миг он подумал, что это был Ариман – тот носил такой же алый доспех и такие же тайные символы.
– Ты, – обратился примарх. – Кто ты такой?
Колдун поклонился.
– Ревюэль Арвида, повелитель. Четвертое братство.
Хан рассмотрел его. Примарх увидел силу психической души, пылающую внутри воина, как пламя свечи – ослабевшую из-за лишений, но все еще яркую.
– Ты последний?
– Насколько я знаю, – ответил Арвида. – Если только…
– Внизу никого нет, – сказал Хан. – Больше нет.
– Вы нашли то, что искали? – спросил Цинь Са.
Хан задумался, решая, что ответить. Он ведь с самого начала не знал, что искал на самом деле. Как и в прежние времена, примарх надеялся, что добыча выскочит перед ним, мчась на границе видимости. Но теперь, после окончания погони, было сложно решить, с чем он столкнулся.
– Я знаю больше, чем раньше, – ответил примарх.
– Тогда кто предатель?
Хан холодно улыбнулся.
– Все, что нам говорили, оказалось правдой. Этот мир отмечен знаком смерти Русса, а Магнус уже был павшим. За всем этим стоит Гор, повелитель примархов.
Он взглянул на небеса.
– Все они виновны. Предателей нет, только паутина, протянувшаяся в прошлое и вцепившаяся в нас всех. И теперь пришла наша очередь.
Облака над колонной начали светиться. Вибрирующий пучок света пронзил смог и затрещал, столкнувшись с камнем.
Терминаторы повернулись к нему, активируя оружие. Цинь Са встал перед Ханом. Только Арвида не шевелился.
– Я долгое время чувствовал, что он следует за нами, – пробормотал Хан, наблюдая за тем, как хлещут и извиваются дуговые разряды, поднимая в воздух клубы пыли и насыщая воздух гулом статики. – Он следовал за мной по пятам с самого Улланора. И вот настиг.
Кешик перестроился в разомкнутый полукруг, приготовившись к атаке. Но ни один из них не пошевелится без приказа, ведь воины были воплощением воли Хана.
– Не пытайтесь помешать ему, – невозмутимо произнес Хан, наблюдая за тем, как внутри стены неистовствующего света материализуются темные фигуры. – Он вам не по зубам. Да и как может быть иначе? Ведь он мой брат.
20
ЗАСТИГНУТЫЙ ВРАСПЛОХ
ВО ВСЕ ВРЕМЕНА В ГАЛАКТИКЕ
УТРАТА ДРУЗЕЙ
Хасик смотрел на показания авгура с растущим чувством тревоги.
– Ты уверен? – спросил он, повернувшись к Табану. – Нет ли здесь ошибки?
– Не думаю, нойон-хан, – ответил начальник сенсориума, пристально всматриваясь в сгруппированные вокруг него линзы. – Я удивлен не меньше вас. Но перепроверю, чтобы исключить возможность ошибки.
Хасик повернулся к командиру своего кешика Гогалу.
– Что с флотом?
– «Кво-Фиан» маневрирует, чтобы атаковать их. Я не могу связаться с мостиком. Хибу не отвечает с «Чин-Зара». Я получил доклады о беспорядке на множестве кораблей.
Хасик раздраженно выдохнул.
– У нас нет на это времени.
Гогал бросил взгляд через плечо. Далеко внизу, на нижнем мостике продолжала усердно работать на своем посту терранка.
– «Калджиан» взял нас на абордаж. Даже здесь, милорд, мы не…
– Корабль Шибана?
– Верно.
– Установи вокс-связь с приближающейся эскадрой, – приказал Хасик. – Проследи, чтобы ни один из наших кораблей не открывал огонь по ней. Наступил долгожданный момент – мы остаемся на месте и ждем.
Он повернулся к стоявшей вокруг него дюжине Белых Шрамов. Среди них были ханы, капитаны, старшие офицеры и командиры из числа смертных – всего лишь горстка из тех, кого склонили на свою сторону и кто сейчас действовал ради освобождения Легиона от тирании. Некоторые, как Табан, были членами экипажа флагмана, другие прибыли вместе с нойон-ханом с «Чин-Зара». Они были непоколебимы. У них просто не было выбора.
– Приближающиеся корабли не отвечают, – тихо ответил Гогал.
Хасик выругался.
– Почему?
– Я провел повторное сканирование, – вмешался Табан. – Ошибки нет. Обнаружена телепортация. Ее траектория указывает на Тизку.
Офицер взглянул на Хасика.
– Кажется, они направились прямо к источнику.
Хасик чувствовал, что все больше раздражается. Все должно было быть не так.
– Мы можем определить координаты? Высадить…
Внезапно на мостике заголосили ревуны, отдаваясь эхом среди высоких сводов. Белые Шрамы вокруг ключевых боевых постов схватили болтеры и начали выдвигаться к многочисленным выходам.
– Абордажная группа приближается, нойон-хан, – доложил Гогал почти укоризненным тоном и вынул из кобуры оружие. – Приказ на отражение атаки?
Хасик окинул взглядом командный мостик. При всем его размере, он был заполнен толпами людей: слугами, операторами станций, отделениями космодесантников, техножрецами. Сотни душ под его командованием. В центре мостика находился собственный кешик Хасика, несокрушимая свита из ветеранов в терминаторских доспехах. Такая же, как и у Кагана.
Согласно проведенным расчетам одно единственное братство не представляло серьезную угрозу. Но нойон-хан все же надеялся избежать полномасштабного боя и склонить несогласных на сторону благородного начинания. Возможно, эта надежда всегда была глупой.
– Мы здесь в безопасности, – холодно заявил Хасик. – Скажи им удерживать противника на исходных позициях.
Гогал поклонился.
– А что насчет… них?
Хасик снова повернулся к огромному сводчатому иллюминатору. Он видел их собственными глазами – четыре крупных боевых корабля в сопровождении эскорта, направляющиеся из сияния солнца Просперо к флоту Белых Шрамов. Они двигались медленно, но целеустремленно, в корне отличаясь от той дезорганизации, что охватила корабли V Легиона.
– Это не Шестнадцатый Легион, нойон-хан, – доложил Гогал.
– Вижу.
«Почему они не выходят на связь? Почему молчат?»
– Это испытание, братья, – заявил Хасик, повернувшись к воинам. В этот самый момент он услышал первые звуки болтерной стрельбы, раздавшиеся на нижних уровнях. – Ради этого мы и старались.
Он извлек свой клинок – чогорийский талвар, с которым он шел в битву с первых дней крестового похода.
– Теперь уже ничего не остановить, – произнес он. – Ради Империума, ни шагу назад.
Шибан на полной скорости ворвался в коридор. Его сопровождала дюжина воинов, за которыми следовало остальное братство.
Шокированные слуги с вытаращенными глазами прижимались к стенам, уступая им дорогу. Резко заревели сигналы тревоги, за ними раздались звуки общекорабельной аварийной сигнализации. Многие матросы корабля были вооружены лазерным оружием, но у них не было ничего, что могло бы остановить несколько сотен вооруженных и облаченных в броню, а главное, разъяренных Белых Шрамов. Палуба за палубой поднималось братство Бури, не встречая никакого сопротивления, которое не могли бы с легкостью сломить.
Неподалеку от цели Шибан ворвался в один из залов под уровнем мостика: огромное помещение с изогнутыми мраморными стенами и группами светящихся сенсорных линз. Сотни техножрецов и смертных офицеров разбегались перед ними, словно стада добычи перед клином охотников. Воин даже не видел лиц этих людей – они проносились мимо размытыми пятнами. Так же как и ряды логических машин-когитаторов, равных по высоте «Боевым псам» и испускающих пар из перегретых клапанов и транзисторных колонн.
Когда хан промчался мимо последних из них, первый сокрушительный залп болтеров искромсал стены вокруг него.
Заскользив, он остановился и, присев, внимательно огляделся в поисках источника выстрелов. Менее чем в двадцати метрах впереди тянулась широкая лестница, резко поднимаясь к дальнему концу зала. По обе стороны от нее вдоль стен тянулись террасы, забитые боевыми постами сервиторов.
Посередине лестницы на украшенной колоннадой площадке ожидала линия Белых Шрамов. Они заняли удобные огневые позиции, укрывшись за дугой колонн. Позади легионеров находились подступы к стратегиуму и мостику.
Их командир даже не пытался остаться в укрытии. Он шагнул вперед с болтером в одной руке и силовым мечом в другой.
– Больше ни шагу, братья! – выкрикнул он, и его усиленный воксом голос разнесся по залу. – Хватит. Если вы вынудите нас, мы будем стрелять.
От одного взгляда на противника у Шибана сжалось сердце.
Это был Торгун.
Терранец прибыл с большей частью своего братства: две сотни воинов были на виду, несомненно, много больше оставалось вне поля зрения.
– Это не может продолжаться, – ответил Шибан, оставаясь на месте. За спиной под прикрытием логических машин медленно подбирались его воины. – Ты не повелитель этого Легиона, Торгун.
– Как и ты, брат, – отозвался Торгун, взглянув на него со своей выгодной позиции. – Пути на мостик нет.
– Что с Каганом?
– От имени Кагана говорит Хасик.
Шибан почувствовал, как закипела кровь. Никто, даже сам Император, не говорил вместо Великого Хана.
– Я не один, – сказал Шибан. – По всему флоту воспротивятся другие ханы. Легион не примет власть Хасика.
– Они изменят свое мнение, – возразил Торгун, хотя он говорил так, словно убеждал самого себя. – Они поймут, как и Каган, когда он вернется.
Шибан изучил подступы к лестнице. Будет трудно – защитники обладали преимуществом высоты и укрытий.
Но верили ли они по-настоящему в то, что делают? Станут ли они удерживать позиции ради Хасика с тем же рвением, как сделали бы это за Кагана?
– Ты все еще можешь отступить, – сказал по воксу Шибан. – Я знаю тебя, брат, ты не из-за этого присоединился к ним. Ты никогда не хотел, чтобы так случилось. Опустите свои клинки. Речь больше не идет о верности. Все кончено.
Торгун колебался всего лишь долю секунды, едва заметный фрагмент на хронодиске. И все же он колебался.
– Я получил приказ, Шибан, – дерзко заявил он. – Больше ни шагу. Мы откроем огонь.
Шибан мрачно кивнул. Он передал по воксу безмолвную команду своему братству.
«Действуйте быстро и уверенно. Мы делаем это ради Кагана».
– Тогда мне жаль, брат, – произнес Шибан, сжав обеими руками глефу и приготовившись к броску. – Поверь, мне жаль.
«Вперед!»
С оглушительным ревом братство Бури выскочило из укрытий и устремилось вверх по лестнице прямо на поток болтерных снарядов. Весь зал наполнился огнем, грохотом и яростью.
Хан смотрел, как исчезают последние следы варп-энергии, как оседает пепел и рассеиваются остаточные проявления эфирной вспышки. И затем он увидел, как в вихре появляются семь фигур.
Шестеро были легионерами, облаченными в светлые терминаторские доспехи и вооруженными огромными косами. Наплечники были выкрашены в оливково-зеленый, а соединения между пластинами – в цвет железа. Воины были массивными, сутулыми и более коренастыми, чем свита Цинь Са. От их брони поднимался бледно-зеленый пар последнего из телепортационных лучей.
Седьмой был совсем иным. Он возвышался над ними, облаченный в доспех из некрашеной меди и выбеленного керамита. С наплечников с высокими закраинами свисал длинный темно-зеленый плащ. Вокруг пояса болтались прикрепленные цепями черепа, некоторые принадлежали людям, другие – ксеносам. Среди них ютился длинный многоствольный пистолет, усыпанный бронзовыми отметками убийств.
Из глубокой тени рваного капюшона сверкали янтарные глаза. Украшенная дыхательная маска скрывала нижнюю половину лица. Изнутри доспеха сочились струйки маслянистой жидкости, стекая по украшенным черепами поверхностям и шипя при контакте с иссушенной солью Просперо.
В тянущихся от дыхательной маски трубках булькала жидкость. При каждом вдохе примарх хрипел.
– Джагатай, – произнес примарх Мортарион, воткнув пятку огромной косы в пыль.
Хан взглянул на оружие. Оно называлось Безмолвие, величайшее из пользующихся дурной славой кос XIV Легиона.
– Мортарион, – ответил Хан, приветственно кивнув. – Это не твой мир.
– Как и не твой. И, тем не менее, мы оба здесь.
Почетная стража Мортариона – Саван – молча разошлась по пеплу. Воины Цинь Са развернулись зеркальным строем. Два отряда стояли всего в нескольких метрах друг от друга. Над ними сверкала молния и гремел гром.
Хан почувствовал, как напряглись мышцы.
– Если ты прибыл за Магнусом, то его здесь больше нет.
– Я прибыл за тобой, брат. Ситуация изменилась.
– Ты говорил.
Мортарион улыбнулся за своей маской, из-за чего покрытые пятнами щеки сморщились.
– Мне многое нужно сказать тебе, Джагатай. О благоприятных возможностях. Цена ошибки никогда еще не была столь высокой, а награда превосходит любые ожидания.
Хан настороженно наблюдал за ним. Мортариона всегда было сложно прочесть.
– Так значит, ты здесь, чтобы убедить меня? – спросил примарх Белых Шрамов. – Думаешь, после всего этого, есть еще какие-то аргументы?
Мортарион левой рукой откинул капюшон, обнажив бледно-серый череп. Однако лицо с глубокими мешками под пронзительными глазами отличалось тем же благородством, что и у генетических братьев. Из обвивавшего шею горжета поднимались облачка газа.
– Выслушай меня, – сказал он. – Просто выслушай. Ты можешь кое-чему научиться. Даже тебе, мой гордый брат, можно преподать урок.
Хан небрежно держал меч, не обнажая его.
Казалось, сила Мортариона выросла. Внутри него что-то горело, темное, как старые угли. Кожа стала бледнее, осанка чуть сутулее, но, тем не менее, аура устрашения только усилилась. Даже во времена триумфа на Улланоре он не обладал подобной мощью.
Хан вспомнил слова брата.
«Какой была бы ставка на нас, брат? Что бы ты заплатил, если бы мы сразились?»
– Говори, зачем пришел, – потребовал Хан.
Мортарион поклонился немного насмешливо.
– Я проделал долгий путь, чтобы найти тебя, – проскрежетал он. – А теперь оглянись – у нас уйма времени. Все, кто мог нам помешать – мертвы и не шевелятся.
Он снова улыбнулся, так же безрадостно и сухо, как прежде.
– Вот.
Шибан врезался плечом в брата-легионера, и тот отшатнулся вверх по широким мраморным ступеням. Хан крутанул глефу, рассекая воздух крест-накрест, и разрубил болтер противника. Затем Шибан направил оружие вниз и разрезал кабели доспеха и подачу кислорода своей жертвы.
Воин Торгуна поперхнулся, схватился за свое горло и покатился по ступеням навстречу атакующему братству Шибана.
Плотность огня была ужасающей: несмотря на скорость воинов братства Бури, уклонявшихся и нырявших на бегу, десятки легионеров погибли. Болты врезались в керамитовые доспехи, разрывали их и отбрасывали боевых братьев вниз.
Еще за секунду до того, как отдать приказ об атаке, Шибан не был уверен, что по ним в самом деле откроют огонь. Но Торгун выполнил свою угрозу, а его воины – долг.
Братство Бури в разомкнутом строю хлынуло навстречу опустошающему шквалу. На месте каждого убитого вставал десяток. Воины быстро добрались до колонн, и бой перешел в рукопашную стадию. Брат сцепился клинком с братом, а грохот болтерного огня сменился резким рыком энергетического оружия.
Шибан повернулся к следующему защитнику, практически единственным отличием которого от других воинов была эмблема луны на наплечнике. Их клинки сошлись в шквале ожесточенных ударов. Шибан раскрутил гуань дао и одним ударом пронзил воина под нагрудником. Окутанное расщепляющим полем лезвие вошло глубоко в тело, хан прокрутил глефу, а затем выдернул.
Если бы врагами были зеленокожие, Шибан бы не остановился и, несомненно, раскромсал бы органы, но ему противостояли его братья. Он не хотел убивать без необходимости, поэтому обездвиживал, ломал кости, душил и оглушал, затем двигался дальше через толпу к вершине.
Бой был необычным – воины сражались в тесноте с яростью и жестокостью, но при этом удивительно бесстрастно. Ни один не издавал воплей и не использовал боевой жаргон. Все бились с холодной дисциплиной, механически и с превосходным мастерством, но не получая от битвы удовольствия.
«Мы стали никчемными, – подумал Шибан, продираясь через давку тел, уворачиваясь, раздавая удары. – Мы стали теми, кого некогда ненавидели».
Он прыгнул вперед, отшвырнув с пути защитника сильным ударом кулака.
– Ты всегда слишком торопишься, брат, – раздался выше знакомый голос.
Шибан пригнулся, почувствовав, как к нему устремился клинок. Хан упал на одно колено, а затем бросился вперед, вытянув перед собой глефу.
Торгун оказался слишком быстрым и увернулся от расщепляющего острия, парируя его силовым мечом. Клинки затрещали в урагане энергетических полей, а затем расцепились.
– Что они пообещали тебе? – прорычал Шибан, изогнувшись для следующего удара.
Торгун атаковал первым, орудуя талваром с впечатляющей сноровкой. Они снова сошлись, обменялись шквалом мощных ударов, после чего отпрыгнули назад.
– Ничего, – прохрипел Торгун. – Дело в верности.
Шибан продолжил атаку, используя длину глефы, чтобы заставить Торгуна перенести вес на заднюю ногу.
– Верность?
Торгун стремительно контратаковал. Энергетические поля рычали и пылали, осыпая искрами его доспех.
– Гор – магистр войны. Почему ты противишься этому?
Затем он прервал последовательность ударов и, обойдя глефу, атаковал ноги.
– Этого недостаточно, – ответил тяжело дышавший Шибан, с трудом блокировав удар и едва не потеряв равновесие. Вокруг них воины рубили и кололи, стреляли и парировали, сцепившись в сотне собственных дуэлей. С архитравов разлетались камни, сбитые болтерным огнем.
– Ты знаешь. Вас использовали.
Торгун отступил, сделав шаг вверх по лестнице, чтобы получить больше пространства, а Шибан последовал за ним.
– Использовали? – презрительно усмехнулся Торгун. – Где Император, брат? Где верные ему Легионы? Посмотри на мир под нами, посмотри на него!
Шибан снова сблизился, взмахнул глефой по узкой дуге и обрушил ее на защищающегося Торгуна. Два Белых Шрама, раскачиваясь и уклоняясь, непрерывно поднимались по лестнице среди хаоса боя. Ее вершина приближалась. Шибан с радостью отметил, что они оттесняют защитников.
– Отступись, – настаивал Шибан. – Ты все еще можешь прекратить бой.
Торгун продолжил отступление, сойдя с лестничной площадки и позволив Шибану последовать за собой. Снова загремели болтеры, поливая огнем с возвышенных позиций посреди колонн и террас главного холла мостика.
Как обычно Торгун отлично организовал оборону – она была многоуровневой, прорвать каждый последующий уровень было сложнее, нежели предыдущий.
– Я получил приказ, – Торгун повторил слова с тем же дерзким рыком, держа меч в защитной позиции. К этому моменту он стоял у входа в холл, прикрытый болтерным огнем и в окружении своих постоянно отступающих братьев.
Было сложно не восхититься его убежденностью. Шибан всегда отмечал то, как терране сражались в обороне – стойко, выносливо, беспощадно.
Кое-чему следовало поучиться даже посреди этого безумия.
– Плевать на твой приказ! – заревел Шибан, воодушевляя своих воинов на последний бросок. – За Кагана!
С ответным агрессивным воплем они миновали последний лестничный пролет и бросились в новый ураган. Торгун не отступил, и два хана снова сошлись в дуэли, вращая клинки в вихре сверкающих энергетических полей.
Мортарион сделал несколько шагов к Хану. Цинь Са двинулся на перехват, но Каган дал безмолвный боевой знак, и воин отступил к остальному кешику. Два примарха стояли особняком под присмотром своих телохранителей.
Мортарион был немного шире, Хан чуть выше. Броня Мортариона массивная, почти грубая, в то время как доспех Хана великолепно сработан. Безмолвие – гигантское оружие, выкованное из адамантия и сверкающее археотекными устройствами, дао Хана – узкий, идеально изогнутый клинок из безупречного металла, берущий силу скорее из формы, чем размера. Возможно, его создали с целью быть самым быстрым клинком Империума.
Скорость против непреклонности. Интересное состязание.
– Ты не должен быть здесь, – сказал Мортарион. – Тебе следовало присоединиться к Альфа-Легиону в Алакксесе.
Хан кивнул.
– Или же вернуться на Терру.
– Мы не желали этого. Зачем это нам?
– В Чондаксе нас удержал Альфа-Легион. Они хотели, чтобы мы приняли сообщение от Дорна.
Мортарион поднял безволосую бровь.
– В самом деле? Ты удивляешь меня, хотя, вероятно, не должен. Похоже, Альфарий всегда был себе на уме. – Он зловеще рассмеялся. – Он играет в опасную игру. Его погубят собственные интриги.
– Так почему ты? – спросил Хан.
– А почему нет, брат?
– Я полагал, это будет Гор.
– Тщеславие. У него много дел.
Хан прищурился. Мортарион выглядел не слишком уверенным в себе. Несмотря на внешний вид и излучаемую мощь, он колебался.