355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Крис Джерико » Повесть Льва: Вокруг Мира в Спандексе (ЛП) » Текст книги (страница 4)
Повесть Льва: Вокруг Мира в Спандексе (ЛП)
  • Текст добавлен: 12 апреля 2017, 16:30

Текст книги "Повесть Льва: Вокруг Мира в Спандексе (ЛП)"


Автор книги: Крис Джерико



сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 27 страниц)

Глава 6: Я бы отдал своё хозяйство



Когда все ученики собрались за заправкой в Окотоктсе, нам представили собственно тренировочный лагерь – Экшн Центр Серебряного Доллара. Название звучало многообещающе, потому как, экшн и доллары это всегда хорошо, а серебряный – прикольный цвет. Но когда мы приехали, здание было совсем не серебряное. Экшн Центр Серебряного Доллара на самом деле был РОЗОВЫМ! Какого хрена он розовый?? Экшн Центр Розового Доллара был предназначен для игры в боулинг и турниров по бинго, ну теперь и для занятий реслингом новоприбывшего Реслинг Лагеря Братьев Хартов.



Эд снял большую комнату в задней стороне центра и когда мы зашли туда, в первую очередь я заметил настоящий ринг для реслинга, расположившийся посередине. Стоявшая рядом, Деб, вздохнула с удивлением. Это как увидеть Тадж Махал вблизи... чудо, легендарная конструкция. Сама по себе комната была здоровой, пустой, с низким потолком и парой матов на полу. В ней пахло кофе, как в церкви после ярмарки. Плюс несколько туалетов, где можно было переодеться и это, мои друзья, как бы всё. Но там был настоящий ринг, а на остальное пофигу!



Мы изучали наш новый дом, как вдруг в дверь вошёл Кит Харт. Моё сердце начало биться быстрее, так как это был настоящий Харт из настоящей династии, и он пришёл для того, чтобы научить нас бороться! Я встречал его, когда был простым штатским, но теперь я официально начал свою карьеру и мы с ним были на одном уровне. Мне было интересно, вспомнит ли он, как я его впечатлил двенадцать месяцев назад и пригласит ли меня на пиво, чтоб поделится историями своих приключений. Или может он возьмёт меня под своё крыло и сделает почётным братом Хартом...



Меня мгновенно высосало из облака фантазий, когда первыми словами Кита оказались: «Мне нужно собрать со всех деньги, пока я вам ничего не показал».



Затем он выдал нам контракты, в которых было указано, что нам придётся делиться 10% всех дальнейших заработков по специальности с Про-Втестлингом Братьев Хартов. Да, там было написано Втестлинг. Кит сказал, что нам необходимо их подписать, для того, чтобы продолжить, и я сделал это, хоть контракт и не имел юридической силы. Я больше никогда не встречал упоминания о десяти процентах, но это не имело значения. Я бы отдал своё хозяйство за шанс выйти на ринг. Честно говоря, некоторые девушки из моего круга общения, наверное, думали, что я так и поступил.



Я плохо помню вступительную речь Кита, просто потому, что я был в ауте от всей этой ситуации, но там было что-то вроде «Нет никаких гарантий вашего успеха, но если вы будете усердно работать и тренироваться, то...» бла, бла, бла, ну вы поняли. Потом он поинтересовался, есть ли у нас вопросы, и традиция Криса говорить глупости при первой встрече продолжилась, когда я выдал: «А сколько у вас было матчей?». Кит с озадаченным и разозлённым лицом сказал, что не знает. Как он мог не знать? А действенного способа узнать и не было. Если нужно узнать, сколько игр сыграл Уэйн Грецки в NHL, можно было узнать в книге рекордов, но по реслингу таких книг не было. Я прямо тогда и решил, что буду вносить в список каждый свой матч и с первого боя 2 октября 1990 года, против Ленса, до моего 1877 матча 22 августа 2005 года против Джона Сины, я так и делал.



Кит пригласил нас на ринг «показать пару штучек», я не мог поверить своему счастью. Я никогда не находился на ринге как профессионал и не был уверен, достоин ли такой чести. Медленно перешагнув под верхним канатом, я оказался на священной земле. Ринг был достаточно жёстким, но слегка покачивался, когда каждый из студентов забирался на него. Несмотря на то, что до этого я не тренировался ни минуты, ринг принял меня как нового любовника. Это место для меня.



Когда все забрались на ринг, Кит попросил некоторых ребят показать кувырок вперёд и продемонстрировал базовый бамп на спину. Потом он, внезапно, схватил меня и сказал «Прими бэк бади дроп, Калькулятор». Я не среагировал на его несмешную провокацию, но сильно испугался, сразу после того, как он оттолкнул меня от канатов.



Нельзя просто толкнуть непосвящённого в канаты – это опасно, сначала нужно научить. У меня не было ни малейшего представления, как отталкиваться, рассчитывать расстояние в шагах, как быстро бежать. Если бы я умел это делать, я бы не приезжал в Розово FN Доллар вообще! Я быстро понял, что стальные тросы не прощают ошибок. Если оттолкнуться правильно, железные друзья двинут тебя обратно. А если нет, ты резко остановишься и получишь эквивалент удара бейсбольной битой в живот, ну и синяки в придачу. Я не представлял как безопасно и правильно падать на спину, что является залогом здоровья реслера за работой. Обучение «бампа» – долгий процесс, который начинается с ударов по рингу руками сотни раз подряд, лёжа на спине. В общем, когда Кит толкнул меня в канаты для бэк бади дропа, он совершил опасный и глупый поступок. Я, наверное, сильно задел его вопросом, на который у него не было ответа в присутствии всей группы. Теперь он вершил свою месть.



После столкновения с канатами, я почувствовал как будто Брюс Ли засадил мне ногой по рёбрам. Затем я побежал на Кита, который уже нагнулся для того, чтобы меня перебросить. Технически, я должен был перевернуться в воздухе и принять бамп на спину с двухметровой высоты. Но когда Кит подбросил меня, я перекрутился и приземлился прямо на ноги, как в многочисленных матчах со Стенозадом в Б.Ф.Р. на арене школьного спортзала. Я с гордостью могу сказать, что попал в десятку с этим трюком. Лучшие не смогли бы повторить красивее.



Группа была восхищена ещё больше и одарила мои акробатические способности бурной овацией. После трюка Оуэна Харта, я предположил, что в мгновение стал учеником-суперзвездой 1990 года. Я принимал похвалу своей аудитории, пока Кит не повернулся за моей спиной, не схватил меня рукой за шею и не упёрся коленом мне в бедро, для эффективного сбивания с ног.



Он заломал мне руки за спиной (это грейпвайн, называется) и начал давить на макушку головы и подбородок одновременно. Я вспомнил Джесси и его рассказы о знаменитой технике выдавливания страданий из новичков от семейки Хартов.



Я молча лежал, а Кит сжимал мою челюсть ещё сильнее, пока я не почувствовал, что мои передние зубы собираются сломаться пополам. Он настолько сильно проводил приём, что я даже ощутил, как мои зубы прогибаются под давлением. Мне было страшно, но я лежал, молча, и это был мой путь к спасению. Позже я узнал, что классический метод Хартов заключался в том, чтобы дождаться крика жертвы и придавить её ещё сильнее. Отсутствие крика – твой билет на свободу, и пока я хранил тишину, Киту надоело, и он отпустил меня. Я бы очень хотел вам сказать, что не заорал, благодаря своему сверхчеловеческому болевому порогу, но, увы, это не так. Я молчал потому, что просто не мог открыть рот. Если бы мог, то пищал бы как двенадцатилетняя девчонка (пожалуйста, не говорите никому, ладно?).



После демонстрации своей хулиганской стороны, напав на меня сзади, Кит собрал деньги у оставшихся учеников и ушёл. Он больше не возвращался, и его получасовое присутствие было единственным среди восьми БРАТЬЕВ ХАРТОВ на протяжении всего курса Реслинг Лагеря БРАТЬЕВ ХАРТОВ.



Когда единственное звено династии Хартов покинуло здание, я понял, что реслинг бизнес был немного не таким, как мне казалось. К счастью, у Эда был план тренировок Стю Харта составленный в далёкие 60-е и он следовал ему шаг за шагом. Хотя Стю лично и не присутствовал, он всё же учил нас. Эд Ленгли был лжецом и лицемером, но следовал словам Стю до каждой буквы и вместе со своим помощником Бредом Янгом был довольно хорошим учителем.



В тоже время гостиница Вилли не оправдывала ожиданий. Комната была липкой и жирной, манила к себе тучи муравьёв, духи уборщицы прованивали помещение после каждой уборки. В первый же день моего пребывания, посреди ночи сработала пожарная сигнализация. Я проснулся в страхе того, что заживо сгорю в Окотоксе, городе с самым паршивым названием. Я второпях собрал все свои вещи (включая бас гитару и велосипед) и спустил всё своё имущество по лестнице в рекордное время. Остальные потенциальные погорельцы собрались на стоянке и ждали до того момента, как вышел Зиг и сказал, что сигнализация срабатывает всё время без причины.



Пять дней спустя сигнализация снова сработала. Я подумал, что если эта дыра сгорит, я буду пылать вместе с ней, и вышел в коридор. Там я заметил Дровосека Дейва, срывающего сигнализацию со стены. Промелькнула мысль спросить его о том, что же мы теперь будем делать при настоящем пожаре, но его взгляд и шрам от пули на животе (прямо как у меня на подоконнике) переубедили меня в сторону здорового сна. Как ни крути, впереди был очередной день выбивания дерьма из тела юного Кристофера.



Тренировки проходили с шести до десяти вечера, пять дней в неделю на протяжении двух месяцев. В первые две недели мы растягивались (не по-Хартовски), бегали и делали простейший комплекс физических упражнений. Сначала мы, по несколько раз, бежали в одну сторону зала, резко разворачивались и возвращались обратно. Потом пробегали милю и ещё милю спиной вперёд. Ты когда-нибудь пробегал милю спиной вперёд? Попробуй, сынок, это не так и просто. Затем мы приседали, держа гриф под ногами. Начиная с двадцати пяти, увеличивая количество каждый день, и в результате мы добирались до пяти сотен. Делал когда-нибудь 500 приседаний с грифом под ногами? Если сделаешь, я лично приеду к тебе домой, помою окна, выгуляю собаку и приготовлю тебе бутерброд. Ладно, наверное, окна мыть не буду.



Потом мы делали «мостики» только с помощью ног и головы. Начиная с тридцати секунд, и концу курса мы должны были простоять так пять минут. Это было жестоко. Множество раз, я стоял в этом мостике, пока на глазах не появлялись слёзы, а мышцы умоляли о пощаде.



Мы прошли через Шведский Стол растяжек, включая занимательное упражнение в котором Бред руками хватался за внутреннюю сторону одной лодыжки, ногами опирался во внутреннюю сторону второй лодыжки. Таким способом он медленно раздвигал мои ноги до упора, а Эд толкал меня в спину и я лицом вдавливался в мат. Когда я чувствовал, как меня четвертуют, слёзы снова возвращались на глаза.



Каждый раз, когда растяжки заканчивались, я задавался вопросом, как же это связано с реслингом? Растяжки тесно связаны с реслингом, таким образом, проверятся дисциплина и выносливость. Эд проверял, достаточно ли мы сильные для того, чтобы выдержать физически и психологически. Не удивительно, что большинство учеников не выдержали.

На второй день тренировок исчезло четырнадцать учеников. На протяжении недель люди начали пропадать как фильме про Джейсона, но быть убитым мутантом в маске хоккейного вратаря не так больно как тренироваться в Лагере.



Дровосек Дейв ушёл после двух недель, доказывая, что лесорубы не достаточно сильны, для того, чтобы стать реслерами. У лучников, с другой стороны, было больше выносливости, так как неуклюжий Виктор ДеУайлд спокойно выносил все тяготы и лишения реслинг лагеря. Тетива и стрелы успешно подготовили его для карьеры реслера? Только Робин Гуд знает точно.



Одноклассники меня не впечатляли, но я начал уважать Вилфа. Несмотря на то, что он не мог смотреть прямо, Вилф работал с полной отдачей и никогда не жаловался. Однажды мы тренировали сансет флипы, он перепрыгнул через противника и приземлился прямо на голову, в сопровождении страшного звука удара. Все затихли, Вилф пошёл в туалет, жалуясь на изжогу и несколько минут спустя, он вернулся и продолжил тренировки, как ни в чём не бывало. Его вела мечта стать джоббером (человеком который постоянно проигрывает) в WWF. Всё-таки, он добился своей цели, я слышал, Вилф воплотил в жизнь свою мечту, работая на телевизионных записях Федерации.



Я поднимаю свой бокал за него.





Глава 7: Роб Бенуа



Один из важнейших навыков профессионального реслера это умение принимать бампы, или попросту говоря падать. Существуют задние, боковые и передние бампы (вспомните, как любит плюхаться Рик Флэр) (наивный Кристофер не догадывается о существовании БАМПОВ НА ШЕЮ – прим. Дарклайта). Один чувак, из нашей группы в Лагере, упал на живот, сполз с ринга, и ушёл. Мы его больше никогда не видели. Необходимо было падать снова и снова, множество раз, что, конечно, не могло не приводить к болезненным ощущениям на утро. Поднимаясь с кровати, я очень осторожно опускал на пол сначала одну ногу, потом другую и медленной вставал. Я не чувствовал себя 19-летним парнем, скорей 60-летним стариком. Мне пришлось стать пионером в области использования мешочка с косметическими шариками в штанах для непосредственной защиты, повреждённой задницы. Еще у меня постоянно болели пятки, потому что при падении они ловили удар в первую очередь. Пятки все время ныли, порой было очень сложно ходить – времени на восстановление практически не было. Однако о том чтобы сдаваться не было и речи, так что я как мог, зализывал раны и продолжал тренировки на следующий день.



Несколько недель спустя мы наконец-то научились правильно отталкиваться от канатов. Секрет был в том, чтобы, рассчитав пересечь ринг в четыре шага, повернутся на левой ноге, правой рукой ухватиться за канат, опереться спиной и оттолкнуться от него с поднятой правой ногой. Мы продолжали практиковаться, пока спины абсолютно всех участников не покрывались сочными синяками. Мы делали кувырки из одного угла в другой, чтобы прочувствовать ринг. Все это очень помогло нам получить первоначальное представление о том, как нужно выстраивать матч. Тем не менее, в будущем я встретил кучу реслеров, у которых это представление отсутствовало напрочь.



Экшн Центр стал убежищем для безработных реслеров, которые считали себя дерьмом, только потому, что выходили на ринг пару раз. Меня эти парни не впечатлили совершенно – раньше я о них никогда не слышал, к тому же подавляющее большинство из них пребывало в ужасной физической форме, как собственно и многие ребята из моей группы.

Однажды вечером в зал зашел парень, которого я сначала принял за уборщика. Популярную, на то время, причёску дополняли очки, с очень толстыми линзами, усы (такие обычно бывают у порно-актеров) и достаточно внушительный пивной мамон. Я был неприятно удивлен, когда Эд подозвал меня и Лэнса и сообщил, что этого парня зовут Боб Паппетс, он реслер, промоутер, и мы будем работать под его руководством.



Промоутер? Этот мужик с внешними данными Марка Борчардта (американский независимый режиссер – прим. S_A), собравшегося на церковный пикник был промоутером??? Мое воображение заработало с бешеной скоростью, прикидывая все потенциальные места, в которые он может меня отправить выступать. Я спросил его, где он проводит свои шоу, и с тревогой ожидал, что сейчас он ответит «Эдмонтон», или «Ванкувер», или «Москва», или...



– Иннисфэйл



Иннисфэйл? Иннисфэйл был богом забытой крошечной фермой в двух часах езды от Калгари. Я почувствовал запах пива в его дыхании, а он продолжал. «Я регулярно организовываю шоу, и хотел бы использовать вас парни». Затем он повернул свои очки в мою сторону и произнес: «Ты похож на Криса Бенуа. Я хочу представить тебя как его брата, Роба Бенуа».

Мне понравилось то, что я напомнил ему Криса Бенуа, потому как я был в восторге от того, как этот парень боролся в Стэмпиде. Поэтому я собирался выжать из Роба Бенуа всё, что только можно было в данной ситуации.



Постепенно начали показываться остальные реслеры, работавшие на Паппетса. Тут был парень по имени Ли Бэрекай (произнесите это быстро), который отыгрывал гиммик гея-пианиста и обладал как будто специально подобранным под этот образ телом. Я встретил Брета Комо выступавшего за WFWA в Виннипеге. Мне казалось, что любой, кому удается пробиться на национальное ТВ, становится богатой суперзвездой, так что моментально зауважал Брета. Однако я заметил, что практически все у Паппетса от Комо до Брэда Янга были маленькими. Очень вдохновлял тот факт, что многие из этих опытных реслеров были размером с меня. Все те слова, которые я слышал, когда люди мне говорили «Ты слишком мал, чтобы стать реслером» были разбиты в пух и прах.







Август 1990. Поднял Ленса на Горилла Пресс Слем. Деб за этим наблюдает и думает про мандарины.



Несмотря на советы от профессионалов, человеком, у которого я больше всего учился, был Лэнс. Он был великолепным атлетом и таким же большим фанатом реслинга как я. Поэтому мы ежедневно в поте лица трудились на тренировках. Кроме того, он был моей полной противоположностью в характере. Я был шумным и дружелюбным, в то время как Лэнс – молчаливым одиночкой. Однако мы прекрасно ладили во многом еще и потому, что практически все остальные парни по сравнению с нами жутко лажали. Мы были единственными, кто прогрессировал и рос в мастерстве. Мы поняли, что если бы одного из нас не было в наборе, другой не смог бы достичь успеха в дальнейшем.



Эд прекрасно понимал, что мы были его лучшими студентами. Он ужинал с нами, рассказывал о предстоящих шоу, которые должны были состояться в этих краях, и даже давал нам одним тренироваться на ринге. Вот с этого момента мы по-настоящему начали расти, потому что спокойно могли отрабатывать самые разные вещи без остальных студентов, которые нас только тормозили.



У меня было преимущество перед всеми в самом начале, потому что я уже знал, как правильно проводить бодислэмы и суплексы, делая их в BTWF. Однако Лэнс все схватывал на лету и очень быстро меня нагнал. Пока все остальные по-прежнему практиковались в базовых армдрагах, Лэнс и я уже вовсю проводили друг другу приемы, вроде «Ножниц головы» и «Франкенштайнеров».



Лэнс помогал мне не только физически, но и ментально. Он был настолько хорош, что меня просто бесило, когда он делал что-то лучше. Если он стоял на ринге, а потом сходу запрыгивал на третий канат, это как бы означало, что я тоже должен так сделать. Я был в ярости, когда попробовал и облажался. Он мог сделать идеальный лег-дроп с первого дня пребывания в Лагере, в то время как у меня это не получается по сей день. Каждый раз, когда я пытался это сделать, Лэнс одаривал меня такой презрительной усмешкой, что мне хотелось бросить все, подойти к нему и снести ему челюсть в район затылка. Не было сомнения насчет того, кто был лучшим студентом в классе, и меня это серьёзно задевало.



Примерно через месяц пребывания в школе меня приехал навестить отец. Он понимал, что значит бросить все ради заветной мечты, потому как сам так сделал в 19 лет ради хоккея.

Неважно, что произойдет, я всегда знал – отец на 100% на моей стороне. Я не знаю, что он думал, когда Эд и Брэд растягивали мне промежность, а я вопил как резаный, но он в любом случае уважал мое решение.



Посмотрев на нашу тренировку, он сказал: «Тебе так повезло что Лэнс тоже здесь». Он также считал, что мы были лучшими студентами набора, но ему еще очень нравился Вик, особенно когда тот начал появляться в халате со стетоскопом и отыгрывать гиммик Доктора Любовь.



Когда мы начали отрабатывать короткие матчи с остальными студентами, Лэнс и я красовались, как могли. Лэнс решил, что будет злобным русским, одетым в черную майку с надписью СССР на лямках. Я щеголял в серых гимнастических шортах. Мы погрузились в отработку приемов для «продвинутых студентов». Правда, в основном все движения были позаимствованы у Шона Майклса и Оуэна Харта. Оставшиеся ребята же до сих пор не могли принять простой хип-тосс.



Эд очень много работал с нами над матчами, и если вы когда-нибудь слышали о теории, что некоторые люди гораздо лучше учат, чем выступают, то это точно было про него. Он выходил на ринг как Горный Дикарь Гото, одетый в меховые сапоги и такую же жилетку. Вместе это выглядело так, как будто было сделано из материала, которым накрывают унитазы в туалете. Все что он делал, сопровождалось криком «Хьяяяя!!». Однажды мы провели Доктору Любовь хип-тосс, и когда тот крикнул «Хьяяя!!» у него изо рта вылетел зубной протез. Nuff Said.



«Хьяяя!!!»



В свободное от тренировок время мы с Лэнсом проводили кучу времени за просмотром видео в его комнате. Он притащил в гостинницу Вилли из Онтарио свою коллекцию записей и видеомагнитофон. Он был большим фанатом NWA, в отличие от меня. Однако, очень скоро, я как следует познакомился с работой Рика Флэра, Стинга и Лекса Люгера. Тогда же я заметил разницу между двумя компаниями. NWA предпочитали во главу угла ставить реслинг, в то время как WWF больший упор делали в сторону шоу. Это также хорошая аналогия, если посмотреть на то, как по-разному складывались наши с Лэнсом карьерные пути.



Когда цикл тренировок подошел к концу, Эд и Брэд собрали нас и толкнули речь похожую на ту, что мне выдал Кэтфиш Чарли. От Брэда я услышал новую для себя вещь – на ринге очень многое зависит от более опытного реслера. Он должен решать как будет проходить матч, и что и когда должно быть сделано. Некоторые из наших коротышек отреагировали на эту речь с таким же негативом, как я, когда узнал что реслинг – это не настоящее соревнование.



После собрания мы с Лэнсом отработали десятиминутный матч, который закончился «Бродвеем» (ничьей) на десятой минуте. Чуть позже я случайно подслушал, как Деб сказала с разочарованным взглядом: «Я думала Лэнс выиграет. Он намного лучше Криса». Даже спустя восемь недель тренировок её Ай Кью остался на уровне мандарина. Однако, так или иначе, её слова меня задели, и я продолжал завидовать Лэнсу.



Наш выпуск Лагеря Хартов ничем особо не выделялся. Те, кто дошли до конца, и закончили обучение остались без церемонии, диплома и квадратной шляпы. Им достались только идиотские поздравления и гарантированное туманное будущее. Я гордился тем, что прошел через все это. Теперь пора искать работу.



Часть 3: Вичита и другие интересные места









Я очень переживал по поводу своего будущего, и пока планировал остаться в Калгари и постараться найти здесь работу. К счастью, Эд развеял некоторую неопределенность, разрешив мне, Лэнсу и Виктору продолжать тренироваться в Экшн центре совершенно бесплатно.



Теперь я мог спокойно тренироваться дальше, но это не решало моих финансовых проблем – деньги постепенно заканчивались. У меня была далёкая родня в Окотоксе. От них я узнал о существовании Бев Палко и ее мужа Джерри. Семья Палко жила за городом и искала человека, который мог бы покрасить им забор на заднем дворе. Это, конечно, не самая захватывающая работа в мире, но я был рад и такой возможности и принял предложение.



На следующий день на выезде из Окотокса я увидел нехилый загородный дом-ферму, окруженный чем-то, предположительно напоминающим забор миль в пять длиной. Это был не только дом Палко, но также и ЗАБОР Палко. Вместо того чтобы заняться покраской небольшого заборчика пожилой леди мне предстояло побелить Великую Альбертскую Стену.



Бев встретила меня у дверей и оказалась одной из самых дружелюбных людей, которых я когда-либо видел. Ей было уже за сорок, она обладала заразительным смехом и понравилась мне с самого начала. Она отвела меня в гараж, забитый краской и кистями-роллерами и велела загружаться.



После того как я набил багажник, мне понадобилось пять минут, чтобы переехать поле. Машина тряслась и подскакивала на камнях и норах кротов. У стогов сена паслись коровы, совсем рядом противно ржали лошади, и малютка Крис вдруг осознал, что он больше не в Виннипеге.



Я добрался до конца поля, врубил новый альбом Anthrax и начал красить, красить, красить. Четыре часа спустя я был выжат как лимон, а похвастаться мог только семью футами покрашенного забора. Я только что завершил самый сложный двухмесячный курс тренировок в своей жизни, и теперь меня разжаловали до этого?



Тем не менее, плюсы в покраске забора Палко тоже были. Учитывая тот факт, что практически всё лето я питался в Петро-Кэн (расплачиваясь за еду карточкой своего отца), то когда миссис Палко прокричала что обед готов, мой желудок просто подпрыгнул от радости. Разносолов не было, но в то же время это был один из лучших обедов в моей жизни. Сэндвич с толстым куском ветчины из домашнего хлеба, свежее с пылу-жару хрустящее шоколадное печенье и стакан холодного молока. Это было настолько божественно, что могло с тем же успехом быть приготовлено в Ватикане. Ну или это просто мне так казалось после восьми недель проведенных на бурито и твинки (слоеные пирожные со взбитыми сливками, популярные в США – прим. S_A).



В семье Палко было два сына: Брэд – также очень дружелюбный парень, которого я встретил за обедом и Тайлер, который впоследствии стал для меня как брат. Вы бы так ни за что не подумали, когда мы встретились в первый раз. Ему никто не сказал, что я буду заниматься покраской забора, поэтому паренек очень удивился, когда какой-то непонятный длинноволосый чувак на зеленом драндулете появился на их отдаленной ферме и начал рыться в их гараже.

– Ты должно быть Тайлер – выдал я. После этого мы уставились друг на друга в полнейшей тишине. Это продолжалось, наверное, целую вечность. Наконец он ответил «Угу», а потом вышел за дверь, чтобы спросить своего отца, какого хрена я тут делаю и кто я вообще такой.



Палко воспитывали приемных детей годами, и когда услышали мою историю и поняли, что больше всего на свете я хочу свалить из Вилли, тут же предложили мне свободную комнату в их доме. В обмен на покраску забора разумеется. Я переехал к ним, собираясь остаться месяца на четыре, но в итоге прожил там четыре года. Они стали для меня второй семьей. Неважно насколько туманны были мои профессиональные перспективы – мне всегда было куда вернуться. Оплата не была проблемой, поскольку мне всего лишь надо было платить десять баксов в день и заниматься хозяйственными работами. Поскольку это была ферма, эти работы включали в себя спасение коров отправившихся в путешествие по шоссе, охота на сусликов в поле и закидывание сена в сарай – ничтожная плата за любовь и доброту этих людей, которая помогла мне добиться успеха, и я всегда буду им за это благодарен.



К сожалению, не все в моей жизни продвигалось так же хорошо как ситуация с крышей над головой. В неудачной, во всех смыслах, попытке походить на одного из близнецов Нельсон (на какого именно – Ганнера или Мэттью, точно не знал), я купил упаковку дешевой краски для волос. В итоге моя голова напоминала зажаренную живьем канарейку. Но самому худшему еще предстояло случиться.



Мой друг по имени Шейн Лэновей переехал с семьей в Калгари в то же время, что и я. Переночевав у него, я, в знак благодарности, согласился покосить лужайку, когда мама Шейна вышла из дома и сказала, что мне звонит отец.



Я очень испугался – папа понятия не имел, где я нахожусь. Должно быть, произошло что-то очень плохое, раз ему пришлось так срочно меня разыскивать.



Взяв трубку, серьезный голос отца заставил мое сердце сжаться еще сильней. «Ты должен вернуться домой, немедленно. С мамой произошел несчастный случай». Мое сердце выпрыгивало из груди, когда я спросил, умерла ли она. «Нет, но ты должен приехать прямо сейчас. Она в реанимации и может не дотянуть до завтра».



Отец встретил меня в аэропорту Виннипега, и рассказал, что произошло. Три года назад, после того как мои родители разошлись, мама начала встречаться с новым мужчиной. Как и положено бунтующему подростку, я встретил его очень холодно. Когда он приходил к нам в дом, я всегда старался отделиться от них, так как еще не отошел от потери старой семьи, и не горел желанием обретать новую. Я не мог спокойно смотреть на то, как они встречаются и после нескольких громких ссор с мамой, она, наконец, сказала: «Я не заставляю принимать тебя всё, так как оно есть, но у меня тоже есть личная жизнь, ты должен смирится. Я хочу быть счастлива и надеюсь, что ты тоже этого хочешь».



Я отвозил ее к ее приятелю Дэнни каждую пятницу, и на все выходные машина и дом были в моем полном распоряжении. Неплохая компенсация для подростка, живущего в расколовшейся семье, не правда ли?



Мама попала в реанимацию после ссоры с Дэнни. Все происходило на лужайке перед домом. Она набросилась на него в ярости и неудачно упала прямо на голову. Ее моментально парализовало. Она сказала Дэнни, что не может двигаться, но он не осознал того, что действительно произошло. Денни отнёс её в дом, положил на кровать и ушёл. Только несколько часов спустя он понял, насколько всё серьёзно и наконец-то вызвал скорую помощь.



В последний раз я видел маму, когда она провожала меня в Лагерь Хартов. Это был солнечный июньский день, я отчетливо помню запах летних цветов. В следующий раз я встретился с ней в реанимации, две недели спустя окончания курса. Теперь это был пасмурный день в середине сентября, единственным запахом был отвратительный смрад больничного дезинфицирующего средства. С тех пор каждый раз, когда я оказываюсь в больнице и чувствую его, я мысленно возвращаюсь в тот день.



Я зашел в двери, и, не узнав лежащего человека с распухшим лицом, решил, что попал не в ту палату. Потом я понял, что это лицо моей матери. На нем появилось жалкое подобие улыбки и меня как будто чем-то придавило. Вся тяжелая работа, все пройденные трудности, все мечты стать звездой WWF немедленно испарились, как только я увидел ее на больничной койке. Теперь главным была моя мама, и ничто в мире меня больше не волновало. Я искренне надеюсь, что вам никогда не придется пережить это чувство и увидеть одного из самых близких людей неподвижно лежащих в больничной кровати с медицинским ореолом вокруг головы, затянутым так туго, что можно видеть капельки плазмы (не крови), скатывающиеся по влажному лбу.



Я провел рукой по ее щеке. Это было единственное место, которое она хоть как-то чувствовала. Она посмотрела на меня с еще одной слабой улыбкой. Однако это не помогало скрыть ужас, читавшийся в глазах.



Я вышел из палаты, чтобы немного придти в себя и решить, как же именно я прикончу Дэнни. Я хотел убить его и его детей и это не преувеличение. В коридоре ждал полицейский. Взглянув мне в глаза, он прочитал мысли и остановил меня. Это был огромный мужик с толстыми усами, и я понял, что грубить ему не стоит. Еще я понял, что он хочет мне помочь.



Перед тем как заговорить он долго не думал: «Я сожалею о том, что случилось с твоей матерью, но если ты тронешь этого парня, то отправишься в тюрягу. Если ты сделаешь то, о чем думаешь, то это будет конец сразу трех жизней: его, твоей и твоей матери».



Я не слушал. Он так говорил, как будто есть выбор, но выбора на самом деле не было. Я должен был остановить его. «Закон...». Я перебил полицейского: «На х*й закон. Я убью его». То, что он ответил, возможно, спасло жизнь Дэнни... как и мне.


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю