Текст книги "Повесть Льва: Вокруг Мира в Спандексе (ЛП)"

Автор книги: Крис Джерико

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 27 страниц)

Глава 30: Дональдо Макудональдо

Оставив SMW позади, я был готов отдать все силы на то, чтобы оставить свой след в Японии. И, несмотря на то, что WAR, похоже, были впечатлены моей работой, я нервничал. Потому что в моей истории уже были фальстарты.

Несколькими годами ранее в Калгари после всей этой фигни с Фредом Джангом, он всё-таки отправил Лэнса Шторма и меня на трёхнедельный тур по Японии с FMW. Тур был запланирован на октябрь 1991-го, всего через год после моего дебюта в Ponoka Moose Hall. В течении того года я провел целых 39 матчей. Это означало, что я был зелёным как Гринч, и совсем не был готов для серьезной международной платформы. Но FMW была маленькой компанией, а я работал за дёшево, так что сделка была заключена.

Фред считал себя гением, и у него возникла идея отправить нас в Японию как «Внезапный Удар». Он был уверен, что название команды так же важно, как сама команда. И он был уверен еще больше, что такое название было просто золотой жилой. Лэнс и я были с этим не согласны, так как для Канадской команды название «Северное Сияние» подошло бы лучше. Но Фред и слушать не хотел, он был убеждён, что «Внезапный Удар» – это имя, которое нас обогатит!

В любом случае это лучше, чем «Грязные Гарри»

Другая гениальная идея Фреда заключалась в том, чтобы одеть «Внезапный удар» в трико, сделанное из специальной ткани, способной менять цвета во время матча. Я никогда и не слышал о таком волшебном текстиле. Скорее всего, Фред собирался заказывать мистическую ткань у Вили Вонки. Но даже если Умпа Лумпа на самом деле выращивал её на дереве Шазбот, то разве не лучше подошёл бы концепт меняющих цвет трико команде под названием «Северное сияние»?

Удивительный материал так и не материализовался, в отличие от нашего Японского тура. Фред дал нам на подпись контракт, якобы присланный из Японии. Он пестрил печатными ошибками и забелёнными местами. Было совершенно очевидно, что он пошаманил над старым контрактом и передал его нам в качестве нового, точно так же как он сфабриковал когда-то контракт для Большого Титана с WCW.

Он также пообещал сделать нам визы, а потом передумал и сказал, что они нам не потребуются. Вместо этого, он дал нам адрес Рикки Фуджи, своего друга в Токио. Если нас будет доставать иммиграционная служба, то мы должны будем ответить, что приехали сюда в отпуск и остановились в доме Рикки (ага, «Дом Рикки». Прям название для ситкома).

Сам полёт беспокоил меня не меньше. Я не понимал, как самолёт может оставаться в небе так долго и боялся, что начну паниковать в воздухе. К сожалению, так как я не мог взять билет на восточный пароход, выбора у меня не было.

Когда я подобрал Лэнса по пути в аэропорт, на нём были одеты рубашка с воротничком и галстук без какой-либо видимой причины. Когда я спросил у него, зачем это – он ответил «Ну, мы ж в Японию собираемся, поэтому я подумал, что надо надеть галстук». Серьёзно, так и было.

Его и так бесило то, что я опоздал, забирая его. И это более-менее иллюстрировало наши дальнейшие отношения с ним... Я опаздывал, а он был в галстуке.

FMW всё ещё была не оперившейся компанией. У них было не так много денег, так что они купили нам самые дешёвые авиабилеты, которые можно было найти. Таким образом, нам нужно было лететь 3 часа на юг в Лос-Анджелес чтобы там пересесть и лететь 3 часа назад на север, к нашей конечной точке – Нарита, Токийскому аэропорту.

Когда мы летели в Л.А., я увидел, что Edmonton Oilers летят вместе с нами и сидят в одном салоне с такими нищебродами как мы. Марк Месье, Яри Курри, Билл Рэнфорд – большинство из тех, кто выбил моих любимых Winnipeg Jets из розыгрыша Кубка Стэнли всего год спустя – все были там.

Я знал, что парень, сидевший позади меня, играл за Oilers, но я всё никак не мог вспомнить его имя. Это сводило меня с ума и когда ему понадобилось выйти в туалет, я перегнулся, чтобы разглядеть, что написано у него на сумке под сиденьем. Я теребил его багаж, пока не обнаружил бирку и холодные мурашки побежали по моей спине, когда я понял, чья сумка это была. Секундой позже, тёплая струя намочила мои трусы, когда взбешённый глубокий голос за плечом произнес: «А ну-ка на х*;%? убрал руки от моей сумки».

Я медленно поднял голову и встретился лицом к лицу с Дэйвом Семенко, одним из самых суровых тафгаев в истории NHL. Единственной причиной, по которой Цементоголового взяли играть за Oilers было то, что он уничтожал любого, кто хоть на миллиметр приближался к Уэйну Гретцки.

А теперь он хотел уничтожить меня.

Я сидел в тишине, не мог ничего сказать и дрожал перед лицом смерти.

Семенко наклонился к моему лицу с мощью 1000 нокаутов, которые были у него за плечами... и мощью его кофейного дыхания, которое чуть не довело счёт его нокаутов до 1001-го.

«Не трожь мои вещи, урод».

Когда я начал оправдываться, он оборвал меня и сказал «Даже не думай хоть слово сказать до конца полёта»

Итак, до конца полёта я уставился на мои, неожиданно ставшие довольно интересными – шнурки ботинок и пережил рейс в Л.А. невредимым. После пересадки, я скоротал время, читая мой Англо-Японский словарь, делая пометки, какие фразы и слова я буду использовать, когда мы приземлимся.

Мы с Ленсом прибыли в Нариту без рабочей визы, без понятия, кто нас должен был встретить, без адреса компании, которая нас наняла, и меньше чем с двумя сотнями канадских долларов на двоих в кармане. После того как мы без проблем прошли таможню (опять-таки, пришлось прибегнуть к Силе Джедаев), нас встретил Ито, рефери из FMW. Он говорил на английском, но для меня это не имело никакого значения, так как я уже практически свободно изъяснялся на японском, после моего интенсивного курса во время полёта.

Словарь говорил, что «Конничи-ва» означает «Добрый день». У меня были бы проблемы, начни я практиковать правильное произношение в самолёте, но я и так всё понял, поэтому, когда Ито представился нам, я практически прокричал ему в лицо «Коне-Икки-уэй!»

Он объяснил, что правильно будет произнести «Ко-Ни-Чи-Ва», так что через пять минут нахождения в стране, я зарекомендовал себя как высокомерный, стереотипный, турист-ханжа, который говорит «Добрый день» в 6 вечера, причём произносит это так, что никто всё равно ничего не поймёт. Я был странным Лонг Дак Донгом.

Путь из Нариты в Токио должен был занять 2 часа, но занял все 4 из-за движения машин бампер-к-бамперу. Дождь лил с неба, и Токио под ним выглядел футуристично. Практически город из «Бегущего по лезвию»: гладкие современные небоскрёбы с гигантскими мигающими неоновыми вывесками, освещающими автострады, построенные над другими автострадами.

Мы заселились в маленький токийский отель под названием «Зелёный», который по странности имел синий логотип. Моя комнатка была размером с чулан, но это был мой первый бесплатный отель, так что всё было супер. Я одел кимоно и тапочки, которые предоставлял отель и прошаркал по комнате, словно последний самурай.

Мне не хотелось тратить впустую время, которое мне было отпущено на осмотр достопримечательностей, так что я встретился с Лэнсом и Ито у ресепшЕна и мы пошли на улицу в поисках сакэ и ниндзей. Мы не нашли ни того ни другого, так как все рестораны и магазины были закрыты, несмотря на то, что было всего 9 вечера. Наконец-то мы нашли магазинчик под названием «Станция Лоусона». Я уже помирал с голода, так что еда в духе 7-eleven – может быть, бобовый буррито и Slurpee, звучало очень аппетитно.

Ни того, ни другого Станция Лоусона не предлагала. А вот что было у Лоусона – так это всякие деликатесы вроде кукурузных сэндвичей, кумкватов, упаковок гороха в стрючках, коробок шоколада на палочке, которые они называли «Поки» и кальмаров в малюсенькой обёртке. Другими словами, у них было всё... кроме того, что я мог бы съесть.

Я всё же остановился на баночке «Потный Покари» (самое хреновое название для спортивного напитка в мире) и коробке жареной курятины. Я вгрызся в кусок жирного цыплёнка, и он был настолько острым, что мигом сжёг мне нахрен весь рот. Потный Покари оказался водой со вкусом лимона, но он так и не помог мне потушить пожар во рту, так что я купил бутылку молока, выдул её одним залпом и меня тут же стошнило. Это было то ли соевое, то ли козлиное, то ли материнское молоко, в общем, какое угодно, но не коровье, и на вкус это была моча.

Я-то думал, что я еду в Японию ради кричащих фанатов и древних дворцов. Но нет, я стоял перед магазином, выблёвывая наружу свои кишки под проливным дождём. Да я лучше в Калгари побухал бы ночью с тем же результатом, вместо того чтобы 16 часов ради этого лететь.

Наконец мы нашли KFC и я был без ума от счастья. Но когда я укусил куриную грудку, за крылышком я обнаружил крохотный мозг. И я говорю о настоящем сером веществе с извилинами и полушариями. Я показал его менеджеру и он с его подчинёнными собрали натуральную планёрку, прежде чем предложить мне новую порцию.

С меня было уже достаточно и я спросил «Где тут у вас МакДональдс». Он уставился на меня в недоумении, пока, в конце концов, не понял, что мне было нужно.

«Оооо, вы имели в виду МАКУДОНАЛЬДО!!!!»

Так назывался известный своими бургерами ресторан, в котором присутствовал рыжеволосый талисман по имени Дональдо МакуДональдо. Я заказал картофельный пирожок с беконом, Терияки-макРиб, и заткнул ими рот.

Следующим утром, с остатками соевого молока и Потного Поки, бурлящего у меня во внутренностях, вся наша команда встретилась у ресепшена отеля и села в официальный автобус FMW. Вот там я и познакомился с Рикки Фуджи, который был той самой связью Фреда с Японией. В отличие от Фреда, он был дружелюбен и вменяем. У него также были волосы по пояс и сильное желание стать Канадцем.

«Чувак, я так люблю Канаду. Это самое лучшее место! Хотел бы я жить в Канаде».

С тех пор мы звали его новым Канадским именем, Рикки МакКензи.

Он постоянно бомбардировал меня кучей таких-совсем-уж-японских вопросов, в которых как ему казалось, был смысл, но на самом деле его там не было.

«Ты любишь рок-н-ролл секс музыку?»

«Тебе нравится шляпа Ричи Самборы?» (гитарист Bon Jovi – прим. S_A)

«А ты видел жён хоккеистов?»

«Ты любишь джинсы?»

«А сколько у тебя пар солнцезащитных очков?»

Рикки также носил одну из самых огромных поясных сумок из всех, что я видел в жизни. Поясная сумка была частью реслерской моды 90-х. Моя неоново-зелёная сумка не заставляла меня сутулится, но у Рикки она закрывала половину его туловища. Он постоянно шарил в ней в поисках пачки сигарет, палочек для еды, или большого гаечного ключа. И кстати насчёт ключа я не шучу.

Опять-таки, сила музыки была универсальной, и поскольку он любил хэви-метал так же как я, мы сразу стали друзьями. Однажды вечером он привёл меня на группу под названием «Privates», которые играли в маленьком клубе. Меня поразило то, насколько вежливыми были японские фэны. Они совсем не шумели, а только смотрели и вежливо аплодировали по окончанию песни. Как потом выяснилось, точно так же толпа вела себя во время реслинга.

Когда мы прибыли в арену Канагава в первый вечер тура, Лэнс прочёл список матчей на вечер, приклеенный к стене скотчем и его челюсть упала на пол.

«Кошмар какой»

«Что такое?»

«Нас там нет. Сегодня первый вечер, а нас даже в шоу не включили».

Я посмотрел на кард и действительно, имён Крис Джерико и Лэнс Шторм в списке не было. Но зато были Клизэ и Рунсе – и это были мы.

Прям как Шер, кому нужны эти фамилии? Просто КЛИЗЭ и РУНСЕ. Клизэ было плохим фонетическим переводом моего имени, где буква "R" не читалась, так как её нет в Японском. Но меня ещё и хуже называли. На рекламе в Calgary Sun я был под именем Chris Cherrykoo.

Еще я заметил, что Клизэ и Рунсе были написаны поверх имени Ониты, что означало, что мы сегодня в мейн-ивенте. В предвкушении великолепной возможности, мы вырядились в наши весёленькие разноцветные пиджачки Сержанта Пеппера с чёрно-зелёными трико, спёртыми у «Рокеров» и сшитыми мамой Ленни Сэйнт Клэра.

Я выбросил в воздух несколько пинков, чтобы разогреться и произнёс ту же молитву, которой я молился перед каждым матчем. Я почти был готов зажечь.

У меня было ещё одно важное дельце перед матчем, и когда я решил сбросить пару детишек в бассейн, то был по-настоящему потрясён, увидев местный туалет.

Это были покрытые керамикой дырки в полу. Целью было сидеть на корточках в нескольких дюймах над «туалетом» и давать себе волю. По мне, туалет должен быть местом заповедным, но поверьте, нет ничего расслабляющего в том, что ты сидишь на полусогнутых ногах, пытаясь при этом завершить свою грязную работу. Ничего.

После этого, я стал умнее и искал вывеску «для инвалидов» или «западный туалет». В «Западном туалете» не выдавали ковбойских шляп или лассо, там был старый добрый Северо-Американский унитаз. То же самое было в инвалидных кабинках. И в тех и в других присутствовала диаграмма на стене, где человечек из палочек сидел на туалете из палочек, объясняя людям, как им правильно пользоваться.

Ну, это для того, если вы не знаете, как пользоваться туалетом...

В общем, когда я закончил с этим делом, то пошёл на ринг в мейн-ивент, в котором Внезапный Удар и Марк Стар дрались против Ониты, Самбо Асако и Уеды, кикбоксера, который был в боксёрских перчатках весь матч.

Лэнс и я зашли на ринг, забравшись на верхний канат и сделав сальто назад в центр. Помню, как я спрашивал у Шона Майклса в Виннипеге, как это сальто делается. На что он мне ответил: «просто залезь да сделай». Я тренировался делать его несколько раз в Калгари, но это был первый официальный раз. Так вот, я просто залез и просто сделал, перевернувшись назад с такой силой, что меня повело дальше, и я шлёпнулся на пятую точку. Это было полным позором. А что ещё хуже – целый полк фоторепортёров из журналов запечатлели моё падение и кислый взгляд Лэнса, который говорил, что дела и на самом деле – полная задница.

Я смирился со своим смущением, когда Онита зашёл на ринг. Это так отрезвляет – когда ты стоишь на одном ринге с боссом компании и с одной из крупнейших звёзд в Японии.

Атсуши Онита основал FMW после того, как ему разонравилось работать на AJPW. Тогда он нашёл нескольких спонсоров и организовал свою собственную компанию. FMW была первой компанией, предлагавшей к показу так вещи, как матчи с колючей проволкой под током и матчи на заминированном ринге.

Онита был довольно кряжистым типом. Он не был таким уж крутым реслером, но обладал при этом невероятной харизмой и индивидуальностью. После его матчей фэны прорывались к рингу, пока он окатывал себя водой и брал микрофон. Затем он мог толкнуть длиннющую речь, каждый раз срываясь на слёзы. Он стал известен тем, что плакал, и его фанаты плакали вместе с ним. Поэтому он провозгласил себя воином для народа, а слёзы олицетворяли его бойцовский дух.

Народ заглатывал его наживку целиком, вместе с крючком, леской, поплавком и кричал «О-НИ-ТА!», в то время как песня «Wild Thing» в исполнении Джоан Джетт ревела по всей арене. Он закончил карьеру, став культурным феноменом и сенатором в Японском Парламенте. Довольно неплохо, как для реслера с провинции, у которого в арсенале всего один приём.

Как только матч начался, я работал в основном против Уеды – кикбоксёра. Он вообще не проявлял интереса к тому, чтобы там находится, и самое хреновое, не проявлял никакого интереса к тому, чтобы притормаживать свои удары руками и ногами. Он просто выбивал из меня дерьмо. Тут я вспомнил одно из правил FMW, которое гласило «Никаких правил» и подумал: «На х#@ этого парня». Я быстро выкатился на пол и схватил стул. Тут и начался фильм «Шейн Крофт из Калгари часть 2 – Возвращение»

Пока я возвращался на ринг со стулом, он совершил ошибку, повернувшись ко мне спиной. Когда он развернулся обратно, я врезал этой суке по голове так сильно, как только мог. Он рухнул на ринг как мешок картошки. Причем картошки там было больше, чем ударов в полную силу, которые он мне нанёс ранее. В реальной драке он бы меня без вопросов уделал, но так, же как в моей встрече с Брузером Бедламом, мой настрой был такой – если я упаду – то заберу кого-нибудь с собой.

Так же как и в Мексике, японцы были печально известны тем, что позволяли себе вольности с иностранцами. Если вы им отвечали такими же вольностями – вы заслуживали их уважение, и только после этого всё шло гладко. Остаток матча прошёл хорошо и Онита закончил его, удержав Марка Стара. Он не стал удерживать никого из «Внезапного Удара», потому что хотел посмотреть, что мы умеем делать. Видимо, умели мы немного, так как в течение всего последующего тура мы с ним больше не работали.

Я знал, что про-реслинг (или пуроресу как они его называют) был популярен в Японии, но до того, как попал туда, не подозревал, насколько. С дюжину разных компаний работало на островке размером с Монтану. Клипы из матчей показывали весь вечер по ТВ, в то время как результаты из предыдущих матчей печатали в общенациональных газетах рядом с бейсбольными счетами.

Были две главные газеты по реслингу – Tokyo Sports и The Weekly Fight. А также два модных первоклассных журнала, в которых были одни из самых лучших спортивных снимков, которых я видел в жизни. Журналы назывались Weekly Gong и Weekly Pro Wrestling. Все их называли бейсбольными журналами, так как их издавала бейсбольная журнальная компания. Понимаете?

Был же какой-то смысл в том, чтобы называть журнал о про-рестлинге «Бейсбольным Журналом»? Кроме того, были ТВ-передачи с названиями «Хэви-Метал L-игра» и «Космический Убегающий Идеон», а также бейсбольные команды «Ниппонские Воины Ветчины» и «Хиросима Карп». Большинство японских медиа и людей с высшим образованием использовали английский язык так, чтобы маленькие крупицы смысла терялись совсем. Они его называли Японоглийским.

Мне не терпелось посмотреть на цветной разворот дебюта «Внезапного Удара» в журналах. Фотографии были потрясающими, а снимки наших фирменных приёмов в действии были подписаны как «Канадские Братья Штайнеры». Это была высокая оценка, потому что Штайнеры были тогда самыми известными звездами-гайджинами (иностранцами) и вообще, великолепной командой.

После хренового дебюта в FMW (проклятие продолжается), «Внезапный Удар» был задействован только в половине шоу. Это не было неожиданностью, так как наш технический стиль не очень-то подходил для колюче-проволочной, заминированной и кроваво-месивной задумки Ониты. Мы выделялись из FMW, не всегда в хорошем смысле.

Большинство шоу проходили перед 1000-3000 фанатами. Это было самое большое количество зрителей, перед которыми мне приходилось работать, но я был удивлён отсутствием реакции у людей. Точно также как на концерте Privates, на который меня отвёл Рикки – зрители вежливо наблюдали и в течение матча могли вообще ни слова не проронить.

Я мог раскладывать руку оппонента по суставам серией впечатляющих захватов и болевых и слышать при этом только сверчков.

«Я чё, вообще отстой? Почему все молчат?»

Затем я делал акробатический приём, или простецкий бросок из вольной борьбы, и зал взрывался «ОООооооооо!!!», а затем опять затихал.

Я понял, что зрителям совсем не скучно, просто они внимательно смотрят. Они понимали все приёмы, все перехваты и наслаждались самим ходом матча. Они уважали искусство реслинга, и так как в FMW его практически не было, они ценили нашу работу.

Большинство фанов были хорошо одеты, или даже носили костюмы. Вообще было похоже на то, что ходить на реслинг в обществе было престижно, сродни походам в оперу. Они уделяли очень много внимания рассказываемой истории и интенсивности выступления. Весь секрет был в том, чтобы вставить в матч несколько ложных концовок («счёт до двух», как Стенозад и я их называли), во время которых фаны громко отсчитывали «АДЫНА, ДЫВА, ООООООООХ!». И снова кратковременные аплодисменты сменялись полной тишиной. Когда на ринге совсем уж кипел экшн, шум нарастал, пока толпа не начинала кричать и хлопать каждому приёму. Мне понадобилось достаточно много времени, чтобы приспособится к такому поведению. Но когда я всё просёк, то пристрастился к такой реакции и начал выстраивать свои матчи так, чтоб добиться максимальной реакции от зала.

Глава 31: Дом ДеЛуис

Япония казалась мне американизированной до предела. Но гулять по Токио было все равно, что ходить по домику в парке с аттракционами, в котором всё немного искажено.

Там были МакуДональдо и Домино везде, но японские версии их блюд имели странный вкус. Люди в 15 градусов шли по улице, одетые в дорогие лыжные костюмы для скоростных спусков, как символ своего статуса. Парни красились в блондинов, чтоб выделяться из толпы, но чаще всего это заканчивалось страшным выжженным оранжевым хаером.

Я хотел снискать расположение японцев, поэтому рассказывал всем кому мог, что я огромный поклонник японской метал-группы Loudness. Но в то время, как Loudness мне нравились, они в своей стране уже своё отжили. Провозглашать свою преданность этой группе было примерно тем же, если б вы приехали в Штаты и говорили всем, что вы фанат группы Dokken.

Тем не менее, все были под впечатлением, что у меня были все их записи, и я знал, что певца зовут Минору Ниихара. Наконец мне подсказали, что лучше интересоваться не сценой 80-х, а 90-х, и я переключился на японского монстра рока номер 1, группу под названием "X" (X-Japan).

Они выступали в переполненном Токио Доум и неспроста, потому что были просто офигительны. Клайв Дэвис (рекорд-продюсер) из «Winnipeg Tendencies Resurfaced» и я сделали это своей миссией – разнести евангелие "X" по всем металлическим друзьям на моей родине.

Я был приятно удивлён – насколько развито было метал-движение в Японии. Гранж захватил Америку и потихоньку убивал хард-рок, но на востоке я проводил часы в Шинджуку Тауэр Рекордс слушая новые метал-альбомы.

Я узнал, что Японские версии CD всех известных групп включают в себя бонус-трэки, наклейки и другие особые фишки, которых больше нигде не найдёшь. Буклеты содержали эксклюзивные фотографии, тексты песен и заметки, написанные музыкантами и переведённые на японский. Для меня это стало целым событием, когда 14 лет спустя я сам подписывал эксклюзивные заметки для японского издания альбома Fozzy «All that remains».

Помимо выбрасывания сотен долларов на компакт-диски, я тратился в местечке, под названием Лобби Бар, куда Рики привёл меня с Лэнсом. Это была причудливая кафешка, которую обслуживали красивые филиппинки. Гайджинов туда пускали только в сопровождении японца. Как только мы туда вошли, девушки сразу же сделали мне массаж спины, наливали мне напитки, и кормили меня, вроде я был Джерикус Цезарь. Затем мы танцевали всю ночь (и на мне постоянно тряслась моя неоново-зелёная поясная сумка) под самую раздражающую японскую поп музыку, которую мне доводилось слышать. Но девушки умели двигаться, и даже научили меня Ламбаде (это запрещённый танец!). Они обращались со мной, как будто я был Королём. Но как только я начинал задумываться о, том, что с моим Поки вот-вот поиграют, девушки проводили нас до двери и пожелали «конбава». Вместо того, чтобы получить хэппи-энд, я получил счёт на 500 баксов.

Выяснилось, что работой девчонок было тусоваться и флиртовать с посетителями, подливая им столько виски, сколько было возможно. Они получали комиссию с каждой 250-долларовой бутылки, которую мы в тот вечер выпили. За такие деньги могли нас хоть Кавиаром угостить.

Во времена BTWF, Стенозад и я читали списки японских рестлеров в журнале и увидели там имя Тарзан Гото. Как японец может носить имя Тарзан? С тех пор любое упоминание Тарзана Гото вызывало у нас смех. И как вы думаете, кто был номером два в компании, после Ониты когда я прибыл в FMW? Тарзан мать его Гото!

Он был низкорослым, толстым, коренастым зверем без передних зубов и лицом, которое только мама полюбит Он без проблем мог ударить зрителя, как только подворачивалась возможность – например, когда кто-то хлопал его по спине во время выхода к рингу.

Как только какой-нибудь дуралей делал так, Тарзан тут же кулаком заряжал ему по лицу. Затем Гото гонял парня по всему залу, хватал его за шкирку и выкидывал на улицу. В Штатах даже если вы криво посмотрите на фаната – вас могут засудить. В Японии, быть избитым любимым реслером – всё равно, что получить медаль за отвагу, и потом вы с гордостью будете рассказывать об этом своим друзьям.

Я уверен, что получать от Тарзана Гото куда почётнее, чем когда вам надирает задницу Эль Пандита. Всё правильно, я сказал Эль Пандита. В переводе с испанского – «Маленькая Панда». А по-английски – «Самый херовый гиммик в мире».

Азиаты просто одержимы пандами, и гиммик Пандиты должен был удовлетворить эту одержимость полностью. Этот клоунский наряд представлял собой костюм Панды в полный рост, включая миленький хлопковый хвостик. Он мог ковылять к рингу, держа в лапке конфетку для фанов, а перед тем как запрыгнуть на ринг, поднять руки и сказать «Я такой милашка!». Во время матча вам надо было селлить ужасно выглядевшие атаки Пандиты, если только сразу не схватить его за хвост. В этом случае прелестное создание начинало бегать кругами пытаясь остановить обидчика.

Ещё хуже – любимый приём аудитории должен попасть в Зал Говёной Славы. Пандита выбрасывал оппонента с ринга и разбегался от канатов, как будто хотел выпрыгнуть на пол. Вместо того, чтобы пролететь между канатами за ринг, он подпрыгивал и падал в позе Плейгёрл с широко расставленными ногами и поставив подбородок на кулачок. Толпа выдыхала «Ооооооо!», а я вообще не понимал, что, блин, происходит! Ребята могли кромсать друг друга бейсбольными битами, обёрнутыми колючей проволокой, а в следующем матче выходил Дом ДеЛуис (американский комик) от реслинга.

FMW была маленькой компанией с менталитетом «буду работать за еду». Большинство шоу, проходили на парковках, огороженных временными заборами прямо под открытым небом. Раздевалок у нас не было, а значит, переодевались мы прямо в автобусе. Очевидно, что у нас не было ни сортира, ни душа, и после матчей мы должны были выдержать трёхчасовую поездку в автобусе, покрытые грязью, потом и кровью. Когда мы заселялись в отель, картина напоминала фильм «Дух 76-го». Несколько раз я видел, как портье убегал в подсобку, прячась от нас.

Несмотря на то, что у нас были раздельные номера, Лэнс и я проводили столько времени вместе, что начали нервировать друг друга по сущим пустякам.

«Закрывай рот, когда ешь».

«Смешная у тебя походка»

«Твои белые ботинки меня бесят»

Напряжение достигло апогея, когда мы сцепились в раздевалке в Аичи, и катались по полу как пара восьмилетних пацанов. Но когда доходило до дела, мы всегда хорошо работали на ринге. Мы через столько прошли с тех пор как тренировались в зале для боулинга, что стали почти как братья. Иногда братья обнимаются, а иногда дерутся.

Круг для нас замкнулся, когда мы прибыли в Хаката Стар Лейнз в Фукуоке... и это был зал для боулинга. Мы пролетели тысячи миль вокруг света, чтобы закончить комбинацией «зал для боулинга + реслинг», той же самой, с которой мы начинали в Калгари.

Мейн ивентом в Стар Лейнз был Бэттл-Роялом, по правилам уличной драки. Я как-то упустил этот момент, и у меня не было ничего, что я мог бы одеть на уличную драку. Так что в то время, как все были в джинсах, безрукавках, ковбойских сапогах и поясах для бодибилдинга, я вышел в гимнастических шортиках в полосочку, которые завязывались на шнурок и в гибких чёрных борцовских ботинках от сапожника из Калгари. Короче, самый безобидный наряд на уличную драку в истории. Прибавьте ещё мои канареечно-поджаренные волосы, и вы поймёте, что я был просто воплощением КРУТИЗНЫ. Неудивительно, что первым с ринга выбросили меня.

Но вечер был хорошим, и у меня было настроение. Поэтому, я решил пойти и поговорить с Онитой – это то, что нам совершенно запрещалось делать.

– Чё, как всё ваще, а?

– Окей.

– Мне бы очень хотелось поблагодарить вас за то, что взяли нас в тур.

– Окей.

– Тур – то клёвый?

– Окей.

– А у тебя крутая музыка для выхода!

– Окей.

Он уставился на меня, как на сумасшедшего, нарушившего правило «Не-говори-со-всемогущим». Думаю, я разозлил его своей бестактностью, потому что Ито позже подошёл и сказал мне никогда больше не говорить с Онитой напрямую. Всё же, на последнем шоу он сказал нам, что мы побьём лучшую команду FMW Хорейса Болдера и Гладиатора (или, как японцы звали его, Граджиатор).

Я воспринял это как знак того, что нашей работой остались довольны и много думал над будущим «Внезапного Удара». Но когда дело дошло до получения оплаты за тур, вместо 800 долларов за неделю, которые обещал нам рукодельный контракт Фреда, нам заплатили только по 600.

Это было полной жопой, и я был вне себя. Допустим, мы были новичками без имени, но мы всё равно отработали каждый цент, который был нам обещан. Мы произвели впечатление на остальных реслеров компании так, что новички потом спёрли наши хай-флаерские приёмы и назвали их своими. Мы представили прыжки с верхнего каната и франкенштайнеры этой компании, и новое измерение, которое мы привнесли в FMW, хорошо дополнило её. «Внезапный Удар» привнёс в хардкор FMW то, что Эдди Герреро и Крис Бенуа принесут в ECW несколькими годами позже.

Когда мы спросили Ито, почему нам не доплатили по 200 баксов за неделю, он сказал, что компания перечислит нам разницу. Я был достаточно наивен, чтобы поверить, что мы её получим. Мы никогда не получили этих денег; однако Онита был доволен нашей работой настолько, что вручил мне премию... Официальный брелок FMW.

Во время полёта домой, в Канаду, я пытался осознать все странности, с которыми я столкнулся. Я поехал в Японию, ожидая увидеть рисовые зёрнышки и ниндзей, но вместо этого я обнаружил пиццу в рожках и порно-журналы в которых школьницы писали на пляже. Сексуальный декаданс преобладающий в стране никак не сочетался с поклонами и уважительным поведением, которое мы там увидели. Такое несоответствие хорошо характеризует всю страну. Ничто там не имело здравого смысла.