Текст книги "Повесть Льва: Вокруг Мира в Спандексе (ЛП)"

Автор книги: Крис Джерико

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 27 страниц)

Глава 34: Зачем знать почему?

Несколько туров спустя, прямо перед тем как мне предложили работать в WAR на постоянной основе, я сломал руку в SMW. После самоисцеления удивительной силой духа, меня пригласили вернуться в Японию. Я и так уже пропустил один тур из-за руки и, несмотря на то, что не полностью выздоровел, пришло время работать.

Мне пришлось пережить долгий перелёт из Лос-Анджелеса в Токио посреди отсека для курящих. А вот путь из Калгари в Лос-Анджелес прошёл хорошо. Хорошо, потому, что рядом со мной сидел Оуэн Харт.

Оуэн был тем парнем, из-за которого я с самого начала захотел стать рестлером и в мечтах всегда видел нас командными чемпионами. Наши пути и раньше пересекались пару раз, он всегда был дружелюбен, но у меня всё не было возможности поговорить с ним наедине. Он летел на Pay-Per-View WWF в Лос-Анджелесе в тот день и сказал, что Брет намылит ему голову, за то, что не он прилетел туда днём раньше.

«Лишний день с семьёй дома стоит возможности пропустить PPV», объяснил Оуэн. Оказалось, у нас было много общего, и мы делились историями о том, как работали в Мексике и Германии.

Через три с половиной часа мы сели в Лос-Анджелесе, я извинился за то, что заговорил ему уши, но он сказал «Нет, что ты, было приятно немного тебя узнать». Я сошёл с самолёта, растянувшись в улыбке от уха до уха, потому что он оказался ещё более приятным собеседником, чем я ожидал. Теперь мне оставалось лишь придумать, как стать напарником Оуэна.

Моим первым матчем в Токио после перелома стал матч против старого друга Вампиро. Он был настолько приторно дружелюбен, что мне стало казаться, будто я подавился конфетой. Я уже прошёл тот этап в карьере, когда тебя заботит, выиграл ты сегодня или проиграл. Но должен признать, что меня взбесило, когда Тенрю отдал победу ему. Думаю, это было делом принципа.

На моей ещё не до конца зажившей руке была мягкая гипсовая повязка. Доктор сказал, что выступать можно, если только не будут бить прямо по перелому. Поэтому я попросил Вампиро сделать одолжение и не бить по металлической пластине.

Он согласился, и отвесил дебильный поклон, которым хотел слиться с культурой Японии. Больше походило на то, что его просто скрутило. Для таких целей он мог бы использовать песню X-Japan для выхода на ринг, когда-то мне это очень помогло.

Вамп считал себя кем-то вроде эксперта восточных единоборств и чтоб доказать это, выходил в шортах Муай-Тай. Атаки у него основывались на ударах ногами, о которых он не имел ни малейшего представления. Это стало очевидным, когда он начал матч с пинка прямо по моей больной руке. Боль моментально пронзила руку, а он сказал «Ууупс, я целился по рёбрам».

Зря я ему поверил.

За пределами ринга, старый Вамп, вешавший мне лапшу на уши еще в Мексике, не заставил себя долго ждать.

Через несколько дней тура, мне позвонил Тенрю и назначил встречу после матчей. Когда я пришёл в Лобби Бар, Тенрю сходу сказал: «Я очень доволен твоей работой и хочу убедиться, что и ты доволен всем, работая на меня».

Я немного не понял к чему это, и заверил его, что всё хорошо. «Конечно, я доволен. Почему вы вообще такое спрашиваете?».

«Ну, я как то выбрался с Вампиро в бар пару дней назад, и за выпивкой он мне сказал, что тебе не нравится в Японии. Он сказал, что ты жутко недоволен и планируешь всё бросить. Это правда?»

Познакомьтесь с новым уродом.. Ах нет, это всё тот же, старый.

Я сказал, что ничто не может быть настолько далеко от истины, как слова Вампиро, и заверил Тенрю, что буду работать в турах WAR столько, сколько он захочет. Затем я в мельчайших деталях рассказал о моём прежнем общении с Вампиро и высказал всё, что я о нём думаю. Когда пыль улеглась, счёт был таким: Джерико – 24 тура с компанией Тенрю; Вампиро – 4 тура. Думаю этот WAR выиграл малыш Львиное Сердце.

Позже во время разговора, Тенрю выдвинул интересное предложение. Если я соглашался работать на него на постоянной основе, мне бы приходилось летать туда-сюда раз в несколько недель. Он хотел поправить положение и предложил мне переехать в Японию и 6 месяцев и жить в доджо WAR.

Доджо – это смесь школы и тренировочного центра, где молодые ребята (новички) жили и тренировались, чтобы стать реслерами. Не каждый западный рестлер захотел бы жить в Японии – большинство эту страну либо любили, либо ненавидели. Не очень то легко адаптироваться к стилю жизни в полностью непохожей культуре, но меня это предложение заинтриговало и я был польщен.

Главная причина, по которой я загорелся этой идеей было то, что Бенуа тренировался и жил в доджо New Japan в течении шести месяцев. У меня было много вопросов, поэтому я решил позвонить Крису и спросить совета.

Когда после нескольких гудков он взял трубку, я чуть не повесил свою. Как школьник, набирающий номер девочки, которую он хочет позвать на свидание. Хладнокровие взяло верх, и я представился: "Привет, Это Крис Джерико (Меня тоже зовут Крис!) и я звоню из Калгари. Мы виделись на шоу воссоединения Stampede несколько лет назад.

Ответ был кратким и холодным. Думаю, ему постоянно звонили фанаты, желающие стать реслерами. Поэтому, я сразу перешёл к делу и сказал, что мне предложили переехать на полгода в Японию.

Его тон сразу же сменился. Не очень-то многим новичкам дают шанс жить и тренироваться в Японии, так что это сразу подняло мой статус в его глазах. Без раздумий, Бенуа рекомендовал мне сделать это, и этот разговор по телефону стал поворотной точкой в моей жизни. Он не только зажег мое желание работать в Японии на постоянной основе, но также дал мне одного из лучших друзей за мою карьеру реслера.

Я чувствовал столько уважения к Бенуа, что у меня развилась гетеросексуальная влюблённость, почти как у Джорджа Костанца (персонаж из сериала Sienfield). Когда он звонил в дом Палко, я бежал к телефону сломя голову, как восторженная школьница. Бенуа всегда был для меня авторитетом, поэтому понадобились годы, чтобы я начал чувствовать себя на равных с ним. Я многому научился у Криса, и он стал одним из немногих, кому я полностью доверял в течение всей моей карьеры.

К сожалению, через несколько недель Тенрю передумал и решил, что для меня будет проще, а для компании дешевле, если я так и буду летать туда-сюда каждый месяц. Но негласное признание меня достойным после того предложения осталось.

Я чувствовал, что получил признание не только в WAR, но и среди японских фанов вообще. Они относились ко мне с большим уважением, и я хотел отплатить им за преданность. Поэтому я купил набор кассет, обещавших мне НАУЧИТЬСЯ ЯПОНСКОМУ ЯЗЫКУ ЗА 8 ПРОСТЫХ УРОКОВ. Но научиться по ним было настолько, же невозможно, насколько было невозможно научиться играть на басу по кассете НАУЧИСЬ ИГРАТЬ КАК БИЛЛИ ШИАН, которую я купил за 10 лет до этого.

Проблема состояла в том, что токийский японский чуть отличался от осакского японского, который немного отличался от саппорского японского, что затрудняло задачу выучить хоть один из них. Когда бы я не пытался заговорить с японцем, люди застывали в недоумении. Ничто не убивает в вас уверенность больше, чем когда пытаешься говорить на иностранном языке, а тебя не понимают.

Я решил, что будет куда проще и настолько же полезно научиться читать по-японски. Поэтому отправился в библиотеку Ванкувера, где я жил с Ленни и взял книгу с японской азбукой. В Японии 3 типа написания: Канджи, Хирагана и Катакана. Символы Катаканы используют для зарубежных слов. Они сочетаются с нашим алфавитом и пишутся из простых чёрточек и линий, в отличие от произведений искусства, которые строятся на двух других типах написания. Я сделал копию таблицы из 46-и букв Катаканы, где было подписано, какие звуки они представляют, и взял её в следующий тур.

Я носил её в заднем кармане джинсов и читал по ней вслух по слогам реслинг-газеты и журналы. Я практиковался на обзорах своих собственных матчей.

Вместо того, чтобы спать в автобусе, или по 15-му разу пересматривать «Красную жару», я читал надписи на рекламных щитах, названия компаний на тентах грузовых машин, названия музыкальных журналов... Короче всё, при помощи чего я мог бы попрактиковаться в чтении. Через некоторое время, я уже смог читать меню, уличные вывески и стал для остальных гайджинов экскурсоводом. Наконец, я выбросил таблицу, потому, что мог читать без её помощи, что впечатлило и реслеров и фанов. Неплохо для 24-летнего паренька из Канады, а?

Мои новые умения сделали меня связывающим звеном между офисом и остальными гайджинами. Когда нужно было передать сообщение, я был ответственным за то, чтобы объяснить его суть по-английски и по-испански (Дрэгон на каждый тур всегда брал лучадоров из Мексики). Мне даже зарплату повысили, после того как я стал менеджером коммуникаций с персоналом!

Я стал лейтенантом Ухурой, только без чулок и улея.

Теперь, когда я научился читать на их языке, японцы увидели, что я уважаю их страну и людей. А мне не нужно объяснять вам, что там значит честь и уважение.

Когда мне хотелось впечатлить кого-нибудь, я давал автографы на японском. Когда я рисовал крючки и чёрточки, означавшие «Львиное Сердце», можете себе представить, какие при этом фаны издавали вопли удивления и стоны удовольствия. Несмотря на то, что я едва ли показывал умения 10-летнего мальчика, японцы всё равно были впечатлены.

Фанаты реслинга вообще одни из самых преданных фанатов в мире. И я считаю, что среди них японские фанаты – лучшие. Они относились к реслерам с уважением и небольшим чувством страха – примерно так вы относитесь к дружелюбному животному в лесу. Вам, может быть, хочется его погладить, но в, то же время вы знаете, что в любой момент он может вас укусить.

Фаны осторожно подходили ко мне с просьбой поставить автограф на специальных картонках 8х10, которые все с собой носили. Они дарили мне целую кучу странных подарков. Таких как часы с моим лицом, пупсиков, выглядевших как я (теперь с ними играется мой сын), знамёна, рисунки и картины, написанные от руки, скульптуры, CD с моими любимыми группами и японские сладости. Одна девушка даже подарила мне своего ребёнка.

Если серьёзно, то парень принёс мне в комнату ребёнка во время моего первого тура с FMW. Не знаю, как он нашёл комнату, в которой был именно я, но он постучал и спросил, не продам ли я ему свои штаны за 10 баксов.

Когда я отказался, он попросился меня сфоткаться с его маленьким сыном. Я согласился, и когда вернулся через год, он снова пришёл. Он хотел делать фотографии своего сына со мной каждый раз, когда я приезжал в Японию.

В 2005-м я был в Японии и в мою дверь в отеле в Токио постучали. Это был тот же самый парень и его сын-подросток. Они принесли мне фотоальбом, где на всех фотографиях я стоял с его сыном, и они были сделаны почти в каждый год его жизни. Это было одновременно и круто и пугающе. Уж не знаю, зачем они решили документировать жизнь ребёнка фотографиями со мной. Если б я знал – надевал бы костюм с линейкой для роста.

Я понятия не имею, почему пиво на улицах продавалось в автоматах, или почему все таксисты носили белые перчатки. Япония – странная страна. Когда доходило до поисков смысла в том или ином вопросе в Японии, мы с Ленни решили «Зачем знать почему?».

Зачем знать почему.

Фанат по имени Маса однажды представился и предложил объяснить мне как можно больше непонятного. Маса был самыми преданным фанатом реслинга, из тех, что я встречал в своей жизни. Настолько, что Маса выучил английский, ЧТОБЫ РАЗГОВАРИВАТЬ С РЕСЛЕРАМИ.

Вот это отдача. Мне нравится Джет Ли, но я бы не стал учить китайский, чтоб поговорить с этим парнем.

Много японских фанов считало, что тусовки с реслерами говорят об их статусе. Их называли спонсорами, они платили за ужин, дарили ненужные подарки и отдавали реслерам сотни долларов.

С самого начала Маса сказал, что он только фанат и ничего больше. Он и так спонсировал нас, покупая билеты на сотни шоу, которые посещал ежегодно. Маса сказал, что поможет нам во всём, что нам нужно. Я принял его предложение и мы хорошо подружились – он даже прилетел на мою свадьбу. У него огромный фотоальбом, в котором он сфотографирован почти с каждым гайджином, приезжавшим в Японию. Если вы реслер, который был в Японии, но у вас нет фотографии с Масой, значит никакой вы не реслер.

Глава 35: Белый Ёркл

Ростер WAR был смесью из пробивающихся наверх молодых ребят вроде меня и легендарных ветеранов на самом закате своей карьеры, вроде Боба Бэкланда.

Бэкланд был чемпионом WWF в конце 70-х – начале 80-х, а теперь – просто психом. Он всегда одевал костюм-тройку с галстуком-бабочкой, даже если стояло невозможно жаркое японское лето. Однажды утром термометр в автобусе показывал 40. Бэкланд зашёл и сел рядом с Тенрю, который был только в шортах и майке.

«Мистер Тенрю, простите, что я сегодня немного взъерошенный, но нынче несколько тепло с утра. Я прошу прощения за мой внешний вид». Он расстегнул верхнюю пуговицу на рубашке и снял пиджак.

При этом, жилетка так и оставалась на нём.

Во время долгих автобусных переездов Боб никогда не спал и не отдыхал. Он всегда был занят чтением, разговорами с кем-нибудь... или с самим собой.

Он прочитал примерно половину толстой книги, когда Джон Кронус из команды Eliminators спросил, что он делает.

«Просто читаю книгу о Уинстоне Черчилле, одном из величайших ораторов нашего времени», ответил он наивному Кронусу, "но опять-таки, Джон, вряд ли вы знаете, что такое «величайший оратор»

"Да я даже не знаю, что такое «Уинстон Черчилль» – ответил Джон и Бэкланд в отвращении отвернулся.

Боб выглядел как маниакальный Ричи Каннингем (персонаж из сериала «Счастливые деньки») с голосом белого Ёркла (Стив Ёркл – темнокожий парень из сериала «Family matters»). Я сидел в автобусе, как вдруг услышал за спиной искусственный голос: «Печаль: меланхоличное состояние сознания».

Я повернулся и увидел задртоа, тычущего мне в лицо карманным компьютером.

«Смотри, что у меня есть, Кристофер», сказал Бэкланд голосом Губки Боба под транквилизаторами.

«Это – говорящий словарь. Он даст определение практически любому слову в английском языке» – гордо объяснил он.

Вот что могут сделать с вами годы падений на ринг, детки.

«Усиливать: повышать интенсивность чего-либо», продолжал компьютерный голос.

«Подавленный: чувствовать себя плохо».

«Номенклатура: название».

При этом Боб выглядел так, будто он того и гляди эакулирует: выпрыснет телесные флюиды.

У Боба также было правило, что фан может получить автограф только в том случае, если сможет перечислить всех американских президентов в хронологическом порядке. Думаю, так он хотел повысить уровень образования японцев, по одному автографу за раз. Когда один подросток оттарабанил их всех, Боб был настолько впечатлён, что подписал сразу два автографа.

Единственный раз, когда я помню Боба расслабленным – это когда к туру присоединился Дик Мёрдок. Несмотря на моё первоначальное мнение, которое я составил о Мёрдоке в SMW, я был очень рад снова его увидеть. Когда рядом был Дики, вам не нужно было искать веселья, потому что Капитан Деревенщина и был весельем. В тот вечер он всеми правдами и неправдами заставил Бэкланда выпить немыслимое количество пива, превратив его в бредового пьяницу.

Я воистину ошеломлён масштабами низкопроцентного алкоголя употреблённого Бобом!

Тур снова привёл нас в Хаката Стар Лейн и тем вечером Мёрдок встречался на ринге с одним из молодых парней WAR.

«Мистер Мёрдок, вы не будете против того, чтобы вставить вот такой вот спот?» – спросил молодой парень. Затем он описал запутанную и хорошо продуманную связку приёмов, которая гарантированно бы вызвала реакцию в зале. Грязный Дик только кивал и поддакивал «Ага. Да. Хорошо. Всё понял. Окей. Окей. Звучит здорово».

Как только новичок, довольный собственной сообразительностью, ушёл, Мёрдок посмотрел на меня и с каменным лицом сказал: «Да ну нафиг, я ни за что не буду делать такую херню на ринге».

Дик не умел говорить по-японски, но ему это и не нужно было. Дику было под 60, но толпа любила его и кормилась у него с руки. Как Негро Казас в Мексике, Дик знал, что им нравится и как их заставить реагировать так, как тебе нужно. Я наблюдал за ним, и выучил ещё один важный урок.

В реслинге инстинкт значит больше, чем возможность разговаривать на одном языке.

И вот, полная противоположность Дику Мёрдоку – Мил Маскарас. Он прибыл в WAR с всё тем же раздутым эго и хреновым отношением, которое он демонстрировал в Мексике.

Но преданные японские фаны любили его за успех пионера хай-флаинга 70-х. Теперь ему за 70, и работать с ним было сущим кошмаром. У меня прихватило сердце, когда Тенрю сказал, что хочет привезти Мила, чтобы он работал со мной каждый вечер.

«Знаю, тебе с ним будет не весело, но ты работаешь хорошо и, я думаю, сможешь вытянуть его на неплохой матч».

Но я не смог.

Я работал с ним каждый вечер, выкладываясь изо всех сил, пытаясь состряпать куриный салат из куриного помёта. Больше всего меня зацепил наш разговор за 2 вечера до конца тура, Мил выдал напрямую: «Никому до тебя нет дела. Никто не платит за билет ради тебя, они все пришли увидеть меня. Поэтому завтра чтобы ни одного приёма от тебя, потому, что никто не хочет на них смотреть». Затем он высокомерно удалился.

Слишком много ударов по голове стали причиной провалов в памяти и я не мог вспомнить – он говорил мне не проводить ни одного приёма, или провести ВСЕ приёмы? И чтоб не попасть впросак, я провёл на нём каждый хренов приём, о котором только мог подумать.

Он ни слова мне не сказал после матча, и я никогда с ним больше не разговаривал.

В течение моей карьеры у меня появилась репутация человека, который заставлял своих противников выглядеть на ринге лучше, чем они на самом деле были. Это умение развилось от работы с парнями вроде Мила Маскараса. Я понял, что если ты выставляешь оппонента в выгодном свете, ты сам выглядишь лучше. Быть «генералом» на ринге – значит всегда иметь работу в мире реслинга. К сожалению, часто это означает, что с такой репутацией придётся постоянно проигрывать.

Быть генералом на ринге – задача не лёгкая. Многих ребят задевает то, что более молодой парень с меньшим опытом может слепить матч лучше, чем они. К счастью, в тот раз всё было по-другому. У меня был первый матч в WAR против моего старого друга Тонги (он же Король Хаку).

Тонга работал на Тенрю много лет, и был топовым гайджином в WAR. У него не возникало проблем послушать мои идеи, что было само по себе очень хорошо, так как он весил на 45 кг больше меня и его все очень боялись. Это очень странное чувство – быть на ринге с тем, кто может тебя убить и съесть в одно мгновение. Бороться с ним – всё равно, что пытаться удержать разъяренного добермана одеялом. Но Тонга превзошёл сам себя в том, чтобы я выглядел на ринге великолепно. Не только потому, что мы были друзьями, но еще и потому, что он был профессионалом. Он понимал: чем лучше смотрюсь я – тем лучше смотрится он, и лучше будет сам матч. Он был хорош тем, что его меньший по размерам и неизвестный никому оппонент, смотрелся хорошо, и фаны начинали верить, что я могу его побить.

Получить такую реакцию было непросто, потому что в Японии размер имеет значение. Фаны приравнивали твой объём и массу к мощи и бойцовскому духу – именно поэтому сумоисты считаются настоящими воинами, несмотря на бойцовские способности Мишленовского человечка (логотип фирмы Мишлен). Тонга выглядел так, как будто он мог ковырять мной в зубах. Перед матчем он напомнил «Ты должен бить меня сильно, иначе никто не поверит».

И ему не надо было повторять дважды.

Я работал в полную силу и каждый мой пинок в голову ложился с размаха. А когда я бил его кулаком в лицо – не тормозил удар. Я придумал приём, когда я прыгаю на второй канат внутри ринга, и через верхний канат вылетаю на оппонента за ринг задним сальто. Тонга был превосходной целью для него. Он ловил меня, вроде я был мягким мячиком.

Мы выстраивали свой матч, пока фаны не начали охать на каждый ложный финишер, топать по полу, приветствуя всё, что мы делали. Когда он, в конце концов, провёл на мне свой финишер – мощную бомбу, то шепнул, чтобы я вырвался на 2. Я дождался последнего момента и поднял плечо к удивлению толпы.

Они начали восхищённо кричать «Харто-Харто-Харто» за бойцовский дух, который я показал перед лицом монстра. Бойцовский дух, смелость и зажигательность, которую ты показываешь во время боя – это первое, что должно присутствовать, если ты хочешь, чтобы японские фаны уважали тебя как воина. Когда фаны поверят, что у тебя есть этот бойцовский дух – они будут уважать тебя вечно.

Так, вырвавшись после мощного приёма Хаку, я получил уважение зрителей.

Тонга почти сразу после этого побил меня, но вместо разочарования, зрители поддерживали меня ещё сильнее. Было не важно, что я проиграл. Я получил больше чести и уважения, проиграв, проведя грандиозный бой, чем если бы мне отдали дешёвую победу.

Известный журнал Gong Magazine признал наши старания и назвал наш матч лучшим матчем того вечера. Об этом я прочёл своими собственными глазами. Этот матч был важен для меня, потому что очень редко 2 иностранца получали оценку лучшего матча в журналах. Этот матч стал поводом для моего самого крупного пуша на данном этапе карьеры.