Текст книги "Кольцо Неба (ЛП)"

Автор книги: Крис Брэдфорд

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 13 страниц)

– Понадеемся, что бежать в этом не придется! – отметила Миюки.

 

 

39

МИЭ

 

– Успели, – сказала едва слышно Окуни, когда Джек, Акико и Миюки присоединились к ней у края сцены. Она вскинула брови, увидев изменившегося Джека, но ничего не сказала. – Вот-вот начнется последнее действие.

Джун-джун и шесть девушек, одетые в яркие кимоно, ждали, когда закончится предыдущее действие. Джек заглянул в щель между ширмами. Даймё Като и его гости устроились на шелковых подушках в огромной приемной. Комната была великолепной, с золотым потолком, на котором были нарисованы цветы, шелковыми занавесками на стенах, на которых изображались цветущие деревья и подернутые туманом горы. Даймё сидел в центре на возвышении. Он постукивал веером по ладони, отсчитывая ритм музыки, что играли три музыканта на сцене. Десять офицеров высокого ранга в шелковых кимоно и внушительного вида сидели по обе стороны от него. На одежде четверых был камон Сёгуна – три листа мальвы в круге. У стен сидело на коленях еще около тридцати вооруженных самураев и смотрело представление.

Джек подумал, что дальше идти в разинутую пасть льва уже некуда. А в центре сцены фокусник в разноцветном одеянии подходил к кульминации выступления. Жонглируя пятью яйцами сразу, он подбросил их так высоко, что они едва не разбились о расписной потолок. Он поймал и бросил одно из яиц, и оно превратилось в маленького воробья, что улетел прочь. Так он делал с каждым яйцом, пока комната не наполнилась чирикающими птичками.

– Невероятно! – воскликнул один из офицеров. – Он превратил яйца в сузумэ!

Все захлопали. Даже даймё отложил веер и принялся аплодировать. А фкусник поклонился и сошел со сцены.

– Ты просто потрясающий! – прошептала Джун-джун. – Как ты это сделал?

– Хороший фокусник секреты не выдает! – ответил он, улыбаясь от уха до уха.

– Бенкей! – прошептал Джек, радуясь, что друг жив и здоров. Он не был предателем. Он помогал их спасать.

Бенкей обернулся, замер, а потом рассмеялся.

– Хорошо спрятался, нанбан.

– Следи за словами! – прошипела Миюки. – Нас могут услышать.

Бенкей закрыл рот, показав, что сшил губы пальцем, а музыканты заиграли следующую мелодию, Джун-джун и танцовщицы выбежали на сцену для финала.

– Это нужно видеть, – восхищенно сказал Бенкей. – Джун-джун восхитительно танцует.

Джун-джун, окруженная другими девушками, начала кружиться, словно исполняла танец-молитву буддистов. Сямисэн стал громче, удары в барабаны цузуми подчеркивали ее движения. Аккуратными шажками она двигалась по сцене, извиваясь и кланяясь, как перышко на ветру. Ладони ее рисовали сложные узоры, словно вышивая в воздухе вокруг нее.

– Надеюсь, танец короткий, – прошептала Миюки. – Нас могут раскусить.

Джек, как и все в комнате, был зачарован танцем Джун-джун, но и Миюки он понимал. Их побег могут вот-вот раскрыть, если сменяться стражи, и тогда поднимется тревога, ведь предыдущие стражи лежат без сознания, а узников нет.

Джун-джун продолжала порхать по сцене, дразня запястьями и поворотами шеи. На высокой ноте она замерла в неожиданной позе. Ударив левой ногой по полу с силой, она застыла прямо, вытянув правую руку над полом, а левой указывая на небеса. Ее подведенные глаза были раскрыты так широко, что она напоминала куклу. Это было так внезапно, что самураи вскрикнули. Джек никогда такого не видел. Не видели и даймё с самураями. Они застыли, раскрыв рты, как выброшенные на берег рыбы.

– У Джун-джун отменная поза миэ, – объяснила тихим голосом Окуни. – Я придумала ее, чтобы привлекать внимание во время эмоционального напряжения танца. Потому-то мое представление пользуется успехом.

Сямисэн, барабаны и трещотки резко притихли. Тишина поражала. Джун-джун взволнованно кланялась, а зрители молчали. Самураи ждали реакции даймё на это представление. И когда тишина стала невыносимой, даймё Като улыбнулся и захлопал, вся комната наполнилась аплодисментами.

Джун-джун поклонилась еще раз, к ней поднялась Окуни и представила ее как главную танцовщицу. После всех формальностей Окуни и Джун-джун ушли с остальными за кулисы из ширмы. Джун-джун тут же принялись поздравлять, но Окуни заставила всех замолчать и собирать вещи. Джек, Акико и Миюки старались помогать остальным, а Бенкей не отставал от Джун-джун.

– Сколько у нас еще есть? – прошептал Джек Миюки.

– Не знаю, – ответила она, поправляя кимоно. – То снотворное  может работать всю ночь или… несколько часов.

Окуни закончила свои дела с казначеем и извинилась за то, что им уже пора отправляться в Шимабару, после чего повела своих девушек в коридор. Джек шел между Акико и Миюки. Он опустил голову, они прошли мимо даймё, что следил за Джун-джун. Им повезло, и они с Акико вышли из комнаты незамеченными.

Пройдя по лестнице, труппа кабуки вышла во двор и пошла по дорожке, по которой три дня назад тащили Джека и Акико, как узников. Они приближались к вратам. Возле них стояли восемь самураев. Вход освещали факелы, разгоняя тьму и помогая самураям разглядеть проходивших.

Джек дрожал. Вот и первая проверка. Сможет ли он пройти как танцовщица? Он был выше и худее остальных. Его гэта стучали громче, чем у всех девушек. Он боялся, что его раскроют. Миюки была не в себе, когда поверила, что это сработает. Да любой страж решит, что перед ним не девушка!

Но отступать поздно. Окуни показала стражу пропуск. Он поманил их через врата. Джек пошел вперед. Отряд самураев разглядывал девушек. Но они не искали сбежавшего гайдзина. Они просто любовались. И Джек поспешил вперед, пока никто не посмотрел на него.

Они прошли, и Джек выдохнул с облегчением, а Миюки прошептала:

– Одни прошли, еще шесть.

С каждыми вратами Джек все больше верил в успех. Самураи отвлекались красотой девушек, опускали оружие и не присматривались пристально. Они любовались. Окуни и Джун-джун шли первыми, легко проходя проверку и проводя всех за собой.

– Последние врата, – прошептала Миюки Джеку, труппа двигалась к главному выходу из замка. Его охранял целый отряд самураев. Вооруженные мечами и копьями, они стояли по обе стороны дороги. За вратами был город и свобода. Джек едва сдерживался, чтобы не побежать. Он заставлял себя идти спокойно. Сейчас только не хватало упасть.

Стражи усмехались девушкам, а те улыбались в ответ, смеясь. Окуни передала пропуск главному стражу, волосатому мужчине с бородой и тяжелым взглядом. Он пробежал по документу взглядом и пропустил ее, интересуясь больше ее подопечными, а не бумагами.

Акико и Миюки шли рядом с Джеком, чтобы он затерялся среди них. Джек смотрел себе под ноги, пытаясь идти маленькими шажками. Бенкей впереди почти добрался до ворот. Еще десять шагов, и Джек тоже…

– СТОЯТЬ! – приказал главный страж.

Копья скрестились, заставив Джека остановиться. Из-за этого труппа разделилась пополам. Сердце колотилось в груди, а главный страж направился к нему.

– Как тебя зовут? – осведомился он.

Джек выдавил, как он надеялся, милую улыбку, думая об имени. Вспомнив птиц Бенкея, он ответил высоким дрожащим голоском:

– С-с-сузумэ.

Главный страж постукивал по рукояти меча. Краем глаза Джек заметил, что Миюки тянется к рукаву, где прятала нож. Акико замерла, готовая напасть. Они должны сдержаться.

А страж склонился ближе к Джеку.

– Маленький воробушек, – выдохнул он в его ухо, – а ты мне нравишься.

Джек вскрикнул, его ущипнули за ягодицу.

– Посетишь как-нибудь мое гнездышко? – спросил мужчина, ухмыляясь над своей шуткой.

– Нет уж! – ответил Джек, пытаясь вести себя вежливо. – Маленький воробушек улетает на юг на зиму.

Он прошел мимо стража и приподнял копья рукой в перчатке.

– Возвращайся, воробушек! – окликнул его главный страж, глядя ему вслед.

«Нет уж», – подумал Джек, спеша покинуть это место, но и не упасть по пути.

 

40

ВОССОЕДИНЕНИЕ

 

– Получилось! – воскликнул Бенкей, подпрыгнув, когда труппа кабуки завернула за угол улицы, врата замка исчезли из виду.

Миюки покачала головой.

– Мы будем свободны, когда уже будем плыть на пароме в Шимабару.

– Поверить не могу, что твой план сработал, – сказал Джек, держась за Акико, чтобы не упасть, они шли быстро. Окуни вела их по пустым улицам к гавани. До рассвета оставалось несколько часов, но они должны были добраться до него к парому.

– Мы чуть не провалились, когда ты понравился стражу, – сказала Акико, покачав головой.

– У некоторых странный вкус! – отметила Миюки. – Но план не весь мой. Бенкей предложил прикрыться с помощью кабуки.

– Так мы тебе обязаны, Бенкей, – сказала Акико, кланяясь, стыдясь того, что усомнилась в нем.

Он пожал плечами в ответ.

– Это обычное дело для Бенкея Великого!

Труппа кабуки пересекла мост через реку Шира и повернула в переулок.

– Но как вы с Миюки встретились? – спросил Джек.

– Конечно, я узнал твоих друзей, – сказал Бенкей, улыбаясь, как чеширский кот и указывая на дорогу.

Джек и Акико замерли. У одной из гостиниц был привязан белый жеребец Акико. Рядом с конем стоял крупный самурай с кустистыми бровями и сверкающей улыбкой. А рядом с ним стоял маленький монах с посохом шакуджо. На темной улице они казались тенями, призраками.

– Сабуро… Йори… – выдохнул Джек, боясь громко произносить их имена, чтобы не разрушить чудо.

Раскинув руки, Джек побежал к друзьям и упал лицом на дорогу, когда один из гэта подвернулся. Сабуро и Йори помогли ему встать на ноги.

– Осторожнее, красавица, – фыркнул Сабуро, пытаясь подавить смех при виде Джека в женском облике. – На этих улицах опасно ночью. Не знаешь, кого встретишь!

Джек смотрел то на Сабуро, то на Йори, не веря, что они здесь.

– Акико! – обрадовался Йори, она присоединилась к ним.

– Я очень рада вас видеть, – улыбнулась она, поклонившись им. – Джек говорил, что вы утонули.

– Почти, – Сабуро помрачнел.

– А как вы выжили? Как нашли меня? – спросил Джек.

– Позже расскажем, – заявила Миюки, забрав свою сумку со скамейки у входа в гостиницу. – Пора ловить паром.

– Надеюсь, пиратов там не будет! – сказал Сабуро, отдавая Акико поводья ее коня и забирая свои вещи.

Акико погладила гриву жеребца со слезами на глазах.

– Я и не думала, что снова увижу Снежка. Спасибо, Сабуро.

– Не меня благодари. Его узнал Йори.

– Я заметил на седле камон твоей семьи и решил, что Бенкей украл твоего коня, – объяснил Йори.

– Ничего подобного! – возмутился Бенкей.

– Тогда почему ты оказался с их вещами, убегающий из Кумамото? – парировал Сабуро.

– Пытался сохранить их, – ответил он, улыбаясь Джеку и Акико. – Я получил разрешения на путешествие, вернулся в гостиницу и увидел в дверях патруль самураев. Я спрятался в конюшне. Когда они ушли, хозяин принялся праздновать в предвкушении награды.  А я пробрался в наши комнаты.

– Так нас предал хозяин, – с отвращением сказала Акико. – А ведь мы ему заплатили!

Бенкей покачал.

– Это все его жена, Момо.

– Я знал, что за мной следили, – сказал Джек, вспомнив глаза картины женщины, играющей на кото.

– Я взял все наши вещи, твои мечи, лук и ушел на коне. Я даже не думал, куда иду, просто пытался…

– Ты забрал и мой узелок? – перебил его Джек. – Я думал, что даймё забрал все.

Йори подошел с ценной сумкой в руках.

– Я присмотрел за твоими вещами.

– Они были в безопасности, – сказал Джек, улыбаясь другу, чувствуя в узелке вес путеводителя.

Он скользил взглядом по Йори, Сабуро, Миюки и Акико. Круг друзей был полным, словно соединился идеальный энсо его жизни.

– Как же хорошо, что все вы… живы!

– Вы идете? – спросила Окуни, что ждала со своими девочками. Она, как лидер трупы, боялась из-за опасности, которой подвергала своих подопечных, помогая врагу Сёгуна. Они погрузили свои вещи в две телеги и собирались отправляться.

Нагрузив своими вещами коня Акико, Джек и его друзья присоединились к труппе кабуки и направились на запад по главной дороге из Кумамото. Джек все еще был в облике танцовщицы, потому не мог взять себе оружие, и его мечи были прицеплены к седлу. Акико и Миюки шли рядом с ним, чтобы успеть поймать. Сабуро и Йори шли позади, ведя коня.

Гавань была неподалеку от города. Они шли по улицам, избегая патрулей, и добрались до реки, когда на горизонте забрезжил рассвет. Джек был рад слышать шелест волн, ночное небо отступило в мерцании вод впереди. Четыре деревянных парома стояли рядом с рыбацкими лодочками у берега. Они приближались к гавани и заметили пост проверки. Бамбуковый барьер преграждал путь, рядом стояла хижина и деревянный небольшой домик.

– Разрешения? – спросил у Бенкея Джек. – Они еще у тебя?

– Нет, но не нужно бояться, – ответил уверенно Бенкей. – Им не нужны разрешения. Мы пройдем без вопросов.

Они подошли к барьеру, страж появился из хижины.

– Стоять! – рявкнул он. Он был небритый, с мешками под глазами, оперся на копье и зевнул.

В окнах домика Джек видел около десяти спящих самураев. Все были вооружены, хоть и спали.

– Почему так рано? – осведомился страж. – Еще даже солнце не встало!

– Моя труппа должна попасть на первый паром, – ответила Окуни, махнув на своих девочек.

Страж не обрадовался.

– Актеры, что ли? Все-все?

Окуни кивнула.

– Вы должны знать о нас. Мои танцовщицы исполняют кабуки по всей Японии.

Страж фыркнул.

– Никогда о таком не слышал. Докажите свой талант. Девчата, покажите, что умеете.

Он взмахнул копьем, но никто не сдвинулся. Джек не понимал, почему они не начинают танец. А потом он с ужасом понял, что копье указывает на него.

– Сузумэ стесняется… она только учится, – спешно сказала Окуни. – Может, Джун-джун? Она танцует лучше всех.

– Стесняется? – рассмеялся страж, с подозрением глядя на Джека и не слушая Окуни. – Путь танцует, или никто не пройдет на паром.

 

41

ДЖИГА

 

Страж гавани стоял, нахмурившись, скрестив руки и ожидая представление. Другие самураи появились из домика, пытаясь понять, что за шум. Они протирали сонные глаза, удивляясь от вида стольких девушек, собираясь посмотреть на утреннее представление.

Джек нервно сглотнул, а музыканты трупы достали свои инструменты и ждали его танец. Акико и Миюки неохотно отошли от него, не зная, что он будет делать. Отказ вызовет подозрение, они не смогут пройти дальше. Возвращаться в Кумамото нельзя. А сражение с самураями подвергнет риску всех девушек.

Джеку придется станцевать.

Оскальзываясь в гэта, Джек встал посреди дороги. Он неуверенно кивнул, музыка полилась. Ритм и мелодия казались странными для западных ушей. Он не мог уловить развитие, мелодия не повторялась.

Он покачивался, не зная, как начать, взгляды самураев сверлили его.

– Если это кабуки, то не нужен он нам. Моя собака танцует лучше нее! – фыркнул страж.

Джек понимал, что нужно как-то действовать. Он не мог повторить движения Джун-джун, но ведь самурай никогда не видел кабуки, потому сможет ему поверить. А Джек знал лишь один танец – матросскую джигу.

Схватив края длинных рукавов, он начал подпрыгивать под музыку. Размахивая руками то вперед, то назад, прыгая в воздух, он пытался вспомнить движения, что показывал ему Гинзель не борту «Александрии», когда учил его. Он вертел то одним рукавом, то другим. Он приседал. Он крутился на месте, уперев руки в бока. Делал выпады левой ногой. Прыгал на правой. Мысленно он представлял веселую мелодию скрипки и флейты и вытанцовывал перед стражем гавани с застывшей улыбкой на лице.

Окуни и ее танцовщицы смотрели на его выступление со смесью потрясения, восхищения и ужаса. Акико и Миюки улыбались, но едва сдерживали себя. Сабуро в отчаянии качал головой, а Бенкей едва сдерживал смех. И только Йори смог хлопать весь танец, словно уже видел его.

Но страж и самураи смотрели на выступление с каменными лицами и в тишине.

Джек танцевал джигу с отчаянием. Он прыгал, словно петарда, хлопал по ногам, хлопал в ладоши, топал ногами, вращал рукавами над головой. Самураи не шевелились, глядя на его танец. Даже музыканты притихли, отвлекшись на джигу.

Тяжело дыша, Джек прыгнул и остановился, а потом поклонился, взмахнув рукавами.

Тишина стояла в воздухе. Страж склонил голову и свысока смотрел на Джека.

– Нам конец, – прошептала Миюки и потянулась за ножом, спрятанным в рукаве ее кимоно.

Акико беззвучно двигалась к коню, где было все их оружие.

А страж широко улыбнулся и расхохотался, согнувшись. К нему присоединились остальные самураи, держась за животы от смеха. Вытирая слезы, страж выдавил:

– Это был… самый смешной танец… на свете! Конечно, вы популярны!

Обессилев от смеха, он с трудом поднял бамбуковый барьер и жестом пригласил их следовать дальше.

Джек на миг застыл, не ожидая такой реакции на его танец. Джига не была веселой.

Миюки, не веря в удачу, потянула его вперед, танцовщицы поспешили пройти в гавань.

– Отлично, Джек, – оценил Йори. – Я и не знал, что ты умеешь так танцевать.

Джек криво улыбнулся. Йори был отличным другом, но врать не умел.

– Это был не танец, – отметил Бенкей. – Это какое-то убийственное искусство, и убивает оно смехом!

– Напомни не приглашать тебя на танец, Джек! – хихикал Сабуро.

– Я и не согласился бы! – возмутился Джек, защищаясь.

– В любом случае, твое выступление спасло наши жизни, – сказала Миюки, оглядываясь, чтобы убедиться, что их не преследуют стражи. – Нельзя оставлять след для даймё. Пусть думает, что вы можете оказаться где угодно.

– Думаешь, он уже знает? – спросил Йори, его посох позвякивал при ходьбе.

– Возможно. Или скоро узнает. На рассвете меняется стража.

– Тогда отыщем паром поскорее и уйдем отсюда, – сказала Акико.

У пристани было тихо, так рано здесь были лишь рыбаки. Они отыскали корабль, что отплывал первым. Хотя капитан едва проснулся, он обрадовался, что будет везти таких красивых пассажиров. Опустив трап, он поприветствовал каждую девушку и показал им лучшие места.

Корабль оказался большим, с просторной палубой и каютой на шестьдесят пассажиров с грузом. Матросы помогли занести вещи труппы, на борту нашлась даже конюшня для жеребца Акико. Девушки устроились, и Джек огляделся, обрадовавшись, что у корабля был большой парус и дюжина мощных гребцов. Значит, они не будут сильно зависеть от ветра, значит, быстрее сбегут.

Устроившись, танцовщицы ждали отправления. Но для этого капитан должен был набрать достаточно пассажиров. Джек и его друзья молчали, зная, что с каждой минутой угроза растет. Начали прибывать путешественники и торговцы, матросы принялись грузить рис, соль, фарфор, бамбук и другие товары. Но все равно время тянулось медленно.

Солнце выглянуло из-за горизонта, золотые лучи озарили вершину замка Кумамото. И спокойный рассвет содрогнулся от звона колоколов.

 

42

ПАРОМ

 

– Проснись и пой, даймё! – сказал Бенкей с мрачной улыбкой. – Твои гости убежали.

Джек и его друзья тревожно переглянулись, шум не прекращался.

– Вряд ли они так встречают рассвет, – сказал Сабуро.

– У нас еще есть время, пока патруль доберется сюда, – отметила Акико, глядя на дорогу, идущую из города Кумамото. Путешественники проходили проверку, но самураев в гавани не было… пока что.

– Корабль почти полон, – с надеждой сказал Йори. Матросы закончили погрузку, и капитан приветствовал последних пассажиров на борту, а колокола продолжали звенеть.

– Не важно, – ответила Миюки. – Страж гавани может остановить любой корабль.

– Они уже закрыли проход, – заметила Акико с растущей тревогой.

Джек заглянул за борт.

– Рядом с нами есть рыбацкая лодка. Можно сбежать на ней.

– Только не опять! – взмолился Сабуро, лицо его позеленело, он вспомнил о морской болезни, пиратах и бурях.

– Может, это единственный выход, – сказала Миюки, указывая на дорогу.

Вдали отряд самураев спешил к гавани.

Капитан заметил патруль.

– Только не они снова, – простонал он. – Отчаливаем, иначе застрянем здесь на весь день.

Убрав трап, матросы подняли якорь, расправили парус и отцепили от пристани веревку. Ветер был слишком слабым, чтобы наполнить парус, и гребцы принялись усиленно работать веслами. Но полный корабль двигался слишком медленно. А самураи были все ближе.

Джеку это напоминало гонку черепахи и зайца. Но в этот раз выиграет заяц.

Силами гребцов корабль направлялся к выходу из залива. Самураи, увидев, что корабль отчаливает, бежали по дороге. Джек безмолвно умолял гребцов работать сильнее, ведь каждый взмах весел приближал свободу. Патруль добрался до поста проверки и заспорил со стражем гавани. Тот покачал головой, потом показал им джигу. Глава патруля оттолкнул его и побежал в гавань, указывая капитану, чтобы тот возвращался, но корабль был уже достаточно далеко, чтобы не слышать его.

Джек и его друзья сели и дружно выдохнули с облегчением. Они едва успели сбежать. Поняв, что пора праздновать, музыканты достали инструменты и заиграли. Музыка вдохновила некоторых девушек на танцы, они выступали, и это радовало матросов и пассажиров.

Но Джек все еще чувствовал тревогу. Сбежали ли они на самом деле? Страж гавани поверил его танцу. Но не станет ли даймё Като и его самураи подозревать труппу кабуки после этого? Или он уже понял, что все из-за них? Появление труппы совпало с побегов узников, он не мог назвать это совпадением. Связь, впрочем, очевидной не была. Но хитрый даймё мог ее заметить. Джек же хотел избавиться от костюма кабуки, чтобы Окуни и ее танцовщиц ни в чем не обвинили.

Представление продолжалось, а Джек разглядывал залив, что через узкое горлышко выходил в море Ариаке. Их не преследовали на лодках, и это было хорошим знаком. Перед ними распростерлись воды, ничто не мешало добраться до конца. Может, они и должны праздновать…

В открытых водах ветер усилился, паром ускорился, мчась к Шимабаре. На горизонте уже виднелся порт, на который отбрасывали тени горы и испещренный трещинами Унзэн-дакэ. Вулкан выступал из-за вод, словно демонический клык, пронзивший чистые небеса, испускающий облака испарений серы.

А Джеку казалось, что что-то, не обязательно вулкан, вскоре взорвется с ужасными последствиями.

– Лучше бы путь был коротким, – сказал Сабуро, зажимая руками голову и постанывая.

– Все еще не привык к морю? – отозвался Джек, отводя взгляд от вулкана.

– Только не после того шторма! – он попытался улыбнуться, но не вышло.

Джек поежился, вспомнив яростную бурю, что чуть не убила их. И хотя сейчас море было спокойным, здесь кошмар вспоминался ярче. Он посмотрел на друзей.

– Я думал, что все вы утонули.

– Мы думали, что ты утонул, – сказал Йори, сидя рядом с ним на деревянной скамейке. – Когда ты исчез за волнами, я… я… – он не смог закончить, голос оборвался.

Джек положил ладонь на плечо друга.

– Понимаю. Я тоже так себя чувствовал, когда оказался на берегу, а вас не было. Как вы выжили?

– Нас спас твой совет – привязаться к лодке, – объяснила Миюки. – Хотя усталость и холод чуть нас не убили, когда шторм утих, нас заметил рыбак. Он взял нас на свой кораблик и доставил на сушу. Несколько дней мы приходили в себя в его деревне. Мы подумали, что ты умер, но потом услышали истории о Золотоволосом Дьяволе Беппу, – усмехнулась Миюки. – И сразу поняли, что это ты!

– Но я был в бегах. Как вы нашли меня?

Спросив, Джек понял, что уже знает ответ: она сидела напротив него.

– Миюки выследила тебя, конечно! – ответил восхищенно Йори. – Поимка в Юфуин. Пропавший флажок. Перерезанный веревочный мост. Поисковые отряды вокруг Асо…

– А потом я потеряла след, – отметила Миюки. – Я догадалась, что ты пошел в Кумамото, ведь оттуда проще попасть в Нагасаки. Но знаков не было, хотя мы искали несколько дней.

– Наверное, вы меня опередили, – сказал Джек, вспомнив о времени, которое провел у Ширью, пока восстанавливался Бенкей.

– Я тоже так решила, и мы начали отступать. Мы шли назад, и тогда Йори заметил коня Акико, мы напали на Бенкея, что якобы «присматривал» за твоими вещами.

Она вскинула брови, но Бенкей помахал рукой.

– Им повезло, нанбан, ведь твои друзья могли бы и не встретить меня. И тогда они не попали бы к Окуни и ее труппе кабуки, когда те собирались выступить перед даймё.

– Это точно было удачей, – признала Миюки. – Мы бы не смогли другим путем пробраться в замок.

– Мы должны за многое их благодарить, – сказал Джек, следя за танцем Джун-джун.

Она закончила выступление, пассажиры взорвались аплодисментами. Окуни и ее танцовщицы получили столько монет в благодарность, что их проезд на борту был бы оплачен дважды.

Акико задумчиво посмотрела в сторону Шимабары.

– Ты почти свободен, Джек.

– Нет еще, – ответил он, помрачнев. – Остался еще Казуки.

Глаза Йори расширились.

– Но я думал, что он сдался. Он ведь чуть не утонул в тот раз.

– И стал еще злее, – сказал Джек. – Казуки решил поймать меня… и убить.

 Они молчали, и слышалось лишь хлопанье паруса на ветру плеск волн и весел.

Акико повернулась к Миюки.

– Ты не видела Казуки, пока преследовала Джека?

Миюки покачала головой.

– Тогда он впереди и ждет момента для атаки.

Миюки взглянула на поврежденную руку Джека.

– Это Казуки с тобой сделал? – спросила она, сузив от злости глаза.

– Нет, это был сенсей Кюзо, – ответил Джек и рассказал о той встрече. Йори не мог поверить, что учитель из Нитен Ичи Рю способен на такое предательство. А когда Джек дошел до момента, где собака съела его палец, морская болезнь Сабуро ухудшилась, он перегнулся через перила.

Миюки едва сдерживала гнев.

– Пока я жива, никто больше тебя не ранит.

– И пока жива я, – добавила решительно Акико.

– И все мы, – продолжил Йори.

Джек не знал, что сказать. К нему снова вернулась смелость и верность друзей.

 

 

43

ШИМАБАРА

 

Паром добрался до Шимабары, когда солнце было в зените. Путешествие прошло гладко и без событий, и они смогли отдохнуть после ночных приключений. После такого нужного завтрака из холодного риса и сушеной рыбы Джек крепко спал, успокоившись привычным покачиванием корабля. Друзья по очереди сидели в дозоре, но теперь у пристани все они встревожились.

Акико повела Снежка по трапу и прицепила к нему седло, Джек и остальные помогали вытащить вещи труппе кабуки и погрузить на телеги. Когда они приготовились, то направились к посту проверки. Порт был полон путешественников, торговцев и работников порта, и эта суета помогала им прикрыться.

У выхода стояли четыре стража, проверяющие пропуски.

Джек готовился к еще одному выступлению. Окуни выступила вперед и представила себя и свою труппу. Заметив, что стражей интересует такое количество девушек, Окуни предложила им места в первом ряду на вечернем представлении. Мужчины широко улыбнулись и пропустили труппу без вопросов.

– Проще простого! – Бенкей подмигнул Джеку.

Джек хотел бы чувствовать ту же уверенность. Но он знал по горькому опыту, что стоит им расслабиться, как враг нападет. И вид вулкана только сильнее угнетал Джека. Он возвышался над Шимабарой, словно монстр. А город, оказавшись между вулканом и палящим солнцем, страдал от жары, ветерок с океана не мог их спасти. Жители спешили по главной дороге, обмахиваясь веерами, словно бабочки. Самураи стояли на углу каждой улицы, взирая на прохожих и медленно двигаясь в тяжелой броне. Джек задумался, было ли здесь так жарко из-за близости вулкана.

– Не нравится мне это место, прошептал Джек Миюки.

– Мне тоже, – ответила она, потянувшись к скрытому ножу.

Они приближались к центру, а город вдруг превратился в гравий, дома сравняли с землей. Джек сначала решил, что это вулкан так поступил с портом, что лава снесла его часть. Но оказалось, что огромное пространство освободили для нового здания.

Замок.

Самураи стояли на стройке, следя за сотнями мужчин, женщин и детей в рваной одежде. Они работали, словно муравьи. Мужчины были обнажены по пояс, испачканы грязью и потом, они копали ров, а уставшие женщины и дети, обгоревшие на солнце, увозили в сторону выкопанную землю. Ров был широким и глубоким, мог вместить в себе крупный корабль. Он тянулся на мили на север и еще немного – вглубь острова. А в очерченном рвом пространстве возводили каменные стены под присмотром самураев. Постройка уже отдаленно напоминала крепость. Она была из белого камня, отличаясь от черно-золотой крепости в Кумамото.

– Зачем маленькому порту такой огромный замок? – удивленно воскликнул Сабуро.

– Даймё здесь, видимо, богатый и жадный! – сказал Бенкей.

– И безжалостный, – добавил Йори, заметив двух самураев, что били мужчину, уронившего лопатку. – К рабочим относятся, как к слугам.

– Нужно выбираться отсюда скорее, – торопила их Акико.

Никто не спорил. Они поспешили за Окуни и ее труппой к полю за Шимабарой, где они расставили палатки. В одной из палаток, вдали от любопытных глаз, Джек, Акико и Миюки смыли свой макияж и переоделись в свои вещи. Жаркий день не позволял Акико облачиться во всю броню, потому она оставила нагрудник и пару наплечников поверх темно-зеленого кимоно. Остальное снаряжение она спрятала в сумке на седле Снежка. Миюки надела скромную юката синего цвета, подвязав ее белым оби, чтобы смешаться с местными жителями. Она скрыла в поясе несколько сюрикенов. В кармане рукава оказался нож, а волосы она заколола медной шпилькой, конец которой был смертельно острым.