Текст книги "Нулевой день (ЛП)"
Автор книги: Кресли Коул
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 10 страниц)
Дьявол (XV)
Оген, Подлый Осквернитель
«Я устрою пир на твоих костях!»
Также известен как: Эль Диабло, Проклятый Осквернитель.
Силы: Сверхчеловеческая сила, животная ярость. Может трансформироваться сначала в огромного огра, потом в великана. Его толстая кожа невосприимчива к кислотам и ядам.
Особые навыки: ковка металла.
Оружие: нет.
Изображение на карте: Человек с козлиной головой, ведущий скованных цепями рабов.
Символ: Два черных рога.
Отличительные характеристики: рогатое чудовище с раздвоенными копытам, ростом в десять футов.
До Вспышки: Подросток из Огайо, проходивший лечение костяных наростов на голове.
Звезда (XVII)
Стеллан Тайко, Навигатор Арканов
«Я нагряну, словно сумрак».
Также известен как: Полярная Звезда, Сверхновая Звезда.
Силы: Звездное воплощение и манипуляция. Обострённые чувства, ночное видение. Способность создавать звёздные бомбы и самовзрываться с целью парализовать и уничтожить противника. Эхолокация, сигнальное излучение, астронавигация.
Особые навыки: незаурядные познания в астрономии.
Оружие: нет.
Изображение на карте: обнажённое двуполое существо, черпающее воду под сияньем яркой восьмиконечной звезды.
Символ: белая звезда.
Отличительные характеристики: при использовании сил его тело начинает вибрировать, контуры становятся размытыми.
До Вспышки: студент из Дании, отправившийся в Колорадо для изучения астрономии.
Københavns Lufthavn
(Международный аэропорт Копенгагена)
День 0
– Ты книги взял? – спросила мама.
Я хмуро кивнул. Поскорее бы уже закончились эти проводы.
– Деньги на дорогу с тобой? – спросил отец.
Я похлопал по карману джинсов. Ещё раз кивнул.
С виду картина будничная – парня провожают в колледж родители и пятеро младших братьев и сестёр, мечтающих о дне, когда придет и их черёд.
Но поступление в колледж лишь совпадение. На самом деле я отправляюсь в Штаты... бросая друзей, подработку, потенциальную девушку (два незабываемых свидания), чтобы поучаствовать в смертельной игре. Вроде как.
Скорее всего, этот бред про Арканов – просто навязчивая идея моих родителей. Их безумие – наш грязный семейный секрет. Ведь у каждой семьи они есть, правда? Вон у одного моего друга отец мошенничает с налогами, а у другого мать выписывает липовые рецепты.
А мои родители в лучшем случае душевнобольные и совсем меня не любят. В худшем – они психически здоровы и отправляют меня на состязание, выйти живым из которого почти невозможно. И совсем меня не любят...
– Почему Стеллан уезжает в Колорадо? – захныкала Астрид – самая младшая из моих сестер.
Потому что отец "почувствовал" что в этот раз игра развернётся в Штатах. Что ж, могло быть и хуже. Он мог "почувствовать", что она состоится в Сибири.
Я ущипнул Астрид за подбородок:
– Потому что я тут лучше всех.
Я-то пошутил, но родители единодушно кивнули.
– Вашему брату суждено прославиться на века, – сказал отец.
Мать потянулась, чтобы поправить мне очки, и я почувствовал себя неловко.
– Я так горжусь тобой. Годы обучения и тяжёлой работы скоро себя оправдают. С этой минуты твоя жизнь изменится навсегда, – она обхватила меня за плечи и прижала к себе, – помни: первым нужно устранить Смерть.
Затем отпустила меня и кивнула нам с папой, призывая обняться. Мы неохотно подчинились. И он процедил мне на ухо:
– Возвращайся с двадцатью одним символом, или не возвращайся вообще.
Røvhul! Вот гад. Я прикусил язык.
Папа считает себя Таросово – провидцем Таро, а мать вроде как должна быть моим летописцем, но ни он, ни она не могут поехать со мной, чтобы запротоколировать мои гипотетически великие деяния, потому что размножаются, как астероиды. Но при большом количестве детей, с деньгами у них не очень.
И вот мама нашла решение: "Ты ведь можешь быть сам себе летописцем! Будешь в телефонных сообщениях рассказывать нам обо всех новостях. А я буду сохранять эти сообщения и вносить их в книгу".
В ту жуткую старинную книгу: «Хроники Навигатора Арканов».
Её страницы полны отчётов о предательствах и убийствах минувших веков. Я знаю эту книгу вдоль и поперёк. Я читал эти истории сколько себя помню. Теперь в них будет внесена и моя "игра".
Через sms.
– Ну, я пошёл, – сказал я, не теряя надежды, что они ещё образумятся, – если перестанете получать свежие новости, то знайте, что меня подстрелила Луна, или сожрал Дьявол.
Или мне осточертело потакать их больным фантазиям, и я просто перестал писать.
Мама поджала губы.
– Это не смешно, Стеллан. К тому же, ты прекрасно знаешь, что не стоит идти против Луны, – пожурила она меня, – только против игроков, способных подобраться слишком близко и представляющих явную угрозу, особенно поначалу.
Я перевёл взгляд на отца:
– Ты правда собираешься сделать это? Отправить меня одного?
Они считают, что шансов остаться в живых у меня мало. То есть фактически отправляют меня по воде на горящей погребальной ладье, как в давности викинги отправляли мёртвых в последний путь, только я все ещё жив и борюсь, призывая на помощь.
– А ты хочешь, чтобы я бросил работу? – папа вышел из терпения и побагровел от злости. – Или чтобы мать оставила на произвол судьбы твоих братьев и сестёр?
– Нет, я как раз не хочу ничью жизнь переворачивать вверх дном, – я тоже вышел из терпения. Мы об этом несколько недель спорили. Ну, хватит значит хватит.
Я обнял по очереди братьев и сестёр, приговаривая:
– Смотрите друг за другом.
И, не сказав больше ни слова, с билетом в руке направился в очередь на прохождение контроля безопасности.
Зря я оглянулся. Они как ни в чём ни бывало улыбаются и машут мне руками. Как будто все нормально. Как будто они нормальные. И от этого на душе ещё более паршиво.
Пока я проходил контроль, и пробирался сквозь толпу, посадка уже началась. Бочком протискиваясь между рядами, я нахожу своё место и бросаю на него рюкзак. Затем достаю из кармана телефон. Что, мама, хотела свежих новостей? Будь осторожна со своими желаниями.
Стеллан: «Впервые в самолёте. Жду взлёта. Пытаюсь определиться, кого из родителей ненавижу больше.»
Ответа не последовало.
Стеллан: «Взлёт был плавным. Погребальная ладья отплыла».
Самолёт поднялся в небо. Выглядывая из окна, я смотрю на удаляющиеся очертания места, бывшего мне домом. Единственным домом, что я знал. Эмоциональное возбуждение от путешествия по воздуху постепенно отпускает, и я начинаю клевать носом.
Всю дорогу до Атланты я проспал. Проснулся перед самым приземлением по-прежнему злой, как чёрт. И продолжил строчить родителям сообщения.
Стеллан: «Весь перелёт проспал, пуская слюни на пассажира с соседнего сидения. Приснилось, что родители свихнулись и отправили меня в Америку на верную смерть».
Мама: «Не смешно. Прекрати немедленно».
Но я не прекратил.
Стеллан: «Подумываю поменять билет в Колорадо на билет Голливуд. Может, родители, говоря о звезде, имели в виду другое».
В аэропорту я спустился по эскалатору, чтобы сесть в поезд, курсирующий между терминалами, но не успел. "Осторожно, – произнёс автоматический голос, – двери закрываются. Пожалуйста, подождите следующего поезда".
Я воспользовался свободной минуткой, чтобы отправить родителям ещё одно сообщение.
Стеллан: "Направляюсь к следующему терминалу. У существительного «терминал» есть производное прилагательное «терминальный». Например: "Стеллан в терминальном[24]24
Терминальные состояния – состояния пограничные между жизнью и смертью.
[Закрыть] состоянии".
Нет ответа.
Когда прибыл следующий поезд, я вошёл вместе с толпой и ухватился за верхний поручень. "Приветствуем вас в авиапоезде", – произнёс ещё один автоматический голос, – следующая остановка на платформе "Э". "Э" как в слове эхо".
Эхо. Одна из моих предполагаемых сил – эхолокация. Если я обладаю сверхъестественными способностями, то теоретически должен уметь их использовать, но пока не замечал ни малейших проявлений.
Хотя это не удивительно. Мне всего лишь восемнадцать, я даже бриться ещё не начал.
Поезд резко тронулся и поехал с поразительной скоростью в подземный туннель. Отец работает машинистом поезда сколько себя помню, но путешествует так же редко, как и я. Интересно, что бы он подумал об этой автоматизированной системе транспортировки?
Вдруг свет погас, и поезд замедлил ход. Я завертел головой, изучая реакцию остальных пассажиров. Это нормально?
Поезд прокатился ещё немного и со скрежетом остановился... между терминалами.
Все в панике схватились за телефоны. Я попытался дозвониться до родителей. Занято.
Свет вспыхнул снова. Загорелся и погас.
Загорелся и погас.
Темнота.
Почему-то несмотря на внеплановую остановку, не включился аварийный режим. Словно машина считала, что поезд всё ещё движется.
Пассажиры нервно переглядываются, освещая вагон телефонами. Вдруг туннель задрожал, завизжала какая-то женщина.
На Джорджию обрушился торнадо? Просто замечательно, родители отправили меня на растерзание урагану.
Тучный вспотевший американец начал оттягивать воротник футболки с надписью «Orgasm Donor». Он прокряхтел по слогам: «Кла-ус-тро-фо-би-я» и с криком попытался взломать дверь.
Мне хотелось сказать: "Да не откроется она, пока работает двигатель".
Его глаза заметались:
– Не получается!
Подоспел одетый в форму сотрудник аэропорта:
– Сохраняйте спокойствие, сэр. Скоро нам окажут помощь.
– Отойдите все нахрен от меня.
Люди расступились.
Стало тяжело дышать, словно температура воздуха резко подскочила на несколько градусов. Толстый Парень совсем изошёл потом, его футболка пропиталась насквозь.
Одинокие толчки переросли в мощные содрогания. Кажется, откуда-то издалека доносится... рёв.
Толстый парень словно с цепи сорвался, начал колотить ногами в двери. Предохранительное стекло пошло трещинами, но не поддалось.
Конец туннеля озарили огни. По яркости и силе они будто исходят из естественного источника. Я бы сказал, это... пожар. Или даже солнце?
Но такого быть не может. Я посмотрел на экран телефона. Ночь. Небо должно быть тёмным.
Раздался крик. Затем прозвучал взрыв. Следом ещё один. И ещё... Рёв начал стихать.
Все.
– На нас напали! Это, наверное, бомбы! – крикнул какой-то мужчина.
Вряд ли. Будь это бомбы, нам всем уже пришёл бы конец. Какой смысл сбрасывать на аэропорт такие слабые бомбы? Думаю, всё намного хуже: с неба падают самолёты.
– Это самолёты, – пробормотал я.
Несмотря на всеобщую суматоху один парень меня даже услышал.
– Откуда ты знаешь про самолёты? И чего ты постоянно пялишься в телефон?
Я сглотнул.
– Смотрю на время.
И спрятал телефон в карман.
– Эй, мальчик, у тебя странный акцент, – сказал Толстый Парень... со странным акцентом, – с чего ты взял, что самолёты падают?
Как объяснить человеку в футболке с надписью "Orgasm donor", что предположение про бомбу бессмысленное?
Внимание всех пассажиров привлёк скрежет со стороны носовой части поезда. Нам навстречу по параллельной колее движется еще один поезд, словно и не пытается затормозить или ускориться, а катится только за счет кинетической энергии. Никем не управляемый поезд.
Поезд-призрак.
Люди начали освещать вагон фонариками. Снаружи он весь чёрный, обугленный, все окна выбиты. Это брызги крови на торчащих осколках?
Поезд промчался мимо, волоча за собой обломок фюзеляжа. Доказательство тому, что и правда падают самолёты.
Все взгляды обратились ко мне, будто это я во всём виноват. Толстый Парень, кажется, готов прибить меня своим мясистым кулаком. Я поднял руки вверх.
– Я обычный студент. Я-я тут не при чём!
Но у Толстого Парня появились единомышленники. Когда они начали подбираться поближе, я почувствовал прилив странной внутренней силы.
– Не подходите!
У меня задрожали руки, всё тело начало вибрировать энергией. Что-то происходит.
Неужели я и правда Звезда?
Я мысленно возвращаюсь к своим хроникам. Новая Звезда. Сверхновая звезда. Гиперновая звезда. Чёрная дыра звездной массы. Взрыв звезды. Зарождение звезды. Нуклеосинтез.
Катаклизм.
– Я... я не хочу взрываться. Пожалуйста, не подходите, – энергия внутри меня начинает накапливаться скоро ей нужно будет выплеснуться, – пожалуйста, я не хочу вам навредить!
Глаза Большого Парня налились кровью.
– Значит, ты точно во всём этом замешан!
– Нееет!
Я чувствую, будто сейчас взорвусь! Поднятые вверх руки вибрируют так быстро, что я едва могу различить их очертания. Вижу лишь два размытых пятна.
Большой Парень схватил меня за край футболки. Напрасно.
Изнутри меня взрывной волной изверглись потоки излучения.
– Аааа!
Я в ужасе наблюдаю, как голубое сияние испаряет всех вокруг, и теряю сознание...
С трудом просыпаюсь. Какой странный сон.
Что-то твёрдое давит в бок. Неужели я уснул с книгой в постели? Я нахмурился. Это что... металл? Открываю глаза.
О, боже, я лежу на рельсах. Голый? Я вскочил на ноги и оглянулся по сторонам. От увиденного меня охватил ужас.
Поезд! Дыхание застряло в горле. То что от него осталось.
Покорёженный вагон с металлической обивкой, выгнутой наружу, похожий на консервную банку, взорванную динамитом.
При виде этих обломов мне в голову пришел текст следующего сообщения родителям:
«Вы были правы во всём».
Луна (XVIII)
Селена Луа, Несущая Сомнения
«Узри несущую сомнения»
Также известна как: Охотница, La Luna.
Силы: патокинез (манипуляция чувствами), может вызывать сомнения и использовать лунный свет как приманку. Повышенная скорость, выносливость, ловкость, обострённые чувства, ускоренное исцеление. Прицельная точность, сверхъестественные способности к стрельбе из лука.
Особые навыки: езда на мотоцикле, стрельба из лука.
Оружие: лук, меч, пистолет – всё, что найдётся под рукой.
Изображение на карте: богиня охоты с кожей, сияющей красным оттенком, парит в лунном свете.
Символ: растущий месяц, наложенный на полную луну.
Отличительные характеристики: её кожа отдаёт красным свечением, словно охотничья луна[25]25
Охотничья луна (она же кровавая) – полнолуние после осеннего равноденствия.
[Закрыть].
До Вспышки: чемпион по мотокроссу, надежда олимпийской сборной по стрельбе из лука, студентка колледжа, только что съехавшая из дома своих тётушек.
Студгородок университета Хайленд
День 0
2:01 ночи.
Валяясь в парализованном состоянии на кровати участника команды по лакроссу, провонявшей потом и прогорклым пивом, я прислушиваюсь к разговору четырёх игроков, оспаривающих «право первенства».
На меня.
Я пытаюсь напрячь мышцы. Не выходит.
Мысленно приказываю глазам открыться. Без толку.
Всё что я могу – беспомощно лежать здесь и прокручивать в голове события, что привели меня к этому моменту.
_______________
Три недели назад
– Никуда ты не уедешь, Лена, – тётя Ванда нервным жестом поправила очки, – твоё место здесь с нами.
– Зачем тебе сдался этот колледж? – добавила тётя Шэрон с ледяным спокойствием в противоположность распаниковавшейся Ванде, – всё, чему тебе нужно учиться, касается игры.
Снова эта игра! Может, я и проклята быть Луной, Несущей Сомнения, но это не значит, что я не могу вести нормальную жизнь.
Эта карта всегда ассоциировалась у меня с унынием. Больше так не будет. Мне всё осточертело, я устала от того, что не имею возможности найти друзей, встречаться с парнями и просто вести себя, как обычный подросток.
Я решительно мотнула головой.
– Я уезжаю.
И, протиснувшись мимо тёток, вышла за дверь.
Они выскочили следом и остановились как вкопанные при виде новенького чёрного Tahoe.
– Откуда у тебя это? – строго спросила Шэрон. – Ведь ты еще не имеешь доступа к своему трастовому фонду.
Расправив плечи, я ответила:
– Я продала папины мотоциклы.
Решение, которое далось мне крайне тяжело. На этих мотоциклах он достиг многих громких побед в мотокроссе. Но я подумала, что мама с папой хотели бы, чтобы я таким образом избавилась от контроля Шэрон и Ванды.
Я бросила в салон внедорожника футляр с луком, и пошла обратно в дом, чтобы забрать оставшиеся вещи.
Вдогонку бросилась Шэрон с растрёпанными ветром длинными чёрными волосами.
– Мы запрещаем тебе уезжать.
Ванда семенит следом, заламывая руки.
Я засмеялась.
– Мне восемнадцать лет, – к тому же я сильнее десятерых других женщин вместе взятых, – хрена с два вы мне что-то запретите. Почему вы вообще меня держите, если прекрасно знаете, что я почти наверняка скоро умру?
Умереть значит проиграть. Для них даже допустить такую мысль – уже кощунство.
Лицо Шэрон исказилось гневом:
– Нет, ты победишь!
Даже если так, что мне принесёт бессмертие? Всё то же уныние. Без конца и края.
Я перешла на более твёрдый тон:
– Игра скоро начнётся, – я уже слышу позывные и чувствую пробуждение некоторых сил (иначе, я ни за что бы не поверила их рассказам об игре), – и если грядёт какое-то бедствие, то я хочу успеть пожить нормальной жизнью.
Ну и что, что я живу в огромном особняке, что тётушки повозили меня по миру? Ведь за все эти годы я не обзавелась ни единой подругой. Ни разу не была на свидании.
– Да, грядёт бедствие! – крикнула Ванда. – Поэтому ты должна оставаться рядом с нами. Мы подготовились ко всему.
Эти двое – тайные сурвивалистки.
– Вы меня не слышите! Забудьте об этом.
Я вошла в дом, поднялась в свою комнату и схватила чемодан. Обвела её взглядом в последний раз и вышла обратно на лестничную площадку.
Тётки так и остались топтаться у подножия лестницы. Когда я спустилась, Шэрон сказала:
– Подумай, что ты делаешь.
Я и так со дня восемнадцатилетия только об этом и думаю.
Предыдущие девять лет я подчинялась им беспрекословно: занималась психологической и физической подготовкой по десять часов в день, соблюдала строгую диету, ни с кем не общалась... но за последний год начала задаваться многими вопросами.
Когда мне было девять, я услышала, как тёти спорили с мамой. Они хотели чаще со мной видеться, но родители ограничили наше общение и лишь раз в несколько недель отпускали меня погостить у них с ночёвкой. В одну из таких ночей наш дом сгорел.
Вместе с родителями.
Я проскользнула мимо них. Следующей заговорила Ванда:
– Хорошо. Если тебе так нужен этот колледж, мы поедем с тобой. Мы могли бы подготовить дом...
– Да одна из главных причин, по которым я уезжаю – желание держаться подальше от вас!
Я направилась к выходу.
– Не думай, что все вокруг, такие, как мы, – Шэрон следует за мной по пятам, – до тебя никому не будет дела. Только мы всегда готовы тебя защитить.
Я развернулась:
– Как моих родителей?
Ну вот. Я это сказала.
Я обожала родителей, у меня было чудесное детство. Если всего этого меня лишили тётки...
Ванда и Шэрон фанатики Арканов, одна – летописец, вторая – Тарасова. Они благоговеют перед игрой, перед моим в ней предназначением. Но родители были против тренировок.
– Что ты имеешь в виду? – невозмутимо спросила Шэрон.
Мой обострённый слух уловил лёгкое изменение в ритме её дыхания и интонации. Это оттого, что моё обвинение её потрясло? Или оттого, что она скрывает правду? Я повернулась к Ванде:
– Это вы сожгли наш дом?
– Конечно, нет, – она округлила глаза, – неужели ты думаешь, что мы могли убить собственную сестру?
В её устах это предположение и правда прозвучало нелепо. Тогда почему я никак не могу развеять свои подозрения?
– Послушай, всё это сомнительная затея, – сказала Шэрон, – на деньгах от продажи мотоциклов далеко не уедешь. Ты не сможешь оплатить обучение без средств трастового фонда.
– Как же хорошо, что мне назначили спортивную стипендию, – тётушки побледнели, – не, ну серьёзно. Стоило мне выразить интерес, как в колледже обо всём позаботились.
Ванда забегала глазами, обдумывая, что сказать:
– Думаешь, так легко завести друзей и быть как все? Ты богиня среди смертных; они захотят тебе навредить. Лучше с ними вообще не связываться.
Я закатила глаза:
– Значит, я не должна заводить друзей только потому, что вы решили никуда отсюда не высовываться? Только потому, что у вас самих никогда не было ни нормальных отношений, ни личной жизни?
Тоном, не допускающих дальнейших обсуждений, Шэрон сказала:
– Если ты уйдешь, то проиграешь.
– Да неужели? Что ж вы понять-то не можете? Вам никогда не заставить Карту Луна засомневаться в себе.
_______________
Шесть дней назад
– Ты Селена, да? – спросила меня какая-то девчонка после урока истории.
Я оторопела.
– Да.
Она широко улыбнулась:
– А я Кэнди Сандерсон. Очень приятно познакомиться.
Мы обменялись рукопожатиями.
Свершилось! Я в колледже только две недели, но уже активно участвую в обсуждениях, зарабатываю дополнительные баллы и вот-вот обзаведусь подругой. Держись спокойно, Лена!
– Почему ты до сих пор не состоишь ни в одном сообществе?
Она о студенческих сестринствах?
– Да, как-то не задумывалась об этом.
– Не хочу показаться навязчивой, но я слышала, ты занимаешься спортом и серьёзно относишься к учёбе. А мы всегда рады симпатичным девчонкам с хорошей успеваемостью и спортивными достижениями. Особенно с хорошей успеваемостью, таких в наше сестринство принимают даже без испытательного срока, – засмеялась она, – подумай об этом.
– Ладно, я об этом подумаю, – не уверена, что сестринства – это моё, и к тому же вступление может помешать "тренировкам" по стрельбе из лука (на которых я делаю вид, что не могу каждый раз попадать в яблочко). Но один друг – хорошо, а много – лучше.
– В субботу команда по лакроссу устраивает вечеринку. Хочешь пойти со мной? – спросила Кэнди.
Спокойно, спокойно!
– Ага, звучит замечательно.
_______________
Три часа назад
– Пей, пей! – скандирует толпа, собравшаяся вокруг стола.
Под всеобщие взгляды я опустошаю стакан, играя на пару с капитаном команды по лакроссу Брайаном в бир-понг[26]26
Бир-понг (пиво-понг) – алкогольная игра, в которой игроки бросают мяч для пинг-понга через стол, стремясь попасть им в кружку или стакан с пивом, стоящий на другом конце этого стола.
[Закрыть]. Мишень – легче не придумаешь. Мне приходится нарочно время от времени промахиваться. Вот и сейчас ход перешёл к соперникам.
Допив последние глотки, я улыбнулась Кэнди, наблюдающей со стороны. Она улыбнулась в ответ, но с гораздо меньшим энтузиазмом, чем раньше.
Когда мы только пришли на вечеринку, она представляла меня всем чуть ли не как новую лучшую подругу и говорила, что я собираюсь вступить в сестринство.
Луна была на седьмом небе.
Но когда я начала общаться с игроками по лакроссу, словно с давними приятелями, дружелюбия у неё заметно поубавилось. Создаётся впечатление, что она, вроде бы, и хочет, чтобы я сияла... но не слишком сильно.
Но ведь я Луна. Мне положено сиять.
Ещё и Брайан, по которому она втайне сохнет, уделяет мне слишком много внимания. И кто бы его винил? На мне такое соблазнительное чёрное платье из модного каталога. Но в данный момент я больше заинтересована в наличии подруги, а на свидание можно сходить и потом, когда я её себе обеспечу.
Я честно пыталась свести их с Брайаном в пару для этой игры, но он выбрал меня. И, судя по выражению её лица, я вот-вот потеряю свою первую ниточку к обретению новых друзей. Я толкнула Брайана локтем:
– Кэнди сегодня секси, правда? – она, видимо, услышала меня, потому что с надеждой повернулась в нашу сторону. – Настоящая красотка.
– Кто? – нахмурился он. – Ты здесь единственная интересующая меня красотка.
Вот чёрт!
– У меня есть парень, – отчеканила я, – зато я могла бы достать для тебя телефончик Кэнди.
– Но ведь твоего парня здесь нет, верно? – сказал Брайан, – А когда кот не видит, мышке можно и пошалить.
Он наклонился, чтобы меня поцеловать, но я отвернулась.
Кэнди развернулась и ушла, и как раз в этот момент шарик для пинг-понга плюхнулся в один из наших стаканов. Брайан протянул его мне со словами:
– Окажи такую честь, а то, вижу, до меня тебе ещё пьянеть и пьянеть.
– Ага, конечно, – я поднесла стакан к губам.
– Пей, пей!
_______________
Около часа назад
– Что-то мне нехорошо, – сказала я Брайану. Ноги совсем не слушаются. Но я выпила не более трёх стаканов пива, что ж меня так развезло?
Или это часть арканского преображения? Побуждение какой-то новой силы?
Перед глазами всё плывёт. Лица размытые. Я пытаюсь найти Кэнди, но Брайан хватает меня за руку и выводит из толпы.
– Куда мы идём? – спрашиваю я, еле ворочая языком.
– Хочешь, покажу свою комнату?
Мне показалось, или его голос уже не такой пьяный, как раньше?
– Неет! Я хочу найти Кэнди.
– Твоя подружка уже зажигает с кем-то другим, – хватка стала сильнее, – пойдём, мы хотим показать тебе кое-что наверху.
Мы? Я с трудом повернула голову. К нам присоединились трое его товарищей по команде, и один из них схватил меня за другую руку.
Да, я Охотница, но от того, как эти парни на меня смотрят, по спине пробегает холодок... я вдруг почувствовала себя жертвой.
– Не хочу наверх.
Я попыталась вырваться, дёрнулась изо всех сил, но они лишь рассмеялись.
– Сегодня мы поймали дикую кошечку, – сказал один.
Я выслеживала диких кошек в глухих лесах. И в нынешнем положении я мало на них похожа. Скорее на беспомощного новорождённого котёнка.
Вдруг меня осенило. Они... накачали меня наркотиками.
А ведь я ожидала коварства от других Арканов. Но никак не от людей.
Мы проходим мимо окосевших гостей вечеринки, и я пытаюсь попросить помощи, но никто не обращает внимания. Четверка игроков выводит меня в коридор, и при виде лестницы внутри всё холодеет. Нельзя позволить им затащить меня наверх...
Кэнди! Я широко раскрыла глаза. Вон она в коридоре целуется с каким-то парнем!
– Кэнди! – попыталась позвать я, но из горла вырвалось лишь невнятное бормотание.
Я потянулась к ней, но не смогла вырваться из крепкой хватки.
– Помогите!
Этого слова я никогда в жизни не произносила.
Кэнди отстраняется от парня. Сейчас она увидит, что я в беде! Поймёт, что эти сволочи со мной сделали. Но, оглядев меня с ног до головы, она лишь с ухмылкой бросила:
– Ну ты и шлюха.
И продолжила целоваться со своим дружком.
На глаза навернулись слёзы. Мне захотелось разрыдаться. Моя первая подруга.
У подножия лестницы я в последний раз попыталась оказать сопротивление, но споткнулась и упала.
– Оп-ля, – Брайан подхватил меня, обнял рукой и прижал к себе, – полюбуйтесь-ка на неё, – с очередным смешком он обратился к остальным, – вы замечали, что они никогда не могут подняться по ступенькам?
Они и других девушек накачивали.
Меня волочат по ступенькам. Зрение затуманивается, с ног слетает обувь, босые ступни безвольно тянутся позади. Я не могу ими пошевелить, не могу сопротивляться.
Сейчас я отключусь. Вспомню ли я потом хоть что-нибудь?
Последнее, что я вижу – дверь комнаты Брайана.
_______________
Сейчас
Когда четвёрка уже сошлась на том, что Брайан "пойдет" первым, в комнату ворвался еще один парень. Он тоже хотел занять место в очереди, или хотя бы "заснять действо" на телефон.
Такой безысходности я не чувствовала никогда. Разве что во сне. После смерти родителей мне часто снилось, что я хочу закричать, но не могу издать ни звука.
Теперь кошмар воплотился в жизнь.
Я начала думать о лунном свете, льющемся через густой лес. Представила, как возьму свой лук и всажу по стреле в каждого из этих подонков... если эта ночь удержится в памяти. Я вспоминаю, как это – бежать через лес с повышенной скоростью и возрастающей силой. Насчёт одного мои тётушки были правы.
Я – богиня.
Чуть пошевелилась нога. Потом другая.
Брайан залез на кровать.
– Какая сладенькая киска, – сказал он мне, – я отымею тебя так жёстко, что ты будешь чувствовать это еще неделю.
– О, да! Вставь этой сучке, – отозвался другой игрок.
– Оттрахай её! – закричал ещё один.
Сердце громыхает. Я перевожу взгляд с ног на руки. Ладонь правой руки сжалась в кулак.
Брайан начал задирать на мне юбку.
Слова тётушек звучат в голове, как молитва: "Лунный свет – это сомнения. Это сиянье из тьмы. Это цвет ночных кошмаров. Ты родилась, чтобы сиять в тёмные времена. Чтобы стать погибелью остальных".
Я открыла глаза.
Брайан разинул рот от удивления.
– Стоп! Эта сучка просыпается. Тащите ещё того пойла!
Ещё наркотики? Я разжала и сжала кулаки. Чёрта с два!
Один из парней метнулся в другой конец комнаты и вернулся со стаканом. Брайан отодвинулся, пропуская его. Тот подхватил меня под шею и поднес стакан к губам, но я отдёрнула голову.
Луна восстанавливает силы. Я буду цветом их кошмаров.
Я ударила его в грудь, столкнув с кровати.
Когда я села, моя коже впервые приобрела красноватый оттенок. Игроки в испуге попятились назад. Парень, снимающий видео, выпустил из рук телефон.
С каждой секундой наркотический дурман развеивается. Почувствовав полный контроль над своим телом, я встала на ноги и улыбнулась Брайану:
– Я отымею тебя так жёстко, что ты будешь чувствовать это... до конца своей жизни.
Один из парней направился к двери, но я его перехватила.
– А-а-а. Никто не пропустит свою очередь. Вас вынесут из этой комнаты, так как вы занесли сюда меня.
Моя кожа побагровела... взгляд заволокло красной пеленой. Я въехала Брайану по физиономии, одним махом уложив его на пол. Кто-то из его сотоварищей занёс кулак, но я перехватила удар, одновременно толкнув ногой "оператора".
Я двигаюсь и уворачиваюсь, замахиваюсь и наношу удары почти механически – уроки боевой подготовки дают о себе знать.
Эти ребята действовали слаженно, загоняя меня в западню, теперь, загоняя их в западню, слаженно действуют все части моего тела. Я расправляюсь с обидчиками, почти не прилагая усилий. От каждого удара в живот Брайан начинает блевать, будто у него там встроена кнопка "Блевать Сейчас". Прикольно!
Я, конечно, не в восторге от игры Арканов, но если в ней будет больше всего такого...
Хруст костей. Крики. Мольба о пощаде.
Пощада?
– Вы ещё смеете молить о чём-то? – удар. – Когда мне даже этой роскоши не предоставили.
Пинок.
Через считанные секунды все лежат на полу, корчась от боли. А я даже не запыхалась.
Я каждому врезала по яйцам с такой силой, что вряд ли они ещё когда-нибудь кого-нибудь изнасилуют. Затем раздавила телефон того козла и плюнула в окровавленное лицо Брайана.
Выйдя из комнаты, я поняла, что сейчас лежала бы под насильником, если бы игра не наделила меня способностями, а тёти не научили ими пользоваться.
Что ж, игрокам я надрала задницы; теперь очередь Кэнди. Я иду на её голос, уловив его среди шума вечеринки. Не имея ни малейшего понятия, что на её след напала Охотница, она курит на нижнем этаже в компании девчонок. Судя по гнезду на голове уже успела покувыркаться с тем парнем. Одним рывком я повернула её к себе.
У неё чуть челюсть не отвисла:
– Что ты... к-как? Ты же была в отключке.
– И ты позволила этим тварям меня увести? Знала ведь, что они собирались со мной сделать! Ты бросила меня.
Оправившись от удивления, Кэнди притворно улыбается:
– Похоже, ты прекрасно провела время с ребятами. Шлюха.
Я склонила голову:
– Сейчас посмотрим, как прекрасно ты проведёшь время без зубов!
Она нахмурилась:
– Что...
Одним ударом в челюсть я выбила ей передние зубы, и она закричала, плюясь кровью.
Я повернулась к двери и направилась к себе в общежитие. Если это всё, что может дать дружба и общение с парнями, то я ничего не потеряла. Может, действительно, игра – единственное моё предназначение, единственное, что может скрасить моё уныние.
