Текст книги "В оковах мрака (ЛП)"

Автор книги: Кресли Коул

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 23 страниц)

Глава 5

– Я тороплю события, или он всё же выглядит намного лучше? – спросил Николай, материализовавшись в комнате Конрада вместе с остальными братьями.

– Он уже не кажется… настолько невменяемым, – отозвался Себастьян.

Как будто желая убедить их в обратном, Конрад принялся что-то неразборчиво бормотать на языке, который Наоми раньше не слышала, и бросать странные взгляды в сторону окна.

– Почему бы тебе не попытаться поговорить с ним наедине? – предложил Мёрдок.

Старший брат согласно кивнул, и Мёрдок с Себастьяном покинули комнату.

Николай поставил термос на прикроватную тумбочку и, притянув к себе раскладной стул, развернул его и сел лицом к спинке. Наоми очень нравилось, когда мужчины так садились.

– Где ты был всё это время, брат? – спросил Николай негромко.

Брат. Наоми до сих пор поражалась, что Конрад был частью их семьи. Себастьян казался таким решительным и серьёзным, Мёрдок сдержанным и загадочным, а Николай властным, как и полагается генералу, коим он являлся. Этот же сумасшедший вампир в отличие от своих братьев был агрессивным и производил впечатление бесчестного человека, способного, к примеру, на дуэли швырнуть противнику песком в глаза.

– Что тебе нужно от меня? – рявкнул Конрад. – Почему вы меня не убили?

– Это не то, чего мы добиваемся, – ответил Николай, казалось, удивлённый тем, что Конрад всё-таки пошёл на контакт.

– И чего же вы добиваетесь? Посадить меня на наркотики и уморить голодом?

Николай рывком потянулся за термосом.

– Япринёс тебе крови. Ты будешь пить? – спросил он, проворно отвинтив крышку-чашку и налив её доверху.

Наоми увидела тёмную тягучую жидкость. До неё донёсся вязкий, булькающий звук, и девушка невольно подумала, могло ли стошнить привидение.

– Снова будешь вливать в меня кровь, – едко отозвался Конрад. – Что ж, тебе не впервой.

Николай едва не отшатнулся этих слов брата, однако, подавив свой невольный порыв, всё же поднёс чашку к губам Конрада.

«Он пьёт. Кровь»,– задохнулась Наоми, увидев, как Конрад покорно сделал большой глоток. – «Меня тошнит…»

Однако Конрад, набрав полный рот крови, вдруг выплюнул её прямо Николаю в лицо и резко, зловеще расхохотался. Его красные глаза пылали такой жгучей ненавистью, какой Наоми никогда не доводилось видеть. Девушка подумала, что от подобной ненависти лишь смерть могла бы излечить.

Николай невозмутимо утёрся низом рубашки. Казалось, его неземному терпению не было предела. И это невольно пробудило у Наоми симпатию к нему. Как же сильно он должен был любить своего брата, чтобы сносить всё это, ведь Николай не производил впечатление миролюбивого мужчины.

Тем не менее, Наоми, конечно же, даже не пыталась скрыть своё отвращение к увиденному. Удивительно, но она могла бы поклясться, что после того, как взгляд Конрада метнулся в её сторону, беспокойство вампира возросло. Однако он довольно быстро перевёл взгляд обратно в сторону окна.

– Кровь из пакета – это всё, что ты получишь, – сообщил Николай. – Если не станешь её пить, то тебе и вовсе ничего не достанется.

– Яохочусь. Япью прямо из вены. В отличие от вас, трусливых предателей, – огрызнулся Конрад, вновь повернувшись к брату лицом. – Язнаю, что ты прячешь меня от своего короля. Своего русского короля. Он казнит тебя за это, невзирая на то, что ты его любимый генерал.

– Возможно. Значит, ты понимаешь, на какой риск мы идём.

– Только не понимаю, почему?

– Мы хотим тебе помочь…

– Так же, как и в прошлый раз! – прорычал Конрад, рванувшись в цепях, приковывавших его к кровати, напрягая до предела свои невероятные мускулы.

– Мы собираемся помочь тебе преодолеть жажду крови, – бесстрастно продолжил Николай.

– Нет, – окровавленные клыки Конрада, казалось, ещё сильнее заострились. – Никто не возвращается из этого ада. Кровавая пелена никогда не исчезнет из моих глаз.

– Могла бы исчезнуть, если бы я тебя обескровил, если бы высосал всю твою кровь до последней капли. Но ты захотел бы вернуться в своё прежнее состояние и стал бы убивать ещё больше, чем раньше. К тому же, ты лишился бы всей силы, которую накопил.

– Я знаю!

– А знаешь ли ты, что можешь научиться контролировать чужие воспоминания в своей голове, если прекратишь добавлять к ним новые? – спросил Николай и, уловив на мгновенье мелькнувшее удивление во взгляде Конрада, продолжил. – Мы знаем про воспоминания. Это болезнь. Ты не в состоянии различить воспоминания своих жертв и свои собственные. Они вызывают постоянные галлюцинации, и тебе всё время кажется, будто твоя голова вот-вот разорвётся.

«Что всё это значит? Конрад действительно болен? Неужели у его безумия есть причины, объяснимые с медицинской точки зрения?» – размышляла Наоми.

– Однако что бы ты сказал, если смог бы отключать их по собственному желанию и позволять им проявляться только тогда, когда сам бы этого захотел? – спросил Николай. – Насколько лучше стала бы твоя жизнь, если бы они перестали тебя мучить? Ты сможешь научиться держать их под контролем, если нам удастся стабилизировать твоё состояние.

Конрад резко мотнул головой.

– Я хочу крови из вены. Только из вены…

Значит, мы поможем тебе найти твою Невесту. Потому что лишь один инстинкт силён настолько, что способен затмить собой жажду крови.

«Его Невесту? И о чём это Николай, о сексуальном влечении?»

– А что ты расскажешь мне про потребность убивать? – язвительно поинтересовался Конрад. – Я наслаждаюсь, убивая… Мне до боли хочется прикончить тебя прямо сейчас.

– Точно так же, как есть инстинкт, затмевающий собою жажду крови, существует потребность, которая сильнее желания убивать.

– Интересно, какая? – презрительно усмехнулся красноглазый вампир.

– Ты поймёшь, когда придёт время, – спокойно ответил Николай.

Конрад снова посмотрел на окно.

– Чем вы меня колете?

Временами, разговаривая с Николаем, Конрад запинался, будто сам не мог поверить, что произнёс что-то осмысленное. Должно быть, он слишком долго уже жил в своём безумии.

– Одна провидица раздобыла это зелье у ведьм специально для нас. Это вроде успокоительного. Оно будет и дальше продолжать тебя ослаблять физически, но через несколько дней оцепенение, которое ты сейчас чувствуешь, пройдёт.

– Вы не имеете права пичкать меня наркотиками! – огрызнулся Конрад, взглянув на брата.

– Мы будем делать всё, что потребуется, – сказал Николай непреклонным голосом. – Ты был хорошим человеком, и снова можешь им стать.

– Но я не человек! Больше нет! – Конрад заскрежетал зубами. – Я убийца, и точка.

– Большинство обитателей Ллора уверены, что ты безвозвратно потерян. Что твои красные глаза не оставляют нам другого выбора, кроме как убить тебя. Я с этим не согласен. Запомни это, Конрад. Так или иначе, мы вылечим тебя от этого, – горячо поклялся Николай, и его серые глаза потемнели от обуревавших мужчину эмоций. Что бы там между ними ни произошло, Наоми точно знала теперь, что Николай искренне любил своего младшего брата. – Мы располагаем возможностями, которые тебе даже не снились, – добавил он.

Заявление Николая прозвучало так уверенно, но при этом оставило столько недосказанного, что вопреки всему сумело пробудить интерес Конрада.

– И как долго вы предполагаете держать меня взаперти и накачивать своими зельями?

– Месяц. Мы не позволим тебе убивать в течение месяца. Если по истечении этого времени не будут видны изменения… нам придётся всё заново обдумать.

Интерес, зажёгшийся, было, в глазах Конрада, погас.

– У меня нет столько времени.

– Почему? Что ты имеешь в виду?

Конрад не ответил. Казалось, он снова погрузился в собственные мысли, и его красные глаза опять взглянули в сторону Наоми. Девушка могла бы поклясться, что он начал следить за её передвижениями, поэтому она полетела к кушетке в проёме окна. Однако Конрад не перевёл взгляд вслед за ней. Он неотрывно смотрел на то место, где она только что была.

Наоми буквально увидела, как Николай осознал, что дальше он не продвинется. Мужчину захлестнуло разочарование, и это было написано на его лице. Мрачно кивнув Конраду, он переместился из комнаты, а через несколько секунд появился Мёрдок. Он развернул стул и сел, склонившись вперёд и опёршись локтями на колени.

– Мы скучали по тебе, Кон, – тихо произнёс Мёрдок. Этот мужчина показался Наоми очень уставшим, словно человек, отправившийся в дальнее, утомительное путешествие. И у него на лице постоянно было такое выражение, будто он только что осознал, в какое изнурительное предприятие ввязался, и что не прошёл ещё даже и половины пути.

– Я знаю, ты ненавидишь нас с Николаем за то, что мы сделали с тобой, – добавил он. – Но мы не можем вернуть всё назад.

«Что же такое Николай и Мёрдок сделали?» Наоми должна была признаться, что скрытый подтекст в их разговорах, это напряжение между братьями, все эти недомолвки невероятно её интриговали.

– Не имеет значения, как ты будешь к нам относиться, Николай не сдастся. По крайней мере, пока он не будет уверен, что тебя уже не спасти.

Конрад улыбнулся, обнажив всё ещё покрытые кровью, удлинившиеся клыки – и это была самая ужасающая улыбка, которую Наоми доводилось видеть.

– Тогда убеди его в этом, брат. Я – неисправимое зло, – ответил Конрад таким тоном, что Наоми содрогнулась.

Глава 6

«Когда же это клятое солнце здесь садится?»

Конрад посмотрел в окно, но солнце было там же, где и двадцать секунд назад, и тогда он снова перевел взгляд на усталое лицо своего брата.

– Кон, я не могу уговорить Николая перестать верить в тебя, ведь я сам в тебя верю, – сказал Мёрдок. – Просто помоги нам. Жизнь опять может наладиться.

Мёрдок сильно изменился с тех пор, как перестал быть человеком. Тогда он был беспечным. Женщины находили его очаровательным, и Мёрдока мало заботил тот факт, что он умудрился забраться под юбку почти к каждой хорошенькой девице в радиусе ста миль вокруг.

«Мне же обаяния явно не хватало, а в жизни было столько забот, что на женщин времени не оставалось совсем», – думал Конрад, разглядывая брата.

– Расскажи, чем ты занимался все эти триста лет? Я даже мельком не видел тебя с той ночи, когда ты умер и восстал из мёртвых, – допытывался Мёрдок.

Конрад ненавидел, когда ему об этом напоминали. Он и Себастьян с мечами в руках защищали своих тяжелобольных четверых сестёр и отца от русских солдат-мародёров. Вдвоём против целой рати. У них не было ни единого шанса. Возвратившись домой, Николай и Мёрдок обнаружили пятерых членов своей семьи, умерших от чумы, и двух смертельно раненых братьев, из последних сил цеплявшихся за жизнь.

Конрад был без сознания и не мог оттолкнуть Николая, решившего влить свою кровь вампира в глотку собственного брата. Когда же Конрад очнулся, он уже превратился в чудовище.

Ни он, ни Себастьян не хотели, чтобы их обратили. Однако предательство старших братьев ударило по Конраду в значительно большей мере, чем по Себастьяну. Ведь Конрад превратился в одно из существ, к которым ему внушали ненависть и учили уничтожать…

– Не хочешь рассказывать? – вздохнул Мёрдок. – Что ж, тогда я уеду сегодня и сам до всего докопаюсь. Теперь, когда я знаю, кем ты был…

– Кем я являюсь, – оборвал его Кон. – Я по-прежнему наёмный убийца.

– Посмотри на себя, – Мёрдок, казалось, старался сдержать раздражение. – Кому придёт в голову тебя нанять?

Конрад вспыхнул.

– Пошёл ты, Мёрдок!

Брат выставлял его конченным неудачником. На что Конраду было бы глубоко наплевать, однако ему почему-то не хотелось, чтобы эта женщина тоже так решила. Не существующая женщина. Та, которую он вот-вот должен был увидеть.

Солнце уже почти скрылось за горизонтом… она могла появиться в любую секунду. Вампир уже видел, как замерцали на фоне окна в неясном свете уходящего дня очертания её тела, вырисовываясь все чётче и чётче с каждым гаснущим лучом.

– Прекрасно, – сказал Мёрдок, вставая. – Кон, ты можешь сопротивляться нам, потому что ненавидишь то, чем мы являемся, или потому что тебя возмущает, как мы с тобой обходимся. Но не делай этого просто из гордости или упрямства.

И тут брат вдруг ухмыльнулся, напомнив Конраду прежнего Мёрдока.

– Что это я несу? Если бы ты не был гордым и упрямым, ты бы не был Конрадом Росом, – добавил он и переместился, оставив Конрада в одиночестве.

Несколько мгновений спустя в спальню вошёл Себастьян и включил верхний свет. Комната ярко осветилась, и девушка, чей силуэт едва успел возникнуть в проёме окна, исчезла.

– Выключи!

– Что? Почему?

– Он режет мне глаза. Выключи.

Пожав плечами, Себастьян щёлкнул выключателем и сел, вытянув вперёд свои длинные ноги.

– Японимаю, как ты зол на Николая и Мёрдока, – размеренно начал Себастьян. – Я их тоже ненавидел, ты же знаешь. Яжаждал отмщения на протяжении очень долгого времени. Однако жизнь снова может наладиться. Стать даже лучше, чем прежде.

– Почему я должен тебя слушать? С моей жизнью и так всё в порядке.

«Ни черта, конечно, с ней не в порядке… сколько же ещё ждать, чтобы увидеть её?»

– В таком случае, когда ты встретишь свою Наречённую Невесту, жизнь понравится тебе ещё больше, – продолжил Себастьян. – Невеста принесёт тебе покой и всё расставит по своим местам. Яи сам был на грани, когда встретил свою женщину. У меня ничего не было, ни настоящего дома, ни друзей, ни семьи. Но, как только я понял, что она – моя, я неожиданно для самого себя увидел свет в конце туннеля, – Себастьян говорил это с таким просветлённым выражением лица. Он явно вспоминал о своей возлюбленной в это самое мгновенье. Конрад подумал, что это просто отвратительно. – Яхочу познакомить тебя с Кэдрин. Как только ты выздоровеешь.

«Они ведут себя так, словно то, что я вылечусь, само собой разумеется».

Однако это были несбыточные мечты. Конрад знал бы, если бы существовала хоть какая-то возможность избавиться от одержимости кровью. Только обратного пути не было. Ни одного известного случая исцеления.

Тем не менее, непоколебимая вера его братьев заставляла Конрада задуматься.

– У Кэдрин были… ну, у её отношений с падшими вампирами весьма длинная история, даже для валькирии.

– Кэдрин Холодное Сердце? – уточнил Конрад и медленно кивнул. – Убийца, как и я. По слухам она коллекционирует клыки убитых вампиров, выдёргивая их из отрубленных голов и нанизывая на нить. Звучит очень, мать твою, умиротворяюще, Бастиан.

Себастьян пожал плечами. Снаружи всё сильнее темнело… И женщина появилась. Её фигура обрисовалась в неровном, переливающемся свете. Конрад по-прежнему не мог разглядеть её черты. Но он мог видеть все изгибы её тела. Губы вампира приоткрылись, когда взгляд задержался на груди призрачной незнакомки.

– Как я уже сказал, у Кэдрин долгая история отношений с падшими, – продолжил тем временем Себастьян. – А это значит, что мы сражаемся на одной стороне. Кто знает, может, ты тоже найдёшь свою невесту среди валькирий.

Темнота продолжала сгущаться.

Валькирии – странные, похожие на эльфов женщины. Невероятная сила заключалась в их изящных телах – и они никогда не сомневались, прежде чем принять участие в битве или развязать войну. Если бы его невеста оказалась одной из этих воительниц, Конрад предпочёл бы встретить восход солнца, чем делить вечность с подобным существом.

Тьма. Долгожданная темнота разлилась по комнате.

И призрачная женщина, наконец, предстала взору вампира.

Её силуэт дрожал и мерцал, словно чёрно-белая картинка старого телешоу, однако Конрад смог рассмотреть платье девушки, а также отчётливо увидел её обнажённые руки и плечи. Она сидела, прислонившись лбом к стеклу, на кушетке в проёме окна. Присмотревшись, вампир заметил, что образ незнакомки не совсем лишён красок. Ногти девушки, бархатка не её шее и шнуровка на лифе платья были насыщенного кроваво-красного цвета.

«Это что, розовые лепестки запутались в её растрёпанных волосах?»

Чем больше подробностей её смутного образа удавалось рассмотреть Конраду, тем больше эта девушка… нравилась ему.

Он отметил про себя, что она невысокого роста, и что у неё великолепная, пышная грудь. Руки Конрада снова сжались в кулаки у него за спиной, а клыки слегка заныли при виде этой аппетитной плоти. Он никогда не пил крови женщины – и почему, чёрт возьми, он никогда не пробовал женщину на вкус?

Конрад видел, как поблёскивал лак на её ногтях, и как переливались ремешки туфель, высоко обвивавшие изящные лодыжки. В высоком разрезе платья виднелось кружево подвязки на бедре девушки.

Брови Конрада поползли вверх при виде этой картины, хотя он недоумевал, почему. Конрад лишился потенции, став вампиром, и так как он пока не встретил свою Невесту, то не испытывал ни малейшего сексуального влечения. В любом случае ни вид груди этой девушки, ни подвязок в разрезе платья не должен был вызывать у него никакого иного интереса к их хозяйке, кроме как к источнику пищи.

Тем не менее, к изумлению Конрада характер его интереса был явно совсем другим.

И тогда… он впервые увидел её лицо. И еле сдержал проклятье. Он не ошибся той ночью.

Она оказалась чертовски хороша. Вампир издал короткий смешок. Само собой разумеется, что плод его воображения должен был быть совершенством.

Огромные синие глаза ярко сияли на фоне чёрно-белого лица девушки. У неё был дерзкий изящный нос, гладкая, полупрозрачная кожа и пухлые, сочные, особенно нижняя, губы, хотя и бледные на вид.

Словно почувствовав на себе его взгляд, она обернулась и завораживающим, грациозным движением, поднялась на ноги. Конрад принял безучастное выражение лица, хотя продолжал держать её в поле своего зрения.

Девушка склонила голову набок и, казалось, изучала его.

«Может ли она видеть в темноте?» – подумал вампир. – «Нет, она не реальна. Видеть галлюцинации и общаться с ними – далеко не одно и то же… Нельзя пересекать черту».

Тем временем, девушка, похоже, решила направиться в его сторону, однако, она скорее парила над полом, чем шла. И она двигалась прямо по направлению к кровати. Что ей было нужно от него? Она приближалась, сокращая расстояние между ними… Конрад отвлёкся настолько, что едва расслышал вопрос Себастьяна.

– Знаешь ли ты, что произойдёт, когда твоя Невеста вдохнёт в тебя жизнь? – спросил брат. – Твоё сердце снова начнёт биться, и ты опять начнёшь дышать. Поначалу воздух в лёгких покажется тебе холодным и тяжёлым, но если ты не будешь противиться, это ощущение станет приятным. А потом, с небольшой помощью с её стороны… всё остальное также вернётся к жизни. И твоя кровь закипит, словно пламя, вспыхивающее от спички.

«Словно пламя… Другими словами, я снова смогу испытывать возбуждение».

Однако в отличие от всех других известных ему вампиров, Конрад не желал, чтобы в него вдохнули жизнь. Ему нравился тот холод, которым он был скован изнутри. За это ощущение внутреннего оцепенения он был готов держаться всем своим естеством. Смерть не кажется такой уж страшной перспективой, когда ты уже на полпути к ней…

Призрачная женщина подобралась совсем близко и склонилась над грудью Конрада.

«Что она делает? Прислушивается, бьётся ли сердце? Услышала, что Себастьян говорил про моё небьющееся сердце, и решила убедиться в этом сама? Но это значит… что она разумное существо».

Конрад лелеял надежду, что эта женщина – лишь лишённый разума призрак, не сознающий своих действий. Или, что она, как и он в минуты, когда его разум затмевает жажда крови, способна лишь на бездумные, инстинктивные реакции. Вопреки его ожиданиям, она оказалась более чем мыслящим созданием.

Неожиданно, осознав, как он должен был выглядеть со стороны, Конрад испытал невероятное смущение. Он был скован по рукам и ногам и привязан к постели. Он был в полной власти других, и чувствовал себя таким беспомощным, как никогда в жизни.

Разве что, за исключением ещё одного случая…

Девушка была так близко, что он отчётливо видел её переливающиеся призрачные волосы, переброшенные через плечо. Конрад сглотнул, зажмурился и сосредоточился, пытаясь ощутить прикосновение этих волос к своей коже. Однако ничего не почувствовал, кроме слабых электрических разрядов, похожих на лёгкое покалывание. Они не причиняли боли и не были неприятными.

Едва она отстранилась, Конрад приоткрыл веки.

– Как странно, dément <sup>[18]18
  Сумасшедший, душевнобольной (фр.)


[Закрыть]</sup>, твоё сердце действительно не бьётся… – пробормотала девушка, откровенно удивляясь.

Конрад едва удержался, чтобы не отдёрнуться прочь, когда понял, что призрак обращался напрямую к нему.

Ну вот. Он таки лишился своего грёбанного рассудка.

Девушка говорила медленно. Её слова долетали до вампира, словно отзвуки эха, зародившегося за много миль отсюда. Конрад едва мог их разобрать, а значит, никто другой, кроме него, не способен её слышать. Ведь его слух был в десять раз острее слуха даже его братьев. И в сто раз острее человеческого.

Конрад понял, что незнакомка не надеялась на его ответ. Казалось, девушке был интересен сам процесс. Она словно пробовала слова на вкус, прислушивалась к ощущениям, возникавшим у неё, когда слова слетали с её языка.

«Постойте-ка? Она назвала меня dément? Это значит «сумасшедший» на французском».

Конрада бросило в жар. Несмотря на то, что в основном он вёл себя, словно дикое животное, иногда, хотя и очень редко, он всё же испытывал эмоции, которых, как ему казалось, давно должен был лишиться. Такие, например, как стыд.

«Нельзя переходить черту… Но, неужели, именно таким она меня видит?»

– Тебе всё это прекрасно известно, не правда ли? – спросил Себастьян и вздохнул. – Неужели, тебе совсем не интересно, каково это, быть оживлённым? Мы против нашей воли были лишены стольких вещей. Поверь мне, твоя Невеста может вернуть тебе очень многое.

Эти слова отвлекли внимание Конрада от призрака.

«Не вздумай, Себастьян! Не смей об этом даже заикаться!…»