Текст книги "Вредное волшебство"

Автор книги: Крэг Шоу Гарднер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 11 страниц)

ГЛАВА СЕМНАДЦАТАЯ

«„Все нуждаются в отдыхе“ – еще одно изречение, приписываемое Эбенезуму, величайшему волшебнику Западных Королевств, которого однажды король Снердлот Мстительный застал на ложе своей супруги, любвеобильной королевы Вивазии. К счастью для волшебника, король был уже порядочно измотан многочасовой охотой на Эбенезума в коридорах замка и потому, легко поддавшись заклинанию, вызывающему временное помрачение рассудка, решил, что ошибся замком, и рассыпался в извинениях столь продолжительных, что волшебник успел ретироваться».

Жил-был однажды в лесу… Прекрасный Принц Вунтвор. У него были верные друзья – Семь Других Гномов. Семь Других Гномов не раз предупреждали Вунтвора, чтобы он остерегался чужих, потому что ходили слухи…

Нет, нет, нет! Так не пойдет. Может быть, попробовать другими словами?

Жил-был однажды юноша по имени Вунтвор, который постоянно пребывал в смятении, потому что ему казалось, что он забыл что-то, что должен помнить. Ему также казалось, что всех людей и животных, которые окружали его, он знал когда-то раньше.

«Жили-были», – хором сказали все, кто был на поляне, включая Вунтвора. Но почему они сказали именно это? Разве не должны они были произнести какие-то совсем другие слова?

– Что мне, целый день так висеть, носом в землю? – послышался сварливый голос снизу, и Вунтвор понял, что в его правой руке что-то есть. Он поднял руку и увидел в ней меч.

– Вот так-то лучше, – похвалил тот.

– Говорящий?.. – От удивления Вунтвор едва не уронил оружие.

– О! Только не начинайте все сначала! – взмолился меч. – Вы – в очередной сказке Матушки Гусыни. Она почти полностью стирает память, чтобы актеры были как чистые листы бумаги, на которых она сможет написать все, что ей заблагорассудится. Но с вами ей это не слишком удается. – Меч страдальчески вздохнул и сказал: – Видно, придется мне повторить все сначала. Слушайте. Вы – Вунтвор, ученик Эбенезума. Вы посланы сюда, чтобы уговорить Матушку Гусыню стать вашей союзницей. К сожалению, Матушка Гусыня – упрямая, своенравная женщина и даже слушать вас не желает. Вы почти уже ускользнули от нее, но в последний момент снова попали под ее влияние.

Вунтвор очнулся:

– Ты прав. Кажется, начинаю вспоминать. Просто не знаю, как тебя благодарить!

– Не стоит благодарности, – заверил меч. – Я это делаю из чувства самосохранения. Дело в том, что все эти сказки, как правило, заканчиваются выхватыванием оружия, то есть меня. Часто доходит до кровопролития, – меч содрогнулся, – а иногда и похуже!

– Что может быть хуже крови? – удивился Вунтвор.

– Зеленая сукровица, – жалобно простонал меч, – немытые жирные волосы, слюна единорога.

Вунтвор кивнул. Он действительно стал вспоминать кое-какие эпизоды. Прикрыв глаза, юноша пытался стряхнуть с себя остатки заклинания.

– Жили-бы… – Он зажал себе рот. Нет уж, хватит с него!

– Это заклинание Матушки Гусыни, – пояснил меч. – Любой ценой удерживайтесь от этих слов, а иначе тут же снова окажетесь в ее власти. Но поспешим! Мы должны освободить остальных.

Остальные тем временем бестолково бродили по поляне, то и дело повторяя два роковых слова.

– Да уж, – покачал головой Вунтвор. – Но если эта волшебница столь могущественна, то как же ты не поддался ее колдовству?

– По определению, – терпеливо объяснил меч. – Я – волшебное оружие. Любое заклинание просто отскакивает от моего твердого, сверкающего лезвия.

– Да уж, – с уважением проговорил Вунтвор.

– А теперь поторопитесь! – призвал меч. – Надо разбудить этих несчастных и спасаться, пока не дошло до… – меч замолчал на секунду, для него было невыносимо даже само это слово, – кровопролития.

– Хорошо, – согласился Вунтвор. Но не успел он пройти и десяти шагов, как из ближайших кустов послышался неприятный, высокий смех.

– Хи-хи! Привет, дорогие мои! Я принесла Вунтвору подарок.

Все собравшиеся на поляне повернули головы на этот странный голос.

– Проклятие? – неуверенно спросил огромный детина с дубинкой.

– Пряжки и шнурки! – воскликнул самый маленький из присутствовавших.

– Да-да, – сказала старая дама, подойдя поближе, – я принесла корзину отборных яблок для нашего Вечного Ученика.

– Это Матушка Гусыня, – прошептал меч.

Старушка улыбнулась и посмотрела Вунтвору в глаза. Он отступил на шаг, не зная, чего и ожидать.

– Ну-ну, – успокоила Матушка Гусыня, – бояться нечего. Ты, должно быть, проголодался.

И она откинула шаль, которой была прикрыта корзина. Вунтвор никогда не видел подобных яблок. Они светились в темноте ярко-зеленым светом.

– Разве они не чудесны? – спросила Матушка Гусыня. – Наливные, хрустящие, сладкие! Хи-хи! Не хочешь попробовать? Откуси кусочек!

Вунтвор проглотил слюну и попятился. Ему что-то не хотелось есть плоды, имеющие внутри лампочку или что-то подобное. Тут откуда ни возьмись появился Волк в зеленой бейсбольной кепке.

– Если уж нет ничего другого, я бы и от яблока не отказался, чтобы заморить червячка! – воскликнул он и откусил кусок яблока.

– Да как ты смеешь! – возмутилась Матушка Гусыня. Вунтвор даже испугался, увидев ее гнев. Она поняла это, тут же взяла себя в руки и сказала Волку елейным голосом: – Ну ничего, ничего! Ты тоже проголодался. Сегодня в моих сказках действительно не кормили. Главное, чтобы Вунтвору тоже досталось яблочко! – И она протянула корзину юноше. – Не то чтобы в них было что-то особенное… Просто они такие вкусные! Хи-хи!

– Проклятие, – сказал верзила, – что-то кушать хочется, – и взял из корзины яблоко.

– Пряжки и шнурки! – воскликнул маленький человечек, прыгнул в корзину и выковырял большое яблоко с краю. – Домовые должны поддерживать свои силы! – Он столкнул яблоко на траву и полетел вслед за ним.

В ядовито-зеленом свете яблок лицо Матушки Гусыни выглядело особенно расстроенным.

– Если еще кто-нибудь тронет мои яблоки, я вас всех… – Тут она взглянула на Вунтвора, который при этих словах попятился еще быстрее.

– Ничего, ничего, – сказала она уже гораздо мягче. – Должно быть, я слишком строга. Матушка Гусыня устала. Уже давно пора спать. – Она вновь подвинула корзину к Вунтвору. – Здесь еще много яблок. Всем хватит. Но остальные должны подождать, пока Вунтвор не возьмет яблочко. Это же простая вежливость!

Волк с хрустом откусил от своего яблока:

– Как вкус…

Не договорив, он упал ничком и громко захрапел.

– Вот что значит дурное воспитание! – заметила Матушка Гусыня, презрительно указав на храпящего зверя. – Хватает еду, не дождавшись приглашения, и засыпает, не доев. Ну и манеры у некоторых! Уверяю вас, больше никогда не возьму его в сказку!

И она сделала еще один шаг к Вунтвору. Откуда-то сбоку вынырнула светловолосая девушка и схватила яблоко из корзины.

– Дорогой мой, милый мальчик, – продолжала уговаривать Вунтвора старушка, – я принесла их для тебя! Знаю, ты упрямый: ни за что не хочешь говорить некоторые слова. Но Матушка Гусыня не сердится. Только откуси самый маленький кусочек от самого маленького яблочка. Мне будет так приятно!

– Д-да уж, – пробормотал Вунтвор. – Но… я не хочу!

Матушка Гусыня на секунду застыла, без всякого выражения глядя на юношу. А тем временем какой-то закутанный в десяток плащей низкорослый тип изловчился и стянул еще одно яблоко.

– Ах, ты не хочешь? – Нежность в голосе Матушки Гусыни с каждым словом убавлялась. – Ты в моем королевстве и не желаешь пробовать моих яблок? – Она опять засмеялась, на этот раз весьма злобно. – Является незваным, потому что у него, видите ли, какая-то дурацкая миссия, о которой я знать не желаю, и не хочет меня слушаться! Не спорю, ты внес интересную струю в мои сказки, но этого мало. Ты обязан выполнять приказы! Яблоки должны быть съедены.

И она швырнула одно яблоко Вунтвору. Он почувствовал его запах – сладкий до тошноты, как будто их кожура была из сахара. Вунтвору очень захотелось попробовать яблоко. Он уже не помнил, когда последний раз ел. Да он еще много чего не помнил! У Вунтвора потекли слюнки.

– Почему бы тебе не попробовать яблочка? – увещевала старая дама. – Всего один маленький кусочек, каких-то несколько секунд – и все будет позади. Мне кажется, я заслужила это, после всего, что я для тебя сделала… – Матушка Гусыня попыталась доброжелательно улыбнуться, но вышло у нее плоховато.

Вунтвор бросил яблоко на землю.

Волшебница глубоко вздохнула, и лицо ее вновь сделалось злым.

– Ты вынуждаешь меня самой принять участие в собственной сказке. Только так я могу спасти свое королевство. Признаться, никогда еще мне не приходилось возиться так долго ни с одной сказкой. А ведь я профессиональная сказочница! – Она изо всех сил пыталась сдерживать гнев. – Что ж, ты тоже был мне полезен. Благодаря тебе открылись новые горизонты, а старые сюжеты заиграли по-новому. Не уверена, что без твоей помощи я смогла бы залучить к себе саму Смерть! Появились новые возможности. И настало время этим возможностям стать реальностью. Сейчас или никогда!

Она пристально посмотрела на Вунтвора. Глаза ее светились холодным зеленым огнем. Они были почти такого же цвета, как волшебные яблоки.

– Подумай, Прекрасный Принц! – прошептала старуха.

Вунтвор вспотел.

– Э-э… Что вы говорите?

Матушка Гусыня горько рассмеялась:

– Все еще противишься! Неужели ты до сих пор не понял, что это бесполезно? Всё и все здесь в моей власти. Ты – мой, едва переступил границу королевства, и останешься в моей власти столько, сколько я пожелаю, хоть до конца твоей жалкой жизни.

Глаза ее засияли еще ярче. Вунтвор уже не мог отвести взгляда. Его губы и язык помимо его воли стремились выговорить:

– Жили-бы… Ай!

Меч больно ударил его по бедру.

– Не смотри на нее! – потребовал он. – Иначе не миновать кровопролития.

– Опять сорвалось! – вне себя от ярости закричала Матушка Гусыня. – Тебе, как всем дуракам, всегда везет! Но на этот раз ты от меня не уйдешь! Будь ты хоть Вечный Ученик, хоть кто угодно, яблока отведать придется!

Она размахнулась корзинкой, словно собиралась швырнуть оставшиеся яблоки в лицо Вунтвору, но не заметила подкравшегося сзади дракона. Он ловко выхватил корзину зубами и наклонил ее так, что оставшиеся пять яблок скатились прямо ему в пасть.

– Что? – Матушка Гусыня не верила своим глазам. – Кончились? Мои волшебные, мои чудесные яблочки кончились? – Она сверкнула глазами на Вунтвора. – Стой здесь! Никуда не уходи! Я только пополню свои запасы.

Дракон с громким стуком рухнул на землю и захрапел. Брезгливо обогнув ящера, Матушка Гусыня умчалась за яблоками.

– Ну что ж, – самодовольно сказал меч, – по-моему, мы ей показали!

– Да уж, – отозвался Вунтвор, который был не слишком уверен в окончательной победе. – Что нам теперь делать?

– Н-ну… – Меч на секунду задумался. – Теперь, когда она ушла, пожалуй, можно представить вам всех присутствующих. Меня, например, зовут Катберт. Если вдруг забудете, имя с большим вкусом выгравировано на моем лезвии. Вы ведь уже забыли, не так ли? Надо поскорее выводить вас из этой глупой сказки. Теперь подносите меня по очереди ко всем остальным, и я вас со всеми познакомлю, надеюсь, в последний раз.

Вунтвор послушался и понес меч к своим товарищам, которые тем временем улеглись на траву.

– Ну нет! – простонал Катберт. – Все уснули. Как же нам бежать, если все спят?

Вунтвор нахмурился. Меч был прав. Вся компания дружно храпела среди огрызков яблок.

– Ладно, – сказал Катберт. – Я их и спящими узнаю. Надо же нам пока чем-то заняться. Итак, слева направо: рыцарь Хендрик, демон Снаркс, Барышня Эли. Этого огромного ящера зовут Хьюберт, а волка – Джеффри, но на него рассчитывать не приходится. Боюсь, он нам не попутчик. Слишком уж у него хороший аппетит. – Катберт вдруг замолчал, потом нерешительно произнес: – А вон ту даму, что стоит поодаль, я что-то не узнаю. – Меч сверкнул, но в его мягком свете черт незнакомки все равно было не разобрать. – Не подойдете ли чуть поближе? Мечи не очень хорошо видят при лунном свете.

– С удовольствием, – ответил глуховатый голос, напоминающий шорох сухих листьев, срываемых с деревьев осенним ветром.

– Теперь я ее узнаю, – мрачно проговорил меч.

Вунтвор тоже узнал ее.

ГЛАВА ВОСЕМНАДЦАТАЯ

«Волшебник всегда собирает вокруг себя толпу. Стоит начаться волшебству, как сбегается куча народу, все задают вопросы и протискиваются поближе, чтобы лучше видеть. Однако считается дурным тоном использовать свое мастерство для разгона зевак и создания сносных условий для работы. Надо смириться со своим жребием и подумать о том, какую великолепную рекламу делают вам заклинания, творимые при всем честном народе. А еще лучше заранее определить стоимость входного билета на представление».

Из «Наставлений Эбенезума», том V

Наконец-то я пришел в себя. Просто удивительно, как это Смерти всегда удается так быстро привести меня в чувство. Она медленно приближалась. Разумеется, сильно похолодало.

– Наконец-то, – прошипела Смерть, – я застала тебя одного. Кажется, на этот раз нам никто не помешает.

О чем это она? В чем не помешает?

– Но я не один! – воскликнул я, указав на своих спящих спутников. – Тут полно народу.

Смерть засмеялась, и смех ее на сей раз напоминал клекот певчей птицы, тонущей в луже.

– Да! Спящего народу, – уточнила она. – Ты еще меня не знаешь! Ведь ты – Вечный Ученик, которому всегда удавалось обвести меня вокруг пальца, ускользнуть в последний момент, вместо того чтобы послушно умереть и возродиться в очередном суетливом теле. Ты – Вечный Ученик, само существование которого – насмешка над тем, чем я занимаюсь, и… – страшное видение замолчало, – впрочем, теперь ни к чему все это говорить. Наконец-то ты – мой. Теперь тебе от меня не уйти. Но Смерть благородна и, прежде чем забрать тебя с собой, удовлетворит твое любопытство.

Она махнула своей костлявой рукой в сторону моих товарищей:

– Твои спутники спят тяжелым сном отравленных. Они тебе не помогут. Более того, спящие, они тоже одной ногой в моем королевстве, и уж я сделаю все, чтобы продлить их пребывание там. – Смерть вздохнула, как будто ветер зашелестел пожухлой травой. – Хорошо, что мы встретились ночью. В это время Смерть чувствует себя на земле особенно вольготно. Наконец-то настал мой час. Признаться, набегалась я за тобой!

– Да уж, – сказал я, любым способом стараясь продлить себе жизнь хотя бы на несколько минут. Подойдя к спящему Хендрику, я легонько пнул его в наколенник. Хендрик не шелохнулся. Я ударил посильнее.

– Ой! – Пнув рыцаря, я больно ушиб палец на ноге, а Хендрик даже не проворчал «проклятие». Он продолжал оглушительно храпеть.

Смерть чуть слышно засмеялась, будто древоточец трудился над деревом.

– Ну что? Теперь веришь, что я победила?

– Я еще не твой! – воскликнул я и попятился назад.

– Правильно! – одобрил Катберт. – И вообще, не пора ли нам удалиться?

– Ах, какие же вы скучные! – раздался голос за моей спиной. Я резко повернулся: передо мной стояла Смерть. – Я же говорила тебе, что бежать бессмысленно. Смерть – везде! Она неизбежна.

Она указала на два соседних дерева. Откуда ни возьмись, наверно, из ее костлявых ладоней, появился ветер. Листья на деревьях тут же съежились, подобно маленьким больным зверькам. Они сделались сначала болезненно-желтыми, потом – коричневыми и наконец облетели. Голые и жалкие деревья, которые еще минуту назад были полны жизненных соков и молоды, огрубели и скрючились прямо на глазах. Отвалились ветки, отшелушилась кора, и очень скоро на месте деревьев остались лишь два уродливых пня. По лесу разнесся дикий хохот Смерти – ураган, грозящий снести все на своем пути.

– Не пора ли мне обратно в ножны? – спросил Катберт.

– О да! – усмехнулась Смерть. – Можете бежать, прятаться… Это вам не поможет. Это еще никому не помогало. Смерть забирает кого пожелает и когда пожелает. В том числе и Вечного Ученика!

Она протянула руку к Вунтвору:

– Пойдем. Возьми меня за руку. Ты пришел в этот мир один, а уйдешь со мной. Наконец-то я дождалась. Не бойся: все произойдет очень быстро.

– Нет, ты его не получишь, – послышался чудеснейший, мелодичнейший голос.

– Кто это? – разъярилась Смерть. – Кто смеет беспокоить меня в такой момент?

– Я! – сказал единорог и выступил вперед. Казалось, его великолепная шерсть соткана из лунного света. Он указал на меня чудно мерцавшим в темноте рогом. – Ты не заберешь его. У нас с этим юношей… – единорог сделал многозначительную паузу, – есть одно незаконченное дело.

– Этого следовало ожидать! – воскликнула Смерть голосом урагана. – Я пришла и застала его одного среди спящих. Надо было брать его немедленно. Так нет же, захотелось насладиться своей победой. Я ведь привыкла иметь дело с обычными, нормальными смертными. А этот если и смертный, то уж точно не нормальный!

– Да уж, – подтвердил я, подыскивая слова, которые могли бы расстроить Смерть еще больше. – Иди ко мне, благородный единорог! Встань со мной рядом.

– Встать рядом? – прошептало чудесное животное, и его прекрасные глаза наполнились слезами. – Он зовет меня! О, как долго я ждал этого зова!

Медленно и осторожно, словно боясь резким движением помешать осуществлению своей хрупкой мечты, единорог двинулся ко мне. Смерть издала нечто среднее между стоном и кашлем. Она дрожала от злости.

– Только не воображай, что… – прошипела она, как ядовитая змея перед нападением, – что я не готова к подобным неожиданностям. Сейчас ночь, и разумные животные не бродят по лесу. Но сегодня особенная ночь. Все спят мертвым сном и не в силах помочь своему обожаемому Ученику. Но я знала, что победа не будет легкой, что ты уж как-нибудь попытаешься обмануть судьбу.

Смерть ткнула костяным пальцем в единорога:

– Клянусь миллионами душ, унесенными мною, что сегодня я пополню свою коллекцию Вечным Учеником, чего бы мне это ни стоило!

– Ип-ип! – пискнули в кустах.

– Это что еще такое? – вздрогнула Смерть и поплотнее запахнулась в свои траурные одежды.

– Как что? – ответил я как ни в чем не бывало. – Это всего лишь один из моих хорьков.

– Всего лишь хорек? – прошипела Смерть. – Тогда почему меня все время преследует этот писк? С того самого момента, как мерзкий зверек набросился на меня?

– Ах вот что! – Я быстро соображал. В моей жизни было несколько моментов, когда стоило мне с нежностью подумать о своих хорьках, как они тут же появлялись.

– Ип-ип-ип! – не унимался зверек.

– Что это за существо? – в тревоге спросила Смерть. – Ты должен сказать мне!

Я пожал плечами:

– Всего-навсего волшебный хорек.

– Волшебный? – Смерть дико озиралась. – Как это хорек может быть волшебным?

– Просто я создал их с помощью волшебной шляпы… – попытался объяснить я.

– Хорек, созданный Вечным Учеником? – Смерть задрожала так, что кости загремели. – Так я и знала! Только существо, созданное Вечным Учеником, способно последовать за Смертью в ее царство. Но этому больше не бывать! Я положу конец охоте на Вечного Ученика. Ты, единорог и этот ваш волшебный хорек – все вы пойдете со мной. Сегодня победа будет за Смертью! – Она усмехнулась: кажется, к ней вернулось самообладание. – Как, впрочем, и всегда.

Мягкая шкурка единорога потерлась о мою ногу.

– Если нам суждено уйти, – тихо проговорило великолепное животное, – то мы уйдем вместе. Я не хочу жить без тебя.

– Правда? – сказал я несколько рассеянно, потому что в голове у меня уже зрел план. – Хорек, ко мне! – позвал я.

– Ип-ип! – радостно запищал зверек, перебегая поляну. Я видел, как Смерть вздрогнула, когда хорек пробегал мимо нее.

– Да, – сказал я хорьку, когда он ткнулся мордочкой в мой башмак, – будем держаться вместе, раз уж Смерть так хочет.

Она ухмыльнулась, довольная моей покладистостью, и раскинула руки, приготовившись схватить нас троих.

– В конце концов, – продолжал я, – вместе нам будет легче позвать остальных.

Смерть остановилась:

– Остальных?

Я кивнул:

– Это не единственный мой хорек.

Смерть отступила на шаг:

– Не единственный?

– Нет, – заверил я, – только один из нескольких сотен.

– У тебя сотни волшебных хорьков? – прошептала Смерть. – Посмотри мне в глаза, Ученик! Не смей лгать Смерти!

Я с чистой совестью уставился в пустые глазницы. Ведь я и не думал лгать. В моем распоряжении действительно имелось неограниченное количество хорьков. Правда, все они, кроме одного, остались в Вуште, но об этом Смерти знать было вовсе не обязательно.

– Он говорит правду! – простонала Смерть. – Сотни хорьков наводнят мое мирное королевство!

Сработало! Перспектива сосуществования с грызунами настолько расстроила Смерть, что теперь она еще подумает, прежде чем лишить нас жизни.

– А впрочем, – встряхнулась она, – зачем излишне драматизировать! Здесь всего один хорек. И если я быстро покончу с вами, вы не успеете позвать остальных. Да если даже и успеете, что ж, в конце концов, один Вечный Ученик стоит сотни писклявых хорьков! В любом случае я поклялась, что сегодня тебя заберу.

– Вот как? – Признаться, такой поворот событий не слишком меня обрадовал. Она действительно обо всем подумала, но это заняло у нее слишком мало времени. Похоже, план не удался.

– Что, собственно, здесь происходит? – раздался за моей спиной властный женский голос.

– Я так и знала! – досадливо поморщилась Смерть. – У меня были все шансы взять Вечного Ученика. И что же? Вместо того чтобы поторопиться, стою тут и препираюсь с ним. Беседую о хорьках! Вот пожалуйста: теперь придется брать с собой еще одну.

– Еще одну? – переспросил женский голос.

– И не возражать мне! – завизжала Смерть. – Всем известно, что Вечный Ученик притягивает к себе людей, как тухлое мясо – мух.

Катберт возмутился:

– Мало того что Смерть собирается забрать нас всех в свое мрачное царство, так мы еще должны выслушивать эти оскорбительные сравнения!

– Что значит «еще одну»? – не унимался женский голос. – Как ты смеешь так говорить обо мне? Я – Матушка Гусыня!

– Мне все равно, кто ты! – отмахнулась Смерть. – Придется взять тебя с собой. Забирая Вечного Ученика, я не могу оставлять живых свидетелей.

– Ты этого не сделаешь! – воскликнула Матушка Гусыня и встала между мною и Смертью. – Это мое королевство! Здесь все совершается только по моему приказу!

Смерть засмеялась. Что-то она стала слишком самоуверенна. Не к добру это!

– Так ты, значит, та самая сумасшедшая сказочница, которая правит Восточными Королевствами? Что ж, полезное приобретение для меня. Сочинение сказок сродни игре. Я не говорила, что очень люблю игры?

– Для гостьи ты ведешь себя слишком бесцеремонно, – сказала старая волшебница. – Но ничего, мы скоро это исправим. А ну-ка посмотри мне в глаза.

– Ага! Кажется, это игра, – улыбнулась Смерть и исполнила желание Матушки Гусыни.

И… ничего не произошло. Матушка Гусыня сконфуженно отвела взгляд и проворчала:

– Как я могу внушить тебе свою волю, если у тебя и глаз-то нет!

– Смерть неподвластна жалким хитростям людей, – небрежно заметило страшное видение. – Но довольно! Хватит пустой болтовни. Пора брать вас, пока еще кто-нибудь не явился.

– Видите? – раздался капризный голос из леса. – У них там вечеринка, а нас опять не пригласили!

– Да ладно тебе! – утешал его другой голос. – Будем выше этого!

– Ну да… конечно… будем, – рассеянно отозвался третий голос, и Семь Других Гномов вышли из лесу на поляну.

– Не верю… – пробормотала Смерть замерзающим голосом.

– Взгляните! – Льстивый читал свою роль с листа пергамента: – Это же наш друг Прекрасный Принц! Но он уснул. – Потом он поднял голову, встретился со мной глазами и нахмурился: – Неужели я ошибся? Простите, а вы разве не Прекрасный Принц?

– Это он-то Прекрасный Принц? – издевательски спросил Грубый. – Должно быть, у слова «прекрасный» появилось какое-то новое значение!

Льстивый окинул взглядом спящих, которыми была усеяна поляна.

– Кажется, уснули все, кроме Принца! – воскликнул он.

– Что-то не так в этой сказке… – тоскливо произнес Унылый. – О! Матушка Гусыня!

– Матушка Гусыня? – Льстивый выронил свой лист пергамента, чтобы незамедлительно начать потирать руки. – И правда! Матушка Гусыня, уверяю вас, Унылый не хотел сказать ничего дурного…

– Нет, нет, Матушка Гусыня! – сокрушался Унылый.

– С вами работать – одно удовольствие! – вставил Грубый.

– О-о! Да-да… конечно… – заметил Рассеянный.

– А уж какая радость для нас – лицезреть вас, Матушка Гусыня! – залопотал Льстивый. – Мы выполняли все ваши указания в точности.

– О да, вы слушаетесь меня беспрекословно, мои добрые гномы, – ласково ответила волшебница, потом повернулась ко мне, и улыбка тут же исчезла с ее лица, – не то что некоторые!

– Пора положить этому конец! – возвысила голос Смерть. Все замолчали. Смерть тоже повернулась ко мне. – Ты – просто невероятное существо! Поймаешь тебя в самом уединенном месте на свете, а через несколько минут там будет людно, словно в Вуште в базарный день! Что ж, пусть рухнут стены моего королевства, пусть я так устану, что потом целую неделю никто на земле не умрет, но сегодня я заберу вас всех!

Она пошла на меня, раскрыв объятия.

– Я уже давно перестала сомневаться в том, что ты – Вечный Ученик. Теперь я думаю только о том, каким полезным приобретением ты будешь для меня. Но довольно разговоров…

Она вдруг замолчала, потому что весь лес наполнился барабанным боем.

 
Гакс Унфуфаду, любопытный демон,
Хочет знать, что здесь происходит,
Хочет спросить: «Где же Вунтвор?»
Хочет вернуться назад, в Вушту!
 

– Нет! – не выдержала Смерть. – Нет, нет, нет! С каждой минутой – все хуже и хуже! И все-таки я заберу вас всех. Трудновато, конечно, придется, но ничего! Этот чтец-декламатор – здоровенный детина, зато барабанщик невелик. Ничего, справлюсь! Пошли! Ждать больше нечего…

И тут случились два небольших взрыва.

– Да уж, – сообщил появившийся в результате одного из них башмак.

– Пришло время Домовой Силы! – подтвердил Его Домовое Величество.

– Опять этот говорящий башмак? – Смерть бессильно опустила руки. – На что, спрашивается, годится говорящий башмак?

– На многое! – заинтересованно отозвалась Матушка Гусыня. – Впрочем, некоторые из числа моих знакомых и с людьми-то не знают что делать! Только задерживают понапрасну, – едко добавила волшебница.

– Это был риторический вопрос, – сухо ответила Смерть. – Я-то прекрасно знаю, что делать с этим проклятым башмаком и с вновь прибывшим коротышкой. Все это я заберу к себе. Я всех беру к себе, хотя это сильно истощит мои силы. – Она взглянула на небо. – Да будет буря! Да будет ливень и гром! Дай мне силы, буря, ибо сегодня я должна убить многих!

И послышался вой, сначала негромкий, как будто доносившийся издали, но он нарастал с каждой секундой, пока не превратился в оглушительный вопль. Казалось, предсмертные крики тысяч умирающих слились в один. У нас над головами носились черные тучи. Они застилали луну и звезды, и ночь казалась еще темнее. Все превратилось в непрерывный страшный гул, сквозь который, однако, пробивался еще какой-то странный стук.

Смерть расхохоталась.

– Теперь вы у меня в руках! – взревела она. – Уж я поднапрягусь и переправлю вас всех в свое королевство!

Облака у нас над головами слились в одну мрачную тучу. Стук все приближался. Казалось, кто-то бьет в огромный барабан.

– Странно! – прислушалась Смерть. – Но это не имеет значения. Возможно, это еще одно свидетельство моей власти, о котором даже я сама еще не знаю. – Она вновь посмотрела на небо и воскликнула: – Сверкай, молния!

Тучи налетали друг на друга, вспыхивали стрелы молний. Смерть все хохотала и хохотала. А стук все приближался и приближался. Потом послышался раскат грома такой силы, что я упал на колени и закрыл уши руками. И все-таки я продолжал слышать стук! Мои колени ощутили, как дрожит земля.

Смерть хохотала как безумная, купаясь в струях молний. Вдруг она осветилась изнутри. Костлявое лицо сияло так ярко, что невозможно было на него смотреть.

– Пришло время, – прошептала Смерть, и шепот ее был громче крика.

Но теперь и тот таинственный стук в громкости не уступал голосу Смерти. Она подняла голову и услышала:

– Ох ты!

И тут Смерть издала тоскливый жалобный вопль.