Текст книги "Вредное волшебство"
Автор книги: Крэг Шоу Гарднер
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 11 страниц)
Потом все погрузилось во тьму.
ГЛАВА ПЯТАЯ
«Маг высокого класса должен обладать множеством навыков помимо тех, которыми обладает обыкновенный волшебник. Среди прочего, студенту-магу непременно следует учиться притворству и актерской игре. Это гораздо важнее, чем может показаться на первый взгляд. „Зачем же актерскому мастерству?“ – удивится начинающий волшебник, но необходимость станет очевидной, когда у вас, например, не сработает заклинание и вам придется, чтобы всех запутать, „сотворить бурю“. Что касается притворства, что ж, когда заклинание сработает самым неожиданным образом, что повлечет за собою ужасные разрушения и финансовый ущерб вашим клиентам, вы поймете, как полезно иногда бывает „прикинуться мертвым“».
Из «Наставлений Эбенезума», том XXII
– Вот тебе раз!
Вунтвор застонал и зажмурился от яркого света.
Домовой извинился:
– Надо было, конечно, предупредить тебя насчет волос. Когда они так сильно отрастают, то становятся довольно-таки тяжелыми. Вот. Я убрал лишние, так что можешь спокойно лезть дальше. – И он призывно помахал Вунтвору ручкой.
Юноша с трудом встал на ноги, огляделся и удивленно присвистнул. Домовой был прав. Никогда еще Вунтвор не видел столько волос сразу. Одну сторону башни полностью занавешивали ниспадающие золотистые пряди. Волосы были так длинны, что стелились по земле, образуя там холмы и долины, – в высшей степени странный ландшафт!
– Эй! – послышался недовольный женский голос сверху. – Ты лезешь или нет?
– Разумеется, лезет! – крикнул Домовой и ткнул Вунтвора в лодыжку. – Слушай, ты хотел встретить девушку или нет?
Вунтвор кивнул. Ему было не по себе. Неужели нет другого способа познакомиться с девушкой, кроме как вскарабкавшись на башню по ее распущенным волосам? Но, в конце концов, он сам был виноват. Еще в детстве, читая сказки, Вунтвор понял: уж если ввязался в эту катавасию с желаниями, надо желать чего-нибудь необыкновенного. А не пожелаешь сам – пожелают тебе! Он взял в руки увесистую прядь волос толщиной с хороший канат, подтянулся и повис на ней.
– Ай! – вскрикнули наверху.
Вунтвор с сомнением посмотрел на Домового.
– В чем дело? – пожал плечами коротышка. – Делай то, чего хочет твоя девушка! Иначе твое желание не сбудется. Без труда, как говорится, не вынешь и рыбку из пруда.
Вунтвор перехватил прядь волос повыше и снова попробовал подтянуться на руках.
– А-ай! – На сей раз это больше напоминало стон, чем вскрик.
Вунтвор запрокинул голову и спросил:
– Вы правда хотите, чтобы я это сделал?
Мелодичный голос сверху ответил:
– Может, ты поторопишься, пока еще не выдрал мне все волосы?
Что ж, никогда не следует спорить с прекрасными девушками. Если она хочет, чтобы он залез в окно по ее волосам, пусть пеняет на себя!
– Ой, мамочка! Ай! Ай-ай-ай! – и тому подобные восклицания доносились сверху всякий раз, как Вунтвор перехватывал руку. Юноша удвоил свои усилия, ибо хотел поскорее прекратить страдания девицы.
И вот он ухватился за подоконник одной, а потом и второй рукой, затем подтянулся и забросил на подоконник ногу.
– Наконец-то! – заметила девушка, увидев Вунтвора. – В следующий раз я предпочту, чтобы меня спасал кто-нибудь полегче.
Вунтвор смущенно пробормотал свои извинения.
– Да ничего! – махнула рукой барышня. – В конце концов, ты не виноват. Я сама тебя сюда зазвала. Теперь помоги мне, пожалуйста, собрать волосы.
Вунтвор помог девушке втащить внутрь целую охапку волос. Пока они занимались этим нелегким делом, Вунтвор считал необходимым поддерживать светскую беседу. Он восхитился длиной и блеском этих волос и поинтересовался, как ей удается за ними ухаживать.
– И не говори! – Барышня оказалась очень милой, когда убрала волосы с лица. Она страдальчески закатила глаза. – Если бы я знала, что длинные волосы – такое мучение! Только на то, чтобы расчесать их, уходит целый день! А уж когда они запутываются, просто беда! – Она горько улыбнулась.
Внезапно откуда-то из недр башни опять послышался гул, да такой громкий, что Вунтвору пришлось на секунду заткнуть уши. Когда гул прекратился, юноша с трепетом спросил:
– Что это было?
– Да ничего особенного, – пожала плечами девушка. – Всего лишь дракон.
Дракон? О драконе Домовой ничего не говорил! Вунтвор подбежал к окну и сердито крикнул коротышке:
– А ну-ка поднимайся сюда, живо!
– Это твое третье желание? – не растерялся маленький нахал.
Вунтвор едва не завизжал от злости. Несносный Домовой не мытьем, так катаньем заставит его растратить зря все свои желания. Может, есть другой способ? Вдруг ему удастся помочь девушке, не встречаясь с драконом?
– Стой где стоишь! – крикнул Вунтвор Домовому и вновь повернулся к белокурой красавице, которая старательно развешивала свои локоны по крючкам на стенах, чтобы в комнате осталось хоть немного свободного пространства. Прежде чем приступать к ее спасению, надо бы и ее мнением поинтересоваться. Он быстро изложил все возможные варианты поведения и спросил, что ей больше нравится.
– Что мне больше нравится? – переспросила барышня, наивно хлопая длинными, пушистыми ресницами. – Мне нравится петь!
– Петь? – удивился юноша.
Барышня радостно кивнула:
– Только проведя в заточении столько времени, сколько провела я, можно с такой силой жаждать выступления перед публикой. Хотя бы и состоящей всего лишь из одного человека! – Она подарила Вунтвору ослепительную улыбку. – Как мило с твоей стороны попросить меня выступить! Я исполню несколько самых любимых своих куплетов.
Она откашлялась и, к величайшему удивлению Вунтвора, запела:
Я не боюсь ни дверей, ни башен.
Мне никакой подвал не страшен.
Откроет любой запор мой локон,
Свесятся кудри мои из окон…
Она собрала пригоршню своих волос и залюбовалась ими:
Мне дела нет до мужчин!
Они скучны и несносны.
У меня есть кумир один —
Мои золотые косы!
Закончив, барышня присела в изящном реверансе. Снова послышался гул, на сей раз довольно ритмичный.
– Спасибо, Хьюберт! – воскликнула девушка. – Большое спасибо! – Она улыбнулась Вунтвору. – Так приятно работать с драконом, способным оценить твой талант.
Теперь юноша понял, что означают эти тяжелые удары, сотрясавшие башню. Это были аплодисменты – аплодисменты дракона. И все-таки Вунтвор пока мало что понимал в ситуации и решил действовать прямо и твердо.
– Но ведь вас держат в заточении в этой башне! – сказал он девице. – Разве вы не хотите бежать отсюда?
Девушка закусила губку и, помедлив с полминуты, сказала:
– Пожалуй, нет! Разве что вместе с драконом.
Вунтвор и до этого был удивлен, а теперь и совсем растерялся. Все это какая-то бессмыслица. Драконы гудят, рычат, угрожают, возможно пожирают, но чтобы аплодировать! А уж бежать из заточения, прихватив с собой дракона! Во что его втравил этот Домовой? Ужо Вунтвор до него доберется!
А пока ему пришлось поспешить за девушкой, выбежавшей из комнаты через одну из двух дверей, ведущих в глубь башни. Вунтвор изо всех сил старался не отстать, держась, однако, подальше от вихря волос, последовавших за хозяйкой.
– Спустимся по этой лестнице! – крикнула на ходу девушка. – Хьюберт ждет внизу.
Юноша следовал за ней, на бегу пересматривая привычные представления о взаимоотношениях барышень и драконов. Правда, может быть, девушка вела себя так не без задней мысли? Может, у нее была дурная привычка заманивать своих избранников в логово дракона и скармливать их ему на обед? Нет-нет, эту версию Вунтвор сразу же отмел. Столь нежное и прекрасное существо не способно на такое вероломство. Но тут же другая мысль, не менее страшная, пронеслась у него в голове подобно тайфуну.
– А что, дракон тоже поет? – спросил он, трепеща.
– Вообще-то раньше пел, но нынешний контракт не позволяет ему этого. – Барышня грустно покачала головой. – Дело в том, что неосторожное обращение с голосом дракона может повлечь за собой тяжелые последствия. Но ты не для того явился сюда, чтобы слушать о наших трудностях. Пора тебе познакомиться с Хьюбертом.
И она устремилась вниз. Вунтвору ничего не оставалось, как последовать за ней. Винтовая лестница, судя по всему, вела их к самому сердцу башни. Во всяком случае, чем ниже они спускались, тем больше отдалялись от наружной стены. Вунтвор вполне допускал, что в башне и нет других стен, кроме той, за которую он пока еще мог хвататься на особо крутых поворотах.
– Хьюберт! – позвала девушка. – Эй, Хьюберт!
Гул возобновился, да еще громче прежнего. Впереди как будто зажгли дюжину факелов. Но это были не факелы. Огромные языки пламени вырывались из носа и рта дракона, чья голова вдруг возникла шагах в десяти от Вунтвора и ужасно его напугала.
– А-а-а! – в ужасе закричал юноша, но дракон ему не ответил.
– Браво! – Барышня в восторге захлопала в ладоши. – Хьюберт всегда умел эффектно появиться. Особенно это важно сейчас, когда он больше не говорит!
Дракон заурчал и скорбно склонил голову, на которой красовался пурпурный цилиндр.
– Немота – ужасное несчастье для того, кто не мыслит себе жизни без театра, – продолжала девушка. – Многих актеров это повергло бы в отчаяние, от которого они бы уже никогда не оправились. Но только не Хьюберта! – Она с гордостью посмотрела на гигантского ящера. – Этот ослепительный дракон сумел превратить несправедливое наказание Матушки Гусыни в целое новое направление в искусстве. Теперь Хьюберт – не драматический актер. Теперь он первый в мире дракон-мим! – Она опять захлопала в ладоши. – Какой успех! Давай, Хьюберт, покажи ему свою программу!
Огромный ящер подался вперед, словно потянулся передними лапами к воображаемой стене, в то время как задние его ноги вообще невесть что выделывали. Вунтвор наморщил лоб. Что бы это могло значить?
– Правильно! – с гордостью кивнула барышня. – Это дракон, который идет против ветра Он просто гений! – Она посмотрела на Вунтвора, ожидая одобрения.
– Да уж, – отозвался тот, не найдя что еще сказать. – А мы разве не собирались бежать?
– Да-да, конечно! Там, за стенами этой башни, – целый мир, полный зрителей, готовых аплодировать таланту Хьюберта. Вот взгляните-ка, как Хьюберт изображает «дракона, моющего окна»! Какое чувство стиля! Какой блеск!
– Да уж, – снова подал голос Вунтвор, стараясь не особенно сосредоточиваться на странных круговых движениях, которые Хьюберт выделывал ногами. Теперь, после всей этой суеты вокруг дракона, молодой человек полагал, что ему на благосклонность барышни надеяться не приходится. Интересно, то желание уже пошло в зачет? Вунтвор тронул барышню за плечо, тем самым вынудив ее прервать поток славословий в адрес дракона:
– Вы случайно не знаете, где тут дверь?
– Конечно! – просияла девушка. – Там, за спиной у Хьюберта.
– Ага! А что, если мы выйдем через нее?
Барышня рассмеялась:
– И раскроем всему миру нашу тайну? – Она радостно подскочила к дракону, предусмотрительно подобрав волосы, чтобы не споткнуться о них. – Хьюберт, мы отправляемся в турне!
Хьюберт кивнул, толкнул хвостом дверь, и она распахнулась. Это была самая большая дверь, какую Вунтвор когда-либо видел, – то есть достаточно большая для того, чтобы в нее мог протиснуться дракон. Вунтвор еще удивился: если бежать отсюда так легко, почему они до сих пор этого не сделали?
Должна же быть какая-то причина! Но прежде чем он успел спросить об этом, снова послышался гул.
– Хьюберт прочищает горло? – спросил Вунтвор у девушки.
Она отрицательно покачала головой:
– Да нет же! Это вовсе не дракон гудит! Прислушайтесь! В этом шуме нет ни мелодии, ни ритма, ни смысла! Абсолютно музыкально неорганизованные звуки. Кроме того, по-моему, они доносятся из-под земли.
Из-под земли? Почему от этого сообщения Вунтвору сделалось так неуютно?
– Жили-были… – пробормотал он. – Жили-были…
Гул все нарастал, на полу перед ними выросла целая горная цепь, в воздухе заклубилась пыль, а когда развиднелось, Вунтвор обнаружил длинный стол. А за тем столом восседали пять омерзительных созданий. Тот уродец, что сидел посередине, стукнул по столу молоточком:
– Именем Голоадии! Эта земля – наша!
Зачем ему молоточек? Что за Голоадия? Мысли и образы проносились как бешеные, обгоняя друг друга.
– Да уж, – произнес Вунтвор слабым голосом.
– Вунти! Что с тобой? – встревоженно спросила барышня.
Юноша сделал над собой усилие и усмехнулся:
– Ничего особенного. Просто я хотел бы знать, что здесь, собственно, происходит.
– Будет сделано! – пискнул бодрый голосок снизу.
ГЛАВА ШЕСТАЯ
«Память – такая странная вещь! Уж не помню, сколько раз я забывал о свидании, назначенном мне королевским сборщиком налогов. Это очень расстраивало чиновников, до тех пор пока я не предложил одному из них облегчить подсчет моего золота, превратив его, например, в воробья, чтобы он свободно мог порхать от золотого к золотому, или в лягушку, чтобы он бодро прыгал от одной материальной ценности к другой, или, лучше всего, в червяка, чтобы он искал под землей сокровища, которые я, как ему кажется, укрываю. И вы не поверите: после этого моего предложения ни один из сборщиков налогов больше не назначал мне встреч, они как-то сразу забыли о необходимости проверять мои доходы. Вот я и говорю: память – такая странная вещь!»
«Волшебнетика: ваш путь к магической самореализации».Эбенезум, величайший волшебник Западных Королевств (тридцать четвертое издание)
И тут началось! Все стало раскручиваться назад. Как будто меня огрели по голове волшебной дубинкой Хендрика. Я мгновенно вспомнил и Матушку Гусыню, и свою миссию, и своих товарищей, и нападения Голоадии на наземный мир, и похищение Вушты, и болезнь учителя, и размолвку с Нори, и еще много-много всякой всячины.
– Э-э… – заметил я, – да уж… – Я вспомнил также, что должен переубедить Матушку Гусыню. Но как сделать это, когда нас уже атакует Голоадия?
– Подождите секунду! – воскликнул тщедушный демон в дальнем конце стола. – Это же не Вушта!
Крупный во главе стола опять стукнул молоточком:
– Что вы хотите этим сказать? Мы уже объяснялись на эту тему. Остатки волшебной мощи наземного мира сосредоточены в Вуште. Помните, сколько там волшебников? Оттуда за версту пахнет волшебством. – Демон помахал молоточком. – На этот маяк мы и правили. Вушта – здесь!
– Прошу слова! – выкрикнул тщедушный демон. – Это место вовсе не похоже на Вушту.
Главный демон замахал своим молоточком еще яростнее, как будто намеревался разбить им все возражения, – значит, они замаскировались! Когда имеешь дело с сотней волшебников, всего можно ожидать!
– Нет, нет, нет и нет! – раздался голос Матушки Гусыни. Она уже неслась к нам с холма. – Все неправильно! Ну за что мне это?
– Я думаю, – кричал Джеффри, изо всех сил стараясь не отстать от хозяйки, – дела бы пошли веселее, займи вы в сказке хотя бы одного говорящего волка. Мы, волки, очень склонны к импровизации…
– Эй! – позвали откуда-то снизу. – Я что, должен лежать тут и ржаветь?
Я посмотрел под ноги. Это был Катберт, заколдованный меч. Вероятно, я выронил его, когда на меня свалились эти злосчастные волосы. Пришлось нагнуться и поднять оружие.
– Вот так-то лучше, – сварливо пробурчал меч. – Первое, чему вы должны научиться, – это содержать оружие в порядке. А уж если имеете дело с заколдованным оружием, то тем…
Я поспешно засунул Катберта в ножны. Сейчас было не до правил обращения с заколдованным оружием. Я все еще надеялся привлечь к себе внимание Матушки Гусыни, но, судя по тому, как волшебница смотрела на вновь прибывших, она сейчас была вовсе не склонна к разумной неторопливой беседе.
Один из демонов, указав на бегущую с холма старушку, предупредил:
– Похоже, на нас собираются напасть.
– По-моему, время кипятить кровь! – с большим энтузиазмом отозвался другой демон.
Матушка Гусыня подлетела к демонскому Комитету по завоеванию, потрясая сжатыми кулаками.
– Вот напасть! – проговорил демон с молоточком дрожащим голосом. – А может, это и вправду не Вушта?
– Что вы тут делаете? – закричала Матушка Гусыня. – Надеюсь, никаких завоевательных походов?
– О нет, что вы! Какие там завоевательные походы! – пролепетал демон с молоточком, сжавшись в комочек. Однако, когда стало ясно, что Матушка Гусыня пока не собирается убивать демонов на месте, он вытер лоб и продолжал уже гораздо спокойнее: – То есть, по правде говоря, это был поход, но только не на Восточные Королевства, ни в коем случае не на Восточные Королевства, уверяю вас… Мы просто немного не рассчитали… – Голос демона угас под гневным взглядом Матушки Гусыни.
– Всякий может ошибиться, – робко заметил другой демон.
– Видите ли, под землей темно, а с осветительными приборами у нас туго, – объяснил тщедушный.
– И я должна этому верить… – медленно начала Матушка Гусыня.
– Нет, нет, мы вовсе не призываем вас этому верить! – согласился тщедушный.
– Могут быть и другие причины нашего пребывания здесь, – поспешно вставил демон с молоточком. – Скажем, мы соскучились. Да, конечно. Так и есть. Разумеется! – Демон ослабил ворот. – Вы себе представить не можете, как трудно жить, не видя вас! Точно. Мы не виделись… несколько часов, и вы не представляете, как нам недоставало вашего вдохновенного…
– Молчать! – скомандовала Матушка Гусыня.
Демоны онемели. Во внезапно наступившей тишине я услышал звуки шагов и сопение: Снаркс, Гакс и Бракс взбирались на крутой берег реки.
– Вы тоже – молчать! – Сказочница пригвоздила трех демонов к земле своим стальным взглядом. Потом опять повернулась к Комитету. – Помните, что случилось, когда вы в последний раз попытались вскипятить здесь кровь?
Все пятеро демонов истово закивали:
– Конечно, Матушка Гусыня!
– Как не помнить, Матушка Гусыня!
– Те, кто выжил, до сих пор под наблюдением лучших врачей Голоадии, Матушка Гусыня!
– Вот и хорошо, – кивнула волшебница. – Мы ведь больше не хотим ничего такого, правда?
Все пятеро заметно побледнели. Их лица ядовитых оттенков сразу же окрасились в мягкие, пастельные тона.
– О нет, Матушка Гусыня!
– Только не это!
– Здесь все написано, Матушка Гусыня! Не будете ли так любезны прочитать это вслух?
Но не успела волшебница ответить, как хриплый голос рявкнул:
– Давай!
Бракс забил в свой барабан.
Гакс Унфуфаду – храбрый демон.
У него зуб на подлецов и трусов.
Он возьмет их за шкирку
И швырнет в ямы со слизью!
И Гакс выпустил свои страшные когти, словно готовясь, в соответствии с текстом, схватить врагов за шкирку. Члены Комитета уставились на своего бывшего вождя, который когда-то носил титул Большого Хухаха. О Матушке Гусыне на время забыли. Заявление Гакса явно расстроило демонов.
– Ах вот как? – наконец спросил самый тщедушный и болезненный.
– Может, у вас и армия есть? – осведомился другой.
– Почему бы вам не подойти сюда и не повторить то, что вы сказали? – послышалось с другого конца стола.
Демон-председатель стукнул молоточком.
– Давайте-ка проясним кое-что, – сказал он. – Когда-то власть в Голоадии принадлежала вам. Но не теперь. Теперь мы правим миром. Если вы попробуете поставить под сомнение наш авторитет, вас ждет… – он сделал паузу для пущего драматизма, – возмездие!
Матушка Гусыня встала между враждующими сторонами.
– Думаю, не ждет, – спокойно сказала она. – Ничего вы ему не сделаете. Все, кто был здесь до вашего появления, – под моим покровительством.
Я ушам своим не верил. Матушка Гусыня, наш заклятый враг, защищает нас! Интересно, что заставило ее сердце дрогнуть. Может быть, наша искренность. Играя в ее сказках, мы проявили свои настоящие характеры. Может быть, теперь будет не так трудно с ней договориться?
– Но они – демоны! – возразил демон с молоточком. – Они наши, по Голоадским законам!
– Ребята, пора кипятить кровь! – обрадовался один из комитетчиков, и все пятеро обратили свои взгляды в одном направлении. – Что? Жарковато стало?
Снаркс и Бракс попытались укрыться за огромным Гаксом Унфуфаду.
Матушка Гусыня пошарила под своим вязаным жакетом и вынула кусок пергамента.
– Кажется, вы забыли про это, – небрежно заметила она. – Это договор, который я подписала с Голоадией после нашего прошлого инцидента, договор, приостанавливающий действие всех Голоадских законов и запрещающий всякое вмешательство демонов в происходящее в моем королевстве. Этот документ – единственная причина, по которой… Голоадия еще существует!
– Неплохо сказано! – похвалил Снаркс, высунувшись из-за левого плеча Гакса.
– Нет ничего надежнее контракта! – добавил Бракс, высовываясь из-за правого плеча Гакса.
Я едва удержался от улыбки. Матушка Гусыня явно склонялась на нашу сторону. Как только это маленькое недоразумение разрешится, я поговорю с этой разумной женщиной как с союзником, ибо она непременно станет нашим союзником. А пока я смотрел в землю и пытался подобрать наилучшие слова. Как взялся бы за это учитель?
– Да мы, собственно, не возражаем, – пошел на попятную демон с молоточком. – Мы бы никогда не осмелились возражать Матушке Гусыне!
И все члены Комитета согласно закивали.
Матушка Гусыня улыбнулась:
– Я рада, что мы друг друга поняли. И больше никаких угроз этим троим! Вы – чужаки. – Она махнула рукой в сторону комитетчиков, а потом махнула второй – в нашу сторону. – А они – мои статисты, пешки. Они принадлежат мне, и я сделаю с ними все, что захочу.
Пешки? Сделает с нами все, что захочет? Так не говорят о своих союзниках. Я огорчился. Должно быть, я опять неверно оценил события. Может, следовало рассматривать Матушку Гусыню скорее как нейтральную сторону?
– Считайте, что вам повезло, демоны, – продолжала старая дама. – На этот раз я принимаю ваши извинения и согласна поверить, что вы попали сюда по ошибке. Но учтите: еще раз увижу вас здесь – это дорого обойдется Голоадии!
Демоны заговорили все разом:
– Конечно, конечно, Матушка Гусыня!
– Наше единственное желание – угодить вам, Матушка Гусыня!
– Мы сделаем все, что вы скажете, Матушка Гусыня! – прибавил демон с молоточком. – А не могли бы вы с присущей вам любезностью указать нам дорогу в Вушту или в Западные Королевства?
Матушка Гусыня вздохнула:
– Ладно уж, хотя я и не обязана этого делать. Но, похоже, нет другого способа избавиться от вас. – И она указала рукой куда-то за спину председателю. – Вон туда!
Демон растерянно повертел головой:
– И это все, что вы можете сказать мне? Вон туда! Нельзя ли чуть поподробнее?
Но остальные стали предостерегающе подталкивать своего вожака в бок.
– Все понятно, Матушка Гусыня, – пробормотал один из них.
– Большое спасибо за помощь, Матушка Гусыня, – подпел ему другой.
– Не пора ли нам удалиться, чтобы не мешать Матушке Гусыне работать с актерами? – с надеждой в голосе осведомился тщедушный болезненный демон.
– И помните о нашем договоре! – напутствовала их волшебница.
– О договоре? – Демон-председатель с трудом подавлял нервную дрожь. – Да-да, конечно, Матушка Гусыня. У меня и в мыслях не было ослушаться ваших приказов. Э-э… Так, значит, вон туда… – И он указал своим сподвижникам на запад. – Назад, под землю, братья-демоны!
Ворча и постанывая, комитетчики подтащили свой стол для заседаний к самому краю расселины, после чего один за другим попадали в яму.
– Ну наконец-то! – вздохнула Матушка Гусыня. Она испытующе оглядела оставшихся, потирая руки в предвкушении работы. – Хватит отлынивать. Принимайтесь за дело!
– Но… – начал было я.
Похоже, она меня даже не услышала. Старушка проворно полезла вверх по склону холма. За ней трусил верный говорящий волк. Ну как убедить ее, что наше дело – правое, если она и слушать не желает?
– Ах, Вунти! – прошептала Эли мне на ухо. – Она назвала нас пешками!
– Да уж, – отозвался я, втайне желая, чтобы барышня отошла от меня чуть подальше. – Думаю, она нас недооценивает. Эта женщина так поглощена выдумыванием своих сказок, что вне их сюжета просто никого не воспринимает. Пока она нас снова не околдовала, надо успеть выработать план побега.
Бывший Большой Хухах выступил вперед и, чтобы привлечь к себе наше внимание, поднял обе когтистые лапы и крикнул Браксу:
– Начинай!
Я решительно положил руку на плечо опального демона и опасливо покосился на Эли и Хьюберта:
– Пожалуйста, не надо декламации… И песен с танцами тоже не надо… пока я не закончу. Боюсь, время у нас ограничено.
– Более чем ограничено! – желчно заметил Снаркс. – Старушка уже почти взобралась на холм.
– Нет еще, – возразил Хьюберт, который был рад любой возможности не согласиться с правдолюбивым демоном. – Она разговаривает с волком. Должно быть, о том, что волосатые персонажи придают сказкам жизненность и достоверность. У нас есть еще минутка, – улыбнулся дракон, – драконьим ушам можно доверять!
Снаркс кивнул:
– Право, слух у драконов явно лучше, чем голос!
– Да уж, – вмешался я. – Боюсь, теперь не время для препирательств. Но упоминание о голосе навело меня на одну мысль. Обратите внимание, как именно околдовывает нас Матушка Гусыня. Она использует наши собственные голоса. Мы сами произносим слова заклинания. Я думаю, мы освободились бы от ее чар, если бы только смогли удержаться от этих слов. Надо сосредоточиться…
– От этих слов? – не понял Гакс.
– Ты имеешь в виду слова «жили-были»? – подсказал Хьюберт.
Как только дракон задал свой вопрос, с ним сразу же стало твориться что-то очень странное. Глаза огромного ящера закатились, он принялся раскачиваться взад-вперед.
– Поберегись! – крикнула Эли, и вовремя: мы едва успели отбежать в сторону, как Хьюберт слишком сильно качнулся назад и упал навзничь. Когда пыль, поднявшаяся от падения огромного тела, улеглась, мы увидели, что дракон совершает какие-то невообразимые движения: передними лапами он как будто загребал воздух, а задними старался лягнуть невидимую преграду.
– Что он делает? – спросил я, заранее страшась ответа.
– Разве не понятно? – восхищенно воскликнула Эли. – Он изображает «дракона, плывущего на спине». Хьюберт вернулся обратно в сказку. Но какой талант!
Значит, два волшебных слова тут же сделали Хьюберта драконом-мимом из последней сказки. Я мрачно заключил:
– Это только подтверждает сказанное мною. Если бы мы могли сопротивляться и не произносить заклинания!
– Но как же сопротивляться, если ее колдовство сильнее даже Домовой Силы! – в сердцах крикнул Тэп.
– Надо следить за своей речью и никогда не употреблять эти слова в одном и том же предложении. Сосредоточьтесь, и мы победим!
Вдруг меня бросило в пот. Неужели Матушка Гусыня уже пытается воздействовать на меня? Я поманил остальных поближе:
– Слушайте внимательно! Если Матушке Гусыне удастся околдовать нас, мы пропали. Кто ее знает, что ей еще придет на ум! – Голова кружилась, перед глазами плыло. Я закусил губу, надеясь, что боль поможет не потерять сознания. – Теперь, главное, где бы мы ни БЫЛИ…
Я вздрогнул. Что случилось! Что я сказал? Что я сейчас говорю? И почему все вокруг повторяют то же самое? И что там с моими оставшимися желаниями?
