Текст книги "Разоблачение"

Автор книги: Кортни Милан

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 20 страниц)

Эш хотел задать ей тот же вопрос.

– Когда я был еще ребенком, моя матушка стала сходить с ума. Она продала все, чем владела семья, и раздала вырученную сумму, впрочем не слишком большую, беднякам. После вполне безбедного существования в собственном доме с двумя слугами мы оказались нищими.

Эш не любил вспоминать то время. Он был еще молод и беспомощен. Никогда в жизни он бы не хотел испытать такое вновь.

– Мою сестру покусали крысы, и у нее началась лихорадка. Однако мама отказалась вызвать доктора. Она заявила, что, если Богу будет угодно, чтобы Хоуп выжила, та непременно поправится. Тогда я отправился в Парфорд и просил герцога вмешаться и помочь нам. Хотя бы оплатить врача, какие-то лекарства… пустяк на самом деле.

– Отправился в Парфорд? Как же далеко вы жили?

Эш вздохнул:

– В двадцати милях.

– И вы… сколько же вам было?

– Четырнадцать.

– И Парфорд отказал вам в помощи.

– Да. Он посмеялся надо мной, сказал, что чем меньше Тернеров останется на земле, тем счастливее он будет. Потом он дал мне шесть пенсов, чтобы я сходил в баню. Я вернулся домой. Следующие несколько недель сестра умирала на моих глазах. Когда Хоуп не стало – ее похоронили за оградой церковного кладбища, в могиле для бедняков, – я поклялся, что больше никогда не позволю себе оказаться в безвыходном положении, чтобы мне пришлось просить кого-то обеспечить жизнь моих братьев.

Маргарет смотрела на него, плотно сжав губы.

– А что происходит между вами и Парфордом? – Эш сделал шаг.

Ее глаза удивленно распахнулись, но она осталась стоять на месте. Однако выражение лица стало мрачным.

– Это из-за герцогини, – слишком быстро ответила она. – Даже спустя месяцы мне сложно об этом говорить. Если бы он осознавал, что сделал, испытывал хоть малейшее чувство вины оттого, что ее нет с нами, мне было бы легче перенести эту потерю. Но… с тех пор, как заболел, он стал слишком эгоистичным. Герцог очень изменился. Я не могу его выносить, он не хочет даже пальцем пошевелить, чтобы помочь тем, перед кем больше всего виноват. – Голос взволнованно дрожал. – Я не хочу стать такой же. – Слова прозвучали резко и грубо. – Не хочу стать человеком, способным отказаться от тех, кого любил, просто из-за того, что так удобнее или просто хочется.

Эш не вполне понял сказанное ей. Но эта взволнованная речь кое-что проясняла.

– Кем он был?

– Кто? – Маргарет выглядела растерянной и опечаленной, она походила на механическую игрушку, у которой кончился завод.

– Кем он был, тот, кто так виноват перед вами?

Маргарет подняла глаза, и беспокойное выражение сменилось грустью.

– Кто?

– Уж не я, это точно.

Она приоткрыла рот. Эшу показалось, что она собиралась ему возразить, но вместо этого Маргарет покачала головой и упрямо вздернула подбородок.

– Если вы настаиваете, – произнесла она холодным резким тоном, – это мой жених.

Сердце почти остановилось. Слова доносились словно издалека, эхом отдаваясь в голове.

– У вас есть жених.

– Уже нет.

Из груди едва не вырвался вздох облегчения.

– Мы обручились, когда мне было девятнадцать, и были помолвлены несколько лет.

– Довольно долго для помолвки, не так ли?

– Благословенная отсрочка для мужчины, не стремящегося жениться.

Эш испытывал непреодолимое желание прикоснуться к ней, гладить руками ее тело, пока в глазах не появится теплый свет.

– Не будет ли с моей стороны невежливо радоваться тому, что вы плакали по этому поводу?

– Не будет. Хотя это и не совсем правда. Год назад, во время его визита, я настоятельно решила выяснить, готов ли он на мне жениться. Я и раньше задавала этот вопрос. Однако впервые так настойчиво.

– И он признался, что у него нет таких намерений.

– Опять ошиблись, мистер Тернер. Он утверждал, что намерен обвенчаться, но в то время, которое он сочтет подходящим. И больше всего желал представить доказательства всей серьезности своих планов. – В голосе появилась горечь.

– Как я полагаю, речь шла не об объявлении даты свадьбы.

– Нет. Совсем не об этом. Ход его мыслей был приблизительно такой: если он лишит меня девственности, я буду доверять его слову джентльмена и не стану сомневаться в чистоте его намерений. Определенно так.

– Господи. – Эш молча смотрел на нее. Он явственно представлял себе, как все происходило. Это была не обычная помолвка, а тайная. Настолько тайная, что жених не посчитал нужным поставить в известность семью и друзей. Она была лишь оправданием для поцелуев и объятий. Позволяла обладать Маргарет, отметая все протесты и сомнения. Тогда она была молода и ранима, а с годами становилась все более беззащитной перед его ложью. Неудивительно, что она сторонилась мужчин, считавших ее привлекательной.

– Прошу меня простить, – сказал Эш. – Но это самая своеобразная логика, с которой я когда-либо сталкивался. Я слышал от мужчин много всяких глупостей, с помощью которых они пытались затащить женщину в постель, но следуя такой линии поведения можно только выиграть приз на ярмарке.

– И я ему поверила, – тихо произнесла Маргарет, но в голосе ее появилось раздражение. – Я ему поверила. А позже выяснила… – Она замолчала, стараясь подавить гнев. – Выяснила, что все это ложь.

Эш так хотел поцеловать ее. Не ради удовольствия. Не для того, чтобы немного поднять ей настроение, а чтобы успокоить. Объяснить, что все мужчины лгуны, им нельзя доверять. Но этот поцелуй был нужен больше ему, нежели ей. Сейчас Маргарет была нужна совсем не его назойливость. Пожалуй, после такого признания ей необходимо…

Эш печально вздохнул.

– Было ли, по крайней мере, что-то хорошее во всем этом?

Задохнувшись, Маргарет отпрянула от него.

– Эш, – голос звучал растерянно, – я сейчас призналась вам, что потеряла девственность. Половина мужчин в округе уверены в моей порочности. Если бы вы взяли меня даже против моей воли, это не считалось бы насилием.

Пугающее настроение.

– Что ж, – сказал Эш после недолгой паузы, – вот и ответ на мой вопрос. Значит, он был ужасен.

Маргарет смотрела на него широко распахнутыми глазами. А Эш стоял и молчал, ожидая, когда она придет в себя. Видите? Я не причиню вам боль.

– Да, – почти шепотом произнесла она, словно только сейчас осознала, что все именно так и было. – Он был ужасен, правда? Откровенно говоря, он действительно был совсем плох в этом деле. – На ее губах появилась легкая улыбка.

Возможно, сейчас впервые она открыла для себя всю силу слова. Воспоминания, несомненно, были для Маргарет источником мучений. Всегда лучше выплеснуть гнетущие душу мысли, нежели позволить им пожирать тебя изнутри.

– Это было болезненно?

Маргарет опустила голову.

– Это было скучно, – призналась она. – Столько суеты – когда он все же начал, я думала лишь о том, когда же все закончится.

Эш подавил улыбку. С ним ей точно не будет скучно. Он покроет поцелуями ее тонкую нежную шею, медленно спустится к упругим бутонам сосков. Он заставит ее погрузиться в пламя страсти, исполняя каждое желание ее тела.

Маргарет вскинула голову и внимательно посмотрела на Эша. Нет, не просто посмотрела; она рассматривала его, изучала, словно картину, смысл написанного на которой ей только предстояло постигнуть. Брови сошлись на переносице, глаза смотрели с прищуром. Затем она медленно подняла руку.

Эш замер, боясь вздохнуть. Его охватило чувство, будто он неделями разбрасывал крошки для птицы, чтобы увидеть ее однажды сидящей на каменной стене рядом с его окном. Чертовски трудно сдержаться и ждать. Когда Маргарет коснулась кончиками пальцев его щеки, сердце встрепенулось от радости. Ее движения были робкими, словно она боялась ответа с его стороны. Эш вытянул руки по швам, чтобы побороть желание обнять ее и прижать к себе всем телом. И поцеловать в чуть приоткрытые губы.

Она изучала его, медленно проводя пальцами по скуле. Прикоснувшись к губам, она будто задала вопрос. Могу я вам верить? Сейчас его желания не имели значения, несмотря на то, что больше всего Эш хотел заключить ее в свои объятия, он имел право лишь на один ответ. Да, любимая. Всегда. Дороже ощущения ее тепла, прикосновений к видимым и скрытым частям тела, подтверждающим ее женственность, ему было ее доверие к нему как к мужчине. Казалось, Маргарет видит его впервые. Словно все предыдущие дни он был окутан пеленой тумана, который лишь сейчас рассеялся, позволяя ей отчетливо разглядеть его черты.

Эти робкие осторожные прикосновения с ее стороны были только исследовательскими. В них не было желания обольстить.

Но, черт возьми, они были так соблазнительны. Маргарет шагнула вперед – настолько близко, что юбка касалась его брюк, настолько близко, что Эш одним движением мог заключить ее в свои объятия. Ему потребовалось призвать всю свою выдержку, чтобы устоять. Но вместе с тем он испытал прилив новых чувств, более сильных и острых. Он желал ее. Жаждал не трепетного прикосновения пальцев и даже не ощущения близости ее тела и захватывающего физического наслаждения, а полного обладания, власти над всеми ее чувствами – от пылкой преданности до невероятной скрытой силы, которая угадывалась внутри этой хрупкой девушки.

Маргарет опустила руки ему на плечи. Он снял сюртук много раньше и теперь через тонкую ткань жилета явственно ощущал жар, исходивший от ее ладоней. Они давили на него, когда она, опершись, приподнялась на цыпочки. В следующее мгновение она подалась вперед, грудь коснулась его торса, а руки обхватили шею. Слегка подрагивающие губы оказались у его подбородка, потом у щеки. Эш нагнулся, прислушиваясь к неровному дыханию. Если бы Маргарет прижалась к нему чуть сильнее, она бы поняла, как сильно он желал ее. Эрекция была болезненной и сильной.

Она сама хотела физической близости. Эш не мог неверно истолковать особые знаки – румянец на щеках, частое биение сердца, сбивчивое дыхание. Стремление быть ближе к нему.

Губы Маргарет прильнули к его губам. Наконец. Этого он и ждал от нее. Не объятий, вырванных украдкой под покровом ночи. А щедрого подарка, который он будет хранить вечно в самом потаенном уголке души.

Проклятие. Эш испытывал непреодолимое желание прижать ее к себе и показать, насколько нескучным он может быть. Он напрягся и сильнее прижал руки к своему телу.

Маргарет приподнялась на цыпочки и заглянула ему в глаза.

Ей было нестерпимо больно. Настолько, что она позволила себе дать волю воспоминаниям, заставлявшим содрогаться от внутренней дрожи. Все это делало ее слабой и ранимой. Эш понимал ее чувства. И ненавидел их. Но знал, как прогнать это бессилие: обещать, что подобное никогда не повторится, и доказать это дальнейшими действиями. Маргарет поцеловала его. Он должен преподнести ей ответный подарок.

Он нежно коснулся кончика ее носа.

– Однажды вы сказали, что я самый доброжелательный из всех безжалостных негодяев, что вы когда-либо встречали. Что ж, моя дорогая, вы бы хотели увидеть, что произойдет с человеком, который заставил вас скучать? Пожелайте, и я его уничтожу.

Глаза Маргарет смотрели на него с изумлением.

– Я ведь даже не назвала его имени.

– Правда? – Эш окинул ее насмешливым взглядом. – Помолвка, заключенная в ранней юности и продлившаяся много лет – и не приведшая к логическому завершению. Вы говорите, он джентльмен. Сколько джентльменов вы, мисс Лоуэлл, могли встретить здесь, в Парфорде?

Маргарет растерянно заморгала. Она и сама не поняла, насколько себя выдала. Все само собой сложилось в общую картину. Человек какого склада способен на подобное обращение с женщиной? Здесь все очевидно. Кто готов обещать все что угодно, лишь бы познать вкус женской плоти? Все эти факты указывали в одном направлении.

– Я с легкостью назову имя вашего злополучного жениха. Это либо Ричард, либо Эдмунд Далримпл.

Открыв от удивления рот, Маргарет сделала шаг назад.

– Нет, – пробормотала она. – О нет.

– О да, – мягко сказал Эш. – И теперь, когда я знаю об этом, я определенно уничтожу их обоих.

Глава 9

Когда следующим вечером Маргарет вышла из покоев отца, она даже не была способна притворяться перед самой собой, что весь день думала о ком-то, кроме Эша Тернера. Мысли о нем будили в ней смешанные чувства боли и радости. Боль была связана с тем, что он лишил ее всего, что казалось важным, – потому что противостоял ее попыткам помочь братьям вернуть себе положение в обществе.

Вчера Маргарет сделала все, что могла, чтобы отговорить Эша от попытки отомстить Далримплам. Однако он все же выманил у нее часть правды. В какой-то момент ей показалось, что ему можно доверять, она даже забыла, кто он такой. А потом он обвинил во всем ее братьев – словно они когда-то так поступали, – напомнив тем самым, что необходимо сохранять дистанцию. И все же помимо боли ее охватила и радость. Все, что некогда казалось ей важным, – ее семья, положение – рухнуло. Эш смотрел на эти руины и видел кого-то, кто не был ему безразличен.

Маргарет прошла через галерею, закат разбросал по стенам причудливые блики – не яркие и не темные, а волшебным образом сочетающие в себе свет и мрак, что весьма соответствовало ее внутреннему состоянию.

Ей так хотелось, чтобы он был прав. Но должна была желать, чтобы он ошибался. Все это говорило о том, что она сбита с толку, а путаница подразумевает неопределенность. Маргарет была уверена лишь в том, что Эш был последним мужчиной на земле, которого ей следовало целовать, и тем единственным, которому она мечтала подарить свой поцелуй.

Выразить неповиновение. Вот что он ей предлагал.

Несколько поцелуев. Несколько вечеров наедине. Несколько ночей, когда она могла бы добиться его полного доверия. И в результате все это будет пустым, поскольку флирт закончится, когда откроется правда. Эш будет дорожить ей лишь до тех пор, пока не узнает ее настоящее имя.

Дверь, ведущая из его покоев в галерею, была призывно открыта. Этот призыв звучал для нее – вначале ее влекло к теплому свету лампы, отбрасывающей тени на стены. Затем и к самому хозяину, когда она наконец осмелилась переступить порог. Он сидел в кресле спиной к входу, давая возможность разглядеть лишь его темные кудри. Маргарет едва не застонала, представив, что прикасается к ним. Как вчера вечером.

Она привстала на цыпочки.

Эш Тернер, нахмурившись, смотрел в книгу. Еще несколько лежали перед ним на столе. Она потянулась и смогла разглядеть, что он читает: текст о земледелии, что-то о видах почвы. Судя по состоянию страниц, книга была новой. Эш тер рукой лоб и сильнее хмурился.

Было девять часов вечера, и вместо неспешной беседы за бокалом бренди он изучал литературу по сельскому хозяйству. Лишь через несколько мгновений Маргарет осознала, что ее пронзила острая боль.

Его заставили задуматься об этом огромные владения отца. Насколько она знала, старый герцог никогда не читал книг. Единственное, чем он себя утруждал, – наймом молодых людей, которые делали это за него, позволяя не тратить время на решение выращивать цветы или картофель.

Эш покачал головой, словно не соглашаясь с написанным. Маргарет осторожно сделала еще шаг и взглянула на страницу. «Удобрение почвы известью» – успела прочитать она, прежде чем ладонь Эша легла так, что закрыла ей строчки. Он расправил лист и взял нож для разрезания страниц. Ладонь его была широкой и большой, пальцы длинными и сильными.

Она с восхищением смотрела на его руки, разрезавшие страницы. Движения были ловкими и аккуратными, несмотря на то что ладонь была настолько крупной, что закрывала почти весь лист. Может ли быть мужчина столь безупречным, каким казался Маргарет Эш Тернер? И почему он появился и разрушил именно их семью? Неужели это не мог быть кто-то другой?

Нож скользил по бумаге. Вместо того чтобы ровно разрезать страницы, он резким движением разрывал их и…

– Черт, – выругался Эш и поднес палец ко рту, прежде чем из него закапала кровь. – Господи, черт побери.

Маргарет не могла сдержать улыбку, хотя и понимала, что должна была. Что ж. Вот и ответ на вопрос, совершенен ли Эш Тернер. Слава богу, нет.

Он вытащил палец изо рта и полез в карман за носовым платком.

– Чертова книга. Чертовы слова. Пусть эти холодные темные библиотеки тоже убираются ко всем чертям. – Он с силой хлопнул книгой по столу – в следующий момент он повернулся и поймал на себе взгляд Маргарет.

Эш застыл на несколько секунд, на лице медленно появлялось выражение осознания чувства вины. Ладонь легла на книгу. Пальцы постукивали по кожаной обложке, затем скользнули на гладкую поверхность стола. Он смотрел на нее с таким видом, будто его застали за тем, что он мучал щенка.

Маргарет широко улыбнулась.

Вероятно, Эш понял, насколько нелепо он выглядит.

– Нет, мадам, – произнес он, тряхнув головой. – Никаких проблем. Мы просто по-дружески повздорили с этой книгой.

Он произнес эту фразу, растягивая слова, копируя местных жителей. Таким тоном любой рабочий мог ответить хозяину пивной, если тот заметил намечающуюся драку.

Маргарет кашлянула, чтобы подавить едва не вырвавшийся наружу смех.

– Мы не допустим здесь никаких беспорядков, сэр. Может, следует позвать констебля?

Эш посмотрел на книгу и тяжело вздохнул:

– Знаете, я умею вязать пятнадцать разных узлов.

Маргарет не была уверена, что это заявление как-то связано с прочитанным в книге по земледелию.

– Могу смастерить прочную веревку из одной ветки дерева.

– Я в этом не сомневаюсь.

– Могу торговаться за коз на двенадцати диалектах Индии.

– Разумеется. – Она посмотрела ему в глаза. – Должно быть, у вас огромное поголовье коз.

Эш встал и повернулся спиной к книге – лицом к Маргарет. Казалось, его взгляд пронзил ее до самых пальцев ног. На лице не было и тени усмешки.

– Но вы только что поранились, разрезая страницы книги. Ох, дорогой мистер Тернер. Не все проходит идеально. Что же будете делать?

Он не улыбнулся ей в ответ, а вместо этого потер руки. Если бы речь шла о другом человеке, можно было полагать, что он нервничает. Однако Маргарет не могла представить, что сильный Эш – спокойный Эш – самоуверенный Эш – способен на столь примитивное чувство. Он почесал руку – не ту, которую поранил.

– Даже хорошо, что это выяснилось.

– Мистер Тернер, – начала Маргарет и запнулась, перехватив его многозначительный взгляд. – Эш, – продолжала она, – вы можете мне не верить, но я и раньше знала, что вы не совершенны. Это не стало для меня неожиданностью.

Она знала и раньше. За время их знакомства она открыла для себя не один его недостаток. Но он делал все, чтобы она забыла о них всех.

– Значит, между нами не осталось неясности, – медленно произнес он. – Но вам надо еще кое о чем знать. – Их взгляды встретились. – Это своего рода тайна, и я просил бы вас не распространяться об этом.

Между ними не будет ясности, пока он не узнает, кто она на самом деле. Все же его улыбка наталкивала на мысль о том, что он действительно все знает. И при этом он решается доверить ей тайну.

Маргарет почувствовала, как сдавило горло. Он единственный человек на всем свете, для которого она что-то значит. Это будет весьма оригинально с ее стороны признаться сейчас, кто она, и если в его глазах не потухнет огонек…

– Дело в том, – Эш нервно дернул плечом, – если ее узнают Далримплы, они разорвут меня на части и бросят останки на растерзание хищникам. Но нет. Этого не будет. Но что я болтаю. – Эш вздохнул. – Вот, слушайте. Он резко выдохнул и сглотнул ком в горле. – Я не умею читать.

Задумчивое состояние Маргарет мгновенно улетучилось. Она открыла рот и, прежде чем смогла сдержаться, неприлично громко вскрикнула.

– Ах, нет, – поспешил объяснить Эш. – Все немного не так. Я вполне могу прочитать слова, знаю алфавит. Просто… у меня не получается сложить все эти символы в предложения. Я улавливаю смысл слов, но, пока доберусь до последнего, забываю значение первого. Они никак не хотят выстраиваться в осмысленные фразы. – Эш понизил голос почти до шепота, но говорил со всей серьезностью.

Эта новость была последней, которую Маргарет ожидала услышать сейчас от Эша.

– Но вы же такой… – Она неопределенно махнула рукой, пытаясь изобразить то, что не могла выразить словами. – Знающий.

В мире много людей не умеет читать. Большинство из них работают трубочистами или доят коров. И не собираются наследовать титул герцога. Нет среди них и индийских набобов, чье состояние исчисляется сотнями тысяч фунтов.

– Как же вы всего добились? – Маргарет развела руки в стороны, имея, вероятно, в виду и библиотеку, и стол, и бухгалтерские книги, на нем лежащие.

Эш пожал плечами и отвернулся.

– Вы успешный торговец. По вашим манерам невозможно предположить, что вы…

Он резко повернулся к ней:

– Невежда?

Он неожиданно оказался слишком близко. Маргарет смогла разглядеть горящие глаза и плотно сжатые губы. Она покачала головой, не находя силы произнести еще хоть слово.

– Не требуйте от меня объяснений, – сказал Эш. – Понятия не имею, как все происходит. Просто я не понимаю смысл слов, когда вижу их на бумаге. Они становятся какими-то скользкими. Разговор же на любую тему могу поддерживать довольно долго, при этом с большим удовольствием. И вот что странно, с цифрами таких проблем не возникает. Считать я умею. Никогда не понимал смысл переговоров, если нельзя смотреть человеку прямо в глаза. Мне это просто необходимо.

– Но как случилось, что вы не получили образования? Ваш отец был вполне состоятельным фабрикантом. Ведь у вас были домашние учителя?

– Да, был учитель. – Эш пожал плечами. – Он учил меня читать, но, когда понял мою проблему, предпочел скрыть ее, так же как я. Если бы выяснилось, что он не способен научить пятилетнего ребенка читать, его обвинили бы в некомпетентности. А после смерти отца учителей в доме не было. Учись я в Итоне, как мои братья, возможно, я бы со временем всему научился. – В его голосе слышалось сомнение.

Эш все время смотрел в глаза Маргарет. От этого взгляда по всему телу побежали мурашки.

– А возможно, и нет. Бумаги мне мало. Я должен видеть глаза. – Сейчас голос стал низким и глухим. – Должен слушать. Вдыхать запах. – Взгляд скользнул вниз, заставив Маргарет покраснеть. – Пробовать на вкус. – Он опять посмотрел ей прямо в глаза, и на губах мелькнула легкая улыбка. – Я не способен ничего понять, пока не посмотрю человеку в глаза.

Маргарет с трудом могла вздохнуть. Теперь она знала его тайну. А он не знал даже ее настоящего имени.

– Эш, – произнесла она дрожащим голосом, – когда я оставила вам записку – я не знала.

– Я понял. – Он коснулся ее пальцев. – Даже на бумаге понял. – Он присел, но на этот раз опустился прямо на столешницу. – Теперь вы все знаете. Я не очень подхожу для герцогства, верно? Обещайте же хранить мой секрет.

Маргарет настолько была околдована его чарами, что до сего момента даже не подумала, как может использовать услышанное в своих интересах. Новость о том, что мистер Эш Тернер не умеет читать, повергнет палату лордов в ужас. Сколько голосов он после этого получит? Правда его погубит. Мгновенно. Одно дело признать простолюдина достойным благородного титула, если он представил доказательства связи со знатным родом. И совсем другое признать себе равным безграмотного человека. Этому никогда не бывать. В таком случае наследниками станут ее братья. Маргарет должна петь от радости.

Почему же она готова заплакать?

Эш указал на разложенные на столе книги.

– Один из моих служащих переписывает книгу Марка, – тихо произнес он. – Очень надеюсь, что смогу после всех приложенных усилий составить написанные им слова в предложения. Я обещал Марку.

Мелькнувшие эмоции выражали одновременно внутреннюю уверенность и ранимость.

Это было лицо человека, сбитого с ног сильнейшим ударом, но готового в любую минуту не просто встать и продолжить борьбу, но и возглавить.

– И еще, – упрямо склонив голову, продолжал Эш, – я слышал, что до того, как его постигли неудачи, Парфорд все вечера проводил в кабинете.

Зависть. Маргарет могла воспользоваться возможностью и посеять своими высказываниями еще больше сомнений и неуверенности в его душе. Это было бы совсем несложно. Всего одна фраза. Пожалуй, даже несколько слов могли бы сломить его твердость и уверенность.

Жалкая компенсация за то, что он сделал с ее жизнью.

Вместо этого Маргарет взяла его за руку. Небольшая чуть красноватая ранка на ладони – даже не кровоточит. Кожа была горячая и сухая. Ее прикосновения заставили Эша поднять глаза. Несмотря на взволнованность, взгляд оставался уверенным, непокорным. Эш Тернер не намерен отказываться от задуманного, какие бы планы она ни строила. И, самое главное, Маргарет не хотела, чтобы он отказывался от нее.

Она встала, молча взяла Эша за руку и направилась к двери. Когда они оказались в галерее, она выпустила его ладонь, чтобы не быть ненароком замеченной слугами. Они шли мимо колонн, шаги Эша гулко отдавались у нее за спиной.

Маргарет остановилась у двери и потянулась к цепочке на шее. Универсальный ключ, висевший на груди под платьем, стал теплым. Дверь, держащаяся на хорошо смазанных петлях, бесшумно распахнулась.

– Кабинет герцога, – сообщила Маргарет. – В настоящее время им не пользуются.

Эш вошел внутрь; Маргарет взяла со столика лампу и последовала за ним. Пламя подрагивало от ее шагов.

– Прошу, – сказала она, указывая на большое удобное кресло, – в нем Парфорд провел много вечеров. – Она посмотрела ему прямо в глаза. – Садитесь, – распорядилась Маргарет.

Эш опустился в кресло.

– В шкафу справа книги – их вечерами изучал герцог.

Эш посмотрел на нее, потом перевел взгляд на резные латунные ручки и замер в нерешительности.

– Что же вы. Открывайте.

Дверца беззвучно распахнулась.

Внутри стоял графин и три хрустальных бокала. Когда на них упал блеск пламени, они заискрились, словно ожили. Янтарная жидкость окрашивала свет лампы, и тот подсвечивал множеством оттенков предметы, плясал на потолке и стенах.

– Эти книги, – сухо сказала Маргарет, – сможете прочитать и вы.

– Ох. – Эш еще раз оглядел содержимое шкафа и повернулся к ней.

Маргарет сделала шаг вперед, наклонилась и взяла бокал. Налив глоток из графина, она протянула его Эшу.

– Вот, – сказала она, – такое образование большинство джентльменов получает в Оксфорде.

Эш внимательно посмотрел на бокал, затем покачал головой:

– Нет. Это не для меня. Я не Далримпл, чтобы ставить удовольствия выше долга.

Она почти стала привыкать к его едким высказываниям в адрес ее семьи.

– Жаль. А я да.

– Предпочитаете приятное полезному? – насмешливо спросил Эш.

Нет. Я Далримпл. Прошло несколько секунд, потраченных на размышления. Наконец Маргарет взяла из его рук бокал и сделала глоток. Вкус бренди потряс ее – тяжелый, обжигающий. От неожиданности она задержала жидкость во рту, но вскоре сделала над собой усилие и проглотила, ощущая, как от крепости напитка вспыхивает все внутри. Всего один глоток, но он помог скинуть с себя груз всех запретов. Маргарет аккуратно поставила бокал.

Прежде чем Эш успел что-то сказать, она потянулась к нему, сидящему на стуле, и положила руки на грудь. Ее губы потянулись к его рту. Эш резко выдохнул; она скорее поняла это, нежели ощутила, поскольку грудная клетка приподнялась под ее ладонями. Эш обнял ее за талию.

Поцелуй вчерашним вечером был кратким – лишь легкое прикосновение, дуновение ветерка, их губы соприкоснулись лишь на пару мгновений. Сейчас все было по-другому. Маргарет почувствовала, как язык его проникает между ее приоткрытых губ.

Пьянящее ощущение вкуса и запаха, Мышцы под ее ладонями напряглись. Маргарет мгновенно забыла обо всем, что произошло между ними. Забыла обо всем, что стояло между ними, кроме ткани его костюма, мешающей ей прижаться к его телу. Бренди проникло в ее кровь и ударило в голову, заставляя щеки залиться пунцовым румянцем.

Его язык ласкал. Руки скользили по телу, пробуждая глубоко внутри болезненное томление. Желание было столь сильным, что Маргарет не могла понять, как раньше оставалась спокойной в присутствии Эша. Она хотела быть еще ближе к нему, хотела прижаться к нему всем телом.

Эш тянул ее вниз, призывая опуститься ему на колени. Она запуталась в юбке; прикосновения его колена обжигали даже через ткань. Все ее желания сократились до самого примитивного, удовлетворить которое невозможно поглаживанием спины.

Эш почувствовал губами ее возрастающее желание, и рука его скользнула вверх и легла на грудь. Кончик большого пальца нащупал небольшой бугорок; Маргарет отчетливо чувствовала его, несмотря на толстую материю платья. Волна удовольствия охватила ее. Это было слишком острое и сладостное ощущение, чтобы она могла оставаться спокойной. Она отпрянула, оставив при этом руки лежать на его плечах.

Эш внимательно посмотрел на нее, затем его губы растянулись в очаровательную улыбку – ту, которая освещала даже самые темные уголки ее души. Он был воплощением света, без единого темного пятнышка. А Маргарет была окутана тенью.

– Я вас понимаю, – пробормотал он. – Это означает, что моя тайна в безопасности.

Маргарет не смогла ничего ответить. Она потянулась и коснулась кончиками пальцев его губ. Он согрел их, прикоснувшись жаркими губами. Прежде чем он позволил себе большее, она поспешила убрать руку и сжать в кулак, словно хотела защитить что-то очень дорогое от холодного внешнего мира.

– Я не умею читать, – прошептал Эш, – но у меня есть другие ценные качества. Например, интуиция – это способность одним взглядом проникать в суть вещей. Так я заработал состояние. Так же я знал, впервые увидев вас… – Он замолчал и провел пальцами по ее руке. – Знал, что могу вам доверять. Я понял это мгновенно.

Она не давала никаких обещаний.

Сердце Маргарет сжалось. Почему в его присутствии ее одновременно охватывал жар и холод? Она смотрела на него, погружаясь в состояние среднее между страстью и отчаянием. А затем, поскольку не могла найти ответа не только для него, но и для себя самой, она наклонилась и еще раз поцеловала его в губы.

«Я вас понимаю. Это означает, что моя тайна в безопасности».

Даже спустя полчаса, сидя в маленькой комнатке под крышей, которую сейчас занимала, Маргарет ощущала прикосновения его тела, его вкус на губах.

До сегодняшнего вечера она до конца не понимала, что означала его улыбка. Она считала такое выражение лица высокомерным, пренебрежительным, надменным. Однако, вопреки своим суждениям, оно казалось ей привлекательным. И лишь этим вечером она открыла для себя, сколько неуверенности кроется под этой маской. Она и не предполагала, насколько он ранимый человек.

Положив на колени доску для письма, Маргарет приготовилась объявить о его недостатках, предать его доверие. Рука, сжимавшая перо, застыла над листом бумаги, обдумывая, как лучше заставить индийские чернила передать все произошедшее. Черная капля повисла на кончике стального пера и упала на лист, расползаясь большим пятном, пропитавшим бумагу насквозь.