Текст книги "Порожденная Грехом (2)"

Автор книги: Кора Рейли

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 16 страниц)

Мэддокс покачал головой и просунул одну руку под одеяло. Он провел ладонью по моей икре. Вскоре я так отвлеклась на ласки, что уже не замечала вкуса тортов.

– Ты сделала то, что я тебе сказал? – проурчал Мэддокс.

Я скрытно улыбнулась.

– Да.

– Если это так, то это, должно быть, действительно возбуждает тебя, – прохрипел он, когда его рука скользнула выше, его пальцы прошлись между моих бедер.

Он погладил чувствительную кожу там, голодно улыбаясь. Он просил меня не трогать себя в течение тех шести дней, что мы не виделись.

Я потерла его член пяткой ноги.

– А ты?

– Целомудрен, как монах.

Как бы в подтверждение его слов, его член медленно становился эрегированным под моими ласками. Его пальцы пробирались выше, время от времени задевая трусики. Я все больше возбуждалась и знала, что Мэддокс чувствует это через тонкий материал. Его указательный палец отодвинул трусики в сторону и слегка погладил ложбинку между половыми губами моей киски, но так и не коснулся клитора.

Его глаза были устремлены на меня, пока он кормил меня очередным кусочком торта. В тот момент, когда вкус манго и маракуйи взорвался на языке, подушечка его пальца коснулась клитора, и я застонала.

Послышались шаги, и в дверях появился Амо. Я рывком чуть поднялась и проглотила торт.

Амо посмотрел между мной и Мэддоксом с выражением чистого подозрения. Палец Мэддокса все еще рисовал крошечные круги на моем клиторе, и я не могла сказать ему остановиться в присутствии Амо. К счастью, одеяло все скрывало, но от осознания того, что сейчас происходит под ним, мои щеки все еще пылали.

– Ты в порядке? – спросил Амо.

– Я подавилась куском торта, – быстро соврала я.

Амо закатил глаза.

– Мама спросила меня, хочешь ли ты, чтобы мы заехали в магазин веганских кексов и взяли образцы.

– Да, – сказала я сквозь стиснутые зубы.

Когда он скрылся из виду, Мэддокс возобновил свое очень отвлекающее кружение вокруг клитора с еще большим рвением, заставляя меня задыхаться.

– Как я могу сосредоточиться на торте, если ты продолжаешь это делать? – пробормотала я.

Мэддокс выглядел совершенно невозмутимым, если не считать его очень твердого члена под моей ногой.

Он попробовал кусочек желтого торта.

– Мне нравится этот, он напоминает мне твою киску.

Я оглянулась, но мы были одни.

Мэддокс усмехнулся, и я послала ему взгляд.

– Не говори ерунды, как торт может напоминать меня по вкусу?

– Имеется тонкая терпкость, которая удивляет, но за ней быстро следует сладкий финиш, заставляющий тебя продолжать есть и облизывать пальцы после этого.

Я покраснела, вспомнив талантливый язык Мэддокса. Он погладил чуть ниже и погрузил в меня палец, за ним второй.

– Я вижу, ты думаешь о том же, о чем и я.

– И что бы это могло быть? – спросила я, деликатно положив в рот кусочек торта «Черный Лес» и стараясь не застонать, пока Мэддокс трахал меня двумя пальцами, выкручивая их так, что у меня подгибались пальцы на ногах.

Он двигался быстро, как молния, когда опустился на пол и забрался под одеяло. Отодвинув одну из моих ног в сторону, а затем трусики, он лизнул мою киску.

– Вот дерьмо, – задыхалась я.

Я в панике огляделась, когда Мэддокс еще глубже зарылся языком между губами моей киски, пробуя на вкус.

– Лучше, чем любой торт, – прорычал он на мою пульсирующую плоть.

Я хотела, чтобы он продолжал, но в то же время боялась, что кто-нибудь зайдет. Я никогда больше не смогу встретиться со своей семьей, если кто-нибудь из них застанет нас за этим занятием. Усилием воли я оттолкнула его, но он успел еще раз лизнуть меня, от чего я чуть не разрыдалась. Когда он вновь появился из-под одеяла, его волосы были взъерошены, а лицо раскраснелось. Хуже всего был блеск его губ.

К тому времени я была так возбуждена, что почти затолкала его обратно под одеяло, чтобы закончить начатое. Я могу жить с последствиями.

Мэддокс наклонился, приблизив наши лица друг к другу.

– Позволь голодному человеку съесть его любимое лакомство, Белоснежка.

Я встала и быстро разгладила халат, радуясь, что он прикрывает мою атласную пижаму, которая, вероятно, тоже уже промокла.

– Пойдем, – пробормотала я.

Мэддокс поднялся на ноги, подняв брови. Я схватила его за руку, а он схватил ванильный торт, прежде чем я потащила его из гостиной в гостевую ванную. Я закрыла ее. Улыбка Мэддокса стала волчьей. Он распахнул мой халат и усадил меня на массивный мраморный стол для умывания, а затем обмакнул палец в ванильную глазурь и намазал ею половые губы моей киски.

– Ты наводишь беспорядок, – запротестовала я, но потом закрыла глаза и просто наслаждалась умелым языком Мэддокса, слизывающим ванильный крем с киски.

– Это мое любимое, – простонал он, прижимаясь к моей плоти.

Я крепче вцепилась в его волосы, а он воспользовался подсказкой и снова погрузил свой язык внутрь. Мэддокс действительно не торопился, доводя меня до грани, только чтобы отстраниться и поцеловать внутреннюю сторону бедер. Возможно, он хотел, чтобы нас поймали, но я была уже не в том состоянии, когда меня это могло волновать. Я сильнее вцепилась в его волосы.

– Мэддокс, – шипела я.

Мэддокс усмехнулся.

– Чего ты хочешь?

– Я хочу кончить.

Мэддокс легонько поцеловал меня.

– Ты хочешь кончить в мой грязный байкерский рот.

Я кивнула.

– Скажи это, Белоснежка.

Я оскалилась.

– Я хочу кончить в твой грязный байкерский рот.

Он сомкнул губы вокруг моего клитора и стал сосать. Я взорвалась через секунды, отчаянно раскачивая бедрами.

Когда Мэддокс выпрямился, он выглядел самодовольным. Я спрыгнула со стойки.

Окинув его тяжелым взглядом, я расстегнула молнию и освободила его эрекцию. Затем взяла оставшийся ванильный крем и распределила по его кончику. Не теряя времени на раздумья, я встала на колени и слизала крем с его члена.

– Святое дерьмо, – простонал он, запутавшись пальцами в моих волосах.

Я провела языком по его кончику, пока он не стал чистым, затем выпрямилась.

– Нам нужно определиться со вкусом, на это нет времени.

– Белоснежка, не будь жестокой.

Я улыбнулась.

– Это у меня в крови. – я отперла дверь. – Никакого секса до брачной ночи.

– Блядь, – простонал он, когда я вышла.

***

Тетя Джианна организовала девичник, гарантируя, что он не будет скучным, как это обычно бывает в нашем кругу. В конце концов, женщины не должны веселиться до свадьбы или без мужа.

Помимо многих женщин из моей расширенной семьи, были приглашены две мои подруги из колледжа, которых я видела всего несколько раз после похищения. Поскольку их отцы были бизнесменами, работавшими в том же кругу, что и мы, они не представляли угрозы для безопасности.

После маникюра и педикюра мы напились в лимузине на Таймс-сквер, а затем припарковались в переулке за одним из папиных клубов. Это был один из стриптиз-клубов, где она одном уровне были танцовщицы-женщины, а на другом – танцоры-мужчины. Двое из мужчин-танцоров подошли к нашей машине и исполнили потрясающий стриптиз на крыше и капоте. Я догадалась, что Джианна еще не закончила злить отца, и у меня тоже был талант к этому.

Некоторые из моих гостей даже закрывали глаза, когда танцоры задирали штаны до крошечных стрингов, вероятно, беспокоясь о реакции своих мужей.

Когда на следующее утро я рассказала об этом Мэддоксу по телефону, он только рассмеялся. Правильный мужчина для меня.

Мэддокс

– Ты можешь пригласить своего брата. В конце концов, это твой день, – сказала Марселла, когда мы в последний раз просмотрели список гостей.

Я покачал головой. Я существовал в двух мирах. Один был укоренен в прошлом, в воспоминаниях. Другой был моим настоящим и будущим. Если бы Марселла заставила меня выбирать, я бы выбрал ее, мое будущее, но она этого не сделала.

Тем не менее, если позволить этим двум мирам пересечься, это неизбежно закончится трагедией, а трагедий у меня достаточно, чтобы хватило на всю жизнь.

– А твоя мама, ее тоже не будет?

Я сказал маме, что она приглашена, но она отказалась, что, в общем-то, не было сюрпризом. Мама уже встречалась с другим байкером из Тартара и переехала обратно в Техас, где клуб все еще был самым сильным. У меня было ощущение, что Грей поехал с ней, чтобы восстановить Тартар в прежний вид и, надеюсь, держаться подальше от дел какой-нибудь итальянской мафиозной семьи.

– Может, мы могли бы навестить ее. Я никогда с ней не встречалась.

Я соединил наши пальцы.

– Послушай, Марселла, моя мама живет байкерским образом жизни. Она никогда не захочет иметь ничего общего с этим миром. И я точно не повезу тебя на вражескую территорию.

– Каморра нам не враг. Мир все еще держится.

Я покачал головой.

– В конце концов, он лопнет, но я имею в виду Тартар. Возможно, сейчас они не сильны и официально не заинтересованы в тебе или твоей семье, но большинство членов, в отличие от меня, не заключили мир с твоим отцом. Я не стану искушать их еще раз попробовать отомстить. Ты знаешь, что я бы убил их, защищая тебя, но боюсь, что Грей находится в новом главном отделении в Техасе.

Она искала мои глаза.

– Разве не будет тяжело, если на свадьбе не будет никого из твоей семьи?

Мама пропустила много важных моментов в моей жизни. А Грей? Было бы эгоистично с моей стороны, если бы он присутствовал, учитывая опасность, которая может его подстерегать. Его присутствие в помещении с сотнями солдат Фамильи и Каморры могло закончиться только катастрофой. А я точно не хотел кровавой свадьбы.

– Единственный человек, который мне нужен на моей свадьбе это ты. Поверь мне, – твердо сказал я.

– Хорошо, – медленно произнесла она. – Но что насчет мальчишника? Маттео предложил организовать его. Уверен, что не пожалеешь, если не устроишь грандиозный мальчишник?

Я усмехнулся.

– Белоснежка, я провел большую часть своего подросткового возраста и даже начало двадцатилетия либо пьяным, либо оправляясь от похмелья. Я веселился больше, чем большинство людей за всю свою жизнь. Мне не нужно последнее «ура», чтобы почувствовать себя лучше в браке. Женитьба на тебе это, блядь, лучшее, что случилось со мной до сих пор.

Не говоря уже о том, что идея Маттео организовать мальчишник вызывала у меня тревогу. Я, вероятно, закончу тем, что мои яйца будут покрыты воском, на члене будет вытатуирован герой из мультфильма, а половина моих костей будет сломана.

– Но ты поедешь в эту поездку с Маттео и Амо? – спросила она.

Я мог сказать, что она хотела этого. Она хотела, чтобы я поладил с мужчинами в ее семье, стал частью клана Витиелло, и я должен был признать, что предложение Маттео поехать вместе на байках еще на шаг приблизило меня к этому. Я все еще настороженно относился к его планам на поездку из-за того, как он хотел устроить для меня мальчишник, но я ясно дал понять, что этого не произойдет, и Марселла заставила его поклясться в этом.

– Есть ли у меня выбор? – спросил я, усмехаясь. – Разве твоя семья не будет смертельно обижена, если я откажусь?

– Это невозможно. Тебе будет весело, поверь. Маттео один из самых веселых людей, которых я знаю, и у Амо тоже бывают моменты.

– Думаю, мне повезло, что твой старик не решил тоже присоединиться к веселью.

– Он не катается на байках, но тебе стоит подумать о том, чтобы сделать с ним что-нибудь.

– Что? Не думаю, что у нас есть что-то общее.

– Вы оба любите избивать людей.

– Обычно друг друга, – сказал я. – И мы с твоим стариком устроим драку друг против друга, вероятно, было бы не очень умно до свадьбы.

Марселла закатила глаза.

– Почему бы вам не пойти вместе на большой бой в клетке? На следующей неделе в Вегасе состоится один из них, за три дня до нашей свадьбы. Это была бы отличная возможность сблизиться.

– Сблизиться с твоим отцом в Вегасе, в одиночку, звучит как великолепная идея, – сказал я с сарказмом.

– Сделай это для меня, – тихо сказала Марселла.

– Убить моего дядю, работать с Фамильей, быть вежливым с отцом и братом этого недостаточно?

Она просто улыбнулась.

Я покачал головой.

– Ты станешь моей погибелью.

Глава 24

Мэддокс

Я остановился перед особняком Витиелло, где забирал Маттео и Амо. Они уже ждали меня. Амо на своем оранжево-черном байке для мотокросса, который, правда, не был лучшим выбором для поездки, как мы планировали, но зато не моя задница и яйца будут трястись, как хороший мартини.

Супербыстрый Кавасаки Маттео тоже не был таким удобным, как мой Харлей, но на нем очень весело ехать.

Маттео протянул мне небольшой рюкзак.

– Можешь положить его в свой багажник?

Я бросил на него недоверчивый взгляд.

– В моем Харлее, может, и больше места для хранения вещей, чем в твоей членовозке, но у него нет багажника.

Ухмылка Маттео расширилась.

– Мой член в порядке, спроси мою жену. Теперь что насчет моего рюкзака. Мне нужны мои косметические средства. Это лицо не останется таким красивым, как сейчас, без некоторой работы.

Я покачал головой и вырвал рюкзак из его рук.

– Если ты наденешь маску на лицо в любой момент нашего путешествия, я прекращу подачу топлива и отправлюсь искать настоящих мужчин, с которыми можно отправиться в путь.

Амо фыркнул.

– Удачи в поисках того, кто не захочет убить тебя за вознаграждение.

– Нет причин ощущать угрозу своей мужественности только потому, что я забочусь о своей красоте, – сказал Маттео с ухмылкой. – Ты не в моем вкусе, так что даже если бы я был геем, ты бы не приблизился к моему заду.

– Боже, мое сердце разбито.

Амо сел на свой байк.

– Вы оба старые сплетники. Если кто и перекроет ваши запасы топлива и уедет, так это я.

– Что насчет твоей косметике? У тебя есть сумка и для моего багажника?

Амо показал на элегантный черный рюкзак, пристегнутый к его спине.

– У меня все готово. Я не нуждаюсь в косметических средствах. Я естественен.

Маттео похлопал его по плечу.

– Это говорит цыплёнок, который только что обзавёлся волосами на лобке. Дождись двадцати, потом повторим разговор.

Я надавил на газ, заставив двигатель зареветь, заглушая ответ Амо. Когда снова воцарилась тишина, я пробормотал:

– Как насчет того, чтобы отправиться в путь? Эти выходные в любом случае будут долгими.

Маттео иногда мчался вперед, давая нам возможность снова догнать его. Амо тоже иногда съезжал, перелетая через какие-то углубления. Я не позволял их трюкам отвлекать меня от ощущения скольжения моего байка по дороге. Это первый раз, когда я ехал не один, и хотя это не то же самое, что лететь через улицу в группе Харлеев, мне было приятно хоть раз побыть с другими.

Конечно, ни Маттео, ни Амо не были настоящими байкерами.

Незадолго до захода солнца Маттео остановился у общественного кемпинга с видом на небольшое озеро. Мы были единственными отдыхающими. Когда шум наших двигателей утих и мы слезли с мотоциклов, я огляделся. Это идеальное место, чтобы избавиться от кого-то. Я приподнял бровь.

– Скажите честно, вы утопите меня в озере с камнем в ногах?

– Зачем использовать камень? Мы могли бы просто привязать тебя к байку и бросить в воду. Так ты умрешь вместе с вещью, которую так любишь.

– Я рад, что вы уже все обдумали, – пробормотал я, радуясь, что взял с собой нож и пистолет.

– Я профессиональный убийца. Мне не нужно много думать, это происходит само собой.

Амо одарил меня жесткой улыбкой.

– Полагаю, сегодня ты не поспишь долго.

– Я буду в порядке, – сказал я, начиная распаковывать сумки.

Я не взял с собой палатку. Я предпочитал спать в своем спальном мешке под открытым небом и смотреть на звезды.

У Маттео тоже не было палатки, потому что в его косметичке не нашлось для нее места.

Без моих сумок мы бы остались голодными.

– Ты не часто разбиваешь лагерь, я прав?

Маттео откинулся назад с ухмылкой.

– Для меня это впервые.

Я покачал головой.

– Дай угадаю, пока что только на пятизвездочных курортах.

Амо начал устанавливать небольшую палатку, которую он каким-то образом запихнул в рюкзак.

– Я единственный в семье, у которого есть палатка, и то только из-за мотокросса. Поблизости не всегда есть приличные места для ночлега.

– Полагаю, никто из вас не умеет разводить костер или готовить?

Маттео достал зажигалку.

– У меня есть опыт поджога вещей, а иногда и людей.

– Позвольте мне заняться огнем, – сказал Амо и удивил меня, создав приличный костер за несколько минут.

Маттео не шелохнулся.

Я схватил бутылку бурбона и бросил в его сторону две банки с техасским чили.

– Почему бы тебе не начать ужинать?

– Ты должен был захватить шотландский односолодовый.

Я сделал большой глоток.

– Мы в походе, так что снизь ожидания.

– Ты имеешь в виду, как моя сестра? – вмешался Амо.

– Ну вот, – пробормотал я. – Это твоя попытка уговорить меня выйти из игры до свадьбы?

– Ты бы вышел под залог, если бы мы предоставили тебе правильный стимул? – спросил Маттео, внезапно заинтересовавшись.

Я бросил на них снисходительный взгляд.

– Ничто в этом мире не заставит меня выйти под залог. Если вы хотите помешать этой свадьбе, вам придется попробовать утопить меня вместе с байком, в противном случае я приму руку Марселлы от Луки и буду благодарить Бога, что такая девушка, как она, выбрала меня.

Маттео протянул мне банку.

– А где тарелки?

– Их нет. Придется есть прямо из банки.

– Отлично, если бы я знал, что обмен слюной включен в поход, то остался бы дома, – пошутил Амо.

Я откусил кусочек и пожал плечами.

– Мне достанется больше.

– Я никогда не говорил, что оставлю себя без ужина, – сказал Амо и забрал банку из моей руки.

Он запихнул в рот по меньшей мере половину банки, прежде чем передал ее Маттео. По крайней мере, последний съел всего несколько кусочков, прежде чем вернуть банку мне.

Конечно, начался дождь, Амо залез в свою палатку. Маттео тоже забрался внутрь. Ругаясь, я искал убежище в слишком маленькой палатке для трех мужчин выше среднего роста.

– Ни за что на свете я не стану делить свою палатку с вами двумя, – сказал Амо.

– Ты можешь спать снаружи, если хочешь, или я могу приказать тебе сделать это, как Консильери, который явно выше тебя по рангу.

– Это семейный отдых, а не работа, – возмущенно сказал Амо.

Иногда его молодость проявлялась именно в таких случаях. Мы все еще пытались найти способ вместиться, когда раздался звук двигателя. Подъехал пикап с группой явно пьяных парней студенческого возраста, искавших неприятностей.

Амо выглянул.

Парни выскочили из машины и закричали.

– Мы поймали вас, педики, на месте преступления?

Один из них показал пальцем на Амо.

– Этот парень еще не дорос. Наверное, трахает свою учительницу.

Амо потянулся за недоуздок на спине и достал нож.

– Я знал, что эта поездка будет веселой, – сказал Маттео, тоже доставая нож.

Я выполз из палатки. Парни осмотрели мои татуировки, шрамы и мускулы, и часть их бравады испарилась. Амо вышел из палатки вслед за мной, и теперь парни стали выглядеть все более неуверенными. Не помогло и то, что дождь намочил белую футболку Амо, прилипая к его мускулистому телу и обнажая татуировку под ней.

Когда Маттео наконец выбрался с устрашающей улыбкой, к которой даже мне еще предстояло привыкнуть, и с длинным ножом в руке, парни выглядели так, что готовы были обделаться.

– Я не совсем понял, что вы сказали в палатке, – сказал Маттео.

– Черт, они из какой-то банды! – крикнул один из парней и бросился обратно к машине.

Губы Маттео скривились, и мои тоже, хотя и по разным причинам.

– Какая банда ездит на гребаных грязных байках? – прорычал я, в то время как Маттео пробормотал.

– По-твоему, я похож на чертова байкера?

– Ну же, не будьте слабаками. Вас шестеро против нас троих, и один из нас еще даже не считается совершеннолетним. Дайте этому бою шанс! – Маттео кричал, выглядя еще больше похожим на маниакального серийного убийцу, которым он, конечно же, и являлся.

Парни чуть не споткнулись друг о друга, спеша в машину. Прежде чем они успели умчаться, Маттео метнул нож поменьше в одну из шин. Она взорвалась, но машина все равно понеслась по безумному зигзагообразному курсу.

– Порезать этих мудаков на мелкие кусочки могло бы стать таким замечательным опытом сближения, – с сожалением сказал Маттео.

– Разделить с вами палатку, спасибо, – пробормотал я.

К счастью для всех нас, дождь через некоторое время прекратился, и я решил спать в своем сыром спальном мешке на улице, а не в тесной палатке с двумя Витиелло.

На рассвете меня разбудило пение птиц, и вскоре Амо присоединился ко мне на бревне перед погасшим костром.

– Ты все еще думаешь, что Марселла сделала неправильный выбор? – спросил я.

– Она выбрала тебя. Марселла знает, чего она хочет. Я бы не хотел, чтобы на ее месте кто-то сказал мне, что мой выбор неправильный.

Я кивнул, удивленный его разумным поведением.

– А что насчет тебя? Ты положил глаз на девушку?

Амо бросил на меня скучающий взгляд.

– У меня нет времени влюбляться. Я из тех, кто не привязан к девушкам.

– Ты слишком молод, чтобы быть тем, кто не привязан к девушке.

Амо усмехнулся.

– Да, конечно.

– Я тоже никогда не думал, что влюблюсь, даже когда был намного старше тебя, а потом явилась Марселла. Никогда не знаешь.

– У меня случится брак по расчету. Фамилья не может позволить себе еще один брак по любви. Мы должны быть уверены, что моя свадьба укрепит нашу семью.

– Да ладно, я находчивое дополнение к семье.

– Я не об этом, но Фамилья основана на традициях. Многие люди жаждут традиционных уз, и как будущий Капо я должен удовлетворить их желания.

Я покачал головой.

– Парень, ты говоришь слишком разумно для своего возраста. Ослабься.

– Стать хорошим Капо для Фамильи моя единственная цель в жизни. И не волнуйся, Марселла всегда называет меня свободным.

Я усмехнулся.

– Она упомянула, что тебе везет с девушками, особенно с некоторыми из ее подруг.

Амо пожал плечами и посмотрел на небо.

– Еще несколько дней свободы, ты должен наслаждаться каждой секундой. Нервничаешь?

– Я не теряю свободу. И единственное, что меня нервирует, это путешествие с твоим отцом.

Амо ухмыльнулся.

– Да, удачи тебе.

***

К моему удивлению, мы с Лукой ни разу не пытались убить друг друга во время нашей поездки в Вегас. Мы действительно нашли темы для разговора, в основном о тактике ведения боя. И я понял, что мафиозные семьи на других территориях были еще более запутанными, чем Фамилья.

Когда мы с Лукой вернулись из нашей однодневной поездки, Ария и Марселла уже ждали нас в фойе особняка Витиелло.

– И? – прошептала Марселла, обнимая меня.

– Мы оба живы и невредимы, это должно дать ответ на твой вопрос.

Марселла закатила глаза.

– Но вы поладили?

– Скажем так. Мы не нравимся друг другу чуть меньше, чем раньше.

– Думаю, это лучшее, на что я могла надеяться.

– Белоснежка, ты пытаешься сдвинуть две очень упрямые горы, но на это нужно время.

– Я могу быть ужасно нетерпеливой.

– Я бы никогда не догадался.

Марселла тронула мое сердце.

– И ты все еще готов сказать «да»?

– О да.

Глава 25

Марселла

Когда я представляла себе день своей свадьбы в прошлом, каждая мелочь была спланирована до совершенства, все было направлено на достижение одной цели: максимального эффекта. Я всегда чувствовала на себе давление дочери Капо, связанной бесчисленными правилами и обремененной еще большим количеством ожиданий. Я не боялась провалиться, потому что не допускала такой возможности. Я бы старалась изо всех сил, чтобы провал был невозможен.

Я все еще не боялась неудачи, хотя теперь вероятность провала в глазах общества была вполне реальной. Я уже потерпела неудачу во многих глазах, нарушила вечные правила и не оправдала надежд, следуя своему сердцу, осмелившись просить места в мире, который был моим собственным в той же степени, что и мир Амо, Валерио или любого другого мужчины. Я проливала кровь, как это делали мужчины, терпела пытки и боль. Все ради Фамильи, моего Капо – то, что он был моим отцом, не имело значения.

В прошлом я не принимала во внимание любовь, потому что в нашем мире ее было трудно найти, особенно такую безграничную и сильную, как любовь моих родителей. Я была уверена, что у меня никогда не будет ничего подобного, и решила не рисковать. Я довольствовалась связью по расчету, легкой привязанностью. Тогда мне было страшно. Но после Мэддокса я обрела храбрость.

Раздался стук. Улыбаясь, я позвала:

– Войдите!

Папа шагнул внутрь, но замер, когда его взгляд остановился на мне в свадебном платье. Папа смотрел на меня так, будто никогда раньше не видел.

– Мэддокс не заслуживает тебя, – пробормотал он. Прежде чем я успела рассердиться, он продолжил: – Никто не заслуживает, принцесса. Но ты считаешь его достойным, ты выбрала его, и поэтому я должен это принять.

– Это правда, – согласилась я. – Это мой выбор, и я нисколечко не сомневаюсь в правильности выбора. Я счастлива, папа, и я знаю, что Мэддокс сделает все возможное, чтобы я оставалась счастлива и в будущем.

– Лучше бы он это делал, – прорычал отец.

Я закатила глаза, но не могла не улыбнуться.

– Я всегда буду хотеть защитить тебя, Марселла. Даже когда вы поженитесь, даже когда ты сама станешь родителем, даже когда я буду старым и седым.

– Ты стар, и в твоих волосах есть несколько седых прядей, – поддразнила я.

Отец вовсе не выглядел старым, но он заслужил укол за свою чрезмерную заботливость.

– Не слишком стар, чтобы надрать задницу твоему мужу.

– Я не хочу, чтобы ты дрался с Мэддоксом, чтобы доказать свою точку зрения, понятно?

Мэддокс и папа оба были упрямыми и любили драться, но я хотела, чтобы они направили свою жестокость на других, а не друг на друга.

Папа взял мою руку и поцеловал ладонь.

– Нам пора.

– Хорошо, – тихо сказала я.

Отец не убирал руку с моей спины, ведя меня по бесконечным коридорам отеля. Снаружи нас ждали несколько машин. Папа выписал протокол наивысшей безопасности на сегодня, но я не хотела думать об опасности. Ничто и никто не мог испортить сегодняшний день.

Мы с папой проскользнули на заднее сиденье бронированного лимузина.

– Нервничал ли ты в день свадьбы? – тихо спросила я, когда мы направились к церкви.

Папа задумался.

– Если бы я знал тогда то, что знаю сегодня, что буду любить твою мать сверх меры, я бы нервничал. Боялся бы все испортить, но я почти не знал твою маму и не заботился о ней так, как сейчас, даже близко. Она была средством для достижения цели.

– Не могу представить, чтобы вы с мамой не любили друг друга.

Отец усмехнулся, и, как обычно, его глаза смягчились.

– Я тоже.

– Думаю, это печально, что вы с мамой никогда не праздновали свою любовь, как мы с Мэддоксом сегодня. Вам стоит подумать о том, чтобы возобновить свои клятвы.

Папа нахмурился, потом покачал головой.

– Сегодня твой день, принцесса. Сегодня ты выбрала любовь вопреки всему. Вот о чем ты должна думать.

Как по команде, мы подъехали к церкви.

Внезапно я почувствовала нервозность. Я даже не была уверена, почему.

– Теперь я понял, – внезапно сказал отец.

Я не могла уследить за ходом его мыслей.

– Почему ты выбрала его. Мэддокс собирается провести каждый день вашей совместной жизни, пытаясь стать тем мужчиной, которого ты заслуживаешь. Он будет стараться сделать тебя счастливой. Любой мужчина в нашем мире старался бы угодить мне, сделать счастливым меня. С Мэддоксом тебе не придется об этом беспокоиться, и, наверное, это к лучшему. Как твой муж, он всегда должен думать о тебе в первую очередь, когда принимает решение, а не о своем Капо или шансах подняться в звании.

Я улыбнулась.

– Спасибо, папа.

Сделав глубокий вдох, я вышла из машины.

Мэддокс

Это должна была быть свадьба года. Все говорили об этом. Многие в не очень благоприятных выражениях. Большинство из них были достаточно умны, сдерживая слухи.

В смокинге я выглядел как другая версия самого себя, все татуировки скрыты. Как мужчине на стороне Марселлы, мне иногда приходилось играть роль, но это то, что я делал с удовольствием. Эти люди ничего не значили.

Старые двери церкви скрипели, звук эхом отдавался в нефе.

Вся свадебная компания, казалось, затаила дыхание, когда Марселла вошла в церковь под руку с Лукой. Она была так прекрасна, что ее лицо следовало бы изображать на картинах вместо ангелов, и мне было совершенно наплевать, насколько это кощунственно.

Я смотрел только на нее, забыв обо всех вокруг, даже о Луке, который вел ее к алтарю.

Я мало что знал о свадебных платьях, как и о свадебных традициях. В тот момент, когда я увидел Марселлу, все остальное не имело значения. Ни критические или осуждающие взгляды некоторых гостей, ни даже враждебные выражения некоторых из членов мафии. Чтобы завоевать доверие Фамильи, мне еще предстояло пройти долгий путь. Но я наконец-то оказался там, где должен был быть, рядом с хорошей девушкой.

Марселла была одета в облегающее платье в пол. Верхняя часть была кружевной, с высокой горловиной, которая даже закрывала часть горла, делая ее шею более изящной. Кусочки кружева украшали запястья, а прозрачная ткань покрывала руки до самых коротких рукавов. Это было элегантное платье, но при этом оно выглядело почти консервативным. Конечно, Марселла не была бы Марселлой, если бы не показала своим критикам тонкий приём. Кружево сзади имело отверстие прямо над татуировкой ее короны. Ее волосы были подняты, так что каждый гость, наблюдавший за церемонией, должен был смотреть на ее корону. Королева насквозь.

Я мог только представить, что подумали об этом некоторые заносчивые люди из Фамильи. Возможно, они думали, что у Марселлы будет скромная свадьба, все будет замалчиваться из-за того, за кого она выходит замуж, или что она будет скрывать следы своего плена, но Марселла не была человеком, который прячется или уклоняется, и, черт, именно это я в ней любил. Она могла быть жесткой, как гвозди, но под этим она была мягкой, как растопленное масло.

Я оторвал от нее взгляд с огромным трудом, когда Лука посмотрел на меня, готовый передать ее мне.

Я протянул руку.

Лука сделал шаг вперед.

– Сегодня я дарю тебе свою дочь. Надеюсь, ты понимаешь, что это за подарок. Не заставляй меня пожалеть об этом, или пожалеть заставлю я тебя.

Я склонил голову. В этот день я ожидал от Луки не меньше, чем угроз, все остальное было бы огромным разочарованием.

Когда он наконец передал ее мне, и ее теплая ладонь коснулась моей, все мое внимание переключилось на нее.

– Тебе не хватает настоящей короны, – пробормотал я. – Потому что ты чертова королева, Белоснежка.

Она улыбнулась.

– Одной короны достаточно, и это единственная корона, на которую все обращают внимание.

– Забудь обо всех, обо всем, кроме нас.

Она кивнула, и, взявшись за руки, мы повернулись к пастору.

Когда я сказал «да», я вспомнил слова Амо о потере свободы, но, как и раньше, я не чувствовал себя менее свободным. Я с нетерпением ждал жизни рядом с Марселлой.

***

Прежде чем мы отважились на поздравления, Марселла выглядела потерянной, ее взгляд был отрешенным, пока мы ждали снаружи, пока остальные гости выйдут из церкви.