Текст книги "Миры Клиффорда Саймака. Книга 18"

Автор книги: Клиффорд Дональд Саймак

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 28 страниц)

– Рассказал. И это знание спасет обитателей другой вселенной. Пытаясь спастись, они перепробовали многое, изобретали новые теории и разделы математики. Они владеют множеством знаний, о которых мы не имеем даже представления, но они так и не придумали, как отпочковаться от своей вселенной. Очевидно, их мышление механистично, очень похоже на наше, мышление Инженеров. Мне кажется, они утратили нечто очень важное – живую искру воображения, которым вы, люди, столь щедро наделены.

– Подумать только! – поразился Гэри. – Воображение спасает жителей другой вселенной! Воображение захудалой третьеразрядной расы, которая и пользоваться-то им по-настоящему только начинает.

– Вы правы, – подтвердил Инженер, – и за грядущие тысячелетия воображение сделает вашу расу хозяевами всей Вселенной.

– Пророчество, – буркнул Гэри.

– Я знаю, – сказал Инженер.

– Тогда последнее, – сказал Херб. – Каким именно образом будет уничтожена та вселенная?

– Мы уничтожим ее, – ответил Инженер, – точно таким способом, каким уничтожили Церберов

Глава 17

Томми сидел в кресле пилота и вел корабль с малой скоростью, время от времени включая ненадолго ракетные двигатели, чтобы удержать его на курсе.

– Здесь приходится попыхтеть, лишь бы оставаться на месте, – пробормотал он сквозь стиснутые от напряжения зубы. – Даже не понять толком, где находишься. Никаких ориентиров, летишь вслепую.

– Само собой, – пробасил Кингсли. – Мы оказались там, где еще небывал человек. Тут пространство и время потеряли смысл, любые силовые линии искажены, а все вокруг покорежено и завязано узлами.

– На краю Вселенной, – добавила Кэролайн.

Гэри посмотрел в иллюминатор. За ним виднелась лишь темно-синяя бездна, каким-то странным образом производившая впечатление живой. Через некоторое время он спросил Инженера:

– Есть ли признаки выделения энергии?

– Есть, но очень слабые, – ответил Инженер, склоняясь над детекторами и вглядываясь в шкалы приборов. – Другая вселенная приблизилась почти вплотную, и силовые линии только начали соприкасаться.

– Сколько нам еще ждать? – спросил Кингсли.

– Не могу сказать. Мы очень мало знаем о действующих здесь законах. Возможно, совсем немного, а может быть, и достаточно долго.

– Итак, – подытожил Херб, – фейерверк может начаться в любой момент. Парни из другой вселенной благополучно перебрались в нашу, и теперь мы можем взорвать их вселенную, когда пожелаем.

– Гэри, – сказал Кингсли, – вам с Хербом лучше сесть за орудия. Не исключено, что нам придется действовать быстро.

Гэри кивнул и подошел к орудию-дезинтегратору. Усевшись в кресло возле панели управления, он взялся за рукоятку наводки и покачал ее вперед-назад, зная, что ствол орудия снаружи описывает широкую дугу.

В окошечке перед собой он видел яркую синеву бездны, в которой они летели. Там, снаружи, пространство и время становились все тоньше и ломались. Словно лодка, плывущая по бурному морю, их корабль двигался по самому краю Вселенной, раскачиваясь на непрерывно меняющихся и изгибающихся силовых линиях.

Где-то снаружи, совсем близко, находилось и таинственное межпространство. И столь же близко, невидимая при всей своей непостижимой огромности, плыла другая вселенная – старая и потрепанная, покинутая всеми своими обитателями, умирающая Вселенная, приговоренная к смерти ради жизни другой, более молодой.

Всего через несколько минут промежуток между вселенными начнет заполняться ужасающей энергией, безвременной и бесформенной. Она начнет просачиваться в обе вселенные – поначалу медленно, потом все быстрее и быстрее, увеличивая их массы и обрекая на почти мгновенное уничтожение.

Но до того как это произойдет, дезинтеграторный луч, самая страшная из известных Инженерам форм энергии, ворвется в это поле скрытой энергии и помчится в направлении приближающейся вселенной.

И поле скрытой энергии мгновенно превратится в дезинтеграторный луч огромной мощи, в миллионы раз усилив первоначальный луч… и эта ослепительная энергетическая волна, перед которой ничто не в силах устоять, ударит в саму структуру пространства и времени, уничтожит материю и исключит все остальные виды энергии. А потом пробьется в другую вселенную.

И когда это произойдет, энергетическое поле, вся энергия которого будет высосана дезинтеграторным лучом, отклонится от молодой вселенной и обрушит весь свой удар на ту, которая обречена на уничтожение.

Содрогнувшись от удара столь мощной энергетической бури, старая вселенная начнет сжиматься. Ее масса начнет все быстрее и быстрее нарастать по мере того, как энергия пятого измерения, оседлав лучи дезинтеграторных орудий, польется в ее пространство – время.

Гэри вытер рукой вспотевший лоб.

Так все должно произойти по расчетам Кэролайн и Инженера. Остается лишь надеяться, что они не ошиблись. Гэри до сих пор не верилось, что крошечный кораблик с двумя маленькими орудиями, за которыми сидят два жалких человека, может целиком уничтожить вселенную – невообразимо массивную пространственно-временную структуру.

Но ведь он своими глазами видел, как луч карманного фонарика, заставивший выкристаллизоваться энергию измерения вечности, в мгновение ока уничтожил могучий флот боевых кораблей, защищенных тяжелыми экранами и неуязвимой для бомб броней, непроницаемой для любого оружия… любого, кроме фонарика в руках девушки.

Когда вспоминаешь такое, как-то легче верится в то, что дезинтеграторы, придав структуру гораздо более обширному энергетическому полю, могут и в самом деле уничтожить вселенную. Потому что эту работу сделают не сами орудия, а энергия, переброшенная в другую вселенную, – энергия, которую орудия превратят во всесокрушающую волну длиной в миллионы миль.

– Интенсивность поля нарастает, – предупредила Кэролайн. – Будьте наготове.

Гэри ухмыльнулся:

– Откроем огонь, когда увидим белки их глаз, – сказал он и тут же принялся вспоминать, откуда взялось это выражение. Что-то историческое, из полузабытых легенд прошлого. Из повествования о какой-то великой битве древности.

Гэри пожал плечами. Не все ли равно? Та история, какой бы она ни была на самом деле, наверняка сильно приукрашена. Как, впрочем, и большинство остальных. Так, еще одна байка из тех, что рассказывают поздним вечером у камина, когда за ставнями воет ветер, а по крыше стучит дождь.

Его взгляд вновь переместился к иллюминатору, устремился в туманную синеву, словно пульсирующую от скрытой в ней жизни.

Придется ждать. Ждать, пока накопится достаточное для эффективного удара количество энергии. Но не слишком долго. Если они замешкаются, энергия может прорваться в их собственную Вселенную и смести их в мгновение ока.

– Приготовиться! – загремел голос Кингсли.

Пальцы Гэри коснулись переключателя, включающего луч дезинтегратора, крепко сжали его, потом расслабились, в любую секунду готовые действовать.

– Давай! – взревел Кингсли.

Гэри щелкнул переключателем. Вцепившись обеими руками в ручку наводки, он принялся перемещать ее до упора вперед и назад. Он знал, что за его спиной Херб делает то же самое.

За иллюминатором вспыхнул вихрь яростного света – ослепительное, безумно яркое сияние, сперва пульсирующее и извивающееся, а затем превратившееся в сплошную полосу огня. И эта полоса тут же рванулась вперед, неся гибель старой, обреченной вселенной.

Все кончилось через несколько секунд… тех секунд, когда энергетический ад зародился и бушевал между вселенными.

Затем иллюминатор снова затянула туманная синева, а корабль затрясло, начало швырять, словно щепку на бурных волнах, закрутило и завертело на разорванных силовых линиях, которые все еще гнулись и дрожали после удара титанических сил, только что заполнявших межпространство.

Обернувшись, Гэри увидел Инженера и Кэролайн, пристально вглядывавшихся в шкалу детектора. Кингсли подошел и заглянул через плечо Инженера.

– Чисто. Никаких следов энергии, – пробормотал он.

Его слова означали, что другая вселенная уже начала сжиматься, что она уже мчится навстречу своему новому началу… и больше не опасна.

Гэри похлопал ладонью по орудию. Именно оно и изобретательный человеческий ум справились с задачей. Человек уничтожил одну вселенную, зато спас другую. Подобная мысль казалась слишком фантастичной, чтобы быть правдой.

Он огляделся. Томми в кресле пилота, Херб у второго орудия. Остальные трое наблюдают за детектором энергии. Все привычно, все знакомо. Ничто внешне не изменилось. Обычная текучка.

И все же впервые ничтожные существа, рассеянные по Вселенной, твердой рукой определили ее судьбу. Отныне человек и его единомышленники из бескрайних пространств космоса не будут жалкими пешками в игре вселенских сил. Отныне жизнь станет править этими силами, склонять их перед своей волей, заставлять их работать, изменять их и распоряжаться ими по собственному усмотрению.

Жизнь зародилась случайно. Мало кто в этом сомневается. Ее никто не планировал, но она прокралась, подобно зловещей болезни, в отлаженный механизм Вселенной. Вселенная враждебна жизни. Глубины космоса слишком холодны для нее, и сам космос пронизан несовместимыми с ней излучениями. Но жизнь торжествует. Ив конце концов не Вселенная уничтожит ее, а она станет управлять Вселенной.

Гэри вспомнил тот день, когда Херб заметил на экране искорку отраженного света… как они обнаружили в космосе девушку. И перед его мысленным взором прошла вся цепочка событий, которая привела их к нынешнему триумфу. Если бы Кэролайн Мартин не приговорили к изгнанию в космос, если бы она не знала секрета анабиоза, если бы анабиоз сумел погасить ее мышление, если бы Херб не заметил искорку на экране, если бы Гэри сам не сумел оживить девушку, если бы Кингсли не заинтересовался странной структурой космического излучения…

И ему показалось, что всю эту мысленную цепочку событий направляло нечто большее, чем слепая случайность. Что говорил ему старик на древней Земле? Что-то о великом мечтателе, создающем театральные сцены и актеров для них.

– Никаких признаков энергии, – сказал Инженер. – С угрозой покончено – сомнений нет. Другая вселенная уже сжалась до безопасного для нас размера. Мы спасены. Я очень счастлив. – Он повернулся к своим спутникам. – И очень вам благодарен.

– Не за что, – ответил Херб. – Ведь мы спасали и свою голову, и твою.

Глава 18

Тщательно обглодав последнюю куриную косточку Херб вздохнул.

– Никогда не ел ничего вкуснее, – сообщил он. Они сидели за столом в помещении, которое приготовили для землян Инженеры. Оно уцелело после нападения Церберов, потому что находилось у подножия башни, хотя саму башню уничтожила водородная бомба. Гэри наполнил бокал и откинулся на спинку кресла.

– Полагаю, наша работа здесь закончена. Наверное, вскоре мы отправимся домой.

– Домой? – переспросила Кэролайн. – Ты имеешь в виду Землю?

Гэри кивнул.

– Я почти позабыла ее. Ведь столько времени прошло. Наверняка она здорово изменилась с того дня, когда я видела ее в последний раз.

– Очень может быть, – согласился Гэри, – но ведь есть немало и неизменного. Запах свежевспаханной земли, аромат сена, красота деревьев на фоне заката.

– Да ты, оказывается, еще и поэт, – поддразнил его Херб.

– Наверное, найдется кое-что, чего я не смогу узнать или вспомнить, – сказала Кэролайн. – То, что изменилось.

– Я покажу тебе Землю, – пообещал Гэри. – И ты снова все вспомнишь.

– Что меня больше всего беспокоит, – заявил Кингсли, – так это незваные гости из другой вселенной. Мне все кажется, будто к нам в обход иммиграционной службы пробрались нежелательные элементы. Никто не знает, что они из себя представляют. А вдруг это враждебные нам формы жизни?

– А если наоборот? – возразила Кэролайн. – Что, если они обладают огромными научными достижениями, и культура у них выше нашей? Тогда наша Вселенная очень много выиграет.

– Большой опасности они не представляют, – заметил Гэри. – О них заботятся Инженеры. Пока что они держат гостей в той самой гиперсфере, в которой те пересекли межпространство, а тем временем отыскивают для них подходящие места для поселения. Так что Инженеры за ними присмотрят.

Послышался металлический звук шагов. Инженер 1824 вошел в комнату и подошел к столу. Остановившись, он сложил на груди руки.

– Все в порядке? – спросил он. – Еда хороша? Вам удобно?

– Еще как удобно, – подтвердил Херб.

– Мы рады это слышать. Мы очень старались сделать для вас все как можно лучше. Мы благодарны вам за то, что вы прилетели. Без вас мы никогда не смогли бы спасти Вселенную. Не отправились бы на Старую Землю за секретом энергии, потому что нами не движет неугомонное воображение… то самое воображение, что не дает вам покоя до тех пор, пока все не получит объяснения.

– Мы сделали, что смогли, – буркнул Кингсли. – Но успехом мы обязаны Кэролайн. Она разработала математику, описывающую создание гиперсфер. Она единственная из нас смогла понять уравнения, связанные с энергией и межпространством.

– Вы правы, – согласился Инженер, – и Кэролайн мы благодарим особо. Но каждый из вас тоже внес свой вклад. И мы этим очень гордимся.

«Гордятся, – подумал Гэри. – С какой стати им гордиться тем, что сделали мы?» Инженер уловил его мысль.

– Вы спрашиваете, почему мы гордимся, и я отвечу. Мы пристально наблюдали за вами, изучали вас со дня вашего появления здесь и спорили, следует ли сообщать вам то, что у нас есть вам сказать. При других обстоятельствах мы, вероятно, позволили бы вам вернуться домой в неведении, но мы все же решили, что вам следует знать.

– Что знать? – загремел Кингсли. Остальные выжидательно молчали.

– Известно ли вам, как возникла ваша планетная система? – спросил Инженер.

– Разумеется, – ответил за всех Кингсли. – Произошло динамическое взаимодействие между двумя звездами – нашим Солнцем и другой, пришлой. Примерно три миллиарда лет назад.

– Звезда-пришелец, – сказал Инженер, – была солнцем моего народа, звездой, на планетах которой развилась великая цивилизация. Мой народ знал, что столкновение произойдет. Сперва этот факт установили астрономы, а потом физики и другие ученые неустанно и отчаянно искали способ предотвратить столкновение или хотя бы спасти самое главное в нашей цивилизации, когда это произойдет. Столетие за столетием две звезды сближались. Казалось, нет ни единого шанса спасти хоть что-нибудь. Мы знали, что наши планеты погибнут, едва первая гигантская приливная волна от вашего Солнца достигнет нашей системы, что вызванный ею взрыв мгновенно уничтожит всю жизнь и, вполне вероятно, некоторые из наших планет.

Астрономы определили, что наше солнце пройдет на расстоянии двух миллионов миль от вашей звезды, что оно захватит и увлечет за собой в космос некоторое количество вещества, выброшенного в пространство вашим Солнцем. Если их расчеты оправдаются, последняя надежда на дальнейшее существование нашей цивилизации исчезнет.

Мысль Инженера на некоторое время прервалась, но все хранили молчание, не отрывая глаз от бесстрастного металлического лица и ожидая продолжения.

– Наконец, поняв, что все их усилия оказались безнадежными, мои соотечественники создали огромные звездолеты, рассчитанные на многолетние скитания в космосе. Эти звездолеты стартовали задолго до столкновения, взяв в полет избранных представителей нашей цивилизации – в основном ученых и специалистов, а также большое количество архивных записей.

– Ковчег, – выдохнула Кэролайн. – Древняя легенда о Ковчеге.

– Не понимаю, – отозвался Инженер.

– Неважно, – пробормотала Кэролайн. – Прошу вас, продолжайте.

– Люди моего народа наблюдали за соприкосновением двух звезд, уже улетев далеко в космос. Им показалось, будто взорвались сами небеса. Огромные языки пламени и расплавленной материи вырвались в пространство на миллионы миль. Они увидели, как их родное солнце увлекло огромное количество звездного вещества на миллиарды миль в пространство, разбрасывая по пути более мелкие фрагменты. Увидели они и то, как вокруг вашего Солнца постепенно образуется кольцо, но потом они потеряли его из виду, потому что улетели уже очень далеко, да и выброшенные взрывом массы материи уже вели себя не столь бурно.

Поколение за поколением мой народ искал свой новый дом. Люди умирали, их хоронили в космосе. Дети рождались, вырастали, старели и тоже умирали. Столетие за столетием огромные корабли перелетали от звезды к звезде, отыскивая планетную систему, в которой они могли бы завершить свой путь. Один из кораблей пролетел слишком близко от гигантской звезды и погиб, притянутый к ней. Другой разрушился, налетев на темную звезду. Но оставшиеся продолжали бросать вызов опасностям и неожиданностям космоса, отыскивая свой новый дом. – Инженер снова помолчал. – Но отыскать планетную систему никак не удавалось. Лишь одна звезда из десяти тысяч имеет планетную систему, и можно было безрезультатно скитаться тысячи лет.

Наконец, устав от бесплодных поисков, они решили вернуться к вашему Солнцу. Пока еще оно не имело планетной системы, но они знали, что со временем она появится.

И вновь ледяной космический ветер дунул в лицо Гэри. Неужели рассказанная Инженером история истинна? Неужели именно поэтому они посылали сигналы к Плутону?

Мысль Инженера зазвучала вновь:

– Через много лет они добрались до вашего Солнца. Приближаясь, они увидели, что вокруг островков относительно плотной материи уже начали формироваться планеты. Но обнаружили они и кое-что еще. Вокруг этой похожей на туманность массы первобытной материи по сильно удаленной от ее центра и еще неустойчивой орбите вращалась планета, которую они сразу узнали. То была одна из планет их родной звезды, четвертая от их солнца. Украденная у звезды-хозяина, ныне она обращалась вокруг звезды-похитителя.

Вот так мой народ наконец обрел дом. Спустившись на планету, они обнаружили, что та лишилась атмосферы, жизнь на ней исчезла, а любые следы цивилизации начисто стерты.

Но все же, обосновавшись, они попытались хотя бы частично восстановить погибшую цивилизацию. Задача оказалась тяжелой. Год за годом, век за веком они наблюдали за медленным рождением вашей планетной системы, видели, как обретают форму и медленно остывают планеты, и ждали дня, когда смогут переселиться на одну из них. Но процесс шел очень медленно. Труд по воссозданию цивилизации, отсутствие атмосферы и космический холод медленно лишали мой народ остатков сил. Они уже предвидели свою гибель, день, когда умрет последний из них, но все же строили планы на будущее. И спланировали его очень тщательно.

Они создали нас, построили для нас огромные звездолеты и отправили в полет на поиски нового дома для нашей расы, вопреки всему надеясь, что мы сумеем отыскать более подходящую планету, пока еще не стало слишком поздно. В космосе наши звездолеты разделились, и каждый направился по своему пути. Мы были готовы, если потребуется, осмотреть всю Вселенную.

– Они вас создали? – спросил Гэри. – Что это означает? Разве вы не прямые потомки той, другой расы?

– Нет. Мы роботы. Но сделаны настолько тщательно, настолько приближены к живым существам, что почти не отличаемся от них. Мне иногда даже кажется, что, просуществовав столько лет, мы и в самом деле стали живыми. Я много об этом размышлял и очень надеялся, что со временем мы станем чем-то большим, чем просто машины.

Инженер смолк, а Гэри удивился: как же он раньше не догадался? Ведь этого нельзя было не заметить. И форма, и сами действия Инженеров просто кричали о механичности. Однажды Инженер сказал ему, что их сковывают механистические инструкции и что он и его товарищи практически лишены воображения. Само собой – откуда у машин воображение?

Но они выглядели настолько похожими на людей, что он всегда думал о них как о живых существах, только отлитых из металла, а не из протоплазмы.

– Черт меня побери, – пробормотал Кингсли.

– Да вы, ребята – роботы высший класс, вот что я вам скажу, – заявил Херб.

– Придержи язык, – рявкнул на него Гэри.

– А может, вы уже и не роботы, – предположила Кэролайн. – Может, за все эти годы вы превратились в реальных существ. Создатели наверняка снабдили вас электрохимическим мозгом, а ведь такой мозг, в сущности, почти не отличается от человеческого. Со временем он и станет настоящим, почти таким же эффективным, а в некоторых случаях даже более эффективным, чем протоплазменный. В конце концов, важны лишь мощность мышления, способность думать и принимать решения.

– Спасибо, – сказал Инженер. – Большое спасибо за добрые слова. Именно это я и хотел сказать вам.

– Послушайте, – вмешался Гэри. – Неужели это так важно? Роботы вы или существа с независимым мышлением. Если вы служите той же цели, если следуете тому же диктату совести, значит, творите то же будущее, что и существа, наделенные жизнью при рождении. Да и вообще, на мой взгляд, иногда предпочтительнее быть роботом, чем человеком.

– Вероятно, это и в самом деле не столь важно, – согласился Инженер. – Когда-то я вам уже говорил, что мы гордые существа, что нам доверено великое наследие. И именно гордость могла помешать нам признать нашу истинную сущность, но теперь я рад, что раскрыл этот секрет, потому что теперь вам будет легче понять все остальное.

– Остальное? – удивленно переспросил Томми. – Разве есть еще что-то?

– Есть, и немало, – ответил Инженер.

– Секундочку, – вмешался Кингсли. – Так вы утверждаете, будто Инженеры были созданы расой, жившей три миллиарда лет назад и что все это огромное время вы благополучно существовали?

– Не все. Нас сделали немного, по два-три на каждый корабль. Уже потом мы создавали других, копии самих себя. Но при этом каждый раз старались снабдить новые копии тем, чего не хватало нам самим. Например, воображением, большей инициативностью и расширенным диапазоном эмоционального восприятия.

– А вы один из оригинальных роботов, изготовленных еще на Плутоне? – спросила Кэролайн.

Инженер кивнул.

– Выходит, вы вечные и бессмертные, – сказал Кингсли.

– Не вечные и не бессмертные. Но если за моим телом ухаживать и заменять изношенные части, то, если не произойдет несчастного случая, я буду функционировать еще многие миллиарды лет.

Миллиарды лет, подумал Гэри. Такое человек и вообразить не в состоянии. Человеческий разум не может представить миллиард лет, тысячу лет или даже сотню. Обычно люди заглядывают в будущее всего на год-другой.

Но если Инженеры прожили три миллиарда лет, то как же вышло, что они не смогли создать гиперсферу, не сумели проникнуть за пределы Вселенной, чтобы узнать законы межпространства? Почему им для этого пришлось дожидаться появления человеческого разума?

– Я уже отвечал на эти вопросы, – сказал Инженер, – и отвечу снова. Все дело в воображении… умении заглянуть за край фактов, оценить вероятности, представить последствия и затем попытаться осуществить задуманное. Это нам недоступно. Мы скованы механистическим мышлением и такими же действиями. Мы не движемся далее доказанных фактов. Когда два факта порождают третий, мы воспринимаем его, но не в силах высказать предположения, собрать воедино несколько разрозненных фактов и сделать на их основе новый вывод. Таков ответ на ваш вопрос.

Гэри изумленно молчал. Он поначалу даже не понял, что Инженер сумел прочесть его мысли, обращенные к самому себе. Кэролайн взглянула на него с насмешливой улыбкой:

– Ты его о чем-то спросил?

– Полагаю, да, – ответил Гэри.

– А вы получали хоть какие-нибудь вести от других Инженеров? – спросил Кингсли. – Тех, кто летел на других кораблях?

– Нет, никогда. Вероятно, они отыскали другие планеты и теперь делают там ту же работу, что и мы. Мы пытались с ними связаться, но всякий раз безуспешно.

– А в чем заключается ваша работа? – спросил Гэри.

– Разве ты еще не догадался, Гэри? – ответила Кэролайн. – Они подготавливают новый дом для народа Инженеров. Я права? – обратилась она к Инженеру.

– Правы, – подтвердил Инженер.

– Но ведь никого из вашего народа давно нет в живых, – возразил Гэри. – Мы не нашли ни единого их следа в Солнечной системе, а уж они-то наверняка не отправились в свое время на поиски других планет. Все они умерли на Плутоне.

Он вспомнил обработанные каменные блоки, найденные Тедом Смитом на Плутоне. Миллиарды лет назад их высекли руки создателей Инженеров… они так и остались на Плутоне немым свидетельством величия расы, умершей еще тогда, когда планеты нашего Солнца только начали остывать.

– Они не мертвы, – возразил Инженер, и в его мысли почувствовалась какая-то особая теплота.

– Разве? – удивился Гэри. – И вы знаете, где они сейчас?

– Да, знаю. Некоторые из них находятся в этой комнате.

– В этой… – начала было Кэролайн, но тут же смолкла, едва до нее дошел смысл слов Инженера.

– Черт побери, но здесь нет никого, кроме нас, – не выдержал Херб. – А ведь мы – не ваш народ.

– Мой, – заявил Инженер. – Конечно, между вами и ними есть различия. Но вы очень близки к ним, очень сходны во многом. И вы, и они – существа из протоплазмы. У вас такая же форма тела и, я уверен, такой же обмен веществ. Но самое главное в том, как работает ваш разум.

– Так вот почему мы смогли понять вас, а вы – нас, – догадалась Кэролайн. – Поэтому вы оставили именно нас, отослав домой существ с остальных планет.

– Так вы утверждаете, – не поверил Кингсли, – что мы прямые потомки вашего народа, который в конце концов переселился на планеты нашей системы? Вряд ли подобное возможно, потому что нашими предками были весьма неуклюжие существа. У нас нет ни легенд, ни доказательств, подтверждающих такое происхождение.

– Я имел в виду несколько другое. Но, полагаю, вы задумывались над тем, как на вашей планете зародилась жизнь? Как вам известно, существует множество планетных систем, вовсе не знающих жизни. Планет, не моложе вашей Земли и в то же время совершенно безжизненных.

– Существует теория панспермии – переноса жизни при помощи спор… – начал Кингсли, но, оборвав себя на полуслове, ударил по столу массивным кулаком. – Точно! Теория спор жизни! Ведь те люди на Плутоне, когда их осталось совсем немного, когда планеты еще не были пригодны для обитания… Разве они, зная, что вскоре умрут, не могли гарантировать зарождение жизни на юных планетах, засеяв их спорами жизни?

– Так, я полагаю, и произошло, – подтвердил Инженер. – Именно этой теории я и придерживаюсь.

– Но даже если дело обстояло именно так, – не согласилась Кэролайн, – разве обязаны мы были развиться именно такими, какими стали? Почему мы стали почти точными копиями тех людей? Никогда не поверю, что они и это заложили в споры… Да они попросту не могли планировать на такой огромный срок вперед! Ну как могли они запланировать, что эволюция создаст расу, дублирующую их самих?!

– Они были очень древней и умной расой. И я не сомневаюсь, что в их возможностях было запланировать и такое.

– Интересно, – согласился Херб. – Но какое это имеет отношение к нам?

– Это делает вас наследниками моего народа, – заявил Инженер. – И означает также, что все, что мы здесь сделали, все, что мы имеем и знаем, – ваше. Мы заново отстроим город, сделаем его таким, чтобы в нем смогли жить люди. Все, что найдут или сделают другие Инженеры, тоже станет вашим. Для себя же мы не желаем ничего, кроме радости и удовлетворения при мысли о том, что услужили вам, правильно распорядились доверенным нам наследством.

Все ошеломленно замолчали, не в силах поверить услышанному.

– Вы хотите сказать, – спросил Кингсли, – что, отстроив город, подарите его землянам?

– Именно так. Он ваш. У меня нет сомнений, что вы потомки моего народа. Я очень внимательно присматривался к вам с первого дня вашего появления здесь и вновь и вновь замечал мелкие особенности ваших поступков и поведения, тот образ мышления, который определенно связывает ваше происхождение с создавшими нас людьми.

Гэри задумался. Инженеры вручали человечеству наследство древнего народа – город и уже построенную цивилизацию, причем такой город и такую цивилизацию, какие землянам не по силам создать самостоятельно еще многие тысячи лет.

Но что-то здесь было не так, что-то не сходилось.

Он вспомнил слова Херба: «Город похож на место, дожидающееся того, кто никогда не придет». Херб попал в точку. Этот город был построен для более великой расы, умершей, вероятно, задолго до того, как первый из его камней лег на свое место. Расы настолько развитой, что по сравнению с ней человечество похоже на дикарей.

Он попытался вообразить, какой эффект этот город и такая цивилизация окажут на человечество. Представил жадность и ненависть, политические уловки, яростное торговое соперничество, социальное неравенство, приводящее к классовой борьбе, – все людские пороки… здесь, в белом городе под тремя солнцами. Нет, одно никак не стыковалось с другим!

– Мы не можем согласиться, – сказал он. – Мы еще не готовы. Все станет только хуже. Мы приобретем слишком большую власть, слишком много праздного Досуга и слишком большое богатство. Они разобьют нашу цивилизацию вдребезги, а взамен взвалят на наши плечи непосильную пока ношу. Мы еще не настолько Цивилизованы, мы попросту не доросли до такого уровня.

Кингсли метнул в него яростный взгляд.

– Но подумайте о научных знаниях! Подумайте о культурных достижениях! – выкрикнул он.

– Гэри прав, – подтвердила Кэролайн. – Мы еще не готовы.

– Когда-нибудь в будущем, – молвил Гэри. – Когда мы одолеем в себе первобытные страсти. Когда справимся с терзающими нас огромными социальными и экономическими проблемами. Когда научимся соблюдать Золотое Правило… когда избавимся хотя бы частично от похотливой подростковой жадности. Вот тогда, когда-нибудь, мы и будем готовы переселиться в этот город.

Он вспомнил старика на Древней Земле. Тот говорил что-то о том, как все остальные люди улетели к далекой звезде – в подготовленное для них место.

А ведь то место, о котором говорил старик, понял Гэри, и есть город, где они сейчас находятся. И это означает, что Древняя Земля, на которой они побывали, была реальной Землей… не планетой-тенью, а планетой, действительно существующей в будущем. А еще старик обмолвился, что люди улетели в этот город совсем недавно. Сам он отказался, сказав, что не может покинуть Землю.

Выходит, ждать придется долго. Дольше, чем ему думалось. Им предстоит долгое и горькое ожидание того дня, когда человечество может безопасно для себя перебраться на лучшую из планет, овладеть наследием, оставленным для нее расой, умершей во времена зарождения Солнечной системы.

– Вы поняли? – спросил он Инженера.

– Понял. Ваше решение означает, что нам придется снова ждать тех, ради кого мы работаем… и ожидание станет долгим.

– Вы ждали три миллиарда лет, – напомнил ему Гэри. – Подождите нас еще пару миллионов. Мы постараемся справиться побыстрее. У человечества немало хороших качеств, но мы пока еще не готовы.