Текст книги "Последствия греха"

Автор книги: Клэр Лэнгли-Хоторн

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 15 страниц)

23

На следующее утро Урсула встретилась с Алистером Фенвеем и Джерардом Андерсоном в конторе «Андерсон и Стоун» на Треднидл-стрит. Мужчины с видимой неохотой выслушали слова Урсулы о том, что она собирается самостоятельно заняться делами. Фенвей предложил, чтобы лорд Розем на правах опекуна продал фабрику, а вырученные деньги куда-нибудь выгодно поместил на ее имя. Урсула отказалась. В утомительных спорах прошло два часа, прежде чем мужчины начали осознавать всю степень ее решимости. Наконец, сдавшись, Андерсон вытащил гигантский гроссбух и начал объяснять Урсуле суть различных операций, лежащих в основе финансовой империи Марлоу. Девушка провела пальцем по списку британских поставщиков – всё это были знакомые ей с детства имена, – когда ее внимание привлекла краткая запись: речь шла об уплате некоторой суммы какой-то немецкой фирме.

– Что это? – спросила она.

Андерсон и Фенвей переглянулись.

– Я не знала, что у отца были поставщики в Германии. Это как-то связано с ламбетской фабрикой?

Андерсон почесал нос.

– В общем, нет.

– Тогда что это? – настаивала Урсула.

Андерсон обернулся к Фенвею, и тот, поколебавшись, ответил:

– «Бормейер» – это фармацевтическая компания. Они исследуют химические соединения и проверяют, можно ли применять их в медицине.

– Но при чем здесь мой отец?

Андерсон вздохнул.

– Мы надеялись, что ты никогда этого не увидишь… – Он вытащил из ящика стола папку. – Прочти сама.

Урсула взяла у него бумаги и начала читать их – с возрастающим ужасом. Одно из первых писем было адресовано мистеру Марлоу и написано по-английски.

«Результаты эксперимента свидетельствуют о том, что это вещество на восемьдесят процентов гарантирует стерилизацию. Клинические отчеты тем не менее свидетельствуют, что две из двадцати женщин, участвовавших в эксперименте, вскоре умерли в результате внутреннего кровотечения. Мы хотим знать, желаете ли вы продолжать испытания. Как уже было сказано, количество удачных опытов чрезвычайно высоко; вопрос в том, не станут ли этические принципы достаточно сильным препятствием для коммерческого распространения этого вещества».

«Препятствием?!» Урсула пришла в ужас. Значит, это и было вещество, обнаруженное экспедицией Рэдклифа, о котором твердил Бейтс. Казалось почти невозможным поверить в то, что ее отец вынашивал столь гнусные планы. Неужели любящий и снисходительный человек, которого она знала, мог быть повинным в гибели двух женщин – а может быть, и не только двух?

Урсула взглянула на Андерсона. Он отвел глаза и жестом показал, чтобы она читала дальше. Фенвей встал и подошел к окну. Урсула видела, что бизнесмен в замешательстве.

Девушка просматривала остальные письма, пока не нашла нужное. Ответ был написан небрежным почерком мистера Марлоу.

«Немедленно прекратите все эксперименты. Я надеялся, что обнаруженное нами вещество предотвратит дальнейшее вырождение британской расы, но никогда не рассматривал его в качестве орудия убийства. Я не могу санкционировать продолжение испытаний».

Когда Урсула отложила письмо, у нее дрожали руки.

– Кто еще об этом знал? – тихо спросила она.

Фенвей ответил, не отходя от окна:

– Все друзья вашего отца. Но Эббот и Андерсон согласились с ним, а Доббс хотел продолжить исследования за пределами Европы – для этого он учредил то самое предприятие в Южной Америке и требовал, чтобы мистер Марлоу продолжал его финансировать.

– Вы или лорд Розем знали об этом? – прямо спросила Урсула.

Фенвей повернулся к ней, залитый падающим из окна светом.

– Мы оба ничего не знали до гибели вашего отца. Видимо, лорда Розема, как опекуна, пришлось поставить в известность.

В голове Урсулы был полный сумбур. Но по крайней мере ее вера в человечность отца не была полностью разрушена. Конечно, он не был тем чудовищем, каким его представлял Бейтс. Хотя Урсула никогда не соглашалась с его воззрениями, она знала, что у отца были благие намерения. Он сам вырос в бедности и знал, что это такое – лишний рот в семье. Но у нее до сих пор замирало сердце, когда она думала о несчастных погибших женщинах и о той опасности, которую может принести подобный препарат в руках бесчестных людей.

– Мне нужно время, чтобы все обдумать, – кратко сообщила Урсула и встала. Андерсон поспешно подошел, чтобы снять с вешалки в прихожей ее пальто и шляпку. Ни он, ни Фенвей не знали, что и сказать. Мужчины неловко стояли бок о бок, когда она уходила.

Сэмюэльс привез Урсулу домой около четырех. Она поднялась к себе, села за туалетный столик и умылась теплой водой. Собственное лицо в зеркале казалось ей бледным и усталым. Урсула провела пальцами по волосам. Они немного отросли и беспорядочно вились, закрывая уши, отчего она стала похожа на средневекового пажа. Девушка достала шкатулку матери, надеясь утешиться воспоминаниями.

Она вынула медальон и открыла, чтобы взглянуть на фотографию отца. В шкатулку Урсула еще раньше спрятала несколько фотографий матери, которые нашла на чердаке, и теперь принялась рассматривать их, ища утешения в прошлом, а потом бережно положила назад, рядом с ниткой жемчуга, которую отец подарил ей на четырнадцатилетие.

Потом она взяла позолоченную подвеску, найденную на чердаке, и задумчиво покрутила в руках.

Стук в дверь спальни испугал ее – Урсула уронила подвеску, и та закатилась под кровать.

– Войдите, – сказала она.

В спальню заглянула Джулия.

– Простите, что побеспокоила вас, мисс, но Биггз отправился навестить свою больную мать, а миссис Стюарт спрашивает, спуститесь ли вы ужинать. Я могу принести еду сюда, если вы… – Джулия не договорила.

Урсула покачала головой.

– Скажите миссис Стюарт, что я буду ужинать в столовой. Пусть подадут только чай и тосты. Сейчас у меня нет аппетита.

– Как угодно, мисс.

Джулия повернулась, собираясь уходить.

– Пожалуй, завтра утром я навещу Фредди, – сказала Урсула вдогонку. – Приготовьте, пожалуйста, костюм с меховым воротником.

– Конечно. Угодно вам будет надеть к нему черную шляпку и перчатки?

Урсула согласилась. Поддернув юбку, она опустилась на четвереньки и попыталась отыскать под кроватью подвеску. Та закатилась едва ли не в самый угол, и дотянуться до нее было невозможно.

– Позвольте мне, мисс, – попросила Джулия, подбегая к другому краю кровати и опускаясь на пол. Она встала, держа подвеску в руках.

– А я и не знала, что она открывается, – не скрывая любопытства произнесла горничная.

– Я тоже не знала, – сказала Урсула, поспешно подходя к ней; от падения хрупкая вещица раскрылась.

– Так это… у вас здесь фотография вашего мистера Камберленда!

– Чепуха, – заявила Урсула, поднося подвеску к свету.

Внутри оказался портрет мужчины, который, разумеется, не был ни Томом Камберлендом, ни ее отцом. Невероятно красивый юноша, со светлыми волосами, зачесанными назад, бесстрастными темными глазами и насмешливой улыбкой. Урсула положила подвеску на узкий подоконник, у нее перехватило дыхание. Ошибки быть не могло. В подвеске Изабеллы был спрятан портрет Рональда Генри Бейтса – молодого и красивого. Без шрама и без растрепанной бороды он как две капли воды был похож на человека, который до вчерашнего дня считался ее женихом.

– Но если это не мистер Камберленд, то прямо-таки его копия, – лукаво сказала Джулия.

– Этого не может быть, – с трудом выговорила Урсула.

Она бегом спустилась в кабинет и позвонила Гаррисону, но в этот поздний час инспектора не могли найти. Лорд Розем уехал в Ирландию, связаться с ним было невозможно. Урсула сидела одна в кабинете, пытаясь отыскать хотя бы строчку, написанную рукой Тома, чтобы сравнить ее с почерком писем, хранившихся в жестяной коробке Бейтса. Она перелистала документы и начала тщательно обыскивать папки с отчетами и гроссбухи.

Огонь в камине начал гаснуть; из окна потянуло сквозняком. Урсула снова нажала сонетку. Подождала, но ответа не было.

– У Биггза выходной, и все в доме пошло вверх дном, – пробормотала она и встала.

Урсула тряхнула головой, пытаясь собраться с мыслями, потом вышла из кабинета и направилась по коридору к лестнице, ведущей на кухню.

– Мойра! – крикнула она. – Мойра!

Тишина.

– Черт возьми… – негромко сказала Урсула.

Она распахнула дверь черного хода и еще раз позвала:

– Миссис Стюарт!

Тишина. Миссис Стюарт наверняка спала в своем кресле-качалке у плиты с выпуском «Дейли телеграф» на коленях, а Кухарка сидела на своей кровати и читала методистскую брошюру.

На лестнице было темно, но в кухне горел свет. У Урсулы заурчало в животе. Она не притронулась ни к ленчу, ни к ужину, и теперь ей больше всего на свете хотелось чаю с кусочком пирога.

– Миссис Стюарт! – позвала она, спускаясь. – Миссис Стюарт!

Кухня была пуста. При свете тусклой лампы Урсула разглядела, что стол накрыт к чаю – на нем стояли три чашки, коричневый чайник и тарелки, на белой кружевной скатерти валялись крошки.

– Миссис Стюарт!

И вдруг она заметила экономку, которая сидела в кресле-качалке у огня, спиной к двери. Похоже было, что миссис Стюарт не слышит зова.

Урсула улыбнулась. В последнее время добрая женщина стала туга на ухо. Девушка сделала пару шагов к миссис Стюарт, которая будто дремала в своем кресле, и остановилась. Что-то было не так. Урсула вдруг ощутила резкий запах табака. Он показался ей странно знакомым. Понадобилось всего лишь мгновение на то, чтобы вспомнить Честер-сквер и ту ночь, когда к ней пришла Уинифред. При воспоминании об этом Урсула замерла, а потом обернулась и увидела, что в углу стоит Том и молча наблюдает за ней.

– Полагаю, это ваших рук дело? – спросила Урсула, стараясь говорить спокойно.

– Не волнуйтесь, со слугами все в порядке. Я просто напоил их снотворным. Миссис Стюарт проснется через несколько часов и даже не вспомнит, что случилось.

– А где остальные?

– Джулия и Мойра спокойно спят в своих постелях. Ваша кухарка, к сожалению, меня не послушалась, так что пришлось связать ее и запереть в комнате. От этой женщины одни неприятности.

Урсула медленно отступила назад. Если она закричит, Сэмюэльс ее услышит. Обычно по вечерам он возится со своей коллекцией марок в комнате над гаражом.

Как будто прочитав ее мысли, Том сказал:

– Боюсь, что джин, которым я сегодня угостил Сэмюэльса, был несколько необычным. Крепче, чем всегда. Утром у него, должно быть, страшно разболится голова.

Урсула прикусила губу.

– Я собирался подождать до свадьбы, – Том смахнул со стола крошки от пирога и ухмыльнулся, – но вчера вечером, когда вы сообщили о разрыве помолвки, мне пришлось изменить план.

– Вот почему вы убили моего отца вместо меня. Вы не промахнулись – я нужна была вам живой, вы хотели прибрать к рукам отцовские деньги! Ваш отец…

– Мой отец мертв. – Темные глаза Тома в упор глянули на нее. – И вам это уже известно.

Урсула лихорадочно перебирала варианты. Нужно подняться по лестнице и выбраться из дома. Нужно поднять тревогу.

Том подошел к ней совсем близко. Урсула попятилась к лестнице. Она пыталась сохранять хотя бы видимость спокойствия и одновременно обдумывала план побега.

– Вам это не сойдет с рук, – сказала она.

– Почему? Все уверены, что я погиб. Мое тело нашли в Темзе. Кто докажет обратное? Вы? Но вы сейчас умрете.

– Как вы это сделали?

– Легко. Подкупить отчаявшегося человека, который не может найти выход, нетрудно. Тот, кого нашла полиция, был болен сифилисом и в любом случае бы умер. Я всего-навсего предложил ему денег и билет в Индию с условием, что он возьмет с собой мои документы. А подстроить несчастный случай было не так уж сложно.

У девушки пересохло во рту.

– Но зачем вы убили их всех? Зачем вам была нужна эта месть?

– Вы глупы. Рэдклиф и ваш отец сколотили состояние благодаря открытиям моего отца, а его оставили умирать на чужбине. Вещество, которым была отравлена Лаура, – это лишь малая доля того, что открыл отец. Они оставили меня, мою мать и брата гнить заживо. Они разрушили жизнь моего отца, разрушили мою жизнь. И все остальные знали об этом. Эббот. Андерсон. Доббс. Заговор молчания длился много лет. Всех их следовало бы повесить за жадность.

Урсула покачала головой:

– Мой отец никогда бы… – Она не смогла закончить, откашлялась и заговорила снова: – Ваш отец сошел с ума. Он внушил вам гибельную мысль, будто убийство невинных девушек сможет что-то изменить. Он не объяснил вам, что злой человек всегда одинок.

Том подошел еще ближе, нагнулся и прошептал ей на ухо:

– Роберт Марлоу хотел, чтобы мой отец умер. Он приказал Рэдклифу оставить его там.

– Вы ошибаетесь. Ваш отец сам погубил себя. Он собирался бросить вас, вашего брата и мать. Он любил Изабеллу Марлоу.

Том отступил, потом потряс головой, как бы пытаясь избавиться от этих слов.

– Все будет, как сказано в Библии. Дети расплачиваются за грехи отцов…

Наверху зазвонил телефон. Том вздрогнул, как будто очнувшись. Он отскочил на шаг, и Урсула заметила серебристый блеск лезвия.

– Покажется подозрительным, если никто не ответит, – сказала она.

Том направил на нее нож и жестом приказал подойти к телефону.

Урсула начала подниматься по лестнице. Пронзительные звонки не умолкали. Она вышла в коридор, сняла трубку.

– Мисс Урсула Марлоу слушает, – сдержанно произнесла девушка.

– Мисс Марлоу, это вы? – раздался голос Гаррисона. Урсула буквально разрывалась между облегчением и отчаянием – полицейский вряд ли был способен заметить нарушение этикета и понять, что в доме неладно.

Острие ножа уперлось ей в спину.

– Да, это я, – отозвалась Урсула.

– Мне передали, что вы срочно хотите со мной поговорить. Чем могу помочь?

Урсула проглотила комок в горле.

– В общем, ничем… – Она изо всех сил старалась говорить спокойно.

После короткой паузы Гаррисон спросил:

– Мисс Марлоу, с вами все в порядке?

Том, догадавшись, что Урсула пытается подать сигнал бедствия, выхватил у нее трубку и швырнул ее на стол. Трубка разлетелась на кусочки. Урсула затаила дыхание. Убийца подошел ближе, обхватил девушку рукой за талию и приставил нож к горлу.

– Кто это звонил? – спросил он.

Крошечная капелька крови скатилась по шее Урсулы на воротник.

– Инспектор Гаррисон, – сдавленно ответила та.

Том развернул ее лицом к себе и коснулся щеки кончиком ножа.

– Я бы не прочь продлить удовольствие…

Он отвел нож, и Урсула не упустила свой шанс. Она резко ударила его коленом между ног. Том сложился пополам от боли и выронил нож. Урсула бросилась по коридору к двери. Том прыгнул на нее сзади, она упала. Ваза, стоявшая на столике, с грохотом полетела на пол. Сильные руки Тома сомкнулись на горле Урсулы, своим телом он прижимал ее к полу. Под его тяжестью она тут же начала задыхаться.

– Задушить тебя, как я задушил Сесилию? – прошептал он. – Она не сопротивлялась. Как маленькая птичка. Одно усилие – и конец.

Урсула боролась, пытаясь сбросить негодяя с себя и освободиться, но Том нажал посильнее – и она стала мучительно хватать воздух ртом.

– С Лаурой тоже все было просто. Какое огромное удовольствие я получил, узнав, что в этом обвинили ее подружку…

– Со мной ты не получишь удовольствия, – хрипло прошептала Урсула, нащупав глиняный черепок, и изо всех сил полоснула Тома по лицу.

Тот заорал и громко выругался; хватка слегка ослабла. Урсула схватила его за руки и отвела их от своего горла. Том попытался вновь поймать ее, но Урсула быстро откатилась в сторону, заставив его потерять равновесие. Она поднялась на ноги и бросилась по коридору в кабинет. Урсула хотела запереть дверь, но Том преследовал ее по пятам. Он налег на дверь всем весом, приоткрыл ее на дюйм и просунул в щель сначала ногу, потом плечо. У Урсулы недоставало сил, чтобы оттеснить его, – дверь распахнулась, и она отлетела к окну. Тут же ей на глаза попался отцовский нож для разрезания писем с ручкой из слоновой кости, который по-прежнему лежал на столе. Она схватила его.

Оба стояли лицом к лицу, их разделял только стол, и у каждого в руке был нож. Том улыбнулся, потом сделал шаг вперед.

– Ты отлично дерешься, – хихикнул он. – Это очень занятно.

Поблизости раздался пронзительный вой полицейской сирены. Том мельком взглянул в окно. Урсула изо всех сил толкнула стол. Он опрокинулся, ударив Тома по ногам. Убийца пошатнулся; воспользовавшись этим, Урсула схватила с полки толстый том – Библию короля Иакова – и запустила ему в лицо. Том издал удивленный возглас и рухнул на пол.

В ту же секунду входная дверь распахнулась, в кабинет вбежали Гаррисон и два констебля.

– Мисс Марлоу! – запыхавшийся инспектор с удивлением воззрился на нее.

– Похоже, участие в демонстрациях пошло мне на пользу – я могу постоять за себя, – отозвалась Урсула, а потом ноги у нее подогнулись, и она опустилась на пол.

24

Урсулу разбудил стук колее за окном. Она медленно открыла глаза, щурясь от света. Сквозь щель между занавесками, расшитыми золотыми лилиями, проникали солнечные лучи, покрывая паркет яркими пятнами. В углу комнаты через верх шелковой японской ширмы было переброшено новое платье, под креслом стояли замшевые туфельки. Все указывало на то, что Джулия ждет пробуждения хозяйки.

Урсула приподнялась в постели, а потом снова опустилась на подушки. У нее кружилась голова. Она посмотрела направо и заметила на ночном столике коричневую бутылку. Девушка осторожно взяла ее. Ярлычок гласил: «Фармацевтическая компания „Бутс“. Снотворное средство». Урсула с трудом села и тряхнула головой, чтобы окончательно прийти в себя. Она весьма смутно помнила то, что произошло после прибытия инспектора Гаррисона, – это была череда призрачных видений, расплывчатых, как акварель.

Урсула опустила ноги на пол, посидела, чтобы обрести равновесие, затем медленно встала и надела шелковый халат, лежавший в изножье кровати. Она побрела к окну и, слегка раздвинув занавески, взглянула на Честер-сквер. Двое мужчин выгружали из фургона с надписью «Фортнум и Мейсон» плетеные корзины с продуктами. На тротуаре стоял констебль. Он потушил сигарету и закричал, обращаясь к мужчине, подозрительно похожему на репортера Невилла Хэкета, который стоял на противоположной стороне с записной книжкой в руках (рядом с ним подросток в фуражке устанавливал на треноге кинокамеру):

– Эй! А ну убирайтесь, вы оба!

Впрочем, ни тот, ни другой не обратили на эти слова никакого внимания.

Видимо, пресса разнюхала о том, что случилось минувшим вечером. Урсула раздвинула занавески и прижалась лбом к стеклу. Стекло было холодное. Шелковый халат распахнулся, выпуская белый батист рубашки. Темные каштановые волосы упали налицо. Она смотрела на улицу, не заботясь о том, что люди могут поднять голову и заметить ее.

– Мисс! – раздался голос Джулии. В нем прозвучал упрек.

Урсула обернулась и увидела лорда Розема. Он стоял на пороге, держа в одной руке книгу в зеленом переплете, а в другой – призовой оловянный кубок, наполненный каштанами. Лицо у него было испуганное, как будто Урсула внезапно упала с небес на землю. Девушка ощутила, как ее охватывает тепло. Она не замечала, что ледяной пол холодит босые ноги, пока вдруг не осознала, что стоит перед гостем в одной ночной рубашке, которая от падающего из окна света стала полупрозрачной. Урсула машинально запахнула шелковый халат, ее щеки порозовели.

– Лорд Розем. – Собственный голос донесся до нее как будто издалека. – Вы вернулись.

Чары исчезли.

Джулия быстро провела хозяйку обратно в постель. Лорд Розем положил книгу на каминную полку.

– Мне показалось, что при таких обстоятельствах цветы будут некстати. Поэтому я принес вам Байрона и каштаны… – Он поставил кубок рядом с книгой. – Хотя и сам не знаю зачем.

Лорд Розем, кажется, был смущен.

– В самом деле, что можно подарить девушке, которая буквально только что сражалась со своим преступным женихом? – слабо отозвалась Урсула, в то время как Джулия хлопотала вокруг нее, взбивая подушки и поправляя одеяло.

– Вы правы.

Лорд Розем стоял, облокотясь на каминную полку, и старательно избегал встречаться с Урсулой взглядом. Темная прядь упала ему на лоб. Он нахмурился, откинул ее и тут же обрел свое прежнее хладнокровие.

– Как вы себя чувствуете?

Урсула не ответила. Она указала на бутылку со снотворным:

– Полагаю, здесь побывал доктор Бентам.

– Он решил, что вам необходимо выспаться.

– И сколько я…

– Двое суток.

– Двое суток?!

– Вы были… нездоровы. Доктор Бентам испугался, что… – Лорд Розем не договорил.

Урсула села.

– А где Том?

Джулия забрала бутылку, взяла стакан и начала смешивать лекарство с водой.

– Мисс, доктор Бентам сказал, вам нельзя волноваться. Ну-ка выпейте. Вам надо отдохнуть, вот что.

– Джулия, не суетитесь так… – ворчливо отозвалась Урсула, но взгляд горничной, исполненный неподдельной заботы, усмирил ее. Девушка взяла протянутый стакан, быстро выпила лекарство и вздрогнула.

– Утром я говорил с Гаррисоном, – ответил лорд Розем. – Том в тюрьме. И не задавайте больше вопросов! Инспектор скорее всего появится здесь завтра или послезавтра, и вы ему все расскажете.

Урсула закрыла глаза.

Лорд Розем обернулся к Джулии и попросил ее прислать наверх чаю. Горничная подоткнула одеяло вокруг Урсулы и поспешно вышла, нерешительно взглянув на гостя.

– А как все остальные? Миссис Стюарт, Мойра… – спросила Урсула.

– Вполне оправились. Простите за смелость, но я позволил миссис Стюарт немного погостить у сестры в Хэмпстеде. Мойра, к сожалению, решила подыскать себе другое место. Но Бриджит я уговорил остаться, и Джулию тоже… впрочем, она, кажется, и так не покидает вас ни на секунду.

Девушка слабо улыбнулась.

– А Биггз?

– Вернулся из Бармута и пришел в ужас. Сомневаюсь, что он еще когда-нибудь попросит у вас выходной.

Урсула начала смеяться и закашлялась.

Лорд Розем шагнул к ней, но та отмахнулась.

– Не беспокойтесь, я не безнадежна. Все будет хорошо. Дайте-ка сюда эту вашу книгу. Байрон, говорите? Да вы полны сюрпризов.

Лорд Розем подошел к камину и взял книгу. Он помедлил, прежде чем обернуться; Урсула поняла, что у него изменилось настроение. Он казался взволнованным и умоляюще смотрел на нее своими серо-голубыми глазами.

– Боюсь, я подвел вас, – сказал он пылко и нежно. – Не следовало допускать того, чтобы вы оказались с негодяем наедине.

– Что ж, как видите, я способна постоять за себя. – Произнеся эти слова, Урсула поняла, что тем самым дала ему нечто вроде отпущения грехов.

Лорд Розем подался вперед и тут же опомнился. Взгляд у него стал настороженным и внимательным.

– Я уехал не потому, что у меня были дела в Ирландии, – продолжал он, не сводя с нее глаз. – У меня не было никаких дел в Дублине. – Он помолчал. – Я уехал… потому что не мог оставаться в Лондоне. Невыносимо было находиться рядом с вами и…

Сердце у нее заколотилось. Урсула почувствовала, что краснеет.

– И… что? – тихо спросила она.

– И при этом быть всего лишь вашим опекуном.

Лорд Розем подошел к ней и встал на колени возле кровати, так что их лица оказались рядом. Он наблюдал за ней и ждал ответа, точь-в-точь как пантера в ее снах, черная и блестящая. Урсула подняла голову и с вызовом взглянула ему в лицо. Он отвел с ее лба локон.

– Вы меня любите? – спросила она едва слышно.

Лорд Розем взял ее за руку и ответил:

– И всегда любил.