Текст книги "Машина смерти"

Автор книги: Клайв Касслер

Соавторы: Грэм Браун
сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 25 страниц)

– Иногда мы можем быть варварами, госпожа Луцкая, – сказал Лысый. – Но в данном случае в этом нет необходимости. Вы хотите туда отправиться. Хотите испытать себя. Я прочел это в ваших глазах.

Катерина вновь посмотрела на фотографии. Странная смесь страха и возбуждения охватила ее. Это чувство было так похоже на тот приток адреналина, который она ощущала перед важными соревнованиями. Она точно знала, что, сказав «нет», ничего не изменит, но главное заключалось в другом.

Лысый из органов был прав: ей действительно хотелось туда отправиться.

Глава 16

Восточная Атлантика,

22 июня

Прибыв накануне на станцию, принадлежащее НУПИ судно «Матадор» сразу приступило к работе, начав «подстригать газон»: создавать схему поиска, которая позволила бы просканировать дно океана полосами – десять миль к северо-востоку, десять миль к юго-западу и обратно. Благодаря относительно точной информации касательно того, где затонул «Киндзара-мару», и данным о течениях в этом районе, они могли найти судно менее чем за сутки.

При обнаружении «Киндзара-мару» его обломки были нанесены на карту парочкой глубокоподводных аппаратов ДУА. Имея в своем распоряжении загруженные в компьютер данные, фотографии и трехмерную модель корабля, экипаж «Матадора» мог осмотреть судно и выработать стратегию для его обследования, даже не спускаясь на дно.

Идеальное задание для Рапунцель, но возникла одна небольшая проблема.

– Кто-нибудь захватил удлинительный провод? – проворчал Пол Траут.

– Мы не планировали заниматься глубоководным рыболовством, – сказала Гаме как можно более спокойным голосом. Она достаточно хорошо знала мужа, чтобы понимать – его нелегко разозлить, но трудно успокоить. – Глубоководное обмундирование уже выслали. Оно будет здесь послезавтра, а пока…

– Дирку все еще нужно, чтобы мы на это взглянули, – сказал он.

Гаме кивнула.

– Судно лежит на довольно-таки крутом склоне примерно на полпути ко дну. Дирк хочет, чтобы мы взяли кое-какие пробы, прежде чем оно опустится глубже.

Они оба знали, что это означает. Несмотря на опасность, им придется спуститься вниз на глубоководном аппарате.

– Мы можем подсоединить к аппарату Рапунцель и дать поработать там без страховочных фалов.

– Я спускаюсь с тобой, – безапелляционно заявил Траут.

– Да ты еле в нем поместишься.

– Значит, будет немного тесновато. Мне так даже нравится.

Спустя три часа Пол и Гаме уже кружили над затонувшим судном в глубоководном батискафе «Групер». Закрепленная на корпусе Рапунцель подзаряжала свои батареи. Супруги лежали бок о бок ничком, словно катающиеся на санках дети. Пол управлял «Групером», Гаме готовила Рапунцель к выходу.

Температура внутри батискафа колебалась в районе девяти градусов, забортная – здесь проходили глубоководные течения – держалась чуть выше точки замерзания. От тесноты и холода у Пола ломило все тело.

– Можно подумать, что сейчас ноябрь, и мы на острове Мэн, – буркнул он в интерком.

– По крайней мере, здесь нет дождя, – отозвалась Гаме. – Если начнется дождь, у нас будут большие проблемы.

Пол огляделся. «Групер» был самым прочным из всех глубоководных аппаратов НУПИ. Он мог опускаться на глубину в двадцать четыре тысячи футов, так что шестнадцать тысяч были для него чем-то вроде прогулки в парке.

– Все будет в порядке.

– Знаю. Просто думаю, до чего же нам повезло.

Они приближались к корпусу затонувшего корабля. Пол замедлил ход до самого малого.

– То есть?

– Курт и Джо сидят себе где-то на пляже, нежась в лучах солнца и вновь обретенной славы и, скорее всего, пожирают глазами тамошних красоток.

– Я одну такую пожираю глазами прямо сейчас, – заметил Пол. – И когда мы здесь закончим, вообще-то собираюсь тебя поцеловать.

– Обещаешь? – игриво спросила Гаме. – Буду ждать с нетерпением.

Покашливание в интеркоме напомнило им о том, что их разговор слушают другие и отслеживают все, что происходит в аппарате.

Внезапно Пол поймал себя на том, что не знает, как ответить, и залился краской – как всегда наедине с женой.

– Пол, твой сердечный ритм участился, – произнес голос по интеркому.

– Гм… мы на месте крушения, – проговорил он официальным тоном. – Проходим вдоль левого борта.

– Ближе к делу, – сказала Гаме.

Пол поднял «Групер» чуть выше и провел аппарат над палубой «Киндзара-мару». Большое судно, сильно накренившись, лежало на крутом склоне. Его массивные люки были распахнуты настежь, рыбы плавали туда и сюда, но море еще не оставило на сухогрузе своей печати.

У Пола возникло странное ощущение. Большинство затонувших судов, которые им доводилось исследовать, были старыми, покрытыми илом, усоногими рачками и прочей морской живностью. «Киндзара-мару» выглядел совершенно иначе – весь свежевыкрашенный, с рубцами лишь там, где металлическую обшивку повредил огонь.

– Все грузовые люки открыты, – сообщил Пол.

– Курт говорил, что пираты забрасывали отсеки зажигательными бомбами, – напомнила Гаме.

– Не было никакой нужды открывать их все.

– А не могли они что-то искать?

В таком предположении имелось свое рациональное зерно, хотя Пол плохо представлял группу пиратов на моторных лодках, напавших на судно ради его груза.

– Может, они просто хотели поскорее затопить корабль, – предположил он. – Как только вода начала поступать в передний люк, судно было обречено.

– Держу пари, они хотели что-то скрыть, – возразила Гаме.

До сих пор владельцы корабля и страховая компания вяло шли на сотрудничество. Ни тем ни другим явно не хотелось разглашать судовой манифест или даже раскрывать тип перевозимого груза. Ситуация, мягко говоря, странная.

– Мы так пока ничего и не получили от страховщиков? – спросил он.

– Ответ отрицательный, – ответил диспетчер. – Ничего, кроме молчания.

– Знаешь, с формальной точки зрения, это – погибший корабль. Стало быть, и весь спасенный груз – наш.

– Не думаю, что Дирк выделит на это деньги, – позволила себе усомниться Гаме. – Но ничто не мешает нам поводить здесь вокруг носом. Давай поищем какой-нибудь проход и посмотрим, получится ли провести внутрь Рапунцель.

Пол направил «Групер» к кормовой оконечности большого судна. Там находились помещения экипажа и капитанский мостик, частично развороченные, так как от сокрушительного удара о морское дно разрушилось не менее трети палубной надстройки.

– Похоже на поперечный разрез, – сказал Пол.

– Для нас, возможно, это и хорошо. Нет ничего лучше легкого доступа.

И вновь Пол покраснел, хотя Гаме, вероятно, даже и не заметила, сколь двусмысленно прозвучали ее слова. «Групер» завис примерно в двадцати футах над тем, что осталось от мостика. Спустя пару мгновений Рапунцель была уже в воде и направлялась к зияющей дыре в том, что когда-то было частью борта.

Позволив автопилоту удерживать батискаф в заданном положении, Траут повернулся к жене. Она лежала на животе в кормовой части аппарата. Привычный визор покрывал голову, на руках и ногах – перчатки и ботинки с отходящими от них проводами. Все остальное обтянуто неопреновым костюмом.

– Как ты? – спросил он.

– Немного непривычно лежать вот так. Я привыкла заниматься этим стоя.

Зажужжал интерком.

– Пол, у тебя вновь участилось сердцебиение. Все в порядке?

– Лучше не бывает, – лаконично ответил он и прикрыл интерком рукой. – Дорогая, ты не могла бы следить за своей речью, пока мы не вернемся наверх?

Гаме рассмеялась, и Пол понял, что она просто его дразнит. Жене мало того, что она с такой легкостью пробивает бреши в его броне новоанглийской сдержанности, ей это нравилось. И Траут понимал, что это была одна из множества причин, благодаря которым он так сильно ее любил.

– Прости, – сказала она с озорной улыбкой.

Пол бросил взгляд за стекло и увидел, как маленькая механическая фигурка приближается к разрушенному мостику и исчезает внутри. На небольшом, размером с сотовый телефон, мониторе отображалось то, что видела в визор Гаме: картинка «глазами» Рапунцель, продвигающейся все глубже внутрь корабля. В углу мостика они что-то заметили.

– Тело? – спросил Пол.

– Похоже, что да, – ответила Гаме.

– Что с ним случилось?

Рапунцель подошла ближе.

– Выглядит обгоревшим, – заметила Гаме. – Вот только…

Камеры Рапунцель передали панорамный вид помещения: стены чистые и гладкие, серая краска не повреждена. Даже стоявший рядом с телом стул казался целым и невредимым.

– Никаких признаков пожара, – сказал Пол.

– Я возьму пробы.

Придя в движение, Рапунцель вытянула небольшой бур с закрепленным на нем вакуумным шлангом. Бур уперся в бедро человека и начал проворачиваться, извлекая двухдюймовый образец ткани. Вакуумное устройство поместило его в герметизированный контейнер.

– Я веду ее дальше.

Пока Гаме управляла роботом, а автопилот удерживал в статичном положении батискаф, Пол тщетно пытался найти себе подходящее занятие.

Тоска дремучая, и это – на глубине в шестнадцать тысяч футов!Даже хуже, чем застрять в каком-нибудь пассажирском самолете.

Загудел интерком.

– Пол, мы уловили гидроакустические помехи.

Сердце снова застучало чаще, но уже по другой причине.

– Какого рода?

– Пока непонятно, – сказал диспетчер. – К западу от вас и очень слабые. Но быстро приближающиеся.

– Механические или естественные? – спросил Пол.

– Пока непонятно, – повторил диспетчер. – Это что-то не очень большое…

Полу и Гаме оставалось лишь ждать в тишине. Траут представил, как вглядывается в экран, прислушивается к наушникам и пытается определить природу цели гидроакустик.

– Черт, – произнес диспетчер. – Это торпеда. Даже две, движутся в вашем направлении!

Пол вытянул руку и отключил автопилот.

– Возвращай Рапунцель, – бросил он.

Гаме задвигалась, начав разворачивать небольшой ДУА быстрыми пассами руками.

– Шевелись, Пол, – предупредил диспетчер. – Они приближаются.

Отбросив мысли о Рапунцель, Пол дал задний ход, отводя «Групер» от затонувшего судна и пытаясь его развернуть.

– Я могу вытащить ее оттуда, – предложила Гаме.

– У нас нет на это времени.

Пол до предела отвел вперед рукоятку дросселя и сбросил немного балласта. «Групер» начал подниматься и ускоряться, но он сильно уступал в этом отношении «Барракуде» – семь узлов были его максимумом.

Внезапно в голосе диспетчера прозвучала паника.

– Цели над тобой, Пол. Ты поднимаешься прямо на них.

Пол вновь начал погружаться, думая, что было бы неплохо узнать об этом пару минут назад.

– Откуда они были выпущены?

– Не знаю, – последовал ответ. – Возьми чуть южнее. В направлении носовой части судна. Так ты останешься в стороне от их траектории.

Пол развернул «Групер». Не видя торпеды, он мог полагаться только на слова диспетчера.

– Продолжай двигаться, – произнес голос по интеркому. – У тебя в запасе десять секунд.

У «Групера» уже почти не оставалось шансов разминуться с приближающейся к нему торпедой, разве что попытаться сбить ее с толку. Пол решить подняться и провести «Групер» над палубой, постаравшись по возможности максимально приткнуться к «Киндзара-мару».

Гулкий звук дал понять, что они ударились о нечто выступающее. Отзвук был громким, и Пол не решился отделиться от большого корабля.

– Три секунды, две… одна…

– Пол? – позвала Гаме. Она испугалась, он слышал это в ее голосе, но ничего не мог с этим поделать.

С высоким завывающим звуком над их головами пронеслась первая торпеда. Спустя пару мгновений вслед за ней умчалась вдаль и вторая. Торпеды прошли мимо, и Пол, обратившись в слух, не слышал, чтобы они возвращались.

Траут облегченно выдохнул, но решил удостовериться.

– Они разворачиваются?

– Нет, – сказал диспетчер. – Идут дальше. По прямой.

Пол вновь вздохнул с облегчением, и плечи его резко опали. И тут пара раскатистых взрывов прогрохотала в глубинах Атлантики.

Ударная волна сотрясла «Групер». Пол ударился головой и почувствовал, как аппарат наклонился. Гаме сползла к нему, и «Групер» стукнулся о стрелу крана «Киндзара-мару».

Последовал еще один взрыв, более далекий, но все еще ощутимый. «Групер» накренился и выровнялся, когда прошла взрывная волна.

– Мы в порядке? – прокричала Гаме, стаскивая с головы визор.

Пол огляделся, но протечек нигде не заметил. Самое время подниматься на поверхность.

– Откуда, черт возьми, взялись эти? – крикнул он в интерком.

– Ну, извини, – сказал диспетчер. – Первые две послужили для них ширмой. Сонар у нас здесь не самый лучший. По крайней мере, не «си-вульф».

Пол знал, что их оборудование предназначено для обнаружения небольших предметов и картографирования океанского дна, а не отслеживания на большой глубине быстродвижущихся торпед. Пора бы уж заняться модернизацией, подумал он.

– Еще ожидаются?

Диспетчер какое-то время не отвечал, словно проверяя и перепроверяя.

– Нет, – сказал он, наконец. – Но мы уловили некую вибрацию. Похоже…

Связь резко оборвались, что обеспокоило Пола. Некую вибрацию. Что он имел в виду?

Пока Пол ждал уточнения, он кое-что ощутил. Там, где на панели управления лежала его рука, ощущались какие-то толчки. Сначала они были едва заметны, но затем «Групер» заходил ходуном и начал крениться, словно некая сила или поток пытались сдвинуть его с места. Всего за несколько секунд вибрация переросла в глубокое урчание, словно приближался товарный поезд.

– Что это? – спросил Пол.

– Мы здесь, наверху, получаем, мощный сигнал. Ничего подобного я прежде никогда не видел. Все виды движений, какие только бывают.

– Где?

– Повсюду, – в голосе диспетчера отчетливо прозвучала паника.

Урчание нарастало, и после зловещей паузы диспетчер заговорил вновь.

– Боже правый! – завопил он. – На вас надвигается лавина!

Глава 17

От раздавшегося в пучине грохота «Групер» тряхнуло. Как только торпеды разорвались, куски горной породы и донные отложения со склона, на котором лежал «Киндзара-мару», начали стремительно сползать вниз, выталкивая воду и образуя собственное течение. В свете прожекторов подводного аппарата их накрыло тучами поднявшегося со дна ила. Мир по ту сторону смотрового отверстия превратился в серо-бурый водоворот.

– Вытаскивай нас отсюда, – прокричала Гаме.

Именно это Пол и собирался сделать, однако же то судно, что выпустило по ним торпеды, вероятно, все еще их где-то поджидало. И, говоря откровенно, перспектива оказаться разорванными на части была столь же ужасной, как и мысль о том, что они могут уже никогда не подняться с морских глубин.

Траут щелкнул тумблером балласта и сбросил остаток железа, державшего их внизу. Затем дернул рычаг управления двигателем на себя и направил носовую часть «Групера» вверх, но для преодоления мощного противопотока тому явно недоставало сил. Батискаф вновь стукнулся о корпус «Киндзара-мару».

Как только они начали подниматься, Гаме положила руку ему на плечо. Потом «Групер» внезапно дернулся и остановился.

– Мы за что-то зацепились, – сказала жена и покрутила головой, отчаянно пытаясь увидеть, что бы это могло быть.

Пол отвел «Групер» на несколько футов назад, а затем вновь направил вперед, но уже под другим углом. Результат вышел тот же: равномерное ускорение и внезапная остановка, от которой батискаф закрутился, словно собачка на поводке, который резко потянули назад.

Сквозь ил и грязь Пол видел катающиеся по палубе «Киндзара-мару» предметы и части корабельной надстройки. Громыхающий звук достиг оглушительной мощи.

Подводный аппарат накрыло волной еще более плотной массы, и вокруг стало темно. Лязгнуло что-то металлическое, и «Групер» начал падать.

Визор Гаме и парочка других предметов сползли набок, а потом начали летать по всему подводному аппарату, от стенки к потолку и обратно. Пол удержался, но его жене это не удалось. Гаме ударилась о боковую стену, затем о потолок в паре футов над ними и снова свалилась вниз.

Пол понял, что «Групер» перевернулся, и теперь они куда-то катятся. Вытянув руку, он подтащил Гаме к себе.

– Держись за меня.

Она обхватила его обеими руками; отданные во власть водотока и оползня, они продолжали кувыркаться. Что-то вырвалось из мути, ударило в иллюминатор, а потом унеслось прочь. Огни померкли, снаружи послышался треск – «Групер» лишился какой-то детали обшивки.

А затем все прекратилось.

Громыхание продолжалось еще с минуту, уносясь вдаль, будто стадо промчавшихся мимо бизонов.

Пол задержал дыхание. Удивительно, невероятно, но они все еще живы.

В шею ему тяжело дышала жена. Его собственное сердце стучало, как молот, а все тело покалывало от прилива адреналина. Ни один из них не произнес ни слова, словно всего лишь звук их голосов мог вызвать очередной оползень. Но через минуту-другую тишины – похоже, им больше ничто не грозило – Пол почувствовал, как жена пошевелилась.

Подняв глаза, Гаме посмотрела на него в тусклом свете аварийных огней. Казалось, она не меньше его была удивлена тем, что они остались в живых.

– Пробоины?

Пол огляделся.

– Да нет, никаких.

Она немного отстранилась.

– Когда вернемся домой, я разыщу того, кто построил эту штуковину, и куплю ему бутылку скотча.

Траут рассмеялся.

– Бутылку скотча? Да я готов оплатить его детям обучение в колледже, если они у него имеются.

Она тоже рассмеялась.

Как только Гаме чуть отодвинулась, Пол склонился над пультом управления. Они лежали на чем-то с наклоном градусов в сорок пять, носом вниз.

– Главная система электропитания полетела, – заметил Траут, – но аккумуляторы, похоже, в порядке.

– Проверь, может, получится их запустить, – сказала она, натягивая на голову свалившуюся при падении гарнитуру.

После перезагрузки Полу Трауту удалось восстановить действие большинства систем и задействовать аварийную линию электропитания.

– Посмотрим, сможем ли мы…

Пол остановился, так и не договорив. Его жена смотрела мимо него каким-то пустым взглядом. Он обернулся.

На стекле смотрового иллюминатора образовалась плотная гуща, напоминавшая рисунки на песке, со множеством завихрений и бороздок.

– Нас засыпало, – прошептала Гаме. – Вот почему вдруг стало так тихо. Мы погребены заживо.

Глава 18

Первые трое суток дежурства на море прошли для Курта вдвое, нет, даже втрое хуже, чем он ожидал. Каждая группа исследователей требовала особого к себе отношения, все так и норовили оспорить правила, его решения и даже полномочия.

Команда из Исландии заявила, что эксперимент, проводимый итальянскими учеными, мешает их работе по сбору исходных данных. Испанскую группу застали за попыткой поднять флаг над скальным выходом, что шло вразрез с согласованным планом. И хотя Курту такая наглость даже пришлась по душе, португальцы были готовы раздуть инцидент до небес. Исходя из того, как они разговаривали, он уже боялся, как бы на рассвете в ход не пошли пистолеты.

Тем временем китайцы жаловались на присутствие аж трехяпонских команд, на что японцы отвечали, что китайцы вообще могли сюда не прилетать, так как они все равно украдут все исходные данные посредством кибератаки, как только эти данные будут выложены.

Но мелкие склоки были не единственной проблемой. Вместе с Джо и остальными членами экипажа «Арго» Курту пришлось выступить и в роли спасателя.

Большинство членов научных команд обладали лишь зачаточными навыками поведения в море, будь то под водой или на поверхности. Две команды умудрились в первый же день столкнуться лоб в лоб. Их небольшие лодки получили при столкновении лишь небольшие повреждения, но этого оказалось достаточно, чтобы вернуть их на Санта-Марию для ремонта.

У других возникли проблемы с погружением. Одна команда отравилась негодной смесью, и двум спасателям-«аргонавтам» пришлось поднимать пострадавших на поверхность прежде, чем они потеряли сознание. Представителя другой группы с трудом заставили сделать декомпрессионную остановку, которую он счел необязательной, а французский ученый едва не утонул, когда малоопытный инструктор закрепил на его поясе слишком большой груз, вследствие чего француз ушел на дно, словно камень.

Курт и Джо нырнули вслед за ним во всем снаряжении и спасли исследователя, однако, поднявшись на поверхность, обнаружили, что у другой команды загорелся двигатель взятого напрокат судна. После этого Остин в сердцах выразился в том смысле, что лучше бы эту чертову скалу никто вообще не находил.

Лишь когда солнце стало опускаться к ноку реи, безумие дня начало постепенно сходить на нет. Большая часть небольших лодок двинулась в направлении Санта-Марии. Курт предположил, что бары ждет серьезный наплыв посетителей, которые запустят по кругу истории своих приключений, дополнив их пикантными подробностями. А может, и нет. Он не был уверен насчет того, как именно ученые проводят свободное время. Может, ночью они будут плести интриги против друг друга, чтобы утром доставить ему и Джо новую головную боль.

Так или иначе, Курт уже начинал сожалеть о том, что согласился выступить в качестве третейского судьи, когда, поднявшись на крыло мостика «Арго», заметил окрашенный в черный цвет траулер около пятидесяти футов длиной, который прежде не видел.

– Узнаешь его? – спросил он у Джо.

Прищурившись, Завала вгляделся вдаль.

– Утром его не было.

– Мне так не кажется, – проговорил Остин. – Подготовь «Зодиак».

Спустя пять минут Курт, Джо и двое парней из экипажа «Арго» неслись через легкую зыбь в направлении рыболовного судна. Достигнув траулера, они немного покружили рядом.

– Видишь кого-нибудь на борту? – спросил Курт.

Джо покачал головой.

– Знаешь, – сказал он, – формально эта лодка находится вне исключительной зоны.

– Как это? – удивился Курт.

– Мы – в трех четвертях мили от скалы, – пояснил Джо. – Исключительная зона составляет милю в диаметре. Формально эта лодка находится за ее пределами. Мы же несем ответственность только за те плавсредства, которые находятся в ее пределах.

Курт окинул Джо недоверчивым взглядом.

– Кто ввел это правило?

– Я и ввел.

– С каких это пор ты превратился в бюрократа?

Криво улыбнувшись, Завала пожал плечами.

– Как только ты посадил меня за большой стол и сказал взять на себя руководство делами. Рано или поздно так и происходит.

Курт улыбнулся. Управленец Джо Завала.

– Что ж, раз ты здесь главный, давай расширим этот круг.

– Нам нужен кворум, – сказал Джо.

– Уж не досталось ли тебе от того боксера сильнее, чем я думал? – спросил Курт.

Покачав головой, Завала посмотрел на «аргонавтов».

– Кто за расширение зоны наблюдения, поднимите руку.

Курт и оба «аргонавта» синхронно вскинули руки.

– Правило надлежащим образом изменено, – произнес Джо.

Остин едва удержался, чтобы не рассмеяться.

– Прекрасно. А теперь давай поднимемся на борт этого судна.

На борту траулера они обнаружили карты, водолазное снаряжение и какие-то документы, напечатанные кириллицей.

– Это русский язык, – сказал Курт. – У нас регистрировались какие-нибудь русские группы?

Джо покачал головой.

– Их Академия наук запрашивала у нас информацию, но регистрацию никакие русские исследователи не проходили.

– Похоже, они все же явились.

Курт прошел на корму небольшого судна. Кто-то сбросил за борт длинный якорь. Флаг не подняли, но Остин почти не сомневался, что аквалангист опустился на дно, придерживаясь за эту цепь. Рядом со складным трапом он заметил пару кроссовок.

– Лишь одна пара обуви.

– Похоже, мы имеем дело с аквалангистом-одиночкой, – предположил Джо.

Заниматься одиночным погружением было чистым безумием; не оставлять никого на судне – еще опаснее. Легкий ветерок, небольшое изменение течения или прибытие одного-двух любителей легкой добычи – и поднявшись на поверхность, вы обнаружите, что находитесь одни где-то посреди океана.

– Взгляните-ка на это, – сказал один из парней с «Арго», указывая на видеоэкран.

Курт обернулся. На мониторе отображались мутные кадры, снятые подводной камерой.

– Это может быть онлайн-съемка? – спросил Курт.

– Похоже, так оно и есть, – подтвердил «аргонавт», осмотрев устройство.

Курт вгляделся в экран. В том ограниченном пространстве, где маневрировала камера, можно было различить темную воду и кружащие осадочные отложения. Он увидел металлические стены и какое-то оборудование.

– Кто бы это ни был, он забрался внутрь затонувшего судна, – сказал Джо.

– Невероятно, – пробормотал Курт. Погружение к затонувшим кораблям считается самым опасным подводным занятием, не говоря уж о том, что на дне вы спокойно можете растревожить стайку злобных акул. Просто невероятно, что кто-то мог пойти туда в одиночку.

– Этот тип слишком туп, чтобы находиться в нашей исключительной зоне.

Рассмеявшись, Джо кивнул.

Остин указал на запасный комплект акваланга.

– Эти баллоны заряжены?

Джо проверил манометр.

– Ага.

– Я спускаюсь.

Через минуту Курт был уже в воде, дыша сжатым воздухом и мощно загребая ногами вдоль цепи. Достигнув дна, он заметил тонкий луч света и повернул к нему.

Кто бы это ни был, он находился внутри затонувшего «констеллейшна». Учитывая тот факт, что середина самолета была раскрыта, словно разбитое яйцо, поступок дайвера уже не выглядел таким уж безрассудным. Но камера перемещалась как-то странно, и, глядя на подрагивающий пучок света, Курт решил, что, возможно, ныряльщик попал в переплет.

В несколько толчков он достиг тройного хвоста самолета. Луч света, пробивавшийся из внутренней части фюзеляжа, продолжал вычерчивать хаотические узоры.

Курт подплыл к пролому в борту воздушного судна. Свет шел откуда-то спереди. Движения были столь беспорядочны, что у Курта возникли опасения, как бы не наткнуться на мертвого любителя подводного плавания, у которого закончился кислород, но не заряд батарей в фонарике. Прикрепленный к руке, фонарик мог плавать теперь вокруг бедолаги, как наполненный гелием воздушный шарик на веревочке.

Курт протиснулся внутрь и начал пробираться сквозь груды изоляции и погнутых листов металла. Мутное облако выплыло из передней части самолета, странно движущийся поток света прорезал темноту, померк и вспыхнул с новой силой.

Остин поплыл к источнику света. Пробившись сквозь облако ила, он обнаружил ныряльщика отчаянно дергающимся, изгибающимся и пытающимся от чего-то освободиться. Фонарик был закреплен у него на поясе.

Вытянув руку, Курт похлопал дайвера по плечу. Резко крутанувшись, тот отмахнулся зажатым в руке ножом.

Остин заметил блеснувшее в отраженном свете лезвие, блокировал руку аквалангиста и вывернул в сторону, выбивая нож. Пузырьки из обоих регуляторов наполнили кабину самолета. Из-за них, кружащих мелких частиц и прыгающего света, разобрать что-либо было почти невозможно.

Нож медленно опустился вниз и скрылся из виду. Курт захватил кисть правой руки дайвера. Его свободная рука метнулась вперед и схватила противника за шею. Остин уже собирался сорвать маску – классическая подводная боевая техника, – когда понял, что перед ним молодая женщина, и в глазах у нее и паника и страх.

Отпустив ее, он поднял вверх руку с растопыренными пальцами. Успокойтесь.

Женщина кивнула, но осталась начеку. Жестом она показала на свои ноги.

Курт посмотрел вниз. Каким-то образом ее нога оказалась зажатой между развороченной частью фюзеляжа и каким-то оборудованием. Зазубрины на листовом металле свидетельствовали о попытках разрезать металл при помощи ножа. Впрочем, далеко продвинуться незнакомке не удалось.

Курту пришла в голову мысль получше. Опустившись вниз, он оперся спиной об обшивку фюзеляжа и поставил обе ноги на ящик с оборудованием. За счет всей силы спины и ног он принялся толкать металлический ящик, надеясь сдвинуть его с места, но вместо этого ящик чуть приподнялся.

Женщина выдернула ногу и тотчас же принялась растирать лодыжку. Когда она подняла глаза, Курт сложил указательный и большой палец вместе, образовав окружность – общепринятый символ «о’кей». Вы в порядке?

Она кивнула.

Остин свел два указательных пальца параллельно и вопрошающе посмотрел на нее.

Женщина покачала головой. Судя по всему, она была без напарника.

Как он и думал.

Курт резко вытянул руку в ее направлении и поднял вверх два больших пальца, сигнализируя: поднимаемся.

Немного поколебавшись, она неохотно кивнула и, подхватив фонарь, начала отплывать от самолета. Курт последний раз огляделся и последовал за ней.

Сделав по пути декомпрессионную остановку, они вместе всплыли на поверхность в нескольких ярдах от ее лодки. Она подплыла к ней и забралась первой. Курт повторил ее маневр.

На борту их встретили Джо и один из матросов с «Арго».

Женщина сняла маску, закинула назад голову и тряхнула волосами. Появление на судне незваных гостей ее явно не обрадовало, но Курту было на это наплевать.

– Вы, должно быть, рехнулись, если ныряете так глубоко без напарника.

– Я ныряю одна вот уже десять лет, – возразила она.

– Ага. И много времени проводите за обследованием обломков самолетов?

Женщина взяла полотенце, вытерла лицо, а потом посмотрела на него вызывающе.

– Кто вы такой, чтобы указывать мне, что делать? И вообще, что вы делаете в моей лодке?

Джо выпятил грудь, уже готовый удариться в объяснения. Курт его опередил.

– Это наша работа: следить за тем, чтобы вы, ученые, не тонули и не нарушали установленные нами правила. Вы, похоже, занимались и тем и другим, вот мы и подплыли проверить. Ваша лодка даже не зарегистрирована в списке участников исследовательской экспедиции. Не скажете почему?

– А мне и не нужно у вас регистрироваться, – самоуверенно заявила она. – Я нахожусь вне вашей официальной зоны. Вне вашей юрисдикции, как вы, американцы, любите говорить.

Курт посмотрел на Джо.

– Уже нет, – сказал он, поворачиваясь к женщине. – Мы расширили зону.

– И даже вынесли резолюцию и все такое, – добавил Джо.

Она перевела взгляд с Курта на Джо и обратно.

– Типичное американское высокомерие. Подстроить правила под себя, как только возникнет такая необходимость.

Остин мог бы понять подобное чувство, не упускай она один важный факт. Он наклонился и повернул манометр на ее баллоне. Как и следовало ожидать, воздуха оставалось совсем мало.

– Типичное русское упрямство. Злиться на людей, которые спасли тебе жизнь.

Он показал ей манометр.

– У вас воздуха оставалось меньше, чем на пять минут.

Незнакомка уставилась на датчик, и Курт протянул его ей.

Какое-то время она внимательно изучала прибор.

– Вам повезло, что мы столь высокомерны, – добавил Остин.

Неудачливая аквалангистка аккуратно вернула манометр на место и подняла глаза. Курт видел, как проступили желваки на скулах, хотя и не понял, что было тому причиной – замешательство или гнев?

– Вы правы, – сказала, наконец, русская, несколько смягчив тон. – И я вам… очень признательна. Я только…

Она остановилась, пристально посмотрела на Курта и, приняв какое-то решение, сказала просто:

– Спасибо.

– Всегда пожалуйста, – отозвался Курт.

Он заметил перемену в ее поведении, даже легкий намек на улыбку на лице.

– Значит, вы здесь вроде как главные? – спросила она.