Текст книги "Машина смерти"

Автор книги: Клайв Касслер

Соавторы: Грэм Браун
сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 25 страниц)

– То есть Курт Остин – человек заботливый?

– Абсолютно, – сказал он с наигранно теплой улыбкой.

– Поэтому вы и занимаетесь этим бизнесом, поиском и подъемом затонувших судов?

– Не вполне вас понимаю.

– Взорвать и отправить лодку на дно может любой дурак. Но чтобы поднять ее, требуются совсем другие умения, верность делу и готовность рискнуть. По-моему, именно потому вы этим и занимаетесь. А еще вам нравится спасать вещи.

Курт никогда не думал об этом, но какая-то правда в сказанном ею определенно присутствовала. В мире полно тех, кто уничтожает и выбрасывает вещи, и он гордился тем, что не только не выбрасывает их, а восстанавливает.

– Я, наверно, должна вас поблагодарить, – добавила она. – Вы ведь отправились за мной, чтобы спасти.

Ныряя, Курт не знал наверняка, что у неизвестного аквалангиста неприятности, но был рад, что вытащил ее живой и здоровой. Почему же она пошла на такой риск?

– Ваша стихия – соперничество, – сказал он, примеряя на себя роль психолога-любителя.

– В этом есть как плюсы, так и минусы.

– Национальные соревнования, мировые чемпионаты, олимпийские игры. Вы всю жизнь старались доказать тренерам, судьям и зрителям, что достойны самых высоких оценок, что ваше место – арена. Даже при том, что у вас случился разрыв связок, вы почти взяли бронзу в Торонто.

– Я почти взяла золото, – поправила Катерина. – Упала на последнем прыжке. Закончила программу на одной ноге.

– Если не ошибаюсь, вы потом пару месяцев не могли ходить, – этот факт он почерпнул из сообщения Джо. – Но факт остается фактом. Другой на вашем месте отступил бы, не стал рисковать, поберег ногу для следующего раза.

– Иногда у тебя нет следующего раза.

– Вас это подтолкнуло?

Она поджала губы, глядя на него и наматывая на вилку пасту «волосы ангела». Потом заговорила.

– Мне медаль не полагалась. Мое место почти отдали другой спортсменке. Скорее всего, другого шанса я бы уже не получила.

– Вам было что доказывать.

Катерина кивнула.

– Это дело, это поручение с командировкой, наверно, оно вам внове, – продолжал Курт. – Дома наверняка остались люди, на которых вы хотите произвести впечатление. Может быть, вы чувствуете, что должны доказать им что-то. Ведь другого шанса может и не быть.

– Возможно.

– В этом нет ничего плохого. Мы все хотим произвести впечатление на наших боссов. Но на земле есть места, где рисковать не стоит. Одно из них – внутри обломков самолета, лежащего на глубине в сто сорок футов.

– Вам никогда не хотелось доказать кому-то, что они в вас ошибаются?

Курт помолчал, а потом ответил полуправдой.

– Я стараюсь не переживать из-за того, что обо мне думают другие.

– Значит, вам некому что-то доказывать?

– Этого я не говорил.

– То есть кто-то есть. И кто же? Женщина? Миссис Остин? Настоящая или будущая? Та, что ждет вас дома?

Курт покачал головой.

– Тогда меня бы здесь не было.

– Так кто же?

Он усмехнулся. Разговор определенно ушел в сторону.

– Расскажите о своем секрете, и тогда я вам отвечу.

Катерина, похоже, снова расстроилась.

– Обед, надо полагать, закончится, как только я его раскрою?

Ему этого не хотелось, но опять-таки…

– Это уж зависит от того, каков секрет.

Она подняла вилку, словно хотела его ненадолго задержать, но потом решительно отложила.

– Вчера вы спасли французского ныряльщика, – сказала она.

– Верно. Парень прицепил на пояс груз в сто фунтов. Вы повели себя опрометчиво, он же был просто идиот.

– Может быть, и нет.

– Что вы имеете в виду?

– Они это подстроили. Пока вы с напарником вытаскивали его из воды, другой член французской команды брал буровую пробу, керн, той самой скалы. Они уже хвастают этим.

Его как будто обожгло волной гнева. Он резко выдохнул, схватил салфетку и, скомкав, бросил на стол.

– Вы правы. Нам пора.

– Черт.

Курт поднялся, положил на стол несколько банкнот, взял спутницу за руку и направился к выходу.

– Так что насчет вашего секрета? – спросила Катерина.

– Потом.

Не выпуская ее руку, Курт толкнул дверь и вышел. В тени что-то шелохнулось. Какой-то предмет вылетел из темноты справа. В оставшееся мгновение он успел лишь собраться, а потом что-то – бейсбольная бита, дубинка или кусок трубы – ударило его в живот.

Удар оказался достаточно сильным, чтобы выбить дух даже из такого сильного человека, как Курт Остин. Он согнулся и упал на колени.

Глава 22

Пол и Гаме быстро поднимались в «Групере». Поскольку весь балласт остался на дне океана, подлодка шла вверх, задрав нос, с работающим на полную мощь электромотором и на скорости около трехсот футов в минуту.

Уменьшалась глубина, уменьшалось и давление, но и через двадцать минут после начала подъема они все еще оставались в десяти тысячах футов от поверхности, а вода все прибывала.

– Самая слабая часть корпуса – фланец, – крикнул Пол, заметив, что вода проходит там, где две части подлодки соединялись, как отрезки трубы.

– У нас есть зажимы, – прокричала в ответ Гаме, – можно ими запечатать.

Подтянувшись к стене, Траут оторвал покрытие. Под ним обнаружился набор инструментов, которые, как посчитали проектировщики субмарины, могли пригодиться экипажу. Были в этом наборе и четыре винтовых зажима. Большие, прочные, созданные с учетом особых условий «Групера», они тем не менее не очень отличались от стандартных, с храповым механизмом, имеющихся едва не в каждом доме. Очевидно, проектировщики лодки понимали, что именно фланец между двумя половинами и есть слабейшая часть разработанной ими конструкции.

Сорвав один из зажимов, Пол передал его жене. Сам он помочь ей не мог из-за тесноты.

– Найди на фланце место с выемкой, как под машиной для домкрата. Поставь зажим. Как только встанет, закручивай изо всех сил. Потом я подам второй.

Гаме кивнула и взяла зажим. Пробежала ладонью по фланцу, нашла выемку, подвела зажим и начала закручивать.

– Оставить небольшой люфт? – спросила она.

– Нет. Закручивай до упора.

Наблюдая за женой, Пол почувствовал, что «Групер» слегка поворачивается. Он оглянулся на контрольную панель. Они по-прежнему поднимались под углом в тридцать пять градусов, но субмарину сносило вправо. Похоже, один из стабилизаторов получил повреждение и погнулся. Он подкорректировал положение и снова посмотрел в сторону Гаме.

Судя по напряженному лицу, она закачивала с первым зажимом.

– Как у нас там?

– Думаю, с этим закончила.

Пол взглянул на течь. Вода продолжала поступать. Ему даже показалось, что ее стало больше. В хвосте субмарины собралась небольшая, на один-два галлона, лужица.

Они прошли отметку девять тысяч футов. Он схватил второй зажим.

– Держи. Поставь с другой стороны.

Курт упал, как падают при замедленной съемке в кино. По крайней мере, так ему показалось. Краем глаза он успел зацепить плотного мужчину и летящую по широкой дуге биту. Замах выдавал любителя, поскольку скорость движения биты замедлялась.

Он успел среагировать, собраться и приготовиться к удару, но не успел уклониться.

Согнувшись от разрезавшей живот пронзительной боли, Остин услышал крик Катерины и понял, что следующим ударом ему размозжат голову.

Упав на колени и увидев перед собой ноги противника, он не стал терять время, оттолкнулся от земли и врезался плечом в коленную чашечку.

Сустав дернулся назад и издал сухой тошнотворный хруст. Здоровяк вскрикнул и завалился на спину. Курт обрушился на него сверху с одновременным прямым в лицо. Кулак угодил в нос. Брызнула кровь.

Вторым ударом он то ли сломал неприятелю скулу, то ли выбил глаз – в любом случае его голова мотнулась вбок, а сам он замер неподвижно.

Разбираться, что с ним, мертв он или всего лишь потерял сознание, Курт не стал – у него хватало других проблем. Второй громила прыгнул на него со спины и попытался провести удушающий прием.

– Беги отсюда, – прохрипел Курт своей спутнице.

Первым делом он попробовал ослабить захват, но исполнить этот маневр нелегко даже в идеальной ситуации. Сейчас же, когда мышцы живота еще скручивались от боли после удара битой, ему недоставало как сил, так и рычага, и его противник прекрасно это понимал.

Тиски сжимались, перекрывая подачу крови в мозг.

Хватая воздух открытым ртом, Курт развернулся и пошел на таран припаркованной поблизости машины. Первый удар удался, но второй получился слабее, и стряхнуть нападавшего не удалось.

Хоть бы какое-то оружие, палку или камень. Курт скользнул взглядом по земле и вдруг услышал глухой удар. Зажим ослаб. Остин тут же сделал глубокий вдох и услышал звук второго удара. Здоровяк отвалился, как сухой плющ от дерева.

Он попытался повернуться – не смог. Попытался устоять на ногах – и это тоже не удалось. Сил хватило только на то, чтобы опуститься на корточки в углу парковочной площадки. Кто-то схватил его за руку. Пальцы были тонкие, но сильные. Ему помогли подняться, выпрямиться.

– Держись за меня, – сказала Катерина.

Морщась от боли, он положил руку ей на плечо. Вместе они кое-как проковыляли через парковку к их маленькой машине. Курт свалился на пассажирское сиденье, Катерина же обежала «Фокус» спереди, бросила на пол кусок трубы, который прихватила с поля боя, и забралась на водительское место.

Мотор заработал с полуоборота, и парой секунд позже они уже выкатились со стоянки на петляющую горную дорогу.

Ни Курт, ни Катерина не заметили последовавших за ними двух «Ауди».

Гаме поставила уже третий зажим, закрепив его со всей силой, что только нашлась в ее гибком теле. Мышцы горели от напряжения, дыхание вырывалось хрипами. Она оглядела шов, через который пробивалась вода. В какой-то момент течь ослабла до тонкой струйки, но теперь снова усилилась до ручейка.

– Давай последний, – крикнула она Полу.

Оставалось только надеяться, что четыре зажима, соединив силы, удержат шов и не позволят давящей массе воды прорваться внутрь «Групера».

– Держи. – Пол протянул ей последний крепеж.

Гаме нащупала четвертую метку, подвела зажим и принялась затягивать.

– На какой мы глубине?

– Четыре тысячи футов.

Она принялась качать рычажок. До упора. До полного изнеможения. И натужно застонала, из последних сил налегая на рычаг.

– Все, – выдохнула она, отступая. – Больше не могу.

Течь снова замедлилась, пусть не до струйки, но, по крайней мере, она не напоминала теперь открытый кран.

– Скорость подъема?

– Упала до двухсот футов в минуту.

– Упала? Но почему? Мы теряем скорость?

– Нет. Мы набираем вес. – Пол посмотрел назад. Гаме повернулась и увидела, что в хвосте «Групера» собралось галлонов тридцать воды. Тридцать галлонов или двести шестьдесят фунтов добавочного веса.

Только теперь женщина осознала, что им грозит не одна опасность, а две. Даже если течь уменьшится, поступающая вода будет утяжелять субмарину и замедлять скорость подъема. Вопрос жизни и смерти будет решаться соотношением первого и второго. Если они не достигнут поверхности в самое скорое время, добавочный вес одолеет плавучесть, и тогда долгий, медленный подъем сменится долгим, медленным падением, спасения от которого уже не будет.

Покрышки «Фокуса» взвизгнули на щебне горной дороги. Курт оглянулся. Появившиеся позади две пары огней приближались с каждым поворотом.

– Нам лучше вернуться в ресторан, – заметила Катерина.

Курт уже думал об этом. Во всем здании было человек десять, да еще, может быть, пара поваров в кухне. Слишком мало, чтобы обеспечить безопасность, и слишком много потенциальных жертв.

– Нет, едем дальше. Если они схватят нас здесь, живыми мы уже не выберемся. Самый лучший для нас вариант – добраться до города. Там можно обратиться в полицию.

Катерина придавила педаль газа, бросив машину в очередной поворот. Именно благодаря поворотам им удавалось сохранять преимущество над преследователями, но впереди лежали два прямых, длинных отрезка, на которых преимущество получили бы более крупные и мощные «Ауди».

– У вас есть оружие? – спросил Курт.

Катерина покачала головой.

К сожалению, у него оружия тоже не было. Правила в отношении огнестрельного оружия на Азорах довольно строгие. Возможно, оно и к лучшему. В противном случае громила наверху мог бы иметь в своем распоряжении не кусок трубы, а «Люгер» или «Глок».

Тем не менее проблемы у них уже возникли.

– Приближаемся к еще одному прямому отрезку, – предупредила Катерина.

«Фокус» прошел мягкий поворот, и она вдавила в пол педаль газа, но и обе «Ауди» как будто прыгнули вперед и теперь быстро приближались.

Зеркало со стороны Курта разлетелось вдруг мелкими осколками, а в следующую секунду пули застучали по металлу, дырявя багажник и дверцу. Он пригнулся. Вот тебе и запрет на ввоз оружия на остров.

Катерина начала вилять из стороны в сторону, пытаясь оторваться, а Курт, оглянувшись в очередной раз, заметил катающийся по заднему сиденью кусок трубы. Он схватил его и бросил взгляд в зеркало – ближайшая «Ауди» буквально висела на колесе.

– Тормози! – крикнул он.

– Что?

– Тормози!

Катерина сместила центр тяжести, вцепилась покрепче в руль и ударила по тормозу. В тот же миг Курт открыл дверцу.

Покрышки «Фокуса» вцепились в асфальт, заскрипели и задымились. Застигнутый врасплох, водитель «Ауди» среагировал с небольшим опозданием и, сорвав дверцу «Фокуса», переехал через нее.

Сбитый с толку, он не заметил, как Курт высунулся из машины, держась за ручку над дверью, размахнулся и взмахнул трубой, как заправский теннисист ракеткой.

Удар пришелся по ветровому стеклу, которое тут же покрылось густой сетью трещин, полностью блокировавшей вид. «Ауди» вильнула влево и тут же вправо, словно вознамерилась пойти на таран.

Курт нанес еще один удар. Конец трубы выбил стекло со стороны водителя и попал ему в висок. «Ауди» снова вильнула, отстала, дернулась вправо и, врезавшись в скалистый склон, подпрыгнула, перевернулась и еще добрую сотню ярдов пролетела на крыше, разбрасывая стекло и металлические части, но при этом осталась на дороге.

– Отметина наверняка останется, – сказал Курт.

Вторая «Ауди» обошла первую и устремилась в погоню.

Рассчитывать, что один и тот же план сработает дважды, не приходилось. Курт посмотрел вперед – вверх по склону поднимались еще две пары огоньков. Это могли быть местные или туристы, но они шли рядом, на одной линии, не отставая и не вырываясь вперед. Что это означает, понять было нетрудно.

– Они пытаются загнать нас к обрыву, – крикнул он, перекрывая шум ветра, врывавшегося в образовавшуюся брешь.

Что-то в лице Катерины дрогнуло, но уже в следующий момент она прижала педаль газа и, как сумасшедшая, вцепилась в руль. Маленький «Фокус» рванулся вперед, а Катерина вдобавок еще и включила дальний свет.

– Я останавливаться не стану, – крикнула она.

В этом Курт не сомневался, но все дело было в том, что и водители мчащихся им навстречу машин были настроены точно так же.

Глава 23

«Групер» продолжал подниматься еще десять минут, но скорость подъема постоянно снижалась.

– Прошли тысячу, – сказал Пол.

Тысяча футов. Лучше, конечно, чем шестнадцать, или десять, или даже пять, но все равно слишком глубоко для большинства субмарин со стальным корпусом. Гаме вспомнила, как год назад совершила погружение на готовой к списанию боевой подлодке «Лос-Анджелес». На глубине семисот футов боковая стенка вдруг вогнулась с громким металлическим звуком. Она тогда едва не подскочила от страха, а капитан и команда добродушно рассмеялись.

– Это наш глубоководный тест, мэм, – сказал капитан. – Вмятина появляется при каждом погружении.

Такая у них была шутка для гостей, но Гаме перепугалась тогда до смерти, и тот факт, что они находились сейчас на триста футов глубже, чем тогда, означал, что тысяча футов столь же опасна, как и шестнадцать тысяч.

– Девятьсот, – продолжал Пол.

– Какая скорость?

– Двадцать пять. Плюс-минус.

Меньше четырех минут до поверхности. Меньше четырех минут до спасения.

Снаружи что-то треснуло, и «Групер» затрясся.

– Похоже, мы потеряли руль, – сказал Пол.

– И управление?

– Попробую что-нибудь сделать, – отозвался он, отчаянно гоняя по панели два джойстика.

Гаме оглянулась. Воды собралось не меньше восьмидесяти галлонов, и она уже подступала к ногам, так что их приходилось постоянно подтягивать.

Прошла еще минута. Они приближались к пятистам футам. Корпус вдруг заскрипел, как оседающий дом или гнущийся металлический каркас. Через несколько секунд скрип повторился. Потом еще раз.

– Что это? – Источник звука находился прямо над ней. Гаме подняла голову. Зажим на фланце дрожал, и скрип издавал корпус над ним.

Женщина повернулась к корме. Водой уже заполнилась вся хвостовая часть субмарины. Галлонов сто или больше. Восемьсот фунтов. И весь этот дополнительный вес создавал нагрузку на и без того ослабленный шов, пытаясь сломить подлодку посередине, как палочку.

Так и случится, если они не выровняются, не распределят вес более равномерно, даже если уменьшится скорость подъема.

– Пол…

– Двести футов.

– Нам нужно выровняться.

– Что?

Корпус застонал громче, и верхний зажим начал соскальзывать.

– Пол! – Гаме метнулась вперед, и в этот момент зажим сорвался и ударил ее по голени.

Она вскрикнула.

В следующее мгновение второй зажим слетел с креплений, и в щель с резким, режущим ухо звуком ударила, словно из пожарного шланга, струя воды.

Между тем на горной дороге к Вила-ду-Порту близилась к развязке игра в салочки. Катерина давила на газ, но и две мчавшиеся вверх машины уступать не собирались. Более того, они тоже добавили и неслись навстречу «Фокусу» бок о бок, с включенными фарами.

Курт заслонился ладонью от бьющего в глаза света и бросил взгляд в зеркало заднего вида – их единственный теперь преследователь тоже приближался. Что же это такое, и не сошли ли все с ума?

Впереди появился дорожный знак со стрелкой и надписью «Дельтапланы-Ультралайты».

Курт ухватился за руль и бросил машину вправо.

– Ты что делаешь? – крикнула Катерина.

Они вылетели на гравийную дорогу. «Фокус» занесло, но Катерина удержала машину, бешено крутя руль сначала в одну, потом в другую сторону.

За спиной у них вечерний покой прорезал протестующий скрип покрышек. Что-то лязгнуло, но столкновения, на которое рассчитывал Курт, похоже, не случилось.

– Вперед, – сказал он.

– Но мы ведь даже не знаем, куда эта дорога ведет.

– Это так важно?

Конечно нет. А еще через несколько секунд позади их машины вспыхнули огни, так что повернуть назад они не смогли бы, даже если бы захотели.

– Вперед. К обрыву.

– Рехнулся? Я и так едва держусь.

– Именно поэтому.

Они покатили по гравийной дороге, оставляя за собой облако пыли, недостаточно плотное, чтобы блокировать свет фар, но серьезно ухудшавшее видимость. Курт представил себя на месте водителя «Ауди» – ничего не разглядеть, по стеклу бьют камни, и отставать нельзя…

Бывают ситуации, когда дополнительные лошадиные силы и более широкие покрышки только мешают. Сейчас был именно такой случай. На высокой скорости «Ауди» становилась неуправляемой, машина буквально плыла на расползающемся под колесами покрытии. Маленькому «Фокусу» в таких условиях было легче – его узкие покрышки вгрызались в гравий до земли.

– Подпусти поближе, – сказал Курт, вглядываясь в пейзаж за стеклом.

Катерина кивнула, как будто уже поняла, что у него на уме.

– А теперь газу и вправо.

Она вдавила в пол педаль, взметнув завесу из камешков и пыли, но оторваться не получилось. Водитель «Ауди» сделал то же самое, и его машина вылетела из облака.

– Я же сказал, вправо!

Катерина налегла на руль, но «Фокус» занесло, и Курт понял – перестарались. Он схватил девушку за плечо и вывалился из машины, увлекая ее за собой. Они покатились по траве. Мимо, в паре футов, пролетела «Ауди». «Фокус» пропал из виду, и преследователь, мигнув огнями, затормозил.

– Поздно.

Сила инерции пронесла «Ауди» через пыльное облако, и в следующее мгновение машина, скорость которой упала миль до двадцати в час, ухнула в обрыв.

Продержавшуюся три секунды тишину оборвали последовавшие один за другим два взрыва.

Курта и Катерину накрыли клубы пыли. Еще секунду казалось, что они здесь одни.

– Никого, – пробормотала Катерина.

Курт кивнул и повернулся к дороге. Сквозь оседающую пыль пробивались белые огни приближающихся машин.

– Идут сюда.

Он схватил Катерину за руку и оттащил от дороги.

– Уходим. Убежать не получится, так что попробуем спрятаться.

Потянув Гаме к кокпиту подлодки, Пол заметил, что она приволакивает ногу, как раненая.

– Все в порядке, – сказала Гаме.

Вода быстро прибывала.

Пол бросил взгляд на глубиномер:

150.

140.

Стрелка еще двигалась, но все медленнее и медленнее. Пропеллеры вращались на пределе, балласт сброшен – и все же «Групер» все еще пытался идти вверх.

135.

Лодку затопило уже наполовину, и уровень быстро поднимался. Пол вернулся к панели. Важно было удержать батискаф в вертикальном положении, максимизировать вертикальную компоненту пропеллерной тяги. Субмарину слегка подтолкнуло вверх, но вода уже бурлила у самых ног, и Пол почувствовал, как скорость снова упала.

Стрелка подобралась к отметке 130, дрогнула и остановилась.

Теперь «Групер» стоял на хвосте, и пропеллер изо всех сил старался удержать его в таком положении.

Траут был уже по пояс в воде. Гаме вцепилась в него.

– Пора уходить, – только и сказал он.

Море заполняло маленькую подлодку, как бутылку, и Гаме из последних сил старалась удержать голову над водой.

– Набери воздуху. – Пол подтянул жену повыше, чувствуя, как она дрожит от холода. – Сделай вдох. Нет, три глубоких вдоха. Последний задержи. Поднимаясь, не забывай выдыхать.

Убедившись, что она следует его инструкциям – последний вдох Гаме сделала, когда вода уже накрыла лицо, – Пол и сам набрал полные легкие, опустился и подтянулся к люку. Наружное и внутреннее давление уже почти уравнялись, так что люк открылся легко.

Траут отодвинул крышку и помог жене выбраться из субмарины, а потом толкнул вверх.

«Групер» уже пошел вниз. Пол оттолкнулся от корпуса подлодки и заработал ногами и руками.

На обоих были плавучие неопреновые костюмы. Без пояса с утяжелением они вполне могли заменить спасательные жилеты. Помогало желание жить. Помогало долгое нахождение на глубине, где они дышали сжатым воздухом. Поднимаясь, Пол понемногу выпускал воздух. Только бы и Гаме не забывала это делать. В противном случае сжатый воздух расширится в груди, и легкие лопнут, как воздушный шарик.

Прошло около минуты, когда он ощутил жжение в легких. Вокруг не было ничего, кроме воды. Далеко внизу слабеющая точка света обозначала идущий ко дну батискаф.

Через тридцать секунд Пол стравил еще немного воздуха. Давление в груди усиливалось. Он уже видел свет, но не видел жену.

Две минуты.

Мышцы отчаянно требовали кислорода, в голове гудело, силы быстро таяли. Пол продолжал работать ногами, но уже медленнее. Он чувствовал приближение спазмов.

Дрожь прокатилась по телу. Свет приближался, но сколько еще осталось до поверхности, Пол определить не мог. В глазах начало меркнуть. Мерцающая синева съежилась до крошечного пятнышка. Ноги и руки налились тяжестью.

Все движения прекратились. Голова свесилась набок. Свет померк. Где… моя… жена?..Это была последняя мысль Пола Траута.