Текст книги "Машина смерти"

Автор книги: Клайв Касслер

Соавторы: Грэм Браун
сообщить о нарушении

Текущая страница: 20 (всего у книги 25 страниц)

Глава 46

Военный корабль США «Тракстон»,

1 июля

Пол Траут с оператором сонара сидели в уютной, с кондиционером, затемненной аппаратной. Пространство вокруг было заставлено плоскоэкранными мониторами и компьютерными панелями. Помещение напоминало звукозаписывающую студию, что, в сущности, было недалеко от истины, поскольку здесь интересующие их звуки проигрывались, разделялись и вновь соединялись сегментами.

Сложность в извлечении сколь-либо внятной информации из сигнала заключалась в самой природе сонарной системы «Матадора». Двадцатилетней давности, она создавалась с таким расчетом, чтобы отображать морское дно широкими полосами для разных исследовательских групп. Находясь в активном состоянии, система посылала звуковую волну из колокола в нижней части корабля и принимала отраженный от дна импульс своими гидрофонами. В пассивном режиме она просто слушала и собирала внешние звуки.

Еще одно ограничение состояло в том, что каждый гидрофон смотрел вниз, покрывая узкий, но расширяющийся по мере проникновения в глубину – как конус под уличным фонарем – участок. Проблема же была в том, что, как и в случае с метафорическим уличным фонарем, в особенно темную ночь ничего за пределами этого конуса видно не было.

Сейчас компанию им составлял один из корабельных операторов, старшина Кольер. Крепкий, жилистый, с невозмутимым лицом, Кольер час за часом прокручивал и прослушивал пленки вместе с ними. И если Пол находил это занятие скучным и утомительным, то старшина хватался за любую мелочь и, казалось, с воодушевлением начинал весь процесс заново.

– Ну, поехали, – сказал он в пятидесятый раз.

Прижав к уху мягкий наушник, Пол увидел, как Гаме щелкнула ручкой, приготовившись записывать, и выжидающе склонила голову. Молодой старшина нажал кнопку пуска, и Пол в тысячный раз услышал знакомые звуки. Каждая новая прослушка слегка отличалась от предыдущей, поскольку старшина со своими компьютерами отфильтровывал фоновый шум и другие звуки. В этот раз он что-то добавил.

– Чтобы вы лучше ориентировались в том, что на самом деле слышите, – объяснил Кольер, – мы синхронизировали записи ваших голосов с пленкой.

Запись пошла, и до Пола донесся собственный голос – он и Гаме переговаривались с «Матадором» наверху, а потом трепались друг с другом.

Сюрреализм какой-то. Пол знал, что это он,но не мог вспомнить, чтобы говорил то, что сейчас слышал. Не мог вспомнить, что делал, когда это произносил.

Гаме взглянула на него.

– Есть что-нибудь?

– Ты имеешь в виду, вспомнил ли я что-то?

Она кивнула.

– Нет.

Гаме вновь уткнулась в свои записи, и запись пошла дальше. Через какое-то время она добралась до первого нападения.

Не сводя глаз с жены, Пол вновь прижал наушники к ушам. Каждый раз, когда доходило до этого места, она начинала волноваться. Так случилось и теперь. Гаме уже нервно постукивала ручкой.

–  Направляю в глубь корабля, – услышал он голос Гаме. Речь шла о Рапунцель.

Незначительное изменение в фоновом шуме отразилось резким пиком в определенных частотах на экране компьютера.

Через несколько секунд заговорил оператор с «Матадора».

–  Пол, мы уловили гидроакустические помехи.

–  Какого рода?

–  Пока непонятно. К западу от вас и очень слабые. Но быстро приближающиеся.

Пол прислушался. В этот раз звук был более отчетливым, как будто сигнал усилили.

Он услышал, как сам же спрашивает, механический звук или естественный. Потом сигнал сделался громче, и тон оператора тоже изменился, внезапно повысившись на пол-октавы.

–  Механические или естественные?

–  Пока непонятно… Это что-то не очень большое…

–  Черт! Это торпеда. Даже две, движутся в вашем направлении!

– Останови пленку, – попросил Пол. – Отмотай назад последние двадцать секунд.

– Сомневаюсь, что это что-то нам даст, – сказала Гаме. – Бесполезно.

– Нет, – возразил Пол. – Я что-то слышал. Что-то такое, чего не замечал в последний раз. Отмотай назад.

Гаме отвернулась, расстроенная и озабоченная. Она уже до мяса обгрызла ногти и все время поглядывала то на дверь, то на часы, как ученик на последнем уроке в последний школьный день.

Пол догадывался, что, бесконечно прослушивая записи, она вновь и вновь переживает те ужасные минуты, и, понимая, каково жене, не раз предлагал ей уйти, но она всегда отказывалась.

Снова пошла запись. Пол внимательно слушал.

Потом попросил прокрутить еще раз.

Гаме сглотнула воображаемый комок.

–  Пол, мы уловили гидроакустические помехи.

–  Какого рода?

–  Пока непонятно. К западу от вас и очень слабые. Но быстро приближающиеся.

– Стоп! – сказал Пол. – Вот здесь.

Гаме сняла наушники и положила их на стол.

– Мне надо на воздух.

Пол кивнул и проводил ее взглядом. Как ни странно, потеря памяти в определенном смысле помогала ему – случившееся тогда на глубине не отзывалось какими-то особенными эмоциями. Для него это исследование ничем не отличалось от других. Оно было загадкой, которую он хотел разгадать. Не более того.

– Можешь изолировать вибрацию и убрать голосовую дорожку? – спросил Пол.

– Конечно, – ответил Кольер.

Это заняло минуту, после чего пленку снова запустили. И все-таки что-то еще блокировало звук. Траут взглянул на экран компьютера. Диаграмма частоты показывала скопление низкочастотных фоновых шумов и два значительных источника вибрации. Один чуть ниже другого.

– Что это? – спросил Пол, указав на «пик» на диаграмме.

– Сигнатура двигателя «Групера», – ответил старшина.

– Можешь его убрать?

Кольер кивнул и через несколько секунд сделал знак, что готов.

– Давай.

Слушая очищенную запись, Пол уже не сомневался в том, что слышит. Он не понимал, что это означает, но знал – воображение тут ни при чем.

Он указал на другой пик.

– Можешь убрать все остальные фоновые шумы и прокрутить только этот? И усилить его?

– Мистер Траут, – отозвался Кольер, – правительство обеспечивает нас лучшим в мире оборудованием. Я даже могу, если пожелаете, проиграть вам «Звездно-полосатый флаг».

Пол рассмеялся.

– Просто сделай эту звуковую волну погромче и немного ее растяни.

В этот раз, когда зазвучал повтор, звук отдаленно походил на треск мопеда, несущегося к нему по пустой городской улице. Ни других шумов, ни воя приближающихся торпед, только пронзительная вибрация, слегка нараставшая поначалу и почти незаметно затихавшая потом, и не один раз, а дважды. Словно нечто пронеслось мимо, а потом развернулось.

– Это то, что я думаю? – спросил Пол.

Старшина прокрутил пленку еще раз и кивнул.

– Компрессия. Первоначальный звук сжат до высокой частоты, потому что источник приближается к «Груперу», а последние три секунды растягивается до более низкой, потому что источник удаляется от вашего батискафа.

– Как гудок поезда, – подхватил Пол, – или машина, проносящаяся мимо тебя по улице. Транспорт издает все тот же звук, но восприятие меняется. Значит, это не торпеды.

– Не торпеды, – согласился старшина. – Это определенно какое-то средство передвижения. И, судя по звуку, я бы сказал, что их два.

Пол кивнул, он подумал о том же.

– Но почему мы их раньше не слышали?

– Из-за искажений, – ответил Кольер. – И из-за торпед. В сущности, сигнатура принимается на почти тех же частотах, что и сигнатура торпед.

– И что это означает?

– Думаю, мистер Траут, это означает, что вас атаковало что-то небольшое и быстрое. Пропеллеры мини-субмарин звучат почти так же, как и торпеды.

– Не одна большая подводная лодка, а две маленьких. – Пол пока не знал, что это значит, но склонялся к мысли, что полученные улики возвращают их к версии с плавучей базой. По крайней мере, шаг вперед они сделали.

Для полной уверенности Кольер прокрутил пленку еще один, последний раз. В реальном времени звук был слышен всего пару секунд, потом его заглушил шум торпед.

Старшина снял наушники.

– Доложу капитану, а потом еще поработаем.

– Хочешь, чтобы я остался?

– Думаю, вам и без этого есть чем заняться, мистер Траут, – Кольер кивнул вверх, словно предлагая Полу подняться.

– И то верно. – Траут положил наушники, встал и вышел через дверь в переборке.

Пару минут спустя он ступил на кормовую палубу «Тракстона». Его встретили солнце, свежий воздух и грохот вертолетных лопастей. Серый «Си Хок SH-60B» спускался на взлетно-посадочную площадку с подвешенным снизу грузом.

Неподалеку за вертолетом наблюдала Гаме. Пол подошел и встал рядом.

– Думаю, мы кое-что нашли, – прокричал он сквозь грохот.

Она не ответила, только дала знать, что услышала его.

– Нам удалось выделить акустику подлодки, напавшей на нас, – добавил он. – На самом деле их было две.

– Хорошо, – отозвалась Гаме почти равнодушно.

– Я думал, ты обрадуешься. Нам больше не надо слушать пленку. Чем ты так расстроена?

Жена взглянула на него и кивнула в сторону вертолета.

– Что это здесь делает?

Пол поднял глаза. Груз опускался на палубу в люльке, и его уже можно было рассмотреть: маленький подводный аппарат. К задней части его крепился контейнер с механическим оборудованием и металлическая фигурка в форме человека. Рапунцель.

– Дирк прислал, – ответил Пол.

– Ты знал?

– Он сообщил сегодня утром. Это на случай, если нам вдруг что-то понадобится.

Гаме ничего не сказала, лишь сердито покачала головой, обожгла его взглядом и, резко повернувшись, ушла с палубы.

Глава 47

Сьерра-Леоне,

5 июля

Джемма Гаран сидел вместе с Александром Кокрейном в своем президентском дворце с мраморными полами. Инженер провел ночь, анализируя предложения, представленные научными группами.

– По существу, они все пришли к одному решению. Я вижу лишь незначительные различия, не более.

Кокрейн выглядел усталым. Никаких признаков раздражительности, только изнеможение и, может быть, страх.

– И ваша оценка их решения? – спросил Джемма, которому не терпелось перейти к сути.

– Тот факт, что они все пришли к этому независимо друг от друга, говорит мне, что оно, по всей вероятности, верное. Не вижу никаких ошибок в их расчетах.

– А реализация? – спросил Джемма.

– В принципе мы можем использовать ускоритель частиц в его нынешнем виде. Нам просто придется генерировать более тяжело заряженную частицу. Это вроде как заменить гильзу двадцать второго калибра сорок пятым. Все остальное то же самое. Частицы будут двигаться чуть медленнее, однако на работе это не отразится, зато сила поражения утроится. – Алекс отложил записки. – Все довольно просто.

– Жаль, вы не додумались до этого раньше, – сказал Джемма с нескрываемым презрением.

– Это теоретическая работа, – возразил Кокрейн. – Не моя сфера.

– Да, – неприятно усмехнулся Гаран, – в конце концов, вы всего лишь механик.

На столе зазвонил интерком.

– Господин президент, – сказал секретарь, – к вам гость. Американский посол.

– Отлично, – отозвался Джемма. – Проводи его сюда.

Кокрейн встал.

– Мне нужны двадцать четыре часа для внесения необходимых изменений.

– Тогда предлагаю приступить, – отрезал Гаран и указал на боковую дверь. – Выйдете вон туда.

Кокрейн торопливо скрылся в указанном направлении, а уже через секунду передняя дверь открылась, и порог переступил американский посол. Обычно Джемма встречал такого гостя на полпути, но сейчас остался за столом, жестом предложив послу расположиться напротив, в том самом кресле, что минуту назад было занято Кокрейном.

– Президент Гаран, – произнес посол с тягучим техасским акцентом. – Вы, конечно, понимаете, какой прискорбный случай привел меня сюда.

– Что вы имеете в виду, господин посол? – вскинул брови Джемма. – Мы празднуем свое Четвертое июля. Разве только на день позже.

Посол выдавил улыбку, но покачал головой.

– То, что вы называете независимостью, есть на деле неприкрытая агрессия, воровство и нарушение международного права. Говоря откровенно, не могу припомнить столь наглого деяния.

– В таком случае вы плохо знаете историю, – парировал Джемма. – В 1950 году под угрозой национализации всехактивов «Стэндард ойл» Саудовская королевская семья забрала половину нефти в Аравии. Стоимость той нефти за последние шестьдесят лет оценивается в три с половиной триллиона долларов. В 2001 году Уго Чавес, лидер Венесуэлы, сделал фактически то же самое. В 1972 году Чили под руководством Сальвадора Альенде национализировала свои медные копи. В 1973-м Индия национализировала всю свою угольную промышленность. В 1959 году Фидель Кастро захватил Гавану, терпеливо дождавшись, пока завершится строительство «Гавана Хилтон», чтобы использовать отель как штаб-квартиру коммунистической партии. Он захватил все иностранные активы и так и не отдал их. Разве вы не помните всего этого, господин посол?

Американец глубоко вздохнул.

– Разумеется, помню, но здесь другое.

– Да, – согласился Гаран. – И насколько другое, вам еще предстоит узнать. А пока, в строго денежном отношении, мои действия относительно безобидны в сравнении с теми событиями, о которых я только что упомянул. Честно говоря, я удивлен вашему приходу. Я ожидал, что первым здесь окажется китайский посол, ведь они могут потерять гораздо больше, чем вы.

Последнее заявление стало ударом по гордости посла, но он не подал виду.

– Мы здесь и от их имени, – сказал он, – и от имени всех стран, имеющих претензии и выражающих свое недовольство. А теперь, не для протокола, мы готовы рассмотреть изменения условий выплат ваших займов, но принципиально не простим вам ни одного из них. И прежде чем начнутся переговоры, вам надлежит отвести свои войска от промышленных предприятий, принадлежащих иностранным компаниям.

Джемма улыбнулся.

– Я делаю вам встречное предложение. Я сохраню то, что взято по праву. И попрошу от вашей страны всего двадцать миллиардов субсидий в год.

– Что? – опешил посол.

– Я бы попросил новых займов, – продолжал Джемма, – но, учитывая факт невыплаты предыдущих, боюсь, никто не продлит нам кредит. Поэтому пусть будут субсидии. Не волнуйтесь, мы намерены потребовать таких же взносов от Китая и Европы.

– Вы шутите, – отрывисто бросил посол. – Вы крадете чужую собственность и потом требуете, чтобы мы коллективно дарили вам в год по шестьдесят миллиардов?

– Это совсем немного, – заверил его президент Сьерра-Леоне. – Несколько лет назад вы дали своим банкам семьсот миллиардов. Вы потратили триллион долларов на Ирак, по двадцать миллиардов в месяц. То, что я прошу, всего лишь малая часть этого, и никто не пострадает. В обмен мы разрешим американским корпорациям руководить многими строительными проектами. Можете считать это программой стимуляции.

Теперь уже Джемма ухмылялся во весь рот. Он так долго слушал, как европейцы и американцы читают бедным странам лекции о финансовой ответственности. Лицемеры. Ну и дочитались. Теперь он швырнет эти нотации в их самодовольные рожи.

Лицо посла побагровело.

– Вы замахнулись на то, что вам не по силам, господин президент, – отчеканил он. – Вам это не сойдет с рук.

– Саудовцам сходит до сих пор, – возразил Гаран. – И Чавесу. И Кастро. Вот увидите, договориться легче, чем вы думаете. А если нет… предупреждаю… будут последствия.

Это был первый намек на угрозу. Джемма знал, что должен быть осторожен. Но по внезапно посуровевшему лицу посла понял, что выразился недостаточно туманно. Однако когда посол усмехнулся, президент почувствовал, как в нем закипает гнев.

Посол взял себя в руки, но удержал на лице усмешку.

– У меня такое чувство, будто я попал на съемки «Рева мыши» [17]17
  «Рев мыши» (1959) – британская кинокомедия о крошечном княжестве, с армией в 20 человек, объявившем войну США.


[Закрыть]. Я мог бы захватить эту страну с отрядом бойскаутов и десятком патрульных, и вы полагаете, что можете нам угрожать?

Американец снова засмеялся, и Джемма взорвался. Стек просвистел в воздухе и резко ударил по столу. Шокированный, посол вздрогнул.

– Ваше высокомерие погубит вас, господин посол, – процедил Джемма, поднимаясь во весь свой внушительный рост. – Слишком долго вы и другие богатые нации насмехались над такими странами, как моя. Но, хотите верьте, хотите нет, эти дни вот-вот закончатся. Индустриальный мир будет поддерживать нас, и не крохами, а значительными вложениями. Вы будете помогать нам, или мы утащим вас в трясину вместе с нами! Только тогда вы узреете истину. Мы не мыши, чтобы вы с нами играли. Сьерра-Леоне – Земля львов. И если вы не поостережетесь, то почувствуете наши клыки на своих мягких, изнеженных шеях.

Гаран не стал ждать ответа американского посла. Он нажал кнопку внутренней связи, и в кабинет вошла группа охранников.

– Отвезите посла на аэродром, – приказал президент. – Он подлежит немедленной депортации.

– Это возмутительно! – прокричал посол.

– Уведите его! – рявкнул Джемма.

Посла вывели из кабинета, и дверь за ним захлопнулась.

Некоторое время Гаран сидел один, кипя от злости. Его бесило высокомерие и пренебрежительность посла. Он не ожидал, что это проявится так скоро. Но еще больше президент Сьерра-Леоне злился на себя за то, что проглотил наживку и так откровенно высказал угрозы. В его планы это не входило. Теперь никаких переговоров не будет. Если только…

Выбора не осталось. Он сделал заявление, которое американцы сочтут блефом. Придется показать силу, иначе они и весь остальной мир будут лишь презрительно посмеиваться над его громкими речами: очередной сумасшедший диктатор в еще одной банановой республике.

Он продемонстрирует свое оружие во всей его мощи, и им ничего не останется, кроме как обращаться с ним уважительно.

Глава 48

Вашингтон, округ Колумбия,

6 июля, 13.30

В оперативном центре Пентагона у Дирка Питта было место в первом ряду. Представление давал Кэмерон Бринкс из АНБ. Президента не было, но присутствовали председатель Комитета начальников штабов, высшие чины из всех четырех родов войск и несколько членов кабинета. Приехал и вице-президент США, бывший босс Дирка Питта, адмирал Джеймс Д. Сэндекер.

Учитывая странные действия правительства Сьерра-Леоне и последовавшие за ними угрозы президента Гарана, Бринкс целиком и полностью уверовал в то, что Сьерра-Леоне напрямую причастна к похищению ученых и созданию некоего энергетического оружия.

Иначе с чего бы они набрались наглости угрожать всему миру в целом и Соединенным Штатам в частности? Потратив несколько дней на спутниковую разведку, Бринкс заявил, что определил местонахождение такого оружия и объявил его прямой и явной угрозой.

На расположенном в передней части комнаты экране, лишь немного уступавшем в размерах устанавливаемым на стадионах джамботронам, появилась полученная спутниками информация. Представленный на нем район в нескольких милях от побережья Сьерра-Леоне, мелкий залив шириной в десять миль, считался зоной нефтедобычи и был известен как Квадрангл, или Четырехугольник, из-за своих размеров и четырех платформ, расположенных на равном расстоянии одна от другой. Издалека они выглядели как четыре серые точки. На снимках более крупного плана в этих точках легко узнавались огромные нефтяные вышки.

На экран вывели другие данные, какие-то цифры и коды, незнакомые Питту и ничего ему не говорящие. Он вообще не совсем понимал, что здесь делает. НУПИ лишь привлекалась к поиску косвенным образом, на данном же этапе и на этом уровне решение принимали уже другие.

Присутствующим дали несколько минут на просмотр содержимого разложенных перед ними папок. Дирк уже видел эти документы и теперь изучал их во второй раз. Его внимание привлек тот факт, что и нефтеносный район, и все четыре платформы принадлежат и всегда принадлежали правительству Сьерра-Леоне – в отличие от остальных структур, захваченных несколько дней назад во время стремительной и тотальной кампании национализации.

Интересным представлялся и тот факт, что нефтяники, с которыми консультировались специалисты из ЦРУ, категорически утверждали: на шельфе, где ведет бурение правительство Сьерра-Леоне, никакой нефти нет. Бессмысленное дело, говорили они. Пустая трата денег, вливаемых в страну МВФ.

Вдобавок к этому продолжающееся присутствие строительных барж и регулярная доставка оборудования – и это при том, что строительные работы на самих платформах давно завершились, – указывали на то, что там, похоже, происходит что-то странное.

Питт закрыл папку и, подняв глаза, увидел, что Бринкс и вице-президент Сэндекер направляются в его сторону. Они остановились поговорить с адмиралом, после чего подошли к тому месту, где сидел руководитель НУПИ.

Дирк встал и пожал руки обоим.

– Я же говорил, что ваш человек напрасно гоняется за тем наемником, – проговорил Бринкс.

Питт улыбнулся, и в его зеленых глазах не отразилось ничего, кроме чистейшей радости, несмотря на желание дать в зубы Бринксу.

– Искренне надеюсь, что вы правы, – отозвался он. – После всего, через что пришлось пройти Остину, отпуск ему не помешает.

– Вот и отлично, – уверенно заявил Бринкс, – скоро мы его ему предоставим.

Бринкс отошел, и Сэндекер уселся рядом с Питтом.

– Большое спасибо за приглашение, – проворчал Дирк. – Похоже на вечеринку у бассейна с акулами и аллигаторами.

– Думаешь, я хотел тебя здесь видеть? – пошутил вице-президент. – Это Бринкс постарался.

– Зачем?

– Наверно, хотел позлорадствовать.

– Нет ничего хуже обиженного победителя, – заметил Питт.

Сэндекер согласился.

– Слышал, ты на днях крепко его осадил.

– Сам напросился.

Вице-президент усмехнулся и, откинувшись на стуле, перевел глаза на экран.

– Не сомневаюсь.

Питт очень ценил поддержку Сэндекера. Всегда.

– Знаешь, непривычно видеть тебя без сигары во рту, – сказал он.

– В оперативном центре курить запрещено, – отозвался вице-президент. – Послушаем, может, что и узнаем.

Кэмерон Бринкс между тем встал и начал свою презентацию. Изложив то, о чем Дирк уже прочитал, он приступил к подробностям.

– Я постараюсь покороче. Всем нам известно, что ситуация в Сьерра-Леоне накаляется. Чего мы до сих пор не знали, так это того, насколько реальны высказанные угрозы. Теперь, основываясь на информации, полученной из разных источников, мы убедились, можно сказать, что да, опасность реальна, и наши опасения оправданы. Как бы странно это ни звучало, Сьерра-Леоне, одна из беднейших стран в мире, владеет оружием невероятной разрушительной силы.

Бринкс отошел в сторону и коротко посовещался с помощником, установившим, похоже, связь со штаб-квартирой АНБ в Форт-Миде, Мериленд, куда поступала информация со спутников.

– Уже после сбора представленных вам данных, – продолжил Кэмерон, – мы провели дополнительное спутниковое обследование указанного в них района. Видео на экране – скан в режиме реального времени.

Он опустил глаза, подождал, пока ассистент введет нужные команды, поднял пульт и направил его на экран. Со щелчком кнопки цвета на экране изменились. Вода и суша предстали в искусственном освещении, выявившем некоторые особенности, которых не было заметно на предыдущем скане.

– Это инфракрасный скан района Квадрангл, – пояснил Бринкс.

Питт присмотрелся. Каждую из четырех платформ окружало красное пятно, удлинявшееся в сторону берега приливом. Более всего это походило на выброс чего-то, повысившего температуру воды и теперь уносимого морскими волнами. Загрязнение? Утечка нефти? Но ведь там нет нефти.

– Вышки качают горячую воду.

Бринкс кивнул.

– Очень хорошо, мистер Питт. Каждая из этих платформ сливает в Атлантику горячую воду. Сотни тысяч кубометров горячей воды ежедневно. Этому может быть только одна причина: то, что они делают, требует колоссального охлаждения.

– Они генерируют энергию, – прошептал Питт Сэндекеру за несколько секунд до того, как Бринкс это подтвердил.

– Вопрос – для чего? – продолжал сотрудник АНБ. – Ответ прост: чтобы использовать в огромном ускорителе частиц, превращенном в оружие.

Бринкс щелкнул пультом, и картинка вновь изменилась, добавив фиолетового к уже представленным на экране темно-синему, серому и пурпурному. Новый радужный цвет тонкой полоской обегал отстоявшие друг от друга на расстоянии нескольких миль четыре нефтяные платформы, окружая их все одной гигантской петлей. Тонкие щупальца ответвлялись от петли и тянулись в океан. Одни шли на запад и северо-запад, другие на север и северо-восток, а третьи устремлялись в сторону африканского континента.

– Петля обозначает границы подводного сооружения, идентифицированного посредством инфракрасного сканирования и проникающего радара с самолета-разведчика «Аврора». Петля составляет пятнадцать миль в диаметре, – пояснил Бринкс, очерчивая круг лазерной линейкой. – И каждая из этих как бы нефтяных вышек есть не что иное, как прикрытие, чтобы сбить нас со следа. Под этими платформами работают энергетические установки, достаточно мощные, чтобы обеспечить электроэнергией небольшой город.

– Какого рода энергетические установки? – спросил кто-то.

– Газотурбинные генераторы, питающиеся от большого трубопровода природного газа, построенного, предположительно, чтобы качать газ из данного региона. Теперь мы знаем, что это не так.

– И вся эта энергия? – послышался новый вопрос.

– Используется в сверхпроводниковых электромагнитах, способных ускорять частицы, – ответил Бринкс, – и для них требуется мощная охладительная система, поддерживающая рабочую температуру кольца.

Кэмерон отступил в сторону.

– По нашим подсчетам, система генерирует и использует энергии в двадцать раз больше, чем Большой адронный коллайдер в ЦЕРНе. Такому энергопотреблению мы можем дать лишь одно объяснение: эта штука – оружие. Предположительно, оно способно сбивать спутники над Европой, Атлантикой и, разумеется, Африкой. Это может угрожать судоходству в Атлантике на сотню миль вокруг и гражданской авиации в радиусе трехсот миль.

– Дальность этого оружия всего три сотни миль? – спросил Питт.

– Нет, – ответил Бринкс, – зона его покрытия, вероятно, гораздо больше, быть может, даже десятки тысяч миль, но оно бьет по прямой линии, как лазер. Траектория не может огибать земную поверхность, как баллистическая ракета.

Объяснение прозвучало убедительно, но кое-что оставалось неясным.

– А как насчет «Киндзара-мару»? – спросил Дирк. – Судно, когда на него напали, находилось далеко от Сьерра-Леоне.

– Верно, – согласился Кэмерон. – Возможно, у них имеется некое производное оружие на той субмарине, которую мы ищем. Но то тактическое оружие – мелочь, так сказать. Эта же штука – стратегическая и угрожает всему региону. Вначале мы разберемся с ней, а уже потом с подлодкой.

Бринкс вновь повернулся к собравшимся.

– Мы рекомендуем нанести точечный удар с воздуха до того, как Джемма Гаран применит оружие против реальной цели.

За этим заявлением последовала тишина. В свете последних действий президента Сьерра-Леоне и его угроз, пусть и не вполне определенных, в адрес Соединенных Штатов возражать никто не стал.

– Ваши рекомендации в отношении метода, мистер Бринкс? – спросил вице-президент Сэндекер.

– Мы рекомендуем уничтожить платформы, господин вице-президент, – ответил Кэмерон. – Это отрежет их от энергии. А без нее ускоритель частиц – просто большой туннель, напичканный дорогущим оборудованием.

Хоть Питту и не нравился бодрый тон этого сотрудника АНБ, его оценка ситуации была примерно такой же. Угроза существует и контролируется лидером, поведение которого непредсказуемо. Воздушный удар означает минимум разрушений и минимум потерь. А технология будет сохранена для последующего изучения.

К своему большому неудовольствию, Дирк Питт вынужден был согласиться с оценкой Бринкса.

– Я передам ваши рекомендации президенту, – сказал Сэндекер и поднялся.

Встречи подобного рода не часто длятся долго. Но даже если эта и продолжится, вице-президент увидел достаточно.

Но прежде чем он ушел, с экраном в передней части комнаты произошло что-то странное. Цвета на секунду сместились, затем поблекли, как будто что-то вмешалось в сигнал.

Все смотрели только на экран.

Бринкс взглянул на помощника.

– В чем дело?

Ассистент постучал по клавишам ноутбука, поднял глаза и покачал головой.

Секунду спустя вспышка белого света прочертила экран, и все потемнело. Помехи и… пустой экран. Текст в правом нижнем углу указывал на полную потерю сигнала.

Бринкс немного смутился.

– Свяжитесь с базой и выясните, что со связью.

– Линия чистая, – доложил помощник. – Сигнал прекрасно проходит. Он просто не несет никакой информации.

Перед самой вспышкой Питт увидел на экране кое-что странное. Он сомневался, что это заметил кто-то еще, поскольку в тот момент вице-президент собрался уходить. Когда Сэндекер поднялся, все остальные тоже встали, как, впрочем, и сам Дирк, но только он не отрывал глаз от экрана.

Судя по появившемуся числовому значению, тепловой выброс с нефтяных платформ внезапно повысился. Буквально взлетел, как перевернутый одометр. Над одним из ответвлений появилась новая область красного и пурпурного. Она была видна не больше секунды, но Питт не сомневался, что правильно все понял.

Специалисты в Форт-Миде, наверно, тоже поняли, но, ошарашенные, не решались давать оценку случившегося до проверки всех возможных вариантов.

– Проблема не в компьютере, – объявил Питт. – Проблема в спутнике.

Все повернулись к нему.

– В самом деле? – спросил Бринкс. – С каких это пор вы стали экспертом в диагностике удаленного изображения?

– Я не эксперт, – ответил Дирк, – но прокрутите назад на последние пять секунд, и вы увидите всплеск энергии прямо перед тем, как вспыхнул экран. Они сожгли ваш спутник, Бринкс. Его нет.

Кэмерон взглянул на помощника.

– Мы пытаемся восстановить связь, – сказал он.

– Забудьте, – бросил Питт. – Это все равно что оживлять мертвеца.

– Переключитесь на канал «Браво», – распорядился Бринкс, имея в виду спутник-дублер, находившийся на другой орбите и на большей высоте.

Помощник еще раз отчаянно отстучал по клавишам и поднял глаза. Все было ясно без слов.

– Два ваших спутника уничтожены, – констатировал Сэндекер. – Это, черт возьми, акт агрессии.

Все в комнате еще больше помрачнели.

– Можете радоваться, – сказал Питт Бринксу. – Это подтверждает вашу теорию. Джемма Гаран опасен, его оружие работает, и он не боится его использовать. Теперь даже я согласен с вами. Его необходимо уничтожить.