Текст книги "Голос крови (СИ)"

Автор книги: Клаудия Грэй

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 26 страниц)

Глава двадцатая

– А мне начинает нравиться, – заявил Джоф.

Грир покосилась на него, выводя их старенький истребитель типа Y на орбиту космической станции.

– Что именно? Носиться по всей Галактике, прикрываясь фальшивыми именами? Никому не говорить, куда мы направляемся? Выполнять распоряжения, которые принцесса Лея, возможно, не имела права отдавать?

– Точно!

Он откинулся в кресле, заложив руки за голову, золотистые волосы рассыпались по подголовнику откровенно фальшивым нимбом. Иногда, несмотря на всю его юность и жизнерадостность, Джоф Систрайкер казался скорее кандидатом в контрабандисты, чем пилотом на службе Новой Республики. Уж больно он любил неприятности.

– Тебе все острых ощущений не хватает? – Грир покачала головой и отправила запрос на стыковку. – Это ты еще настоящий остроты не нюхал.

– Да ладно тебе! У нас очередное секретное задание, мы уже успели спасти принцессу от похищения, а я еще и бандитские спутники хакнул. Как по мне, острее просто не бывает. – Он вдруг прищурился, и из его голубых глаз мгновенно исчезло наивно-счастливое выражение, сменившись задумчивостью. – Послушай, я одного не могу понять. Я уже тысячу раз успел убедиться, что ты не из тех трусишек, которые боятся рисковать. Так чего же ты все притворяешься, будто риск – это не по тебе?

Грир вспомнила тот день, когда оставила свой гоночный корабль. Хан Соло взял ее за руки и сдавленным голосом буркнул: «Ну, пока», чтобы они оба могли притвориться, будто в его глазах не стояли слезы.

– Ты прямо как ребенок. До сих пор уверен, что безрассудство – то же самое, что героизм, а чтобы доказать свою храбрость, непременно надо рисковать жизнью. Оставаться в живых, чтобы сделать в этой жизни побольше хорошего… – у Грир перехватило горло, но она упрямо договорила, – это не трусость. Это работа.

Джоф выпрямился в кресле и посмотрел на нее очень серьезно. Грир и не думала, что он может выглядеть таким участливым. Похоже, он начал догадываться о тайне, которую она так старалась беречь.

– Эй, если посчитаешь нужным мне что-то рассказать… или если тебе просто захочется поговорить, не важно, – ты всегда можешь на меня рассчитывать, ты же понимаешь?

– Не о чем рассказывать.

На приборной панели замигал зеленый огонек – разрешение на стыковку получено.

– Давай займемся стыковкой, – сказала Грир, чтобы и самой переключиться, сосредоточившись на деле, и Джофа отвлечь.

Для этого задания они раздобыли настоящее старое корыто, такое потрепанное, что купить его стоило дешевле, чем арендовать корабль поприличнее. Грир считала, что старый истребитель разбился еще во времена Войн клонов и с тех пор его каждые несколько лет латали и перелатывали. Когда двое молодых пилотов летают на такой развалюхе, всем ясно, что эта парочка готова взяться за что угодно, лишь бы платили.

На Памарте они выдавали себя за пилотов в поисках работы. Теперь им нужно было найти работу, да не какую-нибудь, а ту, что приведет их на Сибенско.

Большинство космических станций представляли собой военные базы на внешних рубежах и служили в этом качестве десятилетиями. У некоторых планет были искусственные спутники гражданского назначения – обычно там предлагалось отдохнуть и насладиться видом планеты. Но эта станция, дрейфующая в глубоком космосе, была ни на что не похожа. Когда-то ее построили для добычи полезных ископаемых на астероидах, но шахтеры покинули станцию лет сто назад, а на их место пришли контрабандисты, работорговцы и прочие темные личности, благо станция плыла в пространстве вдали от обитаемых миров и их законов. О ее ремонте и модернизации заботились перевозчики спайса и опустившиеся пилоты, если им вдруг случалось заметить проблему и при этом у них были время, деньги и желание ею заняться.

Поэтому станция «Стальной оплот» выглядела так, будто вот-вот развалится.

Конический корпус состоял, казалось, из одних только заплат, сделанных из того, что под подвернулось под руку ремонтникам, так что его изначальный стальной блеск, давший имя станции, давно скрылся под напластованиями разнообразных тусклых металлов и сплавов и множества датчиков. Обычно датчики устанавливались внутри, но тут они торчали где попало. И хотя заплаты явно делались тяп-ляп и без оглядки на какую-либо согласованность с другими деталями, все сооружение, как ни странно, успешно работало.

«Только те, кому нечего терять, могут искать счастья в таком месте, – подумала Грир, направляя корабль на стыковку. – Все остальные предпочтут держаться подальше».

Джоф с сомнением разглядывал одну, особенно грубую, заплату в районе главного шлюза:

– А там точно можно дышать? Вон та штука выглядит так, будто отвалится в любую минуту, и тогда весь воздух тю-тю.

Грир пожала плечами:

– Пошли проверим.

Внутри «Стального оплота» царил хаос. Джоф и Грир быстро влились в поток спешащих куда-то представителей самых разных рас. Толпа состояла сплошь из торговцев и пилотов, некоторые лица были знакомы по плакатам «Разыскивается», и практически каждый выглядел опасным преступником. Вдоль коридоров громоздились самодельные лотки и киоски, где можно было купить все, от сублимированных сухих пайков для дальних перелетов до модных головных шарфов. Грир купила себе красный шарф и повязала на голову так, как это делали опытные пилоты, заодно спрятав под ним густые черные волосы. Хотя они с Джофом и оделись в неряшливые мешковатые комбинезоны, в здешней толпе они выглядели слишком уж прилично и аккуратно.

Джоф тоже понял, что они бросаются в глаза, и остановился у лотка поблизости, чтобы приобрести кожаный пояс для инструментов.

– Что бы, по-твоему, с нами тут сделали, если бы узнали, кто мы? – шепотом спросил он, застегивая пояс.

Грир долго разглядывала разношерстную и поголовно вооруженную толпу и наконец сказала:

– Знали бы – вышвырнули бы нас через ближайший шлюз.

Джоф кивком указал на ворота шлюза, видневшиеся дальше по коридору. Похоже, с тех пор как его последний раз открывали, ворота раз десять перекрашивали и покрывали эмалью.

– Хорошо, что почти все шлюзы, судя по виду, не работают.

Грир вздохнула:

– Ну, хоть в чем-то нам повезло.

Мимо прошествовала компания оттеганцев, окутанная запахом спайса. Группа людей с рыжими дредами торговалась с дроидом-продавцом из-за сварочного аппарата. Какая-то женщина из народа хассков, держа мохнатую руку на рукоятке бластера, напряженно заглядывала за каждый угол, прежде чем идти дальше.

– Эй, – шепнул Джоф, хлопнув Грир по плечу. – Погляди-ка.

Она проследила направление его взгляда. У дальнего изгиба коридора, между киосками, торгующими паленым кореллианским бренди, и непроницаемыми для сканеров контейнерами, примостился сувенирный лоток, где предлагались на продажу флаги, голокубы, талисманы, наклейки и прочее в том же духе.

И среди флагов, прямо посредине, красовалось имперское знамя.

На лотке обнаружились и другие сувениры для поклонников Империи: голограммы покровительственно улыбающегося Палпатина, скопированного с каких-то старых пропагандистских материалов, и наклейки с имперским гербом. Но они терялись среди прочего товара с изображениями героев комедийных сериалов или галактического фольклора, ярких абстрактных узоров и даже герба Новой Республики и Альянса Повстанцев. Грир попыталась найти объяснение:

– Это просто кич. Такие безделушки были у поколения наших родителей и их родителей, а теперь люди покупают их как бы шутки ради.

– Ну, не знаю. – Джоф покачал головой. – Это выглядит так, будто… будто Империя ни при чем. Словно той, настоящей Империи не было. По мне, так покупать такие штуки – значит не уважать пилотов-повстанцев. Они сражались со «Звездами Смерти» на истребителях типа X. А мы в благодарность делаем вид, будто Палпатин – просто страшила из детской сказки?

В большинстве миров, если пилоты хотят найти самый выгодный и при этом самый противозаконный фрахт, они отправляются в самую занюханную кантину. Но на «Стальном оплоте» кантины были чуть ли не единственным местом, где никто не искал работу. Тут только пили, танцевали и ухлестывали за представителями тех рас и полов, которых предпочитали. А за работой надо было идти наверх, в оконечность конуса, где имелось что-то вроде биржи заказов.

– Смотри в оба, – пробормотала Грир, когда они с Джофом вошли в зал.

На разнокалиберных электронных табло быстро пробегали бегущие строки с описанием заказа и уровнем оплаты. Строк были сотни. Пилоты топтались возле кнопочных пультов, установленных на возвышениях высотой по пояс. Грир уже видела нечто подобное на родной планете, в самых незаконопослушных ее уголках. Ее соотечественники-пилоты славились своей бесшабашностью, и в такие места обращались те, кому требовался какой-нибудь сорвиголова для опасной работы.

Джоф нахмурился:

– Они что, просто размещают тут объявления, даже не взглянув на пилотов? Это ведь деликатная работа вроде как, да? Такая, на которой попадаться нельзя.

– Точно. – Грир не сводила глаз с табло, стараясь читать одновременно как можно больше бегущих строк. – И попадаться за попыткой нанять для нее пилота тоже нельзя. Потому что вероятность, что дело незаконное, куда выше, чем утверждают слухи, которые они распустили на Памарте. На таких биржах весь риск ложится на пилота, а значит, именно тут предлагают все самое рискованное.

Другими словами, именно тут надо было искать фрахт, размещенный по заказу Арлиз Хадрассиан, Риннривина Ди и воинов-амаксинов.

ЖИВОЙ ГРУЗ НА НАЛ-ХАТТУ БЕЗ ВОПРОСОВ – это явно работорговец. Грир скривилась от отвращения.

200 КГ ГС С КЕРЕВ-ДОИ НА ТАТУИН – «ГС» наверняка означает «глиттерстим».

НАГРАДА ЗА ПОИМКУ ДОЛЖНИКА-КОНТРАБАНДИСТА ЖИВЫМ ИМЯ И СНИМКИ ТОЛЬКО ПОСЛЕ ПОДТВЕРЖДЕНИЯ ЗАКАЗА – так тут и охотники за головами пасутся? Грир передернуло.

Рука Джофа стрелой метнулась из-за ее спины и нажала кнопку на пульте. «Застолбленное» за ними объявление исчезло с табло и высветилось на пульте. Только тут Грир смогла прочитать: ПЕРЕВОЗКА МАТЧАСТИ С ДАКСАМА-4 НА СИБЕНСКО. МОЛЧАНИЕ ОБЯЗАТЕЛЬНО.

– А ты глазастый, – сказала она.

– Спасибо. – Джоф был очень доволен собой, хоть и пытался этого не показывать.

Зеленая подсветка пульта сменилась красной, а внизу экрана появилась строка: ПОДТВЕРДИТЬ СОГЛАСИЕ ИЛИ ОТКАЗАТЬСЯ.

Грир быстро нажала кнопку «подтвердить».

* * *

На вечерних дебатах популистов ораторы преимущественно винили в банкетном теракте министров-центристов весьма в резких выражениях и совершенно бездоказательно. Лея вернулась домой вся на нервах, с головной болью и твердым намерением ограничить нагрузку на оставшийся вечер теми усилиями, которые потребуются, чтобы доползти до кровати. Но едва она переоделась, легла в постель и собралась опустить голову на подушку, на коммуникаторе вспыхнул огонек входящего вызова.

Она подумала, что это может быть Хан, но сообщение оказалось зашифровано. Пришлось «разбудить» C-3PO, устроившегося на ночную подзарядку, и заставить переводить. Увидев расшифрованное сообщение, Лея сперва расстроилась: это оказалось вовсе не весточка от Хана. Но в следующее мгновение она забыла о разочаровании и усталости и пришла в восторг.

– О лучшем нельзя было и мечтать! – говорила она, в возбуждении расхаживая по гостиной; подол длинной ночной рубашки путался в ногах. – Вот оно, доказательство прямой связи между Даксамом-четыре и Сибенско!

– Да, ваше высочество. – C-3PO охотно играл роль благодарного слушателя. – Вы считаете, что госпожа Соннель и лейтенант Систрайкер взялись перевозить какой-то нелегальный груз?

– В заказе было сказано «матчасть». Это, как правило, означает оружие, взрывчатку, материалы и оборудование, необходимые для военных действий. – Лея остановилась и забарабанила пальцами по спинке дивана. – Существует вероятность, что сам груз полностью законный. Возможно, воины-амаксины нанимают корабли подобным образом только потому, что хотят сохранить в секрете сам факт перевозки. Но это не важно. Нам не нужно ловить их с поличным – по крайней мере, сейчас. Главное – пробраться на Сибенско, а этот фрахт как раз позволит нам сделать это.

– Прошу прощения, ваше высочество, но вы говорите так, будто… – C-3PO умолк, и в тишине Лея услышала жужжание его сервоприводов: дроид повернулся к ней. – Как будто вы намерены присоединиться к госпоже Соннель и лейтенанту Систрайкеру в путешествии на Сибенско.

Лея еще не задумывалась об этом. Не принимала решение и даже не сознавала, что тут есть что решать. Но программа дроида, созданная, чтобы анализировать человеческую речь, порой позволяла ему подмечать нюансы, ускользавшие от самой Леи.

– Наверное, так и есть, – медленно проговорила она. – Наверное, я полечу с ними.

– Но, принцесса Лея! – Голос C-3PO зазвенел от тревоги. – Вы не можете! Это предприятие будет очень опасным!

– C-3PO, ты работаешь со мной уже добрую четверть века. Ты хоть раз видел, чтобы я убегала от опасности?

– Пожалуй… нет. – Немного поразмыслив, дроид с надеждой добавил: – Но может быть, с годами вам удалось развить в себе инстинкт самосохранения?

Лея от души рассмеялась:

– И не мечтай!

C-3PO всегда становился очень сообразительным, когда хотел избежать неприятностей на свою металлическую голову.

– Если бы об этом узнал капитан Соло, он бы очень встревожился.

– Капитан Соло однажды затащил нас в пояс астероидов, помнишь? Уж кому-кому, но не ему читать нотации об осторожности. И вообще, я выше его по званию.

– Но вы не можете покинуть Хосниан-Прайм в такой момент, учитывая нынешнюю политическую ситуацию! О вашей кандидатуре будет официально объявлено в течение нескольких недель. Чрезвычайно важно, чтобы после этого объявления вы постоянно присутствовали в Галактическом сенате. Кроме того, вам, вероятно, придется посетить в ходе кампании другие миры.

Тут он был прав. Как только Лея станет официальным кандидатом, свободного времени у нее станет мало, и чем дальше, тем меньше она сможет им распоряжаться. Ей придется выступать перед избирателями по всей Галактике, от Ядра до региона Экспансии. Давать интервью для прессы. Грир составит расписание голотрансляций, в которых Лея будет объяснять миру свою политическую программу. Но главное, очень важно постоянно выступать в сенате, чтобы показать свою активность и заинтересованность в делах Галактики.

Иными словами, когда Лею выдвинут кандидатом, у нее не останется времени больше ни на что, а уж на тайные расследования с целью разрушить чуть ли не самый крупный спайсовый картель в Галактике и подавно.

Она закрыла глаза и глубоко вздохнула:

– Ты прав. Когда начнется предвыборная кампания и борьба за пост Первого сенатора, у меня не будет на это времени.

C-3PO прямо просиял:

– Рад, что оказался полезным…

– А значит, мы должны попасть на Сибенско до того, как будет объявлена моя кандидатура.

– О нет! – простонал дроид. – Нижайше прошу простить меня, ваше высочество, но вам не кажется, что ваши частые отлучки могут сказаться на репутации в сенате? Кто-то может подумать, что вы проявляете равнодушие к работе. Очень важно появляться на заседаниях, принимать участие во встречах…

Лея покачала головой:

– Я служу обществу с четырнадцати лет. Если кто-то после этого еще подозревает меня в «равнодушии», то он просто непроходимый дурак, и мне все равно, что он думает.

– Конечно, ваше высочество.

– Так что решено: я лечу на Сибенско.

C-3PO снова надолго умолк, потом спросил:

– Но это же опасно, не правда ли?

– Еще как опасно. – Лея, широко улыбнувшись, плюхнулась на диван. – Будь добр, дай мое расписание встреч на ближайшие недели. Хочу наметить самое удобное время.

Ковыляя к информационному терминалу, C-3PO с тоской сказал:

– Иногда мне хочется снова вернуться к программированию двоичных погрузчиков.

* * *

Хотя он и чувствовал себя вполне уверенно в поединке на Даксаме-4, этот бой напомнил Рэнсольму о необходимости поддерживать форму. Раз уж навыки рукопашного боя по-прежнему необходимы ему даже теперь, когда он стал сенатором, расслабляться нельзя.

Он замер неподвижно посреди сверкающего белизной зала, в боевой стойке, с посохом. Его серый облегающий тренировочный костюм уже давно был мокрым от пота, но останавливаться Рэнсольм не собирался. Большинство людей не считают нужным учиться владению холодным оружием. И погибают, когда заканчиваются заряды в бластере. Рэнсольм понимал, что должен уметь защитить себя в любой ситуации, используя то оружие, которое будет под рукой. А под рукой может оказаться как последняя модель виброклинка, так и простая палка.

Проекторы в углах тренажерного зала ожили, и перед Рэнсольмом соткался иллюзорный противник – мандалорец с бластером на изготовку. Рэнсольм мгновенно прыгнул вперед и ударил посохом по дулу бластера. Голограммы разрядов прожужжали у него над головой. Программа пыталась сопротивляться: мандалорец отступил и пригнулся перед новой атакой. Но Рэнсольм был к этому готов и со всей силы ткнул посохом в голову противника, прежде чем тот успел выстрелить. Голограмма замерцала и погасла.

Рэнсольм улыбнулся. Он снова победил.

После еще нескольких поединков мышцы взмолились о пощаде, а желудок потребовал еды, и Рэнсольм отправился домой. Воспользовавшись монорельсом, он вскоре переступил порог своей квартиры, обставленной по сенаторским меркам на удивление скромно. Но какой смысл тратить деньги на помещение, куда приходишь только поспать? Квартирка была маленькая, холостяцкая, отделанная в серых и оранжевых тонах, – это сочетание настолько вошло в моду, что стало стандартно-безликим. Мебель тоже была стандартной и продавалась вместе с жильем. Убрав посох в шкаф со снаряжением, Рэнсольм вытер потные волосы и, перекинув полотенце через плечо, отправился на кухню поискать чего-нибудь съестного.

На коммуникаторе замигал входящий вызов. Рэнсольм быстро подошел и нажал кнопку, принимая его. Посреди его гостиной возникло голографическое изображение принцессы Леи.

– Лея? – Он улыбнулся и устало плюхнулся на диван, раскинув по спинке ноющие после тренировки руки. – Чему обязан такой честью? Для дружеских визитов немного поздно.

Уголки ее рта были чуть приподняты, хотя лицо оставалось серьезным, – принцесса явно с трудом сдерживала желание сообщить хорошую новость.

– А что ты скажешь, если я приглашу тебя посетить Сибенско? Это будет достаточно дружеский визит?

– Не может быть! – ахнул он. – Как Грир с Джофом удалось провернуть такое?

– Они отправились куда нужно и взяли фрахт. Им предстоит перевозить «матчасть». График достаточно свободный, но надолго откладывать нельзя.

– С ума сойти.

– Я лечу с ними. – Принцесса усмехнулась, уже не скрывая предвкушения.

Только тут он заметил, что она вышла на связь прямо в халате, накинутом поверх ночной рубашки. Что бы подумали сплетники, если бы узнали, что они с Леей беседуют поздно вечером в настолько неформальных нарядах? Но сплетники – глупцы, а Рэнсольм ценил непосредственность в их отношениях. Лее так не терпелось поделиться с ним новостью, что она не стала откладывать ради того, чтобы переодеться.

В первый момент он заразился ее энтузиазмом, но потом Рэнсольма охватили сомнения.

– Прости, что напоминаю, Лея, но на Бастазе у нас были все полномочия, предоставленные сенатом. Наши действия на Рилоте, Малом Харлофе и Даксаме-четыре были либо санкционированы сенатом либо за пределами должностных обязанностей, но все же строго в рамках закона.

– Верно. – Лея выразительно пожала плечами. – Нет ничего незаконного в том, чтобы пригласить гостя в ресторан. Нет ничего незаконного в том, чтобы приобрести шлем императорского гвардейца.

Рэнсольм пристально посмотрел на нее:

– Однако использовать пилотов и корабли Новой Республики для перевозки груза, который может оказаться нелегальным, – совсем другое дело. Тем более что лететь придется, как я понимаю, по фальшивым документам. Боюсь, эти действия выходят далеко за пределы сенаторских полномочий.

– И это верно, – безмятежно согласилась Лея.

– И пожалуй, я должен напомнить, что такое предприятие, без сомнения, очень опасно.

– Не стану спорить.

Рэнсольм наклонился ближе к коммуникатору:

– Я хочу участвовать.

Улыбка Леи была такой ослепительной, что могла бы разогнать ночную тьму.

– Знаешь, я почему-то подозревала, что именно так ты и скажешь.

– Ты знаешь меня как облупленного.

Она снова сделалась серьезной:

– Знаешь, если бы ты сам не предложил, мне пришлось бы просить тебя лететь с нами. Только представь, что было бы, если бы я отправилась одна, нарушив букву закона, и вернулась бы с доказательствами, что среди центристских миров обосновались заговорщики? Мой доклад в сенате просто освистали бы. Но если мы отправимся на Сибенско вместе, найдем доказательства заговора и вместе представим их в сенате – будет хотя бы шанс, что нас выслушают.

– Выслушают, – сказал Рэнсольм. – Я уверен.

Лея выгнула бровь:

– Мне бы твою веру в здравомыслие Галактического сената.

Удивительное дело, в юности она была идеалистом и революционером, а теперь порой в ее словах звучала лишь безнадежность. Возможно, четверть века в политике кого угодно сделают скептиком. По крайней мере, в политике, как ее понимали в Новой Республике до сих пор.

Рэнсольм был полон решимости все изменить.