Текст книги "Потерянные Звёзды"

Автор книги: Клаудия Грэй

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 24 страниц)

Тысячи воспоминаний о подруге мерцали в памяти Сиены подобно свечам: случаи, когда они допоздна смеялись и болтали, валяясь в кроватях, как Джуд бросилась защищать Сиену, обвиненную в саботаже лазерной пушки Тей-на, а затем успокоила ее после ссоры с ним и даже неожиданно светская Джуд на приеме в честь выпуска. Одна из лучших подруг, что когда-либо были у Сиены или могли бы быть, погибла. Взорвана и развеяна на атомы.

Берисс извинилась, присоединившись к Сиене:

– Повелитель Вейдер производит подавляющее впечатление, когда видишь его впервые.

– Да, – тихо отозвалась девушка.

– Я не уверена, что могу такое выдержать. Это не значит, что тебе легче. К сожалению. – Берисс прислонилась к стене, как марионетка, которой обрезали веревочки. – Знаю, что он просто носит костюм жизнеобеспечения, и глупо бояться тех, у кого иные потребности, так ведь? Но этот респиратор…

– Он может слышать нас прямо сейчас, – заметила Сиена.

Берисс замолчала.

* * *

Когда они вернулись на «Опустошитель», Сиена с радостью освободилась наконец от дежурства. Она пошла на палубу, где располагались каюты ее экипажа, зашла в душевую, провела несколько минут, рыдая в полотенце. Потом взяла себя в руки и вернулась к своей комнате. Увидев младшего офицера на пути к вспомогательному мостику, Сиена остановилась:

– Нэш?

Нэш Виндрайдер кивнул. Он по-прежнему двигался медленно, словно лунатик, но его форма была безупречна, а голос – спокоен.

– Нужны все руки.

– Ты уверен, что готов?

– Я должен, – сказал он просто.

Девушка положила руку на плечо друга:

– Как ты? Тебе через многое пришлось пройти.

Как мало значили ее слова. Вся его планета была разрушена в надежде, что это положит конец войне, и эти надежды оказались тщетными. Нэш наверняка глубоко опустошен.

– Империя – это все, что у меня осталось, – глухо отозвался парень. – Мне нужно быть полезным. Я хочу служить.

Сиена все еще сомневалась, что Нэш сможет справиться, но решила не терзать его. Он заслуживал шанс.

– Хорошо. Я провожу тебя.

Нэш молча кивнул. Его молчание, возможно, стало безмолвным признанием того, что парень балансировал на грани психологического срыва.

Сиена заметила, что он подстригся; длинная коса, все время учебы в Академии красовавшаяся на его затылке, была начисто обрезана. Может быть, такая прическа что-то значила на Алдераане или такая перемена была символичной лично для Нэша – своего рода прощание? Сиена решила, что лучше не спрашивать.

Коридоры «Опустошителя» оказались устрашающе безмолвными: всего несколько дроидов-курьеров и несколько солдат прошагали по металлической сетке, служившей полом. Без привычной суеты немногие звуки усиливались, производя странный эффект: гулкое эхо шагов, даже слабый шорох вентиляционной системы корабля. Несмотря на страдание и ярость, Сиена поняла, что глубоко внутри у нее зародилось слабое чувство утешения.

«Звезда Смерти» никогда не уничтожит еще один мир.

Сиена всегда будет оплакивать Джуд и других, что погибли на борту «Звезды Смерти», всегда будет относиться к этому взрыву как к акту террора. Тем не менее девушка нашла своеобразное утешение в том, что ни один другой мир не разделит судьбу Алдераана. Разрушение планеты стало последней отчаянной попыткой Императора закончить кровавую войну еще до начала; эти усилия не увенчались успехом. Война началась. Последующее опустошение наверняка будет страшным; Сиена ожидала постоянных боевых вылетов. Ей придется убивать и рисковать быть убитой.

Но такова война. И она готова к бою. Такое Сиена могла принять.

Когда они почти дошли до вспомогательного мостика, Нэш заговорил:

– Сиена?

– Тебя подменить на эту смену? – Несмотря на усталость, девушка собиралась отработать ближайшие несколько часов вместо Нэша, если ему это поможет.

– Нет. Просто до того, как выйти из каюты, я думал о Тейне. Хотел поговорить с ним. Поэтому искал информацию о корабле с Дантуина. – Нэш помедлил, прежде чем закончить: – Они получили приказ вернуться на «Звезду Смерти».

Кровь застыла в жилах. Сиена замерла в коридоре, не в состоянии сделать еще один шаг. Она с трудом вдохнула:

– И Тейн?

– Наверняка был на борту. Не знаешь, прилетели они до взрыва?

– Нет.

Все это время Сиена держалась только на надежде скоро поговорить обо всем с Тейном, напоминая себе о том, что, по крайней мере, ее лучший друг спасся.

Но что, если он не выжил? Что делать, если Тейн тоже погиб?

* * *

Прошла почти неделя – самая долгая и мучительная в его жизни, пока корабль Тейна не получил новых четких приказов. Его судно, транспорт на воздушной подушке, не было загружено достаточным количеством провизии, так что солдатам пришлось реквизировать продовольствие в ближайшем городе. Хотя на корабле были койки, предназначались они больше для чрезвычайных ситуаций и размещения раненых, чем для нормального сна. Поэтому Тейн и другие предпочли занять койки на базе, оставленной повстанцами.

Это было странно – лежать на кровати противника, разглядывать нарисованный грубый силуэт Х-истребителя на стене и знать, что именно Х-истребитель, возможно, стал орудием, уничтожившим «Звезду Смерти». И может быть, Сиену вместе с ней.

Тейну стоило вернуться на корабль в полной экипировке, с бластером в руках. Нет ничего хуже незнания, сказал он себе. Когда они свяжутся с Имперским Флотом, он наконец выяснит наверняка, что же случилось со всеми его друзьями.

Но когда он пытался представить, что будет делать, если ему сообщат о гибели Сиены, разум словно отказывался заглядывать за пределы этой точки.

– Кайрелл, – произнес коммандер, когда они готовились переходить на световую скорость, – ты ведь отправлял семье сообщение с подтверждением того, что жив? Вижу, что отправлял, но мы не получили никаких ответов.

– И вряд ли получите, – сказал Тейн без особых эмоций. Он не думал, что его семья на самом деле хотела его смерти, хотя, может быть, Дальвен не возражал бы, но жизнь младшего сына не интересовала Кайреллов настолько, чтобы обременять себя ответом на сообщение.

«Что я вообще сделал им, кроме того, что родился?» – подумал он.

Тем не менее эти размышления породили желание поговорить с Сиеной, единственным человеком, который действительно понимал, насколько отвратной была его семья. Комок страха в животе стал тяжелее, и Тейн не проронил ни слова на обратном пути навстречу флоту.

Когда транспорт вышел из гиперпространства, люди зашумели и кто-то даже удивленно присвистнул. Здесь оказалось больше кораблей, чем Тейн когда-либо видел в одном месте, даже на Корусанте. ИСИД роились, как мошкара, вокруг каждого крупного судна. Бесчисленные корабли и мелкие суда выстроились в грубые подобия формирований возле дюжины звездных разрушителей, очевидно сформировавших новое ядро Имперского Звездного Флота.

Был ли среди них «Опустошитель»? Снаружи корабли были идентичны, словно ломти одного пирога.

Когда транспортник Тейна сел на палубу, коммандер отдал новые приказы:

– NO-781, немедленно явиться на звездный разрушитель «Гаситель», к лейтенанту-коммандеру Черику. NY-112, тот же приказ. АВ-457…

Тейн поднял голову.

– Перейдешь на десантный корабль «Сторожевая Башня» для перегруппировки и отправки на Керев-Дои.

Его направляют на спайсовый мир? Приказ звучал абсурдно, и Тейну понадобилось время, чтобы все осмыслить. Там, где товаром был спайс, финансы уходили в тень. Если хотите спрятать деньги – огромные суммы, такие, на которые можно содержать целую армию мятежников, – Керев-Дои был одним из очень немногих мест в Галактике, идеально подходящих для этих целей. Войска отправляли, чтобы встряхнуть этот гадюшник, может быть, сократить финансирование повстанцев. Идея разумная. Тем не менее Тейн поймал себя на неожиданной мысли о Керев-Дои. В мирах спайса было множество торговых судов, как легальных, так и контрабандных.

Даже законопослушные корабли не вели там аккуратных записей о поездках. Любой сборник приключенческих рассказов или голо о беглецах из дома рассказывали о каком-нибудь из миров спайса, изобилуя красочными описаниями экзотических судов и торговцев, которые могли кого угодно отвлечь от жизни, известной ранее.

Керев-Дои был местом, где можно затеряться.

Тейн сосредоточился. Это не значило, что он действительно планировал покинуть Имперский Флот, по крайней мере сейчас. Не раньше, чем узнает, что стало с Сиеной, Нэшем и остальными. И может быть, никогда. Но он, возможно… обдумывал идею. Привыкал к ней.

Если Сиена погибла, то что остается ему? Ничего.

– Сэр? – обратился он к коммандеру, явно недовольному таким вмешательством. – Как называется этот звездный разрушитель?

– Какое это имеет значение, лейтенант Кайрелл?

– Это важно для меня, сэр.

Его коммандер явно не был впечатлен такой настойчивостью.

– Ты отправишься на «Опустошитель». Если не появишься на «Сторожевой Башне» в течение часа, вылетишь из флота.

«Опустошитель». Тейн выдохнул. Хорошо, Сиена, возможно, в порядке. Все это время она была в целости и сохранности на своем корабле.

Если только не осталась на «Звезде Смерти» по какому-нибудь приказу – к примеру, навещала Джуд, и «Опустошитель» улетел раньше, чем она успела вернуться…

Коммуникатор на запястье сообщил ему, где найти «Сторожевую Башню». Судя по всему, времени было не так уж много, но достаточно, чтобы отправить сообщение. Даже если система скажет ему, что девушка на дежурстве, это станет доказательством того, что она жива. Как он мог сесть на другой корабль и улететь с «Опустошителя», не узнав?

– Тейн!

Он обернулся и увидел Сиену на полпути через переполненный отсек, и в этот момент панцирь вокруг, о существовании которого он не подозревал, вдруг пошел трещинами и осыпался. Он забыл о Керев-Дои, о бегстве. Невозможно было думать ни о чем, кроме как о девушке перед ним, живой.

– Сиена!

Все, что имело значение, – это протолкнуться сквозь толпу, распихивая штурмовиков и офицеров, чтобы добраться до нее.

* * *

Сиена обняла Тейна за шею, и он обхватил ее так крепко, что у нее перехватило дыхание. Ее это не беспокоило, не сейчас.

– Ты жив, – выдохнула она срывающимся голосом. – Ты жив. Мы не знали, вернулся ли ваш корабль на «Звезду Смерти»…

– Я не знал, вернулся ли «Опустошитель», и никто не знает, какого черта происходит…

– Это так ужасно…

– А ты?..

Они остановились, пытаясь говорить одновременно, и просто рассмеялись, от чистой радости. Сиена, запрокинув голову, смотрела на Тейна и видела мужчину, в которого он превратился. Которого она в некотором смысле только начинала узнавать, но который уже стал такой же ее частью, как собственные кости и кровь.

– Я должен быть на «Сторожевой Башне» в течение часа, – сказал Тейн. – Ты свободна?

Она едва не застонала. Было уже поздно искать замену, но она вдруг заметила Берисс, жестами сигнализирующей «Иди! Я поняла!». Сиена повернулась к Тейну:

– У меня есть несколько минут.

Они пробились через оживленный стыковочный отсек в боковой коридор, ведущий в зону отдыха, сейчас пустую. Хотя совсем рядом не стихали голоса и шум, они могли побыть почти одни.

– Ты в порядке? – Тейн отвел со щеки девушки выбившийся завиток, взяв ее лицо в руки.

Сиена знала, что он говорил не о боевых ранениях.

– Нэш Виндрайдер в безопасности, хотя гибель Алдераана… – Ей трудно было даже произнести название этой планеты. Тейн тоже вздрогнул, услышав его. – Но он все же на дежурстве. А Джуд погибла на «Звезде Смерти».

– Мне очень жаль. – Парень притянул Сиену к себе, и она положила голову ему на грудь.

Они никогда не касались друг друга вот так; и Тейн так же ярко осознал это, как и она. И все же обнимать его, оставаться в его объятиях казалось естественным. Правильным.

– Я действительно думала, что потеряла тебя, – прошептала она. – Все остальное я могла выдержать, потому что должна была. Но, поняв, что ты, возможно, убит, я знала, что не смогу пройти через это. Никогда.

Сиена ожидала, что он скажет что-нибудь вроде: «Конечно, смогла бы; ты же сильная» или «Не беспокойся обо мне». Вместо этого Тейн крепче сжал ее в объятиях:

– Целую неделю я не знал, жива ты или нет. Империя перевернулась с ног на голову, и мы готовимся к войне, и ничто из этого ничего не значит. Я мог думать лишь о тебе.

Сиена поднялась на цыпочках, чтобы обнять его покрепче. Пальцы Тейна скользнули по ее подбородку, когда он коснулся губами ее лба, затем поднял ее лицо к себе. Но именно Сиена прижалась губами к его губам в их первом поцелуе.

«Ох, – подумала она, когда поцелуй закончился. – Он не просто мой друг или возлюбленный. Он сразу оба. И всегда был, с самого начала».

Это не было началом чего-то, это было открытие, признание того, что существовало между ними в течение очень долгого времени.

Когда они отодвинулись друг от друга, Тейн сделал глубокий вдох:

– Это было… очень…

– Да.

Оба рассмеялись, на этот раз мягче, и он вновь поцеловал ее в лоб.

Девушка скользнула ладонями по его плечам, чтобы взять его руки в свои. От неровной улыбки Тейна Сиена словно таяла внутри. Почему это не произошло в момент, когда они могли действительно остаться в одиночестве?

Но у них было всего несколько украденных минут в шумном стыковочном отсеке, и она не собиралась тратить их впустую.

– Послушай, – сказала Сиена. – Как бы безумно это ни звучало, мы снова будем вместе. Не знаю, где и когда, но это произойдет.

– Будем, – просиял он. – Я найду тебя, несмотря ни на что.

Странный был способ назначить свидание. Оправившись от нынешней сумятицы, имперские приказы смогут соединить их двоих в любое время. Но Сиену это не волновало. Она была слишком взволнована и уже тосковала по следующей встрече еще до того, как они успели попрощаться.

– Как я могу скучать по тебе, если ты еще здесь?

– Потому что я по тебе уже скучаю. Но это не навсегда. Даже ненадолго.

Тейн снова поцеловал ее, и после нескольких дней, проведенных в кошмаре потерь, горя и ужаса, Сиена позволила себе мгновения незамутненного счастья.

Затем она пошла с Тейном к его кораблю, поцеловала его еще раз на трапе, под свист офицеров, и наконец побежала со всех ног на дежурство.

Когда Сиена добралась до своего пульта, Берисс отступила в сторону, с поклоном, словно официант, принесший десерт.

– Я у тебя в долгу.

– И довольно большом, – ответила Берисс.

Сиена покосилась на подругу; девушки улыбнулись безумию всего происходящего. Удивительно, как в таких ситуациях можно всего за пару дней стать хорошими подругами. Сиена вернулась к работе, но на один из экранов вывела камеру стыковочного отсека, чтобы видеть, как отстыковалась «Сторожевая Башня» и отправилась в бесконечное пространство, унося на борту Тейна.

ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ

В приключенческих историях и залихватских голосериях, которые Тейн смотрел в детстве, миры спайса были экзотическими землями, населенными красивыми танцовщицами, остроумными бандитами и отважными пилотами, летавшими на форсированных кораблях, удирая от недобрых служителей закона Старой Республики.

Все истории утверждали, что перевозившие спайс контрабандисты только и ждали того дня, когда смогут честно торговать своим товаром, и что Империя освободила миры спайса от их опасного, хоть и красочного, прошлого. Тейн больше не верил в то, что Империя кого-то спасала, и понимал, что все сведения почерпнул из рассказов для детей. Романтика миров спайса умерла ровно в тот момент, когда он ступил на Керев-Дои.

Он не знал, чего ожидал, но точно не этого.

Розовые небеса Керев-Дои больше не простирались над бескрайними открытыми пространствами; они потемнели и нависали над мрачным, унылым населением. Люди не носили модные наряды и безделушки; они кутались в тяжелые плащи и говорили немного и как можно тише. Доминировали в пейзаже плантации спайса. Все на планете, что выходило за рамки обыденного, сильно удручало.

«Ладно, детские рассказы не оправдались, – прямо сказал себе Тейн. – Смирись. Это реальность».

Служба переносилась бы легче, если бы у него было много работы на Керев-Дои. Но роль «Сторожевой Башни» заключалась прежде всего в переправке официальных лиц, курировавших коррумпированную банковскую систему планеты, и в демонстрации силы. Так что задачи Тейна ограничивались ежедневным выводом ИСИД и низкими полетами над областями, которым требовалось напоминать о власти и мощи Империи.

Когда-то ему казалось смешным, как люди съеживались и разбегались, когда он пролетал над головами. После Алдераана вид жителей, пугающихся Империи, уже не вызывал смеха.

Как-то свободной ночью он зашел в «Голубой конвор», местный ночной клуб, известный по многим голограммам. Именно там собирались герои и героини, встречались друг с другом, обменивались многозначительными взглядами над напитками, искрившимися в лучах света, и строили планы, приносившие им невообразимые богатства. Тейн возлагал мало надежд на это место; в худшем случае оно будет таким же обшарпанным и захудалым, как почти все, что он уже видел на Керев-Дои. В лучшем случае бар окажется ловушкой для туристов.

Но каким-то образом «Голубой конвор» оказался похож на то, что рисовал себе Тейн. Атмосфера была сдержанной (чему способствовал новый закон, согласно которому только имперские офицеры могли проносить с собой бластеры). Низкие диваны украсили ярко-оранжевыми и красно-розовыми подушками, а с потолка свисали пышные растения. Парящие дроиды-подсвечники освещали лишь пространство вокруг себя, оставляя достаточно укромных местечек. Музыка была отличная: низкие знойные ритмы, которые парень с длинным хоботом наигрывал на круговой клавиатуре. Напиток Тейну подали в высоком стакане, и он оказался достаточно крепким, чтобы успокаивать.

«Расскажу об этом Сиене в следующем сообщении, – подумал он. – Ей тоже нравились те голо. Она обрадуется, что, по крайней мере, хоть что-то на Керев-Дои выглядит именно так, как мы себе представляли».

Тейн почувствовал, что улыбается, и попытался остановиться, но не смог. Сама мысль о Сиене заставляла его мысленно петь от восторга.

С того дня на Небесных Кольцах, когда впервые пришло понимание новых возможностей в отношениях с Сиеной, Тейн сопротивлялся им. Даже когда он не злился на девушку из-за того треклятого инцидента с лазерной пушкой, он боялся того, что могло случиться, если отношения между ними изменятся.

Но они не изменились. Это и было самым удивительным. Их преданность друг другу всегда было трудно описать словами. Тейну казалось, что они просто признали то, что было правдой с самого начала.

И Сиена тоже хотела бы оставить Имперский Звездный Флот.

Конечно, иначе и быть не могло. Вся сущность Сиены определялась ее честью, а в том, что Империя сотворила с Алдерааном, никакой чести не было. Повстанческий Альянс явно был не лучше; он взорвал «Звезду Смерти» с почти двумя миллионами людей на борту. Но одно неверное деяние не извиняет другое. Сиена, вероятно, подумала об отказе от должности даже раньше его.

Тейн вновь воспроизвел в памяти те невероятные минуты, когда в первый и единственный раз обнимал и целовал Сиену. Она сказала: «Мы снова будем вместе. Не знаю, где и когда».

Она бы не сказала так, если бы думала, что они оба останутся в Имперском Флоте, где можно найти друг друга через любую базу данных. Конечно, она тоже хотела уйти.

Но хотеть и выбраться – разные вещи. Что ему делать в случае бегства? Он сразу же станет преступником в розыске. Может, не самым разыскиваемым, учитывая более опасную угрозу в виде повстанцев, но все равно будет брошен на гауптвахту сразу же, как только любой имперский офицер выполнит сканирование и поймет, что он дезертир. К тому же Сиене будет невероятно трудно нарушить свое обещание служить Империи. Она верила в клятвы и свято их чтила. Что произойдет, когда клятвы придут в противоречие с ее честью?

«Думаю, мы должны подождать, – подумал он устало. – Выдержать пять лет. Постараться на какое-то время получить назначение на одну станцию или корабль. Может быть, уничтожить это проклятое Восстание и отомстить за Джуд, прежде чем долг будет исполнен. Тогда мы сможем уйти в отставку».

А потом… Тейн не знал. Они не вернутся на Джелукан, это точно. Но Галактика большая. Возможности бесконечны. Все, что им нужно было сделать, – это отыскать свое общее будущее.

Он потягивал напиток и думал об этой ночи как о сцене из голограммы. Тейн был бы самодовольным спайсовым пиратом, сплошная независимость и очарование. Сиена могла бы прийти к нему в образе одной из тех классических роковых красоток – в облегающем платье винного цвета – и шепотом сообщить ему, что ей нужна помощь человека, который ничего не боится.

«Это я», – мысленно прошептал Тейн Сиене. Он представил, как вновь целует ее, и мечта была с ним, пока он платил за напиток, выходил из клуба и возвращался к своей постели.

* * *

Пятилетний план Тейна провалился уже через восемь дней во время облета над провинцией Нижнего моря.

Он произвел несколько драматически показательных полетов, для пущего эффекта – на минимальных высотах. Характерный визг ИСИД эхом разносился в каньонах. Услышав этот звук, никто не усомнился бы в том, что Империя остается сильна и вездесуща по всей Галактике. К моменту посадки для встречи с местным гарнизоном и обеда Тейн был вполне доволен собой.

Но пока он шел к местному штабу, его улыбка исчезла.

Вдоль тропы, ведущей вверх от разлома шахты, плелась цепочка рабочих. В большинстве спайсовых шахт, виденных Тейном до сих пор, основной рабочей силой служили дроиды и более простые механизмы. Однако здесь шахтерами оказались живые существа. Он даже узнал расу: бледные рептилоиды, называемые бодач'и. Их планета постоянно сопротивлялась имперским законам. Об этом знали все, так как этот народ не скрывал неповиновения. Но несколькими месяцами ранее было объявлено, что власти восстановили порядок и ввели новые санкции.

Тейн считал, что «санкции» означали штрафы или торговые поборы, понятия не имея, что речь шла о рабстве.

Все бодач'и шли в специальных ошейниках и браслетах. Мало того что сами по себе эти путы были тяжелыми и громоздкими, так еще и любое отклонение от маршрута или поставленной задачи каралось ударом электрического тока или вонзавшимися в плоть металлическими шпорами.

«Я думал, эти оковы предназначены для отъявленных преступников, а не для… обычных людей», – сказал себе ошеломленный Тейн, медленно бредя вдоль границы имперского форпоста. За его пределами рептилоиды тащились под грузом, не имея возможности остановиться и передохнуть. Их контролировали имперские штурмовики, стоявшие на расстоянии друг от друга вдоль казавшейся бесконечной линии. Несколько горожан наблюдали за зрелищем со страхом или полной апатией. Тейн не смог бы объяснить разницу.

К горлу подступила тошнота, когда он увидел, как один из бодач'и воспротивился. Большинство из них вообще не подходили для такой работы. Здесь были и детеныши-бодач'и, едва ли достаточно взрослые, чтобы нести тяжелый груз. Были и старики весьма почтенного возраста.

Это было неправильно. Хуже, чем неправильно, – это было зло. Если бодач'и бросили вызов Императору, стоило применить санкции, но не творить такое. Ничто не может оправдать подобное наказание целой расы.

Обращение в рабство.

«Почему никто не поможет этим людям?» – подумал Тейн, кинув взгляд на пустые лица местных жителей. Оковы можно снять ночью, сбежавших спрятать…

И тогда он вдруг понял.

Никто не помогал бодач'и, потому что все эти люди боялись Империи. И когда Тейн пролетал в небе, демонстрируя истребитель СИД и оглушая планету визгом двигателей, он заставлял людей страшиться еще больше.

Сокрушительный вес этой истины обрушился на него, и на мгновение Тейн думал, что едва ли сможет дышать.

Один из местных детей начал издеваться над бодач'и:

– Вот что вы получили! Думали, сможете нажать на Императора? Получайте!

Один из штурмовиков одобрительно кивнул и потрепал ребенка по голове.

Этому мальчику было не более семи или восьми лет, совсем как Тейну, когда он решил присоединиться к Имперскому Флоту. Так вот как зло увеличивает себя: оно укореняется в юных и вырастает вместе с ними. Каждое поколение обеспечивает новый виток злодеяний.

«Мы учим детей одобрять рабство. Учим их тому, что жестокость может быть добродетелью».

Но худшее заключалось в том, что Тейн сам был таким малышом. Он сидел в пилотском кресле челнока и гордился этим. Чувствовал себя значительным. Все потому, что однажды он мог стать частью Империи. Он пошел по пути, который вывел оттуда, но куда он его привел? Теперь Тейн водил корабли лишь для того, чтобы пугать людей во имя Империи, терроризировавшей Галактику. Если бы он мог вернуться, нашел бы силы выбрать другой путь?

«А есть у меня силы сделать это сейчас?»

Другой штурмовик ударил бодач'и, который качнулся в сторону. Тот потерял много чешуи, и хвост тащился по песку, несмотря на то что каменистая поверхность, должно быть, оставляла на нем множество порезов и ушибов. Слабость существа пронзила Тейна болью, особенно сильной еще и потому, что он ничего не мог сделать. Абсолютно ничего. Не против целого гарнизона штурмовиков. Он мог только стоять, смотреть и осознавать свою роль в совершаемом зле.

* * *

В ту ночь он заплатил непомерную цену, чтобы купить сообщение в голосети. Если Сиена не получит сигнал вовремя или будет слишком занята, он просто попробует еще раз на следующий день, но, к облегчению Тейна, девушка ответила почти немедленно. Он сел к темному голоэкрану, чувствуя теплые лучи света, сканировавшие его лицо и тело…

…и перед ним материализовалась Сиена.

Ее голограмма оказалась почти в натуральную величину. Мягкий синий свет поймал каждый локон полураспущенных, ниспадавших на спину волос, ее полные губы, улыбку.

– Получилось неожиданно, – сказала она. Голос лишь слегка размывался передачей. Девушка оставалась в форменных брюках, но в майке, обнажавшей руки и плечи. – Не могу поверить, что ты прыгнул в голосеть, но я так рада, что ты это сделал! Так здорово тебя видеть.

– Еще лучше видеть тебя. – Облик Сиены действовал на него ничуть не менее бодряще с того момента, как он увидел ее на «Опустошителе». Тейн до сих пор не мог прийти в себя от благодарности за то, что она осталась жива. – Нужно поговорить. Я ведь тебя не разбудил?

– Нет. Моя смена только что закончилась, а соседка еще не вернулась.

Слово показалось ему странным.

– Соседка? Жилье пополам?

Улыбка Сиены засветилась с темного экрана.

– Ты говоришь с лейтенантом-коммандером Ри, со вчерашнего дня.

– Как здорово. – Как бы мало сейчас его ни заботило продвижение по службе, Тейн понимал его ценность для Сиены. Это служило доказательством того, что она выполняла долг, причем блестяще. – Хотя неудивительно. Не для кого-то столь прекрасного, как ты.

Но Сиена поникла:

– Дело не только в моей службе. Даже в основном не в ней. Я получила звание, потому что Империя потеряла много людей на «Звезде Смерти».

Конечно. На станции было много высших должностных лиц флота и их штабов. Теперь на самом верху образовался вакуум власти.

– Все изменилось, – осторожно сказал он.

Сиена кивнула. Одна бретелька соскользнула с плеча, и иллюзия голограммы была настолько сильной, что Тей-ну захотелось наклониться и поправить бретельку или, может быть, опустить вторую. Но он должен был оставаться сосредоточенным. Должен был думать. Сообщения по голосети прямо не контролировались, но были программы, проверявшие наличие подозрительных слов или фраз.

Потому Тейн не мог прямо сказать то, что думал. И Сиена не могла. Но возможно, они могли бы друг друга понять.

* * *

Сиена сидела на краю койки, впившись в голограмму Тейна перед собой. В темноте она почти представила, что он действительно был рядом.

– Ты в порядке? – спросила она, говоря как можно тише прямо в голоприемник. – Как же я счастлива, что говорю с тобой. Знаю, ты бы так не удивил меня без причины.

Лицо Тейна передавалось в золотистом свете, лишь чуточку светлее, чем красный оттенок волос. Сиена заметила глубокую озабоченность и скорбь.

– Трудно понять, как продолжать жить после такой трагедии, – сказал он.

Сиена вновь подумала о Джуд, и ей пришлось смахнуть слезы.

– Не могу выкинуть это из головы. Словно взрыв проигрывается перед глазами снова и снова, и я хочу спасти их, но не могу. Я просто… не могу.

– Думаешь, нам нужно подождать и посмотреть, как пойдет эта война? – спросил Тейн, отыскивая ее взгляд так, словно действительно был рядом. – Или что-то изменилось, пока мы добирались сюда?

Сердце Сиены болело от мысли, что Тейн так далеко, за много систем от нее, пытается придумать верный план, что дал бы им быструю победу и предотвратил дальнейшее кровопролитие. Эти мечты были естественными, но оставались лишь мечтами.

– Мы не можем просто стоять в стороне и позволять таким вещам случаться, – напомнила ему Сиена. – Не тогда, когда у нас есть власть что-то изменить. Что бы нам ни приходилось делать, чем бы ни приходилось жертвовать, увидим, когда столкнемся с этим. Вместе.

– Вместе, – повторил Тейн, и его улыбка стала такой грустной, что Сиена почувствовала его и свою уязвимость столь же явно и болезненно, как открытую рану.

Сиена потянулась, чтобы коснуться рукой голограммы; Тейн ответил тем же, и мерцавший свет пальцев слегка прошел сквозь ее настоящую ладонь.

– Скучаю по тебе, – сказала девушка. Слова были настолько слабыми, ничто не смогло бы выразить всю глубину ее чувств.

– Мы скоро будем вместе, – пообещал Тейн так уверенно, что ей пришлось поверить. Он казался таким убежденным, что Сиена спросила себя, не получил ли он очередное назначение и не узнал ли что-то, еще неизвестное ей.

Тейн взглянул на ее протянутую руку, сотканную из мерцавшего синего света и прошедшую сквозь его ладонь.

– Надеюсь, ты прав, – сказала Сиена, и ее голос эхом разнесся в кабине. – Хочу, чтобы прошло всего несколько дней. Нет – если уж озвучивать желания, хочу, чтобы ты был со мной прямо сейчас.

– Я тоже.

Замигал счетчик, показывая, что их время на исходе. Тейн хотел потратить еще кредитов и купить несколько минут, но ему и так дали все, что могли. К тому же теперь ему стоило поберечь деньги для более важных дел.

– Должен идти. Прости, что вызов такой короткий, Сиена…

– Все в порядке! Я так рада, что смогла увидеть тебя. – Девушка поцеловала собственные пальцы и провела ими по его губам. Тейну показалось, что он почувствовал энергию пучков, электрических и теплых. – Пока.

– Пока, – успел сказать он в последний момент, прежде чем ее образ моргнул и погас.

По дороге из голобудки обратно в казарму Тейн проигрывал в голове их разговор, удивляясь, как им удалось сказать все и ничего. Сиена также переживала трагедию Алдераана и чувствовала то же отчаянное желание спасти погибших. Более того, она согласилась, что они не могли просто торчать на имперской службе и выполнять приказы. Они должны были действовать немедленно.